Труп Гидеона

37

В лифте не было кнопок с номерами этажей, лишь отверстие для ключа и вооруженный морской пехотинец, который должен был управлять им. Дарт вошел в лифт. Военный, несмотря на то, что хорошо знал командира, все же проверил его удостоверение — он знал, что Дарт устроит ему разнос, если он пренебрежет этой своей обязанностью — и лишь после этого вставил ключ в отверстие и повернул один раз.

Казалось, лифт опускался целую вечность. Но это дало Майрону Дарту несколько минут на то, чтобы собраться с мыслями и подвести итоги. День-Икс приближался, все районы Вашингтона пришлось эвакуировать и наводнить большим количеством войск. Каждый квадратный дюйм был обыскан — как вручную, так и собаками, и радиационными сканерами. Между тем, страна буквально затаила дыхание, мрачно ожидая, что Вашингтон вот-вот сравняют с землей.

Множество людей по всей стране опасались, что ответ из округа Колумбия — встречная атака — только разозлит террористов и заставит их выбрать еще одну цель. В результате этого другие крупные города США — от Лос-Анджелеса до Чикаго и Атланты — погрязли в панике. Жители бежали из этих городов, небоскребы пустели один за другим. В Чикаго начались массовые беспорядки, и большинство жителей покинули город, практически очистив районы Миллиниум-Парк и Сирс-Тауэр. В Нью-Йорке тоже царила полная неразбериха, целые кварталы выглядели покинутыми. Фондовый рынок практически обрушился, а Уолл-Стрит переместила большую часть своих торговых операций в Нью-Джерси. Множество известных американских достопримечательностей опустели вместе с прилегающими к ним зонами — от моста Голден-Гейт до Колокола Свободы. Даже в районе Западных Ворот Сент-Луиса началась паника. В целом это все походило на театр абсурда.

Вместе со спекуляцией и паникой нахлынули и неизбежные обвинения в нерасторопности расследования. На NEST обрушилась приливная волна критики, теорий заговора и публичной ярости. Их называли некомпетентными, неорганизованными, непрофессиональными и погрязшими в бумажках бюрократами. Большая часть критики — и Дарту приходилось это признавать — была заслуженной. Следствие начало жить своей жизнью, словно монстр Франкенштейна, превратилось в настоящий lusus naturae[45] и вышло из-под контроля. Что ж, Дарт не был удивлен. На самом деле, это было неизбежно.

Морпех взглянул на него.

— Что вы сказали, сэр?

Дарт внезапно осознал, что пробормотал последнюю мысль вслух. Боже, как же он вымотался! Он покачал головой.

— Ничего.

Двери лифта открылись, и перед Дартом предстал коридор, отделанный синими и золотистыми красками. На настенных часах было одиннадцать часов вечера… впрочем, они находились глубоко под землей и в подобной обстановке время суток теряло всякий смысл. Как только Дарт вышел, перед ним возник эскорт из пары морских пехотинцев. Окружив начальника из NEST, они сопроводили его по коридору, после чего миновали комнату, полную людей, сидящих за плотной стеной мониторов. Все присутствующие одновременно говорили по своим гарнитурам, и голоса их сливались в единый неразборчивый гул. Затем Дарт миновал следующую комнату, в которой стоял подиум с президентской печатью, телекамерами и голубым экраном. Далее шли конференц-залы, небольшой кафетерий и временные военные казармы. Наконец, они подошли к закрытой двери, рядом с которой был установлен стол. Человек, сидящий за ним, улыбнулся.

— Доктор Дарт? — спросил он.

Дарт кивнул.

— Проходите, пожалуйста. Он ожидает вас, — мужчина потянулся к ящику стола, нажал на скрытую кнопку, раздался гул, и дверь позади него открылась.

Дарт вошел внутрь. Президент Соединенных Штатов сидел за огромным, ничем не примечательным столом. На противоположных его концах стояла пара миниатюрных американских флагов. Между ними находился целый ряд телефонных аппаратов различных цветов, словно это были атрибуты детской игровой комнаты. На боковой стене располагалось около полудюжины мониторов, и на каждом из них шел свой сюжет. Аудио было выключено. Начальник штаба президента молча стоял в стороне, сложив руки перед собой. Дарт обменялся с ним кивками, не произнеся ни слова, и лишь затем обратил внимание на человека за столом.

Под знаменитой копной черных волос и густыми бровями глаза президента казались впалыми, под ними прослеживались четкие очертания темных кругов.

— Доктор Дарт, — поздоровался он.

— Добрый вечер, господин президент.

Президент указал рукой на пару диванов, стоящих перед его столом.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Я хотел бы услышать ваш доклад.

Дверь в комнату тихо закрылась с другой стороны. Дарт сел и прочистил горло. Он не взял с собой ни папок с материалами дела, ни записей. Все, что необходимо, было у него в голове.

— У нас осталось всего три дня до предполагаемой атаки, — начал он. — Вашингтон, насколько это возможно, охраняется. Мы мобилизовали все доступные ресурсы, задействовали все агентства и весь возможный персонал. Армейские контрольно-пропускные пункты оборудованы на всех подступах к городу — и из него. Предписание хабеас корпус[46], как вам известно, временно приостановлено, что позволяет нам взять под стражу любого человека по любой причине, кажущейся нам достаточно веской. В Потомаке, недалеко от Пентагона, был организован центр содержания и допроса задержанных лиц.

— А что насчет эвакуации гражданского населения? — спросил президент.

— Завершено. Те, кто не хотел покидать место жительства добровольно, были эвакуированы силой. Нам пришлось оставить открытыми региональные больницы из-за больных, которых по состоянию здоровья нельзя транспортировать. Но их немного.

— Каково состояние расследования?

Перед тем, как ответить, Дарт на мгновение замешкался. С расследованием дела обстояли непросто.

— Ничего заслуживающего внимания с момента последнего совещания не произошло. Очень незначительный прогресс достигнут в плане идентификации группировки и обнаружении места нахождения ядерного устройства. Но мы так и не смогли установить точную цель среди тех, что были обозначены.

— Что насчет потенциальной угрозы для других городов? Какие из них террористы могут выбрать в качестве своей новой цели?

— Опять же, у меня нет полезной информации о других целях, сэр.

Президент вскочил на ноги и принялся мерить шагами помещение.

— Ради всего святого, это неприемлемо! Что насчет этого террориста, который до сих пор на свободе? Кру?

— К несчастью, Кру продолжает скрываться от наших людей. Он сбежал со съемочной площадки в горы, и мои люди загнали его в ловушку в огромной пустынной местности, где он, по крайней мере, не может никому навредить — там нет сигнала сотовой сети, нет дорог и нет никакого способа связаться с внешним миром.

— Да, но он нам нужен! Он мог бы назвать имена… он мог бы назвать нам цели! Черт возьми, Дарт, ваши парни обязаны найти его!

— Мы бросили множество ресурсов на его поиски. Мы найдем его, господин президент.

Подтянутая фигура президента перемещалась из одного угла комнаты в другой. Иногда он резко взмахивал руками во время ходьбы.

— Расскажите мне непосредственно о самом устройстве. Что еще мы знаем?

— Рабочая группа продолжает спорить о том, как интерпретировать тип радиационного излучения, соотношение изотопов и продуктов распада, которые они обнаружили. Похоже, имеют место некоторые несоответствия.

— Объясните.

— У террористов был доступ к самому высокому уровню инженерных знаний — Кру и Чолкер были одними из самых знающих экспертов, работавших в Лос-Аламосе и занимавшихся моделированием ядерного оружия. Вопрос лишь в том, насколько они хороши по части изготовления предполагаемого оружия. Фактическая обработка деталей бомбы, сборка, электроника — это очень и очень сложная работа. Ни у Чолкера, ни у Кру не было соответствующего инженерного опыта. Некоторые из рабочей группы думают, что бомба, которую они могли изготовить, может быть такой большой, что ее можно перемещать только в машине или в фургоне.

— А вы? Что вы думаете?

— Лично я считаю, что их бомбу можно перенести в чемодане. Я исхожу из предположения, что у них были и другие инженеры помимо Чолкера и Кру.

Президент покачал головой.

— Что еще вы можете мне рассказать об этом?

— Видимо, с момента несчастного случая две части заряда были хорошо разделены и экранированы, так как мы нигде не можем обнаружить никаких следов излучения. Вашингтон — огромный город, занимающий большую площадь. Мы пытаемся искать иголку в стоге сена. Были задействованы лучшие активы из местных, государственных, федеральных и военных ресурсов, мы мобилизовали множество военных баз вблизи Вашингтона. Город буквально наводнен войсками, образовавшими целую сеть.

— Ясно, — пробормотал президент. Мгновение он хранил задумчивое молчание. — А что насчет идеи о том, что все ваши усилия могут заставить террористов направить оружие на менее очевидную цель? Вся страна погрязла в панике — и не без причины.

— Наши люди долго и активно обсуждали этот вопрос, — ответил Дарт. — Это правда, существует много других целей, которые могут оказаться привлекательными для террористов. Но дело в том, что все улики указывают на то, что террористы привязаны к Вашингтону. Наши эксперты по психологии джихада говорят, что символическая ценность атаки гораздо важнее числа погибших людей. А это означает, что целью все же выступит американская столица. И я по-прежнему твердо убежден, что цель террористов — Вашингтон. Разумеется, это не значит, что мы бросим все силы на защиту только его — мы активировали ресурсы в каждом крупном американском городе. Но я полагаю, что будет серьезной ошибкой вывести дополнительные силы из Вашингтона, решив, что целью станет другой город.

Президент снова кивнул — на этот раз более медленно.

— Понятно. Так или иначе, я хочу, чтобы ваши люди составили фактический список знаковых целей в других городах и разработали план защиты каждой из них. Послушайте, американский народ уже составил для вас список целей, унеся от этих самых потенциальных целей ноги, так что приступайте к работе. Покажите им, что мы хотим защитить всех. Не только округ Колумбия.

— Да, мистер президент.

— Вы думаете, что с учетом всего произошедшего они изменят дату? — спросил президент.

— Все возможно. Тот факт, что мы выяснили дату, а террористы об этом не знают, играет нам на руку. Нам удалось утаить эту информацию от прессы и широкой общественности.

— Лучше, чтобы так и оставалось, — серьезно проговорил президент. — Итак, есть ли еще что-то, что к настоящему времени я должен знать?

— Не могу вообразить, что бы это могло быть, сэр, — Дарт взглянул на начальника штаба, который весь разговор оставался негласным и невозмутимым, находясь на заднем плане.

Президент остановился и устало взглянул на Дарта.

— Я хорошо знаю, что на вас и на ваше расследование обрушиваются тонны критики. Поверьте, меня она тоже доводит до исступления. Во многих отношениях это двойное массивное и громоздкое расследование. Но мы с вами оба знаем, что иначе и быть не могло. Так работает Вашингтон, и мы с вами не можем менять лошадей на переправе. Придется продолжать как есть. Поэтому, доктор Дарт, к следующему совещанию я хочу, чтобы вы и ваша команда схватила Гидеона Кру. Мне кажется, что этот человек является ключевой фигурой расследования.

— Да, господин президент.

Услышав это, президент одарил Дарта улыбкой — напряженной, измученной улыбкой, в которой не было ни следа тепла или юмора.