Серебряная Соколица (СИ)

Глава 1. Ниоба Верес

Ветер трепал зелёные ленты шляпки, что девушка придерживала рукой, вглядываясь в изумрудные холмы берега. Перегнувшись через перила, Ниоба заглянула на нижнюю палубу, где мальчишки гоняли мяч. Среди них носился мелкий, ослепительно рыжий мальчуган, что без страха бросался отбирать мяч у куда более массивных и сильных товарищей.

После спасения Тишины встал вопрос: что с ней делать? Нельзя после произошедшего вернуться к учёбе в Академии, словно ничего не произошло. Ректор Далтон явно замешана в тёмных делах Серых, эксперименты над детьми происходят с её молчаливого согласия.

Держать девочку запертой в доме тоже никак нельзя. Это первое место, где её станут искать. Возможно, потому Лиса согласилась отпустить племянницу с Ниобой на Восток. Никто не сказал этого вслух, но в воздухе повисло невысказанное: как ты будешь заботиться о ребёнке, если умираешь? Что случится с Тиш, если Луна настигнет тебя в дороге?

Ответом на этот вопрос было: с чего вы взяли, что Тиш ребёнок?

Заправив выбившуюся смоляную прядь за ухо, Ниоба переместилась поближе к лопастям парохода, от которых летели прохладные брызги, тут же оставившие мокрые пятна на белом льняном платье девушки.

Возможно, тащить Тишину на Восток — мысль несколько опрометчивая, но даже это безопаснее, чем оставлять её в Кондоме. Ждать, когда Заклеймённые найдут девочку и утащат в лабораторию.

Послышался удар и общий разочарованный вздох. Мяч, описав дугу, вылетел за пределы корабля и плюхнулся в воду. Ниоба машинально потянула руку, чтобы притянуть его с помощью Таланта, и тут же остановила сама себя, чувствуя лёгкое жжение. Ограничитель, что раздобыл для неё Зэван, не позволял использовать Талант. Жить Ниобе осталось не так много и сокращать срок, руководствуясь сиюсекундным порывом, не хотелось.

Рыжим демонёнком Тиш вскочила на перила, заставив кумушек испуганно ахнуть, и протянула руку в сторону мяча. Тот некоторое время мерно покачивался на волнах, игнорируя её усилие. Волны уносили его всё дальше, пароход на полном ходу спешил вперёд, не заметив потери.

Мяч вдруг дёрнулся, под водой показался плавник. Рыбий косяк подтолкнул мяч ближе к кораблю. Тот неожиданно подскочил и под общий радостный вопль залетел на нижнюю палубу. Судя по обиженно оттопыренной нижней губе, Тиш к этому чуду отношения не имела. Подняв мяч к ней подошел мужчина в клетчатом прогулочном костюме.

— Всегда приятно услужить, — произнёс мужчина, приподнимая шляпу.

Тиш вместо благодарности схватила мяч и бросилась к мальчишкам.

— Простите моего племянника, — улыбнулась незнакомцу Ниоба, бросая строгий взгляд в сторону Тиш.

— Ничего, — добродушно отмахнулся тот, — он сам хотел достать, а я помешал.

Спохватившись, он поклонился и представился:

— Томаш Мечников.

— Ниоба Верес, — чуть присела она в лёгком поклоне.

Мужчина забавно пошевелил усами, разглядывая девушку, и, сочтя увиденное приемлемым, предпринял попытку продолжить знакомство.

— Верестаг прекрасен в это время года, — оттягивая большими пальцами подтяжки, заговорил Мечников. — Летняя духота отступила, а осень с дождями ещё не подоспела. Самое лучшее время для путешествий. Вы, должно быть, навещали родственников на Западе?

— У меня там живет сестра. — Ниоба вежливо улыбнулась, думая что с Лисарой у неё куда больше общего, чем с родной сестрой.

Отчего-то каждый считал своим долгом узнать, чем она занималась по ту сторону гор. Пересекая границу между Империей и Мандагаром, путешественники имеют выбор как именно продолжить путь: пешком, поездом или на пароходе. Последний путь для людей обеспеченных, поэтому по палубе расхаживали сплошь отпрыски дворянских семей, что спешили перещеголять друг друга родословной. Ограниченный круг лиц позволял Ниобе присматривать за публикой и выявить постороннего до того, как он навредит Тишине.

— Какая интересная у вас фамилия — Верес, — присматриваясь повнимательнее, заметил Мечников.

Ниоба не вольно поджала губы, ругая себя за то, что не озаботилась придумать другую, менее приметную фамилию, для путешествий.

— Сударь, если барышня молчит, то, возможно, она просто не желает продолжать разговор, — буркнула Тиш, что, игнорируя лестницу, взобралась на верхнюю палубу по снастям.

Насупившись, она пыталась сделать голос грубее, отчего ещё больше походила на хорохорившегося мальчишку.

— Приношу свои искреннейшие извинения, — раскланялся тот. — Не хотел оказаться навязчивым.

— Ничего страшного, — заверила его Ниоба. — Это я должна извиниться за себя и за племянника. Задумалась и не ответила вовремя.

Раздался звон колокольчика — это в кают-компании приглашали на обед.

— Сначала вымой руки, — едва успела крикнуть Ниоба, как Тиш скрылась среди людей.

— Дети, за ними нужен глаз да глаз, — тепло глядя вслед рыжей макушке, поделился Мечников.

— Да, порой я ему завидую, — пожав плечами, девушка придержала развевающееся на ветру платье. — Его непосредственности и возможности творить что вздумается.

— А я завидую их живости, — поделился мужчина и, чуть наклонившись, тихо добавил: — и возможности ползать по кораблю, не обращая внимания на осуждение окружающих.

Приняв это как укол в сторону её воспитательных способностей, Ниоба невольно покраснела. Не заметив её смущения, Мечников продолжил:

— Когда у меня будут дети, не стану запрещать им подобные вольности. Пусть кто-то и считает это безрассудным и опасным, я считаю, что мальчикам от этого больше пользы, чем вреда. Этикет он всегда успеет выучить, а вот развить силу и ловкость сидя за партой невозможно.

Они спустились в зал, где уже собирался народ, занимая свободные столики. Тиш сидела на их любимом месте у большого окна. Ветер шевелил белоснежные занавески с вышитой на них лавандой, а на подоконнике восседала крупная чёрная ворона. Мечников, увидев это, сбился с шага. Впрочем, местная публика уже привыкла к крылатому гостю. Старушка, что делила с ними столик, подкармливала птицу, словно домашнего кота.

— Кушай, Гаврюша, — приговаривала старушка, протягивая вороне кусочек рыбки.

— Сударыня, — поклонился ей Мечников. — Позволите?

Она милостиво кивнула и погладила грудку птицы. Та неловко переступила лапами, крутя головой, рассматривая нового гостя.

Между столиками заскользили официанты, в углу зала заиграл рояль.

Дни текли в тихой размеренности среди неспешных вод реки Тяжечи на фоне меланхоличных зелёных холмов, по которым перемещались пёстрым одеялом коровы. Тут и там появлялись домики со светлой соломенной крышей. Слышался лай собак и смех людей с недостижимого для обитателей парохода берега.

Ниоба немного жалела, что выбрала пароход, но на пешее путешествие не было времени. Академия дала ей всего несколько недель отпуска, чтобы посетить родину и проститься с матерью. После, она столь же спешно вернётся на Запад читать лекции, организовывать конференции, заниматься музеем и писать статьи. Умереть в окружении друзей, занимаясь любимым делом, пожалуй, не самый худший конец.

Оглушительно каркнув, ворона сорвалась с места и устремилась к берегу. Окружающие неодобрительно покосились в сторону их столика.

— Среди вас есть кто-то увлекающийся орнитологией? — полюбопытствовал Мечников.

— Есть, но он сейчас далеко. Где-то в Кун-Квешу изучает очередную проклятую область, — поделилась Тиш, колупая гарнир вилкой.

— И он дотянулся этой вороной до вас? Восхитительно! — всплеснул руками мужчина, рассматривая удаляющуюся черную точку. — Жаль, я не могу познакомиться с коллегой учёным.

— А в какой области вы работаете? — продолжала поддерживать беседу Тиш.

— О, я ихтиолог, — скромно отозвался тот.

— А Ниоба историк!

Мечников изобразил удивление, а старушка, внезапно оживившись, проскрипела своим тихим, неприятным голосом:

— Они считали, что вы нянечка при богатом отпрыске, — жамкая беззубым ртом, она неприязненно посмотрела на Мечникова. — Заключали сомнительные пари, в которых вы фигурировали.

Щёки мужчины красноречиво вспыхнули, откашлявшись, он поспешил заверить дам, что ничего предосудительного не имелось в виду.

Расковыряв обед и едва ли съев половину, Ниоба откланялась и поспешила назад на палубу. В этот момент на подоконник опустилась галка и запрыгала к Тишине. Та покрошила на салфетку кусочки фруктов и отвязала записку от лапки.

Не слишком доверяя обычной почте, Зар вызвался пересылать письма. Его крылатые помощники носились через горы, пересекали границы и нарушали все мыслимые и немыслимые законы использования Таланта. Наблюдая, как птицы приносят Тише письма, да ещё и по несколько раз на дню, Ниоба ловила себя на мысли, что немного завидует. Конечно, глупо ожидать, что Зар станет ей писать после того, как она во второй раз отвергла его чувства.

Зато ей исправно писала Лиса. Пойдя на поводу у прихоти, она убедила Ника взять её с собой в Империю. Причина, по которой она решила провести отпуск в продуваемом всеми ветрами городке, вне сезона, имела высокий рост, чёрные, словно Бездна, глаза, кожу цвета кофейных зёрен и низкий, будоражащий кровь голос. Когда Айналис высказала вполне естественные сомнения относительно этой затеи, подруга лишь рассмеялась.

— Не думаете же вы, что я в него влюблюсь? Боюсь, такие, как он, не умеют дарить любовь. К тому же там живут мои родственники, может, удастся убедить их сделать скидку? Покажу им смету, а там посмотрим.

Несмотря на самоуверенность подруги, она немного переживала за её сердце. Ниоба отвергает любовь, чтобы не принести ещё больше боли любимому, когда умрёт. Лиса отталкивает любовь, словно боится запачкаться. Когда-нибудь этот подход сыграет с ней злую шутку.

— Помнишь, о чём мы говорили перед тем, как сели на поезд в Кондоме?

Хмурое выражение лица Тиш заставило Ниобу вынырнуть из мыслей и сосредоточить внимание на девочке.

— О том, что кое-кому стоило бы оторвать голову за подделку документов? — отозвалась Ниоба, закрывая книгу.

Лёгкий ветерок волновал поверхность воды, а несколько наглых чаек норовили залезть в сумку, что стояла у ног девушки. В кают-компании устроили танцы. Молодые особы соревновались в искусности игры на фортепиано и пели бесконечные песенки о любви, от которых Ниоба сбежала на верхнюю палубу. Устроившись на скамейке, она попыталась углубиться в чтение, но мыслями находилась далеко на севере, где-то в лесах Кун-Квешу.

— Нет, не об этом, — отмахнулась Тишина, даже не пытаясь изобразить, что устыдилась недостойного поступка, — о том, что разговаривать мы будем как взрослые люди. Никакого сюсюканья.

Ниоба кивнула.

— За нами следят, — наклонившись, шепнула Тиш.

В прошлом у девочки имелось похищение и несколько недель в сыром подвале, где в неё тыкали иголками и накачивали неизвестными препаратами. После тех событий на её предплечье остался номер, что не удалось до конца вывести даже Нику и Лисе.

Потому, сев прямо, Ниоба похлопала по скамейке. Пристроившись рядом, Тиш, словно испуганный зверёк, прижалась к ней, опасливо поглядывая в сторону лестницы.

— Я видела всадника. — зашептала она — Он едет вдоль берега, периодически подходя к самой воде, и его становится видно.

— Для начала стоит отмести все логические обоснования увиденного, — захлопнув книжку, произнесла Ниоба, обнимая подопечную за плечи — Возможно, вдоль реки тянется дорога и он останавливается набрать воды и отдохнуть?

Поджав губы, Тиш покачала головой.

— Он появляется только по ночам. Почему не остановится на ночь в одном месте, как это делают все нормальные путешественники?

— Хм. Сегодня ночью покажешь мне его, — видя, как Тиш побледнела, Ниоба приобняла её за плечи. — Пока мы на корабле, нам ничего не грозит, а в городе никто не посмеет нас обидеть.

— Уверена?

— Я ведь княжна!

Тишина опустила голову, не разделяя её уверенности.