Позолота вся сотрётся…

Глава четырнадцатая. Черная плита на разбитом сердце.

Прошла неделя с момента нашего мирного договора. Условия у меня были одни - я остаюсь в доме Арчибальда временно. Спим в разных спальнях. Встречаемся только для так называемых "уроков". Мой, пока еще муж, повеселел. Он безропотно съехал в одну из комнат для гостей. Не навязывал своего общества. Всячески подыгрывал мне. Мол, не хочешь общаться? Ну, как скажешь милая... Но его глаза иногда хитро щурились, словно он что-то предвкушал.

А на меня свалилась великое и бесконечное безразличие. Напрочь пропал аппетит, было такое ощущение, что я рассыпаюсь на части. Сыпятся из меня кусочки воспоминаний и надежд, тают как снег по весне. Обида острым осколком кривого зеркала застряла в сердце, впилась в меня так крепко, что даже смотреть на мужа мне не хотелось. Но я старалась держаться. Боль свою не показывала, ходила по дому отрешенной, безучастной куклой. Твердила про себя, что я сильная и я обязательно справлюсь, задушу свою любовь, убью безвинную.

Арчибальд не раз делал попытку продолжить наш разговор, но я неуклонно, упрямо его обрывала.

- Давай не будем возвращаться к этой теме. Все вышло, как и должно. Не жалею я ни о чем! Хотя нет жалею!

На этих словах муж с надеждой посмотрел на меня. Даже за руку взял и нежно ее сжал.

- Мне рыбок жалко... Наверное погибли все! - я всхлипнула и расплакалась.

На самом деле мне было жалко и рыбок, что пали неповинными жертвами измены моего мужа и тех пяти лет семейной жизни, медовая сладость которых больше никогда не повторится. Любовь еще жила в моем сердце, я надеялась, что похожие чувства испытывает и Арчи.

Как оказалось учитель из Арчибальда вышел скверный. У меня ничего не получалось, наверное сказывалась моя давняя неприязнь к Двуликим. Мужчина злился.

- Как это ты себя кошкой не чувствуешь? Как это у тебя ее нет?! Если один раз обернулась, то сидит твоя кошечка где-то там внутри! Ну напрягись же ты! - требовательно рычал он. - Это очень просто! Смотри, р-р-р-раз и все!

Действительно на слове "раз!", контуры мужчины неуловимо расплывались, менялись и дробились, словно в воду с его отражением упал большой камень. Лицо плыло, трансформировалось. Вот уже и не лицо это вовсе, а лобастая морда скалящяя белоснежные клыки. Еще несколько секунд и огромный тигр сердито бьет полосатым хвостом.

А сердился Арчибальд теперь очень часто. Он стал раздражительным, нервным. Сварливо бранил прислугу, чего раньше за ним не наблюдалось. Придирчиво и желчно критиковал нашего повара. Все было не так, все его сердило. За все пять лет нашей жизни мне не приходилось видеть его таким. Он все чаще и чаще напоминал мне разьяренного, опасного зверя.

Ларчик открывался просто. Однажды к нему приехал друг, тот самый белокурый красавчик Ричард Эстахока, любитель посмеяться и покутить.

Я сказавшись больной и извинившись, участие в застолье не принимала. Впрочем давним друзьям было и без меня весело.Случайно проходя мимо приоткрытой двери в малую гостиную, я услышала обрывок фразы Ричарда Эстахока.

- Арчибальд, друг! Тебе ли не знать, что воздержание подходит лишь святошам. А на Двуликих оно очень плохо влияет! - пьяно расхохотался наш гость.

Я замерла на мгновенье под дверью, а затем медленно поднялась в свои покои. Воздержание! Кто сказал, что оборотни способны любить? Высокие чувства? Чушь! Они лишь покорные рабы своих инстинктов! Значит пять лет нашей семейной жизни держалось на том, что я была безотказной, послушной и страстной? А затем инстинкты повели его по пути измены. И как знать, был ли тот случай в кабинете единичным? Возможно муж частенько лакомился на стороне? Животные, они есть животные!

Подошла к высокому зеркалу, пристально рассмотрела себя. Черные, раскосые глаза горели углями на белоснежном фарфоре нежной кожи. Резко обозначились высокие скулы. Пухлые, капризно изогнутые губы кривились в горькой усмешке.

- А, кто ты Николь? Кто ты?- прошептала я тихо, медленно обводя пальцем свое отражение.

Постояла прислушиваясь, словно ждала ответа. Поискала внутри себя кошку, как настойчиво советовал Арчибальд. Вздохнула. Моя кошка молчала. Возможно у меня не получается обернуться потому, что я всегда неприязнь к Двуликим испытывала? А теперь оказалась в их рядах?

Поздно ночью проснулась от настойчивого стука в дверь. Она испуганно, трусливо тряслась под мощными ударами, позолоченная ручка глухо позвякивала, а длинный ключ грозился выпасть из своего гнезда.

- Открой Николь! Открой! Ты моя жена и у тебя есть обязанности! - голос мужчины был пьян, язык заплетался.

Он бушевал недолго, видимо алкоголь оказался сильнее желания и минут через десять стук прекратился.

Утром я стала собирать вещи. Пожалуй поживу пока в Соррель Холл, теперь когда я научилась водить автомобиль, это уже не будет заточением как в прошлый раз. В городской особняк мне путь заказан, там живут леди Глория и Анабель. Оставаться здесь я не буду. Это дом Баффа, я больше не хочу быть его хозяйкой!

Не знаю где ночевал мой муж сегодня. Возможно и не выдержал больше испытания воздержанием и уехал в поисках новых ощущений. А может на работе его утешит умница и красавица, Анабель. Я горько усмехнулась, но слезы сумела сдержать.

Вещи укладывала аккуратно, что-бы нигде и складочки не было. Именно эти неспешные и тщательно выверенные движения вернули мне покой и ясность мыслей.

Уже перед выходом зашла в свою мастерскую. С мольберта мне криво усмехался Арчи. Выдавила из большого тюбика, жирную черную краску. Задумчиво выбрала саму широкую кисть. Размашисто закрасила любимое лицо.

Через несколько минут работы, черная краска мрачно покрыла холст могильной плитой. Мне на мгновение показалась, что тяжелая плита придавила и мое сердце, хороня под собой пять лет счастливого, блаженного замужества, наполненного любовью, сладкой радостью и почти райским наслаждением.