Перед лицом смерти

– Так забери меня домой, – оживился Кирилл.

– Ну сегодня ты ещё побудь тут, а завтра я попрошу доктора отпустить тебя на выходные домой.

– Правда?!

– Правда! – радостно кивнула Виктория.

– Ещё бы дожить до завтра.

– Ну уж постарайся, – улыбнулась Виктория.

– Тогда иди, – твёрдо произнёс Кирилл. – Только не оглядывайся, а то я передумаю.

Виктория чмокнула его в щёчку и поспешно вышла из комнаты. Оказавшись за дверью, она тяжело вздохнула:

– Это только до завтра, – сказала она сама себе и решительно спустилась вниз.

Мария ждала её у выхода, нервно ходя из стороны в сторону.

– Ну наконец-то, – облегчённо произнесла она. – А то я уже думала, что вы про меня совсем забыли.

– Разве можно про тебя забыть, – улыбнулась Виктория.

– Да когда вы вдвоём, то вы, по-моему, не замечаете никого вокруг.

– Да ну? – съехидничала Виктория.

– Вот тебе и ну, – передразнила её Мария. – А ещё говорила, что он не захочет тебя видеть. Да он тебе, как воздуху обрадовался.

– Хватит умничать, – Викторию забавляло недовольство сестры. – Поехали!

Мария послушно прошла к машине, села не переднее сиденье, и как только Виктория тронулась с места, уныло произнесла:

– Теперь ты, конечно, не захочешь ехать с Кевином?

– Конечно не захочу.

– А я так хотела увидеть море, – обиженно надула губки Мария.

– Ещё увидишь, – постаралась успокоить её Виктория. – Да я бы и не стала, на твоём месте, сильно доверять Кевину.

– Почему? – удивилась Мария.

– Да потому, что я очень хорошо его знаю. И поверь мне, он не станет делать что-нибудь просто так.

– А какая ему может быть от этого выгода?

– Не знаю, не знаю, – задумчиво произнесла Виктория. – К тому же, это совсем не понравится Антону.

– А почему я должна думать о том, что понравится Антону?

– Но мне показалось, что он нравится тебе.

– Однако ты сама сказала, что он романтик и что ему опасно доверять, так как у него наверняка по всему свету раскиданы такие как я.

– Но лучше доверять ему, чем Кевину.

– Да ну тебя, – недовольно махнула рукой Мария, – тебя не поймёшь.

– Но ведь ты была так очарованна Антоном. Что вдруг изменилось?

– Ничего не изменилось. Я ведь собиралась просто покататься с Кевином на его яхте, а не спать с ним, – невинно произнесла Мария. – К тому же, Антон и сам исчез, ничего не сообщив мне. Ведь он мог хотя бы позвонить?

– Может он ещё и позвонит.

– Ага, жди…

– Мне кажется, что Кевин уж очень сильно повлиял на тебя, – озабоченно произнесла Виктория, – и это совсем мне не нравится.

– Ах, – отмахнулась Мария, – тебе всё не нравится. Я уж как-нибудь и сама постою за себя, – обиженно отвернулась она в окно, и всю оставшуюся часть пути они проехали молча.

Первой молчание нарушила Виктория:

– Ну ладно сестричка, не обижайся. Если хочешь, езжай с ним сама, – примирительно произнесла она, когда они уже подъезжали к дому.

– Правда?! – обрадовалась Мария.

– Только, смотри, не наделай глупости.

– Я же не маленькая!

– Но очень взбалмошная, – игриво пожурила сестру пальцем Виктория, паркуя свой «Фольксваген».

Они почти одновременно вышли из машины, и Виктория довольно потянулась:

– Как хорошо то! А солнце то какое ласковое сегодня. Совсем не осенняя погода.

– «Бабье лето» началось! – радостно огляделась по сторонам Мария. – Смотри, паутина кругом летает.

– Хорошо!.. – закрыв глаза, подставила лицо солнечным лучам Виктория. – Прям жить хочется!

– Ещё как хочется! – поддержала её Мария.

– Пойдём к пруду погуляем, – с задором предложила Виктория.

– Пойдём! – охотно согласилась Мария, и они направились вдоль по аллее. – Несмотря на конец сентября у вас тут столько много цветов.

– Это дело рук ещё моего отца. Ой… – запнулась Виктория, – он же был и твоим отцом.

– Ничего, – грустно улыбнулась Мария, – для меня самой очень непривычно, что здесь жил мой отец. – Мария сделала небольшую паузу, потом продолжила: – Мне ужасно интересно узнать, каким он был, и как бы он относился ко мне, если бы мы жили вместе.

– Он бы тебя непременно любил, – ласково сказала Виктория. – Он был очень требовательным, даже, я бы сказала, грубым к окружающим, но меня он просто обожал и выполнял любое моё желание.

– Может он бы меня не любил так?

– Почему это? – удивилась Виктория.

– Не всех детей любят одинаково.

– Да ну…

– Ах, – безразлично махнула рукой Мария, – какая теперь разница.

– Ну да, – грустно сказала Виктория, – теперь его уже не вернёшь.

– Зато у нас с тобой замечательная мама, которая любит нас обоих одинаково.

– Да нет, – возразила Виктория, – она не может любить нас одинаково. Тебя она вырастила, а меня она не видела восемнадцать лет.

– Да не проходило и дня, чтобы она не говорила о тебе. Знаешь, как я ревновала.

Виктория внутренне улыбнулась. Тёплая волна прошла по её телу. Они уже было подошли к озеру, и она предложила сесть на скамейку. Какое-то время они молча наблюдали за дикими утками, которые шумно плескались в воде.

– Представляешь, – вдруг восторженно произнесла Мария, – какие-то неразумные существа, а как у них всё закономерно. Всё в своё время, всё по-своему круговороту.

– Они подчиняются инстинкту и доверяют природе.

– Да… – вздохнула Мария, – а люди надеются на свой разум и очень часто идут против природы, вредя этим себе и окружающим их людям.

– Не знаю, – неопределённо пожала плечами Виктория, – я никогда не задумывалась над такими вещами, меня никогда не интересовали явления природы и их влияние на нас. Я просто радовалась, когда наконец отступали холода, и наступало тепло. Весна моё любимое время года. С её наступлением я всегда чувствовала какой-то новый прилив энергии.

– Я тоже очень люблю весну. Вот и сегодня пахнет весной. И сразу так хорошо на душе.

– Очень хорошо, Мария, – спокойно произнесла Виктория. – Я так счастлива, что мы с Кириллом помирились.

– Вот и я была бы счастлива, если бы увидела море. Я так за ним скучаю.

– Увидишь, увидишь ты своё море, – улыбнулась Виктория.

– Своего я, конечно, не увижу…

– Моря, наверное, все одинаковы?

– О нет!.. – восторженно протянула Мария, – наше самое ласковое!

– Прям уж и самое ласковое?

– Вот если не веришь, то поехали с нами, – обиженно произнесла Мария, – сама увидишь.

– О нет, с вами я никуда не поеду. Я обещала Кириллу забрать его на выходные домой. – Виктория довольно огляделась по сторонам и лениво потянулась. – Пойдём домой, – вдруг предложила она. – Я почему-то почувствовала себя такой усталой. Сейчас приму горячую ванну и лягу спать.

– Но ещё рано для сна?

– Ничего, зато быстрей наступит завтра.

– Как скажешь, – согласилась Мария, и они направились к особняку.

Виктория сразу поднялась в свою комнату, а Мария осталась внизу смотреть телевизор и ждать звонка Кевина.

Телефон зазвонил где-то через час. Мария, обрадовавшись, побежала снимать трубку.

– Да? – настороженно произнесла она, опасаясь, что это, может, вовсе не Кевин.

– Мария это ты? – услышала она знакомый голос.

– Ах Кевин, я ждала твоего звонка, – обрадовалась Мария.

– Надеюсь не для того, чтобы отказаться, – голос Кевина был очень мягким.

– Да нет, что ты, – смутилась Мария, – я с удовольствием поеду с тобой.

– Ну вот и замечательно! – довольно произнёс Кевин. – Виктория тоже едет? – осторожно спросил он.

– Ах нет, куда ей, – засмеялась Мария, – она ждёт не дождётся, когда наступит завтра, чтобы увидеть Кирилла. Она хочет забрать его на выходные домой. Она на седьмом небе от того, что они помирились.

– Помирились? – насторожился Кевин.

– Да она просто летает на крыльях любви, – восторженно произнесла Мария.

Наступила короткая пауза.

– Кевин? – удивилась его молчанию Мария. – Ты меня слышишь?

– Да, да, – пришёл в себя Кевин. – Я тогда заеду за тобой завтра в восемь часов утра. Это не рано?

– Нет конечно, я буду ждать. До завтра!

– До завтра, Мария. Хорошего тебе вечера, – рассеянно произнёс Кевин и положил трубку.

Он просто негодовал. Примирение Виктории и Кирилла совсем не входило в его планы. Если они вдруг успеют пожениться, то все его старания насчёт Марии просто бесполезны. Ведь тогда по закону, Кириллу достанется половина наследства Виктории. А Кевин не собирался ни с кем делиться. Надо было что-то делать. Но что? Кевин напряжённо думал, нервно ходя по комнате. После усиленных размышлений и долгой борьбы между остатками совести и огромным желанием добиться своего, он решает поговорить с Кириллом.

Быстро накинув на себя джинсовую курточку и посмотрев на своё отражение в зеркале, при этом поправив свои тёмно-русые волосы, он вышел на улицу, сел в свой новенький «роллс-ройс» и с быстрой скоростью направился к зданию глазной клиники. Кевин немного нервничал, ведь разговор предстоял неприятный, но настроив себя на боевой лад, он уверенно припарковал свой автомобиль, зашёл в здание больницы, спросил в регистратуре номер комнаты Кирилла, и поднявшись на четвёртый этаж, осторожно постучался в его дверь.

Да? – насторожился Кирилл. Он уже никого не ждал.

Кевин как-то неуклюже зашёл в палату.

– Добрый вечер! – поздоровался он.

Кирилл сразу по голосу узнал Кевина и весь напрягся. Он просто не представлял, что тому могло быть надо от него. Окинув гостя медленным взглядом, ему пришлось признать, что выглядел тот очень даже ничего, хлипковатый правда немного.

Кевин в свою очередь тоже завистливо посмотрел на мускулистую грудь соперника. Он ожидал, что Кирилл первым спросит что-нибудь, но тот только вопросительно смотрел на него, отчего Кевин немного съёжился. Решив, что пауза неприлично затянулась, он прокашлялся и неуверенно спросил:

– Могу я поговорить с вами?

– Ну?..

– Я… хотел бы… насчёт Виктории…

Кирилл напрягся ещё больше, но ничего не сказал.

Кевина раздражало молчание собеседника. Даже как-то злило.

– Вы ведь, как я понимаю, любите её?

– Но это тебя не касается, – грубо ответил Кирилл.

– Да нет… касается. – Кевин вдохнул воздуха. Он очень нервничал. – Дело в том, что я её тоже очень люблю, и мы уже давно договорились о том, что поженимся.

– Разве об этом договариваются? – ухмыльнулся Кирилл, этим ещё больше разозлив Кевина.

– В нормальных обществах да, – уже не владея собой, сгрубил Кевин. Дальше у него говорилось всё как-то само собой. Он даже не задумывался о приличиях и о последствиях своей лжи. Ему было на всё наплевать. Главное, отомстить этому выскочке, показать ему своё место и добиться, чтоб он сам отказался от Виктории. – Это понятно, что она полюбила тебя. Что и говорить, такой внешностью трудно не прельститься. Но это всё мимолётное. Это пройдёт. Виктория из тех, кто привык к высшему обществу, для неё очень важно её положение в этом самом обществе. Сейчас это её положение очень высокое. Но если она и на самом деле выйдет за тебя замуж, то я сделаю всё для того, чтобы она потеряла это положение. Её перестанут звать на важные встречи, перестанут приглашать на вечеринки, она почувствует себя изолированной от общества в котором выросла и к которому очень привыкла. И поверь мне, это сделает её очень несчастной. Ну а если ещё и ухудшится её финансовое положение?.. А оно ухудшится, так как именно члены этого общества являются её основными клиентами. И если они прекратят с ней контакт, то это сильно повлияет на её бизнес. Это не сделает её, конечно, совсем нищей, но очень уменьшит её финансы. И вот тогда она сразу почувствует себя несчастной и совсем по-другому посмотрит на вашу любовь. Я слишком хорошо знаю Викторию, так что могу с уверенностью сказать, что она очень обожает свою роскошную жизнь. Поэтому она будет страдать, если лишится её. Так что, если ты её действительно любишь, а не просто прельстился её деньгами, то ты не захочешь, чтоб она страдала, и сам откажешься от неё. Согласись, стыдно жить за деньги женщины. Так могут поступать только негодяи и тру…

– Вон! Вон отсюда, – не выдержав закричал Кирилл.

– Я уйду… но ты подумай о…

– Вон! – Кирилл еле сдерживался, чтобы не встать и не врезать ему.

Кевин испугался и попятился к двери.

– Только, если ты настоящий мужчина, то ты не скажешь ничего о нашем разговоре Виктории, иначе я не отвечаю за свои действия, – уже закрывая за собой дверь, пробормотал Кевин.

Кирилл тупо уставился на закрывшуюся дверь, не в силах прийти в себя. Он был настолько потрясён и настолько зол, что просто не мог нормально соображать. Резко встав с кровати, он стал нервно ходить по комнате. Через некоторое время он снова лёг, и закрыв глаза, постарался успокоиться. Ничего не получалось. В голове, словно приговор, звучали слова Кевина: «Если ты её действительно любишь, а не прельстился её деньгами, то не захочешь, чтоб она страдала…»

Как бы Кириллу не было тяжело, но он понимал, что Кевин прав. Он действительно ничего не мог дать Виктории, и ему придётся жить за её счёт. Конечно, он может теперь устроиться куда-нибудь на работу, но то, что он будет зарабатывать – это просто копейки по сравнению с тем, что имеет Виктория. «А если Кевину действительно удастся подпортить её бизнес? Что будет тогда с Викторией?» – боролся с сомнениями Кирилл. Ему совсем не хотелось стать причиной её финансовых трудностей. Он не хотел лишать её того, к чему она привыкла и чем очень дорожила. Для этого он слишком сильно её любил.

«Но что же делать? – снова встав с кровати и нервно ходя по комнате, мучительно размышлял он. – Неужели мне действительно придётся отказаться от неё. Но как? Я же не могу без неё, я не выдержу, – он сильно сжал руками свою голову. – Я же буду страдать».

Кирилл подошёл к окну. Уже было темно. Множество фонарей освещали огромное поле. Какое-то время он бессмысленно смотрел вдаль, пока не почувствовал резкую боль в глазах. Автоматически прищурившись, он снова попытался открыть глаза. Было по-прежнему больно. Осторожно подойдя к кровати, он лёг и некоторое время пролежал с закрытыми глазами. В голове всё гудело, а душа просто разрывалась от безвыходности. Кирилл не знал, что ему делать: отказаться от Виктории и страдать всю оставшуюся ему жизнь, или остаться с ней, при этом, рисковать тем, что придётся страдать ей.

Весь этот кошмар продолжался всю ночь. Не в силах уснуть и не зная на что решиться, Кирилл бросался от одной крайности к другой. Он то ходил с угла в угол, то падал на кровать, и уткнувшись в подушку, старался просто забыться, то подходил к окну, открывал его, и полной грудью вдыхал свежего воздуха… К утру он так было устал от всех этих мыслей, что голова, казалось, сейчас просто лопнет. При этом, он так и не решил, что ему делать. Не в состояние больше терпеть, он позвонил медсестре.

Она почти сразу пришла, и Кирилл обрадовался, что это была именно та, которая говорила по-русски. За эти дни он уже успел с ней сдружиться и даже запомнил, что её звали Виржинией.

– Дайте мне какое-нибудь успокоительное или снотворное, – попросил он её.

– Вам что плохо? – забеспокоилась Виржиния.

– Да.

– Может тогда позвать доктора? Как ваши глаза?

– Всё хорошо. Я просто очень устал, но никак не могу уснуть.

– Ну я не знаю…

– Пожалуйста!

– Ну хорошо, – неохотно согласилась медсестра.

Поспешно выйдя, она почти сразу вернулась с подносом в руках.

– Давайте я вам сначала закапаю капли, а потом можете спать.

Кирилл послушно лёг и широко раскрыл глаза.

Медсестра осторожно закапала в глаза, затем протянула ему таблетку:

– Вот вам ваше снотворное. Отдыхайте. Для вас сейчас самое главное – это спокойствие.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Кирилл, глотнув таблетку и запив её водой. – Надеюсь, что теперь я усну. Очень уж голова болит.

– Ну тогда отдыхайте, а я позабочусь, чтобы вас никто не беспокоил – протараторила Виржиния. – Хорошего вам отдыха, – пожелала она и вышла из палаты.

Кирилл ещё какое-то время мучительно ворочался на больничной койке, пока глаза не стали слипаться, и он, наконец-то, уснул.

Проснулся он уже поздно вечером от кошмарного сна: «Виктория в простеньком ситцевом платьишке пришла в богатый особняк Кевина и стала умолять его о прощение, говоря, что просто устала от постоянной нужды, до которой довёл её муж. Кевин горделиво усмехался. Виктория старалась обольстить его, и тот, не выдержав, кинулся к ней и стал страстно целовать её…»

Кирилл испуганно вскочил. Голова ужасно гудела, а сердце стукало так, что казалось, будто оно сейчас просто выскочит. Прекрасно понимая, что это всего лишь на всего сон, и такого никогда не случится на самом деле, Кирилл всё же сильно разозлился. Окажись Кевин сейчас рядом, он бы без размышлений хорошенько врезал ему. Но он был один. Не на кого было выпустить свой гнев, и не у кого было спросить совета. Ему нужно было самому принять решение. А это было так тяжело. Кирилл никак не мог решиться на то, чтобы отказаться от Виктории, но в тоже время, его мучила совесть оттого, что он просто эгоистично пользуется ею, не задумываясь о последствиях. И эта самая совесть и огромное нежелание стать причиной страданий Виктории всё-таки пересилили, и уже к утру следующего дня он точно знал, что скажет ей при встрече.

Теперь он с нетерпением ждал её прихода, репетируя свою речь. Но когда она действительно зашла в палату, такая счастливая и красивая, Кирилл напрочь растерялся.

– О милый! – взволнованно произнесла Виктория, подсев к нему. – Я так испугалась за тебя. Вчера меня не пустили к тебе. Медсестра сказала мне, что ты себя плохо чувствуешь. Что-то случилось?

– Ничего не случилось, – старался сохранять спокойствие Кирилл.

– Так тебе уже лучше? – взяла она его за руку, отчего он занервничал.

– Всё хорошо, – сухо ответил он, – осторожно высвободив свою руку.

– Что-то не так? – насторожилась Виктория.

Кирилл не знал, как начать задуманный разговор. Он понимал, что сделает ей больно и очень переживал. Но твёрдо решив не отступать, он, набрав воздуха, неуверенно произнёс:

– Виктория! Мне нужно с тобой поговорить.

– Что-то…

– Только прошу тебя, не перебивай меня. Мне очень тяжело всё это говорить.

Виктория вся напряглась и удивлённо посмотрела на него:

– Ты пугаешь меня, милый. Я вижу какое-то безумие в твоих глазах.

– Виктория, умоляю тебя, выслушай меня! – Кирилл знал, что если он не скажет ей всего сразу, то потом уже просто не сможет этого сделать. – Но чтобы я не сказал, ты должна знать, что я всегда любил тебя, и все мои чувства были искренними.

– Были?.. – Виктория побледнела.

– Дело в том… – Кирилл нервно сглотнул, – что я не могу не думать о Натали…

– О Натали?.. – Виктория непонимающе смотрела на него.

– Да о ней. Понимаешь, я по-прежнему её люблю. И сейчас, когда я снова стал полноценным человеком, и смогу сам зарабатывать на жизнь, у меня появилась надежда, что мы с ней вновь сможем быть вместе.

Кирилл ненавидел себя за то, что лгал и делал этим больно Виктории. Он заметил, как она вся сжалась и сникла. Ему так хотелось приласкать её, но тогда он просто не сдержится и не сможет выполнить задуманное.

– Ты по-прежнему любишь её? – разбитым голосом произнесла Виктория.

– Да, – безжалостно выдавил из себя Кирилл.

Виктория расплакалась.

– Только не плачь! – взял он её за плечи, немного встряхнув.

Она страстно посмотрела ему в глаза:

– Ну а как же я? Неужели ты всё это время просто претворялся?

– О нет, Виктория! – его голос дрогнул. – Никогда так не думай. Слышишь! Никогда! Всё то, что было между нами, было искренним. И поверь мне, я очень любил тебя. Но…

– Но первая любовь всегда сильней, – продолжила за него Виктория. – Правда?!

Кирилл ничего не ответил, повинно опустив голову. Он держался из последних сил.

Виктория встала и подошла к окну. Она была настолько потрясена, что казалось, вот-вот упадёт. Придерживаясь за подоконник, она бессмысленно смотрела в окно. Слёзы непроизвольно катились по её щекам. Кирилл осторожно подошёл к ней и положил ей руки на плечи.

– Прости, Виктория, я не хотел сделать тебе больно.

– О милый! – она повернулась к нему и уткнулась в его грудь. – Я не хочу тебя терять. Я пропаду без тебя…

Кирилл ненавидел себя за то, что заставлял её так страдать. Но он не хотел отступать.

– Ты сильная, богатая и красивая. Тебе всё посильно в этой жизни.

– Нет, Кирилл, я вовсе несильная. Не оставляй меня, милый…

– Но это ведь будет нечестно, если я буду жить с тобой, а думать о другой, – безжалостно произнёс он, сам не узнавая своего голоса.

Виктория вмиг сжалась и отодвинулась от него. Она перестала плакать, а выражение её лица стало каким-то каменным, что очень испугало Кирилла. Он с волнением наблюдал за ней. Виктория снова повернулась к окну.

– С тобой всё в порядке? – осторожно спросил он, хорошо понимая, как глупо в данной обстановке звучит его вопрос.

Виктория хладнокровно ухмыльнулась, не отрывая своего взгляда от окна, словно старалась там увидеть что-то особенное.

Так она простояла минут десять. Кирилл терпеливо ждал, пока она снова заговорит. Но она не собиралась ничего говорить. Ей просто нечего было сказать. Чувствуя себя самой несчастной женщиной на свете, ей пришлось признаться самой себе, что ей не за что упрекнуть Кирилла. Ведь этого она и добивалась: помочь ему вернуть зрение, чтобы он не страдал в будущем и смог бы найти себе достойную девушку, с которой был бы счастлив. Но она не думала, что это будущее настанет так быстро. Ей не хотелось умирать в одиночестве. Она так надеялась на его поддержку.

– Ну не молчи же ты, скажи что-нибудь! – не выдержал Кирилл.

– Мне нечего тебе сказать, – спокойно сказала Виктория.

Он осторожно развернул её к себе.

– Поверь мне, Виктория, так будет лучше нам обоим. Мы просто не подходим друг другу. Мы принадлежим к разным мирам.

– Но до сих пор всё было хорошо…

– Но это не будет продолжаться вечно. Если мы останемся вместе, то вскоре всё изменится, поверь мне.

Виктория неопределённо пожала плечами. У неё не было сил спорить с ним. Да и зачем? Ведь он уже всё для себя решил.

– Я желаю тебе счастья, – тихо произнесла она.

– Виктория! – сжал он её в плечах. – Только умоляю тебя не думай обо мне плохо. Все мои чувства к тебе были настоящими. Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Для меня это очень важно, – он страстно посмотрел на неё.

Виктории показалось, что она утопает в его голубых глазах. Ей так хотелось, чтоб он поцеловал её, хотелось, чтоб он крепко сжал её в своих объятьях. У неё вдруг сильно закружилась голова. Кирилл почувствовал, как обмякло её тело, и подхватил её. Он очень испугался. Осторожно положив её на свою кровать, он начал потихоньку бить её по щекам. Виктория не приходила в себя. Тогда он намочил полотенце холодной водой и стал протирать ей лицо.

Вскоре она очнулась.

– Я опять упала в обморок? – слабо спросила она.

– Ты очень напугала меня, – взволнованно произнёс Кирилл.

– Со мной уже всё хорошо. Сейчас я встану…

– Даже не думай, – поругал он её, – ты ещё очень слабая.

– Но я не могу оставаться лежать на твоей кровати.

Виктория прикоснулась к его щеке и нежно погладила её:

– Скажи милый, всё что ты говорил – это мне приснилось?

В её глазах было столько отчаянной надежды, что Кирилл не выдержал и уже хотел было сдаться, признавшись во всём, но Виктория прикрыла ему рот рукой.

– Нет, милый, не говори ничего, не надо, – она безнадёжно покачала головой. – Я всё понимаю. И действительно желаю тебе счастья, – спокойно сказала она, попытавшись встать.

– Но ты же ещё слабая, – придержал её Кирилл.

– Со мной всё хорошо. Я уже в полном порядке. Это просто очередная минутная слабость, – старалась казаться бодрой Виктория.

– Но…

– Никаких «но». Я уже и так очень задержалась у тебя.

– Ты хочешь уже уйти, – занервничал Кирилл. Ему ещё не хотелось её отпускать. – Но подожди ещё немножко. Я не могу отпустить тебя в таком состояние.

– Я же сказала, что со мной всё хорошо.

– Но это же неправда, – возбуждённо произнёс Кирилл, – ты вся дрожишь.

– Мне немного холодно, – равнодушно пожала она плечами. – Но сейчас я сяду в машину, включу обогревание и сразу согреюсь.

– Но может?..

Виктория отрицательно покачала головой. Ей было очень трудно находиться рядом с ним, при этом, чувствовать себя совершенно чужой для него. Ей захотелось, как можно скорей остаться одной.

– Я наверное пойду, неуверенно произнесла она. – Я ещё как-нибудь зайду.

– Нет, – вдруг испугался Кирилл, – не уходи, я не смогу…

– Прошу тебя, не мучай меня, я не вынесу всего этого, – прокричала Виктория и выскочила из палаты.

Кирилл долго смотрел ей вслед, ничего не понимая. Он просто не мог поверить, что сам разрушил своё счастье. В бессилие он упал на кровать, уткнулся в подушку, пахнувшую чарующим запахом Виктории, до боли ему знакомым, и тихо заплакал.