Труп Гидеона

71

Но Дарт заговорил слишком рано. Гидеон крепко сжал пальцы на криоампуле и резко развернулся, толкнув Дарта плечом, тут же подняв образец вируса над головой.

— Не стрелять! — воскликнул с пола Блейн. — Подождите!

Гидеон уставился на Блейна. На помещение обрушилась внезапная тишина. Лейтенант не выстрелил. Никто не выстрелил. Дарт казался парализованным.

— Бросьте оружие, — скомандовал Гидеон. Он взмахнул рукой, словно намереваясь бросить ампулу. Дарт подскочил на месте. Солдаты, повторив его движения, явно занервничали.

— Не бросай ее, ради Бога! — взмолился Блейн, все еще лежа на полу. Он с трудом поднялся на ноги. — Дарт, ты сильно облажался, — сказал он сердито. — Таким способом ты с ситуацией не справишься.

Директор NEST сильно вспотел, его лицо побледнело.

— Что ты делаешь?

— Подчищаю за тобой беспорядок. Разрежь это, — Блейн повернулся, показав свои связанные запястья. Дарт повиновался и использовал скальпель, который быстро справился с медицинским жгутом.

Блейн размял затекшие руки, зафиксировав взгляд своих голубых глаз на Гидеоне, однако заговорил он с капитаном.

— Гурул, можешь встать. Нам больше нет смысла поддерживать этот фарс.

На Гидеона снизошло полное понимание происходящего, когда капитан поднялся на ноги и его темные глаза вспыхнули триумфом. Он был поражен осознанием того факта, что Дарт и Блейн состояли в сговоре!

Блейн повернулся к солдатам.

— Лейтенант, прикажите вашим людям опустить оружие, черт побери.

Ничего не происходило примерно секунду, затем Дарт вздохнул и сказал:

— Выполняйте.

Лейтенант повиновался. Его люди последовали его примеру.

— Верни мне мое оружие, — прорычал Блейн, протянув руку директору.

Дарт передал ему «Миротворца». Блейн взял его, открыл барабан, повернул его, чтобы убедиться, что тот все еще заряжен, и убрал его за пояс. Капитану тоже вернули пистолет.

Пока все это продолжалось, Гидеон оставался на месте, угрожающе держа образец оспы над головой. Рука его напряглась. Он спокойно заговорил.

— Я сейчас разобью ее, если вы не сложите свое оружие. На землю. Быстро.

— Гидеон, Гидеон, — начал Блейн, качая головой. — Может, теперь ты все же меня выслушаешь?

Гидеон ждал. Его сердце бешено колотилось в груди. «Если он снова заговорит об Алиде…»

— Ты знаешь, зачем мы это делаем?

— Шантаж, — ответил Гидеон. — Я читал ваш набросок книги. Вы делаете это ради чертовых денег.

— Ах, вот оно, значит, как, — хохотнул Блейн. — Ты понятия не имеешь, как сильно ошибаешься. Это была всего лишь ничего не значащая чепуха, сюжетная линия для книги. Никого из нас не интересуют деньги. Они нам безразличны. Для оспы у нас припасена куда более важная роль. Нечто, что принесет пользу нашей стране. Хочешь послушать?

Гидеон оставался напряженным, как тетива, по его телу струился пот, а рука подрагивала. Но что-то извращенное внутри него все же желало выслушать, что хотел сказать ему Блейн.

Писатель указал на Дарта.

— Видишь ли, Майрон время от времени просматривал мои книжные наброски. И именно он сказал, что идея «Операции «Труп» была слишком хороша, чтобы остаться только книгой. Это было нечто, что мы действительно могли притворить в жизнь.

Гидеон молчал.

— Я говорю тебе это, потому что уверен — ты захочешь к нам присоединиться. В конце концов, ты — один из самых умных людей, которых я когда-либо встречал. Разумеется, ты все поймешь. И… — он прервался, — кажется, ты действительно любишь мою дочь.

Гидеон снова вспыхнул.

— Не впутывайте ее в это!

— Ох… но я все же сделаю это. Мне придется.

— Блейн, ты просто впустую тратишь время! — взревел Дарт.

— Времени у нас предостаточно, — спокойно отозвался Блейн, с улыбкой снова обращаясь к Гидеону. — На что у нас действительно нет времени, так это на несчастные случаи. Честно говоря, Гидеон, я не думаю, что такой человек, как ты, действительно смог бы разбить эту ампулу. И убить миллионы людей, — он вопросительно приподнял бровь.

— Я сделаю это, если только так можно не дать образцу попасть в ваши руки.

— Но ведь ты еще даже не услышал, что мы планируем с ним сделать! — это было сказано протестующе-доброжелательным тоном.

Гидеон ничего не ответил. Блейн хотел сказать свое слово — да будет так.

— Я служил в британской разведке, известной как МИ-6. Капитан Гурул — в ЦРУ. Дарт не просто работает в NEST, он раньше работал в черной агентуре военной разведки. Из-за нашего общего опыта в разведке мы знаем то, чего ты не знаешь и близко: Америка ведет тайную войну. С врагом, на фоне которого старые Советы — капля в море.

Гидеон ждал продолжения.

— Само выживание нашей страны под вопросом, — Блейн сделал паузу, глубоко вздохнул и снова заговорил. — Позволь мне рассказать тебе об этом враге. Они невероятно целеустремленные. К тому же они очень упорные, чрезвычайно трудолюбивые и очень умные. У них вторая по производительности экономика в мире, и она растет по отношению к нашей на пятьсот процентов. У врага большое и мощное вооружение, у них появилось космическое оружие, и у них самый мощный ядерный арсенал в мире. Этот враг экономит сорок процентов того, что они зарабатывают. У них больше выпускников университетов, чем в Америке — количества граждан. В стране врага больше англоговорящих людей, чем во всем мире. Они знают о нас все, а мы о них практически ничего. Этот враг безжалостен. Они управляют последней имперской колониальной державой на земле, которая оккупирует и жестоко третирует многие из ранее независимых стран, граничащих с ней. Этот враг нагло и открыто крадет триллионы долларов нашей интеллектуальной собственности. В свою очередь, они посылают нам отравленную пищу и недоброкачественные лекарства. Они не играют по правилам международного права. Они погрязли в коррупции. Они угнетают свободу слова и вероисповедания, а также почти ежедневно убивают и заключают в тюрьмы журналистов и диссидентов. Они открыто монополизировали рынок сырья, необходимого для всего электронного мира. Этот враг — раньше бывший беззащитным — теперь доминирует над мировыми технологиями, он захватил рынок электронной и энергетической промышленности. То есть, они собираются стать новой Саудовской Аравией. Этот противник накопил почти два триллиона наших долларов за счет недобросовестной валютной и торговой практики. Если выбросить эти деньги на мировой рынок, этой суммы будет достаточно, чтобы уничтожить нашу валюту и разрушить всю нашу экономику в течение одного дня. По сути, они просто взяли нас за яйца. А хуже всего то, что этот враг презирает нас. Они видят, как мы ведем дела в Вашингтоне, и они пришли к выводу, что наша модель демократии является провальной. Они считают, что мы — американцы — слабые, ленивые, ноющие, эгоцентричные люди с завышенной самооценкой. И в этом они, вероятно, правы…

Пафосная речь Блейна прервалась, он тяжело дышал, лицо его блестело от пота. Гидеон ощутил боль в животе, как будто слова писателя физически нанесли ему удар. И все же он продолжал держать оспу.

— У них есть население, деньги, мозги, воля и смелость, чтобы уничтожить нас. И у них на это вполне конкретные планы. Они уже делают это. Пока Америка просиживает штаны, ничем не отвечая этому врагу. Это односторонняя война: они сражаются — мы сдаемся.

Писатель наклонился вперед.

— Ну же, Гидеон, не каждый американец готов сдаваться. Те, что собрались в этой комнате, включая еще небольшую группу единомышленников, не собираются этого допустить. Мы хотим спасти нашу страну.

Гидеон отчаянно пытался привести мысли в порядок. Блейн оказался харизматичным оратором.

— А оспа? Каким образом она входит в план?

— Думаю, ты уже вполне можешь догадаться об этом. Мы собираемся выпустить ее в пяти городах врага. Основная уязвимость противника — их плотность населения и зависимость от торговли. Поскольку вирус распространяется по человеческой популяции, как лесной пожар, мир наложит карантин на зараженную страну — у него не будет иного выбора. Мы знаем, что на самом деле, реакция на случай распространения оспы уже подробно прописана в секретных планах НАТО.

Он торжествующе улыбнулся, как будто операция его мечты уже состоялась.

— С началом карантина границы этой страны будут запечатаны. Все будет прервано и заблокировано: воздушное и железнодорожное сообщение, шоссе, порты и даже пешие маршруты. Страна останется в карантине, пока болезнь не будет побеждена. Наш эпидемиолог говорит, что до того момента, как минует кризис, может пройти несколько лет. К моменту, когда болезнь будет остановлена, экономика этой страны низвергнется к своей изначальной ступени, к пятидесятым годам. К 1850-м.

— Они нанесут ядерный удар…— сказал Гидеон.

— Возможно. Но сейчас у них не так уж и много подобного оружия и оно не такого уж высокого качества. Мы сможем снять большую часть их ракет непосредственно в полете. Некоторые наши города, конечно, могут пострадать, но мы сможем принять ответные меры. В конце концов, это война. И она, как известно, не обходится без жертв, — он пожал плечами.

Гидеон уставился на него.

— Вы с ума сошли! Они нам не враги. Весь этот план — одно сплошное безумие.

— Ну же, Гидеон, ты ведь умнее, — Блейн протянул руку в умоляющем жесте. — Гидеон, прошу, присоединяйся к нам. Отдай мне оспу.

Гидеон отступил к двери.

— Я не буду в этом участвовать. Я… не могу.

— Не разочаровывай меня, сынок. Ты один из немногих людей с мозгами, которые способны узреть в моих словах истину. Я даю тебе шанс поразмыслить об этом. И я верю, что ты действительно постараешься понять то, что я сказал. Это страна, которая всего поколение назад убила тридцать миллионов своих же людей. Они не ценят человеческую жизнь так, как мы. Они сделали бы с нами то же самое, если б могли.

— Это чудовищно! Вы говорите об убийстве миллионов людей! Хватит. Я слышал достаточно.

— Подумай об Алиде.

— Не смей говорить об Алиде, чертов псих! — Гидеон содрогнулся всем телом, голос его тоже дрогнул. Солдаты в страхе отступили, когда он качнул рукой, в которой находилась ампула с оспой.

— Нет! — взмолился Блейн. — Подожди!

— Прикажи солдатам сложить оружие! Теперь моя очередь считать до пяти. Раз…

— Ради Бога, нет! — воскликнул Блейн. — Только не рядом с Вашингтоном! Если ты выпустишь оспу здесь, ты сделаешь с Америкой то, что мы собираемся сделать с…

— Посмотри мне в глаза, если не веришь. Прикажи солдатам опустить оружие. Два!

— Боже мой! — руки Блейна затряслись. — Гидеон, прошу тебя, не делай этого.

— Три!

— Ты этого не сделаешь. Ты не сможешь.

— Я сказал, посмотри мне в глаза, Блейн. Четыре, — он поднял руку, преисполненный решимости действительно это сделать. И тут Блейн увидел это.

— Опустить оружие! — закричал писатель. — Сейчас же!

— Пять! — отчаянно закричал Гидеон.

— Опускайте! Опускайте!

Оружие с грохотом попадало на пол. Солдаты явно были перепуганы. Даже Дарт и лейтенант бросили оружие.

— Руки вверх! — потребовал Гидеон.

Все подняли руки.

— Сукин ты сын, не смей этого делать! — крикнул Дарт.

Гидеон обошел стол кругом. Одна рука все еще была поднята, а вторую он держал за спиной. У него было очень мало времени. Он подошел к двери и толкнул ее коленом. Затем он развернулся, перехватил криоампулу и изо всех сил бросил ее на пол, одновременно скользнув за дверь и припустившись бежать по коридору.

В тот же момент, он услышал, как ампула разбилась, и ее осколки разлетелись по запертой комнате, которая тут же погрузилась в хаос из криков, стонов, топота и плача. Над всем этим, словно рев раненого льва, взвился отчаянный и полный страдания крик Блейна, проникший Гидеону в самое сердце.