Тысяча и одна ночь. В 12 томах

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

И Шахерезада, закончив эту историю, добавила:

— И такова, о счастливый царь, прелестная история принца Жасмина и принцессы Аманды. И я рассказала ее так, как было поведано мне. Но Аллах знает все лучше нас!

И она замолкла.

Тогда царь Шахрияр воскликнул:

— О Шахерезада, как прекрасна эта история! О! Как это замечательно! Ты наставляла меня, учила и рассказывала, ты заставляла меня видеть события, которые произошли с другими людьми, а не со мною, и внимательно обдумывать слова царей и народов, живших до нас, а также то, что случилось с ними, все необычное, замечательное или просто заслуживающее внимания. И по правде говоря, по прошествии тысячи и одной ночи, в течение которых я слушал тебя, я нахожу, что душа моя изменилась, стала радостной и счастливой. Слава Тому, Кто одарил тебя, о благословенная дочь моего визиря, столькими избранными дарами, сделал благоуханными уста твои, вложил в них красноречие, поместил в голове твоей такой разум!

А маленькая Доньязада вскочила с ковра, на котором лежала, свернувшись калачиком, и побежала броситься в объятия сестры своей, и она воскликнула:

— О Шахерезада, сестра моя, как сладки, очаровательны, восхитительны и поучительны слова твои и как они трогательны, свежи и приятны! О! Как прекрасны твои слова, сестра моя!

И Шахерезада наклонилась к сестре и, целуя ее, прошептала ей на ухо несколько слов — и девочка исчезла, испарилась, как камфора.

И Шахерезада остался на несколько мгновений наедине с царем Шахрияром. И когда он, находясь на пределе удовлетворения, собирался подхватить свою чудесную жену на руки, занавески открылись и снова появилась Доньязада, сопровождаемая нянюшкой, которая держала на руках двух близнецов, в то время как третий ребенок полз за нею на четвереньках.

И Шахерезада с улыбкой повернулась к царю Шахрияру и, обняв малышей и прижав к груди, поставила их перед собой и с мокрыми от слез глазами сказала:

— О царь времен, вот трое детей, которыми за эти три года через меня пожаловал тебе сам Раздаватель благ. — И пока Шахрияр, исполненный невыразимой радости и взволнованный до глубины души, обнимал детей своих, Шахерезада продолжила: — Твоему старшему сыну уже больше двух лет, а этим близнецам не исполнилось еще и года, да убережет Аллах от сглаза всех троих! — И затем она добавила: — Ты наверняка помнишь, о царь времен, что я была нездорова двадцать дней, между шестьсот семьдесят девятой и семисотой ночью. Однако именно в это время я и родила этих двух близнецов, появление которых утомило меня гораздо больше, чем рождение их старшего брата в прошлом году. Мои первые роды так мало обеспокоили меня, что я могла, не прерываясь, продолжать рассказ о мудрой Симпатии, который на тот момент вела.

И, сказав это, она замолчала.

А царь Шахрияр, находившийся на пределе охвативших его чувств, переводил свой взгляд с матери на детей и с детей на их мать и не мог произнести ни единого слова.

Тогда юная Доньязада, поцеловав детей в двадцатый раз, повернулась к Шахрияру и сказала ему:

— А теперь, о царь времен, скажи, ты собираешься убить мою сестру Шахерезаду, мать твоих детей, и таким образом оставить сиротам трех маленьких принцев, о которых ни одна женщина не смогла бы позаботиться лучше их родной матери?

И между вырвавшимися у него рыданиями Шахрияр сказал Доньязаде:

— Замолчи, юница, и успокойся!

Затем, сумев сдержать свои чувства, он повернулся к Шахерезаде и сказал ей:

— О Шахерезада, клянусь Милосердным Господом! Ты была в моем сердце еще до появления детей наших, ибо ты знала, как завоевать меня своими достоинствами, которыми украсил тебя наш Создатель. И я полюбил тебя всем сердцем, потому что нашел в тебе благочестивую, целомудренную, нежную девушку, свободную от всякого обмана, безгрешную во всех отношениях, простодушную, тонкую, красноречивую, сдержанную, улыбчивую и мудрую. Ах! Да благословит Аллах тебя, твоих отца и мать, род твой и всех предков твоих! — И он добавил: — О Шахерезада, эта тысяча первая ночь с того момента, как я впервые увидел тебя, станет для нас светлее лика ясного дня!

И, сказав это, он встал и поцеловал ее в лоб. И тогда Шахерезада взяла руку царя, мужа своего, и поднесла ее к своим губам, сердцу и ко лбу и сказала:

— О царь времен, я прошу тебя позвать твоего старого визиря, чтобы его сердце успокоилось и чтобы он возрадовался этой благословенной ночи.

И царь Шахрияр немедленно послал за своим визирем, который, будучи убежденным, что эта ночь будет записана в судьбе его дочери как похоронная, прибыл с саваном под мышкой, предназначенным для Шахерезады. И царь Шахрияр встал в его честь, поцеловал его между глаз и сказал ему:

— О отец Шахерезады, о визирь благословенного семени, смотри, Аллах воскресил дочь твою для спасения моего народа, и через нее он принес в мое сердце покаяние!

И, услышав эти слова, отец Шахерезады был так переполнен радостью, что упал без сознания. И все столпились вокруг него, окропили его розовой водою и привели в чувство. И Шахерезада с Доньязадой подошли и поцеловали его руку, а он благословил их. И они провели эту ночь все вместе в бесконечной радости и счастье.

И царь Шахрияр поспешил послать быстрых гонцов, чтобы вызвать своего брата Шахземана, царя Самарканд-аль-Аджама[154]. И царь Шахземан ответил, что слушает и повинуется, и он поспешил прибыть к своему старшему брату, который вышел ему навстречу во главе великолепной процессии посреди украшенного города, в то время как его жители жгли на базарах и улицах ладан, камфору, алоэ, индийский мускус, нард и амбру, красили руки хной и покрывали свои лица шафраном, а барабаны, флейты, кларнеты и цимбалы заставляли воздух звенеть, как во время великого праздника. И все эти празднования и пиршества проводились полностью за счет царской казны. И после взаимных приветствий царь Шахрияр обнял своего брата, царя Шахземана, и рассказал ему все, что за эти три года случилось с ним и Шахерезадой, дочерью его визиря. И он рассказал ему вкратце все, что он узнал от нее и что извлек из красивых повествований, рассказов, пословиц, хроник, анекдотов, стихов, очаровательных приключений и описаний чудес. И он рассказал ему о ее красоте, мудрости, красноречии, прозорливости, уме, чистоте, благочестии, кротости, честности, изобретательности, рассудительности и всех прочих качествах тела и ума, которыми ее украсил Создатель. И добавил:

— И теперь она моя законная жена и мать моих детей. Вот так.

И царь Шахземан был удивлен и поражен до предела этим чудом.

И он сказал Шахрияру:

— О брат мой, раз так, я тоже хочу жениться. И я возьму в жены сестру Шахерезады, ту маленькую, имени которой я не знаю. И таким образом мы будем двумя родными братьями, женатыми на двух родных сестрах, — и добавил: — И, имея отныне двух верных и честных жен, мы забудем о своих прошлых несчастьях, потому что ведь твое старое бедствие началось прежде всего из-за меня. И если бы я не узнал о моем несчастье, ты бы ничего не узнал и о своем. Увы! О брат мой, в течение последних трех лет мое состояние было плачевным и я никогда не мог по-настоящему полюбить. Ибо, следуя твоему примеру, каждую ночь я брал девственницу, а утром убивал ее, чтобы женская порода искупила бедствие, которое поразило нас обоих. Но теперь я хочу последовать твоему примеру и жениться на второй дочери твоего визиря.

И когда Шахрияр услышал эти слова брата своего, он содрогнулся от радости и тотчас же встал, чтобы пойти поискать жену свою Шахерезаду и сообщить ей то, что только что было сказано между ним и братом его. И таким образом он сообщил ей, что царь Шахземан официально обручен с ее сестрой Доньязадой. И, услышав это, Шахерезада ответила:

— О царь времен, мы даем свое согласие, но при условии, что брат твой, царь Шахземан, впредь будет жить с нами, потому что я не могу лишиться общества своей младшей сестры даже на час. Я ее вырастила, и она не может покинуть меня, так же как я не могу оставить ее. Итак, если твой брат принимает это условие, моя сестра с этого момента становится его рабой. В противном случае я ее сохраню для себя.

И царь Шахрияр отправился на поиски брата своего, чтобы передать ему слова Шахерезады.

И царь Самарканда воскликнул:

— Клянусь Аллахом! О брат мой, это тоже было моим намерением, потому что я тоже не могу оставить тебя даже на час! Что же касается престола Самарканда, то Аллах изберет для него того, кого сочтет нужным, потому что я больше не хочу там править, и я отсюда не уеду.

И когда царь Шахрияр услышал эти слова, радости его не было предела и он ответил:

— Это как раз то, чего я хотел. Хвала Аллаху, о брат мой, Который наконец воссоединил нас после долгой разлуки!

И сразу же они послали за кади и свидетелями, и брачный договор царя Шахземана с Доньязадой, сестрой Шахерезады, был заключен. Таким образом два брата стали женаты на двух сестрах. И всеобщее ликование и веселье достигли предела своего, и в течение сорока дней и сорока ночей весь город ел, пил и развлекался за счет царской казны.

Что же касается двух братьев и двух сестер, они вошли в хаммам и искупались в воде из роз, в воде, настоянной на цветах и ароматных ветках ивы, и в воде с ароматом мускуса, и они сожгли у ног своих сандаловое дерево и алоэ.

И Шахерезада причесала и уложила волосы своей младшей сестре и украсила их жемчугом. Затем она нарядила ее в старинное платье со звездами времен Хосроев, расшитое червонным золотом и украшенное вышивкой с изображением разных животных и птиц в их естественных цветах. И она надела дивное ожерелье на шею ее. И Доньязада сделалась под руками сестры своей красивее, чем была в свое время супруга Искандера Двурогого[155].

И когда два царя вышли из хаммама и сели на свои троны, процессии их невест, состоящие из жен эмиров и сановников, выстроились в два ряда, одна справа, а другая слева от двух престолов. И две сестры вошли в залу, поддерживая друг друга, как две луны в ночь полнолуния.

Затем к ним подошла самая благородная из присутствующих дам. Она взяла Доньязаду за руку и, сняв с нее покровы, облачила ее в платье из синего атласа, от красоты которого улетал разум. И именно об этом поэт сказал:

И царь Шахземан, супруг прекрасной Доньязады, встал, чтобы увидеть ее. И, восхитившись ее нарядом, он взошел на трон свой. Это стало сигналом к переодеванию, и Шахерезада с помощью дам из свадебной процессии нарядила сестру в платье из шелка абрикосового цвета. Затем она поцеловала ее и поставила перед троном мужа. И в этом новом платье она была еще очаровательнее и прекраснее, и, казалось, это о ней сказал поэт:

И царь Шахземан спустился с трона, чтобы посмотреть на новобрачную Доньязаду и полюбоваться на нее со всех сторон. И таким образом он стал первым, кто наслаждался ее красотой, а затем он вернулся и сел рядом со своим братом Шахрияром. И Шахерезада, поцеловав младшую сестру, сняла с нее платье абрикосового цвета и надела на нее бархатную тунику цвета граната, сделав ее похожей на ту, о которой поэт сказал:

И снова Шахерезада и подружки невесты медленно провели ее по свадебной зале. И в то время как Шахземан смотрел и поражался красоте ее, Шахерезада надела на нее шелковое лимонно-желтое платье с полосатым узором. И она поцеловала сестру свою и прижала к груди. И Доньязада была похожа на ту, о которой поэт сказал:

И Шахерезада медленно провела ее мимо двух царей и перед всеми гостями. И два царя подошли к Доньязаде и, внимательно рассмотрев ее, совершенно очарованные, вернулись на троны свои. А Шахерезада снова расцеловала ее и снова переодела, нарядив в атласное зеленое платье, расшитое золотом и усыпанное жемчугом. И она расположила все складки этого наряда симметрично и украсила ее лоб блестящей диадемой, опоясанной изумрудами. И Доньязада, стройная, как молодая ветвь, сделала круг по зале, поддерживаемая своей любимой сестрой. И она была прелестна, и поэт не солгал, когда сказал о ней:

Затем Шахерезада обняла сестру свою за талию и, медленно шествуя впереди двух царей, прошла с нею через два ряда гостей. И она вошла с нею во внутренние покои, и раздела ее, и приготовила, и уложила, и посоветовала ей то, что следовало посоветовать. Затем она поцеловала ее, роняя слезы, потому что впервые расставалась с нею на ночь. И Доньязада тоже плакала, бесконечно целуя сестру свою. Но поскольку они должны были увидеться уже утром, они терпеливо перенесли боль разлуки, и Шахерезада удалилась в свои покои.

И эта ночь стала ночью радости и блаженства для двух братьев и двух сестер, и она была продолжением тысяча первой ночи. И она стала новой точкой отсчета времени для подданных царя Шахрияра.

И когда после той благословенной ночи наступило утро, два брата, выйдя из хаммама, снова встретились с двумя благословенными сестрами, и все четверо снова были вместе, а визирь, отец Шахерезады и Доньязады, попросил разрешения войти, и он был немедленно принят. И оба царя встали в его честь, а две его дочери подошли и поцеловали его руку. И он пожелал своим зятьям долгих лет жизни и спросил у них, каковы будут их распоряжения на день. Однако они ответили ему:

— О отец наш, мы хотим, чтобы отныне ты повелевал и более никогда не получал распоряжений, поэтому по взаимной договоренности мы назначаем тебя правителем Самарканд-аль-Аджама.

И Шахземан сказал:

— Да, и это потому, что я отказался от царской власти.

И Шахрияр сказал брату своему:

— Да, но это при условии, о брат мой, что ты будешь помогать мне в делах моего царства, согласившись разделить его со мною, и я буду править один день, а ты — другой, и так по очереди.

И Шахземан ответил своему старшему брату:

— Слушаю и повинуюсь!

Затем две сестры бросились на шею к визирю, отцу своему, который обнял их, поцеловал троих детей Шахерезады и нежно попрощался с ними. А затем он отправился в Самарканд во главе великолепного эскорта. И Аллах даровал ему безопасную дорогу и благополучно доставил его в Самарканд-аль-Аджам. И жители Самарканда обрадовались его приходу. И он царствовал над ними праведно и стал великим царем среди царей.

И это все, что случилось с ним.

Что же касается царя Шахрияра, то он поспешил пригласить из мусульманских стран самых способных писцов и самых известных летописцев и приказал им записать все, что случилось с ним и с женой его Шахерезадой, от начала до конца, не упуская ни одной детали. И писцы принялись за работу и написали золотыми буквами тридцать томов, ни одним больше и ни одним меньше. И они назвали эту серию чудесных историй «Книгой тысячи и одной ночи». Затем по приказу царя Шахрияра они сделали множество точных копий, которые распространили по всему царству, чтобы те служили для обучения будущих поколений.

Что же касается оригинальной рукописи, то ее поместили в золоченый шкаф, который находился под присмотром хранителя царской сокровищницы.

И царь Шахрияр и его жена его, благословенная царица Шахерезада, и царь Шахземан и его супруга, прекрасная Доньязада, и три маленьких принца, дети Шахерезады, жили в восторге, блаженстве и радости в течение многих лет, и эти годы, когда каждый следующий день был восхитительнее предыдущего и когда ночи были светлее лика дней, длились до прибытия разлучницы друзей, разрушительницы дворцов и строительницы гробниц, непреклонной и неизбежной, — смерти.

Таковы великолепные истории тысячи и одной ночи со всеми описанными в них необыкновенными событиями, поучениями, чудесами и красотами. Но Аллах знает все лучше нас, и только Он может различить, что во всем описанном правда, а что нет, ведь Он Всеведущий!