У Лукоморья

БИБЛИОТЕКА В ТРИГОРСКОМ

21 августа, в день 154-й годовщины со дня приезда А. С. Пушкина в Псковскую ссылку, в Тригорском состоялось торжественное открытие библиотеки Осиповых-Вульф, восстановленной в результате многолетних трудов научных сотрудников музея-заповедника. На открытии присутствовали участники Пушкинской конференции, проходившей в Пушкинских Горах в августе 1978 года, среди которых были пушкиноведы Ленинграда, Москвы, Горького, Болдина, многие писатели и поэты. В своем вступительном слове академик Д. С. Лихачев сказал, что воссоздание библиотеки Тригорского — это знаменательное событие в истории нашей социалистической культуры, и подчеркнул, что дом Осиповых-Вульф был для Пушкина не просто местом приятного времяпрепровождения, а «приют, сияньем муз одетый...».

Пушкин любил сиживать в библиотеке, делать выписки... Здесь, в больших черных шкапах, находилась книжная премудрость века. Здесь он мог найти книги по античной и русской истории, художественную литературу всех времен и народов, календари, справочники, энциклопедии. Тут были книги с автографами хозяйки дома П. А. Осиповой, ее отца А. М. Вындомского, сына Алексея Николаевича Вульфа и ее прелестных дочерей, воспетых Александром Сергеевичем. В этой библиотеке бывали друзья Пушкина, писатели Н. М. Языков, А. П. Дельвиг, А. И. Тургенев, П. А. Вяземский, оставившие свои книги с автографами.

В библиотеке хозяева дома хранили семейные альбомы, в которых любили делать записи друзья дома Пушкины: Сергей Львович, Лев Сергеевич и сам Александр Сергеевич. Так, в альбом П. А. Осиповой он вписал в 1825 году знаменитое элегическое шестистишие «Цветы последние милей...». В альбом Анны Николаевны Вульф поэт вписал в 1824 году четверостишие Дельвига, а 2 октября 1825 года — начальные строки XLVI строфы шестой главы «Евгения Онегина»:

и далее по-английски приписал стихотворение Колриджа «Друг», говорящее о том, что друг не всегда получает награду за добро, сотворенное им товарищу.

В книжных шкапах были не только книги писателей пушкинской поры, но и книги самого Пушкина с его дарственными надписями. Вот одна такая книжка — первое издание «деревенских глав», 4-й и 5-й, «Евгения Онегина», которую поэт подарил дочери П. А. Осиповой — Евпраксии Николаевне Вульф. На титульном листе рукою Пушкина написано: «Евпраксии Николаевне Вульф от автора. Твоя от твоих. 22 февраля 1828 г.». Поэт хотел сказать, как много материала дали ему посещения Тригорского для создания «Евгения Онегина». Здесь был томик «Стихотворений Пушкина» (СПБ, 1826 г.), на обложке которого виднелся сургучный оттиск знаменитого пушкинского «талисмана». На внутренней стороне обложки Пушкиным была сделана дарственная надпись, потом кем-то замаранная. Можно лишь разобрать ее конец: «...от всенижайшего ее доброжелателя А. Пушкина.— 1826 г.— из сельца Зуёва». (Так в старину звали Михайловское.) В конце своей жизни Пушкин высылал П. А. Осиповой все номера издаваемого им журнала «Современник».

Если жизнь и быт Тригорского дали Пушкину богатейший материал для «Онегина», «Графа Нулина», а позднее для «Повестей Белкина» и «Истории села Горюхина», то тригорская библиотека помогала ему ярче представить себе и Наталью Павловну, и графа Нулина, с классическим, «старинным, отменно длинным» романом в руках, и круг чтения Татьяны Лариной. Именно здесь, в Тригорском, он перечитывал длиннейший роман Ричардсона «Кларисса Гарлоу», о чем писал брату Льву: «Читаю Клариссу. Мочи нет, какая скучная дура...» В книге Ричардсона сохранился карандашный рисунок Пушкина — женский профиль. Тригорская библиотека помогла Пушкину и в его работе над «Борисом Годуновым».

Кроме книг и альбомов в библиотеке были рукописи. Среди них — рукописная «Святогорская повесть о чудесном явлении Богородицы на Синичьей горе» XVI века, в списке XVIII века, в которой рассказывается о древнем граде Ворониче и зарождении Святогорской обители, положившей начало знаменитому селу Святые Горы. Эту рукопись несомненно читал Пушкин, ибо отдельные ее мотивы определенно ощущаются в «Борисе Годунове»... Были в библиотеке и древние церковные книги из храмов Воронича, переданные последними владельцами Тригорского Святогорскому монастырю в 1913 году.

Библиотечное зальце было любимым уголком Пушкина в Тригорском доме. В 1835 году поэт писал жене из Михайловского: «Вечером езжу в Тригорское, роюсь в старых книгах да орехи грызу».

Библиотека Тригорского несомненно послужила началом для создания Пушкиным личной библиотеки. Именно в Михайловском поэт задумал и вплотную занялся собиранием книг своей знаменитой библиотеки, которую сегодня как зеницу ока бережет Пушкинский дом.

Для создания своей библиотеки Пушкин ничего не жалел: «Я разоряюсь на покупку книг, как стекольщик на покупку необходимого ему алмаза»,— писал он жене.

Библиотека Тригорского была открыта только шестнадцать лет спустя после восстановления дома. Собирание и оборудование ее оказалось делом очень трудным и потребовало от нас многолетнего кропотливого труда. Книги библиотеки Тригорского сохранились если не полностью, то в большой мере. Они, как и книги Михайловского, хранятся в фондах Пушкинского дома. Никто и никогда не посягнет на изъятие этих реликвий из фондов Академии наук. Поэтому нам пришлось тщательно изучить опись имущества Тригорского, составленную в 1881 году опочецким судебным представителем вскоре после смерти Алексея Николаевича Вульфа. В этой описи перечислены многие книги Тригорского, но суммарно, часто без указания года и места издания. Особое внимание было уделено нами изучению описания библиотеки профессором Б. Л. Модзалевским, составленного в 1903 году. Подробный каталог был напечатан им в книге «Поездка в Тригорское в 1902 году». Модзалевский расчленил библиотеку на разделы:

1. Изящная литература (поэзия, романы, повести, альманахи) — 500 томов.

2. Учебники, детские книги — 100 томов.

3. История —100 томов.

4. Естественные науки, география — 40 томов.

5. Философия, политика— 40 томов.

6. Смесь, журналы, словари, каталоги — 30 томов.

7. Месяцеслов за 1802—1865 годы, около 100 томов.

В 1913 году, по просьбе отделения русского языка и словесности Академии наук, библиотека Тригорского по особому списку была передана ее владельцами, наследниками Евпраксии Николаевны Вульф-Вревской, Пушкинскому дому и привезена в Петербург М. Л. Гофманом. Эти описи и послужили для нас путеводителем для сбора дублетов книг и восстановления интерьера библиотеки. Сотни старинных изданий были пожертвованы нам библиотекой Государственного исторического музея, библиотекой дублетов редких книг Московского государственного университета имени Ломоносова, частными лицами — друзьями Пушкинского заповедника; некоторые книги куплены в букинистических магазинах.

Библиотека оборудована в той комнате, в которой видели ее Б. Л. Модзалевский, М. Л. Гофман и историк М. И. Семевский, впервые рассказавший о ней в статье «Прогулка в Тригорское>, опубликованной в газете «Санкт-Петербургские ведомости» за 1866 год.

В соответствии с описями и фотографиями внутреннего убранства дома Псковский мебельный комбинат изготовил для нас копии упомянутых в описи 1881 года шести «черных двухстворчатых, со стеклянными дверцами, библиотечных шкапов». В этих шкапах вновь заняли свое место сочинения любимцев Пушкина: Байрона, Шекспира, Руссо, Вольтера, Гете, Шиллера в изданиях начала XIX века; книги Сумарокова, Тредиаковского, Ломоносова; книги Баратынского, Козлова...

Сегодня здесь всё, как было при Пушкине. В углу — бронзовые дедовские часы, на шкапах стоят небольшие фарфоровые бюсты русских писателей — Карамзина, Ломоносова, Державина, Жуковского... Не хватает лишь бывших здесь когда-то маленьких бронзовых бюстов Платона и Вергилия и некоторых книг. Мы надеемся, что скоро и они появятся в этом легендарном доме поэзии.