Ненавижу. Хочу. Люблю

Глава 15

Резко просыпаюсь от того, что не хватает воздуха. Лихорадочно дышу, пытаясь восстановить дыхание. Резко поворачиваю голову влево и вижу… ничего. Гриши нет! Беру телефон в руки, время шесть утра… Сбежал. Он смылся?!

Быстро встаю с дивана и оббегаю свои тридцать квадратных метров — его нигде нет… Одежды, обуви, ничего.

— Сбежал, значит… Конечно, так ведь легче… — горько усмехаюсь и сажусь на диван.

В каком-то оцепенении сижу несколько минут, пялясь в одну точку. Сквозь окно пробиваются уже яркие лучи солнца. Палят. Освещают комнату, мои разбросанные по полу вещи. Частички пыли. Лето…

Беру подушку, на которой он спал и швыряю в сторону двери.

— Сука! — беру вторую и отправляю туда же. — Ненавижу! — чувствую удушающую волну, подступающую к горлу… Первый всхлип… — Ушёл, ничего не сказав! — второй всхлип… — Оставил меня одну вот так просто!

А дальше я не сдерживаюсь и из меня вырывается вой. Начав рыдать навзрыд, падаю спиной на диван и прижимаю кулак ко рту. Господи! Ну почему всё так?! Почему-почему-почему?!

— Какая же я дура-а-а-а-а!..

Через минут пять, когда нос уже не дышит, а веки опухли, немного успокаиваюсь. Стало легче.

— Ох… — хрипло выдохнув, сажусь, вытираю слёзы и восстанавливаю дыхание. А иногда и правда нужно поплакать, выпустить всё на свободу. Даже силы появились!

Встаю с твёрдым намерением… чего? Не знаю! Но я хочу красиво одеться, накраситься, уложить волосы, надеть самые высокие шпильки и… поехать на работу! И на что я злюсь?! Из-за чего сокрушаюсь? Ведь знала исход. По факту от этого, конечно, ни хрена не легче, но!..

Он избавил нас от лишних слов и терзающих прощаний. Теперь между нами и в самом деле будут только профессиональные отношения. Не думать и не вспоминать его. Ни его улыбку, ни его чертовски сексуальное тело, хриплый голос… Так, стоп!

Быстро выпив кофе с бутербродами, укладываю волосы волнами, наношу макияж. Стрелки и нюдовая помада! Да, детка!

Платье белое, совсем не скромное. Супероблегающее, оголяющее участки на животе, держащееся на одной бретельке. Подчёркивающее мой золотистый загар. Уф-ф…

Босоножки на шпильке. Оплетаю тонкой белой шнуровкой ногу до икры.

Любимый аромат на шею, запястья. Ну и для верности — в воздух, а затем кружусь в облаке микрокапелек.

И такси. Да! Сегодня точно никакого метро, хватит расстройств.

Выхожу из лифта в 8:55, тютелька в тютельку. Надеюсь, Котов сегодня и вовсе здесь не появится. Шагаю от бедра к своему кабинету, удовлетворённо отмечая то, что работа уже кипит и бурлит. На полпути замечаю Женю, идущего мне навстречу.

— Охренеть! — присвистывает, оглядывая меня с головы до ног. — Шикарно выглядишь сегодня! — широко улыбаясь говорит он и пристраивается рядом.

— Я всегда шикарно выгляжу! — ответная соблазнительная улыбка. Чувствую себя на миллион долларов. Ни к чему скромничать.

— Что есть, то есть! — соглашается Женя, ещё раз пройдясь по мне взглядом. — Я звонил тебе вчера…

— Я видела, была малость занята, — обрываю его, ухмыльнувшись. От мелькнувшего воспоминания низ живота сводит. А затем и под левой грудью колет. Но я быстро встряхиваю себя.

— Ещё нужна помощь в ремонте? — спрашивает Митягин, наклонившись ко мне и понизив голос.

Резко разворачиваюсь, когда мы подходим к моему кабинету, и сияю улыбкой.

— Ты знаешь… А нужна! — тут же мысленно хмыкаю от пришедших мыслей. Почему бы не воспользоваться, когда человек сам тебе предлагает помощь? Раз сам так рвётся. Вот только… — Но только мне и правда нужна помощь. Мне нужно скорее закончить ремонт и выставить квартиру на продажу. Одной возиться придётся долго… — закусываю губу, исподлобья взглянув на Женю.

— А… — качнув головой, открывает он рот, пытаясь, видимо, переварить. Но вскоре кивает. — Ну хорошо! Если и правда нужна моя помощь, то я конечно помогу!

— Отлично! — растягиваю рот в широкой улыбке, а внутренне облегчённо выдыхаю. — Ты сегодня до скольких работаешь?

— До шести, как обычно, — подмигивает мне Митягин.

— Супер! Тогда поедем вместе!

В этот момент мимо нас проходит курица-Кристина. Оглядывает меня стервозным взглядом и, хмыкнув, отворачивается. Я закатываю глаза на это, а Женя издаёт смешок.

— Я смотрю, у вас взаимная «любовь»!

— Бесит! — шиплю, но тут же глубоко вдыхаю, успокаивая себя. Омрачать этот день ещё больше совершенно не хочется.

А Женя громко смеётся.

— Ну я пошёл тогда. Вечером на парковке!

Я киваю и захожу в кабинет. Мозг сегодня будто наполовину онемевший. Вроде бы и энергия работать есть. И тут же хочется упасть прямо тут, посередине кабинета и притвориться мёртвой. Чтобы никто не трогал.

Но всё же беру себя в руки окончательно и принимаюсь за работу. Дочка. На первом месте моя Мия.

До обеда занимаюсь документацией, а после решаю обойти клуб, чтобы проверить обстановку. Тренажерный зал, бассейн, кафе… Всё идеально! Проходя возле ресепшена, улавливаю знакомый смех…

Алина, чтоб эту крашенную!

В метрах ста от меня стоит троица: Алина, Гриша и наш постоянный клиент, который уже ни раз предлагал мне встретится в неформальной обстановке. Артём Леонидович, так зовут его. Мужчина лет шестидесяти. Но совсем не такой, как клиенты на индивидуальной программе. Этот привлекательный, холёный, мастер спорта. Ходит к нам постоянно, поддерживает форму. Он владелец сети автосалонов. И самое интересное! Это отец бывшего когда-то парня Ани.

Он знает меня ещё с тех времён, как подругу Ани. И теперь подбивает ко мне клинья. Фи! Он же мне в отцы годится! А ещё я знаю, какие они с его сыном суки. Он недавно развёлся со своей очередной молодой соской. И, видимо, ищет новую постельную грелку. Но он наш постоянный, очень богатый клиент, а потому я не могу высказать своё истинное мнение по поводу его нафталиновых подкатов. До этого получалось отшучиваться, не давая конкретного ответа.

Так вот, они стоят втроём и о чем-то мило беседуют, а Алина заливается тошнотворным-притворным смехом. И я решаю быстро прошмыгнуть, дабы не быть замеченной.

Иду, делая вид, что работаю в планшете…

— О, Танечка!

Блять.

Останавливаюсь, пару раз глубоко вдыхаю и поворачиваюсь в их сторону с милейшей улыбкой.

— Здравствуйте, Артём Леонидович!

Подходя к ним, замечаю прикованный ко мне взгляд Гриши. Он оглядывает меня с ног до головы и сглатывает. А затем смотрит мне в глаза и гневно сужает глаза. Да, Григорий Александрович, я бессовестно плюнула на своё обещание одеваться на работу скромнее. Ботоксная куропатка тем временем прожигает меня ненавистным взглядом. А во мне бушует грёбанная буря от такой встречи, но на лице лишь доброжелательная улыбка.

— Григорий Александрович… Алина… — киваю я им поочерёдно.

А этот наглый старец рядом тут же устраивает свою ручищу на моей пояснице, отчего я вмиг напрягаюсь всем телом.

— Какая прекрасная управляющая у тебя работает, Гриша, — обращается он к Котову, но вот, склонив голову вбок и хитро сверкнув глазами, смотрит на меня. Гриша ничего не отвечает на это, а лишь натягивает слабую улыбку, которая уже через мгновение исчезает. — А мы тут обсуждали покупку новой машины Алине, — зачем-то решает просветить меня Леонидыч.

— Да! — тут же выкрикивает крашенная и со счастливой рожей жмётся к плечу Гриши. При этом ехидно улыбаясь мне. — Мой любимый муж всегда меня балует! Да, милый? — воркует она и целует его в щёку.

Сердце моё замирает, сжавшись маленьким ёжиком, иголки которого больно впиваются во внутренности. Взъедается ядовитая ревность, раскалённая злость. Не будь я в своей ситуации, вцепилась бы в лицо этой сделанной и расхреначила её так, что косметолог бы родной не узнал. Но я всего лишь управляющая клуба, не имеющая прав на чужого мужа и имеющая проблемы, решению которых статья за преднамеренное причинение вреда здоровью не поспособствует. А потому я держусь из последних сил. И улыбку держу.

— Ага, — кидает бесцветный ответ тем временем Гриша своей «милой», смотря куда-то поверх моей головы.

— Машина, которую вы хотите, прибудет, примерно, через месяц. Нужно будет подъехать в салон и подписать договор. Ну и предоплату, естественно, внести, — улыбаясь, весьма панибратски молвит Артём Леонидович.

— Конечно-конечно! Сегодня или завтра подъедем! — с готовностью кивает Алина, сверкая отбеленным унитазом во рту.

— А теперь… — поворачивается вдруг мужчина ко мне и берёт мои руки в свои. — Танечка, не согласитесь ли вы отобедать со мной? Здесь недалеко есть хороший ресторан.

Я вздрагиваю и кидаю быстрый взгляд на Гришу. К нему всё так же прижимается счастливая Курица. А он прожигает меня взглядом: «Только попробуй!». И тут же в моей голове щёлкает, наверное, выключатель «стервы». Красная лампочка злорадно загорается. Не одной мне же мучиться, в конце концов!

Перевожу внимание на старца и, соблазнительно прищурившись, улыбаюсь.

— Буду рада, Артём Леонидович.

— Просто Артём, Танечка. Ни к чему формальности, — чуть наклонившись, тихо смеётся мужик.

— Артём…

— У Танзили Толгатовны сегодня много работы, — сквозь зубы произносит Гриша.

— Но сейчас же как раз обед! — удивляется на это мужчина.

— Не переживайте, Григорий Александрович, я всё успею! — вновь посмотрев на Котова в упор, ухмыляюсь. Такое чувство, что он сейчас сорвётся с места, закинет меня на плечо и утащит отсюда. О да-а-а! Я вижу, милый, как тебя разрывает!

— Отлично! Тогда прошу… — проговаривает Артём, воспользовавшись молчанием Гриши, а затем указывает ладонью в сторону лифта, пропуская меня вперёд. И, уверена, чтобы не упустить возможности рассмотреть во всей красе мой зад.

Резко отворачиваюсь от Гриши и, качая бёдрами, следую к лифту.

Держись, Таня! Как бы неприятен был тебе этот мужик, уже поздно.

Когда подъезжаем к ресторану и «лакей» Артёма Леонидовича выпускает нас на «свободу», то старый хрыч тут же вновь пристраивает свою лапищу на моей пояснице. В опасной близости от мягкого, моего драгоценного места!

По пути я пытаюсь незаметно отодвинуться, но он не даёт. Прилагает совсем немного усилий, не давая отстраниться. Но даже от этого действа мне становится чуточку страшно, ведь я знаю, что он не очень хороший человек.

Пиздец, Таня! Тебе только маньячеллы не хватало для полного счастья!

Когда мы садимся за столик у окна, из которого открывается замечательный вид на центр города, нам приносят меню. Ресторан, надо сказать, шикарный. В светлых тонах, с колоннами в зале, белыми скатертями, хрустальными люстрами… Дорого-богато. Давно я не была в таких местах.

Открываю меню и прохожусь взглядом, ища нужные блюда. Знаю, чего хочу. Цены здесь, конечно, вау! Хоть какой-то плюс с этого похода в ресторан. Вкусно поем!

— Определилась? — отложив меню в сторону, спрашивает Леонидыч и впивается в меня прищуренным взглядом.

«Наверняка думает, что я поскромничаю.» — соблазнительно щурюсь в ответ и проделываю с меню то же самое.

— Да, — киваю, уложив подбородок на сцепленные руки.

— Я тоже, — проговаривает мужчина, неотрывно смотря мне в глаза, и одновременно выполняет движения пальцами, подзывая официанта. Тот в одно мгновение оказывается рядом. Артём Леонидович откидывается на спинку кресла и начинает делать заказ, только вот взгляд никак не отлипнет от моего лица. И я не отвожу, дабы не проиграть. Таким «самцам» сразу надо показывать, кто здесь «мамми». — Мне, пожалуйста, филе-миньон средней прожарки, фуа-гра терияки и американо. А даме…

— А даме утку по-пекински, шоколадный брауни и чай с лимоном. Спасибо! — резво перехватываю внимание официанта, а в конце заказа посылаю ему милую улыбку.

Местный «пингвин» удаляется, а Артём облокачивается о стол, наклонившись, и, смотря мне в глаза, понижает голос…

— Танечка, не буду ходить вокруг да около. Вы очень красивая женщина…

— Спасибо… — я даже немного теряюсь. Неужели вот так сразу?!

— И я хотел бы пригласить тебя на настоящее свидание… сегодня вечером, — его тон властный и уверенный, взгляд острый и подавляющий. Этот мужчина точно не привык получать отказы.

Ну что ж… Подключаем всё своё актерское мастерство.

Тоже наклоняюсь к нему ближе.

— Понимаете, Артём, совсем недавно я поняла… — так, а тут главное держать лицо и не заржать. — …что мне не нравятся мужчины… — обрываюсь и выразительно приподнимаю брови, чтобы смысл до него дошёл сразу.

— О… — теперь теряется он от моего невинного экспромта, раскрыв в удивлении рот.

Ну конечно! Привёл меня в дорогой ресторан, надеясь вечером трахнуть, а тут такое!

Мысленно я в этот момент заливаюсь хохотом, в реальности же пытаюсь изобразить серьёзность.

— Да… Вы, конечно, очень красивый мужчина, и, если бы мы встретились немного раньше… то, возможно, что-то бы и получилось. Но сейчас, увы… Простите, — с виноватой улыбкой откидываюсь на спинку кресла.

— Кхм-кхм… — прочистив горло, он кивает. — Понимаю, понимаю… И что, совсем никак?.. — слышу надежду в его голосе.

— Совсем, — качаю я головой, поджав досадно губы.

А мужчина, судя по всему, действительно имел большие планы на меня. Его лицо сразу утратило всю властность и хищность. Ай да, Таня, ай да молодец!

— Что ж, я расстроен, вы мне очень понравились, Танзиля.

Я киваю с прискорбным видом.

— Вы мне тоже нравитесь, Артём, но только как друг.

— И что же, у вас уже есть опыт… с девушками?

Что за блеск в его глазах?! Неужели он рассчитывает на тройничок?!

— Ещё нет. Но на примете кое-кто есть…

Павший воин тут же одёргивает ворот рубашки, сглотнув. Грёбанный извращенец! Уже наверняка в красках представил, что сделал бы с нами!

И тут просто необычайно вовремя к нашему столику подплывает официант с нашим заказом на подносе. Аллилуйя! Цирк сворачивает шапито и уезжает прямиком за несбывшимися мечтами и надеждами Артёма Леонидовича.

Мы наконец приступаем к обеду. И, слава богу, темы моих предпочтений мы больше не касаемся. Он расспрашивает о работе, всё ли мне нравится. Рассказывает о своей работе и жизни. Будто мне интересно!

Быстро доев свою вкуснятину, я прошу отвезти меня обратно. Ведь меня ожидает «ку-у-уча работы». Хотя, по правде, её не особо много. Но это ли помеха, когда хочется поскорей избавить себя от общества этого неприятного мужчины…

Захожу в свой в кабинет и вижу Гришу. Он мечется по кабинету из стороны в сторону. Пока не видит меня. Подлетает в два длинных шага, хватает меня за плечи и встряхивает в ярости.

— Ну что, понравилось?!

Растягиваю рот в ядовитой улыбке, не забывая ни о своём положении, ни о Его.

— Очень. Было очень вкусно! — похотливо облизываю губы в конце, чтобы… А не знаю для чего! Чтобы отомстить за ревность, обжёгшую внутренности там, в холле. Эти ожоги до сих пор ноют.

Гриша отталкивает меня и снова начинает ходить по кабинету, при этом вороша волосы на голове.

— Ты со всеми мужиками здесь уже успела перетрахаться?! — рычит он. И его слова очень задевают меня почему-то.

— А знаешь, что, Котов? — цежу я в то время, когда тело уже вовсю колотит от накатившего гнева. — Пошёл ты!.. Не твоё дело, с кем я трахаюсь! Иди к своей жене, задаривай её подарками и дальше, а ко мне больше не приближайся! Всё! Выходные прошли! — выплёвываю слова и тяжёлым шагом направляюсь к столу. Злостно плюхаюсь в кресло.

Гриша тем временем подрывается ко мне. Опирается о стол напротив, наклоняется и рычит:

— Она давно планировала покупку новой машины! Ничем я её не задариваю!

Пытаюсь совладать с собой. Зачем он объясняется?! Дурак! Мне и так невыносимо больно!

Медленно выдыхаю, смотря на чёрный экран монитора.

— Меня это не касается, — пытаюсь говорить спокойно. — А теперь мне нужно работать. Мы с вами уже всё решили, Григорий Александрович. То было лишь на выходные. Теперь я просто ваш работник.

— Ничего мы не решили! — вновь издаёт рык и бьёт ладонью по столу, отчего я резко вскидываю голову.

И ничего не успеваю понять, потому что происходит всё слишком молниеносно. Он быстро обходит стол, рывком за талию вытаскивает меня из кресла и садит на столешницу.

— Что ты делаешь?! — шепчу, вмиг задохнувшись и ухватившись за его руки.

— Хочу тебя… — выдыхает, одновременно задирая моё платье. Но ничего не получается, ведь оно очень узкое. Котов вновь яростно рычит и подтягивает меня за бёдра. Ближе к себе. Давит мне на горло, укладывая спиной на стол. Его движения резкие и лихорадочные. Такие вновь дикие, что я не успеваю ни воспротивиться, ни что-либо возразить. Только задыхаться.

— Гриша…

Наконец задирает плотную ткань до талии и буквально срывает с меня трусики, оставляя жгучие ощущения на внутренней стороне бёдер. Без промедления падает на колени, раздвигает мне ноги и накидывается на мою киску. Начинает облизывать, всасывать, прикусывать.

— Мамочки!.. Ах!.. — дёргаюсь и, схватившись за его голову, прогибаюсь в спине. Его ласки и терзания мгновенно скидывают рассудок в порочный мрак. Сводят с ума. Пытаюсь уловить ниточку возмущения, но ничего не получается. Могу думать только о том, что моё тело снова изнывает, прося разрядки.

С глухим стоном он проникает в меня языком и начинает трахать им. Быстро, так приятно! Издавая чавкающие звуки, пальцем выводя круги по клитору. Меня трясёт, от каждого движения подкидывает. Готова плакать от удовольствия!

Но Гриша не доводит дело до конца. Рывком поднимается, расстегивает ширинку, достаёт член и резко входит в меня.

— А-а!.. — откидываю голову в наслаждении. Только несколько часов я не ощущала его, а кажется, что вечность! Снова вечность…

Гриша нависает надо мной, опираясь руками рядом с моими плечами.

— Ничего не могу… с собой сделать! Хочу… — рычит, задыхаясь, и впивается зубами в мою шею.

Оттягиваю его волосы, пытаюсь проморгаться, кабинет перед глазами плывёт.

— Я тоже!.. т-тоже хочу, — выдохнув, обхватываю его талию ногами и сама толкаюсь навстречу в адском нетерпении.

— Малышка… — прикусывает Гриша кожу на шее в последний раз и отстраняется. Выходит и снова врезается с громким шлепком.

— А-ах!

— М-м!.. — мычит и, вновь остановившись, накидывается на мои губы. Поцелуй взаимно-пожирающий. Языки сплетаются, зубы стукаются друг о друга. От скорости, от напора. От того, как горит внутри с каждым мгновением всё больше.

Всасываю его язык. И ещё раз. И Гриша, запустив низкую вибрацию мне в рот, наконец, поднимается. Хватает меня за бёдра и начинает вколачиваться.

— Боже!.. Да… — стону на выдохе, стараясь не кричать, ведь тогда нас могут услышать. Закусываю ладонь и зажмуриваюсь. От сумасшедших толчков стол трясётся, компьютер вот-вот свалится с него…

Хватаюсь второй рукой за край стола за головой, ища опору, ведь меня катает по лакированной столешнице.

Но Гриша снова всё обрывает. Последний раз врезавшись, наклоняется ко моему лицу вплотную.

— Не мог думать больше не о чём другом, как увидел тебя в этом платье… Хотел нагнуть тебя там же и оттрахать на глазах у всех, — цедит он, а затем хватает меня за волосы и, дёрнув, уже яростно рычит: — Зачем ты пошла с этим уродом?! Хотела позлить меня?!

Сквозь частое дыхание я улыбаюсь.

— А получилось?

— Сучка! — набрасывается на мои губы и сильно кусает.

— А-а… — возмущённо, но в то же время восторженно стону.

Резко выходит и так же резко вторгается в меня. И ещё. Но всё это в растягивающие ритме, с остановками. Заглушает мои вскрики поцелуями. Мы уже все влажные, измученные. Он специально растягивает, тянет время в удовольствии, не давая нам обоим быстро кончить. Но я уже не могу!

— Гриша… дай мне кончить… — хнычу я, хватаясь за его волосы, когда он снова останавливается и прикусывает кожу на моём животе.

— Скажи, что ты больше ни с кем не спишь! Скажи мне это! — рычит и сотрясает моё тело диким толчком в очередной раз.

— До тебя у меня не было… никого четыре месяца… Ты один… — задыхаясь, шепчу и, взяв его руку, облизываю, прикусываю указательный палец. Закатываю глаза. Так хочу!

Гриша быстро выходит, поднимает меня со стола и, развернув к столу, опускает на его столешницу грудью.

Наконец…

— Моя красивая… — раздаётся позади низкий голос Гриши.

Это он моей заднице. Я тихонько смеюсь, а он тем временем наклоняется и начинает целовать, покусывать мне ягодицы.

— Гриша… Давай же! — виляю я тазом, призывая к действиям. Это ощущение внизу живота и то, как всё сводит между ног не даёт мне покоя! Хочу заполнить каждую клеточку тела эйфорией. Хочу получить волшебную «пилюлю» до смерти.

Гриша наконец шлёпает меня и снова резко входит. Набирает скорость, вбивается, как я люблю. Накручивает мои волосы на руку, заставляя задрать голову кверху.

— Да!.. Давай ещё!.. Ещё хочу!.. — задыхаюсь, чувствуя постепенно накатывающее напряжение. Оно сосредотачивается в одном месте, заставляя неметь конечности от близости. От мощи.

Чувствую, как тело Гриши в одно мгновение напрягается. И с рыком-стоном он изливается в меня, при этом продолжая вбиваться. Всё так же глубоко. С характерным звуком.

Меня тоже прошибает такой долгожданной судорогой. Я хватаюсь за края стола и пытаюсь не так громко стонать, пока Котов двигается, прикусывая моё плечо, шею…

— А-а-а-ах-х… а-а-ам-м… — дёргаюсь, жмурюсь. О, да-а! Наконец каждая клеточка внутри меня дрожит, визжит и бьётся в кайфе.

Разлепляю глаза только тогда, когда чувствую, как его сперма стекает по моим бёдрам. Вот чёрт. Опять.

Он поднимается и выходит, вырвав из меня ещё один протяжный стон.

— В сумке… салфетки. Достань, — кое-как проговариваю, не в силах пока пошевелиться.

Он достаёт салфетки, а затем начинает вытирать мои ноги и всё, что испачкалось. Всё молча. Пока я лежу и всё обдумываю. Какой же всё-таки он козлина!

После я встаю, нахожу свои трусики, повиснувшие до этого на оконной ручке, и поправляю платье. Злость снова на себя и на него, капелька надежды и усталость от всего впиваются в горло. Надоело.

— И что теперь? Будешь иметь меня время от времени?

Гриша подходит ко мне и обхватывает мои щёки ладонями. Смотрит мне в глаза две секунды, а затем резко выдыхает воздух.

— Хочу тебя и ничего не могу с этим сделать. Но что ты хочешь? Чтобы я развёлся? К чему это? Не думаю, что после всего у нас получится построить что-то серьёзное.

Я вздрагиваю от его слов, будто от пощёчины. И резко отталкиваю Котова от себя.

— Убирайся! И больше не смей подходить ко мне! Я серьёзно! Твоя жена и так думает, что мы спим. Так вот, я сделаю так, что она будет знать наверняка! — мой голос сталь, хоть в горле и сидит ком, который грозит сорвать меня на сиплый полушёпот. Как же мне больно от его слов. Но он прав. Боже, он ведь прав! А я просто дура наивная. Ничего и правда не получится. — Мне не нужны отношения с тобой! Никакие! Я заберу дочь и исчезну из твоей жизни! Ты прав, живи дальше, как и до моего приезда… — замолкаю и в очередной раз пытаюсь протолкнуть тот ком. Сглатываю снова и снова, но он не уходит.

Тяжело, с перебоями дыша, он стоит застывшим и смотрит в одну точку. Мгновение и дёргается в мою сторону. Но нет, он резко разворачивается и, ничего не сказав, выходит из кабинета.

Дверь, оказывается, была не заперта всё это время. Надеюсь, никто не видел это порево.