Юродивый Андрей

Юродивый Андрей родился в деревне Овсянниковой, в благочестивой семье. Отец его умер рано, и он жил с матерью и отчимом. Он с детства был сосредоточен и от всего обособлялся.

Повзрослев, Андрей начал ходить почти голый, с кнутиком и топориком, который он носил на левом плече, держась за рукоятку.

Одежду, которую на него одевали, он рвал. Разговаривая о чем-нибудь хорошем, Андрей приятно улыбался, а при бранных словах уходил. Он все время сидел или лежал на печи, перебирая положенные на нее дрова. Спал тоже на печи, на самой горячей, без подстилки и под голову всегда клал свой топорик.

Много молился, особенно ночью. Летом, когда после работ все засыпали, он потихоньку пробирался в сад и звал Бога, осеняя себя крестным знамением. Слово его молитвы было немногосложно. Смотря на небо, подняв вверх руки, он произносил только «Господи!»

Когда Андрей ходил по деревням, его обижали крестьяне и дети. Ребятишки толпою гнались за ним с криком «Андрей топор!» швыряли в него камни. Но он терпел спокойно.

Иногда Андрей ударял себя сильно в грудь, или бился затылком о стену так, что удары слышны были на улице, но этим он не делал себе вреда.



Пока одни смеялись над ним, другие стали уважать его, замечая в нем прозорливость.

Пришел как-то Андрей в соседнюю деревню во время посева ржи. Один мужик, издаваясь над ним, просил его посеять ему ржи. Бросая семена, Андрей произносил: «Пропало, замерло!»

На этом поле не выросло ни одного колоса. А когда Андрей обсеял поле другому крестьянину, который верил, что Андрей угоден Богу, — у него уродился никогда им не виданный урожай.

Когда Андрею исполнилось 35 лет, он захотел жить в городе, говорил: «Отвезите меня туда!»

Когда его привезли в город, он подошел к дому мещанской вдовы, остановился, прислонившись к стене и как бы задумавшись. Мать этой вдовы позвала его к себе, уложила ночевать, и Андрей стал постоянно жить у нее.

В городе Андрей также ходил голым с топориком. Сколько ни жертвовали ему рубашек, он отдавал их нищим. Летом и зимой он на несколько часов уходил за город. Снег и мороз ему не вредили.

Однажды в сильный холод один человек отказал Андрею в ночлеге, но потом пожалел его и вышел его искать. Он нашел Андрея лежащим на снегу, из которого выходил сильный пар, и, когда он позвал его, юродивый куда-то ушел.

Молясь за городом, он прекращал молитву, когда его замечали. Дома он молился за хозяев:

— Помяни, Господи, подай здравие дядюшке и тетушке.

В праздники, которые он очень чтил, ходил в церковь, где стоял с благоговением. В дни Рождества и Пасхи он полон был духовной радости и все восклицал:

— Христос рождается! — а в Пасху: — Христос Воскресе!

Если на рынке Андрей брал у торговца что-нибудь, тот торговал бойко, и поэтому ему наперегонки старались вручить подаяние.

Он раздавал все нищим, а, когда их не попадалось, клал деньги в щели домов, чтоб нищие их брали оттуда.

Особенно жалел Андрей солдат и заключенных. Когда шла речь о солдатах, он с тяжелым вздохом говорил:

— Бедные солдаты.

В городской тюрьме для арестантов не готовили. Они жили подаянием. Для сбора их водили под конвоем по городу. Андрей тогда кричал им из окна:

— Братья нищие, идите к нам! — и с радостью отдавал им все, что для них приберег.

В 1812 году, во время вторжения Наполеона в Россию, Андрей, указывая в ту сторону, с которой приближался Наполеон, говорил:

— Идут с горы! Очень много! Боюсь, уеду в Калугу.

Хозяин стал допрашивать его, а он бился головой о стену и повторял:

— Ах, идут! Очень много! Но пропадут, исчезнут!

Тогда не было еще вести о Наполеоне, и, только побывав в Смоленске, хозяин узнал о вступлении его армии в Россию.

Это был один из множества случаев проявления у Андрея дара прозорливости. Об этом даре знали все в городе.

Когда люди недостойно издевались над младенчески незлобивым Андреем, Сам Бог вступался на него. Один помещик, равнодушный к вере и самодовольный, возвращался с псовой охоты и, встретив Андрея, начал травить его собаками. Собаки искусали ему ноги, а он с терпением смотрел на свои раны и, придя домой, весело попросил тертой редьки, чтоб приложить ее к ранам.

— Да редька не залечит их, — сказала хозяйка, — а растравит их.



Но Андрей сделал по-своему, и раны зажили. А у помещика внезапно заболели и умерли два сына.

Почувствовав близость смерти, Андрей в Мещовском монастыре выбрал себе место для погребения.

Предсмертная болезнь его длилась более полугода и была мучительна, так как он лежал за печью все на одном боку. На теле его появилось множество червей, которых он очищать не позволял.

Приобщившись к св. Тайнам и соборовавшись, Андрей тихо почил.

Множество народа собралось поклониться усопшему, все жертвовали на погребение, и оно было совершено с большою торжественностью. При перенесении тела в монастырь, панихид служили так много, что шествие продолжалось три часа. Народ шел с зажженными свечами.

С тех пор прошло около века, а память об этой искренней душе, которая так властно распяла в себе земного человека, с такою силою избрала путь тяготы, унижения и нищеты, — не прекратилась во всей округе.

Старики передавали молодым рассказы о том, как он жил, как терпел свою трудную долю и как жалел народ. И вера в то, что эта жизнь была угодна Богу и что сильна пред Богом молитва юродивого Андрея, — никогда не иссякала в людях.

Издалека приходят к его могиле служить панихиды, обливают висящий у его могилы топорик водою, пьют ее и умываются, берут с могилы землю и посыпают ею больные места, получая по вере исцеление.

Загрузка...