Серебряная Соколица (СИ)

Глава 51. Мириам Эльбирин

Грифоны унесли их далеко на юг, к лесам. Вдали от асовских поселений и троп, они приземлились на поляне и разбили лагерь. Вилинарий отправился за водой, девочка собирать хворост, а Гиндорилу было поручено развести огонь. Когда Вилинарий вернулся, Тишина развела костер, а младший брат, делал вид, что ищет что-то в сумках, пытаясь скрыть смущение.

Мириам отошла от лагеря и постелив одеяло села на землю, погрузившись в раздумья. Браться уважали её уединение и не мешали, только девочка, то и дело проходила мимо, бросая в её сторону любопытные взгляды.

Невысокая, курносая, с живыми сине-зеленые глазами. Она замучила Вилинария вопросами о грифонах, об упряжке, о дрессуре и, кажется, не собиралась останавливаться: Когда полетим за Заром и Ниобой? Они точно не потеряются? Быть может она отправиться на разведку, если Вилинарий укажет в какую сторону?

— Успокойся, все хорошо. — мягко проговорил Вилинарий и усадил девочку чистить овощи — За ними следят наши птицы.

Она тут же встрепенулась и взволновано поведала о вороне, что привел её в окружение и перехваченных письмах Зара.

Ни секунды тишины.

Вздохнув Мириам, закрыла глаза, пытаясь отгородиться от мира. Но едва в лагере стало тихо, как Гиндорил завел разговор с девочкой.

— Лиса запрещала мне выходить из дома. — жаловалась девочка.

— Ты не поверишь, но у меня точно такая же ситуация.

— Ты глава дома. — мягко напомнил Вилинарий — И если сломаешь шею, навернувшись с грифона, эта нелегкая ноша падет на плечи Нинилит.

— Я летаю на грифонах с пятидесяти лет! Да я без ремня могу…

— Пожалуйста не надо. — с усмешкой осадил его Вилинарий — Тишина, помешай пожалуйста картошку.

— Угу. Я правда рада, что вы помогаете, но мне как-то тревожно за Зара и Ниобу.

— Мне тоже, но если мы бросимся в бой, не отдохнув, толку от нас будет не много. Разве что Серых порадуем, угодив в их сети. Ты не знаешь, почему Ниоба не ушла со всеми, а отправилась во второй корпус?

Та не ответила, видимо пожав плечами. Вилинарий тоже ничего не сказал, зато начал болтать Гиндорил, жалуясь на строгих преподавателей и злых советников.

Ни секунды покоя.

На плечи вдруг легло одеяло. Вздрогнув от неожиданности, Мириам открыла глаза.

— Простите. — сконфузилась девочка — Не хотела вам мешать. Холодно, а вы в одной пижаме.

Кивнув в знак благодарности, Мириам закуталась в одеяло. Провожая Тишину взглядом, она ощутила, как растет в груди ком вины. Этого ребенка, она собирается передать Карагросу на растерзание.

Тишина прошлась по лесочку, наклоняясь и с интересом разглядывая каждый найденный гриб. Похоже ночная тьма её ничуть не беспокоила.

— А это что? У нас такие грибы не растут!

— Лисички у вас не растут? — подняв голову спросил Вилинарий. Ей показалось, или в уголках его глаз, затаилась улыбка?

— Не знаю. Мне обычно попадались маслята, сыроежки и подосиновики. О! А это что?

— Подберезовик! — подпрыгнул на месте Гиндорил, словно счастливый щеночек — Это даже я знаю!

— Съедобный?

— Да, да, неси сюда. Будет у нас картошка с грибами.

Карагрос спрячет девочку глубоко под землей, запрет словно мышь в клетке и будет тыкать иголками, резать и накачивать всякой дрянью, не позволяя Луне спасти несчастную душу.

Завернувшись в одеяло, Мириам подхватив лежанку, подтащила её к костру и устроилась между братьями. Бросив на неё взгляд, Вилинарий в миг все понял и попросил девочку сбегать за водой. Радостная, что может помочь, она схватила котелок, бурдюки и унеслась к ручью.

— Что не так? — спросил Вилинарий переходя на родной язык.

Рассказ о просьбе Преподобной Карагроса, вышел не долгим, погрузив всех в тяжкие думы.

— Это действительно необходимо? — первым заговорил Гиндорил — Только спастись от серых и угодить в Карагрос. Страшнее участи и врагу не пожелаешь.

Вилинарий промолчал, хмуро пялясь на свои руки.

— Маленькая жертва во благо высшей цели. — тихо ответила Мириам, понимая, что сама себе не верит.

— Легко рассуждать о высшей цели, когда её жертвой становишься не ты. — отозвался Вилинарий.

Ей не хотелось отдавать Карагросу этого ребенка. Это жестоко и не справедливо. Хотелось, чтобы кто-то бросился защищать Тишину и быть может даже помог ей сбежать. Чтобы, когда Мириам встретиться с Высоким советом, ей не пришлось врать, что она не пыталась.

— Ты к ней привязался? — спросила Мириам, неловко перебирая край одеяла.

— Не то, чтобы. — пожал плечами Вилинарий — Мне просто её жаль. Я и сам был в плену Серых и лишился всего из-за их экспериментов. Я знаю какого это, когда нельзя вернуться домой, увидеться с близкими и друзьями. Нельзя открыто пройтись по улице. Когда прячешься, словно смрадная крыса, по темным углам.

— Во благо народа, нужно найти в себе силы отринуть личные привязанности.

— Знаю. — он вздохнул — Казалось бы, одним предательством меньше, одним предательством больше, какая разница. — Вилинарий швырнул прут в огонь — но этого я делать не могу. Одно дело отдать им дневники и совсем другого знать, что они будут делать с живым человеком.

Мириам передернула плечами.

Сестре Луны не предстало бояться смерти. Она должна быть готова в любой момент шагнуть в объятия Богини, обрести покой. Но сейчас, Мириам боялась смерти. Если не Высокие дома, то другие Преподобные и сестры, доберутся до неё и убьют. Здесь в Мандагаре, посреди дремучего леса она в больше безопасности, нежели в постели своего дома.

Со вздохом, она рассказала о покушениях и младших домах.

— Сейчас бы пригодился совет дедушки. — зябко поведя плечами, обронил Гиндорил.

— Нет. — неожиданно резко, бросил Вилинарий — Кто угодно только не Акилон. Он последний человек на земле, у которого стоит просить совета.

— Подобное, столь резкое заявление требует пояснений.

Вид у Вилинарий стал безрадостный.

— Если коротко, то Серые не едины между собой. Их несколько группировок, и каждая тянет одеяло на себя, желая выслужиться перед Серым человеком. Даже внутри этих группировок существует постоянная борьба и соперничество…

— Вижу тебе многое известно. Так будь добр переходи ближе к делу. — перебил его Гиндорил.

Мириам бросила удивленный взгляд на младшего брата. В прочем, самого Вилинария этот выпад ничуть не расстроил.

— Серые давно поделили материк и сферы влияния на нем. Есть Сорон, там правит Медный дракон, он стар, старше Александра, но младше дедушки. Есть Мандагар, тут Белый олень, демон бы его знал, кто это. А есть западная часть Крилла, Кондома и остатки Империи, ими правит наш дедушка.

Ахнув, Мириам закрыла рот руками.

— Нет, нет, нет. — отшатнувшись покачал головой Гиндорил — Тебя кто-то обманул…

— Дедушка сам мне в этом признался. Во времена, когда Александр был еще жив, дедушка опасался, что Черный волк перетянет власть на себя. Потому они встретились и договорились о ненападении. Я на этой встрече был посредником, все видел и слышал.

Стало тихо. Наклонившись вперед Вилинарий, помешал картошку.

— Ладно, с этим разберемся позже. — отодвинул от себя проблему Гиндорил — Где девочка?

Повернувшись Мириам, посмотрела на темный лес, куда Тишина убежала за водой и вновь подивилась, что аса не испугала темнота.

— Убежала. — безразлично пожал плечами Вилинарий.

Тут же подскочил на ноги Гиндорил, заявляя, что нужно немедленно пуститься в погоню и отыскать беглянку.

— Зачем? Что бы не асовские, а лэртские Серые замучили её в лаборатории? — занятый ужином, отозвался старший брат и покосившись на Мириам добавил — Александр был бы «счастлив» узнать, что его внучку превратят в лабораторную крысу.

Перед мысленным взором возникло грустное лицо Александра, но Мириам немедля отмела этот образ в сторону. Нельзя, чтобы мечты возобладали над реальностью. Грезы не помогут ей сохранить жизнь и Орден.

— Ладно, пойду посмотрю куда она запропастилась, за одно умоюсь, нет сил больше терпеть смрад больницы. — поднимаясь произнесла Мириам.

— Поторопись. Поедим и я полечу выручать наших голубков. Не хорошо оставлять их в руках Заклейменных.

Прихватив с собой одежду и полотенце, Мириам уточнила направление и отправилась к ручью. На хвое и палых листьях следов не видно, зато у ручья, Тишина порядком наследила. Осмотревшись и не обнаружив девочки, Мириам бросила вещи на ближайший куст и присев осторожно коснулась воды. Та оказалась ледяной и до боли обожгла руку холодом.

— Дедушка говорил, что лэрты мало путешествуют из-за того, что не переносят перепадов температуры.

Дернувшись от неожиданности, Мириам поскользнулась на размякшей глине. Рука соскользнула с ветки, обжигая пальцы порезами. Прежде чем, она соскользнула в ручей, девочка ухватила её за руку. Держась за ствол дерева, Тишина помогла выбраться со скользкого участка.

— Я тоже едва не свалилась. — она показала на измазанное в грязи бедро — Если хотите умыться, предлагаю для начала нагреть воды на костре.

— Хорошая идея, но я могу сделать это быстрее.

Зачерпнув полный котелок воды, Мириам сунула в него палец и нагрела воду при помощи энергии Таланта.

— О! Тоже так хочу. Это бы сэкономило столько времени! — с восторгом воскликнула Тишина, глядя на неё с восхищением.

— Нельзя злоупотреблять Талантом. Он этого не любит. — погрозила пальцем Мириам.

Избавившись от проклятой сорочки, она обтерлась тряпицей, смоченной в теплой воде, и переоделась в сухое.

— Религия велит мне довольствовать малым, но как же приятно переодеться в сухое и чистое.

Девочка понимающе улыбнулась.

— Помню, я целый час просидела в бане, пытаясь содрать с себя запах лекарств и подземелья, когда Лиса с друзьями спаси меня в первый раз.

Выпрямившись, Мириам хотела было вернуться в лагерь, но девочка похоже туда не торопилась. Она перепрыгнула на другую сторону ручья и сунула руку в ледяную воду, вновь наполняя котелок.

— Ты ведь давно все набрала?

— Угу.

Мириам едва расслышала ответ, за шумом ручья.

— Ты знаешь лэртсткое наречие?

— Дедушка настоял и меня начали учить ему с первого курса. Я даже немного эльфранского знаю.

— Подслушивала значит. — выдохнула Мириам, наблюдая за девочкой.

— Угу. — подняв наполненный котелок Тишина и взвесила его в руке.

Швырнет в меня и убежит. — пронеслось в голове.

— Расскажите про дедушку. Вы так бросились к Зару, что едва ли были просто хорошими знакомыми.

Девочка смотрела строго. Маленький волчонок, еще не оскалился, но уже прижал уши, готовый к броску.

— Мы были любовниками. — выдохнула Мириам — Все зашло так далеко, что я как-то попросила его изменить меня, хотела родитель от него ребенка. Если бы он согласился, мой сын или дочь, были бы примерно твоего возраста.

— Им было бы тринадцать? — в ужасе переспросила Тишина.

— Сто тридцать. — мягко улыбнулась она, старым грезам — Но он отказался. Сказал, что слишком сильно меня любит, чтобы превратить в подопытную.

Взгляд девочки стал злым. Сцепив зубы, она подалась назад, под защиту еловых веток.

— Тише, тише, я не собираюсь вредить тебе. — быстро проговорила Мириам поднимая руки в успокаивающем жесте.

— Я злюсь не на вас. Вас папа пожалел, а нас нет. В лаборатории, где меня держали, сказали, что я уже с рождения изменена. Что же выходит. Вас дедушка любил, а на нас ставил эксперимент?!

— Не совсем.

Из леса вышел Вилинарий. Двигался он удивительно беззвучно, ни одна веточка не поспела хрустнуть под его ногами.

— А вот ты, стой, где стоишь! — в руках её блеснул знакомый нож, что Вилинарий забрал у обезглавленного Заклейменного — Либо вы рассказываете правду, либо мы прощаемся навсегда.

Угрозы Вилинария не слишком впечатлили. Пройдя вперед, он присел у ручья и без видимого дискомфорта набрал в ладонь воды, попить.

— Серых нельзя победить, просто убив Серого человека или кого-то из его приспешников. Место Белого оленя займет кто-то другой с не менее вычурным прозвищем. Процесс не остановить, если действовать в лоб.

Мириам почувствовала, как зачатки Таланта в девочке вскипели, в ответ на её гнев. Тело вырабатывало энергию, не зная и не умея правильно её расходовать.

— Александр решил действовать изнутри. Он был частью системы, но оказался слишком заметной фигурой, а кого-то равного ему среди союзников не имел. Он мог занять место Акилона контролируя Запад, но это только Кондома и Империя. — сполоснув руки, Виинарий поднялся и отошел на сухую хвою — Есть еще Восток, с Мандагаром, Кун-квешу и Нонсеран. Есть архипелаг Сорон, что производит и готовит Заклейменных. И это только то, что мне известно. Если бы Александр начал действовать, другие немедля подавили бы его, сместив и убив.

Переведя дыхание, он виновато посмотрел на девочку. Та тоже отступила под тень хвойных деревьям, укрывшись за папоротником. Словно загнанный зверь, смотрела на них из тени.

— Он решил отравить систему изнутри. — проговорил Вилинарий — Все его дети, из последнего поколения, изменены. И я имею в виду не только детей от твоей бабушки. Их, довольно много. — неожиданно смутился он — Большинство из них так или иначе попадет под прицел Серых и окажется в лаборатории. Другие дадут потомство более традиционным способом, неся в себе зерно будущих изменений.

— Когда? — спросила Тишина — Когда эти семена дадут всходы и мы увидим результат?

— Рано или поздно. — пожал плечами Вилинарий — Серые занимаются этим уже много поколений, не меньше трех веков, со времен освобождения асов из рабства.

Девочку передернуло, и она попятилась.

— Услышать такое неприятно, но я рассказал это не для того, чтобы оскорбить или напугать. — брат перевел взгляд на Мириам, и та вздрогнула, осознав к чему клонит — Теперь мы не можем отпустить Тишину. Серые не должны узнать того, что я рассказал. Ни асы, ни лэрты.

— Ты убьешь меня?

Голос из темноты прозвучал слабо. Должно быть девочка понимала, что от Вилинария ей не скрыться.

— Я могу спрятать тебя. Нашей семье принадлежит небольшой архипелаг между Луринатти и Ясеневым градом. Дом Эльбирин может предоставить парочку островов в пользование Ордену Сестер Луны.

— А взамен, мы спрячем девочку. — закончила за него Мириам.

Ей, этот план не нравился. Тишину, конечно, жаль, но это совершенно ненужный риск.

— Спрячем, обучим, тем самым отдадим Александру долг, за всё, что он сделал ради нашей семьи. — закончил Вилинарий, глядя в глаза Мириам.

Она отрицательно покачала головой, но брат в ответ лишь улыбнулся.

Вилинарий явно знает больше, чем говорит и это ужасно злило. Знать бы ещё зачем ему нужна девочка. Неужели сам решил заняться исследованиями? Или это все часть грандиозного плана Александра? Знает ли о нем кто-то кроме Вилинария?

Со вздохом, Мириам покачала головой.

— Мне это не нравиться. Сестры не позволят.

— Сестры не выдадут одну из своих.

Тут Мириам не сдержавшись зашипела на брата.

— Ты в своем уме?! Моё положение и без того слишком шаткое, если я приведу асовскую девчонку и заявлю, что принимаю её в Орден…

— Такова воля богини. — Вилинарий говорил спокойно, довольная улыба затаилась в уголках его глаз.

— Вздор.

— В Ясеневом граде, уже много столетий принимают в свои ряды асовских женщин и ничего.

— Я лишусь поддержки Карагроса и Силивенити. Проклятье, да меня свои же выгонят на мороз.

— Не выгонят. Ты принесла порядок о Орден и сестры будут за него цепляться, — убежденно заявил Вилинарий — потому что понимают, что новую Преподобную прогнут под себя Дома или Карагрос. Никому не хочется возвращаться к роли элитной проститутки, что в промежутках между клиентами, занимается политическими убийствами.

Мириам шумно выдохнула, в ярости глядя на брата. Рассказывать такое о Ордене, в присутствии посторонних! За такое, она лично прибила бы его язык к стене.

— Ясеневый град, больше, сильнее и богаче своих консервативных соседей. — отвечая на её ярость улыбкой, продолжал Вилинарий — Они могут сколько угодно исходить ядом, но реальности это не изменит. Если Орден поддержит южан, Совет Луринатти признает Ясеневый град, остальным тоже придется его признать. После такого Ясень всегда будет на твоей стороне.

— Для Ходячего под солнцем тебе слишком многое известно. — скрестив руки на груди заметила Мириам.

— Александр хорошо меня обучил.

Имя раскалённым гвоздем влетело в грудь женщины, сбив дыхание. осле всего услышанного, она не знала, что и думать о нем.

— Я даже знаю, почему ты вдруг решила вернуться в Орден.

— Знаешь?

— Да. — голос его стал тих, а скорбь лишила раздражающей самоуверенности — Мне жаль, но он не вернется. Александр мертв. Как бы больно не было это признавать, но все, что у нас осталось это вот. — он махнул рукой в сторону затаившейся в кустах Тишины — Я не могу позволить Серым уничтожить память о моём друге.

Посмотрев на испуганную девочку, Мириам коснулась груди. Сердце тяжело билось.

Брат не стал бы манипулировать ею. Уж точно не через болезненные воспоминания о прошлом. Не через потери, от которых она до сих пор не оправилась.

Ведь не стал бы?