Сказ о Грозной воительнице и о несносном Рыжике

ГЛАВА 16 Приобретения и потери

Домой я попала как раз к началу моей тренировки, только вот единственным желанием сейчас был даже не сон, нет, хотелось банально полежать в тишине. Но Ронник с Рином, о моих желаниях не догадывались, поэтому были крайне удивлены, когда я, демонстративно не обращая на них внимания, проковыляла мимо. Причем то, что я шла со стороны западных ворот, а никак не из общежития, они тоже заметили. Посему налетели на меня с вопросами, заданными, скорее, в требовательной форме, словно мамочки на не ночевавшую дома дочь!

— Идите к рыхту! — огрызнулась устало, отмахиваясь от них рукой. Ну и добавила, если кто не понял: — сегодня, парни, вы уж как-нибудь без меня, ладно?

— Что значит, без тебя, мелкая? Я не понял, ты где это шлялась всю ночь? — взревел — "разгневанная мамочка" номер один.

— Сирина Лианель, потрудитесь объясниться?! — вторил ему рыжиковский надсмотрщик и по совместительству "мамочка" номер два.

Сами, как говорится, напросились!

— Эх, мальчики, — мечтательно закатила глазки. — У меня сегодня такие свидания были, ум-м-м. Вот и устала маленько… Ну, вы же понимаете, дело-то молодое… — еще и бровями так, с намеком, вильнула для пущего эффекта!

— Я так понимаю, вы не оговорились, упомянув свидания во множественном числе? — мрачно поинтересовался Бойцовский Кот.

"— Что, Рыжику пойдешь, наябедничаешь?" — хотелось злорадно огрызнуться, но вместо этого буднично подсчитала:

— Три самых незабываемых встречи в моей жизни, сирин Роник, — и ведь ни слова лжи, что самое смешное!

— Экая вы прыткая, не ожидал… — фу, как много скрытого презрения и осуждения. Сколько б нам не пели красивых песен о равенстве полов, в таких ситуациях и понимаешь, что его и в помине нет! Косу на состригание даю, если бы такими подвигами выхвалялся Демир, его бы и по плечу одобрительно похлопали, и присвистнули восхищенно. А я вот только и удостоилась эпитета "прыткой". Ну да, меня его мнение, по большому счету, не интересует.

— Да что ты ее слушаешь?! — троллика так просто было не провести, а жаль. — Ты зачем в лес таскалась? Еще и одна? — а это уже мне, и тон такой решительно-требовательный.

— Рин, давай потом, а? Ты же видишь, с ног валюсь от усталости, — откровенно взмолилась. Потому как эта гора любопытства и негодования полностью загородила собой проход в спасительное нутро женского общежития.

Надо мной все же сжалились и отпустили к себе.

Весь последующий день я клевала носом и прилагала все усилия, чтобы не уснуть на ходу (тем более, опыт уже имелся!). Троллик, видя мое состояние, с вопросами не лез, но с каждой пройденной парой становился лишь мрачнее. Когда же, наконец, занятия подошли к концу, друзья решили меня сопроводить до дома. Ну а я, перед тем как отключиться, попросила их разбудить меня где-то к семи вечера. Ибо нужно было еще заскочить в бытовую лавку, да и им все рассказать. А то уже такие губы со щеками надули, смотреть боязно!

Проснувшись, первым делом увидела троицу, сидящую на Инкиной постели и старательно гипнотизирующую меня глазами. А степень надувания губ за это время лишь усилилась! Пришлось начать повествование с самого начала. А пока в красках расписывала свои приключения, успела и окончательно проснуться, и умыться, и к следующей вылазке подготовиться. Вот здесь, правда, и возникли первые сложности. Троллик ожидаемо возмутился:

— Больше ты сама никуда не пойдешь!

Девчонки с ним были солидарны, поэтому так же утвердительно кивнули головами.

— Что-то я не совсем поняла, вы беспокоитесь или завидуете? — тоже начинаю раздражаться, ибо волнение друзей, конечно, приятно, но в дозированных количествах!

— Считай, схохмила. Вот, только я тебя предупредил, в лес сама не пойдешь, — серьезный тролль — это страшно… страшно занудно!

— Рин, они просто не появятся, если почувствуют за мной хвост в вашем исполнении! А я уже сделала слишком много, чтобы отступить, понимаешь?

Эринир понимал, но сдавать позиций был не намерен. Это было заметно по напряженной позе, по хмурым бровям и сжатому в немом укоре рту. Но куда он денется! Поспорив еще какое-то время, меня нехотя отпустили, пообещав, что если пострадаю, то жалеть меня никто не будет, а еще и добавят по возможности.

Первым делом заскочила в уже начинающую закрываться лавку и купила откуп для плакальщицы. Удобно, что на территории академии есть такие небольшие магазинчики для хозяйственных нужд студентов. Предприимчивые гномы, владеющие этими лавками, рассудили, что гораздо комфортней учащимся, будет приобрести все здесь, а не сломя голову мчаться за тетрадью или иголкой с нитками в город. Комфорт, конечно, обходился недешево, но определенно того стоил!

Повторный поход в лес прошел гораздо приятнее первого — сразу было видно, что меня помнят и предпочитают не связываться. Ибо если в первый раз мне пришлось пробираться через сложно проходимые чащи, то теперь… Теперь чащи старательно обходили меня, создавая для моего удобства небольшую тропинку, вскоре приведшую меня к озеру, в котором обитал неупокоенный дух. Плакальщицами становились утопленницы, души которых не желали покидать наш мир. Распознать такую ошибку бытия без специального ритуала было невозможно. Они не показываются обычным людям на глаза, не пугают, не пытаются напасть. Нет, действуют они гораздо тоньше — невидимые обычным взором, денно и нощно сидят возле берега, расчесывая свои седые пакли, рыбным хребтом и плачут. А от тех слез — вода в озере становится отравленной, и испивший ее затем страдает невезением, которое будет длиться столько месяцев, сколько глотков было сделано.

Что говорить, пить из этого озера я не собиралась точно! А ведь так и не скажешь — место-то красивое, живописное. Вода в свете луны — тиха и покорна. И словно бы приглашает искупаться и клятвенно обещает, что вести себя будет исключительно хорошо. Угу, так я и поверила, наверняка здесь еще и водяной обретается, а они страсть как до девок (особенно невинных) охочи — охальники!

Так что, положив сумку возле раскидистого вяза, стала, превозмогая холод (ночь хоть и выдалось вновь довольно теплой, уже все же была не летней!), потихоньку оголяться. Ну, что поделаешь, если ритуал требует минимума одежды?! Иначе вообще ничего не получится, и с плакальщицей я не то, что побеседовать не смогу, а и не увижу даже. Чувствую себя на редкость глупо. Хорошо, хоть в ночной сорочке остаться можно, поэтому и выбрала для этого похода, самую длинную, какая у меня была — до щиколоток приблизительно. Да еще ткань хоть и белого цвета, но плотная, чтоб всякие зрители, притаившиеся поблизости — лишнего не углядели!

Аккуратно сложив одежду поверх сумки, взяла заранее заготовленный кинжал и гребень эльфийской работы. Гребень был расписан очень искусно: юркими золотыми рыбками, глазки и чешуя которых ко всему прочему еще и каменьями украшались. В общем, подарок для злопамятной утопленницы, я подбирала старательно, памятуя, что из-за ее рыхтовой расчески и началась вся эта история.

Да-да, все произошло, когда Листику в очередной раз приспичило перепрятать свое золото. Уж не знаю, как он умудрился? Но проходя мимо этих мест и раздумывая, в каких из многочисленных зарослей камыша сделать тайник, случайно наступил на валяющийся в земле, обглоданный рыбий хребет. Вернее, это он так думал, а вот появившаяся из воды голова разъяренной плакальщицы, с ним была в корне не согласна! Обозвав удивленного леприкона непечатными эпитетами, эта вспыльчивая особа выхватила из рук опешившей нечисти его драгоценный горшок.

И со словами: "Это тебе за гребешочек мой, подлец зеленый!" утянула его на дно. А туда леприкону ходу не было — не его стихия! Да и вредная баба горшок стережет тщательно… так тщательно, что даже плакать и стенать забывает!

Вот и придется мне теперь эту модницу красивыми аксессуарами соблазнять, глядишь и отдаст горшок по-хорошему. Нет, я, конечно, могу и сразу по-плохому. Так сказать, окончательное упокоение еще никто не отменял. Только больно мне все же нырять туда не охота… холодно, темно, еще и некоторые пощупать не откажутся. Так что самостоятельно поискать тайник мстительницы я всегда успею! Поэтому, взяв кинжал поудобней, стала вычерчивать на песке руны Зорин — для того, чтобы увидеть скрытое. А так же символы смерти, что б это скрытое напакостить мне не смогло. Проще говоря, о защите я позаботилась заранее! А затем, встав в центр исписанного мной пространства, затянула слова-заклинание, активизирующие руны:

Спрятала тени темная ночка…

Нет никого, никого и точка.

Спрятала шорохи, скрипы и шепот.

Но дрожь по рукам, и чудится ропот.

Тебя я услышу, увижу, узнаю…

И приговор по губам прочитаю.

Но не отступить и не убежать,

Тому, кто тень смог распознать…

На завершающей строчке, делаю быстрый укол кинжалом по пальцу и отстраненно наблюдаю, как устремляется алая капелька вниз. А символы моей защиты вспыхивают фиолетовым сиянием. Ну, вот и все теперь от плакальщицы я защищена надежно! Едва успев успокоено вздохнуть, как по телу прокатывает волна ледяного дыхания потустороннего мира, и в воздухе вдруг отчетливо стали слышаться запахи: тины и разлагающейся рыбы. Фу! Я запах и свежей-то рыбы терпеть не могу, а уж протухшей…

Старательно сдерживая рвотные позывы, зажала рот рукой.

Плакальщица меня напугала. Она не строила мне каких-то страшных рож, не вскрикивала неожиданно, но вот само ее явление — какое-то резкое, заставило вздрогнуть. Да и вид, мягко сказать, у дамочки был непрезентабельный, а уж запах! Она сидела практически возле меня, свесив ноги в воду, и очень внимательно разглядывала гостью, в моем лице. Я без стеснения отвечала ей тем же: волосы совершенно седые, сбитым колтуном тянулись к воде, словно никак не могли напиться. А уж копошившиеся в них пиявки и озерные черви оставить равнодушной меня не смогли. Пришлось приложить титанические усилия, чтобы не скривиться в отвращении, посмотрев в молодое и некогда симпатичное лицо, сейчас больше походившее на маску. С большими глазами без бровей и ресниц, по краям которых стекала какая-то бурая жидкость видно заменяя нормальные слезы.

Появилось стойкое ощущение, что стоит эту маску приоткрыть, и я вновь увижу все тех же червей да пиявок на старательно обглоданных костях черепа.

Плакальщицу мои попытки удержать лицо позабавили, и мне, не переставая "плакать", плотоядно улыбнулись, оповестив:

— Обычно я не питаюсь смертными, предпочитая получать подпитку от тех несчастных, пожелавших здесь утолить жажду или искупаться. Но в качестве деликатеса, да еще и столь настойчивого…

Дальше она предпочла действовать и, ощерившись совсем уж клыкастым оскалом, на меня — кинулись! Но как набросились, так и отскочили восвояси, надрывно вереща с ужасом глядя на дымящиеся лапы. Ну, просто назвать конечности с такими когтями — руками, у меня язык не поворачивается!

Придя в себя от слишком стремительно развивающихся событий вокруг, довольно улыбнулась, наблюдая за страданиями этой гадины, и язвительно прокомментировала:

— Смотри, не подавись, я костлявая, — ну да, нечисть можно понять! Со стороны-то казалось, что я только заклинание ясности глаз читаю. А защитные чары замаскировала очень умело, чтоб ей в голову не взбрело на меня раньше времени напасть. Вот, какая я молодец, Аскрин бы мной гордился! Хотя и ругался бы сильно. Но ведь ему и не обязательно об этом знать, правда? — Чую, не выйдет у нас с тобой конструктивной беседы, я рассчитывала, что ты нежить адекватная, с чувством самосохранения, так сказать. Но вижу, ошиблась я в тебе… не напомнишь, как там вас, плакальщиц упокаивать надо, а? Нет, я, конечно, и сама вспомню, чай, хоть и девица, да на память не жалуюсь. Но так провожусь, однозначно, дольше, — специально выбрала самый свой равнодушный тон, всем своим видом демонстрируя, кто здесь хозяин.

— Подожди!!! — от раздавшегося визга скривилась.

— Зачем же так орать, это ты мертвяк, тебе все равно. А у меня уши не казенные, звенят теперь, между прочим! — продолжаю играть комедию и жду, когда она сама спросит то, что мне нужно.

Плакальщица не подвела и обессилено вскрикнув, провыла:

— Чего тебе надо? Зачем явилась? Зачем тревожишь грани? — затем как-то совсем безумно заулыбалась и быстро затараторила, — они этого не любят, не любят… накажут… найдут, — от этих причитаний непроизвольно поежилась.

— У, да ты, никак, совсем того? — печально перебила духа, чтобы перестала меня запугивать, — жаль, определенно жаль. Что-то не везет мне в этом лесу на компанию, ни с кем нормально договориться не могу. Ну да ладно, засиделись вы, сирина, здесь, однако, пора и восвояси откланяться. Глядишь, и грани меня тогда простят, за такую-то награду… Ты ж здесь, небось, не меньше века кукуешь, сильная, человеческими бедами откормленная — хорошая плата за помощь Безликой, не находишь?

Утопленница согласна со мной не была и вновь попыталась проломить мою защиту. А когда не вышло, заплакала и завизжала с утроенным энтузиазмом.

— Не губи… — провыла отчаянно нежить, которая от попытки до меня добраться изрядно пострадала и маска ее сползла, явив мне совсем уж отвратительную картину.

А я, оказывается, ошиблась, дух вовсе и не стар! Да этой нежити не больше полугода, потому как череп ее, хоть и кишел всякой ползучей трупоедной мерзостью, но вовсе не был чист. Остатки кожи, тканей, мышц — зрелище, конечно, то еще! Но вот, что совсем мне не понравилось, так это оплетающие ее чернильные нити темной ворожбы. Богиня Созидания, да она же не сама утопла, ей помогли! Убили и возродили нежитью… но это же… это же проклятая магия! Как такое, вообще, возможно? Паника затопила сознание, мысли запутались, многочисленные вопросы не давали сконцентрироваться.

— Кто ты? Ты помнишь тех, кто с тобой это сделал? — голос дрожал от волнения. Предчувствие, что вокруг творится что-то непонятное и явно плохое, не желало покидать мои мысли.

Плакальщица, закрыв лицо руками, отчаянно вертела головой и, не слушая моих вопросов, причитала:

— Не тронь меня, не тронь, не тронь…

— Приди в себя и, может быть, мы договоримся, — попыталась успокоить несчастную. Понимание, что девушку убили и специально превратили в этот ужас, изрядно подкосило мой боевой настрой. Но бдительности я не теряла, теперь-то она нежить, а ей веры нет и быть не может. Да и вопросы по поводу ее кончины я задавала зря. Та девушка умерла, а то, что осталось — лишь злобная тварь, не помнящая человечности!

Нежить перестала сокрушаться и заинтересованно на меня уставилась, попутно интересуясь:

— И не страшно тебе договор со мной заключать, потянешь ли? — решила поиздеваться эта "красотка седовласая".

— Пора было бы понять, что я не настолько глупа, — мой снисходительный тон заставил нежить насторожиться, — у меня к тебе не договор — а ультиматум, но с бонусом, — и удерживаемый мной гребень отправился в полет к своей новой хозяйке. — Первое — мне нужен леприконский горшок, который ты очень некрасиво присвоила себе. Зря ты так с Листиком, разве можно над мужчинкой издеваться! Ты бы лучше пригляделась, он нечисть видная, при деньгах опять же. Глядишь, и наладила б свое личное потустороннее счастье. Он парень скромный, на главенствующую роль в отношениях претендовать не будет! Росточком хоть и невелик, да с фантазией… — у, чувствую меня понесло! Хотя с другой стороны, должна ж я как-то этим двоим отомстить. А тут такая ситуация презабавнейшая получится: представляю выражение лица леприкона когда вот эта "красавица", захочет к нему поближе присмотреться! Старательно удерживая серьезное выражение лица, продолжаю вещать: — А второе — сейчас ты ответишь на все мои вопросы, на которые сможешь, и взамен, так и быть, я пока оставлю тебя в покое.

Нежить, пребывая в ступоре еще от первого моего предложения, соглашаться не торопилась. На этом нужно сыграть!

— Да или нет?! Я, знаешь ли, уже замерзла, босая по песку топтаться, — громко гаркнула, чем вывела плакальщицу из оцепенения.

— Да… — только и успела произнести не упокоенная душа, как вскрикнув, отскочила от меня, засветившись фиолетовой дымкой, которая тут же потянулась к моей ладони.

— Так-то лучше. С заклятием повиновения дело у нас с тобой пойдет гораздо продуктивней, — довольно прищелкнула языком и, скомпоновав дымку, в маленький дымчатый шарик, поместила в отверстие своего ширани ширани — специальный некроманский браслет-накопитель, служащий вместилищем для подчиненной нежити. Заклинание повиновения будет действовать на нежить до той поры, пока маг Смерти подпитывает силой — активизированное украшение

И не обращая внимания на удивленно закрывающую и открывающую рот утопленницу, которая никак не могла поверить, как просто я ее облапошила, дала свою первую команду: — Чего сидим, кого ждем? Горшок сам по себе не вынырнет!

Топаю по лесу с противоречивыми ощущениями: вот вроде бы и горшок леприконский отвоевала, и людей от плакальщицы обезопасила (посадив ту на жесткую диету — теперь озеро практически не опасно, тот, кто там решит отдохнуть, максимум, мигрень приобретет на пару часиков). Но, вот, настроение мне это не спасало совершенно! Долгожданная победа весьма ощутимо горчила информацией, которую я получила от послушной моей воле нежити — и та, мягко говоря, не радовала. Нет, определенно в этом лесу творятся прелюбопытные дела, такие любопытные, что я не знаю к кому теперь с такими знаниями идти! Но и это было еще не самым неприятным. Главная подлянка, которую мне таки подстроили здешние обитатели, заключалась в том, что пока мы с плакальщицей мило общались, кто-то спер мои вещи!!! И сумку, и одежду, и обувь! Только чулки оставили, клептоманы лесные! Я вот тоже когда этих воришек найду, голову так уж и быть им оставлю, но скальп сниму однозначно! Ох, чую, кто бы это ни был, но действовали по наводке филина, то-то мне периодически его злорадненькое уханье мерещилось!

Представляю, как сейчас со стороны выгляжу: растрепанная девица, в белой длинной сорочке, в грязных и мокрых чулках, и со зверским оскалом на лице. Полноту образа добавляли так же имеющийся в левой руке горшок с монетами, а в правой кинжал. Ну, точно, ни дать, ни взять — кого-то зарезала и ограбила! Хорошо, что хоть огневу я припрятала в сокровенном месте, которое Демирин все время критикует. А то даже не знаю, как бы меня Шисс без нее встречал!

На вчерашнюю обгорелую поляну вылетела разъяренной фурией и закричала:

— Добыла я тебе твою пропажу, Листик. Покажись немедленно, а то самонаводящиеся пульсары так и просятся в ладошки! — без приветствий и предисловий, зато четко и по факту.

Леприкон не стал во мне сомневаться и тут же появился рядышком, очень умилительно краснея и старательно отводя взгляд. Нет, ну точно не хватает нечисти женской ласки, может я не так уж и горячилась, расписав плакальщице его достоинства?

— Если спросишь, почему я в таком в виде, пульсар будет неизбежен, — решила предупредить заранее. Холодный ветерок играл с волосами и подолом ночнушки, заставляя смущаться не только Листика. Правда, стеснение было моей второй проблемой, первой, как можно было ожидать, оказался холод. Промокшие чулки неприятно холодили и без того покрытую мурашками кожу, поэтому отпускать какие-нибудь дурацкие шуточки, чтобы скрыть свое взвинченное состояние, больше не стала. И стараясь не клацать зубами от озноба, протянула горшок леприкону. — Держи, свое имущество и больше не теряй, потому как в следующий раз доброй и всех спасающей Лианель Фирсен, может рядом и не быть, — а приятно, однако, когда нотации читаешь ты, а не тебе!

Листик не стал отнекиваться и, протянув маленькие ручонки, прижал свою пропажу к себе, словно боялся, что я передумаю.

Момент воссоединения нечисти с его магической кормушкой был, бесспорно, трогательным, но меня сейчас больше всего трогал холод, а потому:

— Кхе-Кхе, — тактично прокашлялась, намекая леприкону, что не только он тут желает получить свое.

Листик опомнился, пробормотал под нос, какую-то абракадабру и рядом с моими ногами, появилась шкатулка. На первый взгляд простоватая: обычная деревянная, не расписанная красками, не украшенная драгоценными каменьями, али металлами. Но вырезана она была столь искусно, что запечатленные птицы на крышке ларца, казались миниатюрными живыми созданиями, того гляди и вспорхнут, боясь попасть под мои пальцы.

— Надеюсь, там все? — конечно, я не сомневалась, что леприкон слово сдержит. Полупопия ему в прошлый раз подпалила знатно, до сих пор, небось, бедняга сидеть не может. Но вредная натура, требовала вредных вопросов. Очень уж мне не хочется запомниться в его глазах мягкосердечной простачкой!

Листик надулся, забыв даже радоваться долгожданной пропаже, нахохлился и руки упер в бока (предварительно разумно, свой горшочек заныкав), набрал побольше воздуха в грудь — явно готовясь долго и со вкусом возмущаться, но… Заметив мой скептический взгляд и насмешливую полуулыбку, лишь рукой махнул и буркнул обиженно:

— Все там. Куда б оно делося?

— Эх, нет у тебя чувства юмора, Листик, — посетовала для порядка. Затем присела на корточки рядом с ним и, потрепав зеленого человечка по плечу, попрощалась: — Ну, до новых встреч! Понравилось мне тут у вас, не соскучишься, так сказать. Так что, буду мимо проходить, непременно в гости заскочу! Ну и ты теперь знаешь где меня искать, ауру ведь наверняка запомнил, да? — проникновенно интересуюсь, хотя и так прекрасно знаю, что да. Он же моей энергии успел хлебнуть с лихвой, прежде чем поджариться от моего недовольства таким положением дел. — Но ты, если опять чего приключится, обращайся — чем смогу, помогу.

Леприкон безусловно удивился проявленному с моей стороны расположению, но отнекиваться не стал, кивнув с самым серьезным видом. А затем вдруг протянул к моему лбу свою маленькую ладошку, и, дотронувшись до оного, вновь прошептал что-то непонятное. Непонятное, но действенное, потому как место от его прикосновения ощутимо нагрелось, а уж из-за общего переохлаждения организма, так и вовсе казалось горячим! Но спросить, что это было, не успела. Нечисть заговорила первой:

— Спасибо тебе за помощь. Маги редко проявляют милосердие к таким созданиям как мы. Поэтому твоя искренность вдвойне ценна для меня. И единственное, чем могу тебя отблагодарить, это поделиться способностью беспрепятственно видеть таких как я. Теперь все представители нежити и нечисти не смогут ускользнуть от твоего взгляда, и их маскировочная магия на тебя не подействует, — торжественно заключил спасенный человечек.

Пару секунд я могла лишь удивленно хлопать ресницами, но все же спросила:

— Уверен, что поступаешь верно? Это, конечно, очень ценный дар, но вот так просто подарить мне преимущество над вашей братией… — договаривать не стала, он и сам прекрасно понял, что я имела ввиду.

— Ты не причинишь вреда незаслуженно, в этом я убедился лично, — очень уверенно заключил он. — До новых встреч, — последняя смущенная улыбка на прощанье, и леприкон истаял сизой дымкой. Ну да, у него теперь вновь идея фикс появилась "Куда же золото перепрятать?".

Хихикнув над причудами Листика и почесав лоб в том месте, где он оставил свой отпечаток, не стала рассиживаться дальше и, выбрав ускоренный темп, задала вектор к пещере огнезмея. Сейчас по-быстренькому произведу обмен добром, и скорее под горячий душ и теплое одеяло, а то подозрительно что-то уже в горле першит!

Хихикнув над причудами Листика и почесав лоб в том месте, где он оставил свой отпечаток, не стала рассиживаться дальше и, выбрав ускоренный темп, задала вектор к пещере огнезмея. Сейчас по-быстренькому произведу обмен добром, и скорее под горячий душ и теплое одеяло, а то подозрительно что-то уже в горле першит!

За день логово змееящера ничуть не изменилось: все тот же грот, служащий пристанищем не только шипящему шулеру, но и скелету на его выступе и все та же темнота входа, обманчиво кажущаяся безлюдной, хотя вернее, беззмейной. Но я вновь не обманывалась и, подойдя вплотную к входу, не спешила с попыткой попасть внутрь без приглошения. А для начала прошептала:

— Эй, Шисс, узнал? А то вдруг опять на меня кинешься, с кем-то там перепутав. А я девушка хрупкая, слабая, боязливая, в конце концов, пришибу еще с перепугу, потом жалеть буду, — очень убедительно старалась продемонстрировать именно сожалеющие нотки.

Темнота шипяще забулькала смехом огнезмея, и в проходе загорелись две малиновые искорки, без ошибки определенные мной как глаза. Еле сдержала порыв от всей своей широкой души двинуть кулаком промеж этих глазок! Чтоб хоть немного выпустить пар. Но сдержалась! Честь и хвала моей выдержке!

— Проходис-с-с, жалос-с-сливая, не гожш-ш-ше такихс-с-с гос-с-стей на пороге держатьс-с-с, — пригласив войти, Шис загорелся полностью и, не обращая больше на меня внимания, поспешил вглубь грота, в конце которого был замаскирован проход в обжитое пространство этого мошенника. Так сказать, в святая святых, ну или иными словами — сокровищница у него там.

Пока змееящер разбирался с охранными чарами, я с удивлением замечала, что смотрю на него теперь совсем иначе. Видно Листик не обманул и действительно наколдовал мне новые способности. Потому как раньше, например, я совершенно не замечала этого лаза в стене, возле которого сейчас копошился Шисс. Для меня грот был цельным, без всяких ответвлений или подземных коридоров. Сейчас же я видела все скрытые нычки огнезмея! Да и сам он значительно преобразился, став еще ярче и нереальней, что ли? Мне отчетливо были видны потоки магической энергии, циркулирующие в теле огненной змеюки, словно кислород наполняющей сердце, легкие и все остальное. Да, что там, теперь я прекрасно видела, все его слабые места и фатальные точки для смертельного удара! Опасные возможности — большая ответственность. Но, не смотря на то, что ответственность я недолюбливаю, за подарок леприкону была благодарна от души. Ибо мир с новыми способностями сделался ярче, красочней. Это как вдруг узнать, что помимо обычного чертежного серого карандаша, есть еще куча цветных!

— Чего зс-с-самерла, как привидение, узс-с-снавш-ш-шие, ш-ш-што оно мертво. Заходи, давай, пока не передумалс-с-с, — недовольный тон не смог замаскировать нетерпеливых ноток его голоса. Судя по всему, хитрюге не терпелось получить назад свои озты.

Ну, так и я не прочь поскорей разжиться библиотечным ключиком! Но для порядку огрызнулась:

— Ох, и сравнения у тебя, ящер!

— А ты с-с-себя в зеркалос-с-с видела? — прошипели мне. — Бледная, рас-с-стрепанная, в с-с-сорочке с-с-срамной на бос-с-су ногу — по моему с-с-самое подходящ-щ-щее с-с-сравнение, — подытожил аурельский шулер.

Теперь меня возмутил другой факт:

— Чем это она срамная? До пола, не просвечивается, не задирается, — старательно отстаиваю приличность своей ночнушки! — А вообще, я не виновата, что в этом лесу одни прохиндеи и воры обретаются, которые даже девичьими пожитками не брезгуют!

Шисс гневный выпад проигнорировал и наставительно изрек:

— Кто жш-ш-ш тебе, бес-с-столковой виноватс-с-с, зс-с-снала, кудас-с-с идеш-ш-шь, и даже охранку не повес-с-сила.

Самое обидное, что он действительно был прав! И это злило больше всего, потому как, в самом деле, очень глупо с моей стороны было оставить вещи без надлежащей защиты. Но мысли о предстоящем поединке с плакальщицей вытеснили место предусмотрительности!

Не стала огрызаться дальше, а приняв свою излюбленную позу с высоко поднятым носиком, прошествовала мимо хозяина пещеры в его жилище. Не дожидаясь приглашения чувствовать себя как дома, умостилась в кресле и, положив ларец на стол, очень выразительно уставилась, на вошедшего вслед за мной змееящера.

— Пересчитывать будешь? — деловито и прохладно, уточнила я.

— Ус-с-спеетс-с-ся, — прошипели мне в ответ. — Держи, зас-с-служила, — и на стол опускается кулон, овальной формы инкрустированный аметистами.

Не стала ждать уговоров и поспешила припрятать ключик. Но поскольку карманов на мне не наблюдалось, повесила его на шею. Теперь, по крайней мере, выгляжу как не бедное привидение! Пока застегивала цепочку, вспомнила, что не отдала Шиссу его камушек. Расставаться с ним не хотелось, поскольку тот служил хоть каким-то теплом, но чужого мне не надо. А потому, извлекла его из скромного выреза сорочки, под насмешливое фырканье огнезмея и положила поверх шкатулки. Да и сама поднялась следом, нагулялась на сегодня, домой хочу!

— Ос-с-ставь с-с-себе, пригодитс-с-ся, — решил удивить меня и этот магический индивид.

Чтобы огнезмеи, да и раздавали свои сокровища? Ущипните меня, наверно это все же сон! Но вслух удивляться не решилась, а то передумает еще. Поэтому благодарно улыбнулась огромной змеюке и шустро запрятала камушек обратно.

— Спасибо, не ожидала, если честно, — все же немного смутилась! Подарки всегда заставляют меня робеть и мямлить всякую благодарственную ерунду.

— Иди ужш-ш-ше, — не менее сконфужено и сам явно удивляясь своей щедрости, забубнил змееящер. — И это… ты заходи ес-с-сли ш-ш-ш-то, вс-с-сегда рад такой компаниис-с-с.

Попрощались мы с огнезмеем очень тепло. Приглашение иногда навещать этого шулера приятно грело душу. Но когда уже выходила из грота, вспомнила что хотела у него спросить:

— Шисс, а кроме неопознанной визитерши, не сумевшей к тебе пробраться, ты ничего странного, в последнее время не замечал?

— Этот лес-с-с и так с-с-сплош-ш-шное с-с-скопление с-с-страннос-с-стей, девчш-ш-шонка, — нахмурив надбровные наросты, прошипели мне.

— А скажем так, чего-то плохого, попахивающего запрещенной ворожбой? — уточняю для недогадливых.

На секунду в малиновых очах змееящера мелькнул страх. Но, разменявший не одну сотню лет, ящер это мастерски скрыл и нарочито безмятежным и насмешливым тоном поинтересовался:

— Ты никакс-с-с переохладилас-с-сь, ш-ш-што-ли? Откуда в наш-ш-ших краях взятьс-с-ся проклятой магии?

— Ну да, что это я… — состроила задумчивую мину. — И впрямь, откуда? Действительно, показалось, не иначе, — сделала вид, словно сама себя убедила в абсурдности собственных умозаключений. И, больше не говоря ни слова, покинула старого лгуна. Ох, темнишь ты, Шисс, темнишь… Я ведь ничего про проклятую магию и не упомянула — а запрещенной ворожбы и без нее хватает!

Обратный путь домой мой организм проделал на автопилоте. Просто картина сегодняшних событий никак не укладывалась в моей голове! Об увиденной мной, обращенной нежити обязательно нужно рассказать, только, вопрос, кому? Друзьям? И толку? Они такие же первокурсники, как и я. Да, мы смышленые и пакостные ребята, но чувствую, таких хитросплетений нам самостоятельно не осилить. Написать Аску? Однако интуиция мне подсказывала, что если я так сделаю, то снова окажусь дома, и не видать мне больше свободной жизни, исключительно, на всякий случай! Пойти прямиком к ректору? Угу, и первое, о чем он у меня наверняка поинтересуется, после того, как выслушает — так это о том, что я вообще в этом лесу делала, да еще и ночью?!

Из раздумий вынырнула случайно, услышав, как рядом треснула ветка, оповещая всю округу неприятным звуком, какой бывает, если на нее наступить. Перепугано заозиралась и негодующе застонала, увидев поблизости убивца несчастной деревяшки:

— А ты что здесь делаешь? — мое негодование было целиком и полностью оправдано.

— А ты что здесь делаешь? — мое негодование было целиком и полностью оправдано. Потому как этот невыносимый рыжий проныра в моем ночном походе не значился! И давать Демирину лишний повод для оттачивания на мне своих скабрезных шуточек не было никакого желания. А уж видя, как я выгляжу, этот гад не упустит возможности сострить!

Феникс, кстати, удивленным от нашей встречи не выглядел, что наводило на подозрения, озвучить которые я не успела.

— Чудная ночь, сирина Лия, не правда ли? Но ее омрачает тот факт, что вы вновь совершенно не рады меня видеть, — с прискорбием подытожил рыжий клоун.

Интересно, он вообще может вести себя нормально, или матушка Созидание при рождении в него эту функцию не включила? А вслух же:

— Неправда! — обошла насмешника и направилась дальше. Ночь может и чудна, но вот что я могу сказать без сомнения — помимо этого, она еще и холодна в придачу!

Мир догнал меня очень быстро и, приноровившись к моему шагу, ожидаемо поинтересовался:

— Где ты раздобыла эту "мечту монахини"? — ну вот, понеслось! — Нет, правда, такого устаревшего фасона ночнушки я не видел с того момента, как в возрасте одиннадцати лет ездил к своей прабабке. Ли, если ты в этом бегала к кому-то на свидание, мне заранее жаль счастливца, — уже вовсю веселился алый шут.

Я же… продолжала идти молча! Лишь заметно ускорив шаг, но Рыжика таким маневром было не испугать.

— Чего молчим? — проникновенный шепот.

Каюсь, надолго моего молчаливого пофигизма не хватило:

— Хочу и молчу!!! — рявк мой в ночной тиши, выдался громким, да…

— М-м-м, малыш, я не ослышался? Хочешь и молчишь, правда? — мурлыкающие нотки и перековерканная истина добили меня окончательно! Нет, вру, шокировали меня его следующие слова… а вернее действия: — не могу тебе отказать, милая. Только давай договоримся, этот текстильный ужас, — и опять шпилька досталась моей сорочке, — мы снимем сразу, а то боюсь, у меня ничего не получится… — и, не дожидаясь моей хоть какой-нибудь ответной реакции, это озабоченное животное стало медленно так, играючи расстегивать свой плащ! Проговаривая при этом: — как заманчиво, не находишь? Ты да я, и вокруг никого…

Еще пять секунд назад я хотела послать его к рыхту! Но после последней фразы заметно забеспокоилась, да так, что, аж, заикаться от волнения начала:

— Ты-ты э-это что уду-думал? Хва-хватит с ме-меня твоих ду-дурацких шу-шу-шуток! — к волнению добавлялся озноб от холода, и речь моя вовсе сделалась жалкой и бессвязной.

— Ну какие тут шутки, Лиани? — деланно удивилась эта рыжая сволочь. — У тебя ж по три свидания за ночь, одним больше, одним меньше. Какая разница, дело-то молодое, верно? — уже куда более резко добавил он.

Вот, Ронник гад, наябедничал все же!

— Это мое личное дело! — тоже вспылила и носик повыше задрала. Вот еще, буду я перед ним оправдываться, сейчас!

— Такими темпами — по три раза за ночь, оно вскоре превратится в общественное, — кто-то даже голос повысил! Причем, не я, но это только пока!

Оттолкнув от себя хама, не менее громко поинтересовалась:

— Тебе-то что? Тоже мне, моралист нашелся!

Хам не ответил, он вовсю был занят шнуровкой на плаще, который никак не хотел покидать владельца. Но вскоре, все же справился, а я вновь забеспокоилась:

— Зачем ты раздеваешься? — получилось немного нервно, но в свете недавних предложений, меня можно понять!

Мне вновь не ответили. Демонстративно и молча подошли близко-близко и накинули свой плащ на мои голые, озябшие плечи. Затем тщательно закутали в него (а кутать было куда, ибо меня в плащ Демира можно было замотать три раза!), и так же отстраненно подхватили на руки, двинувшись при этом в сторону академии.

Ну почему, как только я начинаю думать, что Мир уже не способен меня удивить, он выкидывает такой фортель, что мне только и остается глупо хлопать ресницами и старательно прятать проступающую довольную улыбку!

— Так бы сразу! — не смогла смолчать.

Но поймав насмешливый медовый взгляд, смутилась и решила побыть для разнообразия немного хорошей девочкой:

— Спасибо… — краткость наше все! Если он рассчитывал на хвалебные оды до самого общежития, не ту он выбрал ношу, ох не ту!

— Твоя благодарность, конечно безмерно меня греет. Но все же, утоли мое любопытство, что ты делала в этом лесу? — вот ведь, и не отстанет же!

— Так ты ж все знаешь! Свидание у меня было, только немного более страстное, чем хотелось бы. Вот и осталась в итоге без одежды, — был, конечно, малюсенький шанс, что он поверит. Хотя кого я обманываю? Демирина из рода Алых Фениксов можно назвать кем угодно, но точно не глупцом!

— Еще версии будут? — ни разу не поверил Рыжик.

Но, вместе с тем, дал лишний повод понегодовать мне:

— То есть, с самого начала ты прекрасно понимал, что про свидания я наврала? — а получив согласных кивок, наигранно взъярилась, — тогда какого лешего нужно было устраивать это представление и пинать мою благовоспитанность?!

— Чтобы впредь неповадно было. — Еще и подмигнул покровительственно так! — К тому же, ты очень забавно злишься!

Если он хотел спровоцировать новую волну недовольства, то просчитался. От его слов враз стало снова холодно, и, не выдержав, отвела взгляд первой, тихонечко прошептав:

— Поставь меня на землю.

Мир печально вздохнул и требование не выполнил. Вместо этого, прижал к себе еще крепче, наверное, опасался, что начну вырываться.

— Что опять не так, Ли? — и голос, видите ли, грустный!

Отвечать я не собиралась. Но когда отвернулась от него и посмотрела на виднеющиеся в дали шпили академических башен, не сдержалась:

— Значит, только забавная? — голос-предатель подвел, и в носу от обиды защипало. Ну вот, не хватало еще при нем разреветься!

— Не только… — ответ получился исчерпывающим. Но, не смотря на это, произнесен был серьезным тоном. Да таким, что не смогла устоять и повернулась к нему лицом, чтобы заглянуть в глаза. Поймав мой взгляд, Мир нагнулся к моему уху и прошептал: — Ты самая несносная, упертая и вредная особа, которую мне довелось встречать, — и только я негодующе уперла руки в его плечи, он добавил, — и знаешь, что печалит меня больше всего? Прекрасно зная все это, я все равно не могу отвести от тебя взгляда…

Признание выбило из меня все недовольство, руки, до этого пытавшиеся то ли оттолкнуть вредного Рыжика, то ли придушить, безвольно опустились. Я и голову малодушно тут же пристроила к нему на плечо, не зная, как реагировать на последнюю фразу. Только глупая, счастливая улыбка не желала сползать с моих губ.

Какое-то время шли молча. Было так хорошо и тепло, что понемногу стало клонить в сон. Наверное, поэтому не сразу расслышала очередную реплику Феникса:

— Фирсен, я понимаю, что осознание собственной неповторимости тебе вскружило голову, но ты тему-то не меняй!

— О чем ты? — сонная нега не спешила меня отпускать.

Демирин потерся о мою макушку носом, что тут же немного прояснило мысли и зарумянило щеки, и вкрадчиво пояснил:

— Зачем ты ходила в лес?

Озорно ему ухмыльнулась, кокетливо закинула ногу на ногу и игриво возвестила:

— Ладно, Рыжик, я сегодня щедрая, выбирай версию, какая больше понравиться! — сам сказал, что я упертая, буду соответствовать его ожиданиям. — Допустим я… — демонстративно задумалась и добавила, — грибы собирать ходила?

— Ночью? — скептический взгляд, сам собой отменил первую версию.

— Комариков решила покормить? — глаза Мира моей версии сказали "безоговорочное нет". Но я не сдавалась, — а что, может быть, я излишне жалостливая?

— Я скорее поверю в твою внезапно съехавшую крышу, — хохотнул Демир.

— На звезды ходила посмотреть, их здесь лучше видно, — я так еще долго фантазировать могу! Гляди, до общежития хватит!

Похоже, Мир мой коварный план раскусил, потому как следующая фраза, а вернее натуральный шантаж, не оставлял места моей разгулявшейся фантазии:

— А ты в курсе, что первокурсникам соваться в лес строжайше запрещено? — как бы невзначай, поинтересовался рыжий вымогатель. — А то, что ректор сегодня засиделся допоздна?

Тонкие намеки на то, что меня собственноручно сейчас понесут к главе РАМИиЗ разозлили!

— Ты этого не сделаешь! — позволила себе усомниться.

— Почему же? — ироничный взгляд, замысловатый пас рукой, которой до этого придерживал мою спину. И прямо перед нами образуется огненный портал, в котором без проблем виден чей-то кабинет (и хоть я еще ни разу не была в гостях у Волина Сейхери, почему-то даже не усомнилась, что это его владения). А уж когда с той стороны раздался недовольный возглас: " — Ну, это уже наглость, мальчишка!", сомнений не осталось совершенно!

А когда Мир, не замечая явной угрозы исходящей с той стороны прохода, сделал первый шаг к порталу, и… я сдалась!

— Ладно, ладно, я все тебе расскажу, рыхтов шантажист! — очень хотелось кричать! Но боязнь быть услышанной и по ту сторону заставила лишь яростно шептаться.

— А если без оскорблений? Малыш, добавь в голос побольше нежности и восхищения, — и еще один шаг к порталу.

— Какие оскорбления? Я констатировала факт! — у-у-у рыжий паяц, еще и издевается! Следующий шаг, а он же явно последний перед проходом на огонек к ректору, заставил пойти на попятную.

— Милый, пожалуйста! — очень нежно прошипела я!

Паршивец остановился, но портал захлопывать не стал, намекая на то, что этого маловато будет. Ах, ты ж, рыжий повеса!

— Хороший, сильный, смелый… — еще никогда такие хвалебные эпитеты, Так не сочились ядом! На этом фантазия моя спасовала, но мне любезно подсказали:

— Желанный… — с явным намеком на повторение протянул Мир.

— Желанный, — послушно, но, едва не скрипя зубами, процедила я.

— Неповторимый… — продолжает самоутверждаться бессовестный гад!

— Вот уж точно! — в нашу беседу неожиданно вклинился еще один участник, о котором мы благополучно забыли, сверля друг друга азартными взглядами! — Такого проблемного студента в моей практике еще не было. Демирин, хватит пугать девушку, а то от "нежности" в ее голосе, даже мне уже страшновато, — вот чего-чего, а опасений в тоне Волина Сейхери не было совершенно, а вот ехидства…

— Что поделать, сирин Волин? Мои чувства безжалостно отвергаются уже которую неделю, я отчаялся и пошел на крайние меры, — жаль, жертва моего поэтического таланта, не мог в этот момент видеть трагичной мины рыжего актера!

— С удовольствием выслушаю эту душещипательную историю завтра перед занятиями, — поставил перед фактом Демира ректор.

Я злорадно показала Рыжику язык, не сдержав мстительной радости. Однако Демирин, как всегда, остался совершенно спокоен и ректорского приглашения не убоялся совершенно.

— Ну… если я буду не занят, — и не дожидаясь ответного выпада, таки свернул огненный портал. Затем посмотрел на меня одним из своих проникновенных взглядов, который гласил: "Я внимательно тебя слушаю" и восстановил привычный темп ходьбы.

Пришлось поведать этому невозможному человеку, всю историю от начала и до конца, не забыв попенять на то, что, в общем-то, это он во всем виноват! Нет, изначально я не собиралась делать историю подробной. Но на удивление серьезный и не подшучивающий Рыжик слушал так внимательно и задавал столько уточняющих вопросов, что волей-неволей рассказала ему все. Даже своими предположениями по поводу проклятой магии поделилась, причем, не до конца понимая, зачем? Демирин после этого сделался совсем серьезным и хмурым. Видеть такого собранного Рыжика было для меня ново, поэтому я не спешила менять тему, краем глаза наслаждаясь красивым, мужественным профилем парня. Но когда мы уже подходили к женскому корпусу, меня осенила нелепость происходящего! Непонимающе уставилась на Мира и ошарашено произнесла:

— А зачем ты вообще меня, все это время на руках тащил? Можно же было сразу портал до общежития открыть! Так же короче!

— А так длиннее, — еще и плечами пожал, мол, подумаешь, что тут такого.

Довольная улыбка и сопутствующие ей ямочки на щеках смутили окончательно, я лишь и смогла только головой покачать, потупив взгляд.

Перед входом в общежитие, Рыжик поставил меня на ноги, объяснив это тем, что вахтерше лучше голыми ногами не светить, а длинный плащ удачно скроет это недоразумение. Не стала спорить и только хотела с ним попрощаться, как парень, приоткрыв для меня дверь, двинулся следом. Это он что, меня до комнаты провожать собрался? А зачем? А если он захочет меня поцеловать? Богиня Созидания, что же делать? Я-то не умею! Паника закружила голову и неподъемным камнем опустилась в районе живота. По-настоящему неподъемным, между прочим! Потому как осознание устрашающей действительности накрыло меня на первых ступенях лестницы, ведущей к двери моей комнаты и по совместительству — места предполагаемого первого поцелуя. Я так и замерла, не в силах сделать новый шаг, и с ужасом глядя на ведущие вверх ступеньки, словно вели они к пропасти! Нет, сама возможность быть поцелованной этим ловеласом меня не смущала, если не сказать наоборот. Но если этот несносный Рыжик, после начнет издеваться над моей неопытностью, к рыхту такую практику с самого начала! Камень, поселившийся в моем желудке, по волшебству, не иначе, отрастил себе ледяные щупальца и обхватил ими мой пищевод. Отчего горло сжал нервный спазм, и я окончательно приросла к полу. Не пойду туда! Гениальная, конечно, мысль, но за неимением более разумных, сойдет!

Однако мои душевные метания удивили не только меня. Поравнявшись со мной, Мир непонимающе на меня посмотрел и недоуменно спросил, нахмурив брови:

— Ты что, наступила на что-то? Идти не можешь?

Беспокойство в голосе Демирина мне, естественно, польстило, но с места сдвинуться не заставило. Я и на ответ не смогла найти в себе сил, только и получилось отрицательно головой покачать, да снова в пол уставиться. Затем услышала задумчивое "хм", и меня вновь подхватили на руки! Нет!!! Так не пойдет! Так я точно не смогу отвертеться! Страх заставил шевелиться мои извилины с удвоенным рвением и спровоцировал новый, но не менее идиотский план, по недопущению Рыжика к моим губам. Стратегическое бегство еще никто не отменял между прочим, а потому…

— Поставь, где взял!!! — получилось громко и неожиданно! Так неожиданно, что Мир, застигнутый врасплох негаданным возмущением, требование выполнил сразу же.

Не стала медлить и на всех парах, придерживая одной рукой излишне длинный плащ, помчалась к спасительной комнате, словно за моей спиной остался не удивленный парень, а как минимум стадо гулей. Но, то ли гадский плащ излишне замедлил мой бег, то ли в Демире проснулись охотничьи инстинкты… В общем, когда я уже практически дотронулась до руны отворяющей мою дверь… Рывок! И я оказываюсь притиснутой спиной к двери, а спереди надо мной возвышается возмущенный Феникс. Еще и руки упер в стену, аккурат возле моих плеч, чтоб уж точно никуда не делась!

— Воительница, я что-то не совсем понял, чем было вызвано это позорное бегство? — вкрадчиво начал он, а затем непонимающе уточнил, — вернее, совсем не понял! — и за подбородок мой ухватился, не сильно, но… глазам моим все же пришлось встретиться с его. Не знаю, что он там разглядел, но спустя минуту, Мир перестал быть удрученным. Морщинки на лбу разгладились, брови успокоено вернулись на изначальные позиции, а в глазах заплясали уже знакомые мне солнечные зайчики.

— У тебя глаза светятся, — все же нашла в себе силы уведомить парня.

— Я знаю, — улыбнулся так довольно, словно я ему в любви призналась!

— А почему? — мой пытливый ум никогда не откажет себе в изучении всякого рода аномалий.

— Понятия не имею, — для человека, тьфу ты, оборотня, у которого неожиданно глаза засветились, он выглядел излишне довольным и радостным! — Смею предположить, на мой вопрос ты все равно не ответишь, — скорее утвердительно протянул он, — тогда спокойной ночи, маленькая.

Ну вот, опять этот неподражаемый тон, от которого мурашки скоро пропишутся на мне пожизненно! Дотронувшись до моей щеки, этот соблазнитель, медленно стал наклоняться ко мне… Я струсила! Может быть впервые в жизни, но это не отменяет того факта, что испуганно зажмурила глаза! А услышав короткий смешок, и вовсе попыталась сползти по стенке вниз — не дали! Одной рукой придержал за локоть, второй продолжил испытывать на прочность мою выдержку, спускаясь ладонью от щеки к шее. Медленная, томительная ласка бросила в жар. Ощущения были новыми и приятными, но страх быть осмеянной не давал полностью расслабиться. А уж когда, наглая конечность нахального искусителя, добралась до ключиц, я решила вмешаться в это непотребство! Но не успела… и слава Кайриссе, потому как Демир занялся развязыванием своего плаща! Хороша бы я сейчас была, вздумай начать возмущаться, что он себе позволяет! Это моя бестолковая головушка позабыла про лишнюю деталь туалета, а вот владелец этой вещи, про нее прекрасно помнит! От досады прикусила губу. Это получается, я себе уже, Творец ведает, что напридумывала, а он всего лишь одежду свою забрать хотел!

Демир же, продолжая развязывать завязки, проникновенно прошептал:

— Синичка, лучше не провоцируй меня… Твое разочарованное сопение, заставляет задуматься о том: а так ли я тебе неприятен?

Вместо того чтобы смутиться, тепло улыбнулась и с любопытством поинтересовалась:

— Почему ты меня так назвал? Просто это мое детское прозвище, придуманное дядей.

Не договорила, поскольку лица наши вдруг оказались совсем близко, практически нос к носу, и Демирин тихо и прерывисто проговорил:

— Скажу… за вознаграждение… — смотрел он при этом, исключительно на мои губы (сразу становилось понятно, за какое!). Да так, что я позабыла про все свои страхи, а в животе словно бы пушистый котенок, щекотно заворочался.

Но исключительно из вредности:

— В щеку, — ультимативно, чтобы торг не развел!

Рыжик как всегда поступил по-своему и, мастерски обойдя мои требования, медленно и нежно поцеловал уголок моего рта. А дальше… Дальше я особо не вслушивалась, что прозвище это сложилась от цвета моих глаз — серых с ярким желтым ободком. Какие там разъяснения, когда у меня сердце колотится, ладошки вспотели, и лицо огнем горит?! Я не запомнила, в какой момент лишилась плаща, как Мир попрощавшись ушел, не осознала, как очутилась в комнате. Очнулась лишь от не особо деликатного "кхе-кхе", сказанного Инкинией, сонно приподнявшейся над подушкой. Еще пару мгновений непонимающе взирала на подругу с отсутствующе-счастливым выражением лица. А затем резким движением отдернула руку, которая продолжала находиться возле губ, еще и за спину спрятала, чтоб уж наверняка!

— Вижу, повторный поход в лес выдался плодотворней первого, — ошарашено изучая мой внешний вид, протянула Инка.

— Угу, — пройдя в комнату и усевшись рядом с ней на стул, только и смогла поведать я.

— Ну, ты хоть ключ раздобыла или завтра опять на подвиги? — заразившись моей счастливой улыбкой, тоже уже вовсю сияла соседка!

— Раздобыла… — протянула мечтательно и хотела показать, на свисающий кулон, спрятанный в вырезе ночнушки. Но… там ничего не было!!! Вмиг подскочив со стула, будто бы мне туда кнопку подложили, изумленно стала озираться по сторонам. Я не могла его потерять! Не могла! А значит… значит…

— А-а-а-а-а-а!!!!! — плевать, что мой визг перебудит пол общежития! Метнулась к окну, с размаху отворила его, да с такой силой, что чуть стекло из рамы не вылетело. И яростно закричала в ночную тьму, надеясь, что этот вероломный негодяй не ушел слишком далеко, — сволочь рыжая!!! Если ты сейчас же не принесешь обратно ключ, я обеспечу тебе незабываемый учебный год!

Какое-то время ночная тьма безмолвствовала, всячески демонстрируя мне, что мои угрозы остались не услышаны.

— Удиви меня, воительница, и быть может, я рассмотрю твою просьбу.

От этого ленивого, самодовольного и скучающего тона, у меня случился нервный тик! Бессильно зарычав, захлопнула окно так яростно, что рама таки немного пострадала, и дерево треснуло, не выдержав накала моих эмоций!

— Ах, удивить? — вымещая зло на подушке и одеяле, пиная попеременно то одно, то другое, ярилась я. — Удивлю! Я тебя так удивлю, что время, когда мы не были знакомы, станет для тебя самым счастливым! О-о-о, я тебя так удивлю, что хватит на всю жизнь! Да ты еще у меня взмолишься, прося пощады и умоляя хоть немного поскучать!

… бешенство отступало медленно, и когда, я наконец, выдохлась, не успокоилась, нет, а именно выдохлась, уснуть самостоятельно у меня не вышло. Пришлось Ини накопать мне снотворных капелек. Последней моей мыслью было: "Какая все же хорошая у меня подруга, а вот брат ее… нет о нем не буду думать, а то сон опять сбежит!"

Волин Сейхери скучающе смотрел в предрассветные сумерки и тоскливо вздыхал, осознавая свое удручающее положение. Вот уже неделю, женушка старшего братца, обреталась в его городском особняке, со всей своей многочисленной свитой, доводя его владельца до состояния холодной ярости! И не выгонишь же! Мало того, что родственники, так еще и королева в придачу! Скучно ей… Главное ведь, есть же трое сыновей-балбесов, вот и воспитывала бы! Но племяннички его, уж на что бестолковые, однако, ишь ты, умудрились найти причины отделаться от любимой родительницы. А он… а он, между прочим, занят был! И приходившую за последнюю неделю корреспонденцию, просматривать времени не было. Вот и получилось, что от незваных гостей отвертеться не вышло. Теперь приходиться под видом ужасной занятости и загруженности отсиживаться в академии. Потому как смотреть на свою холостяцкую берлогу, с легкой королевской ручки превратившуюся в рассадник жеманных компаньонок, сил уже не было никаких!

Вялые, грустные мысли, спугнул внезапно образовавшийся огненный портал посередине кабинета. А из него легкой походкой, вышел один из его самых "любимых" студентов. Демирин коротко кивнул в приветственном жесте и уселся в кресло напротив мужчины, сверкая довольной физиономией.

— По-моему, я назначил вам аудиенцию на утро, — холодно напомнил ректор.

Огненноволосый визитер, бросил красноречивый взгляд на светлеющие небо и самодовольно улыбнулся.

— И почему я тебя до сих пор не отчислил? — поинтересовался с досадой Волин.

— Возможно потому, что я талантливый и перспективный маг? — выдвинул свое предположение визитер.

Ректор лишь насмешливо сощурился — тоже мне, восходящая звезда выискалась! Нет, парень бесспорно прав, но соглашаться с ним ни в коем случае нельзя, он и так уже практически на шее сидит, страшно представить, куда дальше взберется!

— Тогда возможно потому, что я дружен с вашим племянником? — продолжал строить догадки Мир.

И вновь Волин Сейхери лишь иронично хмыкнул. Нет, и здесь его проблемный студент был прав, ведь в свое время умудрился-таки спасти Чарчеру жизнь. Только за это глава РАМИиЗ уже был готов терпеть его до выпуска.

— А, знаю! — радостно изрек Демир и, придвинувшись к руководству, доверительно поведал, — все дело в том, что может, я хоть и кость в вашем горле, но очень даже полезная, не так ли? — и, не дожидаясь ответа, сам же и подытожил. — Конечно так, ведь использовать меня в виде личного транспортного средства, это ведь так удобно!

— Зачем пожаловал, догадливый ты мой? — решил сменить тему Волин. Иначе этот хитрый проныра вскоре действительно убедит его в своей высшей степени незаменимости!

Довольный собой до невозможности, Феникс преобразился в туже секунду. Враз стал собран, хмур и сконцентрирован.

— А помнишь ли ты, Волин (в моменты, когда Демирин переставал паясничать, ему действительно разрешалось обращаться к своему руководству столь панибратски), тот нашумевший случай с пропавшей дочерью одного влиятельного промышленного магната? Если я не ошибаюсь, произошедший прошлой весной.

— Так… — еще не до конца понимая, куда клонит Мир, но заранее предчувствуя неприятности, протянул эльф. Тот нераскрытый случай он помнил прекрасно. Потому как сам был привлечен к расследованию: дочь состоятельного промышленника с подружками, в ночь весеннего равноденствия поехала в городской парк на девичьи гадания. И домой не вернулась. Ни подружки, ни охрана объяснить, когда и куда она подевалась, оказались не в состоянии. При чем их допрашивал Знающий, а посему в правдивости слов сомневаться не приходиться. Но дальше — больше! Магическая экспертиза не внесла ясности: никаких следов воздействия на сознание, никакой темной ворожбы — иначе говоря, ни одной зацепки!

— Сдается мне, я знаю куда она подевалась. И думаю, тебе это не понравится.