Принцесса и гоблин

Глава 30. 

Король и поцелуй

На следующее утро светило яркое солнце.

Горные потоки еще бушевали, но при солнечном свете они выглядели куда менее грозными и опасными. Позавтракав, Питер отправился на работу, а Курд и его мать решили отвести принцессу домой. Через бушующий поток мальчик перенес Ирен на руках. Они выбрались на безопасное место и медленно направились к дому короля. И тут, у самого дома, они увидели, как в ворота въехал последний из всадников королевской свиты.

– Ах! Курд! – закричала, радостно захлопав в ладоши, Ирен. – Приехал мой папа.

Едва услышав это, Курд схватил принцессу на руки и со всех ног бросился к королевскому дому.

– Скорей! Сердце короля будет разбито, если он не узнает, что его дочь жива и здорова!

Ирен крепко обняла Курда. Когда маленький горняк ворвался во двор, король все еще сидел на коне, а все домашние обступили его, плача и держась за головы. Король не плакал, но лицо его было мертвенно бледным. Он выглядел так, словно жизнь покинула его. Его спутники тоже замерли в седлах, но глаза их яростно сверкали. Они ждали лишь приказа короля; сами они не знали, что нужно делать в таких случаях.

Днем раньше стражники, не найдя принцессы, решили, что гоблинам все же удалось похитить ее. Они решили спуститься в нору гоблинов, но обнаружили, что те засыпали ход под погребом. Стражники ничего не могли сделать без горняков, но никто из домашних не знал, где они живут. Те, кто отправился на поиски, попали в грозу и еще не вернулись. Поэтому-то сэр Уолтер так волновался. Он боялся, что король прикажет отрубить ему голову. А мысль о маленькой принцессе, томящейся в плену у гоблинов, делала муки капитана совершенно невыносимыми.

Когда Курд вбежал через ворота с принцессой на руках, все были настолько поглощены собственным несчастьем и перепуганы появлением короля, что никто и не заметил появления Курда. Мальчик же направился прямо к королю.

– Папа! Папа! – закричала принцесса, протягивал к нему свои ручки.

Король вздрогнул и радостно закричал. Курд протянул королю принцессу, и тот взял ее на руки. Он прижал девочку к своей груди. По щекам и бороде короля потекли слезы. А все зрители подняли такой крик, что лошади испугались, загарцевали и заметались; доспехи зазвенели и залязгали. Принцесса, прижавшись к груди отца, помахала остальным. Король не отпускал ее, пока она не рассказала ему всю повесть. Но она больше рассказывала о Курде, чем о себе; а то, что рассказывала о себе, не мог понять никто, кроме отца и Курда, стоявшего у королевского стремени. А когда она стала рассказывать, как Курд сражался с гоблинами, вперед вышел сэр Уолтер и сам рассказал все как было. Даже Лути похвалила Курда. Курд же помалкивал, спокойно глядя в лицо короля.

Его мать стояла с краю толпы, восторженно слушая рассказ о храбрости сына.

– А вон его мама, папочка: видишь, вон там! – Все расступились, и король поклонился матери Курда. – Она была так добра со мной.

– А теперь, папа, я должна тебе рассказать еще про один случай. Это было уже давно: Курд помог мне и Лути (мы тогда заблудились на горе), и я обещала его поцеловать, но Лути, когда мы пришли домой, не разрешила. Но ведь принцесса должна выполнять свои обещания.

– Безусловно, дитя мое, – сказал король. С этими словами он опустил принцессу; она обняла Курда за шею и крепко поцеловала его.

– Вот, Курд, обещанный тебе поцелуй.

А потом все пошли в дом, а кухарка бросилась на кухню. Лути одела Ирен в самое нарядное платье, а король снял доспехи и оделся в пурпур и золото. К Питеру и горнякам отправили гонца, а потом устроили пир, который продолжался еще долго после того, как принцесса отправилась спать.