Перед лицом смерти

Эти слова отрезвляюще подействовали на Кевина. Мгновенно взяв себя в руки, он виновато произнёс:

– Извини, Мария. Ты, наверное, права, я поспешил. Для меня самого всё это очень неожиданно. Поверь, я тоже не привык к таким чувствам. – Он жалобно посмотрел на неё: – Только не отказывай мне сразу. Дай мне шанс, прошу тебя!

– Хорошо, Кевин, – примирительно сказала Мария. – Мы непременно ещё встретимся с тобой. Только сегодня я очень хочу домой. Я смертельно устала.

– Да, да, конечно, – согласно кивнул он, и дрожащей рукой включив зажигание, резко тронулся с места.

Всю дорогу они ехали молча, чему Мария была очень рада. Она боялась его новых признаний и поэтому с облегчением вздохнула, когда они, наконец, подъехали к дому.

– Меня не надо провожать, можешь сразу ехать, – сказала она тоном, не терпящим пререканий и, пожелав ему счастливой обратной дороги, поспешно выскочила из машины.

На улице было весьма прохладно. Мария неприятно съёжилась от холода. Подождав, пока его автомобиль скроется из виду, она направилась в сторону входа. Мария была уже у двери, как её вдруг кто-то окликнул. Испугавшись, она обернулась и увидела Викторию.

– Что ты делаешь здесь так поздно? – удивилась она.

– Просто гуляю, – неопределённо пожала плечами Виктория.

– В такое позднее время? Почему ты не спишь? Ты ведь выпила снотворное.

– Я уже спала.

– Да после такого снотворного ты должна была проспать до утра.

– Но я не могу, мне почему-то страшно, – вдруг расплакалась Виктория.

Мария подошла к ней и прижала к себе:

– Сестричка, милая, да что с тобой? Успокойся, – нежно погладила она её по голове.

– Мне правда очень страшно, – почти простонала Виктория. – Я сама не знаю, чего я боюсь, но мне просто невыносимо оставаться одной.

– Но я же с тобой, – заботливо произнесла Мария. – Только давай зайдём в дом, а то я замёрзла. Моё платьишко совсем не по сезону.

Виктория отстранилась и окинула Марию беглым взглядом:

– Ой извини, – спохватилась она, – ты ведь вся дрожишь. Я так занята собой, что и не заметила, как легко ты одета. Пойдём же скорее вовнутрь. В столовой растоплен камин, и ты быстро согреешься.

Виктория, взяв сестру за руку, поспешно завела её в дом, и они прошли в столовую. Камин находился в углу комнаты. Возле него стояли два больших старинных кресла, на одном из которых лежал тёплый, белого цвета плед, почти такого же качества, как и тоненький ворсистый коврик на полу. Мария быстро прыгнула в кресло, поджав под себя ноги, и укрылась пледом. Виктория села во второе кресло, и они некоторое время молча наблюдали за «игрой» пламени.

Воцарилась такая тишина, нарушавшаяся лишь потрескиванием дров, что, когда вдруг неожиданно заскрипела дверь, Мария и Виктория, испугавшись, вздрогнули, и как по команде, обернулись. Они с облегчением вздохнули, увидев в дверях Анну.

– О Анна! – прижала руки к груди Мария. – Как ты нас напугала!

– Пугать я вас, конечно, не хотела, – улыбнулась домоправительница. – Я просто хотела проверить камин. Думала, может, дров нужно подкинуть.

– Ничего не надо, – ласково сказала Виктория. – Иди уже отдыхать, Анна. Мы сами присмотрим за огнём.

– Может вам чего-нибудь принести?

– Я бы чая горячего выпила, – обрадовалась предложению Мария.

– Сейчас принесу, – оживилась Анна. – А тебе чего, Виктория?

– А я, наверное, вина немного выпью, – после некоторого раздумья ответила Виктория.

– Ай, – махнула рукой Мария, – тогда и мне вина.

– Вам какого? Белого или красного?

– Мне всё равно, – равнодушно пожала плечами Мария, – как Виктория скажет.

– Принеси нам по бокалу белого, – попросила Виктория.

Анна с радостью поспешила выполнять заказ.

– Я бы и съела чего-нибудь, – крикнула уже ей вдогонку Мария.

– Так ты же только с ресторана? – удивилась Виктория. – Или Кевин тебя ничем не накормил?

– Ах, Кевин, – недовольно произнесла Мария. – Он заказал мне морских деликатесов, даже не спросив – ем ли я такое.

– Это на него похоже, – улыбнулась Виктория. – Он считает себя знатоком женщин, и думает, что прекрасно знает, что им надо.

– Потом он, конечно, предложил мне самой заказать что-нибудь, но у меня уже было пропал аппетит. Тем более, он начал болтать всякую ерунду, и мне сразу захотелось домой.

– Ерунду? – загорелась интересом Виктория.

– Начал признаваться мне в любви.

– Кевин и в любви?! – удивлёно посмотрела на сестру Виктория. – Это что-то новое. Он может наговорить кучу комплиментов, но чтобы объясняться в любви?..

Виктория встала, подкинула дров в камин и снова села в кресло, немного съежившись.

– Ты что замёрзла? – заволновалась Мария. – Может тебе отдать плед?

– Нет, нет, – отрицательно покачала головой Виктория. – Мне просто почему-то очень страшно, жутко как-то…

– Ну а чего ты боишься, сестричка? – заботливо спросила Мария.

– Не знаю… – задумчиво ответила Виктория. – Наверное меня пугает эта неопределённость. Я не знаю, чего мне ждать и когда.

– О чём ты говоришь? – ласково посмотрела на неё Мария. – Ты внушила себе в голову всякую чепуху. Всё будет хорошо! Вот увидишь! Нас ещё столько прекрасного ждёт впереди!

Виктория не разделяла энтузиазма сестры. Какое-то время она молча смотрела на огонь, потом вдруг спросила:

– А что бывает после смерти?

Мария внутренне вздрогнула от такого вопроса, но постаралась казаться спокойной:

– Не знаю. Наверное ничего.

– Значит был человек – и вдруг нет его? Словно и не жил он вовсе?

– Но почему же, – всё так же спокойно ответила Мария. – Мой дедушка, когда ещё был жив, говорил, что после смерти остаётся память о человеке. Он говорил, что душа умершего живёт в сердцах тех людей, которые о нём помнят. И чем больше людей помнят об этом человеке – тем просторнее его душе.

– А если о человеке никто не помнит, то его душа умирает вместе с телом? – как-то испуганно произнесла Виктория.

– Ну этого тебе точно нечего бояться, – подошла к сестре и обняла её Мария. – О тебе то будет кому вспомнить… Ой, – вдруг спохватилась Мария, – что я такое говорю? Ты мне совсем голову заморочила, – отстранилась она от Виктории и пожурила её пальцем. – Хватит говорить о таких грустных вещах. Ты, слава Богу, ещё жива и здорова.

Виктория хотела что-то ответить, но тут в комнату вошла Анна с подносом в руках.

– А вот и ваш заказ! – весело произнесла она, подавая сёстрам поднос, на котором стояли два бокала с белым вином и лежал бутерброд.

– Ой, это мне? – схватила бутерброд Мария и с аппетитом откусила большой кусок. Затем взяла бокал и также аппетитно сделала пару глотков.

Анна и Виктория с улыбкой наблюдали за ней.

– Да… – протянула Виктория, беря свой бокал, – тебя нельзя доверять Кевину. А то он тебя точно заморит голодом.

– Ну приятного вам вечера. Если что надо, то зовите, – заботливо произнесла Анна.

– Ничего нам не надо. Иди отдыхай, а то уже поздно. Спокойной тебе ночи! – искренне пожелала Виктория.

– Спокойной ночи! – пожелала и Мария.

– Спасибо вам, девочки, – поблагодарила Анна, польщённая таким вниманием, и вышла из комнаты, оставив сестёр одних.

– Как повезло тебе с этой женщиной, – восхищённо произнесла Мария, когда за той закрылась дверь.

– Да, – кивнула головой Виктория, – она всегда рядом, всегда заботится обо мне, предугадывая мои желания, прекрасно зная наперёд, что для меня лучше, и как я себя поведу. Если я только подумаю, как часто я её обижала, сколько причинила ей боли и даже оскорбляла её… А она всё равно продолжала заботиться обо мне, ничего не требуя взамен.

– Она просто любит тебя.

– И я эгоистично пользовалась этим, не задумываясь над тем, чем она для меня жертвует. Ведь она всю свою жизнь посвятила мне.

– То, что имеешь, начинаешь ценить только тогда, когда вдруг теряешь это.

– О Боже… – испуганно протянула Виктория, – я просто пропаду, если Анны вдруг не станет. Я не представляю, что тогда со мной будет. Без неё – я беспомощный и потерянный ребёнок. И вообще, моя жизнь станет совсем другой, словно я потеряю часть себя. Я думаю, что я буду также страдать, как и тогда, когда вдруг не стало отца.

– Да терять близких очень тяжело, – вздохнула Мария, отпив немного вина.

– Очень тяжело, – грустно посмотрела на неё Виктория. – А завтра я потеряю Кирилла, и я не знаю, как мне дальше жить. О Мария, мне так больно при мысли, что я никогда его не увижу. Мне нужно обязательно ещё раз его увидеть.

– Ну что тебе это даст? Он всё равно уедет, – сердце Марии сжималось, при виде боли в глазах сестры.

– Я не знаю, что это мне даст, но я должна увидеть его. Понимаешь, Мария, должна. И ты обязана мне помочь. Умоляю тебя…

– Виктория, милая, – жалобно произнесла Мария, – я ведь ему обещала, что вы больше не встретитесь.

– Но он и не узнает об этом. Я посмотрю на него со стороны.

– Я не знаю… – неуверенно произнесла Мария.

– Я закажу завтра специальную машину с затемнёнными окнами и буду ждать в ней возле аэропорта.

– Но я и правда не понимаю, что тебе это даст, – бессильно развела руками Мария.

– Я просто должна его увидеть и всё тут, – твёрдо сказала Виктория и вопрошающе посмотрела на Марию. – И если ты не хочешь мне помочь, то я обойдусь и без тебя.

– Ну нет, – возмутилась Мария, – тогда я лучше поеду с тобой. Сама ты непременно натворишь каких-нибудь глупостей.

– Ну вот и прекрасно! – обрадовалась Виктория.

– Какая ты у меня хитрая и настырная, – улыбнулась Мария.

После согласия сестры Виктория сразу как-то занервничала, ей захотелось, чтоб побыстрей настало завтра. Она уже несколько дней не видела Кирилла, которые ей показались вечностью. Осознание того, что она вновь увидит его, пусть даже издалека, возбуждающе подействовали на Викторию. Ей почему-то стало очень жарко и даже начало немного трусить.

Мария заметила это и заботливо предложила:

– Давай я, наверное, проведу тебя в твою комнату?

Виктория согласно кивнула, и они поднялись наверх. Мария довела сестру до её спальни и, пожелав ей спокойной ночи, отправилась в свою комнату.

Несмотря на ужасную усталость, Виктория никак не могла уснуть. Она то ложилась в постель, то вставала и начинала ходить по комнате, то снова ложилась, укрываясь с головой, то брала книжку и старалась сосредоточиться на читаемом… Так и не уснув, она с облегчением вздохнула, когда, наконец-то, зазвенел будильник, который был поставлен на восемь часов. Накинув на себя халат, она быстренько спустилась вниз и позвонила в таксопарк, заказав на девять часов специальную машину. Затем снова поднялась наверх и разбудила Марию:

– В девять часов придёт такси, и ты должна быть уже готова, – скомандовала Виктория, ошеломив ещё не совсем проснувшуюся сестру.

– Ну зачем так рано? Он приедет в аэропорт не раньше одиннадцати, – возмутилась Мария.

– Во-первых, до аэропорта нужно ещё добраться, а во-вторых, ты и сама точно не знаешь, когда он приедет. А что, если он приедет раньше?

– Ну и что, – зевнула Мария, – Анна должна была заказать билет на часов двенадцать.

– Но если он зайдёт в здание аэропорта до нашего приезда, то я уже не смогу его увидеть. Или ты не против, чтоб я встретилась с ним лицом к лицу?

– Хорошо, хорошо, – лениво потянулась Мария. – Я уже встаю.

– Ну вот и прекрасно, – довольно произнесла Виктория. – Даю тебе пол часа на одевания. А то нам надо ещё успеть позавтракать, ведь неизвестно сколько ждать придётся. В общем, встретимся в столовой, – протараторила она и выскочила из комнаты.

Вернувшись в свою спальню и быстренько переодевшись, Виктория спустилась вниз, нашла Анну, которая хлопотала на кухне, и попросила её приготовить им завтрак.

– Ты куда-то спешишь? – поинтересовалась та, заметив возбуждённое состояние Виктории.

– Да, мы с Марией едем в аэропорт, – немного смущённо ответила Виктория. – Кстати, насколько ты заказала билет для Кирилла?

– На пять минут первого, – растерянно ответила Мария. – Но я думала, что тебе нельзя больше с ним видеться?..

– Прошу тебя, Анна, не задавай мне сегодня лишних вопросов. Я слишком устало себя чувствую и могу сорваться и нагрубить тебе.

– Извини, Виктория, – Анна сочувственно посмотрела на воспитанницу.

– Давай я тебе лучше помогу, – поспешно предложила Виктория, стараясь уйти от начатой темы. – Я отнесу посуду в столовую.

– Да я и сама справлюсь…

– Да мне не трудно. Быстрей время пройдёт, – улыбнулась Виктория, – ставя посуду на поднос. – Лишь бы Мария спустилась вовремя, – обеспокоено произнесла она и понесла поднос в столовую, где расставила посуду на столе, и снова вернулась на кухню.

Она кинула взгляд на часы и недовольно произнесла:

– Ну вот, уже половина девятого, а Марии ещё нет. Я пойду потороплю её.

Виктория уже собиралась подняться наверх, как увидела сестру, спускавшуюся по лестнице.

– Ну наконец-то, – облегчённо произнесла Виктория.

– Что значит «наконец-то», – возмутилась Мария, – я, между прочим, вовремя.

– Я просто очень нервничаю, – извинительным тоном сказала Виктория.

– А ты не нервничай. Всё будет хорошо.

– Ничего не будет хорошо, – вдруг расплакалась Виктория. – Он уезжает навсегда, а ты говоришь, что всё будет хорошо.

– Ну вот, – развела руками Мария, – я знала, что к хорошему это не приведёт.

– Что ты имеешь этим ввиду? То, что я хотела его ещё раз увидеть, или то, что он меня бросает? – сквозь слёзы обиженно бросила Виктория.

– Но почему ты злишься на меня? – растерялась Мария. – Я тут при чём?

Виктория ничего не ответила, только ещё больше расплакалась.

Анна выбежала из кухни и перепугано спросила:

– Что случилось? – подошла она к Виктории и обняла её: – Перестань, моя милая. Слезами ты его не вернёшь. Ты только сделаешь себе хуже. Тебе нельзя так расстраиваться. Подумай о своём здоровье.

– А зачем мне моё здоровье без Кирилла. Без него мне уже ничего не надо.

– Это ты сейчас так думаешь. Всё пройдёт со временем. Поверь, моя девочка, время всё залечит.

– Ты хочешь сказать, что я опять смогу жить ничего не чувствуя…

– Но зачем ты так, – утёрла ей слёзы Анна, – ты просто можешь полюбить снова.

– Но я не хочу новой любви. Мне нужен Кирилл, – в её голосе слышалась такая боль, что Анна не выдержала и тоже расплакалась.

– Ну вот, – беспомощно развела руками Мария. – И что мне теперь с вами делать? Давайте немедленно успокаивайтесь. Слезами вы ничего не решите.

– Она права, – отстранилась от Виктории и постаралась успокоиться Анна, – нашими слезами мы действительно ничего не изменим. – Она ласково посмотрела на Викторию: – Постарайся просто напросто отвлечься и не думать о том, что ты увидишь его в последний раз.

– Да, да, – рассеянно произнесла Виктория, всхлипывая. – Я в полном порядке, – вытирая слёзы, неуверенно произнесла она.

– Это уже намного лучше, – оптимистично воскликнула Мария, хотя и у самой на душе было очень скверно. – Давайте лучше завтракать.

– Я не хочу, я подожду тебя во дворе. Мне нужно на свежий воздух, – промямлила Виктория и выскочила на улицу.

– Ну вот, – развела руками Мария, – я так и знала, что останусь голодной, – шутливо произнесла она и побежала догонять сестру, оставив Анну в полной растерянности.

Виктория нервно ходила из стороны в сторону, выглядывая такси.

– Когда оно уже подъедет? – раздражённо произнесла она.

– Да перестань же ты так нервничать, – поругала её Мария. – Лучше пойдём позавтракаем. А то, когда я голодная, я очень злая.

– Ну иди и завтракай, я же тебе не запрещаю, – раздражённо кинула Виктория.

– Я не хочу одна, – сделала обиженное лицо Мария.

Виктория немного смягчилась и даже попыталась улыбнуться:

– Извини сестричка, я сегодня немного не в себе…

– Я заметила, – примирительно улыбнулась в ответ Мария.

– Пойдём завтракать, – подошла к сестре и взяла её за руку Виктория.

– А если такси подъедет?

– Подождёт, – равнодушно произнесла Виктория и потянула Марию в дом.

Анна, увидев, что сёстры вернулись, поспешно отнесла им поднос с едой в столовую и расставила всё на столе.

Мария с аппетитом принялась за еду, стараясь есть очень быстро, чтобы успеть до прихода такси. Виктория медленно потягивала кофе. Вскоре они услышали шум подъехавшей машины, и почти сразу раздался сигнал. Виктория мгновенно вскочила и вопрошающе посмотрела на сестру.

– Иду, иду, – дожёвывая бутерброд, встала изо стола Мария. – И что так спешить? – недовольно пробурчала она.

Виктория, не обращая внимания на недовольство Марии, направилась к выходу.

– Сейчас спешим, а потом будет сидеть в машине и ждать до обеда, – продолжала бурчать Мария, догоняя сестру. Она совсем не любила ждать.

А ждать действительно пришлось очень долго. Когда они подъехали к зданию аэропорта и припарковались напротив главного входа, было почти десять часов. Григорий же подъехал уже почти в двенадцать, остановившись недалеко от них. Виктория сразу занервничала, ожидая, когда Кирилл выйдет из машины. Увидев его, она просто замерла, схватив Марию за руку.

Только теперь Виктория поняла, что приезжать сюда, было действительно ошибкой. Ей было невыносимо больно видеть его, и не иметь возможности подойти к нему. На нём были джинсовые брюки, такая же, нараспашку рубашка, и облегающая тёмная футболка, под которой красиво выделялась его упругая грудь. Как ей хотелось подойти и прижаться к этой груди, хотелось, чтоб он крепко-крепко обнял её, и всё стало бы по-прежнему. Но она понимала, что это невозможно. Он не сможет любить её по-прежнему, если будет думать о другой. И тем более, ей не хотелось, чтобы он оставался с ней из чувства жалости или благодарности. Поэтому, державшись из последних сил, она всё-таки не вышла из машины, хотя ей до боли этого хотелось. С замиранием сердца наблюдала Виктория, как он взял сумку, которую достал из багажника Григорий, и направился к входу аэропорта. Григорий шёл за ним, неся ещё одну сумку. Уже у самой двери Кирилл остановился и огляделся. Его взгляд показался Виктории каким-то загнанным, словно он чего-то ждал, на что-то надеялся…

– Я догоню его, – вдруг произнесла Виктория, – я только попрощаюсь с ним, – собралась открывать она дверь.

– Нет, – остановила её Мария, сжав её руку. – Не делай этого.

– Я только на минутку…

– Нет, – твёрдо повторила Мария, – ты мне ведь обещала!

– Но, Мария! – посмотрела жалобно на сестру Виктория, – отпусти меня, прошу тебя.

Мария сочувственно покачала головой, не отпуская руку Виктории.

– Прошу тебя… – Виктория замолчала, увидев, как Кирилл зашёл в здание аэропорта. – Ну вот и всё… – слабо произнесла она и закатила глаза, откинувшись на сиденье.

Мария испугалась и похлопала её по лицу:

– Что с тобой, Виктория, – прокричала она. – Открой глаза!

Та не реагировала. Мария ещё несколько раз растерянно похлопала её по щекам. Снова никакой реакции. Тогда она скомандовала, обращаясь к шофёру такси:

– Скорее везите нас в больницу!

Тот без лишних вопросов завёл машину и, насколько это было возможно, быстро погнал в направление центральной больницы.

Мария не переставала пробовать привести в чувство сестру. Вскоре та открыла глаза и слабо произнесла:

– Где я?

– Ну слава Богу! – облегчённо вздохнула Мария. – Как ты меня перепугала.

Виктория огляделась по сторонам и с волнением спросила:

– Куда мы едем?

– В больницу, – растерянно ответила Мария. – Куда же ещё?

– Но как же Кирилл? Зачем ты уехала из аэропорта? – Викторию охватила паника. – Ведь я хотела с ним попрощаться…

– Ты же упала в обморок. Что же я должна была делать? И вообще, мне начинает всё это надоедать. Дурдом какой-то.

– Прошу, давай вернёмся, – умоляюще посмотрела на сестру Виктория. – Мне очень надо…

– Никуда мы не вернёмся, – твёрдо сказала Мария. – Тем более, уже и поздно. Мы поедем в больницу.

– Но мне не надо в больницу, со мной всё в порядке, – почти прокричала Виктория.

– А пять минут назад было не в порядке. И с тобой уже не первый раз такое случается. Так что, мы едем в больницу, – стояла на своём Мария. – И никаких возражений.

Виктория почувствовала себя совершенно разбитой и пустой. Ей стало вдруг всё безразлично: куда её везут, зачем, что с ней будет… Она устало закрыла глаза и постаралась просто отключиться, позволив Марии всё решать самой.

Вскоре они подъехали к зданию больнице, и Мария осторожно спросила:

– Ты дойдёшь сама, или мне позвать кого-нибудь?

Виктория ничего не ответила.

– Я быстренько, – заторопилась Мария, взволнованная отрешённостью сестры. – Ты только посиди так, никуда не уходи, – перепугано протараторила она и выскочила из машины.

Через минут пять она вернулась с женщиной в белом халате, весьма крупного телосложения, которая катила больничное кресло. Открыв дверцу со стороны Виктории, та вежливо поздоровалась. Виктория ничего не ответила, но послушно дала усадить себя в это кресло.

Дальше всё происходило для Виктории, словно в тумане. Её возили из кабинета в кабинет, брали кровь, подключали к ней какие-то приборы, что-то измеряли, с ней о чём-то говорил врач, слушал её, прощупывал, что-то спрашивал, на что она отвечала всё той же отрешённостью и полным молчанием.

Когда её, наконец, завезли в палату и оставили одну, она облегчённо вздохнула. Ей сильно захотелось спать и она устало закрыла глаза.

Первым, что увидела Виктория проснувшись, было улыбающееся лицо Марии.

– Ну наконец-то! – довольно воскликнула та. – Ты проспала почти сутки.

Виктория слабо улыбнулась.

– Ну скажи же ты что-нибудь, – немного обиженно сказала Мария, – я уже так долго не слышала твоего голоса.

После небольшой паузы Виктория слабо произнесла:

– Как хорошо, что ты у меня есть.

Мария смущённо опустила голову:

– Да что ты…

– Нет, нет, я серьёзно, – нежно посмотрела на сестру Виктория. – Это большое счастье иметь рядом человека, которому ты небезразлична, который заботится о тебе не только из-за того, что ему что-то от тебя надо, а только потому, что искренне любит тебя. Но это понимаешь только тогда, когда вдруг оказываешься в беде. – Виктория кинула задумчивый взгляд в сторону окна, потом, нервно сглотнув, продолжила: – Я жила все эти годы, пользуясь любовью своего отца, который выполнял любое моё желание. Я получала от жизни всё, что мне только хотелось и ни в чём не знала нужды. Поэтому я считала, что мне никто не нужен, что я и сама со всем прекрасно справлюсь. Мне не нужна была ничья любовь. Я чувствовала себя свободной и независимой и сильно этим гордилась. И лишь когда я узнала, что скоро умру, и что никакие мои деньги и связи мне не могут помочь, я испугалась. Мне стало страшно и захотелось поддержки. Но рядом не оказалось никого, к кому бы я могла обратиться за этой поддержкой. И я сама была в этом виновата. Всё то, что я считала важным в моей жизни вдруг потеряло всякий смысл и оказалось никчемным и ненужным. Моё разделение людей на первый и второй сорт – оказалось самой большой моей ошибкой. Ведь именно Анна, которую я считала человеком второго сорта, и которую все эти годы унижала и оскорбляла, утешила и поддержала меня. Она искренне переживала за меня и помогла мне. А потом я встретилась с мамой, познакомилась с тобой, с Кириллом…

Произнеся его имя, Виктория вся сжалась и моментально замолчала. Безразлично уставившись в потолок, она снова замкнулась в себе.

Мария попыталась вернуть сестру к разговору:

– Виктория, прошу тебя, – умоляюще произнесла она, – забудь его. Не убивайся ты так. Всё наладится. Вот увидишь… – Мария недоговорила, так как в дверь кто-то постучался.

Она не успела ответить, как в палату вошёл врач.

– Вы уже проснулись, – подойдя к Виктории, удовлетворённо сказал он. – Вот и замечательно! Я доктор Миллер. Как вы себя чувствуете?

Виктория равнодушно пожала плечами, а Мария с замиранием сердца спросила:

– Доктор, что с ней? Что показали анализы?

– Её организм был сильно истощён, и она, видно, пережила какое-то потрясение, от этого и произошёл этот нервный срыв. К тому же, у неё очень плохие анализы крови. Мы связались с её лечащим врачом, и он переслал нам её карточку. Всё, к сожалению, очень серьёзно. Ей нужно срочно начинать лечение. Тянуть уже некуда. Иначе будет поздно, – строго произнёс доктор Миллер. – Всё очень серьёзно.

– Что будет дальше? – испуганно спросила Мария, мысленно похвалив себя за то, что прилежно вела себя на уроках немецкого языка, знания которого ей сейчас были очень даже кстати.

– Ну сначала нужно справиться с её нервным срывом. Ей нужно окрепнуть. Никаких расстройств, никаких неприятностей. Полный покой! Затем мы направим вас, – добродушно посмотрел он на Викторию в онкологический отдел, там проведут ещё пару обследований и назначат нужное лечение.

– Так она не умрёт?

У Марии были такие большие перепуганные глаза, что врач даже улыбнулся:

– Умирать ей точно ещё рано. – Затем он озабоченно вздохнул: – Но ей нужны силы и желание, чтобы бороться со своей болезнью.

А она, как я понимаю, совсем не хочет с ней бороться.

– Она будет с ней бороться, – твёрдо сказала Мария. – Я позабочусь об этом.

– Уж постарайтесь. А иначе, мы не сможем ей помочь, – озабоченно покачал головой доктор, с волнением посмотрев на Викторию. – Я ей сейчас сделаю успокоительный укол и она какое-то время поспит.

Виктория послушно подставила руку для укола.

Введя лекарство, доктор Миллер удовлетворённо произнёс:

– Ну вот и отдыхайте, госпожа Райх. Сейчас вам это очень необходимо. – Затем обратился к Марии: – Вам тоже нужно поехать домой. Часов двенадцать она проспит.

– Так долго? – разочарованно посмотрела на врача Мария.

– Может даже и дольше, – спокойно сказал тот.

– Ну ничего, – как бы успокаивая саму себя, сказала Мария, – я подожду.

– Но только не здесь, – строго посмотрел на неё врач, – вы уже провели возле сестры больше суток. Вам нужно поехать домой и отдохнуть.

– Но а если она проснётся? А меня не будет рядом?

– Ничего страшного, у нас хороший персонал, – немного горделиво, как показалось Марии, сказал он. – Ведь если вы и сами сляжете, то от этого ей тоже не будет легче.

– Но…

– Никаких «но». Вы немедленно едете домой, – словно ребёнку скомандовал врач.

Марии ничего не оставалось, как повиноваться, тем более, она действительно держалась из последних сил.

– Ну хорошо, – сдалась она, – только мне надо позвонить.

– Никаких проблем, – развёл руками врач, – подойдите к регистратуре и они вам помогут.

– И всё же я боюсь… – Мария вопрошающе посмотрела на врача.

Тот улыбнувшись, спокойно ответил:

– Всё будет в порядке. Езжайте спокойно домой и хорошо выспитесь. – Он подал ей руку: – До свидания, госпожа Райх!

– До завтра, – пожала она протянутую ей руку.

– Всего хорошего, – пожелал он и вышел из палаты.

Мария кинула взволнованный взгляд на сестру, которая уже было устало прикрыла глаза, поцеловала её на прощание, взяла свою сумочку и тоже вышла из палаты, осторожно закрыв за собою дверь. Пройдя к регистратуре она попросила позволить ей позвонить, на что медсестра вежливо пододвинула ей телефон. Мария набрала домашний номер и почти сразу же услышала голос Анны.

– Алло Анна! – обрадовалась Мария, услышав знакомый голос.

– О Мария! Как у вас? Что-то ещё случилось? – сразу забеспокоилась та.

– Да, но я потом расскажу…

– Что с Викторией? – Анна со вчерашнего дня, после того, как ей позвонили из больницы и сказали, что Виктория находится у них, просто не находила себе места.

– С ней всё в порядке. Она спит. Я потом всё расскажу. Не мог бы Григорий за мной приехать, – попросила Мария.

– Конечно, конечно, – голос Анны был всё таким же беспокойным, – он сейчас же за тобой приедет, – поспешно сказала она и бросила трубку.

– Ну вот, – улыбнулась Мария, ложа трубку, – даже не дала мне договорить.

Поблагодарив медсестру и попрощавшись с ней, Мария вышла на улицу и стала ждать. Прохладный ветерок приятно освежал её лицо. Мария чувствовала себя ужасно усталой. Ей хотелось как можно скорее поделиться своим горем с Анной, так как в данный момент та была единственным родным человеком, с которым Мария могла поговорить. Но каким было её удивлением, когда она, приехав домой, увидела идущую ей навстречу мать.

– О мама! – радостно обняла её Мария. – О как я рада тебя видеть!

Александра крепко обняла дочь:

– О… как я за тобой соскучилась. Дай-ка я на тебя посмотрю, – отстранилась она от неё и осмотрела с ног до головы.

– Ах мама, – засмеялась Мария, – я ничуть не изменилась. Мы то не виделись с тобой пару недель.

– А мне кажется, что целую вечность, – не сводила с дочери глаз Александра. Потом, сразу изменившись в лице, озабоченно спросила: – Ну как там Виктория? Что с ней? Рассказывай скорее.

– Сейчас всё расскажу, – грустно вздохнула Мария. – Только давай пройдём в дом, а то я еле стою на ногах.

– Пойдём, поёдём, – сразу заторопилась Александра, – Анна уже в столовой накрыла стол.

– Это очень замечательно! Я ужасно проголодалась.

– Тогда бегом в столовую, – скомандовала Александра, подгоняя дочь. – А то не хватало, чтобы и ты у меня ещё свалилась.

Они поспешно прошли в столовую, где их ждала Анна.

– О Мария! – обрадовалась та. – Рассказывай же скорее, что там с Викторией, – озабоченно спросила она, усаживая Марию за стол и набирая ей суп.

Всё очень серьёзно! – нервно сглотнула Мария. – Ей необходимо начать лечение. Но сначала ей нужно окрепнуть. Сейчас ей ввели снотворное, и она проспит какое-то время. А потом нужно будет уговорить её начать лечение.

Мария с аппетитом принялась за поставленный перед ней суп.

Анна и Александра внимательно наблюдали за ней.

– Не смотрите же вы так на меня, – смутилась Мария, – садитесь лучше вместе со мной.

Анна сразу спохватилась, обращаясь к Александре:

– Да ты ведь тоже ещё ничего не ела. Давай я тебе тоже суп наберу.

– Я и сама себе наберу, – мягко ответила Александра. – Перестань ты ухаживать за мной. Лучше сама поешь, толчешься ведь целыми днями.

– Да я не голодна.

– Тогда сядь и просто посиди с нами, – сказала Александра тоном, не терпящим возражений, забирая из рук Анны тарелку.

Той ничего не оставалось, как послушно сесть за стол.

Александра набрала себе суп, и сев напротив дочери, строго посмотрела на неё:

– Ну а теперь, перестань нас мучить и давай рассказывай!

– А что тут рассказывать, – упавшим голосом произнесла Мария. – Надо заставить её лечь в онкологическую больницу и начать лечение. Шансы у неё, как сказал врач, очень большие. Только нужны силы и желание. А вот этого у неё как раз и нет. Поэтому мы должны на неё повлиять. Но это будет нелегко. Вот если бы Кирилл был здесь…

– Как он мог её бросить, – с досадой бросила Александра, – это совсем на него не похоже.

– Я и сама не поняла его. Я уверена, что он любит её, – негодовала Мария. – С ним творилось что-то непонятное.

– Надо было сказать ему о её болезни. Может быть он тогда изменил бы своё мнение, – размышляла Александра.

– Но Виктория строго запретила ему об этом говорить.