Современный расизм как он есть

Апартеид: бесчеловечность как система

Колониализм особого типа

Из программы Южно-Африканской коммунистической партии

Южная Африка не колония, а независимое государство. Однако массы нашего народа не пользуются ни свободой, ни независимостью. Дарованная Англией в 1910 году Южной Африке независимость отнюдь не означала победы над силами капитализма и империализма[23]. Власть передали не в руки народных масс Южной Африки, а в руки одного лишь белого меньшинства. Бедствия, принесенные колониализмом, поскольку они касались небелого большинства, все более и более усиливались. Развился новый тип колониализма, в котором угнетающая белая нация занимала одну и ту же территорию с угнетенным народом и жила бок о бок с ним.

В стране развернулся быстрый процесс индустриализации, особенно в годы двух мировых войн. Выросла и заняла первое место на континенте южноафриканская тяжелая и обрабатывающая промышленность. Этот процесс оказал глубокое влияние на социальную структуру страны. Он сконцентрировал огромные богатства и прибыли в руках верхушки белого населения. Он революционизировал экономику, превратив ее из преобладающе аграрной в индустриально-аграрную с городским рабочим классом, в основном небелым, который является самым большим в Африке. Но небелые народные массы не получили от этой индустриализации соразмерных выгод.

С одной стороны, есть белая Южная Африка со всеми чертами, присущими передовому капиталистическому государству на его последней стадии — стадии империализма. В стране имеются высокоразвитые промышленные монополии, происходит слияние промышленного и финансового капитала. Земля обрабатывается по-капиталистически, наемным трудом, и производит товарную продукцию, которая идет на местный и внешний рынки. Капиталисты южноафриканских монополий, тесно связанные с британскими, американскими и другими иностранными империалистами, экспортируют капитал за границу, особенно в страны Африки.

…С другой стороны, имеется небелая Южная Африка со всеми чертами колонии. Туземное население подвергается крайнему национальному угнетению, обнищанию и эксплуатации; оно лишено всех демократических прав и политической власти. И все это совершает группа людей, чтобы увековечить и подчеркнуть свой особый «европейский» характер. В африканских резервациях полностью отсутствуют промышленность, коммуникации, транспорт и энергетические источники, характерные даже для тех африканских территорий, которые находятся под колониальным игом. Государство опирается на грубую силу и террор, на наиболее отсталые элементы и институты, которые умышленно и искусственно сохраняются, — все это также типично для империалистического правления. Небелая Южная Африка — это, по существу, колония белой Южной Африки.

Именно комбинация худших черт, присущих как империализму, так и колониализму, в рамках одного национального государства определяет особую природу южноафриканской системы и вызывает вполне оправданные ненависть и презрение к ее правящим кругам со стороны прогрессивных и демократических людей всего мира.

В Южной Африке все белые пользуются привилегиями. Только они могут выбирать и быть избранными в парламент и местные органы управления. Они использовали эту привилегию, чтобы монополизировать почти все экономические, образовательные, культурные и социальные возможности. Создается впечатление, что правящий класс состоит из всего белого населения. На самом деле, однако, реальная власть находится в руках монополистов, которые владеют и управляют рудниками, банками и финансовыми фирмами, большей частью ферм и основными отраслями промышленности. Золотыми и алмазными копями владеют семь горно-финансовых корпораций, и контролирует их горстка могущественных финансистов. Эти семь корпораций тесно связаны с британским и американским империализмом. Только в горной промышленности они контролируют капиталовложения в 490 миллиардов рэндов[24]. Кроме того, они господствуют в крупных отраслях обрабатывающей промышленности, связаны с главными банками, два из которых контролируют активы более чем в 2 миллиарда рэндов, главным образом в форме займов промышленности, торговле и государству. Им принадлежат огромные пространства пахотной земли, они имеют право на разработку недр почти в любой части страны. В сельском хозяйстве также господствуют монополисты. Четыре процента ферм занимают почти половину всей площади, которая принадлежит белым землевладельцам. Таким образом, — в горном ли деле, в промышленности или в торговле и сельском хозяйстве — монополисты господствуют в экономике страны. Они также тесно связаны с предприятиями государственно-монополистического капитала, такими, как ИСКОР (железо и сталь) и САСОЛ (нефть).

Эти монополисты и представляют собой реальную власть в Южной Африке. Особый тип колониализма в Южной Африке служит прежде всего их интересам. Низкая заработная плата небелых, нищета, система компаундов[25] и ввоз из-за границы сотен тысяч рабочих, нанятых по договору, законы о пропусках и подушный налог, строгий полицейский надзор за работой и передвижением — все это преследует одну цель: получение высоких прибылей.

Южноафриканские монополисты действуют как союзники и агенты иностранного капитала. Одна четвертая часть капитала самих горно-финансовых групп принадлежит иностранным вкладчикам, главным образом британским и американским. В 1958 году было выплачено за границу дивидендов на сумму 43 миллиона рэндов. Два самых больших банка в основном контролируются Англией, но в последние годы быстро выросли капиталовложения Соединенных Штатов в Южной Америке…

Таким образом, действительное экономическое господство в Южной Африке осуществляется союзом местных монополий белых — в горном деле, в промышленности и сельском хозяйстве — с иностранными империалистами и представителями государственно-монополистического капитализма. Между промышленниками иногда возникают конфликты, которые находят отражение лишь в деятельности их главных политических партий и группировок. И это вполне закономерно. Но они всегда находят общий язык, так как заинтересованы в главном — в сохранении колониального господства над небелым населением.

… Господство белых ведет ко все большим военным расходам и расходам на содержание полиции, которые ложатся на плечи налогоплательщика и отвлекают людей и средства от полезного производства. Народные массы, находящиеся вследствие этого в тисках нищеты, не могут создать достаточный рынок для промышленности и сельского хозяйства Южной Африки. Это все более способствует укреплению диктаторского режима, характерного для полицейских государств, уничтожению гражданских свобод как эксплуатируемого белого, так и небелого населения. Это привело к тому, что Южная Африка сама сознательно стала на путь экономической, дипломатической, культурной и других форм изоляции. Господство белых означает, что будущее полно неопределенности и страха. Поддержание превосходства влечет за собой все возрастающие репрессии и насилия со стороны правительства, сопротивление угнетенного народа и неуклонное движение к гражданской войне. Только полное освобождение небелых народов может создать условия для равенства и дружбы между различными национальностями Южной Африки и уничтожить корни расовой ненависти и антагонизма, которые представляют собой величайшую угрозу безопасности самого белого населения. Таким образом, национальное освобождение небелых, которое уничтожит власть монополистического капитала, в интересах и основной части белых. Прогрессивные и дальновидные белые безоговорочно присоединяются к борьбе за свободу и равенство.

Белые рабочие в целом представляют «рабочую аристократию». Монополисты идут на многочисленные уступки им. Белые рабочие получают относительно высокую заработную плату. Белые имеют монополию на хорошо оплачиваемую квалифицированную работу. Они неизменно назначаются старшими над небелыми. Относительно высокий жизненный уровень белых зиждется на высокой заработной плате, фактически являющейся долей тех сверхприбылей, которые получают капиталисты от жестокой эксплуатации небелых. Белому рабочему систематически внушается сознание его превосходства над небелыми, и он начинает мнить себя частью правящего класса… Однако в действительности белый рабочий, так же как и небелый рабочий, работающий рядом с ним, подвергается эксплуатации теми же капиталистами, владельцами средств производства. Зарплата белых рабочих в общем высока по сравнению с зарплатой небелых. Но некоторые категории белых рабочих оплачиваются немногим выше, чем небелые, и они также выбиваются из сил, чтобы прокормить свою семью… И белый рабочий не уверен в завтрашнем дне, и над ним постоянно висит угроза депрессии, неполной рабочей недели и безработицы — все то, что свойственно капиталистической системе. Деление профсоюзов по расовым признакам ослабляет все отряды рабочих в их постоянной борьбе с хозяевами за более высокую заработную плату, лучшие условия труда и более короткий рабочий день. Основные интересы всех южноафриканских рабочих — в единстве борьбы за улучшение повседневных нужд рабочего класса, за прекращение расовой дискриминации и расового разделения, за свободную, демократическую Южную Африку. Только на этой основе возможны победа социализма, свержение класса капиталистов и уничтожение эксплуатации человека человеком.

Более двух третей южноафриканцев составляют люди коренного африканского происхождения. Живя и работая во всех частях страны, являясь большинством, они в то же время и главные жертвы капитализма, наиболее эксплуатируемые и угнетаемые. Прежнее деление африканцев на племена, а внутри них — на вождей и простых общинников рушится с крушением племенной системы. Эта система соответствовала простому натуральному хозяйству прошлого, основанному на общем владении землей. В современном товарном хозяйстве, основанном на крупной промышленности и горных разработках, на выращивании продуктов сельского хозяйства для продажи на рынке, прежней системе места нет. Правительство господствующей националистической партии, следуя правилу «разделяй и властвуй», делает попытку возродить племенной строй и деление на племена. Но эти попытки не могут быть успешны. Коренные африканцы неизбежно и сознательно идут к созданию единой современной нации.

В настоящее время среди них нет резких или антагонистических классовых делений. Большую часть их составляют наемные рабочие промышленности и сельского хозяйства. Крупных работодателей нет. Представители интеллигенции, главным образом учителя, как правило, получают столько же денег и живут так же, как их собратья-рабочие.

Согласно нелепому проекту, националистическое правительство намеревается расчленить всю Южную Африку на «бантустаны». Оно делает вид, что дает резервациям, которые переименованы в «отечества банту», «независимость» и «самоуправление», чтобы таким образом оправдать тот факт, что с африканцами на оставшихся 87 процентах территории Южной Африки обращаются как с «чужестранцами» и «временными посетителями». Оно представляет это свое мероприятие как уступку африканцам и мировому общественному мнению. Африканцы и все свободолюбивые люди восприняли этот ход с презрением и негодованием. У националистов нет никакого основания (ни в истории, ни в реальной действительности) притязать на какую бы то ни было часть страны исключительно для белых. Африканцы живут во всех частях нашей страны, их труд вложен в ее пашни и города, в ее шахты и заводы, железные дороги и порты. Они считают каждый дюйм Южной Африки своим отечеством. Проект «бантустанов» не только недемократичен и противоречит всем принципам самоопределения — это грязный обман. Националисты делают вид, будто дают африканцам землю. Но они вовсе не дают им никакой земли дополнительно, во многих случаях они фактически отбирают землю. Националистическая партия обещает резервациям независимость и самоуправление. Но план создания так называемых «бантустанов» все перечеркивает. У националистов нет никакого намерения предоставить подлинную независимость ни одной группе небелого населения. Даже если бы они были вынуждены пойти на уступки в этом направлении, то земли в резервациях слишком мало, а хозяйство слишком отсталое и капиталы отсутствуют. Так что об истинной независимости для этих областей и речи быть не может.

С помощью «властей банту» правительство делает попытку добиться возврата к племенному строю, используя вождей, которые готовы сотрудничать с ним, и смещая и высылая из резерваций тех, кто отказывается сотрудничать. В действительности это ускоряет крушение племенных институтов. Те вожди, которые сотрудничают с правительством, стали самыми ненавистными людьми. Чтобы навязать африканцам законы белых, они опираются на диктатуру и террор, что противоречит африканским традициям. Население резерваций единодушно считает создание «бантустанов» мошенничеством. Оно ведет жестокую борьбу с властями в «бантустанах», прибегая даже к оружию. Сегодняшний крестьянин не простодушный член племени, каким он был в прошлом столетии. Миллионы крестьян побывали на работе в городах. Они знакомились со смелыми взглядами и передовыми методами организации, свойственными профсоюзам, Африканскому национальному конгрессу и коммунистической партии. Эти новые по своему духу крестьяне разбудили деревню, превращая африканское крестьянство из резерва консерватизма в мощного союзника городского рабочего класса в его борьбе против колониализма белых, за свободу, землю, равенство и демократию.

Миллионы сельскохозяйственных рабочих и трудящихся-арендаторов заняты по всей стране на фермах, принадлежащих белым. Это самые эксплуатируемые рабочие в Южной Африке. Они работают от восхода до захода солнца за очень низкую плату, не защищаемые никакими трудовыми законами. Труд их тяжел и изнурителен. Еда, которую им дают, малопитательна, недостаточна и однообразна. На большинстве ферм люди живут в худших помещениях, чем скот. Использование труда заключенных, жителей компаундов и применение других форм принудительного труда — явление обычное на фермах во многих частях Южной Африки. Фермеры и их управляющие применяют против африканских батраков физическое насилие, избивая их плетьми, порой до смерти. Оплата труда на фермах самая низкая в стране. Сельскохозяйственные рабочие не являются в действительности свободными рабочими. Они зачастую на всю жизнь привязаны к одному фермеру — из-за действия системы трудовой аренды, законов о пропусках и в особенности так называемых разрешений на перемещение и законов о договорах с туземными рабочими о хозяевах и слугах. Создание союзов сельскохозяйственных рабочих и других организаций фермерских рабочих — дело исключительно трудное, так как фермеры строго следят за батраками.

…Особый характер колониализма в Южной Африке обусловлен прежде всего тем, что белые не допустили даже тех минимальных возможностей, которые в других колониальных странах привели к росту национального класса капиталистов. Все позиции, дающие экономическую силу и влияние, заняты здесь членами одной лишь белой касты.

Очень немногие небелые получают прибыль путем эксплуатации рабочей силы. В некоторых местах имеются самостоятельные фермеры, производящие продукты для рынка на «капиталистический» лад. Но, как правило, их участки так малы, что их могут обрабатывать лишь сам фермер и его семья. Есть весьма значительное число лавочников, но, так как они должны бороться с бесчисленными особыми ограничениями и расовыми преградами, а капитал, которым они владеют, обычно невелик, их заведения почти никогда не бывают очень большими и очень прибыльными. Во многих случаях лавка фактически находится в руках белых — держателей закладных и оптовиков, у которых сам владелец лавки состоит почти что в служащих. Небелым коммерсантам не разрешается владеть недвижимой собственностью. Они не могут торговать в центрах больших городов и в главных районах коммерческой деятельности, а лишь в африканских поселках и на окраинах городов. На них распространяются законы о пропусках и все ограничения и запреты, которыми связаны все небелые. Им нельзя торговать за пределами места своего жительства. Объединение с рабочими и сельским населением для свержения власти белых всецело в интересах небелых коммерсантов.

Негритянская интеллигенция и лица свободных профессий разделяют со своим народом все трудности и унижения, которые несет с собой колониализм. Самая большая группа — учителя — вынуждены работать в ужасных условиях, в переполненных, необорудованных классах, обучая полуголодных детей. Националистическая политика «просвещения банту» навязывает им программы, основное содержание которых состоит во внушении ученикам раболепия и идей апартеида. Они вынуждены преподавать на туземных языках, хотя на этих языках нет хороших учебников. При националистическом режиме произошел катастрофический спад в уровне обучения африканцев. Те немногие места, которые были предоставлены африканским студентам для обучения в некоторых университетах для белых, теперь закрыты. Новые «племенные колледжи», открытые вместо этого националистическим правительством, всего лишь пародия на высшие учебные заведения. В этих колледжах нет условий для того, чтобы выпускать архитекторов, инженеров, ученых, зубных врачей и техников для большинства отраслей. Тем, кто хочет получить образование за границей, обычно отказывают в паспорте. Возможность культурного развития небелых сведена к минимуму. Почти все публичные библиотеки, театры, концертные залы и другие культурные учреждения предназначены для белых, а те немногие, которые предоставлены африканцам, плохи. Исключительно тяжелые условия жизни африканской интеллигенции, которые являются вызовом самоуважению и чувству человеческого достоинства, ставят ее перед выбором: либо она присоединится к борьбе масс, либо согласится на роль пособника и агента белого человека в деле сохранения колониализма. К ее чести, многие дипломированные специалисты, учителя и даже племенные вожди пожертвовали всеми своими видами на привилегии и успех, чтобы полностью присоединиться к своему народу.

Городские рабочие-африканцы, занятые на фабриках и транспорте, на металлургических заводах и электростанциях, в магазинах и конторах, являются наиболее активной революционной силой в Южной Африке. Их заработная плата, если учесть высокие цены на жизнь, ничтожна. Они вынуждены жить далеко от места работы и тратить много времени и денег на проезд в автобусах и поездах. В мастерских и на фабриках им дают самую трудную и низкооплачиваемую работу. Законы о пропусках и о проживании в городах лишают их уверенности в завтрашнем дне, они подвергаются частым облавам и надзору со стороны полиции. Африканским рабочим запрещены законом забастовки, а их профсоюзы официально не признаются, и государство преследует их. Даже когда предприниматели готовы пойти на коллективное соглашение с африканскими рабочими, вмешивается государство и пресекает подобные попытки. Несмотря на эти и многие другие препятствия и повседневную борьбу за существование, рабочий класс Южной Африки, самый многочисленный и опытный рабочий класс на африканском континенте, неоднократно доказывал, что он является передовым отрядом африканского народа. Он создал ряд действенных и прочных профсоюзов, преданных делу освобождения Африки и единству рабочих на нашем континенте и во всем мире. Африканские рабочие составляют ядро Африканского национального конгресса и коммунистической партии. Они неоднократно проводили политические забастовки в общенациональном масштабе, являются ведущей силой освободительного движения. Дисциплинированный, обучающийся организации и объединению в суровой школе капиталистического общества, побуждаемый жизненными условиями к единству и борьбе за существование, этот класс лишь один способен в союзе с массами сельского населения вести победоносную борьбу за уничтожение господства белых и эксплуатации.

Цветные[27] и малайцы, группа населения в полтора миллиона человек, живущая главным образом на западе Капской провинции, представляют собой национальную группу, состоящую из промышленных и сельскохозяйственных рабочих, интеллигентов и мелких коммерсантов. Подобно всем небелым, цветные подвергаются многим формам расовой дискриминации, за которыми стоит низкий уровень жизни, образования, жилищных условий, питания и здоровья.

Цветные рабочие, хранящие старейшую в стране традицию умельцев, вынуждены тем не менее уступать должности старших на производстве белым. Цветные сельскохозяйственные рабочие работают и живут в жалких условиях. Оплата их труда позорно низка, а на винодельческих фермах она частично состоит из спиртных напитков, что заведомо подрывает их здоровье…

Белая правящая группа шла на различные уступки — ограниченное право участия в выборах, профсоюзные права, имущественные права, чтобы предотвратить возникновение у цветных национального самосознания и образование объединенного фронта угнетенных небелых народов в борьбе за равенство и уничтожение колониализма белых. Но по мере того как националистическое правительство отнимало одно за другим все преимущества, которыми цветное население пользовалось в прошлом, — отмена выборов по общему списку и резервирования рабочих масс за расовыми группами, введение апартеида и раздельное университетское обучение, — на первый план выступили рабочие и демократические руководители. Цветное население отвергает апартеид и идет по пути борьбы за свободу.

The Road of Africa to Freedom. London, 1972.

Из журнала «Нью Африкен» (Лондон)

В то время как белые в ЮАР праздновали в июне 1981 года День республики, отмечая еще один год страданий черных под гнетом системы апартеида, дискуссии по поводу целесообразности политики создания бантустанов достигли еще большего накала.

Создание режимом Претории так называемых «черных государств» легло в основу системы апартеида, от которой отталкивается политика раздельного развития. В условиях ЮАР раздельное развитие означает нищету и несчастья для 22 миллионов черных в стране. Четырем с половиной миллионам белых она обеспечивает превосходство и привилегии.

Эта политика была задумана как план, предусматривающий раздельное «развитие» черных и белых, избегая интеграции, упоминание о которой вселяет ужас в белых правителей. В соответствии с этой политикой 87 процентов страны занимают города, поселки и плодородные земли фермеров, предназначенные «только для белых», где черным нет места. В соответствии с принципами политики бантустанизации черным разрешено находиться в районах «только для белых» лишь для того, чтобы продать свои рабочие руки, а затем в обязательном порядке вернуться в свой «хоумленд». Многие черные рабочие, которые родились в городах, никогда прежде не бывали в своем «хоумленде».

К политике раздельного развития ЮАР приступила в 50-е годы, когда правительство отделило землю под «хоумленды», или бантустаны. Следует отметить, что земли, предназначенные для черных, составляют менее 13 процентов общей территории страны. Большая часть этих земель бесплодна и не обработана. И многие африканцы, насильно переселенные в эти районы, едва сводят концы с концами. Создание бантустанов позволило режиму Претории перенести проблемы безработицы, бедности и нехватки жилища в сельские районы, куда переселили черных.

Раздельное развитие с точки зрения экономической стратегии в значительной степени послужило толчком для экономического подъема, который сейчас переживают белые в ЮАР. Решающую роль здесь играет дешевая рабочая сила.

Но как идеологическая стратегия, направленная на изоляцию «экономически неактивных» черных от «белой» ЮАР, эта политика потерпела жестокое поражение. Дело в том, что если большое число мужчин и женщин из бантустанов не будут стремиться найти работу в ЮАР, они не смогут выжить. Они готовы переносить небывалые трудности, чтобы достичь своей цели, потому что возвращение в бантустаны может стать еще более тяжким испытанием.

Миграция рабочей силы — один из столпов, на котором держится современная экономика апартеида, отрицательно сказалась на развитии земледелия в сельскохозяйственных районах. Пришлось отказаться от традиционных занятий земледелием, поскольку большинство трудоспособных мужчин отправились в города в поисках работы. Это, несомненно, стало причиной слабого экономического развития «хоумлендов» в настоящее время. Реальные факты жизни в ЮАР свидетельствуют о том, что, в то время как большинство белых в городских районах живет на уровне верхушки среднего класса Запада, африканцы в целом получают низшую заработную плату, недоедают и живут в тяжелых жилищных условиях.

Тем не менее существует значительный разрыв в заработной плате черных в городах и в сельских районах. По данным профессора Джила Натрасса из Университета провинции Наталь, доходы черных в городах почти в четыре раза превышают доходы черных в сельской местности.

Помимо этого важно отметить тот факт, что в провинции Транскей уровень детской смертности составляет 240 детей на каждую тысячу по сравнению с 69 — в городах для черных и всего 12 — для белых.

Рекомендации Комиссии Рикерта недавно привели к ужесточению законов по контролю над притоком черных из сельских районов. Были внесены поправки в Закон о порядке проживания туземцев в городских районах, в соответствии с которыми «предпринимателей подвергают наказанию за использование «незаконных мигрантов».

Правительство, которое стремится прекратить приток черных из «хоумлендов», сейчас заявляет, что ужесточило законы, чтобы обеспечить занятость черным, которые уже работают в «белых» городских районах.

По словам профессора Натрасса, 59 процентов черных, работающих в городских районах, предназначенных только для белых, являются мигрирующими рабочими. Но, как он предостерегает, любое сокращение притока рабочих из «хоумлендов» в городские районы будет иметь серьезные последствия.

В Кейптауне часто проводят суды над африканцами, которых обвиняют в том, что они «нарушают закон», находясь в городских районах (Западная часть Капской провинции официально считается районом, где предпочтение в обеспечении занятости отдается белому и цветному населению. Рабочие-мигранты заняты здесь в судостроительной и строительной промышленности).

Недавно в специальном суде Ланги, в пригороде Кейптауна, рассматривалось дело 20-летней Бьюти Сийойо из Транскея, которую обвинили в том, что она нарушает закон, находясь в этом районе. Она заявила в суде, что приехала в Кейптаун, чтобы родить ребенка от своего мужа, который здесь работает. Судья ван Вик приговорил ее к максимальному штрафу в размере 60 рэндов (или 60 дням тюремного заключения).

25-летняя Юджиния Гузула заявила в том же суде, что приехала в западный район в поисках работы, но не нашла места. Судья ван Вик спросил ее, почему она не вернулась в свой «хоумленд». «В хоумлендах мы голодаем», — ответила она. «Мы тоже голодаем в Кейптауне. Лучше голодайте дома», — раздраженно возразил ван Вик. Он оштрафовал эту женщину на 60 рэндов за то, что она незаконно находилась в Кейптауне более 72 часов, а затем еще на 10 рэндов (или 10 дней тюремного заключения) за то, что она не предъявила удостоверения личности по требованию.

23-летняя Номонде Макхолисо предстала перед ван Виком с ребенком за спиной и четырьмя малышами, цепляющимися за юбку. Она заявила в суде, что приехала в Кейптаун, чтобы разыскать брата. Ван Вик саркастически заметил: «В следующий раз она приедет из хоумленда со всей своей семьей». Он приговорил ее к штрафу в 60 рэндов и предостерег: «Если ты немедленно не покинешь этот район, тебя посадят в тюрьму, а детей определят в надежное место».

Экономисты предлагают провести ряд реформ, основное место среди которых отведено изменению границ бантустанов. Как полагают, это позволит либо присоединить к ним ряд «белых» городов, либо приблизить границы «хоумлендов» к промышленным центрам, особенно в районе Претории и Витватерсранда в провинции Трансвааль. Недавно правительство Претории в конце концов согласилось присоединить «белый» город Мафекинг к «черному» бантустану Бопутатсвана.

Не случайно в трех «независимых» бантустанах (Транскей, Венда и Бопутатсвана) у власти находятся правительства, проводящие политику угнетения и насилия. Руководители бантустанов безуспешно добиваются международного признания. В то же время они хранят рабскую преданность правительству Претории и приняли репрессивные законодательства на своих территориях, аналогичные законам ЮАР.

Президент Транскея Кайсер Матанзима и его брат Джордж, премьер-министр Транскея, прославились тем, что разработали и претворили в жизнь драконовское законодательство. Но для них наступили трудные времена. Их беспокоит активизация деятельности Африканского национального конгресса. Тем временем небезызвестный подполковник Рон Рейд-Дели был назначен командующим армией Транскея. Рейд-Дели, бывший офицер родезийской армии, который командовал пресловутыми карательными отрядами «Селус скаутс» во время освободительной войны в Зимбабве, прославился своими многочисленными зверствами против черных в этой стране.

Транскей — старейшая из «республик» в системе бантустанов. Получив этот статус от Претории в 1976 году, народ Транскея никогда не стремился получить такую независимость, которую установило семейство Матанзимов, «свив тут свое гнездышко». Правительство Транскея не может действовать независимо от желаний своих белых хозяев из ЮАР. Доходы этой территории на 80 процентов продолжают зависеть от Претории.

Бопутатсвана, которая получила «независимость» вслед за Транскеем, борется за свое выживание. Этот бантустаи представляет собой семь участков земли, разбросанных в трех провинциях ЮАР, что создает небывалые трудности в административном управлении. Территория зависит от ЮАР в области коммунальных услуг, какими бы они ни были, и получает от правительства ЮАР скудные средства на существование.

Бопутатсвана также получает плату за черных из племени тсвана, работающих за неустановленной границей бантустана, в ЮАР. Грязная столица бантустана Мабато представляет собой растянувшееся на несколько кварталов нищенское гетто для черных; в городе имеется роскошный отель с казино, безвкусное здание парламента, несколько роскошных вилл для высокопоставленных должностных лиц и стадион. Мабато — единственная столица в мире, где не было даже магазинов до провозглашения «независимости» в 1977 году.

Бопутатсвана, как и многие другие бантустаны, нашла способ заработать деньги, построив роскошные гостиницы и казино среди нищеты и бедности ее разочарованных жителей. Эти развлекательные заведения были построены на деньги богатых белых юаровцев, стремившихся получить быстрые прибыли. Они утверждали, что таким образом обеспечивают занятость, но лишь немногие местные африканцы получили работу в этих заведениях.

Бопутатсвана превратилась в сад с запретными плодами для белых из ЮАР. Им достаточно пересечь несуществующую границу, чтобы поиграть в азартные игры или развлечься с черными женщинами, что запрещено в их собственной стране. Сейчас Сискей и Квандебели, которые в ближайшее время должны получить независимость, решили дать согласие на открытие финансируемых ЮАР игорных домов на их территориях. Это не вызвало резких возражений ни южноафриканского правительства, ни организации «Нед гереф керк», которую считают религиозным ядром правящей Националистической партии.

В ЮАР по воскресеньям закрыты все кинотеатры, и кальвинисты читают проповеди, предостерегая от мирских соблазнов. Поэтому молчание, которое окружает создание подобных заведений, поистине красноречиво.

Поговаривают о том, что правительство Претории использует сеть игорных домов как приманку для руководителей «хоумленда», превознося выгоды от этого бизнеса и добиваясь согласия на «независимость» бантустана.

Независимость, которую должен получить Сискей, служит еще одним подтверждением абсурдности политики правительства Претории. Создавая различные «государства», правительство первоначально намеревалось превратить каждое племя черных в стране в самостоятельную нацию. Но осуществление этого плана было сорвано из-за решительного отказа «хоумленда» Квазулу признать план Претории. ЮАР хотела бы, чтобы зулусы сделали выбор в пользу независимости. Проблемы Сискея носят иной характер. Племя коса разделено на два бантустана — Транскей и Сискей. Большинство из тех, кто жил здесь, было насильно переселено в западную часть капской провинции. В Сискее растет преступность и безработица. Можно сказать, что его собираются превратить в своего рода свалку для черных жителей.

Епископ Десмонд Туту, генеральный секретарь Совета церквей ЮАР, сказал следующее по поводу бантустанов: «Мы должны ясно заявить, что отказываемся быть чужестранцами на собственной родине. Черные имеют право на гражданство в неделимой ЮАР».

«New African» (London), 1981, № 7.

«Претория планирует развязывание войны»

В январе и в июле каждого года железнодорожные вокзалы по всей ЮАР становятся местом важного события в жизни белого меньшинства. Родственники и близкие провожают на платформах 20 тысяч молодых людей. Последние отправляются на десятки крупных армейских баз, разбросанных по всей ЮАР и в соседней Намибии.

Воинская повинность для белых мужчин в ЮАР введена в 1967 году, и срок службы неуклонно возрастал по мере того, как положение Претории становилось все более шатким. По условиям нового законодательства призывники 1983 года все еще будут находиться на службе в южноафриканских силах обороны в 2020 году. Они будут состоять в течение двух лет на действительной военной службе, а затем в последующие 12 лет, в течение месяца или трех месяцев, нести ежегодно службу в «лагерях».

Новое законодательство также допускает обязательную военную подготовку для белых мужчин старшего возраста, вплоть до 55 лет. Правительство премьер-министра Питера Боты намекнуло на планы призыва на воинскую службу южноафриканских индийцев и цветных, а также белых женщин. Эти планы еще не реализованы по политическим соображениям. Бота и его приближенные генералы опасаются ответной реакции справа, а также массовой оппозиции черного населения. Попытки призывать на военную службу африканцев в Намибии оказались особенно неудачными, и тысячи людей перешли через границу в Анголу, чтобы избежать службы в армии.

В соответствии с новым планом общая численность сил обороны ЮАР к 1987 году может достичь миллиона, это почти вдвое больше их нынешнего размера. Значительная их часть будет использована для укрепления оккупационных сил в Намибии. Из заявлений видных военных руководителей явствует, что Претория не намерена сокращать численность своих войск в Намибии, одной из самых милитаризованных стран в мире. В 1982 году там было построено несколько новых военных баз и объектов.

Большая часть сил обороны ЮАР будет базироваться в самой ЮАР. Режим Боты полон решимости милитаризовать всю ЮАР для ведения антипартизанской «региональной войны».

«Первой линией обороны» в этом плане служит система местной белой милиции, которую называют командосами, а также структура гражданской обороны, созданная в крупных городах. До этого года участие в отрядах командосов было периодическим и добровольным — белые, которые проходили военную подготовку, носили военную форму только в конце недели. Сейчас многие призывники будут направлены в воинские части, которые сильно недоукомплектованы. Регулярные части будут использоваться для подкрепления — «силы реагирования» будут направляться в районы, где местные командосы вступили в первоначальный контакт с партизанами.

В местах, объявленных «оперативными районами», — например, в Северной Намибии и в северной части провинции Наталь, на границе с Мозамбиком, — призывники и профессиональные солдаты ведут интенсивное патрулирование с военных баз, построенных в этом районе. Многие воинские части используются для оказания поддержки полицейским частям на дорожных заставах и во время повальных обысков в домах в африканских поселках, а также в подавлении протестов и забастовок.

Широкая обычная война на юге Африки — это сценарий, который все чаще открыто обсуждается военными командирами ЮАР. Эта тема преобладала в лавине милитаристской пропаганды, которая сопровождала продление срока воинской службы. В правительственной Белой книге по вопросам обороны от 1982 года ясно говорилось, что «следует серьезно рассмотреть возможность обычной войны», а официальный журнал сил обороны ЮАР «Паратус» утверждал: «Враги республики в конечном счете попытаются нанести смертельный удар, предприняв наступление с использованием обычных вооруженных сил из одного или нескольких соседних государств».

Есть и другие признаки того, что армия ЮАР готовится не просто к партизанской войне. Огромный государственный концерн по производству вооружений — компания «Армскор», у которой 15 заводов и 800 филиалов, удовлетворяющих почти все нужды армии, переносит упор на производство тяжелых вооружений: артиллерии, бронемашин, военных кораблей и самолетов.

Хотя силы обороны ЮАР по-прежнему делают основной упор на ведение антипартизанской войны и подавление внутренних беспорядков, создание ими огромной военной ударной силы нужно рассматривать в плане региональных амбиций Претории. Руководители государства апартеида часто называют весь юг Африки «сферой влияния» Претории. Сделав еще более зловещее заявление, один военный представитель недавно назвал «районом операции» сил обороны ЮАР «всю Центральную или Южно-Центральную Африку», а южноафриканский закон сейчас разрешает направлять солдат вплоть до экватора без объявления военных действий.

Военная угроза для стран Африки, расположенных к югу от Сахары, становится еще серьезнее из-за потенциала ядерного оружия, которым располагает ЮАР, и в связи с недавними утверждениями об исследованиях, которые ведутся для производства химического и биологического оружия.

Но есть и признаки того, что милитаризация, осуществляемая Ботой, может вызвать ответную реакцию. В самой ЮАР возмущение африканцев по поводу атак, предпринятых против беженцев в таких соседних странах, как Лесото, растет, и многие южноафриканские церкви высказались против военных планов этого режима. Даже среди призывников усиливается недовольство, и небольшое, но все увеличивающееся число белых юношей отказывается служить в силах обороны ЮАР. В Намибии организация СВАПО продолжает связывать и изматывать оккупационные силы. Жестокость, к которой прибегают силы апартеида, усилила поддержку, оказываемую организации СВАПО. В партизанской борьбе в ЮАР в последние годы также достигнуты поразительные успехи, причем уровень партизанской активности Африканского национального конгресса, по-видимому, будет расти.

«African Now» (London), 1983, N 2.

Несмотря на официальные протесты и опровержения ЮАР, большинство африканских правительств, а также друзья ЮАР в Вашингтоне, Бонне, Лондоне и Париже убеждены в том, что ЮАР обрела ядерный потенциал и изготовила собственную атомную бомбу. Главный вопрос, не получивший пока ответа, не в том, достигла ли ЮАР состояния готовности атомной бомбы, а в том, как ей удалось сделать это. По ряду причин на этот вопрос редко дают прямой ответ, особенно страны, которые внешне активно участвовали в дипломатическом наступлении против режима апартеида.

Подлинная история о том, как ЮАР овладела технологией производства атомной бомбы, собранная по кусочкам из государственных и частных источников, показывает, что ее главными пособниками в этом предприятии были как раз те державы, которые громче всех осуждали предполагаемые приготовления к испытаниям, в первую очередь США, Западная Германия и, не столь непосредственно, Франция и Англия. Это затрагивает самую суть современной ядерной дилеммы — нераздельность мирного и военного использования атомной энергии.

К 1977 году ЮАР стала ядерной державой, будучи третьим по значению поставщиком урана в западном мире, имея ядерный центр с 20-мегаваттным реактором, небольшой завод для обогащения урана и строя одно крупное коммерческое предприятие, а также две большие атомные электростанции. Не последнее значение имело и то, что ЮАР обладала атомной бомбой.

Технология обогащения урана — самое сложное и дорогостоящее (и до последнего времени самое засекреченное) звено во всем ядерном бизнесе. В настоящее время только США, СССР, Канада, Франция, Китай и Англия делают это в сколько-нибудь значительных масштабах.

Стремительность ядерного развития в ЮАР ясно указывает на то, что она избрала прямой метод: обогащение природного урана. Истоки ядерного потенциала ЮАР относятся к событиям 20-летней давности — к подписанию американо-южноафриканского соглашения о сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии.

Под энергичным руководством Ампи Ру, президента Южноафриканского совета по атомной энергии, научные круги ЮАР активно использовали эти связи. Картотека американской Комиссии по атомной энергии показывает, что с середины 50-х годов 88 южноафриканцев обучались различным аспектам ядерной технологии. Знания, добытые в США, в первую очередь нашли применение в Национальном ядерном центре в Пелиндабе, к северо-востоку от Иоганнесбурга.

На следующем этапе разворачивавшаяся ядерная драма переместилась в Западную Германию, которая после второй мировой войны публично обязалась не участвовать в гонке ядерных вооружений. В 1968 году ЮАР аккредитовала нового посла в Западной Германии — Дональда Белла Соула. Девятилетнее пребывание Соула на посту посла оказалось весьма плодотворным для страны, извлекавшей выгоду из коммерческих, промышленных и военных контактов, которые Соул искусно укреплял. Однако произошел эпизод, во многом подорвавший результаты деятельности Соула. Он потерял целую машину с конфиденциальными досье при обстоятельствах, которых так и не удалось по-настоящему выяснить.

Среди бумаг, которые исчезли и в конечном счете оказались в руках Африканского национального конгресса в Лусаке, был ряд документов, касающихся отношений ЮАР с западногерманской ядерной промышленностью. А НК истолковал эти документы как свидетельство заговора правых в обеих странах с целью пробраться в ядерный клуб с черного хода.

Манипулируя отношениями с США и Западной Германией, ЮАР приобрела свой потенциал для ядерной бомбы.

Хотя ЮАР упорно отрицала, что производит какие-то ядерные испытания, она тем не менее продолжала выступать с завуалированными угрозами в отношении своего возможного курса действий в будущем. Такие заявления наряду с косвенными доказательствами того, что ЮАР проводит ядерные испытания, а также отказом Претории подписать договор о нераспространении усилили тревогу во всем мире. Ядерный потенциал режима апартеида был объектом нескольких исследований ООН, поскольку ЮАР рассматривается как угроза всему режиму нераспространения.

«Africa» (London), 1982, N 1.

По сообщениям иностранной печати

В международном плане милитаризация Южной Африки может рассматриваться как реакция на рост прогрессивных сил юга Африки. Считая, что этот рост противоречит их собственным интересам, западные державы возложили на ЮАР роль жандарма этого района. Предвидя эмбарго на поставки оружия ЮАР, решение о котором было принято в 1977 году, страны — члены НАТО, и в частности США, Франция и ФРГ, заранее продали ей соответствующие лицензии и технологию, обеспечивающие производство вооружений, самолетов и даже развитие собственных ядерных сил.

Большая часть этой новой технологии была предоставлена транснациональными корпорациями, действия которых в ЮАР были облегчены с введением нового закона, определяющего некоторые отрасли как стратегически важные для национальной безопасности.

Военный союз с НАТО — один из старых проектов Претории, предлагаемый якобы для защиты Южной Атлантики и Индийского океана. Многочисленные наблюдатели считают, что некоторые члены западных военных кругов пытаются теперь включить ЮАР в расширенную зону НАТО. В декабре 1980 года английское Движение против политики апартеида сообщило, что между генеральным секретарем НАТО Йозефом Лунсом и министром иностранных дел ЮАР Рулофом Фредериком Ботой состоялись три тайные встречи. Встречи 15 и 16 мая 1981 года между администрацией Рейгана и Рулофом Ботой придали больше веса этим предположениям. Так называемый «рейд Матола» на лагерь беженцев в Мозамбике выявил важнейший аспект этого сотрудничества, например, обмен военными сведениями между ЦРУ, специальными службами ЮАР и южноафриканской армией.

Южноафриканская военная делегация, как известно, встретилась с официальными представителями Пентагона, главой Управления военной разведки ван ден Вестхизеном и сотрудником этого Управления В. дю Плессисом.

С каждым днем становится все яснее, что сохранение режима апартеида империалистами представляет собой часть их стратегии, проводимой с целью восстановить свой контроль в Африке, утраченный за последнее десятилетие. Экономика западных стран, пораженная экономическим спадом и растущей безработицей, стремится любой ценой сохранить в своей сфере контроля богатый источник сырья и дешевой рабочей силы, каковым является ЮАР.

«Afrique — Asie» (Paris), 1981, 21.VI.

Опровержениям нет числа. Отвечая на обвинения и подробные сведения о сотрудничестве между расистской ЮАР и ФРГ в ядерной и военной областях, последняя всегда утверждает, что никакого «тайного ядерного сговора» между Бонном и Преторией не существует. Напротив, западногерманское правительство заявляет, что с 1963 года оно строго соблюдает добровольное эмбарго на поставки оружия ЮАР и обязательное эмбарго ООН, введенное в 1977 году.

Несмотря на эти отрицания, все же всегда имелись сомнения относительно роли Западной Германии в развитии военного комплекса ЮАР. Нагромождение обвинений и отрицаний, возросшее после 1975 года, когда Африканский национальный конгресс (АНК) впервые представил подробные доказательства сотрудничества между Бонном и Преторией в ядерной области, в августе 1980 года предстало в новом свете. Это произошло, когда прокурор в западногерманском городе Дюссельдорфе подтвердил неоднократные сообщения печати о том, что более года велось секретное расследование деятельности западногерманской компании «Рейнметалл АГ», производящей оружие, которая нарушала законы федерального правительства, ограничивающие продажу западногерманского оружия странам, не входящим в НАТО.

Самостоятельные исследования, проведенные западно-германским Движением против апартеида, результаты которых были переданы подкомиссии Совета Безопасности ООН по наблюдению за эмбарго на поставки оружия ЮАР, показывают наличие очень сложной и сильно засекреченной системы военного сотрудничества с расистской ЮАР, в которой участвует ряд фирм и стран.

«Africa» (London), 1980, N 11.

Отвечая 6 октября 1981 года Движению борьбы против апартеида, государственный секретарь при министре национальной обороны Жорж Лемуан заверял, что эмбарго на продажу оружия ЮАР, предусмотренное резолюцией 418 Совета Безопасности ООН, «соблюдается Францией в полной мере». Мы установили очень строгий контроль, касающийся также материалов, которые могут быть использованы в военных целях. И действительно эмбарго на поставки оружия, провозглашенное Жискар д’Эстеном в 1977 году, после того как Франция поставила это оружие в очень значительных количествах (истребители-бомбардировщики «Мираж», вертолеты, подводные лодки, бронемашины, ракеты и т. д.), было не лишено некоторых лазеек. Нынешнее правительство решило их закрыть, хотя две страны по-прежнему держат друг у друга своих военных атташе. Однако «строгий контроль» все же, видимо, не преградил путь «товарам, пригодным для использования в военных целях».

«Liberation» (Paris), 1982, 5.IV.

Империализм США не только поддерживает реакционные режимы сами по себе, но, где это возможно, использует их в качестве плацдармов для вооруженной агрессии против их освобожденных соседей. В этом причина особой заинтересованности американских правящих кругов в Южно-Африканской Республике — бастионе империализма и колониализма в южной части Африки.

США и их союзники по НАТО противопоставляют борьбе черного большинства и его союзников внутри ЮАР свою стратегию. С одной стороны, эта стратегия порождает новые формы угнетения с целью увековечить расистское правление меньшинства в ЮАР. С другой — она нацелена на распространение экономического и военного господства ЮАР на соседние государства, которые завоевали политическую независимость, но все еще борются за независимость экономическую.

Черное большинство ЮАР живет в условиях, отличающихся от тех, в которых живут черные американцы, многорасовый и многонациональный рабочий класс США. Однако социальная основа расового угнетения едина. Американские транснациональные корпорации, извлекающие прибыли из запланированных резервов безработных в «хоумлендах» ЮАР, находящихся под фашистским контролем, наживаются и на безработице, запланированной американским президентом.

Многочисленные проявления социальных последствий связи между Преторией и Вашингтоном можно видеть в обеих странах. Особенно яркой иллюстрацией этого может служить такой факт: кровь черных и цветных южноафриканцев текла в Кейптауне в тот момент, когда улицы Майами были забрызганы кровью черных американцев[28].

«African Communist» (London), 1980, N 4.

Администрация Рейгана привела США к открытому партнерству с ЮАР с целью осуществления общей стратегии в Южной Африке. Эта стратегия предусматривает укрепление власти меньшинства в ЮАР в противовес борьбе народа ЮАР за правление большинства и ликвидацию фашистского апартеида, стремление обойти требование ООН о прекращении незаконной оккупации Намибии и ликвидировать независимость, завоеванную Анголой и другими прифронтовыми государствами после 400 лет португальского колониального господства.

Подробно рассматривая причины выработки администрацией США «реалистической стратегии» для юга Африки, заместитель государственного секретаря по африканским делам Крокер заявил: «Экономические интересы США сосредоточены в основном в южной трети континента… Это сосредоточение наших интересов отражает колоссальные минеральные богатства юга Африки». Чтобы не оставалось никаких сомнений в причинах стремлений империализма США быть «региональным партнером» южной части Африки, Крокер сказал далее, что район «содержит гигантские месторождения стратегических материалов».

Продолжая подробно излагать «реалистическую стратегию» доктрины Рейгана, Крокер сказал: «Уход из ЮАР не отвечает нашим интересам». Вместо того, чтобы повернуться спиной к фашистскому апартеиду, администрация США «стремится построить более конструктивные отношения с ЮАР», основанные на «общих интересах».

В своих комментариях по поводу «реалистичной стратегии» Крокер также заявил, что юг Африки «все больше превращается в спорный район мировой политики». «Мировое значение этого района, — утверждал он, — обусловлено его способностью превратиться в арену нарастающей напряженности между Востоком и Западом».

Характеризуя Южную Африку как потенциальную арену противоборства, Крокер пытается отвлечь внимание от того факта, что этот район уже стал ареной такого противоборства. Это — исключительно важное поле боя в борьбе африканского большинства за подлинно независимую Намибию, за социальный и экономический прогресс всего района, включая правление большинства и ликвидацию фашистского апартеида в ЮАР.

Чтобы замаскировать истинный характер борьбы в этом районе, Крокер объявляет, что Южная Африка — это потенциальная арена «нарастающей напряженности между Востоком и Западом». Иными словами, он и другие последователи Рейгана завешивают этот район старым антикоммунистическим занавесом, испещренным их обычными нагло клеветническими надписями о так называемой «советской угрозе», «экспансионизме» и т. п.

За этим занавесом осуществляется доктрина Рейгана с целью лишить народы юга Африки солидарности социалистических стран и оставить это африканское большинство беззащитным перед лицом грабежа, жестокостей и экспансионизма империализма ЮАР, США и НАТО.

Факт остается фактом: фашистский апартеид и классический колониализм до сих пор сохраняются в ЮАР и Намибии только благодаря их роли в глобальных операциях неоколониализма.

«Political Affairs» (New York), 1981, N 10.

Попытка государственного переворота на Сейшелах; пожар на нефтеперерабатывающем заводе в Луанде; диверсии на шоссейных и морских путях Мозамбика; акты агрессии против Замбии; диверсионные действия в Лесото — южную часть Африки сотрясает сегодня волна терроризма, которая усиливает планомерное наступление ЮАР на всю совокупность прифронтовых государств, в особенности на Анголу, где армия Претории повседневно совершает грабежи, убивает без разбора мужчин, женщин, детей, сельских жителей или беженцев, проводя тактику выжженной земли, пытаясь создать «ничейную землю», благоприятствующую замыслу раздела Анголы. Замыслу, который Претория вынашивает с 1975 года, но который, как она полагает, благодаря сложившейся обстановке сегодня более осуществим, чем когда-либо прежде.

Все эти террористические действия объявляются делом рук псевдоосвободительных движений, которые якобы выступают против властей, либо приписываются наемникам, которые якобы борются по заданию политических деятелей, преданных западным идеалам «демократии» и «свободы». Вот так и появляются вновь периодически имена, принадлежащие кровавой мифологии «псов войны», которые «прославились» в другое время и в других местах своими преступлениями против африканских народов (Конго, Бенин, Коморские острова, уже упомянутая Ангола и т. д.).

Так, некий Савимби, морально разложившийся деятель и политический труп, прибыл в США, чтобы потребовать от них платы за диверсию на нефтеперерабатывающем заводе в Луанде, которую осуществили прибывшие по морю белые южноафриканцы с помощью технических средств, которые явно превышают возможности возглавляемого им Национального союза за полную независимость Анголы (УНИТА).

В обзоре Мозамбикского института юга Африки был уже разоблачен этот тип действий и подчеркивалось, что методы Претории преследовали цель не отгородиться от военных действий, совершаемых против соседних государств, а создать впечатление, что речь идет о внутренних проблемах этих стран, используя УНИТА в Анголе, «Национальное движение сопротивления» (НДС) и радиостанцию «Голос свободной Африки» в Мозамбике, банду Мушалы в Замбии, «Армию освобождения Лесото».

В своей речи в Кабинде по случаю 25-й годовщины основания МПЛА и 4-й годовщины МПЛА — Партии Труда президент Анголы Жозе Эдуарду душ Сантуш подчеркнул, что вооруженные группы, засылаемые режимом апартеида, «предпринимают диверсии как в Анголе, так и в Мозамбике на путях сообщения, главным образом на железных дорогах, а также источниках снабжения и горючего, чтобы сохранить зависимость стран этого района от южноафриканских портов и подорвать усилия по восстановлению независимого регионального экономического сотрудничества».

В самом деле, не допустить экономического и социального восстановления соседних стран — такова цель, которую преследуют власти Претории при поддержке Вашингтона. Они используют все средства, чтобы добиться свержения народных правительств этого района и блокировать переговоры по Намибии, дабы попытаться посадить Савимби (хвастающегося поддержкой некоторых американских деловых кругов) за стол переговоров под предлогом оккупации пограничной зоны между Анголой и Намибией, что обеспечило бы ему статус стороны, участвующей в конфликте. Таким образом американо-южноафриканский план получил бы, полагают его авторы, большие шансы на успех.

«Afrique — Asie» (Paris), 1981, 21.XII.

«Действия ЮАР должны быть направлены на то, чтобы изгнать всех террористов из стран, с которыми мы имеем общие границы. В случае необходимости для этого нужно прибегнуть к военным и экономическим методам».

Этот отрывок из письма, присланного в редакцию газеты «Ранд дейли мейл» казначеем иоганнесбургского Комитета в поддержку сил безопасности П. К. Асмуссеном, отражает позицию правительства ЮАР по отношению к партизанам, действующим у границ ЮАР. В переводе на язык политики это означает вооруженные действия против соседних стран…

Военная сторона этой программы имеет два аспекта: открытый и скрытый. Примерами открытых действий могут послужить повторяющиеся вооруженные рейды крупных формирований в глубь территории Анголы; нападение на Матоло близ столицы Мозамбика; вторжение доставленных вертолетами частей на территорию Лесото в декабре 1982 года. В то время как подобные открытые нападения имеют место лишь время от времени, скрытые военные действия осуществляются непрерывно, хотя, как и следует ожидать, Претория отрицает какую-либо связь с подпольными операциями против ее соседей — довольно обычная практика для правительств, поддерживающих оппозиционные группировки в зарубежных странах. Имеются тем не менее неопровержимые доказательства активного сотрудничества вооруженных сил и органов безопасности ЮАР с У НИ ТА в Анголе, «Национальным движением сопротивления» (НДС) в Мозамбике и «Армией освобождения Лесото».

Прежде чем рассматривать эти свидетельства, необходимо проанализировать общую картину дестабилизации структуры власти на юге Африки. Об этом процессе обычно говорят так, как будто дестабилизация — улица с односторонним движением, как будто давление осуществлялось лишь Преторией и направлялось на ее соседей, в то время как эти соседи, поддерживающие внутреннюю и внешнюю оппозицию режиму апартеида, также непосредственно причастны к дестабилизации системы власти в самой ЮАР.

Именно потому, что режим Претории ощущает все более серьезное давление против всей системы ЮАР, он и предпринимает подобные действия, пытаясь обеспечить собственную безопасность и поддержать «стабильность» статус-кво. Чем более сильное давление будет ощущать система апартеида, тем более мощным окажется контрнаступление Претории.

Обстановка сейчас складывается так, что юг Африки стал ареной как военной, так и экономической борьбы между двумя непримиримыми по самой своей основе силами: системой власти ЮАР, неспособной или не желающей отказаться от контроля над жизнью страны, и главным образом, черной оппозицией, объединяющей различные силы внутри и за пределами страны, не желающей смириться с чем-либо меньшим, нежели полная демократизация южноафриканского общества.

Сговор между ЮАР и возглавляемой Нцу Мокехле «Армией освобождения Лесото» (АОЛ) ни для кого уже не секрет. Поскольку королевство Лесото является своего рода островным государством, со всех сторон окруженным территорией ЮАР, отряды АОЛ, предпринимающие периодические рейды через границу, неизбежно должны действовать с территории ЮАР. Поскольку Южно-Африканская Республика обладает развитой системой безопасности, АОЛ, разумеется, не имеет никакой возможности действовать без ведома, а следовательно, и без согласия Претории.

Более того, как заявил в интервью премьер-министр Лесото Леабуа Джонатан, в октябре прошлого года министр иностранных дел ЮАР предложил своему коллеге из Лесото следующую сделку: в обмен на выдачу Лесото одного из руководителей А НК Тембе Хани Претория готова выдать Нцу Мокехле. Не будем комментировать всю циничность подобного предложения, но разве тот факт, что Претория способна предлагать выдачу Мокехле, не доказывает, что он получил убежище на территории ЮАР? Леабуа Джонатан отказался даже рассматривать такую сделку.

Есть и другие свидетельства сговора между АОЛ и Преторией. В ноябре 1982 года выходящая в Блумфонтейне газета «Френд» сообщила: три фермера, чьи земельные участки граничат с территорией Лесото, утверждали, что по ночам через их земли проходили отряды АОЛ, направляющиеся в Лесото для осуществления рейдов. По словам фермеров, автомобили, возможно принадлежавшие АОЛ, покинули ферму в ночь на 28 июля, после того как был проведен минометный обстрел загородной резиденции премьер-министра Леабуа Джонатана, располагающейся неподалеку от границы. Фермеры сообщили о случившемся в полицию, но данных о какой-либо ее реакции не имеется.

Недели за две до этого самодельное взрывное устройство взорвалось в доме видного деятеля возглавляемой Мокехле Партии конгресса басуто (ПКБ) Феты Матланьяне. Полиция не прореагировала. За несколько месяцев до этого пять членов АОЛ предстали перед судом в Таба Нчу (Быйпутатсвана) по обвинению в незаконном ношении оружия. Они были осуждены условно. Когда руководитель группы Тсилисо Рапитси, освобожденный из-под стражи, вышел из здания суда, он заявил: «Мы продолжим борьбу».

В тот самый момент, когда 9 декабря армия ЮАР осуществляла рейд против Масеру, были взорваны нефтяные сооружения в порту Бейра. Этот серьезный инцидент остался почти не замеченным мировой печатью. Власти Мозамбика нисколько не сомневаются в том, что акция была осуществлена войсками ЮАР, — возможно, отрядом, высадившимся с подводной лодки, — и что этот второй удар намеренно планировался на тот же день, что и рейд против Масеру.

Тем не менее ответственность за операцию в Бейре взяло на себя «Национальное движение сопротивления» (НДС). Поскольку между НДС и армией ЮАР существуют тесные связи, разграничить их действия нелегко. НДС используется для прикрытия открытых военных акций ЮАР, а также для осуществления давления одновременно на Мозамбик и Зимбабве. НДС превратилось в важное орудие проведения в жизнь курса ЮАР.

Первоначально существовали две различные организации, именовавшие себя НДС. Одна из них была создана в 1976 году родезийской центральной разведывательной организацией с целью сбора разведывательных данных об Африканском национальном союзе Зимбабве (ЗАНУ). Штаб-квартира организации находилась в Горонгозе. Ее лидером был поначалу некий Андре Матсангаи, португальский поселенец, сражавшийся в рядах ФРЕЛИМО, но дезертировавший впоследствии после дисциплинарного наказания за допущенные нарушения. Когда он был убит в конце 1979 года, «верховным военным командующим» НДС стал черный мозамбиканец Длакама.

Другая организация НДС была создана в Малави миллионером Жоржи Жардимом, тесно связанным с Салазаром. Непосредственное руководство осуществлял личный охранник Жардима Орландо Кристина, возглавивший позже подпольную радиостанцию «Голос свободы», действовавшую в Гверу (Гвело).

Сейчас отношения между двумя группировками НДС не вполне ясны, но они все же явно действуют как единое целое.

Определить конкретный характер отношений между черными и белыми мятежниками на юге Зимбабве с режимом Претории нелегко. Есть тем не менее некоторые факты, считающиеся вполне установленными.

Незадолго до достижения независимости значительное число солдат родезийской армии было переведено в три военных лагеря на севере Трансвааля, в самой Фалаборве и неподалеку от нее. Западная военная разведка оценивает их количество примерно в 1300 человек. Премьер-министр Мугабе полагает, что их не менее 5000–6000.

ЮАР действовала с большой свободой в установлении экономических санкций против Зимбабве. Это началось с временного вывода 27 локомотивов в разгар сезона сбора урожая в Зимбабве в 1981 году и выразилось впоследствии в прекращении поставок нефти как раз в тот момент, когда был выведен из строя нефтепровод и взорваны нефтяные сооружения в Бейре. Введение «нефтяных санкций» против Зимбабве вслед за нарушением путей поставок для этой страны через территорию Мозамбика наводит на мысль о тщательно планируемой ЮАР стратегии.

«New African» (London), 1983, N 3.

Париж, апрель 1983 г.

1. Международная конференция в поддержку борьбы намибийского народа за независимость, созванная в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи 37/233 Организацией Объединенных Наций по согласованию с Организацией африканского единства, состоялась с 25 по 29 апреля 1983 года в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже.

2. В конференции приняли участие 136 стран, в том числе много министров, представители Народной организации Юго-Западной Африки, Организации освобождения Палестины, Африканского национального конгресса Южной Африки и Панафриканского конгресса Азании, председатель Генеральной Ассамблеи, представители Движения неприсоединения, Комитета ООН по деколонизации, Специального комитета ООН против апартеида, председатель Комитета ООН по осуществлению неотъемлемых прав палестинского народа и представитель Специальной группы экспертов по проблемам юга Африки, представители ФАО, Международной организации труда, ЮНЕСКО и Всемирной организации здравоохранения, представители Секретариата Содружества, Комиссии европейских сообществ, Лиги арабских стран, Организации африканского единства и Организации Исламская конференция, а также 10 видных общественных деятелей и 91 неправительственная организация. Конференцию открыл генеральный секретарь ООН.

3. Конференция провела углубленное изучение обстановки в Намибии и на ее границах, с учетом ситуации на юге Африки в целом, а также последствий ее для международного мира и безопасности и подробно рассмотрела практические меры по усилению поддержки намибийскому народу в его борьбе за самоопределение и независимость, помощи прифронтовым государствам в отражении актов дестабилизации и агрессии, предпринимаемых ЮАР, и обеспечению скорейшего претворения в жизнь плана ООН для Намибии.

При этом конференция обратила особое внимание на резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей на ее XXXVII сессии по намибийскому вопросу, на политическую декларацию VII конференции глав государств и правительств неприсоединившихся стран, состоявшейся в марте 1983 года в Дели, а также на коммюнике, опубликованные по окончании встреч в верхах прифронтовых государств, происходивших в Лусаке 4 сентября 1982 года и в Хараре 20 февраля 1983 года. Затем конференция приняла приводимую ниже Декларацию, которую она рекомендует срочно и весьма внимательно изучить всем правительствам, организациям и народам с целью принятия мер, направленных на скорейшее освобождение Намибии от незаконной оккупации ее ЮАР.

4. Конференция вновь торжоственно провозглашает неотъемлемое право намибийского народа на самоопределение и национальную независимость в единой Намибии в соответствии с целями и принципами Устава ООН, с Декларацией о предоставлении независимости колониальным странам и народам, с Декларацией принципов международного права, касающейся отношений дружбы и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, а также с другими резолюциями и решениями Генеральной Ассамблеи ООН и Совета Безопасности.

Конференция с серьезной тревогой отмечает тот факт, что 16 с половиной лет спустя после аннулирования мандата ЮАР на управление Намибией и 12 лет спустя после рекомендации, изложенной Международным судом 21 июня 1971 года, ЮАР продолжает незаконно оккупировать Намибию, вопреки пожеланиям, выраженным международным сообществом в многочисленных резолюциях Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности. Упорный отказ ЮАР выполнять обязательства, которые ложатся на нее согласно Уставу ООН — это вызов, брошенный международной юридической системе. Неоднократное использование права вето западными державами — постоянными членами Совета Безопасности с целью помешать принятию санкций против ЮАР не только поощряет южноафриканский режим продолжать свою незаконную деятельность, но и порождает множество актов, подрывающих авторитет ООН.

5. Конференция подчеркивает, что в соответствии с резолюциями 2145 и 2248 Генеральной Ассамблеи Намибия передается непосредственно под эгиду ООН, которая передала Совету ООН по Намибии функции законной административной власти на этой территории вплоть до обретения ею независимости и заявила о своей твердой поддержке усилий, предпринятых Советом ООН по Намибии с целью осуществления доверенных ему полномочий.

6. Конференция заявляет, что незаконная оккупация Намибии Южно-Африканской Республикой является актом агрессии против намибийского народа, в соответствии с определением агрессии, содержащимся в резолюции 3314 Генеральной Ассамблеи от 14 декабря 1974 года, и что намибийский народ, пользуясь своим неотъемлемым и законным правом на самооборону, может использовать все находящиеся в его распоряжении средства, включая вооруженную борьбу, для отражения актов агрессии ЮАР и достижения самоопределения, свободы и национальной независимости в единой Намибии.

7. Конференция выражает свою непоколебимую солидарность с намибийским народом, борющимся за свое освобождение под руководством Народной организации Юго-Западной Африки (СВАПО) — своей единственной и подлинной представительницы, и призывает всех участников конференции соединить свои усилия для оказания еще большей помощи намибийскому народу и его освободительному движению во главе со СВАПО.

8. Конференция обращает внимание международного сообщества на предпринятые ЮАР посягательства на территориальную целостность Намибии. Она утверждает, что Уолфиш-Бей, Пингвиновы острова и другие острова, расположенные у намибийского побережья, являются неотъемлемой частью Намибии в соответствии с резолюцией ООН и, в частности, с резолюцией 432 Совета Безопасности от 27 июля 1978 года, резолюцией S—9/2 Генеральной Ассамблеи от 3 мая 1978 года и дальнейшими резолюциями Генеральной Ассамблеи и объявляет незаконной и недействительной любую меру, принятую ЮАР с целью аннексии Уолфиш-Бея и указанных выше островов.

9. Конференция осуждает наращивание военной мощи оккупационным режимом Намибии, введение для намибийцев всеобщей обязательной воинской повинности, вербовку и обучение намибийцев для создания вооруженных отрядов из представителей отдельных племен и вербовку наемников и других иностранных агентов с целью проведения политики внутренних репрессий и внешней агрессии. Она требует от всех государств принять эффективные меры, с тем чтобы помешать вербовке, обучению и переброске наемников для боевых действий в Намибии.

10. Конференция полагает, что, учитывая многочисленные акты насилия и агрессии, совершенные в прошлом расистским режимом ЮАР, он стремится, овладев ядерной энергией, и далее запугивать соседние государства, вынуждая их к подчинению, и что ядерное оружие в руках подобного режима представляет собой опасность для человечества в целом. Помощь, которую некоторые страны Запада и Израиль продолжают оказывать южноафриканскому режиму в военной и ядерной областях, перечеркивает их заявления о том, что они якобы выступают против расистских методов южноафриканского режима, и превращает их в добровольных сообщников этой преступной и гегемонистской политики.

11. Конференция заявила о своей озабоченности в связи с упорными слухами о наличии военных соглашений о безопасности между ЮАР и некоторыми странами других районов. Она полагает, что подобные соглашения являются нарушением эмбарго на поставку оружия, наложенного Советом Безопасности ООН в его резолюции 418 от 1977 года, и враждебным актом против ООН и борющихся народов ЮАР и Намибии, значительно ухудшают обстановку на юге Африки и представляют собой серьезную угрозу для безопасности Африки в целом. Она приветствует государства, решительно выступившие против какого бы то ни было приобщения южноафриканского режима к существующим военным союзам, и требует от международного сообщества проследить за тем, чтобы с ЮАР не было заключено никакого военного соглашения.

12. Конференция решительно осуждает многочисленные акты вооруженной агрессии, а также политической и экономической дестабилизации военными средствами, осуществленные южноафриканским режимом против независимых государств района. Необходимо, чтобы ЮАР немедленцо прекратила эти акты. Необходимо увеличить помощь независимым государствам юга Африки, с тем чтобы они могли защищать свой суверенитет и территориальную целостность и избавиться от всякой экономической зависимости от ЮАР. В этой перспективе конференция весьма положительно восприняла учреждение Конференции по координации экономического развития независимых стран юга Африки. Конференция заявляет о своей серьезной озабоченности попытками ЮАР сорвать деятельность этой организации и призывает все государства предоставить ей всю возможную помощь, содействуя тем самым укреплению сотрудничества и экономического развития в районе.

13. Конференция безоговорочно осуждает постоянные акты агрессии, осуществляемые ЮАР с намибийской территории против Народной Республики Ангола, а также дальнейшую оккупацию части ангольской территории южно-африканскими войсками. Она выражает солидарность с народом и правительством Анголы, а также поддержку усилиям, предпринимаемым ими с целью сохранения своей национальной независимости и территориальной целостности, и требует, чтобы ЮАР немедленно и безоговорочно вывела свои войска из Анголы.

14. Кроме того, конференция осуждает режим ЮАР за его безжалостные репрессии, за его политику и практику апартеида в отношении намибийского народа и требует немедленно положить всему этому конец. Она осуждает аресты и заключение в тюрьму борцов за свободу — членов СВАПО и других намибийских патриотов и требует безоговорочного освобождения Тойво Германа и всех других политзаключенных-намибийцев.

15. Конференция заявляет, что борьба за освобождение Намибии является конфликтом международного характера в соответствии с параграфом 4 статьи Первой дополнительного протокола 1 к Женевской конвенции от 12 августа 1949 года. Конференция требует, в частности, предоставления всем пленным борцам за свободу статуса военнопленных, предусмотренного Женевской конвенцией об обращении с военнопленными и дополнительным протоколом к этой Конвенции.

16. Конференция призывает все государства, а также специализированные и международные организации, входящие в систему ООН, оказать еще большую материальную помощь угнетенному народу Намибии и СВАПО в их освободительной борьбе.

17. Конференция подчеркивает значение деятельности, проводимой местными властями, профсоюзами, религиозными организациями, высшими учебными заведениями, средствами массовой информации, движениями солидарности и всеми другими неправительственными организациями, а также частными лицами — мужчинами и женщинами — с целью обеспечения поддержки со стороны правительства и общественного мнения освободительной борьбе намибийского народа под руководством СВАПО и срыва всех маневров, предпринимаемых для поддержки и поощрения оккупационного режима в Намибии. Она благодарит их за преданность делу угнетенных народов Намибии и ЮАР и их настойчивые требования и убедительно просит их координировать и расширить свои действия с учетом работы и решений настоящей конференции.

18. Конференция заявляет о том, что она глубоко встревожена быстрым истощением природных ресурсов Намибии, включая ее морские ресурсы, которые являются неотъемлемой собственностью ее народа, из-за незаконной эксплуатации этих ресурсов зарубежными экономическими кругами, нарушающими декрет № 1 об охране природных ресурсов Намибии, принятый в 1974 году Советом ООН по Намибии. Конференция решительно осуждает эти действия, которые являются препятствием для немедленного обретения Намибией независимости и подрывают ее экономическую независимость в будущем. Она требует от транснациональных и других компаний немедленно положить конец этим действиям. Она требует, кроме того, от всех правительств принятия надлежащих — законодательных и прочих мер, с тем чтобы подлежащие их юрисдикции компании прекратили новые капиталовложения в Намибии и соблюдали положение указанного декрета Совета ООН по Намибии. Она поддерживает объявленное Советом ООН по Намибии намерение принять все меры для того, чтобы добиться выполнения его декрета…

19. Конференция подчеркивает, кроме того, что ЮАР и иностранные экономические круги, незаконно эксплуатирующие намибийские земные и морские ресурсы, должны выплатить компенсацию правительству независимой Намибии.

20. Конференция решительно осуждает разграбление намибийского урана и настоятельно требует от правительств, граждан и компаний, которые занимаются незаконной торговлей намибийским ураном или его обогащением, немедленно принять меры к прекращению всех операций с намибийским ураном, включая все геологоразведочные работы в Намибии. В этой связи она настоятельно требует от трех стран, которые пользуются услугами фабрики по обогащению урана фирмы «Уренко», а именно: ФРГ, Нидерландов и Англии специально предусмотреть исключение намибийского урана из договора «Алмело», который регулирует деятельность «Уренко».

21. Конференция глубоко сожалеет о помощи, которую некоторые страны продолжают оказывать южноафриканскому режиму в дипломатической, политической, экономической, военной и других областях, и требует, чтобы этому был положен конец. Она также с тревогой отмечает, что так называемая политика «конструктивного вмешательства» США в отношении режима апартеида поощряет этот режим к усилению своих репрессий против народов ЮАР и Намибии, к развертыванию политики агрессии против прифронтовых государств и к упорному отказу отойти от своих непримиримых позиций в отношении независимости Намибии, которые противоречат резолюции и решениям ООН.

22. Конференция с глубокой тревогой отметила, что некоторые международные организации и органы продолжают сотрудничать с режимом ЮАР, о чем свидетельствует предоставление ей в ноябре 1982 года Международным валютным фондом кредита на сумму в миллиард долларов. Такая помощь не только не содействует благосостоянию подавляющего большинства населения ЮАР, но и увеличивает военную мощь режима Претории, позволяя ему, таким образом, продолжать жестокие репрессии против намибийского народа и вопиющие акты агрессии против своих соседей. Конференция призывает Международный валютный фонд положить конец всякому сотрудничеству с режимом апартеида и прекратить всякую помощь этому режиму, настоятельно требуя, чтобы все страны — члены Международного валютного фонда приняли с этой целью надлежащие меры.

23. Конференция отвергает попытки режима ЮАР и некоторых других кругов представить намибийскую проблему в ложном свете, то есть одним из проявлений мирового конфликта между Востоком и Западом, а не тем, чем она является на самом деле: освободительной борьбой, ведущейся давно уже страдающим народом. Конференция убеждена, что намибийская проблема — это проблема деколонизации, которая должна быть решена в соответствии с положениями Устава ООН и Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам.

24. Конференция заявляет о том, что она глубоко озабочена тем фактом, что независимости Намибии по-прежнему препятствуют непримиримые позиции правительства ЮАР и его упорный отказ выполнять соответствующие резолюции ООН по Намибии, в частности резолюцию 435 Совета Безопасности от 1978 года. Она категорически заявляет, что план ООН о предоставлении независимости Намибии, одобренный Советом Безопасности в его резолюции 435 от 1978 года, остается единственной основой для мирного урегулирования намибийской проблемы, и требует его немедленного выполнения без каких-либо изменений или оговорок. Конференция осуждает все жульнические маневры конституционного и политического характера, с помощью которых ЮАР могла бы попытаться увековечить свое колониальное господство в Намибии, и настоятельно требует от всех государств воздерживаться от признания или какого бы то ни было сотрудничества с любым образованием, которое было бы создано в Намибии в нарушение резолюций ООН, в частности резолюций 385 от 1976 года и 435 от 1978 года Совета Безопасности.

25. Конференция категорически отвергает неоднократные попытки США и южноафриканского режима установить какую бы то ни было связь или соответствие между независимостью Намибии и каким-либо не относящимся к этому вопросом, в частности с выводом кубинских сил из Анголы, и недвусмысленно подчеркивает, что продолжение таких попыток лишь замедляет процесс деколонизации Намибии и является недопустимым вмешательством во внутренние дела Народной Республики Анголы. Ознакомившись с заявлением одного из членов «контактной группы» западных стран, который категорически отмежевывается от таких попыток, не совместимых с буквой и духом резолюции 435 от 1978 года Совета Безопасности, где утвержден план, составленный самой контактной группой и принятый двумя сторонами, участвующими в намибийском конфликте (южноафриканским режимом и СВАПО), конференция требует от других членов контактной группы занять такую же позицию. Тот факт, что кубинские силы уже находились в Анголе в момент принятия Советом Безопасности резолюции 435, где нет ни слова о какой бы то ни было увязке или соответствии, вызывает сомнение в правомерности позиции тех, кто, на словах поддерживая план ООН по Намибии, ничего не предпринимает для ликвидации препятствий, которые намеренно чинятся одно за другим на пути выполнения указанной резолюции. Более того, по меньшей мере один из членов контактной группы, — а именно США — несет ответственность за последнее по времени из этих препятствий.

26. Конференция твердо убеждена в том, что ООН и международное сообщество должны принять энергичные и согласованные меры в поддержку народа в его законной борьбе за самоопределение, свободу и национальную независимость. Бездействие в настоящее время не только продлит дальнейшие несправедливости и угнетения, от которых так давно страдает намибийский народ, но и вызовет эскалацию и интернационализацию нынешнего конфликта. Правительствам, а также межправительственным и неправительственным организациям надлежит содействовать скорейшему обретению Намибией независимости и ликвидации апартеида в ЮАР.

27. Проанализировав нынешнюю обстановку в Намибии, конференция выражает мнение, что дальнейшая незаконная оккупация Намибии Южно-Африканской Республикой, нежелание последней считаться с резолюциями ООН, жестокое угнетение ею намибийского народа, усиление ею актов агрессии против независимых африканских государств и проводимая ею политика апартеида представляют собой угрозу для международного мира и безопасности. Конференция озабочена тем фактом, что Совет Безопасности до сих пор не сумел из-за противодействия своих членов — стран Запада эффективно выполнять свои обязанности в отношении поддержания международного мира и безопасности. Она полагает, что санкции, предусмотренные в статье VII Устава ООН, являются (при условии их повсеместного и эффективного выполнения) единственным имеющимся средством вынудить ЮАР к выполнению решений ООН и воспрепятствовать расширению вооруженного конфликта в районе.

28. Конференция требует поэтому скорейшего созыва заседания Совета Безопасности для разработки новых мер, обеспечивающих осуществление его плана независимости Намибии, ведь именно на него ложится прежде всего обязанность обеспечить проведение в жизнь его резолюции 435. Поскольку с момента принятия этой резолюции прошло уже пять лет, Совету Безопасности давно пора сыграть в полной мере главную роль в проведении ее в жизнь и установить с этой целью свои собственные сроки.

29. Конференция настойчиво призывает все государства принять в ожидании наложения обязательных глобальных санкций Советом Безопасности односторонние и коллективные меры экономического характера против южноафриканского режима, как того требуют соответствующие резолюции Генеральной Ассамблеи, и приветствует все правительства, уже принявшие меры в этом направлении.

30. Конференция отдает дань уважения давней и мужественной борьбе, которую намибийский народ ведет под руководством СВАПО — своей единственной и законной представительницы — за освобождение от колониального ига и иностранной эксплуатации и обретение того, что положено ему по праву: человеческого достоинства и свободы в независимой Намибии. Недалек день, когда Намибия станет подлинно независимой. Намибийский народ, преследующий эту благородную цель, не одинок и может рассчитывать на поддержку всех народов и правительств, приверженных справедливости и международному миру.

Paris, 1983, 25–29.IV.

Из интервью Генерального секретаря Южно-Африканской коммунистической партии МОЗЕСА МАБИДЫ журналу «Жестю» (Дакар)

Вопрос. Товарищ Генеральный секретарь, не могли бы вы рассказать об условиях жизни и труда африканских трудящихся и сельских тружеников, а также о «массовых принудительных переселениях»?

Ответ. Со времени прихода белых колонизаторов имели место попытки изображать африканца как человека, лишенного прошлого, человека, находящегося вне спектра истории: расисты считают и говорят, что они открыли Южную Африку. Они обращались с чернокожими так, словно последние были чужими на своих собственных землях. Но в действительности колонизаторы принесли с собой отвратительное явление апартеида.

Трудящиеся-африканцы долгое время не имели также права вступать в какой-либо профсоюз, а тем более организовать его. Разумеется, нет закона, который официально запрещал бы им организовать профсоюз, однако они подвергались сильному давлению со стороны властей, стремившихся свести на нет любую профсоюзную деятельность.

Зарплата трудящихся-африканцев ничтожна. Они получают десятую часть зарплаты самых низкооплачиваемых белых. На фермах бывают случаи, когда трудящийся даже не получает зарплаты. Ему платят натурой: например, приблизительно раз в три месяца дают мешок кукурузы.

Чернокожие на фермах работают всей семьей (отец, мать, ребенок), так что дети не могут посещать школу. У людей, живущих в деревне, есть и другая проблема: они никогда не получают отпусков. Они работают 365 дней в году — и так в течение всей жизни. По-прежнему существует проблема поденной работы. Поденщик не имеет права на пенсию, он не имеет отпусков, права войти в какую-либо категорию служащих или трудящихся. Он всегда остается «поденщиком», а заболев, не получает пособия, которого заслуживает.

Что касается проблемы насильственного переселения, то мы считаем, что это одна из самых больших проблем, с которыми сталкиваются африканцы. Мы, коренные жители, знаем, что были лишены своего имущества. Наши земли были расхищены, мы, собственно говоря, не имеем своего дома, нам негде жить. Мы обитаем в таких городах, как Соуэто, Гугулету или Гвамачо, а это негостеприимные места. Дома, которые там построены, подобны собачьей конуре, они нисколько не похожи на жилища для людей. Когда африканцев вынуждают выезжать, власти отнимают у них все имущество, которое они имели там, чтобы навсегда превратить их в кочевников, отверженных. Ясно, что так продолжаться не может. Мы начали сопротивляться всему, что ущемляет наши права.

Вопрос. Вы подчеркнули, что южноафриканский народ не склонен мириться с гнетом, что он борется и будет продолжать бороться против него. Можете ли вы рассказать о масштабах и формах, которые приняла эта борьба?

Ответ. Весь народ воспринял лозунг Южно-Африканской коммунистической партии и Африканского национального конгресса (АНК) «Нет — республике белых!». Мы решили также усилить вооруженную борьбу. Мы организовали ряд операций против военных объектов врага, их войск, на железных дорогах и в городах. И это — не просто демонстрация, а последовательная борьба за освобождение. Мы хотим быть свободными, как все другие люди.

Вопрос. Вы говорили о Южно-Африканской коммунистической партии и АНК. Не могли бы вы несколько подробнее рассказать об отношениях между этими двумя организациями и особенно о том, как Южно-Африканская коммунистическая партия понимает связь между классовой и национально-освободительной борьбой в Южной Африке?

Ответ. Со времени основания партии в 1921 году мы всегда старались сблизиться с национально-освободительным движением. В программе коммунистической партии ЮАР ясно говорится, что ближайшей нашей задачей и задачей наших союзников является освобождение африканцев, иначе говоря, национально-демократическая революция, а позднее будут решаться задачи борьбы за социализм в нашей стране. Именно на такой платформе Южно-Африканская коммунистическая партия и АНК действуют вместе как союзники против режима, который эксплуатирует и угнетает чернокожих и другие слои населения.

Вопрос. Вы знаете, что имеют место империалистические маневры с целью навязать неоколониализм Намибии и Южной Африке. Каково ваше мнение по этому вопросу?

Ответ. Я думаю, что это им не удастся. Империалисты сделали большие капиталовложения в Южной Африке. Они рассматривают Намибию как один из районов, где много богатств. Следовательно, им необходимо иметь там местных марионеток, которые помогали бы им грабить богатства страны в угоду транснациональным корпорациям. Мы сознаем тот факт, что вот уже многие десятилетия нас разоряют эти транснациональные корпорации. Поэтому мы не сменим одного угнетателя на другого, даже если он чернокожий, ибо он был бы не более чем наследником белого угнетателя. Мы будем требовать, чтобы права населения контролировались самим же населением.

«Gestu» (Dakar), 1982, N 6.

Задачи СВАПО на ближайшее будущее состоят в следующем:

— освобождение народа Намибии, завоевание независимости всеми возможными средствами и установление власти народно-демократического правительства:

— полная и эффективная реализация принципов независимости в сферах политики, экономики, обороны, социальной и культурной жизни.

Добиваясь осуществления этих целей, СВАПО:

— неустанно мобилизует и организовывает широкие массы народа Намибии, с тем чтобы они могли активно участвовать в борьбе за национальное освобождение;

— в ходе национально-освободительной борьбы стремится повышать политическое сознание народных масс, углублять его взаимосвязь с национальным сознанием; бороться с любыми проявлениями и тенденциями трайбализма, регионализма, этнической ограниченности и расовой дискриминации;

— стремится объединить передовых представителей народа, прежде всего рабочего класса, крестьянства и прогрессивной интеллигенции, в авангардную партию, способную защитить национальную независимость и построить бесклассовое, справедливое общество, основанное на идеях и принципах научного социализма.

SWAPO. Political Program of the South West Africa People’s Organisation. Lusaka, 1976.

Рост активности рабочих

За последние годы в Южно-Африканской Республике происходит такая активизация профсоюзов, какой еще не было в истории этой страны. Она сопровождается репрессиями властей против профсоюзных деятелей и трудящихся. Эта истеричная реакция правительства на усиление активности независимых африканских профсоюзов достигла нового максимума за последние полгода, когда сотни рабочих арестовывают, профсоюзных деятелей берут под стражу, членов профсоюзов преследуют, избивают и запугивают, а на помещения профсоюзов производят налеты.

В 1981 году власти арестовали 21 профсоюзного деятеля, десять из них все еще находятся в тюрьме. Трое членов Ассоциации рабочих печати (МВАСА) были взяты под стражу за профсоюзную деятельность. Ветеран профсоюзного движения Оскар Мпета предан суду в Кейптауне, где его поместили в больницу. Мпете 72 года и ему неоднократно отказывали в лечении от диабета за все его полугодовое пребывание в тюрьме.

Подобная позиция властей вызывает все более решительную и гневную реакцию со стороны трудящихся и профсоюзных активистов. Один рабочий в городе Ист-Лондон, в восточной части Капской провинции, сказал корреспонденту журнала «Африка нау» так: «Гибель, аресты и судебные процессы не удержат нас, рабочих. Когда они кого-нибудь забирают, кто-то другой с завода становится на его место. Если они хотят заставить профсоюзы замолчать, то им придется арестовать нас».

Правительственная программа непрерывных преследований и репрессий направлена против профсоюзов, которые упорно отказываются присоединиться к государственной системе контроля над отношениями в промышленности и зарегистрироваться в официальных инстанциях.

Эти профсоюзы настаивают на проведении переговоров вблизи места конфликта — на самом предприятии и делают упор на создание демократических массовых организаций, находящихся под контролем трудящихся. Поэтому такие профсоюзы, как СААВУ, АФКВЮ, Профсоюз неквалифицированных рабочих (ГВЮСА), МВАСА и Профсоюз рабочих автомобильной промышленности (МАКВЮСА), стали главными объектами преследований со стороны властей.

Именно эти профсоюзы (за исключением МАКВЮСА) значительно расширили число своих членов за последние два года, когда общая численность объединенных в профсоюзы рабочих-африканцев почти удвоилась. В 1981 году число рабочих, плативших профсоюзные взносы, достигало, по оценкам, более 250 тысяч человек, а еще 500 тысяч человек были связаны с профсоюзами тем или иным образом. Эти 500 тысяч человек составляют примерно 20 процентов всех черных рабочих, занятых в промышленности. Один профсоюзный активист прокомментировал это так: «Происходит огромный подъем активности рабочих, которые организуются и просят их организовывать».

Эта тенденция отражается как в тех отраслях промышленности, где организованные профсоюзы существуют уже некоторое время, например, в автомобильной, сталеплавильной, химической и бумажной отраслях, так и в новых отраслях и на менее крупных предприятиях.

Успехи СААВУ наиболее наглядно иллюстрируют взаимосвязь между ростом численности членов профсоюза и усилением репрессий со стороны государства. СААВУ подвергается преследованиям с двух сторон — южноафриканской полиции и полиции бантустана Сискей, поскольку поселок Мданцани в Сискее служит местом проживания для рабочих, которые ездят оттуда на работу в Ист-Лондон.

«Президент» бантустана Сискей Леннокс Себе заявляет, что его бантустану не нужны профсоюзы, он способен сам «заботиться об интересах собственных рабочих». Эта забота проявляется в арестах профсоюзных деятелей, поджогах жилищ и убийствах родственников членов профсоюза, в избиениях рабочих и в оказании южноафриканской полиции помощи при проведении арестов под предлогом нарушения закона о пропусках.

Данные о забастовках отражают расширение активности промышленных рабочих, координируемой профсоюзами. В 1979 году правительством было зарегистрировано немногим более 100 забастовок, в 1980 году их число выросло более чем вдвое и составило 207 забастовок, а в 1981 году произошло уже 342 забастовки.

Более высокая степень организованности содействует также тому, что рабочие имеют теперь возможность выдвигать требования относительно более широкого круга проблем, чем раньше. Так, они успешно выступили против произвольного решения правительства о замораживании всех пенсий до момента выхода в отставку. Трудящиеся бросили работу по всей стране (в забастовке протеста против одного лишь этого решения приняли участие более 12 тысяч рабочих), и предложенный законопроект был положен под сукно.

Одерживаются победы и в отношении заработной платы. Рабочие автомобильных заводов Порт-Элизабета возглавили волну забастовок за приведение заработной платы в соответствие со стоимостью жизни, и им за два года удалось добиться увеличения своих заработков на 45 процентов. Предприниматели пошли на уступки лишь после того, как 7 тысяч рабочих на заводах таких транснациональных корпораций, как «Дженерал моторе», «Фольксваген» и «Форд», и на заводах, выпускающих детали автомашин, бросили работу в июне 1980 года. На этих предприятиях было введено патрулирование полицейских и солдат, но рабочие не поддались запугиванию и упорно отстаивали свои требования. Эти ветры перемен сказались и на автомобильной промышленности в провинции Трансвааль, где в 1981 году бастовали и добились успеха рабочие компании «Дацун-Ниссан» и «Сигма»…

Однако на каждый успех рабочих приходится целая серия репрессий. Рабочие вынуждены вести борьбу не только против непримиримости предпринимателей, но и против их сотрудничества с властями. Сам министр полиции Луи ле Гранж огласил данные, которые свидетельствуют о сговоре между предпринимателями и правительством. Он сообщил, что за последние два года предприниматели вызывали полицию для вмешательства при возникновении споров 90 раз, при прекращениях работы — 34 раза и при забастовках — 147 раз.

Профсоюзы сознают, что единственная возможность уцелеть заключается для них в том, чтобы выступать перед государством и предпринимателями единым фронтом. На встрече 29 представителей африканских профсоюзов в 1981 году была заложена основа для единых действий.

«Africa Now» (London), 1982, N 4.

Действия партизан вызывают тревогу у Претории

Атаки партизан, борющихся против апартеида, вызывают тревогу у советников по вопросам безопасности в ЮАР. Решительность и профессионализм действий диверсионных групп во время операций партизан внутри республики поколебали спокойствие белых и стали источником новой надежды для миллионов африканцев.

С 30 ноября 1976 года по 22 января 1980 года партизаны-африканцы совершили 50 диверсионных актов в ЮАР. После этого они совершили еще десятки нападений на различные объекты. Наиболее крупным диверсионным актом было нападение в июне 1980 года небольших групп, использующих усовершенствованные диверсионные мины, на три жизненно важных для страны нефтеперерабатывающих завода, в результате которого был причинен ущерб в 3,5 миллиона фунтов стерлингов. Эта диверсия — прямой удар по уникальным заводам «Сасол», где уголь перерабатывается в нефть, — стала поворотным пунктом в истории борьбы африканцев ЮАР против правящих кругов, против системы апартеида, борьбы, ведущейся с начала 1960-х годов.

Впервые смелость и мастерство партизан поразили экспертов по вопросам безопасности и армейское командование, встревожили белую общину страны. Торговые и промышленные компании, наиболее состоятельные белые граждане начали в панике приобретать электронные сторожевые системы и противоударные стекла. Для белых навсегда ушли в прошлое времена, когда сторожем по традиции был пожилой зулус с дубинкой, а рядом с ним овчарки.

В конце июля 1981 года африканские партизаны нанесли еще один удар. Совершенно изменив тактику, они одновременно совершили нападения на три электростанции в Трансваале, в результате чего был причинен ущерб в тысячи рэндов и нарушено электроснабжение города Эрмело, где живут преимущественно африканеры[29]. Никто из партизан не был арестован, и они благополучно вернулись на базу.

Электростанции, нефтеперерабатывающие заводы и золотые рудники являются потенциальными объектами нападений партизан-африканцев, они включены в список их будущих операций. Более того, в середине августа 1981 года партизаны проникли на территорию военной базы Вотрекерхогте в окрестностях Претории и обстреляли ее 122-миллиметровыми ракетами. В то же время президент Африканского национального конгресса (АНК) Оливер Тамбо заявил, что борцы за свободу внесли белых правителей ЮАР в список тех, по кому будет нанесен удар.

Из-за угрозы нападений партизан белые фермеры постепенно покидают 250-мильный участок вдоль границ между провинцией Трансвааль, Ботсваной и Зимбабве. За последние несколько лет более тысячи фермеров покинули свои фермы. Сейчас этот район объявлен чрезвычайной зоной, и правительство ЮАР надеется, что белые фермеры теперь останутся в этом районе, чтобы создать буферную зону обороны.

Белых больше всего беспокоит проблема нападений на промышленные центры. Эксперты по вопросам безопасности понимают, что нескольким хорошо подготовленным отрядам партизан хватит 300 фунтов взрывчатки, чтобы парализовать власть в ЮАР, устроив взрывы в стратегических пунктах страны. А это партизаны сделать в состоянии, несмотря на то, что расходы на обеспечение безопасности только в промышленности и торговле превысили 200 миллионов рэндов.

В районах городов ЮАР борьбу с партизанами ведет в первую очередь полиция. Армию теоретически следует вызывать в случаях крайней необходимости. Однако военнослужащие все чаще используются для подавления антиправительственных выступлений.

Полицейские силы чересчур рассредоточены по территории страны, что создает опасную ситуацию. Подкрепления во время волнений иногда перебрасывают по воздуху на расстояния более тысячи миль. Большинство южноафриканских войск тоже находится на больших расстояниях друг от друга. Отборные войска используются во втором крупномасштабном вторжении в Анголу и в Намибии. Часть солдат патрулирует границы в других районах страны.

Все эти важные факторы изучают руководители партизан, борющихся против апартеида, планируя дальнейшие нападения на стратегические пункты в ЮАР.

«New African» (London), 1981, N 9.

Из резолюции X Всемирного конгресса профсоюзов

Проходивший в Гаване (Куба) с 10 по 15 февраля 1982 года X Всемирный конгресс профсоюзов, на который собрались представители 269 миллионов трудящихся из 138 стран мира, приветствует решительный подъем борьбы, которую ведут угнетенные народы юга Африки, жертвы варварского режима апартеида, а также народ Намибии, возглавляемый СВАПО, в его борьбе за освобождение своей страны. Эта героическая борьба, в которой погибли десятки тысяч людей, породила движение солидарности, вызывает уважение и восхищение всего прогрессивного человечества.

Совершенно очевидно, что, не будь в прошлом и настоящем широкой помощи и поддержки реакционным и агрессивным устремлениям расистского режима Претории со стороны империалистических держав, и в первую очередь империализма США, их транснациональных корпораций, а также расистского, сионистского Израиля, Намибия могла бы гораздо скорее обрести независимость, а такие страны, как Замбия и Мозамбик, не подвергались бы запугиванию, угрозам и провокациям. Чрезвычайную серьезность для региона представляет непрекращающаяся агрессия против Народной Республики Анголы, оккупация части ее территории, попытки расистов из Претории заменить народное правительство контрреволюционными элементами, что также является результатом поддержки и поощрения режиму апартеида со стороны империалистов США. Подобную политику следует рассматривать как угрозу мира на африканском континенте и во всем мире.

ООН, как и все человечество, использовала доступные ей средства для того, чтобы побудить южноафриканских расистов прекратить оккупацию Намибии, и, натолкнувшись на высокомерие расистского режима, призвала с полным на то правом к санкциям против Южной Африки. Но этот справедливый призыв, который горячо поддержали и приветствовали борцы за свободу Южной Африки, постоянно саботируется США, наложившими вето на данное решение ООН.

ООН давно объявила апартеид преступлением против человечества. Поэтому борьба против апартеида является благородной задачей всего мирового сообщества.

Отдавая дань уважения южноафриканским борцам за свободу, участники X конгресса… призывают трудящихся всего мира умножить свои усилия и действия солидарности для того, чтобы добиться:

- немедленного освобождения из тюрем всех политических и профсоюзных руководителей;

- признания права всех трудящихся на создание профсоюзных организаций;

- прекращения всех актов агрессии против соседних с Южной Африкой стран, в особенности против Анголы;

- безотлагательного предоставления независимости Намибии при признании руководящей роли СВАПО;

- прекращения политики и практики апартеида и предоставления свободы угнетенному африканскому населению ЮАР, руководимому Африканским национальным конгрессом (АНК);

- более широкой солидарности и поддержки АНК и СВАПО.

Исходя из необходимости достижения этих целей, конгресс приветствует инициативу специального Комитета ООН по борьбе с апартеидом, призвавшего организовать в 1982 году международную конференцию для координации действий профсоюзов за эффективное осуществление санкций против расистского режима Претории. Конгресс призывает к согласованным и объединенным действиям против режима апартеида. Конгресс заявляет о своей полной поддержке действий профсоюзов, особенно тех стран, чьи правительства оказывают помощь расистам, и заверяет эти профсоюзы в своей полной солидарности.

1982 год, объявленный Генеральной Ассамблеей ООН Международным годом усиления действий в поддержку санкций против апартеида в Южной Африке, должен стать годом боевых выступлений профсоюзов на всех уровнях — национальном, региональном и международном — за свободу и справедливость для угнетенных народов юга Африки, за уважение их человеческого достоинства.

Гавана, февраль 1982 г.

АЛЬФРЕД НЗО,

Генеральный секретарь Африканского национального конгресса (АНК) Южной Африки

Обстановка на юге Африки характеризуется нарастанием всенародной борьбы против режима апартеида. В нее втягиваются все более широкие слои населения, а с некоторых пор и представители белой прослойки. Расисты уже не в силах сдержать этот натиск с помощью репрессий, террора и потому вынуждены прибегать к различным маневрам. Однако массы еще теснее сплачиваются вокруг тех, кто является истинным выразителем их интересов, кто ведет смертельную схватку с ненавистным режимом.

В нашей стране сложилась специфическая форма колониализма, особенность которой в том, что угнетатели и угнетенные живут здесь в пределах одного государства. Колонизаторы-расисты правят «на месте», а не из далекой метрополии.

На землях, отведенных африканцам (13 процентов всей территории, остальная была оккупирована белым меньшинством), расисты и не помышляли о каком бы то ни было экономическом развитии. Черное население должно было лишь поставлять дешевую рабочую силу правящей буржуазной верхушке. Для укрепления режима расистский парламент принял многочисленные законы, направленные на дальнейшее ограничение прав африканцев, превратив их в объект безжалостной капиталистической эксплуатации.

Широкие массы нашего народа никогда не мирились с фактически колониальным статусом своей родины, навязанным Южной Африке под видом ограниченной «независимости». Сразу после создания Африканского национального конгресса (1912 г.) его лидеры стали регулярно обращаться к британскому правительству, направлять в Лондон делегации, чтобы добиться решения проблем, связанных с незаконным владычеством белого меньшинства.

Мы не отделяем борьбу против колониализма от борьбы против апартеида, ибо именно последний представляет собой наиболее жестокую форму национального и социального угнетения коренных жителей Южной Африки, служит увековечению их «особого» колониального статуса. Вот почему АНК определяет правящий в стране режим как расистский и колониалистский.

Наша главная цель — захват власти у белого меньшинства, с тем чтобы южноафриканский народ смог построить свое, подлинно демократическое государство. Переход власти в руки народа неизбежно влечет за собой полное уничтожение апартеида, всех его социальных и политических структур, ибо ии о какой «реформе» расистского государства не может идти и речи. Разрушив его до основания, массы приступят к строительству новой системы, опирающейся на выдвинутую национально-освободительным движением еще в 1955 г. программу — Хартию свободы. Одно из основных положений Хартии гласит, что Южная Африка должна принадлежать всем, кто в ней живет. Ни одно правительство не имеет права на существование, пока оно исходит из воли и желаний лишь части населения, а не всего народа.

Какие же основные стратегические задачи предстоит решить революционному движению для успешного достижения главной цели — прихода к власти? Во-первых, необходимо провести широкую политическую мобилизацию всех слоев угнетенного населения, сплотить их в общей борьбе, повысить уровень их сознания, чтобы они отчетливо видели перед собой конкретные перспективы. Мы хотим создать такую массовую политическую силу, которая оказалась бы способной противостоять диктатуре на всех уровнях — местном, региональном и национальном.

Вторая задача заключается в постоянной консолидации авангардного национально-освободительного движения, которое после объявления его расистскими правителями в 1960 г. вне закона действует нелегально. Важно укреплять и расширять подпольную сеть движения, чтобы оно могло руководить каждодневной политической активностью масс, их выступлениями, стало настоящим штабом борьбы за свержение режима.

И, в-третьих, предстоит расширить арсенал средств сопротивления диктатуре. АНК, его союзники, все прогрессивные силы страны уже давно осознали, что действовать с помощью старых, использовавшихся ранее методов невозможно. Как известно, в предшествующий период основной упор делался на мирные средства борьбы. Однако к 1961 г. стало очевидно, что режим добровольно не уступит требованиям, выдвинутым массами в ходе их активных выступлений в 50-е годы. Напротив, власти усиливали свой репрессивный аппарат. В ответ мы приняли решение о развитии вооруженных форм освободительного движения, чтобы народ мог отвечать своим, революционным насилием на насилие правящего белого меньшинства. Такая форма борьбы отнюдь не сводится просто к боевым акциям. Тесно переплетаясь с политической деятельностью масс, она составляет неотъемлемую часть общего народного движения.

Перед нами стоит и такая задача, как мобилизация на поддержку борьбы угнетенных южноафриканцев международного общественного мнения. А для этого требуется, в частности, выработка четкой конкретной программы, призванной способствовать более эффективной солидарности с нашим делом международного сообщества.

Таковы стратегические задачи, которые стоят перед народом Южной Африки на пути завоевания независимости и строительства на родной земле государства справедливости и демократии…

Внутренняя ситуация в Южной Африке неразрывно связана с международной обстановкой, складывающейся вокруг вопроса о ликвидации апартеида. Несмотря на многочисленные резолюции, принимаемые международными организациями, империалистические круги продолжают оказывать расистскому режиму постоянную поддержку. В оправдание своих действий они приводят аргумент, будто бы режим поддается неким «переменам». Особенно громко подобные заявления звучали во время поездки премьер-министра ЮАР Боты по ряду стран Западной Европы.

О) своей стороны мы твердо заявляем: изменить систему апартеида, «усовершенствовать» ее — нельзя! Режим не способен «переделать себя», стать выразителем насущных интересов народа. Это невозможно уже в силу самой природы апартеида, сущность которого заключена в служении буржуазии, защите капиталистического строя, сохранении и укреплении господства белого меньшинства. Следовательно, любые действия правящих кругов — будь то откровенное усиление репрессий или выдвижение так называемой «программы реформ» — направлены по существу на упрочение расистской системы.

Одной из таких «реформ» — чисто косметического порядка, — позволяющей немногочисленным сторонникам режима говорить о возможности «эволюции» апартеида, является изменение конституции ЮАР, в соответствии с чем цветному и индийскому населению якобы предоставлено право «разделять власть» с белым меньшинством. Отныне парламент страны состоит из трех палат: собраний — для белых, представителей — для цветных и делегатов — для индийцев. Цветные и индийцы даже получили право «входить в кабинет министров»[30]. Эта мера — обычный политический трюк с целью убедить угнетенный народ в «благорасположении» к нему расистского государства. Но массы разгадали смысл новых уловок.

«Поделившись властью» с цветными и индийцами, правящие круги одновременно лишили их сколько-нибудь существенной возможности влиять на политику ЮАР. В этой связи следует напомнить о небывалом расширении прерогатив президента при уменьшении роли парламента. Лишь 10 цветных и 5 индийцев (при 45 белых) вошли в Президентский совет — влиятельный орган, контролирующий политику в области обороны, иностранных дел, экономики и отношений с африканцами. По выражению одного из южноафриканских исследователей, режим хочет «узнать секрет» раздела власти без утраты контроля над ней. Расисты маневрируют для того, чтобы разобщить силы, вступившие с ними в противоборство, расколоть революционное единство угнетенного народа с демократически настроенными союзниками из белой прослойки населения.

Куцые «новшества» никак не отразились на положении африканского большинства. Они совершенно не предусматривают его представительства в центральном правительстве. Фактически изменения в конституции лишь узаконили порядок, при котором в парламент не допускаются представители 22 миллионов африканцев.

Осуществляя эту стратегическую линию, правящие круги стремятся не только упрочить свою социальную базу, состоящую из белого меньшинства, но и расширить ее, найти союзников среди угнетенных слоев населения.

Однако и такая «реформа», призванная внешне подкрасить фасад режима, вызвала бешенство у наиболее оголтелой части расистов, не желающих даже самого робкого, чисто формального отступления от принципов апартеида. В период подготовки и проведения парламентских выборов, которые состоялись в сентябре нынешнего года, они подвергли яростным нападкам «модернизацию» политической системы.

Со своей стороны негативное отношение к затее властей выразило и подавляющее большинство черного населения. Патриотические силы выступили с призывом бойкотировать «реформистскую» политику расистов. Цветные и индийцы в массе своей с презрением отвергли расистский избирательный фарс. На устроенных ради их «ублаготворения» выборах в парламент, точнее в отведенные для них палату представителей и палату делегатов, была зафиксирована крайне низкая активность избирателей. (Известно, что в эти палаты баллотировались в основном марионеточные деятели, пользующиеся полным доверием Претории.)

Выборы бойкотировало свыше 82 процентов цветных и 83 процентов индийцев. Но даже и эти цифры занижены, ибо в ходе так называемых выборов имело место «специальное голосование», в котором участвовали больные и другие лица, лично не приходившие к урнам. Показательно, что наиболее высокий процент голосов был зарегистрирован именно среди этой «специальной категории». И при таких условиях на некоторых избирательных участках было зарегистрировано всего от 4 до 7 процентов голосов. В ряде городов страны — Дурбане, Иоганнесбурге, Кейптауне прошли демонстрации, жестоко разогнанные полицией. Десятки людей получили ранения, многие оказались за решеткой. Массовые аресты среди противников апартеида были проведены накануне выборов. Для того чтобы замаскировать провал «избирательной кампании», власти прибегли к многочисленным подлогам и фальсификациям.

Борьба против расизма не ослабевает. Наша народная армия «Умконто ве сизве» за последние шесть месяцев успешно атаковала армейские конвои, полицейские участки, резиденции репрессивных правительственных учреждений, транспортные и энергетические сооружения. В сентябре в ряде африканских поселений, например в Шарпевиле[31] произошли массовые демонстрации, при разгоне которых, по официальным данным, было убито более 80 и ранено несколько сот человек.

Еще один аргумент, который приводят друзья режима апартеида в поддержку тезиса о его способности осуществлять перемены, заключается в том, что развитие «мирного процесса» в Южной Африке якобы подкрепляется заключением ее правящими кругами договоров с двумя своими африканскими соседями. Конечно, покровители расистов склонны умалчивать о том факте, что этим государствам приходится существовать рядом с системой, унаследованной от колониального угнетения, с помощью которой империалисты стремятся превратить соседние страны в придатки ЮАР. Речь в данном случае идет о попытке формирования своего рода «защитного механизма» с целью обезопасить расистский режим от растущего натиска освободительного движения.

Претория выступает одной из активнейших участниц «крестового» антикоммунистического похода, возглавляемого нынешней американской администрацией, выполняет в своем регионе жандармские функции. Проявляя постоянную готовность к оказанию помощи режиму апартеида, США тем самым охраняют собственные экономические и политические интересы на юге Африки. В разработанных Белым домом антисоветских, антикоммунистических планах ЮАР отводится важная роль. Она должна разрушить африканское единство, изолировать независимые государства от их естественных и подлинных союзников — СССР, других стран социалистического содружества, превратить в послушное орудие империализма.

Пытаясь при помощи неоколониальной политики вернуть позиции, утраченные в результате побед национально-освободительных движений, империалисты мечтают изменить в свою пользу соотношение сил на юге Африки и во всем мире. Вот почему мы неустанно разъясняем народу, что империализм, как и прежде, остается нашим главным противником. Именно он породил и поддерживает апартеид, стремясь к сохранению такого положения, при котором южноафриканский народ навсегда оставался бы под гнетом колониальной расистской эксплуатации.

Вместе с тем АНК постоянно подчеркивает, что нашими надежными друзьями являются социалистические государства, все демократические, прогрессивные силы, помогающие угнетенным массам Южной Африки как вести борьбу на родной земле, так и отражать империалистическое давление извне. Эта борьба — часть общей антиимпериалистической борьбы, и наш народ вносит в нее свой вклад, ослабляя международную реакцию, которая грозит ввергнуть мир в ядерную катастрофу.

Африканский национальный конгресс самым активным образом участвует во всемирном движении сторонников мира, других движениях, мобилизующих миролюбивую общественность для отпора проискам империализма. Мы считаем, что вопрос войны и мира касается народов не только стран Западной Европы, где размещаются все новые американские ядерные ракеты первого удара, не только социалистических государств, против которых непосредственно направлены эти средства массового уничтожения, но и всего земного шара. Ядерная война принесет гибель и тем, кто окажется в ее эпицентре, и тем, кто будет находиться за тысячи километров от ее очага.

Мы выражаем солидарность со всеми, кто отстаивает свои законные права, выступает против посягательств на суверенитет и независимость родины. Поддерживаем мужественный палестинский народ, отражающий агрессию сил империализма и сионизма, и подчеркиваем, что перед Организацией освобождения Палестины и Африканским национальным конгрессом стоят схожие цели. АНК приветствует борющиеся народы Никарагуа, Сальвадора, Чили и Ливана. Мы призываем крепить единство демократических и прогрессивных сил, противостоящих империалистическому натиску во всех частях планеты.

Проблемы мира и социализма, 1984, № 12.

Авторы комментируют

Малое рядом с великим кажется ничтожным. На фоне грандиозных общественных перемен в сегодняшнем мире, небывалого ускорения социального и культурного прогресса остатки отжившей системы расистского порабощения народов могут показаться никчемным анахронизмом, обреченным на быстрое вырождение. Крушение колониализма произошло столь стремительно и катастрофично, триумф национально-освободительного движения был столь велик и вызвал такой энтузиазм, что еще недавно само существование официально узаконенного расистского режима казалось нелепым и абсурдным. Многие в мире думали, что достаточно небольшого усилия, чтобы этот режим отошел в небытие.

Однако жизнь показывает, насколько опасно питать какие бы то ни было иллюзии относительно расизма. Со времени Года Африки, как называют 1960-й год, когда наибольшее число африканских стран провозгласило независимость, прошла четверть века, а народы ЮАР и Намибии все еще страдают под гнетом расизма.

В материалах раздела представлены данные об ужасающих условиях жизни африканцев в стране апартеида. Дополним их некоторыми цифрами и фактами. По данным ООН, 12,3 процента трудоспособных африканцев, или два миллиона человек, являются хронически безработными. В пересчете на душу населения доходы африканцев в 21 раз меньше, чем доходы белых. Подавляющее большинство детей африканцев получает лишь начальное образование и только около 6 процентов из них поступает в среднюю школу. Школьное образование для белых детей бесплатное и обязательное; для африканцев оно не является обязательным, и их родителям приходится платить за обучение, за школьную форму и учебники. В пригороде Иоганнесбурга — Соуэто, население которого превышает миллион человек, в каждой лачуге живет в среднем по 14 человек. Соуэто и другие африканские пригороды превращаются в гигантские трущобы.

По данным Международной организации труда (МОТ), в ЮАР более 100 тысяч детей в возрасте до 15 лет работает на фермах, принадлежащих белым. Условия здесь носят явную печать рабского труда. Африканские работники ферм не охраняются законами о труде, им запрещено уходить от своих хозяев. Южноафриканская газета «Ранд дейли мейл» расследовала использование детского труда на обширных плантациях сахарного тростника в провинции Наталь. Большинство рабочих составляли девочки 13–15 лет. Они работали по 9 часов в день шесть дней в неделю и не получали никакой еды в течение дня.

Подсчитано, что юридически система апартеида базируется примерно на двух тысячах законов и постановлений, включая около 400 специальных постановлений парламента, касающихся черного населения (в принятии которых оно никак не участвовало). Грабительские войны за землю, которые велись на протяжении прошлого столетия, налоговая система и законы о земледелии породили многочисленный безземельный пролетариат, лишенный средств к существованию и не имеющий ничего, кроме своих рук. Правила, регулирующие приток африканских рабочих в городские районы и ограничивающие передвижение африканских рабочих и количество рабочих мест для них, обеспечивают положение, при котором африканская рабочая сила остается дешевой, имеется в большом количестве и в массе своей остается неорганизованной.

70 лет спустя после введения первых законов апартеида 22 миллиона африканцев, 2,6 миллиона цветных и 800 тысяч индийцев каждый день сталкиваются с системой «раздельного развития», установленной предками 4,6 миллиона белых, находящихся у власти. Вот показательный пример. В мае 1983 года муниципальный совет Претории проголосовал за закрытие 17 парков города для представителей небелого населения. Лишь черным домработницам в белых семьях разрешено посещать эти парки. Члены совета от правящей националистической партии, которые составляют большинство совета, заявили, что им придется израсходовать дополнительно 70 тысяч рэндов на то, чтобы установить знаки, сообщающие о новом законе, и нанять охранников с собаками для патрулирования парков.

Жестокой дискриминации в ЮАР подвергаются и цветные, которые разделяются на несколько категорий. О том, что это означает, рассказали служащие-цветные корреспонденту южноафриканской газеты «Ранд дейли мейл»:

— Некоторые из нас причислены к так называемой категории «01», другие — к «07», — говорит служащий одной компании в Иоганнесбурге.

— Что значит «01» и «07»?

— «01» — это, согласно «Книге жизни» (имеется в виду книга классификации населения по расам), код для обозначения людей, подпадающих под категорию подлинно цветных, — объясняет он, — а «07» — для тех, кого классифицируют как «прочие цветные».

— Кто же такие «прочие цветные»?

Ни один из присутствующих не может ответить на мой вопрое.

— Возможно, дети от брака цветного мужчины с цветной женщиной, — с горькой иронией замечает один из собеседников.

Я рассказываю им, как несколько лет назад задал тот же вопрос инспектору отдела классификации рас, но и он не смог дать вразумительного ответа.

Мои собеседники подчеркивают, что ни один цветной не признает понятия «прочие цветные».

— С расовой точки зрения, — говорит Солвин Элефанг, — я и жена почти одинакового происхождения. Однако она причислена к «прочим цветным», а я — к «капским» (в ЮАР так называемые «капские цветные», то есть исконно проживающие в Капской провинции, пользуются незначительными привилегиями по сравнению с другими цветными. — Авт.). Но это еще не все. Один наш ребенок поэтому отнесен к «прочим цветным», второй — к «капским».

В марте 1983 года власти опубликовали ежегодные статистические данные о проведении очередной расовой «переклассификации». Как сообщалось, 72 цветных и 7 китайцев были переведены в разряд белых, 15 белых были переведены в разряд цветных, а 39 цветных — в разряд индийцев. Подобные изменения имеют серьезные последствия для тех, кого они коснулись. Например, молодой человек, который был переведен из разряда цветных в разряд белых, теперь может жениться на белой девушке, что раньше ему было запрещено в соответствии с расовыми законами, запрещающими смешанные браки. С другой стороны, белый, переведенный в разряд цветных, должен оставить свой дом в районе, предназначенном для белых, и переехать в район для цветных.

Стараниями расистов ЮАР давно превращена в военно-полицейское государство. Само существование режима апартеида, отмечается в заявлении ведущей освободительной организации ЮАР — Африканского национального конгресса (АНК), является «коренной причиной эскалации насилия в стране». Ежедневно около тысячи жителей с небелым цветом кожи подвергаются здесь арестам.

О том, как обращаются южноафриканские тюремщики с заключенными, можно судить по рассказу видного профсоюзного деятеля ЮАР Стефана Дламини:

«Меня привезли в полицейский участок в 40 милях от дома. Зверски избили: наносили удары по всему телу, пинали ногами, били в пах. Меня принуждали «сидеть» на воображаемом стуле. Если я падал в изнеможении, они поднимали меня, били головой о кирпичную стену. В результате пыток я почти ослеп. «Ты коммунист, мы выбросим тебя из окна», — угрожали полицейские.

Пытки продолжались четыре дня. Потом карцер. Просидел там полгода. По моей просьбе меня наконец показали врачу. Я разделся, чтобы он мог увидеть мои кровоточащие, изувеченные, распухшие ноги. Врач спросил сопровождавшего меня полицейского: «Что случилось с этим человеком?» — «Это террорист», — ответил полицейский. Врач выгнал меня, не оказав никакой медицинской помощи. Я вновь вернулся в камеру. Уверен, что, если бы полицейские выбросили меня из окна, как они грозили это сделать, врач, который отказал мне в помощи, охотно констатировал бы, что я покончил жизнь самоубийством или умер естественной смертью».

Хотя в тюрьмах заключенные трех небелых категорий работают вместе, подчиняются одному и тому же надсмотрщику, живут под страхом одной и той же плетки, они и здесь сталкиваются с официально установленной расовой дискриминацией. Бывший заключенный, индиец М. Марардж, рассказывал корреспонденту газеты «Вашингтон пост»: «После работы мы обычно садились бок о бок, образуя четырехугольник, и ели все вместе. Но мне давали полную столовую ложку сахара в кашу, а африканцу, сидевшему рядом со мной, всего пол-ложки. Мне давали каждый день хлеб, а ему лишь водянистую кукурузную кашу. Долгие годы африканцам не давали ни ломтика хлеба. И тем не менее я под страхом наказания не имел права делиться со своим африканским товарищем хлебом и сахаром».

Расистской республике принадлежит своеобразный «мировой рекорд» по числу смертных приговоров — с 1976 года здесь казнено более 1000 человек. В 1983 году весь мир возмутила казнь активистов АНК Саймона Могоеране, Джерри Мосололи и Маркуса Мотаунга. Единственное «преступление» этих патриотов состояло в том, что они боролись за ликвидацию позорного режима апартеида, за свободу и независимость своего многострадального народа. В связи с этим Генеральный секретарь Южно-Африканской коммунистической партии Мозес Мабида заявил: «Казни, убийства, террор — это своего рода норма жизни для ЮАР, где правят расисты. Только весной

1983 года предательски подло, из-за угла был убит Мсизи Дубе, ставший одним из инициаторов кампании бойкота против повышения проездной платы на автобусах в африканских пригородах Дурбана. Вскоре же после этого на глазах десятков людей полицейский убил Сола Мкхизе, возглавлявшего движение африканской общины Дрифонтейна против переселения в бесплодные бантустаны, где царят голод, болезни, безработица. С Мсизи Дубе и Сола Мкхизе, которые поднимали народ на борьбу против порядков апартеида, расистские власти обошлись без судебного разбирательства. Их просто цинично убили. Жертвой аналогичных расправ расистов стали и многие другие противники режима апартеида. Все это с очевидностью свидетельствует, что фашизм в ЮАР пустил настолько глубокие корни, что жизнь человека, особенно если это африканец, перестала что-нибудь стоить».

Расистский режим не раз за последние годы устраивал кровавые бойни, пытаясь задушить волю африканцев к свободе. Летом 1976 года мировая общественность была потрясена варварской расправой в Соуэто, в результате которой по явно заниженным официальным данным было убито около 500 человек, в том числе много детей.

Чтобы «раз и навсегда» решить расовую проблему в Южной Африке, правительство проводит в жизнь закон о бантустанах, о чем рассказывает ряд материалов раздела. Согласно этому закону, африканскому населению отводится всего лишь 12,5 процента площади страны и предоставляется самоуправление под контролем правительственных комиссаров. По замыслу расистов, к концу 80-х годов XX века все коренные жители должны быть водворены в бантустаны и Южная Африка будет-де наконец-то ограждена от «черной опасности».

В соответствии с испытанным принципом «разделяй и властвуй» расисты разбили африканское население на десять этнических групп, снабдив каждую из них собственным гражданством и навязав правителей из племенной верхушки. Ни в одном бантустане нет демократически избранного парламента, а во главе каждого из них стоят вожди, получающие деньги от правительства ЮАР, которое может через них осуществлять действенный контроль над населением сельских зон. Бантустаны должны производить впечатление, будто не только у белых, но и у африканцев имеются «собственные государства», где те и другие могут жить так, как им нравится. В 1983 году насчитывалось десять таких бантустанов, причем некоторым из них стратеги апартеида — чтобы фасад был более презентабельным — придали даже видимость самостоятельных государств, то есть посадили там своих марионеток, разрешая им до тех пор изображать из себя «правительство», пока те не доставляют Претории никаких хлопот.

Подлинные цели «бантустанизации» состоят в том, чтобы усилить контроль над африканцами и создать резервуары дешевой рабочей силы. В 1981 году 1,5 миллиона африканцев были завербованы в десяти бантустанах и отправились на работу в промышленные районы в качестве трудящихся-иммигрантов. По официальным сведениям, они составили 12 процентов всего населения бантустанов. Кроме того, еще свыше 500 тысяч рабочих-африканцев совершали ежедневные поездки из своего бантустана к месту работы и обратно. Свыше четверти новорожденных в бантустанах не доживает и до года, медицинское обслуживание почти полностью отсутствует, свирепствуют холера, дизентерия, туберкулез, другие эпидемические заболевания. Даже по признанию властей Претории, чтобы удовлетворить элементарнейшие потребности населения бантустанов в продовольствии, производство Продуктов питания там должно возрасти, как минимум, в десять раз. Нехватка же земли такова, что в бантустане Сискей, например, как писала английская «Гардиан», «к концу нынешнего десятилетия места будет, только чтобы стоять».

После событий в Соуэто и в других населенных пунктах в 1976 году правительство назначило ряд комиссий для изучения различных аспектов жизни африканской общины. Они пришли к выводу, что необходимо признать за африканцами, постоянно работающими в городах, право на жительство в особых районах «белых» городов, при этом строго контролируя доступ в них сельских жителей. Такая политика проведения различия между сельскими жителями и горожанами вызвала еще больший раскол африканской общины, и без того уже официально раздробленной по принципам гражданства и принадлежности к различным этническим группам. Намного увеличилось число африканцев, арестованных за нарушение законов о пропусках. Так, в 1982 году было арестовано свыше 200 тысяч человек — на 30 процентов больше, чем в 1981 году, и на 90 процентов больше, чем в 1980 году. Подсчитано, что, с тех пор как нынешнее правительство пришло к власти, было депортировано 2,5 миллиона человек. Почти каждый шестой житель ЮАР будет перемещен, когда политика создания бантустанов будет доведена до конца. «Черные шарфы» — организация, которая состоит в основном из белых женщин и которая помогает жертвам мер по «контролю за передвижениями населения», считает, что к 1983 году утратили свое гражданство 8 миллионов африканцев. Утрата гражданства лишает африканцев всех прав в белой ЮАР, ставя их в положение иностранцев в своей собственной стране.

Трое убитых, сотни арестованных — таков результат совершенного в начале 1979 года рейда полиции по «переселению» в африканском поселке в пригороде Кейптауна. Около 600 полицейских на рассвете ворвались в Кроссроудс, предварительно забросав его гранатами со слезоточивым газом: расистское правительство приняло решение стереть этот поселок с лица земли, ссылаясь на то, что 20 тысяч его обитателей поселились там «незаконно». Вот что рассказала о событиях, происшедших на следующее утро, монахиня Бенгина: «Когда показались первые машины полицейских, мы попытались их сосчитать, но вскоре сбились со счета. Полицейские в маскировочной форме разбились на группы по 20–30 человек и окружили поселок. Потом они открыли огонь, и над Кроссроудсом взметнулись красные огненные шары, таких мы никогда не видели. Все вокруг окуталось облаком газа, едкого, вызывающего жгучую резь в глазах. Два часа полицейские обстреливали нас патронами со слезоточивым газом, но проникнуть в поселок им так и не удалось. Его обитатели образовали заслон, преградив путь к своим хижинам из жести и картона. И тут раздались револьверные выстрелы. Один из жителей — Синделе Ндлела — упал. Толпа обступила его, но он был мертв…»

Правящая в ЮАР националистическая партия — это партия южноафриканской буржуазии, но, так же как и нацистская партия в гитлеровской Германии, она стремится выдать себя за «партию рабочих», тех только, разумеется, которые по цвету кожи относятся к «расе господ». Бывший премьер-министр ЮАР Форстер так высказался на этот счет: «Существует лишь один человек, перед которым мы обязаны держать ответ. Потому что именно он, именно белый рабочий Южной Африки, возвысил националистическую партию до ее нынешнего положения и сохранит ее таковой и в будущем».

Южноафриканские националисты имеют возможность материально подкреплять свою социальную демагогию, предоставляя белым рабочим многочисленные привилегии… Так, постановления о «резервировании профессии» монополизируют для белых почти все виды квалифицированного труда, а в ряде городов и низшие административные должности в таких отраслях экономики, как промышленное производство, общественный транспорт, торговля. При этом белый получает заработную плату, во много раз превышающую заработок небелого.

Поскольку белые рабочие сохраняют свои экономические привилегии только благодаря расистскому режиму, они в большинстве своем поддерживают этот режим. Социальная политика расистов рассчитана на то, чтобы расколоть южноафриканских трудящихся по расовому признаку, разжечь и увековечить взаимную ненависть белых и черных.

Большинство африканских рабочих занято в шахтах, на рудниках, в каменоломнях и в иных отраслях промышленности с особо тяжелыми условиями труда. Так, в самой глубокой в мире золоторудной шахте «Уэстерн дип ловелс», в окрестностях Иоганнесбурга, температура каменных стен в штольнях на глубине около 4000 метров достигает 56 градусов по Цельсию. Горняки вынуждены работать под грохот пульсирующих машин, в наполненном пылью воздухе. Каждый месяц на рудниках происходит примерно тысяча внезапных обвалов… А это означает все новые человеческие жертвы. В 1979 году во время пожара на золотом руднике близ Клерксдорпа его владельцы приказали заживо замуровать в штольне 40 африканских шахтеров. Затраты на спасательные работы показались предпринимателям слишком большими, и они решили пожертвовать жизнью нескольких десятков людей.

Система мигрирующей рабочей силы, законы о пропусках, преследование политических и профсоюзных организаций создали положение, при котором дешевые рабочие руки африканцев продолжают оставаться в изобилии. В то же время рабочие места, требующие квалифицированного труда, сохраняются в резерве для дорогостоящей белой рабочей силы. По этой причине спрос на квалифицированных рабочих в ЮАР искусственно завышен. Этот спрос продолжает повышаться, поскольку в последние годы иммиграция в ЮАР почти прекратилась, а естественный прирост белого населения составляет всего лишь один процент. В ЮАР недостает около 700 тысяч специалистов различного профиля, свыше 40 процентов фирм испытывают острую нехватку квалифицированной рабочей силы.

Южноафриканские предприниматели объективно заинтересованы в том, чтобы как-то повысить мобильность африканских рабочих, уровень их подготовки. Деловые круги и выражающие их интересы организации, такие, как Национальный фонд развития и управления, Федеральная промышленная палата, Ассоциация торговых палат, и другие, все настойчивее выступают за проведение минимальных политических реформ, которые могли бы сдержать нарастание социальных конфликтов, ослабить кризисные явления в экономике. Показательно заявление главы крупнейшей промышленной корпорации ЮАР «Барлоу Рэнд» Майка Рошолта. По его словам, среди представителей южноафриканского бизнеса растет убежденность, «что расовая дискриминация и экономический рост несовместимы и что дискриминационные меры должны быть упразднены, если ставится цель достичь стабильности и приемлемых темпов роста экономики». Заинтересованность в такого рода изменениях выражают и влиятельные иностранные вкладчики капитала, серьезно обеспокоенные взрывоопасным положением на юге Африки, которое ставит под удар их интересы.

Недовольство бизнесменов находит определенный резонанс в правящих кругах ЮАР. Выступая в 1979 году на конференции предпринимателей, премьер-министр Питер Бота заявил, что «перемены в стране — это единственная альтернатива революции». Какие перемены он имел в виду?

Это стало ясно в конце 1983 года, когда в ЮАР был проведен референдум об изменении конституции. В стране создан сегрегированный по расовому принципу трехпалатный парламент — для белых, цветных и индийцев. Те, в свою очередь, избирают президента страны, наделенного исключительно широкими полномочиями. Для этого образуется коллегия выборщиков в составе 50 белых, 25 цветных и 13 индийцев, выдвигаемых раздельно палатами соответствующей расовой группы. Каждая из таких законодательных ассамблей занимается только вопросами, которые затрагивают интересы представляемой ею общины. Право решать, что относится к сфере общих интересов, а что нет, закрепляется за президентом. Тем самым он получает возможность полностью контролировать законодательную деятельность всех трех палат. Образован также новый президентский совет, часть членов которого избирается (естественно, по отдельным куриям), а часть — назначается. Задача совета — «направлять» деятельность президента, выносить окончательные решения в случае, если три раздельные палаты не смогут прийти к согласию относительно законопроекта по вопросу, представляющему, как было признано, общий интерес.

Совершенно ясно, что эти «реформы» — не более чем маневр, рассчитанный на то, чтобы заручиться поддержкой цветных и индийцев сохранять господство белого меньшинства в экономической, политической и духовной жизни. Они — и это главное — начисто игнорируют права африканцев, т. е. 70 процентов всех жителей ЮАР.

Закономерно поэтому, что законодательные маневры расистов встретили решительный отпор со стороны подавляющего большинства небелого населения ЮАР. Состоявшиеся в сентябре 1983 года в соответствии с измененной конституцией парламентские «выборы» со всей очевидностью показали, что «модернизация» системы апартеида не только не ослабила, но, напротив, обострила расовые антагонизмы в стране. Свыше 80 процентов цветных и индийцев, получивших «право голоса», бойкотировали выборы. По южноафриканским городам прокатилась волна массовых выступлений африканцев. На их подавление власти были вынуждены бросить регулярные войсковые части.

Пытаясь укрепить контроль над африканским населением, правительство стремится перекрыть все каналы миграции «нелегальной» рабочей силы из бантустанов в городские районы. Государство теперь привлекает к судебной ответственности лиц, нанимающих «нелегальных». Работодателей будут штрафовать на 500 рэндов за каждого «нелегального». Это особенно больно ударит по более чем миллиону африканских женщин, работающих прислугой. По-прежнему к судебной ответственности привлекаются и сами рабочие. Эта мера направлена на то, чтобы удержать огромную армию безработных на свалках бантустанов. Что касается пропусков, то их официальное название «справочные книжки» будет заменено на «документы о гражданстве» или «проездные документы», а судя по недавним заявлениям министерства, они, возможно, получат название «удостоверения личности». Но эти новые документы будут содержать точно такую же информацию и выполнять такую же функцию, как и прежние «справочные книжки». Словом, перефразируя старую французскую поговорку, можно сказать, что в ЮАР, «чем больше перемен, тем больше все остается по-прежнему».

Но попытки даже таких «реформ» встречаются в штыки силами, стоящими на крайне правом фланге белой общины.

В ЮАР активизируются группировки откровенно фашистского толка. Одна из них — Африканер веерштандебевегинг, чья эмблема напоминает искривленную гитлеровскую свастику, а используемые методы практически не отличаются от методов нацистских штурмовиков, — заявила, что ответит насилием на любые попытки правительства «разделить власть» с цветными и индийцами. В сентябре 1981 года несколько таких группировок создали объединение «Спасите белую ЮАР». Есть сведения, что они располагают разветвленными связями за границей…

Под давлением ультрарасистов правительство отступает от робких обещаний реформ и стремится показать, что оно не меньше их озабочено интересами «белой расы». В стране усиливается расистская пропаганда. Белым южноафриканцам с пеленок прививают чувство превосходства над небелыми, ненависти и расового фанатизма. Методы воспитания и идеологической обработки молодежи мало чем отличаются от методов дрессировки полицейских овчарок, приученных бросаться на человека с черной кожей. Расистская пропаганда возвела, например, в ранг «национального героя» 14-летнего подростка, который двое суток голодал в больнице, отказываясь принимать пищу, купленную у небелого торговца. В ЮАР все более раздувается милитаристский психоз. Для белого населения введена всеобщая военная подготовка. Даже школьницы обучаются стрельбе из огнестрельного оружия. По числу единиц оружия на душу белого населения ЮАР занимает первое место в мире.

Все белые южноафриканцы, способные носить оружие, взяты на учет военным ведомством и расписаны по армейским частям. В спешном порядке строятся аэродромы, военные заводы и ракетные полигоны. Даже фермерские усадьбы оборудуются на манер военных укреплений: они имеют бетонные стены, ограды из колючей проволоки, пулеметные гнезда. За последние пять лет военные расходы ЮАР многократно возросли.

Расистский режим вооружают империалистические державы, которые несут главную ответственность за сохранение преступной системы апартеида. С помощью стран НАТО южноафриканские расисты накопили огромные запасы вооружений и начали производить по американским, французским и западногерманским лицензиям на своих заводах многие виды оружия.

С начала шестидесятых годов Совет Безопасности ООН регулярно принимал резолюции, предлагающие государствам добровольно налагать эмбарго на продажу оружия ЮАР. В конце 1977 года он принял резолюцию № 418, которая на этот раз предписывала обязательное эмбарго. Западные страны не возражали против этого, хотя, как показали события, и не собирались ее выполнять.

Расисты никогда не теряли уверенности в поддержке международного империализма. Сразу же после решения Совета Безопасности об эмбарго на продажу оружия тогдашний министр обороны Питер Бота заявил: «Кого же пытаются запугать?.. То, чего мы не можем производить в ЮАР, мы продолжаем получать из-за границы. До тех пор, пока мы будем иметь необходимые деньги, мы всегда будем находить источники снабжения».

Расисты не обманулись в своих расчетах. Сегодня ЮАР сама входит в первую десятку крупнейших производителей вооружения в мире и расширяет рынки сбыта этой своей продукции за границей. Ее клиентами стали страны Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока. ЮАР уже давно стала для монополий богатейшей кладовой разнообразных природных богатств и главным экономическим плацдармом на африканском континенте. Золото и алмазы, медь и уран, марганец и железная руда — эти и многие другие ценнейшие минералы залегают здесь в огромных количествах. ЮАР дает 40 процентов производства минералов в Африке.

Чтобы усилить заинтересованность международных монополий в сохранении режима апартеида, правительство ЮАР предоставляет им всевозможные льготы и привилегии. Налог на прибыли иностранных компаний в ЮАР один из самых низких в мире.

В настоящее время в ЮАР обосновалось около двух тысяч иностранных компаний. Среди них первое место по влиянию на экономическую жизнь страны, по числу и размерам капиталовложений принадлежит английским монополиям. Это понятно. До 1961 года страна находилась под сенью британской короны, и английский капитал до сих пор занимает ключевые позиции в ее экономике. Но в последние годы его все более теснят американские монополии. Они вложили в южноафриканскую экономику свыше 14 миллиардов долларов. Здесь действует свыше 250 американских фирм, включая филиалы таких крупных монополий, как «Дженерал моторе», «Форд», «Зингер», «Америкен метал клаймекс».

Американских монополистов устраивают расистские порядки в ЮАР. Бизнес есть бизнес, пусть он и делается с партнерами, заслуживающими репутацию палачей. «Мы убеждены, — заявил вице-президент американской компании «Ньюмонт майнинг» Д. Бэнгхардт, — что Южная Африка обеспечивает оптимальные условия для капиталовложений».

На ЮАР приходится свыше двух третей капиталовложений ФРГ в Африке. Здесь уже многие годы действуют филиалы компаний «Крупп», «Маннесман», «Фольксваген», «АЭГ» и десятков других. Они добывают золото, хром, уран, железную руду, асбест. С их помощью в ЮАР создаются предприятия военной, химической, атомной промышленности.

Бизнес на апартеиде делают и монополисты многих других империалистических стран: Франции, Бельгии, Италии, Японии, Нидерландов. Полный список иностранных компаний, орудующих в ЮАР или поставляющих ей товары, занял бы сотни страниц. «Реальная власть в ЮАР, — говорится в программе Южно-Африканской компартии, — находится в руках монополистов, которые владеют и управляют рудниками, банками и финансовыми фирмами, большей частью ферм и основными отраслями промышленности».

Международный капитал не только укрепляет позиции апартеида внутри страны, но и активно защищает его на мировой арене. Он делает все, чтобы сорвать международный бойкот расистского государства.

Западные державы, осуждающие на словах расизм и даже иногда поддерживающие в ООН антирасистские резолюции, делают все для спасения режима апартеида. США, Англия, ФРГ и другие империалистические страны ни на день не прерывали экономических отношений с ЮАР. Более того, в последние годы эти отношения заметно расширились. ЮАР получает все необходимое ей промышленное оборудование и бесперебойно сбывает свое сырье на западных рынках. Не сокращается и доставка нефти: 40 процентов всей потребляемой ЮАР нефти поставляют английская монополия «Бритиш петролеум» и англо-голландская «Ройал датч шелл», 44 процента — американские компании «Калтекс» и «Мобил».

Администрация Рейгана нашла в режиме удобное орудие вмешательства во внутренние дела африканских государств, подрыва национально-освободительных движений. Вашингтон теперь открыто признает стратегическую роль ЮАР как союзника в борьбе против «советского влияния», а также как поставщика целого ряда сырьевых товаров, необходимых для экономики западных стран. Товарооборот между двумя странами достиг 5 миллиардов долларов. Причем Белый дом отменил ряд прежних ограничений на торговлю с ЮАР, в том числе на поставки оборудования, имеющего военное применение и связанного с ядерной технологией.

При поддержке империалистических держав расисты незаконно оккупируют Намибию, вдвое превышающую по территории Англию и Францию, вместе взятые. Эта страна, бывшая германская колония, после второй мировой войны была отдана под южноафриканский протекторат. С тех пор ЮАР аннексировала ее и стремится там остаться, несмотря на то, что еще в 1966 году Генеральная Ассамблея прекратила действие мандата ЮАР на Намибию и взяла на себя прямую ответственность за управление этой территорией. На учрежденный тогда же Совет Организации Объединенных Наций по Намибии международное сообщество возложило обязанность защищать права и интересы этой страны и ее народа.

Вопреки заявлениям южноафриканской администрации, незаконно созданной в Намибии, о том, что в стране больше не существует расовой дискриминации, эта практика в отношении африканского населения не только сохраняется, но и стала применяться более широко. По сути дела, оккупационные власти распространили на Намибию репрессивные и дискриминационные законы ЮАР, регулирующие все стороны жизни намибийцев.

Южноафриканские и международные монополии извлекают огромные прибыли на разработке природных богатств Намибии, на чудовищной эксплуатации ее коренного населения. Интересы южноафриканских, и транснациональных корпораций в Намибии связаны с богатейшими залежами полезных ископаемых, а также возможностью разводить ценные породы овец, дающие высококачественный каракуль. Намибия занимает одно из ведущих мест среди мировых производителей алмазов, обладает крупнейшим в мире рудником по открытой разработке урановой руды, в стране ведется добыча самых разнообразных металлов, включая медь, свинец, цинк, олово, кадмий, ванадий, серебро и литий.

Расисты ЮАР и их западные покровители пытаются найти обходные пути для сохранения своих политических и экономических позиций в Намибии, предпринимая политические и военные меры, чтобы навязать намибийскому народу марионеточный режим, послушный воле Претории. В этих целях в Намибии были проведены в 1978 году фальсифицированные выборы и созданы такие атрибуты колониальной администрации, как «законодательная ассамблея», а также карательные органы. Вся эта деятельность расистского режима Претории незаконна.

В 1978 году Совет Безопасности, одобрив резолюцию № 435, принял конкретный план предоставления Намибии независимости на основе проведения всеобщих выборов под международным контролем. Переговоры с ЮАР об осуществлении этого плана вызвалась вести так называемая «контактная группа» в составе представителей США, Англии, Франции, ФРГ и Канады. С тех пор прошел не один год, однако практически дело не сдвинулось с мертвой точки. Это подчеркивали почти все выступавшие на состоявшейся в 1983 году в Париже конференции 136 государств в поддержку борьбы намибийского народа за независимость, декларация которой включена в материалы раздела. До сих пор не определены ни система выборов, ни порядок их проведения, ни, наконец, что самое важное, сроки вывода южноафриканских войск. Иначе говоря, отсутствуют основные условия, предусмотренные резолюцией № 435.

При поддержке империалистических держав ЮАР выдвинула требование «увязать» деколонизацию Намибии с выводом контингента кубинских войск из Анголы. Правительство Анголы категорически отвергло подобное условие, справедливо расценив его как грубое вмешательство во внутренние дела.

Под этим пропагандистским прикрытием о присутствии в Анголе кубинских войск расисты уже в течение ряда лет ведут против этой страны и других независимых африканских государств необъявленную войну. В августе 1981 года южноафриканская военщина начала крупное вторжение в Анголу под кодовым названием «операция Протея». В нем участвовали 11 тысяч солдат мотопехоты, отряды наемников и батальон танков при поддержке тяжелой артиллерии, самолетов и вертолетов. Оккупанты смогли захватить около 55 тысяч квадратных километров Южной Анголы.

Ущерб, причиненный необъявленной войной Претории Анголе, с 1975 по конец 1982 года составил более 10 миллиардов долларов. Точно подсчитать людские потери невозможно. В материалах раздела приводятся факты и об агрессивных действиях ЮАР, направленных против Мозамбика, Лесото, Зимбабве.

Существо конфликта в Южной Африке заключается в социальных, экономических, политических антагонизмах, обостряемых империализмом. Африканцы добиваются не каких-то исключительных «расовых прав», а нормальных человеческих прав. От самих европейцев зависит, чтобы слова «белый» и «угнетатель» не были равнозначны. Африканцы борются не вообще против белых людей, а против белых расистов.

Такую позицию занимает ведущая освободительная организация ЮАР Африканский национальный конгресс. Один из его лидеров, выдающийся деятель национально-освободительного движения в ЮАР Нельсон Манд ел а, который уже много лет томится в расистских застенках, писал: «Мы не расисты. Мы уверены, что среди белого населения есть тысячи честных демократов, которые готовы занять твердую и смелую позицию в борьбе за безусловное равенство, за полный отказ от «белого превосходства». Мы протягиваем им руку искренней дружбы и братского союза».

Огромную работу по созданию единого фронта против режима апартеида в ЮАР проводят южноафриканские коммунисты, имеющие многолетние традиции борьбы за освобождение южноафриканцев от проклятия расизма. Выступая «за революционное единство всех людей труда, белых и черных, в их борьбе за свободу и равенство», их программа призывает ко всем формам борьбы против колониализма и расизма. Ближайшими целями партии являются создание унитарной республики на основе всеобщего равного избирательного права, уничтожение расизма, введение демократических свобод, проведение аграрной реформы, национализация важнейших отраслей экономики. Эта программа нашла широкий отклик среди населения ЮАР.

В тесном союзе с компартией борется Африканский национальный конгресс — авангардное движение, включающее африканцев, цветных, индийцев, а также наиболее мужественную, дальновидную и все глубже проникающуюся демократическими идеями часть белой общины. Характеризуя союз с коммунистами, президент конгресса О. Тамбо сказал: «Это не альянс, который возник лишь на бумаге за столом переговоров, был оформлен подписанием документов и представляет собой исключительно соглашение между руководителями. Это — живой организм, выросший из борьбы».

До начала 60-х годов патриотические организации ЮАР в основном использовали в своей борьбе различные формы гражданского неповиновения: забастовки, бойкоты, демонстрации. Убедившись, что в полицейском государстве одних таких форм борьбы недостаточно, они начали прибегать и к вооруженному сопротивлению.

В Намибии национально-освободительное движение возглавляет Народная организация Юго-Западной Африки (СВАПО), которая ведет вооруженную борьбу против расистов. За годы борьбы СВАПО удалось создать освобожденные районы на севере страны, где ныне южноафриканские солдаты могут действовать лишь при поддержке авиации. В этих районах СВАПО уже начала осуществлять свою программу социальных мероприятий, приступив, в частности, к проведению кампании по борьбе с неграмотностью и созданию системы здравоохранения.

СВАПО призвала народ к оружию лишь после того, как все ее усилия добиться освобождения страны мирными средствами оказались безрезультатными. В ходе периодически возобновляющихся переговоров она неизменно демонстрирует свою готовность к мирному урегулированию. Но то, что предлагают ЮАР и западные державы, не имеет ничего общего с подлинной независимостью Намибии. В заявлении, направленном в ООН, СВАПО подчеркнула, что национально-политические силы ожидают принятия таких решений, которые «заставят расистский режим Южной Африки, осуществляющий военную колониальную оккупацию Намибии, вывести оттуда свою незаконную администрацию и передать власть намибийскому народу».

Разностороннюю помощь борцам за свободу на юге Африки оказывает Советский Союз. О высокой оценке этой поддержки патриотическими силами ЮАР говорил в своем выступлении на XXVI съезде КПСС Генеральный секретарь Африканского национального конгресса А. Нзо[32]. Президент СВАПО С. Нуйома, выступая перед советскими коммунистами, заявил: «…Мы глубоко благодарны Советскому Союзу за его неизменную солидарность с нашей борьбой, за его поддержку и помощь»[33].

Бесчеловечная система апартеида обречена историей на уничтожение. Будущее за теми, кто сейчас борется на юге Африки за свободу, равенство и человеческое достоинство.

Империалистические круги в своих корыстных интересах всеми средствами пытаются навязать развивающимся странам неоколониалистские порядки, сохранить эти государства в орбите мировой капиталистической системы. Они широко используют военную силу, идут на любые преступления для того, чтобы подорвать национально-освободительное движение народов Африки, Азии и Латинской Америки. Представленные здесь материалы показывают, что расизм тесно связан с милитаризмом и реакционной политикой неоколониализма, которая сегодня воплощается в различные формы — от экономического ограбления народов развивающихся стран до использования банд наемников в борьбе с национально-освободительным движением и прогрессивными режимами.