Перед лицом смерти

Глава 4

Уже через два дня Виктория и Кирилл сидели на приёме самого лучшего и самого дорогого врача города, Вильгельма Ульриха. Кирилл прошёл все необходимые обследования и теперь они с тревогой ожидали «приговора» врача.

Доктор Ульрих, маленький, толстенький, уже в преклонных годах мужчина, зашёл в кабинет в весьма хорошем настроение, и Виктория с надеждой в голосе спросила:

– Ну как его шансы, доктор? Он сможет снова видеть?

– Все сто процентов я дать не могу, – неуклюже садясь за свой стол, улыбнулся Ульрих, – но шансы весьма большие. Я думаю, что две операции будет достаточно. Первая будет очень сложной, её надо будет делать при полном наркозе, так как у него защемлён очень важный нерв. Если эта операция пройдёт успешно, то всё остальное уже просто ерунда.

– Ну а когда вы сможете его прооперировать? – возбуждённо спросила Виктория.

– Солло говорил, что вы очень спешите?

Виктория кивнула.

– Ну тогда завтра и прооперируем!

– Прям уже завтра? – растерялась Виктория.

– Что это слишком быстро? – улыбнулся Ульрих.

– Нет, нет, – вмешался в разговор Кирилл, которому его школьные знания языка хватили, чтобы понять то, о чём говорил врач. – Потом, немного замявшись, он спросил на «ломанном немецком»: – Это действительно всё бесплатно? Как эксперимент?

Ульрих, который был введён своим другом Солло в курс дела, улыбнувшись подтвердил: – Совершенно бесплатно! – При этом он подмигнул Виктории, которая смущённо опустила глаза. – Ну тогда, раз все согласны, остаётся подписать необходимые бумаги. Я думаю, – обратился он к Кириллу, – вы будете не против, если госпожа Райх, везде распишется за вас?

– Нет, – кивнул тот.

– Ну вот и хорошо, – пододвинул он Виктории два формуляра. Первый – согласие на операцию, второй – общая стоимость лечения, который она подписала, даже не взглянув на сумму.

– Ну вот и хорошо! – повторился доктор Ульрих, довольно потерев своими ладонями. – Сейчас я позову медсестру, и она проведёт нашего больного в палату.

– Он что, останется здесь? – перепугано спросила Виктория.

– При-дё-тся, – протянул Ульрих. – Надо будет ещё провести кое-какие обследования, кой-какие процедуры…

– Да, да… – растерянно пробормотала Виктория, – я понимаю…

– Вот и хорошо, – нажал на кнопку Ульрих, и в комнату сразу вошла молоденькая девушка в белом халате. – Проведите этого господина в предоперационную палату, – скомандовал он.

Девушка послушно кивнула, и взяв Кирилла за руку, предложила ему пройти за ней.

Виктория, бросив ревнивый взгляд на медсестру, подошла к доктору, поблагодарила его, и поспешила догонять Кирилла, которого медсестра уже заводила в лифт, так что Виктории пришлось ускорить шаг, чтобы успеть за ними. Они поднялись на четвёртый этаж, и девушка провела Кирилла в палату, которая находилась в самом конце длинного коридора. Виктория молча следовала за ними.

Палата была весьма большой, очень светлой и была рассчитана на одного пациента.

– Я сейчас схожу за бельём для вас, – на чистом русском языке сказала медсестра, усаживая Кирилла в мягкое кресло.

– Вы говорите по-русски? – удивлённо посмотрел он на неё.

– Я тоже из России, – приятно улыбнулась ему медсестра.

Виктории это совсем не понравилось. Она недовольно посмотрела на девушку:

– Но я могу ему и сама всё принести. Ведь ему всё равно ещё нужны кое-какие личные вещи.

– Вообще-то, мы можем всё предоставить и здесь, – вежливо сказала медсестра, – но если вы желаете…

– Нет, нет, – отрицательно покачал головой Кирилл. – Мне ничего не надо, – холодно бросил он Виктории.

Медсестра вопросительно посмотрела на Викторию. Но та только неопределённо пожала плечами. Она совсем растерялась, не зная как себя вести. Её просто пугала холодность Кирилла.

– Ну тогда я пошла за вещами, – всё с тем же спокойствием сказала медсестра и вышла из палаты.

– Ну зачем ты так? – отчаянно спросила Виктория, как только они остались одни. – Я ведь хочу тебе помочь.

– И я благодарен тебе за это, – как-то отчуждённо сказал Кирилл. – Я прекрасно понимаю, что если я действительно снова буду видеть, то это только благодаря тебе. Но я не хочу, чтобы ты снова тратилась на меня. Понимаешь, я не хочу материально зависеть от тебя. Меня это очень угнетает.

– Но я ведь люблю тебя, Кирилл, – почти прокричала Виктория. – И я ведь не виновата в том, что я богата.

– Да… – грустно протянул он, – всё было бы намного проще, если бы ты не была богата. Но тогда бы ты, наверное, и не взглянула в мою сторону. Ведь никто не захочет по-настоящему связывать свою жизнь со слепым, который просто не в состояние прокормить свою семью. Я вообще не знаю, на что я надеялся, когда согласился ехать с тобой. Это всё мои чувства к тебе! Они настолько затмили мой разум, что я совсем забыл о том, кто я, и на что я вообще гожусь.

– Но ведь…

– Нет, Виктория, – перебил её Кирилл, – не говори ничего, не надо. Оставь меня, пожалуйста, одного.

– Но как же? – растерялась Виктория, – я не могу…

– Я тебя очень прошу, – требовательно сказал Кирилл.

Виктория почувствовала себя совершенно несчастной, и по лицу непроизвольно потекли слёзы. Она просто не могла поверить, что самый родной ей человек выгоняет её. Она ведь так боится за него, переживает, а он?.. Да и как она выдержит столько времени без него. Виктория так привыкла к тому, что они почти всегда вместе, что теперь просто не представляла, как она проведёт весь сегодняшний день и всю ночь одна. Если он и спал пару ночей в своей спальне, то всё равно она знала, что он рядом. А теперь она должна оставить его тут одного, с чужими людьми…

– Кирилл! – сделала она ещё одну попытку пробиться до него. – Давай ещё раз по-хорошему поговорим.

– Но только не сегодня. Я прошу тебя, – немного мягче сказал он, – мне действительно нужно побыть одному.

– Ну как знаешь, – рассердилась Виктория и выскочила из палаты, при этом, чуть не сбила на выходе медсестру, возвращавшуюся с бельём для Кирилла.

Даже не извинившись, она быстрой походкой прошла к лифту, нажала на кнопку и начала нервно ждать. Лифт открылся почти сразу, Виктория зашла в него и нажала на кнопку «1». Оказавшись внизу, она почти выбежала на улицу, глубоко вдохнув свежего воздуха. Вдыхая его полной грудью, она старалась успокоиться. Виктория и сама не понимала, что управляло ею в этот момент – чувство злости или отчаяния. Одно она знала точно – ей бы невыносимо больно. Не зная, как себя вести и что делать, она минут десять стояла неподвижно, устремив свой взгляд в никуда. Из этого заторможенного состояния её вывел Солло, который только что было подъехал к клинике и собирался войти в здание. Увидев Викторию, он удивлённо произнёс:

– Виктория! Что с тобой? Ты такая бледная! Что-то случилось? Что-то с твоим другом?

Виктория отрицательно покачала головой и, не сдержавшись, заплакала.

– Ой, ей-ей, моя девочка, – прижал он её к себе, – так не пойдёт. А ну сейчас же успокойся и давай рассказывай мне в чём дело.

– Да нет, ничего, дядя Роберт, – отстранившись от него и утерев слёзы, сказала Виктория, – это просто минутная слабость. Всё хорошо.

– Что-то это звучит неубедительно. Ты уверена, что не хочешь со мной поговорить?

– Да нет, – уже немного спокойней сказала Виктория, – тебе ведь на работу пора?

– Вообще-то это так, – взглянув на часы, махнул головой Солло. – Но мы можем встретиться попозже.

– Спасибо, дядя Роберт, но мне действительно уже лучше.

– Ну смотри, если что, звони, – пригрозил он ей пальцем. – Пойдём, я хоть доведу тебя до твоей машины.

– Да я и сама могу.

– Нет, нет, пойдём, – взял он её под руку, перевёл на другую сторону улицы, где был припаркован её автомобиль, и помог ей сесть за руль.

– Ты со мной обходишься, словно я беспомощная какая-то, – постаралась улыбнуться Виктория.

– Именно так ты в данный момент и выглядишь, – улыбнулся в ответ Солло. – Езжай только осторожно! – попросил он, и закрыв дверцу, махнул ей рукой.

Виктория помахала ему в ответ и тронулась с места, сама не зная куда ей ехать. Наверное с полчаса она просто каталась по городу, решая, куда же поехать. В офис ей совсем не хотелось. Не то у неё было настроение, чтобы вникать во всё то, что происходило там, пока она отсутствовала. Она чувствовала себя такой одинокой и разбитой. «Я ведь опять осталась одна, – грустно подумала Виктория. – Хотя нет. Теперь у меня ещё есть, хоть и далеко, моя мама. Да и Мария, которую я, кстати, совсем забросила. Я вообще ею не занимаюсь. Из-за своих проблем, я совсем про неё забыла. Но я это исправлю. И прямо сейчас», – твёрдо решила Виктория и при первой же возможности развернула свой «Фольксваген», направившись в сторону дома, мгновенно почувствовав, как улучшилось её настроение. Приехав, она сразу же поднялась наверх и постучалась в комнату сестры. Никто не ответил. Виктория потихоньку открыла дверь. Комната была совершенно пуста. В ванной тоже никого не оказалась. Виктория быстренько спустилась вниз и зашла на кухню, где кропотливо трудилась над сливовым пирогом Анна. Виктория просто обожала этот пирог, но в данный момент она даже не взглянула на него.

– А где Мария? – возбуждённо спросила она няню.

– А что случилось? – испугалась та.

– Ничего, я просто ищу Марию.

– А она уехала с Антоном.

– Как уехала с Антон? – широко раскрыв глаза, непонимающе произнесла Виктория.

– Просто так и уехала. Он позвонил ей, пригласил на обед, она согласилась, и он заехал за ней. Да ты с ними то совсем и немного разминулась. Они минут двадцать как уехали.

Виктория разочарованно развела руками:

– Ну вот, а я так спешила. Хотела провести с ней сегодняшний день.

– Да не расстраивайся ты так, – спокойно сказала Анна, закладывая пирог в духовку, – у вас с ней ещё столько дней впереди. Ты лучше расскажи, что с Кириллом. Смогут они его вылечить?

– Обещали, – совсем грустным голосом сказала Виктория.

– Да что это с тобой, милая? Ты какая-то вялая. Ты что, плохо себя чувствуешь? У тебя что-то болит? – испугалась Анна.

– Душа у меня болит, – обессилено сев на стул, выдохнула Виктория.

– Ну что случилось? Может я могу помочь тебе чем-нибудь? – совсем растерялась Анна.

Виктория неопределённо пожала плечами:

– Мне может помочь только один человек, а он совсем отвернулся от меня.

– Что, проблемы с Кириллом?

Виктория утвердительно покачала головой и расплакалась.

– О девочка моя! – подошла к ней Анна и постаралась её успокоить. Только не надо плакать, – прижала она её к себе. Потом, взяв салфетку, стала утирать ей слёзы, словно маленькому ребёнку. – Может ты кушать будешь? – не зная что сказать, вдруг предложила Анна. – У меня такой вкусный рисовый суп! Давай поешь немного!

– Не знаю… – неопределённо пожала плечами Виктория.

– Поешь, поешь, моя милая. Вот увидишь, у тебя сразу изменится настроение.

– Ну давай, – неуверенно согласилась Виктория.

– Тебе в столовой накрыть? – принялась хлопотать Анна.

– Нет, я здесь поем.

Здесь?..

– И не ставь на стол супницу, а налей мне сразу в тарелку, – попросила Виктория, – только, пожалуйста, немножко.

Анна всё больше удивлялась, как изменилась её воспитанница. Она стала намного проще и мягче. Но Анна совсем не радовалась этому, зная причину этих перемен. Она всё ещё не могла поверить в то, что Виктория действительно смертельно больна. У неё просто разрывалось сердце при мысли, что её родной девочки вдруг не станет. И где-то в глубине души она всё-таки надеялась на то, что это просто напросто ошибка, и этим успокаивала себя. Налив полную тарелку супу, Анна аккуратно поставила её перед Викторией.

– Кушай, милая. Тебе надо сил набираться. Ты какая-то бледная, – приговаривала Анна.

– Я и чувствую себя очень слабой. И эти постоянные головокружения, – пожаловалась Виктория, беря ложку и пробуя суп. – Он и правда у тебя вкусный, – похвалила она Анну.

– Вот и кушай. А потом пойди и отдохни. Да и вообще, тебе надо было бы пойти к врачу сходить. Может тебе лечение какое нужно?

– Это всё бесполезно, – отмахнулась Виктория, при этом, нервно сглотнув. – Конечно, врач говорит, что у меня большие шансы на выздоровление. Но я же знаю, что всё это только обещания. Меня положат в клинику, будут проводить всякие там химиотерапии, и в конце концов, я скончаюсь на больничной койке. А я не хочу этого, Анна. Я не знаю, сколько мне осталось, но я хочу прожить это время так, как мне хочется. Хотя, что-то, – вздохнула Виктория, – у меня это плохо получается.

У Анны просто разрывалось сердце от боли, и чтобы не разреветься в присутствии Виктории, она под предлогом того, что ей нужно вынести мусор, быстро вышла на улицу.

Немного успокоившись, Анна вернулась на кухню, постаравшись выглядеть весёлой. Но по её красным влажным глазам, Виктория поняла, что няня плакала, но промолчала. Доев суп, она попросила её:

– Дай мне какое-нибудь снотворное.

– А это ещё зачем? – удивилась Анна.

– Просто я так устала и очень хочу спать. Но моя голова раскалывается от всяких мыслей. И мне, почему-то, очень страшно. В таком состояние я никак не смогу уснуть. А мне обязательно нужно поспать.

– Сон это хорошо, – согласилась Анна. – После хорошего сна всегда по-другому смотрится на жизнь.

– Ну вот, – устало кивнула Виктория, – поэтому мне и нужно снотворное.

– Ну к этим таблеткам лучше не привыкать…

– Ну я ведь один раз, Анна. Давай, принеси мне, – нетерпеливо попросила Виктория, – иначе я просто сойду с ума.

– От такого не сходят с ума, – махнула рукой Анна, – человек в силе очень многое выдержать.

– Значит то, что мне предстоит скоро умереть, а человек, которого я люблю больше всего на свете, не хочет меня видеть – это, по-твоему, немного?

– Моя ты, девочка, за что тебе всё это? – тяжело вздохнула Анна и вышла из кухни, почти сразу вернувшись с таблеткой в руках. – На выпей, – протянула она её Виктории. – Только не привыкай к такому. А то потом без них вообще спать не сможешь.

– Не буду, – согласно кивнула Виктория, взяв из её рук таблетку. – Только воды дай мне.

– Ах да, – спохватилась Анна, – у меня уже у самой голова не работает. – Она налила стакан воды и подала его Виктории.

Виктория положила в рот таблетку и быстренько запила её водой, при этом сильно скривилась:

– Как люди только пьют эту гадость. А ты ещё хочешь, чтоб я начала лечиться.

– Ну иногда можно и потерпеть, если это может спасти жизнь.

– Тогда это мне не подходит, – грустно сказала Виктория.

– Но ты ведь…

– О Анна, давай не будем больше на эту тему. Я всеми силами стараюсь об этом не думать, и ты лучше мне об этом не напоминай.

– Я постараюсь, – еле сдерживая слёзы, пообещала Анна.

– Ну вот и хорошо. А теперь помоги мне подняться наверх. А то у меня как-то кружится голова.

Анна взяла её под руку и потихоньку довела до спальни. Затем быстренько расстелила ей кровать и помогла раздеться.

– Вообще-то я хотела бы сначала душ принять, – слабым голосом сказала Виктория.

– Ну да, – возмутилась Анна, чтобы ты у меня под тем душем упала. Никаких купаний, давай ложись.

Виктория не стала спорить, у неё на это просто не было сил. К тому же, очень сильно кружилась голова. Она послушно легла в кровать и почти сразу уснула. Анна осторожно поправила на ней одеяло, аккуратно развесила на стуле её одежду и потихоньку вышла из комнаты.

Виктория проспала больше суток, проснувшись лишь к концу следующего дня. За окном уже темнело, так что она сразу и не поняла, что это было – вечер или утро. Накинув быстренько на себя халат, она поспешно спустилась вниз и позвала Анну.

– Ты проснулась, Виктория! – обрадовалась та, выбежав на зов. – Ты так долго спала.

– Долго – это сколько? – с наступающим волнением спросила Виктория.

– Больше суток, – всё также радостно произнесла Анна.

– Как больше суток? – в ужасе взялась за голову Виктория. – Это значит, что Кириллу уже давно сделали операцию. И он непременно целый день ждал, что я приду. А я всё проспала. Боже мой, что же он подумает!

– Ничего он не подумает, – спокойно сказала Анна. – Кстати, он уже звонил.

– Да?! И что ты ему сказала? – оживилась Виктория.

– Я с ним не разговаривала. Трубку брал Кевин.

– Кевин? – ужаснулась Виктория. – Ну что он здесь делал?

Анна тоже начала нервничать, хотя и не понимала, отчего Виктория так испугалась.

– Ну он приходил к тебе. Я сказала, что ты спишь. Но он попросил меня посмотреть, не проснулась ли ты. Я как раз уже спускалась вниз, когда Кевин вешал трубку.