Смерть отключает телефон

10

– Послушай, мне надо признаться тебе кое в чем…

Сна не было. С одной стороны, она могла бы продолжать молчать и не раскрываться перед мужем, тем более что деньги лежали в надежном месте и никто никогда не смог бы их найти. С другой – они бы могли их потратить на новую машину или сделать ремонт в квартире. И сколько, сколько можно делать вид, что их нет? Сколько можно бояться, что в тот момент, когда она станет расплачиваться за покупку, обнаружится, что номера купюр переписаны…

Она провела рукой по щеке мужа, вздохнула. Ей показалось сначала, что он не спит, поэтому она и произнесла эту фразу. А может, и лучше, что он спит?

Она слушала ровное дыхание мужа и представляла себе, как утром она оденется и отправится за город, на автомобильный рынок, где спокойно, в мечтах, проведет несколько часов.

Конечно, сегодня миллион рублей – не такая уж и большая сумма, но купить более-менее приличную машину на эти деньги можно.

Еще она представляла себе, как обрадуется муж, узнав, что у нее появились эти деньги. Он человек не мнительный и довольно-таки спокойный. К тому же он обладает завидной интуицией, а потому наверняка скажет, стоит ли им тратить эти деньги или отложить их до лучших времен. Вот только когда они наступят, эти лучшие времена…

Она вздохнула и нырнула под одеяло, обняла мужа, прижалась к нему.

– Поля? – вдруг услышала она. – В чем ты хочешь мне признаться?

Голос мужа прозвучал тревожным фальцетом, как-то обреченно, отчаянно.

– Ты что, изменила мне? С кем? Кто он?!

Он повернулся, и ей показалось, что глаза его горят в сумерках. В спальне все казалось синим, прохладным и тревожным. Она снова ласково потрепала его по щеке и поцеловала в ухо. Горьковато-сладкий запах его одеколона пробудил яркое, щемящее чувство нежности к мужу. Это он растревожился, подумал бог знает что, но она-то будет спокойной, ей не в чем виниться перед мужем. Какой же он странный, сразу подумал, что женщина может признаваться только в измене!

– Я не изменяла тебе. Я деньги взяла. – Она решила сразу, с первых же фраз, успокоить его. – Полгода тому назад. Целый миллион рублей.

– Какие еще деньги? – теперь проворчал он, словно уж эта-то тема не стоила того, чтобы его разбудили. Подумаешь – деньги!

– Меня попросили об одной услуге. Я согласилась. Не смогла от денег отказаться. Понимала, что надо будет отстегнуть заведующей, и сделала бы это, если бы все это произошло. Но ничего не произошло.

Муж повернулся на бок, улегся поудобнее и теперь смотрел в темноте на нее, пытаясь вникнуть в смысл ее слов:

– Я ничего, ничего не понял, Поля. Какие деньги ты взяла и за что?

– Летом ко мне пришел один господин и сказал – он хотел бы, чтобы регистрация брачующихся была произведена прямо на месте, в ресторане или еще где-то…

– И что? Разве это преступление?

– Не могу сказать, что преступление, но – как бы не принято…

– Но заведующая-то твоя тоже пару раз так регистрировала. Ты сама мне рассказывала.

– Да помню я, помню! Один раз свадьба проходила в музее, я тоже там была. Все прошло на высшем уровне, но там и брачующиеся были непростые.

– Помню. И что? Ты согласилась?

– Да, согласилась. И он мне конверт оставил. Сказал, чтобы я записала все данные новобрачных, готовила документы, а потом мне перезвонят и приедут за мной, уже с паспортами.

– И что?

– Что-что! Не приехали. А потом в газете напечатали статью об этом… Малинникове. Крупном бизнесмене. Это он должен был жениться. А он исчез, понимаешь? Потом нашли труп, вроде бы его…

– Но ты-то тут при чем?

– Про свадьбу в статье – ни слова, – сказала Полина.

– Значит, никакой свадьбы и не было, вот и все дела! Тебе звонили, что-нибудь объясняли? Ну, предположим – все отменяется, невеста или жених передумали жениться…

– Да. Сначала мне позвонил некто, думаю, это был человек самого Малинникова, буквально за пару дней до назначенной даты, то есть до четырнадцатого июня прошлого года, и сказал, что за мной приедут, чтобы я взяла все документы и прочее. Я собралась и приготовилась ждать, но буквально за полчаса до моего выхода из ЗАГСа мне снова позвонили и сказали, что свадьба расстроилась. Чтобы я не беспокоилась. Даже извинились…

– А про деньги они что-нибудь сказали?

– Нет, конечно!

– Вот и успокойся. Считай, что эти деньги тебе достались за беспокойство. Тем более что для тех людей, которые тебя нанимали, это вообще не деньги.

– Хочешь сказать, мне нечего бояться?

– Абсолютно. – Он помолчал немного, потом произнес: – Знаешь, а я ведь так испугался… У нас с тобой в последнее время не все гладко. Что-то ругаться мы часто стали. Или я тебя раздражаю, или нам просто нужно отдохнуть, поехать куда-нибудь… Словом, когда ты вдруг заявила, что тебе нужно в чем-то признаться, меня словно парализовало…

Бедный мой, подумала она, но вслух не стала его жалеть. Просто позволила ему себя обнять. Ну вот и все. И почему она не рассказала ему все это гораздо раньше? Чего испугалась?

– А что невеста? Как ее звали?

– Я ее имя запомнила на всю жизнь. Анна Ледникова, – ответила Полина.

– Она больше замуж не выходила? За кого-то другого?

– Нет, я проверяла.

– Ну и бог с ними со всеми. Ты пойми, если бы эти люди хотели забрать эти деньги у тебя, то давно бы уже это сделали.

– Да я все понимаю, но сумма-то уж слишком большая, понимаешь? Это непомерно крупная сумма, поэтому-то я так и переживала.

– А почему этот человек обратился именно к тебе?

– Заведующая была в отпуске. В Египте отдыхала. Я за нее оставалась, не помнишь разве?

– А деньги-то где?

– На даче я их зарыла. Как преступница какая-то.

– В выходные поедем, выкопаем. Я только одного не могу понять – чего ты боялась? Ты же не украла их!

– Не украла, но и работу свою не сделала, – вздохнула Полина.

– А кто-нибудь еще знает об этом визите, о чьих-то намерениях зарегистрировать брак?

– Нет.

– Вот и молчи. Словно ничего и не было.

– А может, надо найти эту Анну Ледникову и вернуть ей деньги?

– Послушай! Полгода, говоришь, прошло? Анна Ледникова – это невеста. Не думаю, что она вообще была в курсе организационных мероприятий такого технического рода. Это действовал ее жених, через своих помощников. Постой… Уснуть я теперь все равно не смогу, так пойдем, посмотрим в Интернете данные об этом Малинникове, о Ледниковой… А то ты страшилки мне какие-то рассказываешь про трупы!

Полина, кутаясь в теплый халат, крепко прижалась к спине мужа. Какой страшный текст они нашли в Интернете!

– Ну что, дорогая, теперь ты видишь, что всем бывшим рядом с Малинниковым уже не до этого миллиона. И спросить его с тебя просто некому. Успокоилась?

– Послушай, Паша… А ведь и свадьба-то должна была быть где-то в районе Чардыма! Представляешь, что было бы, если бы я туда отправилась? А если бы и меня расстреляли вместе с ними? – запоздало испугалась Полина.

– Успокойся. Если бы да кабы! Все в прошлом. И еще… Если все же кто-нибудь начнет тебя расспрашивать об этой несостоявшейся регистрации – говори, что ты ничего не знаешь. Тем более что у тебя не осталось ни одной записи в документах. Так?

– Так… – она неуверенно кивнула, вспоминая, как собственноручно вписывала в регистрационный журнал карандашом фамилии – «Малинников» и «Ледникова». Правда, после звонка она стерла ластиком эту запись и написала на шершавой бумаге фамилии других людей, которым вдруг понадобилась срочная внеочередная регистрация. И задание это давала ей уже заведующая… Помнится, она ужасно обрадовалась, узнав, что в журнале есть две пустые графы. Слава богу, заведующая не поинтересовалась, откуда они взялись. Вероятно, этот вопрос занимал тогда ее начальницу меньше всего.