Сельджуки

§ 1. Формирование военно-политической обстановки в Средней Азии, на Ближнем и Среднем Востоке в конце X — начале XI вв. Расстановка основных военно-политических сил

Во второй половине VIII—IX вв. большая часть государств Ближнего и Среднего Востока и Северной Африки, а также государств Средней Азии входили в состав Аббасидского халифата[195]. Мавераннахром и Хорасаном, завоеванными еще при Омейядах[196], правили наместники халифа. Со временем аббасидские халифы стали назначать наместниками в этом регионе не своих сановников — арабов из Багдада, а именитых местных жителей — персов. В 821 г. халиф Мамун (814—834 гг.) назначил наместником Хорасана перса Тахира (ставшего родоначальником династии Тахиридов).

Несколько раньше Тахиридов начал возвышаться род Саманидов. Основателя династии звали Саман-Худат. Наршахи пишет, что это имя он получил потому, что основал селение Саман в окрестностях Балха[197]. У Самана было четыре внука: Нух, Ахмад, Яхья и Ильяс. Все они принимали участие в подавлении мятежа Рафи ибн Лейса, сына бывшего омейядского наместника Хорасана, который восстал против халифа Харун-ар-Рашида (787—810 гг.). Затем Нух, Ахмад, Яхья и Ильяс служили в войсках сына Харун-ар-Рашида — халифа Мамуна. За заслуги перед халифским престолом все они были назначены на высокие административные должности в Мавераннахре и Хорасане. В 817—818 гг. Нух стал эмиром Самарканда, Ахмад — Ферганы, Яхья — Шаша, Ильяс — Герата. После смерти Нуха в 875 г. эмиром Самарканада стал сын его брата Ахмада Наср. В том же году Наср бин Ахмад получил от халифа грамоту на управление всем Мавераннахром.

В Хорасане в это время власть захватил Якуб — основатель могущественной персидской династии Саффаридов. Он сместил наместника халифа Мухаммеда бин Тахира. Такие действия Якуба не могли не вызвать недовольства халифа Мутамида (871 —892 гг.). Халиф восстановил Мухаммеда в качестве наместника Хорасана. Однако агрессивные действия и планы Якуба, в частности, намерение идти на Багдад, заставили Мутамида издать грамоту, согласно которой Якуб назначался наместником Хорасана, Тохаристана, Джурджана, Рея и Фарса[198]. Тем не менее, Якуб двинул свои войска на Багдад. Сражение произошло в апреле 876 г. при Дейр ал-Акуле. Якуб потерпел поражение и бежал на юг Ирана.

После смерти Якуба в 879 г. его брат и преемник Амр выразил покорность халифу и добился назначения наместником Хорасана, Фарса, Исфахана, Седжестана и Синда[199]. Однако в планы Амра входило расширение подвластных ему территорий и, в частности, завоевание Мавераннахра.

В это время династию Саманидов, владевшую Мавераннахром, взялавлял правнук Самана Абу Ибрагим Исмаил. Исмаил упредил Амра и, переправившись с 20-тысячным войском через Амударью, нанес ему поражение (899 г.). Потерпев поражение, Амр начал серьезную подготовку к войне с Саманидами. Однако Исмаил не дал ему такой возможности и в 900 г. с многочисленной армией снова переправился через Амударью и в районе Балха наголову разгромил войска своего противника. Амр был пленен на поле боя. По требованию халифа Исмаил отправил Амра в Багдад, где тот был заключен в тюрьму, а затем казнен.

Границы распространения ислама к 750 году (халифат Омейядов)

После этих событий халиф направил Исмаилу документ на владение Хорасаном и другими областями, начиная от Хульвана (горный проход недалеко от Хамадана): Хорасаном, Синдом, Хиндом и Гурганом (область к юго-востоку от Каспийского моря). Кроме того, в этом документе подтверждались права Исмаила на Мавераннахр[200]. Таким образом, к концу X в. на территории Средней Азии, Среднего Востока, Южной Азии сформировалось крупное государство Саманидов со столицей в Бухаре. В этническом отношении правящая династия и большая часть населения были персами. Господствующей религией был суннитский ислам ханифитского толка. При внуке Исмаила Саиде (914—943 гг.) позиции Саманидов в регионе еще более укрепились. Их вассальными владениями стали Фарс, Кирман и часть территории Ирака.

Саманиды имели достаточно совершенный и эффективный аппарат государственной власти. Наршахи пишет, что при Саиде в Бухаре был построен новый дворец для эмира. В непосредственной близости от дворца по приказу Саида были сооружены здания, в которых размещались основные департаменты (диваны) государства: диван везира, диван муставфи (казначея), диван «опоры государства» («диван официальных документов»), диван высшего военного начальника, диван начальника почты, диван мухтасиба (полиция), диван мушрифов (тайная полиция), диван государственного имущества, диван вакуфов[201], диван судей[202].

В государстве Саманидов было хорошо развито сельское хозяйство и ремесленное производство. Наибольшим спросом в мусульманском мире пользовались шелковые и хлопчатобумажные ткани долины Зеравшана, изделия из металла, особенно оружие, производившееся в Фергане, а также самаркандская бумага. К концу XI в. в мусульманских странах бумага из Самарканда окончательно вытеснила папирус и пергамент[203]. В целом, государство Саманидов полностью обеспечивало потребности населения в продовольственных и «промышленных товарах». Саманиды вели оживленную торговлю, как с кочевыми, так и с оседлыми народами.

До середины X в. государство Саманидов было главной военно-политической силой в очерченном выше регионе. Но во второй половине X в. власть династии Саманидов начала ослабевать. Как пишет Наршахи, после смерти правителя Саманидов эмира Абу ал-Малика в 961 г. «войско возмутилось и произвело восстание. Каждый человек добивался власти, и начались смуты»[204].

В период ослабления власти Саманидов на территории их империи начался процесс зарождения другого государства — государства Газневидов.

Незадолго до своей смерти эмир Абу ал-Малик назначил сипахсаларом (главнокомандующим) Саманидов тюрка Альп-тегина. По заведенному порядку штаб-квартира сипахсалара находилась в Хорасане. Сипахсалар, являясь высшим военачальником, в то же время был губернатором провинции Хорасан. Узнав о смерти эмира, Альп-тегин поднял мятеж и двинул находившуюся в Хорасане армию на Бухару. Однако навстречу ему были направлены войска, верные новому правителю, которые не позволили Альп-тегину переправиться через Амударью. С началом мятежа Альп-тегин был смещен со своих должностей и как изменник подлежал аресту. Альп-тегин захватил Балх, но был выбит оттуда. После нескольких дней осады бывшему сипахсалару удалось взять Газну (небольшой город в восточной части современного Афганистана). Гарнизон Газны состоял из тюрок Здесь Альп-тегин чувствовал себя в безопасности. Альп-тегин покаялся перед эмиром Садидом и последний назначил его губернатором Газны. После смерти Альп-тегина в 963 г. новым губернатором Газны стал его сын Абу Исхак Ибрагим.

Абу Исхак Ибрагим умер в 966 г. Тюркский гарнизон Газны выбрал новым губернатором одного из своих командиров, так-же тюрка и в прошлом раба Альп-тегина, которого звали Биль-ге-тегин. Опасаясь дальнейшего укрепления позиций тюркских правителей Газны, которая начала выходить из-под контроля Бухары, эмир Саманидов послал к Газне армию, но в произошедшем сражении Бильге-тегин разгромил ее. Десять лет Бильге-тегин правил Газной. Когда он умер в 975 г., новым правителем стал Пири-тегин, который также в прошлом служил Альп-тегину. Пири-тегин считал себя саманидским губернатором Газны. В 977 г. тюркский гарнизон Газны низложил Пири-тегина и избрал новым правителем Себук-тегина. Себук-тегин также считал себя губернатором Газны в государстве Саманидов.

Себук-тегин стал основателем династии Газневидов. Его сын Махмуд, появившийся на свет в 971 г., был первым султаном государства Газневидов (994— 1187 гг.).

В 993 г. против эмира Саманидов Нуха бин Насра в Хорасане был поднят мятеж, который взялавили два крупных военачальника Саманидов Фаик и Абу Али Симджури.

Четырнадцатилетний эмир призвал на помощь взялавляемых кланом Сельджуков огузов (об этом — ниже) и Себук-тегина. Последний сыграл важную роль в разгроме мятежников. За это в 994 г. эмир Нух бин Наср назначил Себук-тегина правителем Газны, Балха, Тохаристана, Бамияна, Гура и Гурджистана. Кроме того, Себук-тегин получил почетный титул «защитник веры и державы», а его сын Махмуд — титул «меча державы»[205]. 994 год считается датой образования государства Газневидов, признававшего свою вассальную зависимость от Саманидов.

После смерти Себук-тегина во главе вассального Газневидского государства стал его старший сын Исмаил. Однако он был слабым правителем и в 998 г. после семи месяцев правления Махмуд сместил брата и провзяласил себя правителем всех земель, которыми владел его отец. В том же году он прибыл в Бухару и эмир Саманидов Абул-Харис Мансур утвердил его вассальным правителем областей Газна, Балх, Буст и Термез.

Через некоторое время Махмуд, претендовавший на всю территорию Хорасана, начал боевые действия против Саманидов. В феврале 999 г. эмир Мансур был низложен своим ближайшим окружением. Новым эмиром был провзялашен его брат Абул Фаварис Абд ал-Малик. Его сторонники смогли собрать многочисленную армию и направить ее в Хорасан. Махмуд был вынужден заключить мир на невыгодных для себя условиях (ему было отдано только то, что ранее уже было пожаловано эмиром Мансуром). Однако, в том же году Саманиды нарушили мирный договор и боевые действия взобновились. Махмуд разгромил своих противников, установил полный контроль над всем Хорасаном и объявил создание здесь независимого государства Газневидов. Так как в 999 г. государство Саманидов перестало существовать (об этом будет сказано ниже), багдадский халиф подтвердил образование самостоятельного государства Газневидов и присвоил Махмуду титул султана.

Махмуд был самым (если не единственным) выдающимся султаном из династии Газневидов. Его государственный аппарат и военная организация в то время не имели себе равных в регионе. За период его правления, то есть до 1030 г., была создана огромная империя.

Махмуд усовершенствовал доставшуюся ему вместе с Хорасаном систему власти Саманидов настолько, что она долго служила образцом для других восточных правителей. В частности, везир Низам аль-Мульк в своем знаменитом труде «Сиясет наме» («Книга о правлении»), который был написан для султана империи Великих Сельджуков Меликшаха (1072—1092 гг.), брал за образец институты государственной власти, методы правления и т. д., созданные и использовавшиеся Махмудом.

Эффективность государственной власти Газневидов, на наш взяляд, обеспечивалась тремя основными факторами. Во-первых, прекрасной осведомленностью монарха о всем, что происходило в органах власти, армии, стране и за ее пределами. Во-вторых, квалифицированным бюрократическим аппаратом, состоявшим из персов, большая часть которых прошла хорошую школу на службе у Саманидов. В-третьих, неотвратимостью суровых наказаний для чиновников в случае недобросовестного выполнения обязанностей и, в первую очередь, за незаконное обогащение. Страх был главным стимулом добросовестной и эффективной работы всех чиновников — от везира до простого сборщика налогов. В государстве Газневидов существовала разветвленная система тотального внутреннего шпионажа, или сбора информации. Эти функции осуществляли служба Сахиб барида и департамент Диван-и Шугл-и-Ишраф-и Мамлакат. Руководителей этих структур султан назначал лично.

Названные структуры имели своих тайных агентов, которые, во-первых, следили за чиновниками и докладывали о всех случаях злоупотреблений, и, во-вторых, собирали информацию о различных аспектах жизни населения, о внутриполитическом положении в стране, в целом, и т. д.

При султане существовал т. н. Диван-и Рисалят, который по своей значимости в иерархической системе власти был сопоставим только с Диваном везира. Это был личный секретариат, или, говоря современным языком, администрация султана. Диван взялавлял сановник, пользовавшийся особым доверием султана. Его мнение или оценка для Махмуда часто значили больше, чем советы везира. Босворт, в частности, пишет, что Махмуд вообще с большим подозрением относился к своим везирам, и что Абу Наср Мишкан, в течение большей части периода правления Махмуда взялавлявший личный секретариат султана, всячески содействовал подозрительности Махмуда и, в частности, утверждал, что везиры «делят власть со своим монархом»[206]. В функции Диван-и Рисалят входила дипломатическая переписка с зарубежными государствами. Кроме дипломатических контактов Диван-и Рисалят постоянно получал доклады и донесения от руководителей и агентов названных выше осведомительных структур. Донесения доставлялись со всей территории империи. В них содержалась информация о поведении должностных лиц, ценах на продовольствие и другие товары, случаях неурожая, голода, наличия излишков продовольствия в тех или иных районах, бунтах, природных катастрофах, набегах в приграничные районы внешних врагов и т. д.[207] Обладая обширной информацией, султан мог своевременно принимать (и в большей части случаев принимал) необходимые решения. По приказу Махмуда при нем был создан т. н. Совет гражданских и военных руководителей, на котором рассматривались важные вопросы внутренней и внешней политики. Совет был консультативным органом. Но Махмуд был способен услышать разумные советы, спокойно их проанализировать (часто уже после заседания Совета) и принять правильное решение, даже если приходилось отказаться от своего предварительного решения[208].

Махмуд был вспыльчивым и жестоким человеком. За злоупотребление властью, незаконно полученные доходы, равно как и за не полностью собранные налоги следовали суровые наказания. Если амили (сборщики налогов) оставляли себе часть собранных налогов, их имущество конфисковывалось, они подвергались мучительным пыткам и казни. При Махмуде опасными были должности высших сановников, включая везира. В рамках осведомительных служб имелись чиновники, в обязанности которых входило выявление богатств, обретенных высшими должностными лицами государства незаконным путем. Из шести везиров, занимавших этот пост при Махмуде и его сыновьях Мухаммаде и Масуде, трое были казнены, остальные брошены в тюрьму. Причиной репрессий в отношении везиров могли быть не только богатства, полученные незаконным путем, но и недополучение казной налогов. Везир был главным лицом, отвечавшим перед султаном за полное и своевременное поступление налогов в казну. Так, например, Исфераини был везиром Махмуда в течение 10 лет. Но, когда он не смог обеспечить поступление в казну установленной суммы налогов от провинции Герат и отказался заплатить недостающую часть из своего кармана, Махмуд пытал везира до смерти, а его имущество конфисковал[209].

Кроме названных выше государственных структур, существовал целый ряд других. Во-первых, свой аппарат был у везира (Диван-и вазир). Функции казначейства выполнял Диван-и ис-тифа. Диван-и викалят осуществлял учет государственных земель, доходы от личных владений султана учитывал аппарат Муставфи, недвижимостью династии занимался Векиль-и хасс ит. д.[210]

Персидские провинции Хорасан, а после 1029 г. Рей и Джибаль были удалены от Газны (столицы) и управлялись местными диванами в административных центрах Нишапур и Рей, соответственно.

При султане Махмуде государство Газневидов обладало значительными финансовыми ресурсами. Главными источниками их пополнения были налоги, собиравшиеся с населения входивших в состав государства провинций, а также богатая добыча, вывзявшаяся из Индии.

Наиболее процветающей персидской провинцией был Хорасан. Здесь было развито сельское хозяйство, в городах процветали ремесла. Горы северного Хорасана содержали серебро, медь, железо, свинец, сурьму. Особым спросом на внутреннем и внешнем рынках пользовались мрамор и знаменитая хорасанская бирюза[211].

Города Хорасана были расположены вдоль караванных путей и являлись крупными центрами не только внутренней, но и международной торговли. Основные караванные маршруты свзявали Багдад и другие богатые города аббасидского халифата с Хорезмом, откуда доставлялись товары из районов Средней Азии и Сибири (меха, кожа, воск, мед и т. п.), а также с Китаем (фарфор и другие предметы роскоши). Кроме того, из Мавераннахра шли караваны рабов.

Богатые финансовые ресурсы позволили Махмуду создать военную организацию, не имевшую равных в регионе. Она целиком состояла из постоянной наемной армии, получавшей жалование. Армия была многонациональной. Основную часть ее составляли тюрки, но были также контингенты индусов, курдов, арабов. Все они были рабами султана и именовались гулямами. Главным родом войск была кавалерия (тюрки и арабы). Меньшую, но хорошо обученную часть аргчии составляла пехота (в основном, индусы). Пехота была мобильной. К месту боевых действий она доставлялась на верблюдах. Отдельным родом войск были подразделения боевых слонов. На спинах слонов устанавливались и закреплялись специальные корзины, в которых находилось по четыре воина, вооруженных луками и копьями. Подразделения боевых слонов образовывали авангард армии. Перед началом сражения грохотом барабанов и другими методами слоны приводились в возбужденное и агрессивное состояние. Атака разъяренных слонов взявала страх и панику среди солдат противника и особенно пугала лошадей, которые становились неуправляемыми. В армии Махмуда имелось 1300 боевых слонов[212].

Основным (тюркским) контингентом армии командовал военачальник, именовавшийся сипахсалар-и гуляман, национальными — сипахсалар-и гуляман хиндийан (командующий индийским контингентом гулямов) и т. д. Все они были подчинены главнокомандующему — хаджиб-и бузургу. Численность постоянной профессиональной армии при Махмуде составляла 100 тысяч человек[213].

Вопросами, связанными с организацией армии, боевой подготовкой, ведением учета личного состава, проведением инспекций, тыловым обеспечением, выплатой жалованья и т. п. занималось отдельное ведомство, именовавшееся Диван-и Ард. Кроме вышеперечисленных, функцией этого ведомства была опись и оценка стоихмости трофеев, захваченных у противника в случае победного исхода сражения. Султану полагалась одна пятая часть всей добычи, прежде всего, драгоценности, оружие, слоны, а также рабы (военнопленные). Остальные четыре пятых распределялись (ведохмствохм арида) между личным составом в соответствии с должностями и званиями. Отличившимся в бою воинам в качестве награды полагалась дополнительная часть трофеев[214].

К концу периода правления Махмуда государство Газневидов представляло собой империю, в состав которой входили территории современных Афганистана, Пакистана, часть территории Ирана, Таджикистана, Индии. Общая площадь территории Газневидов составляла 4,9 млн квадратных километров[215]. Правящая династия в этническом отношении являлась тюрками. Большую часть населения составляли персоговорящие народы. На территории империи также проживали пуштуны, белуджи, синдхи, пенджабцы, индусы и др. Официальной религией был суннитский ислам ханифитского толка. Официальным языком — персидский.

В первой трети XI в. империя Газневидов была основной силой, влияющей на формирование военно-политической обстановки в регионе Среднего и Ближнего Востока, а также Южной Азии.

В Средней Азии в начале X в. главной военно-политической силой было тюркское государство Караханидов (927—1212 гг.). До 999 г. Караханиды занимали территорию Южного Притяньшанья, Семиречья и Восточного Туркестана.

Население государства Караханидов составляли тюркские племена и народности. Правящая династия Караханидов, предположительно, принадлежала к тюркской народности ягма. В «Худут аль-Алам» говорится, что ягма (в X в.) занимали Центральный и Западный Тянь-Шань к югу от реки Нарын и северо-западный угол китайского Туркестана[216]. Как они пришли в этот регион, неизвестно. Автор «Худут аль-Алам» в качестве версии предлагает предшествовавшую этой миграции борьбу между китайцами, карлуками и ягма[217]. Минорский, ссылаясь на Гардизи, пишет, что ягма произошли от уйгуров. Какая-то часть уйгуров (видимо, народность ягма) присоединилась к карлукам и ушла с ними на Запад[218]. Ф. Сюмер также полагает, что ягма были народом, связанным с уйгурами. Отколовшись от основной массы уйгуров, ягма перекочевали на запад, пришли в район г. Кашгар и, отняв его у карлуков, сделали своим административным центром[219]. Видимо, ягма раскололись на две части, так как в качестве другого района их обитания называется бассейн реки Или[220]. Правители ягма носили титул бугра-хан (богра-хан). В 927 г. в районе Кашгара было образовано тюркское государство Караханидов, которое в 960 г. приняло ислам. Основываясь на том, что правители Караханидов также носили титул бугра-хан, Бартольд выдвинул гипотезу, что правящая династия Караханидов происходила из народности ягма. Бартольда процитировал и поддержал Минорский[221]. Вместе с тем, Бартольд неоднократно писал о том, что происхождение династии Караханидов неизвестно. «Ни один источник, — пишет Бартольд, — не говорит, из какой именно турецкой (тюркской. — В.З.) народности вышла эта династия; везде Караханиды и их народ называются только турками (тюрками. — В.З.)»[222]. В другой работе Бартольд пишет: «В географической литературе нет известий о распространении среди турок (тюрок — В.З.) ислама; историки говорят о принятии ислама многочисленным турецким (тюркскими. — В.З.) народом; это известие находится только в багдадской хронике. Причем, не сообщается никаких подробностей ни о том, каково было название этого народа, ни о том, где он жил. По всей вероятности это были те турки (тюрки. — В.З.), из которых вышла мусульманская турецкая (тюркская. — В.З.) династия — династия Караханидов»[223].

Интересными, на наш взяляд, являются некоторые замечания В.В. Григорьева, который перевел и снабдил комментариями труд «Тарих-и Мюнедджим-баши», в котором излагается история Караханидов в Мавераннахре. Григорьев, в частности, пишет: «История тюркской династии, властвовавшей над Мавераннагром в течение V и VII столетий гиджры (XI и XII вв. по Р.Х.), принадлежит к числу самых малоизвестных и наименее разработанных... Так мало знакомы мы с династией, о которой идет речь, что не умеем даже назвать ее надлежащим образом... Я в описании неизданных монет этих государей, напечатанном около двенадцати лет тому, обозначил их названием «Уйгурских владельцев Мавераннагра», но позже сам отказался от этого названия, открыв, что они не имели ничего общего с Уйгурами. В настоящее время предпочитаю называть эту многоименную или безыменную династию по имени первого из государей ее, которому приписывается принятие ислама — Караханидами»[224].

С большей определенностью можно говорить об этническом составе населения государства Караханидов, т.к. известно, что на землях в окрестностях Кашгара, кроме ягма обитали также чигили. Чигилями были, кроме того, заселены левый берег реки Или и окрестности Тараза (Таласа). Ф. Сюмер, ссылаясь на Гардизи, пишет, что Чигили были одним из карлукских племен[225]. Известно, что Чигили составляли основу армии Караханидов[226]. Можно предположить, что кроме ягма и чигилей в состав государства Караханидов входили (полностью или частично) и другие тюркские племена и народности, в прошлом объединенные в составе тюркского каганата.

О государственном устройстве, военной организации, экономике государства Караханидов ничего не известно. Вообще, история Караханидов до завоевания ими государства Саманидов известна весьма приблизительно. Предположительно, в период с 960 по 990-е годы Караханиды заняли территории от озера Балхаш на севере до г. Яркента на юге. На западе граница проходила приблизительно в 250—300 км восточнее Сырдарьи, на востоке — приблизительно в 500 км восточнее озера Исык-Куль. Кроме Кашгара, крупным городом на этой территории был Баласагун.

Бугра-хан Харун завоевал Исфиджаб, затем в 992 г. предпринял первый успешный поход в Мавераннахр. Согласно Мюнедджим-баши, вторжению Бугра-хан Харуна в Мавераннахр предшествовали переговоры и тайное соглашение с одним из высших военачальников Саманидов Абу Али Симджури. Стороны договорились о разделе владений Саманидов. Абу Али Симджури должен был обеспечить беспрепятственное продвижение войск Караханидов по землям Саманидов вплоть до Бухары. После свержения династии Саманидов, в соответствии с соглашением, Бугра-хан Харун получал Мавераннахр, а Абу Али Симджури — Хорасан[227]. К Абу Али Симджури также примкнул уже упоминавшийся военачальник Саманидов Фаик.

Бугра-хан прибыл в Мавераннахр с многочисленным войском и начал занимать города Саманидов. Наконец, Бугра-хан Харун в сопровождении Симджури и Фаика беспрепятственно вступил в Бухару. Эмир Саманидов Нух был вынужден тайно бежать из своей столицы в Амуль.

Вскоре, однако, Бугра-хан покинул Бухару и Мавераннахр, а эмир Нух вернулся и снова сел на свой престол. Мюнедджим-баши объясняет уход Караханидов из Бухары и Мавераннахра серьезным ухудшением здоровья Бугра-хан Харуна. Мюнедджим-баши, в частности, пишет: «Фаик, тем временем, отправился с дозволения Бугра-хана завоевывать Балх, а сам Бугра занемог и, расстроившись от бухарского климата, поднялся и отправился в свои наследственные земли, причем жители Бухары, пустившись преследовать его, захватили много добычи из обозов...».[228] Бугра-хан Хару умер по дороге домой. Преемником Бугра-хан Харуна стал илек-ил-хан Абу Наср[229]. По всей вероятности, илек Наср вел боевые действия против Саманидов, так как известно, что в середине 990-х годов был заключен мирный договор, по которому к Караханидам отошли все земли Саманидов к северу от долины реки Зеравшан.

В 999 г. Караханиды полностью овладели Мавераннахром и заняли столицу Саманидов Бухару. Город был сдан практически без боя. Караханиды арестовали всех членов правящей династии и положили конец существованию государства Саманидов. Завоевав Мавераннахр, Караханиды вышли к владениям Газневидов, от которых их отделяла Амударья. В 1001 г. по инициативе султана Газневидов Махмуда между двумя государствами был заключен мир. Чтобы закрепить отношения с Карахани-дами, Махмуд взял в жены дочь правителя Караханидов Насра. По договору, Амударья стала естественной границей между Газневидами и Караханидами.

В 1006 г., когда Махмуд с войсками находился в Индии, Караханиды нарушили договор. Они переправились через Амударью и взяли несколько городов Хорасана, включая административный центр провинции Нишапур. Махмуд немедленно прервал свой индийский поход и вернулся в Газну. В Хорасан была направлена армия, которая освободила все занятые города и полностью очистила Хорасан от Караханидов. В 1008 г. правитель Караханидов Наср собрал крупные силы и предпринял вторую попытку завоевать Хорасан. Решающее сражение произошло в январе 1008 г. недалеко от Балха. В авангарде у Махмуда было до 500 слонов, которые, сея панику, опрокинули и обратили в бегство первые линии боевою порядка Караханидов. Войска Караханидов были частично истреблены, частично взяты в плен, многие утонули в Амударье[230]. Это была последняя попытка Караханидовзявоевать Хорасан, в частности, и воевать с Махмудом, вообще.

Официальной религией Караханидов был суннитский ислам ханифитского толка.

Решающее воздействие на формирование военно-политической обстановки в западной части региона Среднего Востока в X — начале XI вв. оказывало государство Буидов (935—1055 гг.). С этнической точки зрения, государство было персидским. Персидской была и правящая династия, происходившая из области Дейлем, расположенной на южном побережье Каспийского моря. Основателями династии были три брата Али, Хасан и Ахмад. Старший из братьев Али захватил Исфахан и Фарс, Ахмад — Кирман и Хузистан, а Хасан — Джибаль. В 955 г. Ахмад овладел Багдадом. Ахмад лишил халифа светской власти, и течение следующих 100 лет Буиды были фактическими правителями в Аббасидском халифате. Официальной религией Бундов был шиитский ислам, что способствовало ухудшению религиозной обстановки в халифате. На землях халифата начали происходить серьезные столкновения между суннитами и шиитами.

Наивысшего могущества государство Буидов достигло в конце X в. при сыне Хасана Адуд ад-Дауле. Он содержал многочисленную армию. При Адуд ад-Дауле в состав государства Буидов входил весь Иран до Синда, кроме Хорасана, который принадлежал Саманидам, а также Оман и Йемен на Аравийском полуострове. Столицей Буидов был город Шираз[231].

В начале XI в. внутри династии Буидов началась борьба за власть, что привело к постепенному ослаблению государства. В конце 1020-х годов под натиском Газневидов Буиды были вынуждены оставить Рей и Джибаль.

Таким образом, в конце X — начале XI вв. в Средней Азии, на Ближнем и Среднем Востоке протекали сложные процессы, в результате которых на части территории Аббасидского халифата взбикло несколько крупных независимых государств. Одно из них, государство Саманидов, к началу XI в. прекратило свое существование. Часть его территории завоевали Караханиды, другая часть — Хорасан — вошла в состав государства Газневидов. К тому времени, когда на политической сцене появился клан Сельджуков, не имевший своего государства, но обладавший сильной военной организацией, Газневиды и Караханиды после нескольких военных столкновений сохраняли между собой вооруженный нейтралитет. "Бунды, потеряв часть территории в войне с Газневидами, и ослабленные внутренними распрями, тем не менее, оставались основной военно-политической силой в западной части очерченного выше региона. Им принадлежала светская власть в Багдаде.

Примерные границы государств Газневидов, Караханидов, Буидов в конце X — начале XI вв.

Несмотря на начавшийся со второй половины IX в. процесс упадка Аббасидского халифата и ослабление светской власти халифов, халифы продолжали играть важную роль в политической жизни государств, население которых исповедовало ислам суннитского толка. Без утверждения халифом ни одно исламское государство не считалось легитимным. Только халифу принадлежало право присваивать титул правителям таких государств.

Такой, в общих чертах, была военно-политическая ситуация на том пространстве, на котором во второй половине XI в. была создана империя Великих Сельджуков. Такими были государства, которым Сельджуки служили (Саманиды, Караханиды) на начальном этапе существования клана, и с которыми (за исключением Саманидов) они воевали, создавая свое государство и расширяя его границы.

§ 2. Образование государства Великих Сельджуков

События, которые происходили в XI в. на обширной территории, простиравшейся от Сырдарьи до византийских владений в Малой Азии, тесно связаны с Сельджуками, династией тюркских правителей, которую в X в. основал некто Сельджук. Родиной Сельджука была Средняя Азия, точнее, земли хмежду восточным побережьем Каспийского моря и средним течением реки Сырдарья. В X—XI вв. здесь находилось государство огузов, т. н. огузский ябгулук.

Отец Сельджука, имя которого было Дукак (Тукак), а прозвище — Железный лук, был известен своей необыкновенной силой, храбростью и умом. Он был одним из приближенных огузского ябгу. Сельджук появился на свет в начале X в. Как и его отец он принадлежал к знатному роду огузского племени Кынык[232]. После смерти отца он воспитывался при дворе ябгу и в молодом возрасте был назначен на должность субаши, то есть, поставлен во главе войска огузов. Сельджук успешно справлялся со своими обязанностями и ябгу благоволил к нему[233]. Однако вскоре отношение правителя к своему командующему радикально изменилось. Существует несколько версий, объясняющих причину постигшей Сельджука опалы. Наиболее вероятной представляется та из них, согласно которой молодой, энергичный военачальник претендовал на верховную власть в стране (в огузском ябгулуке) и готовил переворот. Местная знать не поддержала Сельджука, и ему пришлось бежать, спасая свою жизнь.

В 925 г. в сопровождении наиболее преданных ему соплеменников Сельджук добрался до г. Дженд, точнее, до его окрестностей. Абуль Фарадж пишет, что кроме людей своего племени, Сельджук привел с собой много лошадей, верблюдов, овец и крупного рогатого скота[234]. По некоторым сведениям, количество лошадей составляло 1500, а овец — 50 тысяч[235]. В Дженде начался новый этап в его жизни.

Дженд был расположен несколько восточнее реки Сырдарья в ее среднем течении. Формально он контролировался огузами, от которых бежал Сельджук. Однако, это была та территория Средней Азии, по которой в то время проходил передний край распространявшегося с юга ислама. Если верхнюю часть Междуречья этот процесс еще не охватил, то на землях в нижнем течении Амударьи и Сырдарьи с такими городами, как Бухара и Самарканд, население уже приняло мусульманскую веру. Более того, Мавераннахр отличался неистовым фанатизмом в вопросах борьбы с неверными. Богатые люди этого региона тратили огромные суммы на джихад[236], строительство обителей для гази[237], создание вакуфов.

Сельджук, как и его соплеменники, был язычником. Однако, попав в новую среду и быстро оценив обстановку, он принимает ислам и становится одним из местных лидеров джихада.

Сельджук выступает инициатором отказа от уплаты жителями г. Дженд налога (хараджа)[238] в казну немусульманского огузского государства. Изгнание из города сборщиков налогов стало причиной серии столкновений между направленными в Дженд войсками огузов и руководимыми Сельджуком отрядами горожан. Эти столкновения завершились выходом Дженда из-под контроля огузского ябгулука и принесли Сельщуку известность. Он формирует свою (пока еще немногочисленную) армию и одерживает ряд побед над «неверными» за пределами Дженда. Теперь уже Сельджука называют гази, и все новые борцы за веру стремятся вступить в его войско, численность которого постоянно растет.

Со временем Сельджук становится личностью, известной не только в Дженде, но и во всем Мавераннахре. Кроме известности, войны с «неверными», сопровождавшиеся грабежами, принесли ему богатство.

Сельджук дожил до глубокой старости и умер в начале XI в. в возрасте 102 лет. Большую часть своей жизни он провел в окрестностях г. Дженд.

У Сельджука было четыре сына (Муса, Юнус, Михаил и Исраил). К будущей славе рода Сельджука имеют отношение двое — Михаил и Исраил. О жизни старшего из них — Михаила практически ничего не известно, за исключением того, что ему передал бразды правления состарившийся Сельджук, и что он погиб в одном из походов против «неверных». Однако Михаил оставил после себя двух сыновей — Тугрула и Давуда. Впоследствии Тугрул стал первым султаном Великой Сельджукской империи, а все остальные правители этого государства были потомками Давуда.

Имена детей и внуков Сельджука требуют определенных пояснений. В турецкой исторической литературе доминирующей является та точка зрения, согласно которой клан Сельджуков принадлежал к огузскому племени Кынык. Вместе с тем в трудах большинства средневековых авторов имена детей Сельджука воспроизводятся как Михаил, Исраил, Юнус, Муса, а внуков — Тугрул и Давуд. По крайней мере, часть из этих имен не может быть тюркскими, вообще, и огузскими, в частности.

Выше уже говорилось, что до 965 г. огузский ябгулук, вероятно, находился в вассальной зависимости от Хазарского каганата (середина VII в. — 965 г.). Официальной религией Хазарского каганата с VIII в. был иудаизм[239]. Можно предположить, что высокопоставленные сановники огузского ябгулука в угоду кагану постепенно начали давать своим детям еврейские имена (еврейскими были и имена каганов после принятия иудаизма). З.В. Тоган считает, что названные выше имена детей и внуков Сельджука являются свидетельством того, что в X в. в среде огузской аристократии начала распространяться «иудейская хазарская культура»[240].

Мы не можем знать, как и когда именно некоторые члены клана, а именно те, которые оставили наибольший след в истории, получили новые имена. Исраил в исторической литературе больше известен, как Арслан, Давуд — какЧагры. Тугрул получил второе имя — Мухаммед, но вошел в историю как Тугрул. Ф. Сюмер выдвигает гипотезу, согласно которой Арслан, Тугрул и Чагры — это титулы, а настоящие имена — Исраил, Мухаммед и Давуд, соответственно[241].

Единственный упоминаемый в источниках титул, который имели два члена клана Сельджуков до того, как Тугрул стал султаном, был титул ябгу. Первым его получил Исраил, а после его смерти — Муса. Мы считаем, что со временем данные при рождении имена (Исраил, Давуд) были изменены или дополнены тюркскими именами или именами, распространенными в исламском мире. Так, Бейхаки, который был современником членов клана Сельджуков, еще называет их именами, полученными при рождении. Но уже Равенди, называя детей Сельджука Исраилом, Михаилом, Юнусом и Мусой, пишет, что внуков Сельджука звали Чагры-бей Эбу Сулейман Давуд и Эбу Талип Тугрул-бей Мухаммед[242]. Согласно Хусейни, детей Сельджука звали «Михаил, Муса и Ябгу Арслан, которого также называли Исраил»[243].

Но уже Абуль Фарадж называет сыновей Сельджука Михаилом, Мусой и Арсланом. «У Михаила было два сына, — пишет Абуль Фарадж, — Мухаммед (который прославился как Тугрул-бей) и Давуд (который прославился как Чагры-бей)[244].

Мы в дальнейшем будем называть членов клана Сельджуков теми именами, под которыми они вошли в историю.

После гибели Михаила семью взялавил Арслан. К этому времени вооруженное формирование клана сельджуков стало настолько сильным, что могло участвовать в межгосударственной борьбе и стало востребованным в регионе, где постоянно шли войны. (Равенди справедливо пишет, что прежде чем у Сельджуков появилось свое государство, у них появилась своя армия.)[245]

В 80-е годы X в. Сельджуки поступают на службу к правителям государства Саманидов. За службу им не платят деньги, но выделяют пастбища и деревню Нур под Бухарой. Когда в 993 г. Саманиды подверглись агрессии со стороны государства Караханидов, Сельджуки во главе с Арсланом нанесли ряд поражений войскам Караханидов и помогли правителю Саманидов Нуху И вернуть потерянные земли и трон.

В 999 г. армия Караханидов вторично вторглась в Мавераннахр. Несмотря на участие Сельджуков в боевых действиях, силы были не равными. Караханидам удалось быстро занять Бухару. Государство Саманидов, как уже говорилось, в том же году перестало существовать.

В сложившихся условиях Сельджукам надо было либо уходить с уже обжитых мест, либо налаживать хорошие отношения с новой властью. Они выбрали последнее и стали служить Караханидам. Двадцать следующих лет не были отмечены сколько-нибудь важными событиями в истории семьи Сельджуков. Однако все изменилось, когда в 1020 г. в Бухару прибыл опальный караханидский принц Али Текин. Некоторое время Али Текин был наместником Великого хана в Бухаре, однако в 1017 г. хан сместил его и отправил в ссылку. Бежав из ссылки, Али Текин вернулся в Бухару и, опираясь на поддержку Сельджуков, захватил ее.

Арслан стал союзником Али Текина и помог ему образовать Бухарское государство в границах Мавераннахра. Все попытки Великого хана покарать мятежного принца были отражены Сельджуками, и в течение следующих 5 лет Арслан фактически был соправителем нового государственного образования в Мавераннахре.

В этих условиях Караханиды обратились за военной помощью к одному из наиболее могущественных монархов региона — султану Махмуду Газневи. В 1025 г. в районе г. Самарканд состоялась встреча правителя Караханидов Кадир Хана и султана Махмуда. Султан Махмуд обещал отнять у Али Текина Бухарское государство и отдать его Кадир Хану, а также уничтожить военные формирования Сельджуков.

Узнав о союзе Караханидов с Газневидами, Али Текин бежал из Бухары. Арслан также оставил город, не оказав сопротивления. Тогда Махмуд хитростью заманил к себе Арслана[246], заковал его в цепи и отправил в крепость Календжер в Индию. В этой крепости Арслан провел 7 лет и скончался в 1032 г.

После гибели Арслана лидерство в семье перешло к детям Михаила — Тугрулу и Чагры. Руководимые ими Сельджуки были вынуждены покинуть окрестности Бухары. Новое пристанище они нашли в Хорезме, где служили хорезмшаху Алтунташу, а затем его сыну Харуну. В это время Хорезм был вассальным государством, признававшим власть султана Газневидов. Однако, когда после смерти султана Махмуда и прихода к власти его сына Месуда (1030 г.) позиции Газневидов в регионе существенно ухудшились, хорезмшах Ха рун объявил о своей независимости (весна 1034 г.). Более того, он начал подготовку к завоеванию Хорасана — главной составной части государства Газневидов. взявоевательных планах Харуна большая роль отводилась Сельджукам, которым предстояло быть авангардом его армии.

Узнав об этих приготовлениях, Месуд немедленно направил к хорезмшаху наемных убийц, и в апреле 1035 г. Харуна не стало.

Убийство Харуна чрезвычайно осложнило положение Сельджуков. Они больше не могли оставаться в Хорезме, в то же время им не было пути в Бухару и даже в Дженд, правителем которого стал Шах Мелик[247], враждебно относившийся к Сельджукам.

В таких условиях Сельджуки приняли решение, которое имело исторические последствия. Они перешли Амударью и вступили на территорию Хорасана (май 1035 г.). Грабя на своем пути города и села, Сельджуки двигались по направлению Амуль—Мерв и далее к городу Неса, в окрестностях которого стали лагерем. Общая численность взялавляемого Тугрулом и Чагры вооруженного огузского формирования составляла 10 тысяч человек[248].

19 мая 1035 г. султан Месуд получил послание от Сельджуков. Подписавшие послание Тугрул, Чагры и Муса просили пожаловать им расположенные на краю пустыни города Неса и Фераве. В свою очередь Сельджуки обещали охранять границы Хорасана на севере и северо-востоке.

Реакцией Месуда на письмо Сельджуков было решение направить к городу Неса войска и уничтожить незваных гостей. Против 10 тысяч плохо вооруженных тюркских всадников была направлена армия численностью 17 тысяч человек и боевые слоны[249].

Сражение состоялось в июне 1035 г. Несмотря на значительное превосходство в численности и вооружении, армия Газневидов потерпела сокрушительное поражение и разбежалась. Сельджукам достались богатые трофеи. Равенди пишет, что помимо большого количества оружия, обмундирования, скота, в руки Сельджуков попала казна Месуда, стоимостью 10 млн динаров[250]. На исход сражения при Неса повлияли недооценка Газневидами сил противника, превосходство Сельджуков в тактике и моральном духе.

Султан Газневидов был настолько подавлен случившимся, что согласился на переговоры с руководителями Сельджуков. В результате переговоров, которые продолжались около двух месяцев, был заключен мирный договор, включавший следующие положения:

1. Области Неса, Фераве и Дихистан передаются в распоряжение сельджукских вождей.

2. Вожди Сельджуков — Тугрул, Чагры и Муса приносят клятву на верность султану Газневидов и обязуются не претендовать на другие территории Хорасана.

3. Один из трех сельджукских вождей прибывает к двору Месуда и остается там в качестве заложника[251].

Менее чем через четыре месяца после подписания договора он был нарушен. Сельджуки вышли за пределы «своих» областей и двинулись в направлении города Балх. Что касается сельджукских вождей, то никто из них так и не явился к султану в качестве заложника.

Более того, в ноябре 1036 г. Сельджуки предъявили султану Газневидов новые территориальные претензии. Они требовали отдать им города Мерв, Серахс и Баверд.

В сложившейся ситуации у Месуда не оставалось иного выхода, кроме мобилизации всех военных ресурсов государства Газневидов и ведения войны с Сельджуками до победного конца. В конце мая 1038 г. войска Газневидов и Сельджуков встретились в окрестностях города Серахс. Султанская армия вновь потерпела поражение. Результатом этого поражения была потеря Газневидами контроля над большей частью Хорасана. Через несколько дней после сражения Тугрул без боя занял столицу Хорасана город Нишапур, а Чагры — крупнейший город Хорасана — Мерв. Однако, весной 1039 г. султану Месуду, который, наконец, лично взялавил армию, удалось нанести серьезное поражение Сельджукам в битве под Улья-Абадом. В конце ноября 1039 г. Месуд выбил Сельджуков во главе с Тугрулом из Нишапура, а весной 1040 г. с боем взял г. Серахс. В середине мая 1040 г., несмотря на нехватку воды, провианта и фуража, Месуд двинулся на Мерв. Однако на подступах к этому городу он был атакован Сельджуками и с боями отошел к крепости Данданакан, расположенной в безводной пустыне в 60 км от г. Мерв. Здесь произошло сражение, решившее судьбу Хорасана.

Сельджуки, которые подошли к крепости раньше Газневидов, отравили все источники воды в непосредственной близости от Данданакана. В самой крепости имелось несколько колодцев. Однако для армии, которая, помимо солдат, в свой состав включала десятки тысяч лошадей, верблюдов, слонов, этих источников было недостаточно.

Ближайший водоем находился на расстоянии 35 км от крепости. Месуд, понимая, что измученная жаждой армия не боеспособна, отдал приказ идти к водоему. Это решение оказалось роковым. Когда вытянувшаяся в колонну армия отошла от стен крепости, ее одновременно в нескольких местах атаковала кавалерия Сельджуков. Летописец Бейхаки, находившийся при Месуде, был очевидцем дальнейших катастрофических событий. Основные силы армии были разгромлены и вместе с командующим бежали с поля боя. Пехота понесла большие потери, ее остатки бежали в пустыню. Индийский контингент был уничтожен. Арабские и курдские формирования бесследно исчезли. «Если бы в этот день у Месуда было хотя бы тысяча преданных ему солдат, — пишет Бейхаки, — исход сражения мог быть иным... Сын султана, принц Мевдуд, пытался исправить положение и собрать вокруг себя разрозненные остатки армии, но охваченные паникой и бежавшие с поля боя солдаты не хотели слушать его приказы»[252]. Вскоре рядом с султаном осталось лишь его ближайшее окружение и небольшая группа гулямов. Всем им удалось спастись. После трудного перехода через горы Чаршистана и Гура в июне 1040 г. султан Месуд вернулся в Газну[253]. В дальнейшем его судьба сложилась трагически. В декабре 1040 г. во время перехода из Герата через Пешавар к берегам Инда, где Месуд намеревался провести зиму, он был арестован и свергнут с престола своим братом принцем Мухаммадом. Месуд был заточен в крепость, а в январе 1041 г. казнен[254].

Всего три месяца Мухаммад был султаном Газневидов. Узнав о перевороте и казни отца, принц Мевдуд, находившийся в это время на севере Афганистана, поспешил навстречу Мухаммаду. В апреле 1041 г. В провинции Нанграхар произошло сражение, в результате которого Мухаммад, его семья, военачальники были взяты в плен и казнены. 28 апреля Мевдуд вошел в Газну и сел на трон Газневидов[255]. Султан Мевдуд до конца своей жизни пытался вернуть хотя бы часть утраченных Газневидами территорий и не допустить захвата Сельджуками новых. Однако поражение при Данданакане окончательно подорвало военную мощь Газневидов. После Данданакана государство Газневидов более не представляло реальной угрозы для Сельджуков.

В этих условиях в мае 1040 г. Сельджуки объявили Хорасан своим государством. Послания с известием об этом были вручены правителям всех сопредельных государств. Кроме того, Сельджуки, исповедовавшие ислам суннитского толка, направили послание в Багдад к Аббасидскому халифу Эль Кайму Биемриллаху. В этом послании излагались причины появления Сельджуков в Хорасане и их войны с Газневидами, а так же содержалась просьба признать законным образование в Хорасане государства Сельджуков[256].

Обращение к повелителю правоверных с просьбой признать легитимным новое государственное образование и его руководство полностью соответствовало традициям и законам того времени. Более того, именно халиф присваивал титулы правителям мусульманских государств. Многие из них имели обыкновение просить халифа о добавлении к уже имеющемуся титулу нового или новых, отражающих их заслуги перед государством или мусульманским миром в целом.

Низам ал-Мульк пишет, что султан Газневидов Махмуд десять раз обращался к халифу с подобной просьбой, но получил всего один (новый) титул — Ямин-ад-Дауле (Десница державы). В то же время хакану Самарканда (повелителю Караханидов. — В.З.) халиф дал три титула: Захир ад Дауле (Пособник державы), Муин Халифат Иллях (Помощник наместника Бога), Малик аш шарк ва-с-син (Царь Востока и Китая)[257].

Можно предположить, что подписавший послание Сельджуков к халифу Тутрул рассчитывал не только на признание законным факта завоевания Хорасана, но и на присвоение ему (Тугрулу) султанского титула. Однако халиф Эль Каим Биемриллах оставил послание Сельджуков без внимания.

Несмотря на то, что уже за несколько лет до победы при Данданакане Тугрул признавался всеми членами клана Сельджуков в качестве «первого среди равных»[258], на начальном этапе существования сельджукского государства в Хорасане его особенностью было отсутствие единоличного правителя.

В мае 1040 г. в г. Мерв состоялся курултай (съезд. — В.З.) Сельджуков, на котором было принято несколько важных решений. Одним из них было решение о разделе Хорасана на уделы между тремя лидерами Сельджуков. В описываемый период Хорасан в административно-территориальном отношении состоял из четырех крупных провинций: Нишапура, Мерва, Балха и Герата[259]. Тугрул становится правителем западного Хорасана со столицей в г. Нишапур, Чагры — правителем восточной части Хорасана (провинции Мерв и Балх), а их дядя Муса Ябгу получил провинцию Герат на севере Хорасана[260]. Известно, что в 1040—1041 г. в Нишапуре начали чеканить первые сельджукские золотые монеты с именем Тугрула[261]. Несколько позже свои деньги в Мерве стал чеканить и Чагры[262], Кроме того, в городах провинции Нишапур хутба[263] читалась с именем Тугрула, а в провинциях Мерв и Балх — с именем Чагры[264].

На съезде в Мерве члены клана Сельджуков не ограничились разделом между собой уже завоеванной территории (Хорасана)[265], одновременно они определили, кто и какие страны должен покорить в ближайшем будущем. Так, Мусе Ябгу предстояло завоевать Систан, а старшему сыну Чагры, которого звали Кавурд, — Кирман. Однако наиболее сложная и стратегически важная задача отводилась Тугрулу. Ему предстояло идти на Запад и покорить Ирак.

Таким образом, Сельджуки изначально намеревались проводить политику вооруженной экспансии, конечной целью которой было завоевание обширных пространств на Ближнем и Среднем Востоке и создание собственной империи.

В течение 1040— 1042 гг. Сельджуки практически непрерывно вели боевые действия одновременно на нескольких стратегических направлениях. Чагры, как уже отмечалось, расширял свои владения на Востоке. Войска Сельджуков под командованием Кавурда завоевали иранскую провинцию Кирман, где было основано новое сельджукское государство (сельджукское государство Кирман). Муса Ябгу пересек границу Хорасана на юге и заставил капитулировать эмира Систана Абуль Фадла, а затем в октябре 1042 г. совместно с ним изгнал с территории Систана войска Газневидов, пытавшихся вернуть эту территорию в состав своего государства.

На северном и северо-восточном направлениях вели боевые действия войска под командованием Тугрула. В 1041 — 42 гг. ему удалось завоевать и присоединить к Хорасану Джурджан (Гурган) и покорить расположенный на южном побережье Каспийского моря Таберистан, ставший вассальным государством Сельджуков. В 1042 г. Тугрул совершил поход в Хорезм, которым в то время правил союзник Месуда и непримиримый враг Сельджуков Шах Мелик. Тугрул овладел Хорезмом и казнил Шах Мелика.

В 1043 г. Тугрул начал расширять территорию сельджукского государства на Запад. Западнее Хорасана находились персидские и иракские владения Буидов. К этому времени Буиды, погрязшие во внутренних распрях и междуусобных войнах, переживали не лучшие времена. В 1043 г. войска Сельджуков под командованием сводного брата Тугрула Ибрагима Йинала захватили город Рей[266], куда Тугрул перенес свою столицу. В том же году была завоевана иранская провинция Хамадан. Затем Тугрул повернул свои войска на северо-запад и, разорив несколько иракских городов, осадил Мосул. Он потребовал от губернатора Мосула 50 тысяч динаров и, в случае уплаты этой суммы, обещал отвести войска. Губернатор ответил отказом, после чего Тугрул взял город штурмом. Абуль Фарадж пишет, что сельджуки 12 дней оставались в Мосуле и в течение этого времени они грабили, насиловали и убивали местных жителей. По городу текли реки крови[267].

В 1044 г. к Тугрулу прибыл посол из Багдада. Содержание доставленного им от халифа послания сводилось к следующему[268]:

1. Эмир Тугрул бей должен прекратить вести боевые действия с целью захвата новых территорий и ограничиться уже завоеванными.

2. Тугрул бей обязан отдавать халифу часть налогов, собираемых взявоеванных странах.

3. Если Тугрул бей исполнит это, то халиф признает его в качестве законного правителя завоеванных земель и присвоит высокие титулы.

Тугрул ответил отказом на требования халифа и продолжил проводить прежнюю политику экспансии. В течение 5 лет с того времени, когда Тугрул начал свое продвижение на Запад, он захватил почти все владения Буидов.

В 1048 г. халиф получил письмо от жителей Исфахана, в котором говорилось, что Тугрул уже 9 месяцев находится в городе и в течение всего этого времени население бедствует и терпит от Сельджуков крайние притеснения. Письмо заканчивалось мольбой жителей Исфахана заступиться за них перед Тугрулом[269].

В сложившихся обстоятельствах халиф известил Тугрула о том, что признает его «законным правителем» и дарует ему титулы «Султан — столп веры» и «Султан — прибежище мусульман».[270] Халиф также попросил сутана Тугрула вывести войска из Исфахана. Польщенный Тугрул удовлетворил просьбу халифа. Более того, он передал в казну «повелителя правоверных» 20 тысяч динаров и подарил по 2 тысячи динаров всем высокопоставленным чиновникам Багдада[271].

Таким образом, в 1048 г., т. е. через 8 лет после победы при Данданакане завоеванное Сельджуками государство, наконец, получило легитимный статус, а Тугрул — титул султана. В городе Рей для него была изготовлена личная печать (тугра), на который был изображен лук и выгравированы имя и титулы Тугрула[272].

В 1048 г. умер правитель Буидов Абу Калиджар. К власти пришел его сын Мелик ар-Рахим. В период его правления отношения между халифом и Бундами (духовной и светской властью в Багдаде) обострились до предела. Эти отношения никогда не были хорошими. Буиды были ревностными шиитами, а официальной идеологией Аббасидского халифата, как уже отмечалось, был суннитский ислам ханифитского толка. Поэтому Буиды не признавали законной власти Аббасидов. В 1040-е годы началось их сближение с Фатимидским халифатом[273]. При Абу Калиджаре в некоторых городах Ирана начали проповедоваться идеи исмаилизма. В Ширазе в мечетях стали упоминать имя фатимидского, а не аббасидского халифа. При сыне Абу Калиджара Мелике ар Рахиме имя халифа Фатимидов начали произносить на проповедях в городах Ирака, а в начале 1050-х годов — даже в Багдаде. Активным сторонником Фатимидов был командующий войсками Буидов тюрок по происхождению Арслан эль-Бесасири. Он пользовался непререкаемым авторитетом в армии, большая часть которой состояла также из тюрок, и популярностью среди простого люда Багдада[274]. К середине 1050-х годов отношение Бесасири к Аббасидскому халифу стало откровенно враждебным. Эль Хусейни пишет, что Бесасири относился к халифу как деспот[275]. Все это ставило халифа Кайма Биемриллаха в крайне сложное положение и стало главной причиной настойчивых и неоднократных обращений к Тугрулу с просьбой (приказом) прибыть в Багдад.

В 1055 г. во главе многочисленной армии Тугрул, наконец, появился у стен Багдада и стал лагерем напротив городских ворот. Бесасири и большая часть подчиненного ему гарнизона, бросив на произвол судьбы Мелика ар-Рахима, поспешно бежали в Сирию[276].

В первый же день пребывания Тугрула в Багдаде был арестован Мелик ар-Рахим. Его заковали в цепи и отправили в г. Рей.

Там последний представитель династии Буидов был заключен в крепость Табарек, в которой находился до конца своей жизни. (Аль Бундари пишет, что Мелик ар-Рахим скончался по дороге в Рей[277]). На этом завершилась 120-летняя история государства Буидов.

Тугрул сформировал в Багдаде свою администрацию, назначил новых сборщиков налогов и губернаторов. Рядом с дворцом халифа была возведена резиденция сельджукского султана. Были также построены дома для его вельмож и казармы для солдат. Фактически светская власть в Багдаде перешла в руки Тугрула.

В 1057 г. халиф Каим эль Биемриллах официально признал новый статус сельджукского султана. Более того, он присвоил Тугрулу титул «Царя Востока и Запада» и лично опоясал его двумя мечами.[278] (Почесть, которой до Тугрула не удостаивался ни один правитель Востока.)

Основатель Великой Сельджукской империи и первый ее султан Эбу Талиб Тугрул бин Михаил скончался в сентябре 1063 г. в возрасте 70 лет. Он был похоронен в столице империи городе Рей.