2008_34 (582)

ОЦЕНИВАЯ РЕЗУЛЬТАТЫ ГОЛОСОВАНИЯ

Те, кто организовал глупость под названием «Имя Россия», достаточно быстро очнулись, когда оказалось, что именем России становится Сталин.

Напомню: на мой взгляд это неправильно. Сталин может символизировать высочайший интеллект руководителя, высочайшую преданность своей идее, но Россию символизирует не он, а Зоя Космодемьянская. Тем не менее, народ начал голосовать за Сталина.

СОЦИОПАТ НА ТРОНЕ

И здесь режим совершил, на мой взгляд, еще большую глупость — начал нагло фальсифицировать результаты в пользу Николая II, по привычке не принимая во внимание мнение избирателей и вопрос, а кому нужен Николай в сегодняшней России, если он никому не был нужен в той — императорской — России? Ведь это была настолько ничтожная личность, что надувать его просто бесполезно даже в надежде на толстые щечки Любимова. Да, бесспорно, когда тебе за это платят деньги, то можно напридумывать подвигов и Николаю II — о чем речь?

Некоторые кретины и Горбачева считают героем, который сменил роль главы сверхдержавы для того, чтобы рекламировать пиццу. Оказывается, с самого детства Горбачев только об этом и мечтал и других способов осуществить эту свою мечту не видел.

Однако, что ни выдумывай про Николая сегодня, но ведь остались и воспоминания тех современников, кто знал его лично.

Наследник, а затем и император Николай II не проявлял интереса ни к каким государственным делам и был твердо уверен, что трон ему дан для того, чтобы он мог развлекаться. Когда учивший его Победоносцев пытался объяснить наследнику, как функционирует государство, «тот с великим тщанием начинал ковырять в носу». «Государь, — разводил руками один из премьер-министров, Витте, — никогда не открыл ни одной страницы русских законов и их кассационных толкований». Этот наглец Николай был глубоко уверен, что его дело подписывать бумаги, а обдумывать государственные вопросы и искать государственные решения обязаны вельможи.

Жена Николая II считала его безвольным, ей было больно за него, и она постоянно напоминала: «Как легко ты можешь поколебаться и менять решения, и чего стоит заставить тебя держаться своего мнения… Как бы я желала влить свою волю в твои жилы… Я страдаю за тебя, как за нежного, мягкосердечного ребенка, которому нужно руководство». Но я полагаю, что она ошибалась.

Николай страдал, возможно, и не в явной форме, социопатией — полным безразличием к окружающим, за исключением, разве, своей семьи. Смотрите, вот он записывает в дневнике важные для себя события: 28 мая 1905 г. «ездил на велосипеде и убил 2 ворон»; 2 февраля 1906 г. «гулял и убил ворону»; 8 февраля 1906 г. «гулял долго и убил две вороны»; 8 мая 1905 г. он записал, что во время гуляния убил кошку. Его дневники надо читать не просто историкам, а историкам вместе с психиатрами, чтобы те ответили на вопрос, может ли психически здоровый человек в должности императора России считать для себя важным убийство кошки, когда в империи полным ходом идет революция? Только за два года, с 1905 по 1907, в России было убито 4500 государственных чиновников — его, Николая, слуг!!

Давайте прочтем несколько записей его дневника.

Но сначала вспомним, что именно люди записывают в свои дневники, поскольку сегодня дневники, по сути, никто не ведет. Конечно, это зависит от наличия времени и желания писать, но обычно в дневник заносят только самые яркие события. Так вот, возьмем дневник царя за несколько дней до того, как он отрекся от престола, но предварительно напомню, что Николай был главнокомандующим русской армией, а на русско-германском фронте в это время шли ожесточенные бои. Он выехал в свою ставку в Могилев.

«23-го февраля. Четверг. Проснулся в Смоленске в 91/2 час. Было холодно, ясно и ветрено. Читал всё свободное время французскую книгу о завоевании Галлии Юлием Цезарем. Приехал в Могилёв в 3 ч. Был встречен ген. Алексеевым и штабом. Провёл час времени с ним. Пусто показалось в доме без Алексея. Обедал со всеми иностранцами и нашими. Вечером писал и пил общий чай.

24-го февраля. Пятница. В 101/2 пошёл к докладу, который окончился в 12 час. Перед завтраком [?] принес мне от имени бельгийского короля военный крест. Погода была неприятная — метель. Погулял недолго в садике. Читал и писал. Вчера Ольга и Алексей заболели корью, а сегодня Татьяна последовала их примеру.

25-го февраля. Суббота. Встал поздно. Доклад продолжался полтора часа. В 21/2 заехал в монастырь и приложился к иконе Божией матери. Сделал прогулку по шоссе на Оршу. В 6 ч. пошёл ко всенощной. Весь вечер занимался.

26-го февраля. Воскресенье. В 10 час. пошёл к обедне. Доклад кончился вовремя. Завтракало много народа и все наличные иностранцы. Написал Аликс и поехал по Бобруйскому шоссе к часовне, где погулял. Погода была ясная и морозная. После чая читал и принял ген. Трегубова до обеда. Вечером поиграл в домино».

Напомню, что это писал император, у которого в те дни на фронте шло сражение, а в столице с 23 февраля разгоралось восстание, и Николай, по сути, от него удрал в ставку. И он «меры принял»: преодолевая зевоту, выслушал доклады генералов и подписал телеграммы об усмирении восставших всеми способами. Теперь его слуги обязаны были все эти проблемы решить, а ему, как вы видите из дневников, они были не интересны. Жена считала его безвольным, но причем тут безволие, когда очевидно, что прогулка по Бобруйскому шоссе была ему интереснее, чем то, что происходило на фронте?

А с другой стороны фронта, в ставке командующего германским Восточным фронтом генерала Людендорфа, его начальник штаба генерал-майор Гофман тоже нашел время занести в свой дневник: «Наше маленькое предприятие у Стохода вчера прошло хорошо. 9.000 пленных, среди них четыре полковых командира, 15 орудий, 200 пулеметов и минометов. Это довольно прилично. Я рассчитывал максимум на 3 000. Русская армия становится все хуже и хуже».

Между прочим, на фронте у немцев положение было очень сложным, поэтому Гофман только 5 марта смог его осмыслить:

«В общем, теперь, как и раньше, большое оживление на всем русском фронте. Русские воздвигают много новых укреплений, и до окончания этих работ они, по-видимому, наступать не станут. Наше положение, в общем, теперь лучше. Я получаю так много резервов, что могу совершенно спокойно смотреть в будущее. То, что русские оставили нас за последнюю неделю в покое, явилось для нас большим счастьем. Они не знали своих преимуществ. Если бы они три недели тому назад начали наступление в некоторых пунктах, мы бы полетели к черту. Это чувство очень мучительно и действует, конечно, на нервы; отсюда вероятно и мое плохое настроение за последние недели».

Как вы поняли, успех боев висел на волоске. И если бы у русской армии был главнокомандующий, который бы принял решение три недели назад нанести удар в нужных местах или додавить немцев в те дни, когда Николай гулял по шоссе и целовал иконы, то немцы потерпели бы решительное поражение на своем Восточном фронте. «Три недели назад» от 5 марта — это примерно 12 февраля, в этот день Николай отметил существенные события своего дня: «Утром шел снег и мело; днем вышло солнце, и стало морознее. Были у обедни, завтракал Митя. Осмотрел дом с трапезною, который построен заботами Ломана в старом русском стиле — очень красиво. Погулял с Марией. До чая принял Сергея. После 6 ч читал и писал Карлу (норвежскому). Вечер провели на той стороне. Опять играли румыны, и Лерский потешал нас до 12 ч.».

У немцев в тылу тоже назревали неприятности, и хотя генерал Гофман по своему статусу был несоизмеримо мал по сравнению с русским императором, тем не менее, в то время, когда Николай 23 февраля самым важным событием дня отметил прибытие в ставку и то, с кем он обедал, Гофман записал: «Ясно, что поляки теперь разовьют большую пропаганду за то, чтобы Литва и Курляндия были бы присоединены к польскому королевству. Я в настоящее время веду очень оживленную переписку с Варшавой, иностранным ведомством и канцлером, чтобы заткнуть полякам глотку.

Тут в нашем районе четыре враждующих элемента: немцы, поляки, литовцы и латыши, которых ни один политик в мире не в состоянии объединить. И поляки, и литовцы, и латыши ненавидят нас, так как каждый из этих народов хочет властвовать. Это положение изменить нельзя. У меня в этом отношении совершенно чистая совесть, я поэтому пригласил сюда депутатов, чтобы они лично ознакомились с местными условиями. Все мы знаем, что Людендорф — не политик. Он слишком импульсивен для этого. У него все должно немедленно осуществиться, в то время как политик должен уметь выжидать».

И скорее всего потому, что немцы, в отличие от Николая, ломали головы над тем, что им делать с проблемами в своем тылу, их неприятности так и остались не более, чем неприятностями. А у Николая события раскручивались:

«27-го февраля. Понедельник. В Петрограде начались беспорядки несколько дней тому назад; к прискорбию, в них стали принимать участие и войска. Отвратительное чувство быть так далеко и получать отрывочные нехорошие известия! Был недолго у доклада. Днём сделал прогулку по шоссе на Оршу. Погода стояла солнечная. После обеда решил ехать в Царское Село поскорее и в час ночи перебрался в поезд.

28-го февраля. Вторник. Лег спать в 3 ч., т. к. долго говорил с Н.И. Ивановым, которого посылаю в Петроград с войсками водворить порядок. Спал до 10 час. Ушли из Могилёва в 5 утра. Погода была морозная, солнечная. Днём проехали Вязьму, Ржев, а Лихославль в 9 час.

1-го марта. Среда. Ночью повернули с М. Вишеры назад, т. к. Любань и Тосно оказались занятыми восставшими. Поехали на Валдай, Дно и Псков, где остановился на ночь. Видел Рузского. Он, Данилов и Саввич обедали. Гатчина и Луга тоже оказались занятыми. Стыд и позор! Доехать до Царского не удалось. А мысли и чувства всё время там! Как бедной Аликс должно быть тягостно одной переживать все эти события! Помоги нам Господь!

2-го марта. Четверг. Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а Алексеев — всем главнокомандующим. К 2 /2 ч пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил, и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого.

Кругом измена и трусость и обман!»

Отметьте, что если Николай жил не в вагоне едущего поезда, то ни разу не забыл погулять, но за все эти дни этот император всероссийский ни разу не вспомнил ни о России, ни о ее народе, ни об армии, ни о своем долге перед ними. Ведь бунт был только в Петрограде, вся Россия была еще твоя, не генерала Иванова надо было посылать, а самому возглавить войска и идти в Петроград усмирять бунтовщиков и спасать Россию!

И мыслей таких не было! Деньги у него были большие, и Николай начал выговаривать себе и семье отъезд через Мурманск за границу, с возвращением после войны в Россию для постоянного проживания в Крыму, в Ливадии. Наглость изумительная! Россия остается истекать кровью в развязанной Николаем войне, а он едет отдыхать за границу! Даже Временное правительство не стало реагировать на эту низость Николая и просто арестовало его. Но это случилось позже, а сейчас, после отречения, что должен был делать и думать царь? Наверное, должен был всю ночь метаться от мыслей о самоубийстве? Как же! Вот он продолжает вести записи в дневнике.

«3-го марта. Пятница. Спал долго и крепко. Проснулся далеко за Двинском. День стоял солнечный и морозный. Говорил со своими о вчерашнем дне. Читал много о Юлии Цезаре. В 8.20 прибыл в Могилев. Все чины штаба были на платформе. Принял Алексеева в вагоне. В 9 /2 перебрался в дом. Алексеев пришел с последними известиями от Родзянко. Оказывается, Миша отрекся. Его манифест кончается четыреххвосткой для выборов через 6 месяцев Учредительного Собрания. Бог знает, кто надоумил его подписать такую гадость! В Петрограде беспорядки прекратились — лишь бы так продолжалось дальше.

4-го марта. Суббота. Спал хорошо. В 10 ч. пришел добрый Алек. Затем пошел к докладу. К 12 ч. поехал на платформу встретить дорогую мама, прибывшую из Киева. Повез ее к себе и завтракал с нею и нашими. Долго сидели и разговаривали. Сегодня, наконец, получил две телеграммы от дорогой Аликс. Погулял. Погода была отвратительная — холод и метель. После чая принял Алексеева и Фредерикса. К 8 ч. поехал к обеду к мама и просидел с нею до 11 ч.».

И т. д. и т. п.

Наглая и бессовестная скотина! Действительно идеал для деятелей сегодняшнего режима! Да вот только не то что народу нынешней России, а и своим дворянам он и даром не был нужен.

В 1919 году в Сибири против большевиков воевали силы адмирала Колчака, имевшего на довольствии армию, состоявшую из 800 тысяч офицеров, дворян, помещиков, бывших царских чиновников и прочих. Летом и осенью военным министром в правительстве Колчака был барон Будберг, истинный монархист. 17 июля 1919 года, в первую годовщину смерти Николая II, Будберг делает в своем дневнике запись:

«В соборе состоялась панихида по царской семье; демократический хор отказался петь, и пригласили монахинь соседнего монастыря, что только способствовало благолепию служения. Из старших чинов на панихиде был я, Розанов, Хрещатицкий и уралец — генерал Хорошкин; остальные постарались забыть о панихиде, чтобы не скомпрометировать своей демократичности.

После панихиды какой-то пожилой человек, оглядев собравшихся в соборе (несколько десятков, преимущественно старых офицеров), громко произнес: «Ну и немного же порядочных людей в Омске».

Барон Будберг даже в дневнике не хочет признаться в очевидном — дело не в непорядочности служившего у Колчака русского дворянства и не в его «демократичности». В той же демократической Европе и монархи, и даже отпрыски уже лишившихся власти династий пользуются безусловным уважением. Да и в чем в чем, но в демократичности адмирала Колчака обвинять нельзя — чего стоит, к примеру, расстрел по его приказу членов Учредительного собрания России, демократично избранных в 1917 году. Дело в другом: белые, то есть дворянство и зажиточные классы России, используя смерть царя в антикоммунистической пропаганде, в то же время ненавидели последнего российского императора неизмеримо более люто, нежели большевики. Для большевиков Николай II был всего лишь символом, который, попав к белым, мог вызвать дополнительную смерть десятков тысяч русских людей на полях Гражданской войны. И большевики уничтожили всю царскую семью, как уничтожают тифозную вошь, чтобы не дать распространиться болезни. А вот для белых Николай II был предателем и человеком, виновным в том, что они потеряли ту Россию, в которой им было так удобно жить!

А теперь нам говорят, что в нынешней России каждый седьмой считает Николая II символом России?? Знаете, я тоже, порою считаю народ России бандой идиотов, но не до такой же степени!!

Ю.И. МУХИН

НАПЕРСТОЧНИКИ ИЗ ОСТАНКИНО

Проект «Имя России», вызвавший уже несколько скандалов, не только провалился, что случилось несколько раньше, но и просто утратил всякий содержательный смысл.

И, похоже, за ним начинает утверждаться другое наименование.

Организаторы хотели с той или иной степенью достоверности определить имя того человека, которого можно было бы считать олицетворением России. Но поскольку при выявлении его они проявили честность, достойную Центризбиркома, то заслуженно получили прозвище «любимовского шапито».

Результаты честного этапа голосования можно было без труда спрогнозировать. Просто потому, что социологи двух ведущих центров — Левада и ФОМа — уже как раз примерно в июне представили свои данные:

Данные Левада от 10 июня по исследованию «Выдающиеся люди всех времен и нардов» с указанием процентов: Ленин — 43, Петр — 43, Сталин — 40, Пушкин — 39, Гагарин — 33, Жуков — 22, Ломоносов — 17, Суворов — 16, Менделеев — 13, Бpежнев — 12, Королев — 11, Екатеpина II — 11, Кутузов — 10, Лермонтов — 10, Сахаpов — 9, Циолковский — 6, Есенин — 5, Толстой Л. — 5, Чайковский — 5, Иван Гpозный (IV) — 5, Хpущев — 5.

Данные ФОМа от июня-июля — только очередность, без указания процента. (22 имени, по числу имен в опросе Левада):

ПЁТР I Великий, СТАЛИН (Джугашвили) Иосиф Виссарионович, ЛЕНИН (Ульянов) Владимир Ильич, БРЕЖНЕВ Леонид Ильич, ЖУКОВ Георгий Константинович, ЕЛЬЦИН Борис Николаевич, ЕКАТЕРИНА II ВЕЛИКАЯ, СУВОРОВ Александр Васильевич, КУТУЗОВ Михаил Илларионович, ГАГАРИН Юрий Алексеевич, ЛОМОНОСОВ Михаил Васильевич, ХРУЩЕВ Никита Сергеевич, ПУШКИН Александр Сергеевич, ЦИОЛКОВСКИЙ Константин Эдуардович, КОРОЛЁВ Сергей Павлович, ЕКАТЕРИНА I, ИВАН IV Грозный, САХАРОВ Андрей Дмитриевич, НИКОЛАЙ II, АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ, МЕНДЕЛЕЕВ Дмитрий Иванович, АНДРОПОВ Юрий Владимирович.

При заметной разнице списков можно увидеть, что многие ключевые фигуры стоят на близких местах в очередности рейтингов.

Однако то ли организаторы об этом не задумались, то ли рассчитывали на то, что пользователи Интернета — как наиболее продвинутая часть народа — окажутся носителями иных политических приоритетов, то ли что-либо еще — но голосование привело к скандалу — и казалось, что если среди обычных граждан Сталин в одном случае уступает Петру Великому, а в другом — и Петру, и Ленину, то среди наиболее продвинутых — он прочно выходит на первое место с существенным отрывом. В общем-то, этому можно найти объяснение — но как бы то ни было — низвергнутый вождь оказался первым. Шок среди истеблишмента оказался таким, что организаторы срочно забыли о намерении проводить проект честно (если у них и были такие намерения) и взялись за организацию продвижения с нижних позиций на ведущие самого непопулярного русского царя — Николая Кровавого.

Стоит сразу обратить внимание, что данная одиозная фигура в Левадовском списке не вошла в двадцать первых фигур, а в ФОМовском — что важно, потому что проект «Имя России» организовывался совместно с данным центром и имена первых 50-ти фигурантов из 500 выделял именно последний — стоял на 19 месте. Причем если брать только русских монархов, то, по данным социологов Николай уступал Петру Первому, Екатерине Второй, Екатерине Первой и Ивану Грозному. Что, в общем-то, не удивляет.

Из числа деятелей дореволюционной России, что тоже неудивительно, неудачливый последний царь уступал Суворову, Кутузову, Ломоносову, Пушкину.

Но организаторам проекта нужно было спасать свое лицо — и, очевидно, возникла идея объединить на имени Николая антикоммунистов всех мастей, с одной стороны, а с другой — попытаться, учитывая явное опережение Сталиным Ленина, что можно было трактовать как объединение на этом имени коммунистов с ультрапатриотами, оторвать последних от поддержки лидера и противопоставить ему же в голосовании за Николая. Последний царь, в преддверии годовщины своей казни, резко стал набирать голоса — и организаторы, и сочувствующие им СМИ хотели объяснить это своего рода «антикоммунистической мобилизацией», — но довольно быстро выяснилось, что не только ускоренно растет рейтинг нового «демократического лица России», но сайт проекта просто почти перестал принимать голоса за Ленина и Сталина: на их позиции были поставлены ограничители, нетрудно было заметить, что из десятка поданных голосов за Сталина счетчик засчитывает от силы два, а из такого же числа за Ленина — в лучшем случае один.

Разговоры об организованном Юрием Любимовым флэш-мобе, оказались лишь пропагандистским прикрытием простого технического жульничества, организованного его командой: голоса Николаю накручивали сугубо техническими способами, каковыми не пропускали и голоса за его конкурентов.

Ситуация обернулась новым скандалом — с одной стороны, проект оказался дискредитирован нечистоплотностью организаторов, с другой — имя Николая, как «Имя России» явно не пришлось по вкусу большинству и некоммунистов — да к тому же вспомнилось, что ко всему прочему он еще был ординарным антисемитом: а это уж на фоне Верховного Главнокомандующего в войне с нацизмом (каким бы он ни был) — смотрелось довольно непрезентабельно, не говоря о всяких эпизодах николаевского правления наподобие расстрелов, виселиц, разгонов парламента, проигранных войн и прочего.

В итоге черносотенец и палач общественность, в том числе и либеральную — да и простую человеческую, — восхитили куда меньше, чем Сталин, тем более что неумеренное славословие Николая по поводу 90-летия его казни также стало вызывать явную аллергию и тошноту у любого здравомыслящего человека. Отражением этой реакции стало то, что «Эхо Москвы» решило провести эксперимент по проверке достоверности голосования на сайте ВГТРК.

Причем перед этим они провели два проверочные голосования.

Одно — с вопросом, что предпочли бы граждане — честные результаты голосования, какими бы они ни были или сфальсифицированные ради того, «чтобы не позориться» — и оказалось, что под 90 % хотят честных результатов.

Второе — с вопросом, устраивает ли их Николай Второй в качестве «Имени России», — и оказалось, что примерно у 90 % он вызывает явную аллергию.

Вслед за этим, взяв 15 фигурантов любимовского голосования в имевшейся на тот момент очередности, «Эхо» предложило их к голосованию на своем сайте. Причем установив ограничение по принципу: «Один комп — один голос». Называлось это «поможем ВГТРК» — а оказалось криком мальчика из андерсеновской сказки: «А король-то голый!».

С 37 % на первом месте при однократном голосовании оказался опять Сталин, с 13 % — Пушкин, с 9,5 % — Ленин. Николай с постыдными двумя процентами занял причитающееся ему одно из последних мест.

Венедиктов оказался умнее и честнее Любимова.

И организаторы проекта оказались в тупике:

1. Лидерство Николая было куда более неприличным, чем лидерство Сталина;

2. Что счетчики фальшивят и подкручиваются, было видно невооруженным глазом;

3. «Эхо Москвы», хотя и пыталось скрыть это за дипломатичными формулировками и проведенным «секретным голосованием» в эфире — о котором никто не знал, но которое дало основание говорить о лидерстве Пушкина и Высоцкого — однако на деле публично разоблачило жульничество организаторов проекта и убило всякую его претензию на респектабельность.

От растерянности счетчик Николая явно перестали накручивать — потому что он вдруг до минимума замедлил скорость, а на счетчике Сталина ослабили блокаду — и вождь вновь устремился на первое место.

Недолго замешательство сменилось изменением рисунка управления голосованием: вновь стали повышаться стоявшие на месте показатели Высоцкого и из какого-то небытия вверх полезли результаты Александра Невского — как раз с той скоростью, с какой накручивался показатель Николая.

К 24 июля картина лидерства была такой:

1. Сталин Иосиф Виссарионович — 526 445.

2. Высоцкий Владимир Семенович — 466 256.

3. Св. благоверный князь Александр Невский — 458 897.

4. Николай II — 447 324.

5. Ленин (Ульянов) Владимир Ильич 227 345.

Александр Невский, конечно, человек, который вряд ли у кого вызовет аллергию. Само по себе — вроде бы и выглядит примирительно. Но, зная его предыдущие результаты — раз в десять менее показанного здесь, — явно вызывает сомнение его стремительный триумф. И уж при всем положительном отношении — ну кто скажет, что Александр значит для него больше, чем Петр I и Суворов или Жуков с Гагариным? У которых оказалось раза в четыре меньше голосов: на 27 июля: Жуков 167 тысяч, Петр — 160 тысяч, Гагарин — 143 тысячи, Суворов — 59 тысяч.

По сути, стало ясно, что такие внезапные взлеты вчерашних аутсайдеров, когда они вдруг набирают в считанные дни в несколько раз больше, чем за все предыдущее время, означают лишь то, что голосование в проекте «Имя России», равно как и его результаты, не значит ровным счетом ничего. Все зависит в основном от того, какое настроение на сегодня у его организаторов, какую команду они получили от власти — ну, и от того, не разладилось ли что-либо в их механизме фальсификации: вдруг полетела блокада на какой-то кнопке и она вдруг начала либо принимать ранее поданные на нее клики, либо просто адекватно реагировать на поступающие нажатия. Или организаторы решили сделать текущие результаты более правдоподобными, чтобы как-то сохранить интерес, интригу и намек на честную организацию проекта.

К 25 июля произвольность и либо слишком большая управляемость — либо абсолютная неуправляемость счетчиков ВГТРК вновь подтвердились — и вдогонку за Александром Невским и Высоцким (при застывшим без движении, то есть либо ждущим команды, либо просто списанным в утиль Николаем) понесся Никита Сергеевич Хрущев.

На 25.07 пятерка лидеров приобрела следующий вид:

1. Высоцкий Владимир Семенович — 601 948.

2. Сталин Иосиф Виссарионович — 540 279.

3. Александр Невский — 528 412.

4. Николай II — 447 640.

5. Хрущев Никита Сергеевич — 242 037.

6. Ленин (Ульянов) Владимир Ильич — 229 410.

Нет, ну, конечно, в зависимости от политических симпатий поверить можно во многое. В то, что народ больше любит Николая II, чем Сталина. Что Высоцкого любят вообще больше всех. Что Сталина любят больше, чем Ленина. Что Высоцкого — больше, чем Пушкина, Александра Невского — больше, чем Кутузова. Что Хрущев близок по популярности к Сталину.

Вот поверить, что Александра любят больше, чем Суворова, — уже сложнее. Что Николая больше, чем Петра Первого, — еще сложнее.

Но вот что Хрущев более популярен, чем Ленин — этого не может быть никак. Ну, просто никак — с одной стороны, существуют более-менее в одной смысловой нише, с другой — слишком разновелики по личностям, по итогам, по значимости.

И когда Хрущев обогнал Ленина — хотя и раньше все было ясно — но здесь просто уже не оспариваемым стало осознание того, что обществу демонстрируется не Проект «Выбери имя России», а примитивная клоунада.

Шапито от Любимова.

К вечеру 26 имевший накануне 242 тысячи Никита Сергеевич более чем удвоил голоса — а к утру 27 июля имел 566 тысяч, то есть шел на третьем месте за Сталиным и Высоцким.

Вообще, это и означает, что Проект утратил смысл. Ушел вопрос о том, какая политическая фигура и какое политическое течение лидирует в общественном мнении. Ушел (как молчаливо не оспариваемый) вопрос о фальсификации итогов и жульничестве организаторов.

Но что еще хуже, голосование оказалось игрой, в которой все имена утратили смыслы. Оказалось, что, перепугавшись лидерства Сталина и Ленина, организаторы пошли на то, чтобы лишить политического содержания и смысла все использованные в игре имена. Кстати, одной из сторон фальсификации явилось и то, что предпосланные на страницах персонажей характеристики менялись по ходу игры. И менялись в целях корректировки голосования — то есть от относительно нейтральных они, при выявлении успеха имени, изменялись в сторону негативности — как это, в частности, было в случае с Лениным и Сталиным.

То есть все имена были превращены в обессмысленные клички, прозвища: победить может любой — даже тот, победа кого явно неправдоподобна. Выбор имени России превратили в тотализатор, где все может иметь место — как победа явного аутсайдера, напичканного допингом, так проигрыш явного фаворита, придержанного подкупленным наездником.

Трагедия в том, что история превращается в обессмысленную игру, происходит ее убийство, она лишается смысла — все становится возможным, но все становится обессмысленным, в лучших традициях убийства смысла правилами постмодерна.

Сейчас, даже если снять все технические и программные блокады и ограничения, любое самое честное голосование, окажись правдоподобным, лишается доверия. Что естественно, раз выяснилось, что организаторы игры — наперсточники. И что трагично и опасно — поскольку там, где становится возможным все, убивается само предположение, что существует истина. Что существует что-либо проверяемое и достоверное. Абсурд правит миром — и человек абсурд принимает за естественное положение вещей, потому что в нем и вокруг него убито представление о смыслах и об истине.

И тем, кому нужно царство абсурда, оно нужно и потому, что позволяет не доверять истине в той ситуации, если она вдруг преодолевает абсурд и прорывается через его кошмарность.

В голосовании же к 27 июля то ли организаторы решили оживить интригу, то ли «красные хакеры» оказались сноровистее «белых» — что, в общем-то, неудивительно, поскольку хакер, по определению, в большинстве случаев тяготеет к левизне, и пока власть грозится ввести в сети цензуру, ограничить свободу и отдает под суд блоггеров, он всегда рад своими специфическими средствами продемонстрировать ей, что он по ее поводу думает. То ли блокатор, сдерживавший счетчик Ленина, не выдержал давления массированного голосования и через прорванную плотину хлынул ранее сдерживаемый поток, сметая все на своем пути.

Но показатели лидера большевистской революции понеслись вперед так, будто ему подали тот самый стоявший на запасных путях паровоз, который должен был лететь вперед до остановки в Коммуне.

Имевший 25 июля 229 тысяч голосов Ленин, вдвое отстававший тогда от Николая, к утру 27 имел уже 404 тысячи, затем легко, как будто на дворе 1917 год, обошел последнего царя и стал последовательно обходить одного за другим Александра Невского и Никиту Хрущева, недолго пробывшего на третьем месте. И пошел вдогонку за своим верным учеником и победителем в Великой войне. Примерно час понадобился ему, чтобы выяснить вопросы исторического приоритета, после чего он мимоходом обошел поэтического тезку и с показателем в 608 049 голосов около семнадцати часов возглавил список.

Что будет дальше, в день, когда статья будет опубликована гадать невозможно. Может быть все. Может быть, Ленин доберет до миллиона. Может быть, у Александра Любимова будет инфаркт. Может быть, в лидеры выйдет находящийся сейчас на 50-м месте, в общем-то вполне достойный Александр Блок с двумя тысячами голосов.

Но так или иначе, никуда не деться и от того, что первая пятерка наиболее популярных лидеров по данным социологов Левада выглядит так: 1. Ленин, 2. Петр Великий, 3. Сталин, 4. Пушкин, 5. Гагарин; а по данным ФОМа так: 1. ПЁТР I Великий, 2. СТАЛИН, 3. ЛЕНИН, 4. БРЕЖНЕВ, 5. ЖУКОВ.

И социологические данные у нас, к счастью пока не меряются ни счетчиками из Останкино, ни из Центризбиркома.

Сергей ЧЕРНЯХОВСКИЙ