На земле Волоцкой: Повесть о мужестве

14. ЗАОЧНИК

Наведывалась Нинка Серегина в деревню только в каникулы и изредка в праздничные дни. Запросто, как соседка, забегала к Ильиным. На этот раз, появившись в деревне, она тоже зашла. Принесла обещанный учебник по физике за восьмой класс.

— Вот видишь, выполнила свое обещание. — И вдруг поинтересовалась: — Ждал меня?

— Ждал… учебники.

Не обиделась. Знала привычку Виктора сокровенное прятать глубоко.

— За учебники спасибо.

— Большое?

— Большущее… преогромное.

Обоим весело. Разговор пошел оживленно.

— Хочешь, я тебе помогу? Решим вместе несколько задач.

Виктор отказался: ночью сам докопается…

Ей нравились его самостоятельность, непреодолимое желание учиться, какое-то неброское достоинство и благородство.

А она-то видела, как он жил: скудная обстановка в маленькой избе, кусок хлеба и две картофелины на голом столе. Виктор ел, когда она пришла. Рваные, в заплатах штаны, растоптанные огромные валенки, расстегнутая куртка с короткими рукавами.

— Городским легче учиться, — первой заговорила она, немного помолчав, — там и электричество и радио…

— Кончится война, и к нам проведут электричество и радио, — отозвался Виктор, искоса поглядывая на свою собеседницу. Почему-то она выглядела в этот день более миловидной, чем прежде: в накинутой на плечи овчинной шубейке, без платка, в розовой блузке, щеки зарделись, глаза блестят.

В тесной избушке, чуть потрескивая, слабо горел огонек коптилки, неровно озаряя бревенчатые стены. Низко нависал собранный из горбылей потолок. Было тепло и сумрачно. Стрекотал, очевидно переселившийся из амбара, сверчок. А за маленьким окошком, завывая, шумела пурга, занося снегом деревню по самые крыши. Нина и Витюшка долго молчали. И это молчание было для них не тягостным. Они готовы были вот так молчать еще час и два, только бы не расставаться.

Пришла мать, загремела трубой самовара, предложила:

— С нами чаевничать?..

Но Нина отказалась и убежала домой.

На следующий день вечером Нина зашла проститься. Виктор, облачившись в огромный, не по росту ватник и подшитые валенки, отправился ее провожать. Домой она не спешила, и они медленно прошлись по занесенной сугробами деревенской улице. На дороге лежали лиловые тени. Тускло светились огоньки в окнах. Кругом белел снег. Чуть-чуть пахло горьковатым дымком. Было очень тихо и морозно.

— Ты кончишь техникум, в деревню вернешься или в городе останешься? — поинтересовался он.

— А ты хотел бы, чтобы я вернулась?.. — Она пытливо глядела на него.

— Тебе решать…

— Так я и знала.

Нина не сердилась. Почему-то она была уверена, что он больше всего хочет ее возвращения.

Шли по дороге парнишка и девчонка, оба еще угловатые, застенчивые, ничем не огражденные от людского злословия и насмешек. «Смотри-ка… Безрукий с Нинкой Серегиной гуляет. Как жених и невеста», — услышали они за своей спиной женский голос. Оба — вспыхнули, отодвинулись друг от друга. Не оглядываясь, прошли дальше, но хорошее, светлое настроение сразу же омрачилось. Даже разговаривать почему-то застеснялись. Виктор невольно думал: «Словом можно стегнуть больнее, чем кнутом».

…Учебник, который Нина привезла, он внимательно просмотрел. Составил новый график занятий. Пытался самостоятельно разобраться в материале по математике, физике и все больше с горечью убеждался, что одному не одолеть.

Прозанимался еще с месяц и совсем увяз в незнакомом материале. А тут еще простудился, ослабленный бессонницей организм долго не поправлялся. После болезни Виктор за учебники не сел..

Наступила пора ничегонеделания, когда он вечером вслед за Алешкой залезал на печь. И думал, думал… Ему нужна школа! Обязательно.

Снова мечта заиметь велосипед все более овладевала им.