999999999 маны

Глава 1

Поездки на поезде обыденная вещь для большинства людей, но я — другая история. За 18 лет своей жизни мне ни разу не доводилось выбраться из второй столицы нашей маленькой страны. Причина лежит, как оно обычно водится, в семье.

Семья — тема сложная, и моя не исключение. Можно было бы долго распинаться о различных аспектах нашей жизни, которые меня не устраивают, но в конечном итоге весь этот вопрос для меня решил один день. Да еще и какой! Десятый день рождения, первый осознанный юбилей.

Отмечали его с размахом, мой отец созвал все сливки общества, по крайней мере, те, до которых смог дотянуться, и устроил роскошный пир в дорогом ресторане. К моменту, когда море еды и алкоголя на длинных столах успело заметно сократиться, отец вышел в центр банкетного зала и, застучав по бокалу, обратил всеобщее внимание на себя.

— Господа! Моему сыну сегодня исполнилось десять лет. Что за великолепная дата! Совсем скоро он станет мужчиной и полноправным наследником клана. Меня, как отца берет гордость за своего мальчика. И в какой день, как не в этот, я могу объявить такую прекрасную новость! Вы все знаете, как дружен наш род с родом Вульфрика. После долгих раздумий мы решили укрепить наши связи не только дружбой, но и кровью! Через восемь лет дочь Вульфрика и мой сын сыграют свадьбу!

Произносил он это со всеми присущими ему важностью и пафосом; отцу было важно, чтобы каждый в зале понял, насколько влиятельным и успешным он стал, раз может позволить себе брак с представителями одного из древних аристократических родов.

Со всех сторон раздались аплодисменты, тосты и лестные слова поздравлений. Я же не придал этому никакого значения, ведь последнее, что тебя интересует в таком возрасте — это интриги.

В этот момент к отцу присоединился статный мужчина в дорогом костюме. За ним петляла покрасневшая девочка примерно моего возраста, которая никак не могла отвести глаза от пола.

— Я надеюсь, что это решение принесет обоим нашим домам процветание. Марк, — он уставился прямо на меня, ожидая, что десятилетка сможет понять всю важность момента, — Когда вы с моей дочкой Элизой подрастете, она станет твоей женой. Ты должен быть рад, мальчик.

— Я-я рад, дядя Вульфрик… — произнес я, так до конца и не поняв с чего весь сыр-бор.

Мужчина ухмыльнулся и похлопал моего отца по плечу.

Праздник все никак не кончался, знать успела напиться до той степени, где каждый захудалый аристо пытался показать окружающим, как много у него денег и как легко он может выбросить их на ветер, что не могло не радовать моего отца.

Видите ли, десять лет в нашем клане — это не просто красивая дата, а еще и переломный момент в жизни именинника, когда тот узнает свой класс силы. Существует их довольно много, и каждый в какой-то мере определяет дальнейший вектор развития человека на всю оставшуюся жизнь, одаривая бонусами к одному типу характеристик и накладывая штрафы на другие.

Для того, чтобы узнать класс ребёнка, его нужно «пробудить» с помощью специального камня, дорогущего артефакта, имеющегося только у очень зажиточных домов. Для остальных слоев общества «пробуждение» было чем-то вроде феноменально удачи, как рождения ребенка-гения или выигрыша в лотерею. Редко и почти невозможно.

Но мой отец не был бы моим отцом, если бы не придумал, как заработать денег даже на столь важном моменте в жизни своего сына, как пробуждение. Как заправский букмекер, он курсировал между столами с пьяными людьми и принимал у них ставки на то, какой же класс мне выпадет. Сам он, конечно, был осведомлен о моих выдающихся, как для этого возраста, способностях, и мог спокойно предположить, какой класс я получу, потому очень аккуратно принимал ставки на этот класс, следя за тем, чтобы коэффициент оставался играющим ему на руку.

Выдоив своих же гостей до копейки, отец с улыбкой вернулся в центр банкетного зала.

— Господа, вот она, кульминация сегодняшнего вечера, сейчас мы узнаем как именно Марк послужит своему клану… и немного разорим ваши карманы!

Зал взорвался пьяным смехом, и взгляды толпы перевелись на меня.

— Вносите камень пробуждения!

Прислуга отворила огромные двери, и четыре воина из нашего клана внесли прозрачный кейс на подставке с небольшим, размером с ладонь, камнем.

В память мне хорошо отпечаталась ярко-красная руна в самом центре камня, которая на мгновение словно заставляла тебя забыть обо всем окружающем мире, оставляя только желание коснуться её.

Отец трепетно открыл кейс и какое-то время просто стоял, разглядывая камень, после чего, как будто сбивая сонливость, замотал головой и, замешкавшись, улыбнулся:

— Иди сюда, Марк. Это очень важный момент.

Я слез со своего стула и заковылял к кейсу под давящими взглядами притихшей толпы гостей. Дойдя до камня, я вопрошающе глянул на отца.

— Ну же, смелее.

Я робко коснулся камня — и в тот же миг моё сознание словно выбросило из тела.

Цвета, звуки и ощущения, все смешалось в моей голове, создавая феерию из эмоций и чувств.

Но закончилось всё так же быстро, как и началось. Я попятился назад, и отец подхватил меня за руки. Толпа завороженно молчала, ожидая узнать, какой класс я получил.

Когда я уже мог ровно стоять на ногах, отец подошел к камню и вгляделся в него, там не было ни текста, ни символов, ни рисунков. Но, казалось, отец видел там что-то, что недоступно другим.

— Пробуждение! — внезапно воскликнул он.

— Получен класс — Маг! — в его голосе были слышны нотки удивления.

— Специализация — Поддержка!

— Атрибут… — он внезапно оссекся, а затем тихо продолжил, — Уроборос…

Я оглянулся по сторонам и заметил замешательство на лицах гостей. Тогда я ещё не понимал, что именно со мной не так. Да и никто не понимал в тот момент, что за атрибут мне выпал. Кроме отца, конечно. Только он видел все детали моего пробуждения и полученного дара.

Класс Мага очень даже неплохой, да и поддержка — тоже не последняя специализация. Возможно, с ним нельзя тягаться с воинами, берсерками и прочими боевыми классами один на один, но когда тебя готовят в наследники клана, у которого в подчинении не одна сотня людей, умение правильно помочь своему войску во время битвы ничуть не бесполезнее способности самому расшибать черепа. Не зря ведь говорят, что за всю Великую войну Император, тоже маг поддержки, ни разу не вытащил меча из ножен.

До этого момента в нашем роду не рождалось ни единого мага, мои предки со стороны отца все как один были прославленными бойцами, сражающиеся на передовой, что создавало некие ожидания по моему поводу. Однако и моему классу можно было найти объяснение. Во-первых, одним из главных атрибутов моего рода была аура излечения, помогающая союзникам сражаться куда дольше и яростнее, чем врагам… ну, а во-вторых, моя мать.

Ей выпал класс «Каяко». Его носители специализируются на нанесении разного рода проклятий и массовом ослаблении противников, что в паре с аурой исцеления отца создавало мощную комбинацию, способную перевести ход боя в нашу сторону даже при численном превосходстве врага. От нее мне досталась возможность проклинать.

Да, я мог бы свернуть горы, исцеляя союзников и проклиная врагов.

Мог бы стать одним из легендарных военачальников, подобных Императору.

Однако у судьбы оказалось хреновое чувство юмора.

Всё дело в атрибуте «Уроборос», название которого не могло бы быть точнее.

Невозможно подсчитать, сколько раз я проклинал свою удачу за этот убогий атрибут, на каждый плюс которого находился более существенный минус.

Суть его в том, что я, как пожирающий себя змей, могу лечить и проклинать только себя, с двойным эффектом, но и с двойными затратами маны.

Меня нельзя проклясть. Но меня и нельзя вылечить.

На меня не подействует даже самый сильный проклятый артефакт… но и в моих руках даже величайший священный меч превратиться в обычную железную палку.

Уже не говоря о том, что «Уроборос» практически никак не улучшал меня физически. По всем основным параметрам я — простой человек.

Как бы я сам себя ни усиливал, пускай и с удвоенной эффективностью, я никогда не сравнюсь с полноценным бойцом. У меня никогда не будет ни одного умения, доступного другим полноценным классам. Я практически бесполезен.

Примерно в тот момент моя жизнь и рухнула, в отличии от ставок отца — ведь никто не ставил на подобный исход. И не смотря на это, разочарование в его глазах крепко въелось в мою память, хотя порой мне начинало казаться, что, начиная с того момента, иначе он на меня и не смотрел.

Формально я остался наследником, но редко когда можно было услышать, чтобы об этом факте говорили не со смешком. Думаю, если бы не брак, о котором мой отец договорился с Вульфриком, то меня бы давно исключили из линии наследства в пользу двоюродных братьев. Да, по какой-то неведомой мне причине брак не расторгли, возможно, так было выгодно окружению моего отца, возможно, Вульфрик расставил свои сети на долгие годы вперед и теперь ему просто не хотелось рушить свои планы — не знаю, меня никто не ставил в известность.

Ясно было только одно — Элиза будет моей женой чисто технически. Жизнь была не настолько мягка со мной, чтобы я поверил в то, что мы полюбим друг друга и будем жить вместе, несмотря ни на что. Скорее, наоборот — она будет держать меня рядом просто как живое свидетельство законности своих прав и распоряжаться всеми делами рода от моего имени. Возможно, даже нарожав при этом детей от какого-нибудь другого мужчины и выдав их за моих.

Меня такой расклад не устраивает. Последнее, чего мне хочется, так это стать мягкотелой подстилкой в руках каких-то интриганов. Именно поэтому пару дней назад, за неделю до своего восемнадцатилетия, я решился принять самое безумное и самовольное решение в своей жизни: я еду расторгать помолвку с Элизой вопреки воле своего отца.

Это полностью моя инициатива, попытка воспользоваться последним шансом изменить свою жизнь и хоть немного увести ее с дороги кошмара.

Учитывая, что последние восемь лет меня оберегали, как какой-то комнатный цветок, я думал, что совершить побег будет куда сложнее, чем оказалось на самом деле. Никто не заметил того, что я купил билеты на какой-то дешевый ночной поезд, в котором практически не было занятых мест. Хваленые папины спецслужбы всё проглядели.

Я не недооцениваю их. Они могут спокойно меня найти. Но пока это случится… пока они поймут, что меня не похитили, а это я сам уехал, да решат пробить базы на покупку билетов от моего имени, в худшем случае, уже буду на полпути к пункту назначения.

Забавно, но я ни разу не пользовался общественным транспортом, да и за город никогда не выезжал, а теперь сижу и смотрю в окно поезда, направляющегося в Столицу. Даже когда меня спохватятся, думаю, что пробить список проданных билетов на поезд службе охраны придет в голову последним. И даже когда они узнают о конечном пункте прибытия, они не смогут сделать ничего, чтобы вовремя меня остановить.

К тому же, кому может прийти в голову, что я еду к Вульфрику именно с такой целью? Никто в здравом уме не захочет разрывать помолвку с наследницей второго по значимости рода в нашей стране. Скорее, решат, что парень просто напридумывал себе романтики и хочет повидаться с невестой, гори она ярким пламенем, до свадьбы.

В их глазах я слабый наивный паренек, который всегда делает, как ему велено, и ведется на очевидно написанные руками папиных прислужников «письма от невесты».

К слову об этих письмах. Это вообще такой цирк, словами не передать! Они меня дебилом полным считают? Они пишут мне от ее имени с созданной на скорую руку фальшивой страницы. Думают, я не пойму, что общаюсь с фейком, когда существует точно такой же профиль — настоящий, с живыми подписчиками, лайками и реальной активностью?

Вот серьезно: все эти разговоры с фейком, переобувания в простачка, который ни о чем не подозревает, да в по уши влюбленного подростка в переписке — мне стоили куда больших усилий, чем эта поездка. Если когда-нибудь стану главой клана, то уволю всех нахрен. Уж очень я их ненавижу.

Мне каждый день приходилось кривить душой, делиться личными переживаниями с тем, кого на самом деле не существует, тесно общаться с теми, кто воспринимает это общение не как что-то личное, а как простую работу, которую выполнил — послушал этого нытика — и забыл. А мне потом заходить в инет, видеть реальную страницу той девушки и понимать, что на самом деле она о тебе не знает и ей глубоко плевать на тебя.

Хотя именно это общение и дало мне необходимое преимущество. Ведь они верили во все то, что я скармливал их «настоящей» странице.

Недаром говорят, если хочешь обмануть — расскажи девяносто процентов правды и скрой за ней десять процентов лжи. Приходилось, кривя душой, заставлять себя писать то, что не хочешь. Рассказывать о себе; о том, что думаю об окружающих меня людях, отце, матери и даже чертовых «спецслужбах». Мне пришлось рассказать о своих настоящих мечтах и планах, фантазировать о «совместном» будущем с невестой. А это было самым сложным, ведь, чтобы фантазии казались настоящими, приходится заставлять себя поверить в ложь, а затем обратно возвращаться в реальность. Тьфу, даже вспоминать противно.

Так что да, я уверен, если они узнают, где я, то никто не будет останавливать поезд, меня просто попытаются найти на вокзале и вернуть обратно, перед этим популярно объяснив, что очень невежливо донимать девушку. Но на этот счет у меня тоже есть свой план.

Я просто выйду пораньше на пару остановок, а затем куплю билет на электричку (документы для этого кстати не нужны) и через две пересадки выйду на окраине столицы. А там беру такси и надеюсь на везение. Вернее, на отсутствие невезения.

В столицу я приеду позже, чем поезд, следственно, службы в это время уже будут очень нервничать и копошиться. Они начнуть сомневаться в придуманных ими же моих изначальных мотивах и начнут прорабатывать альтернативы. А наработанная за годы репутация простого парня не даст им версий, которые могут встать мне боком.

На этом этапе они еще не станут публично объявлять о моей пропаже и еще несколько часов будут прочесывать столицу своими силами, что мне тоже на руку. Мне остается лишь не наткнуться случайно на их людей и спокойно доехать до резиденции рода невесты.

Ну а далее — я объявлю о разрыве помолвки, что изрядно взбесит абсолютно всех, а некоторым даже добавит седых волос. Также важно, чтобы заявление было публичным, тогда никто ничего не сможет отыграть обратно. Людей уже будет не заткнуть, как и не получится отшутиться, сославшись на мой юношеский максимализм и дурость.

Скорее всего, мне прилетит конкретно, даже представить не могу, что со мной за это будет.

Может, изгонят из семьи или заставят жениться на какой-нибудь дочке мелкого папиного партнера, чтобы выжать из моего существования хоть немного выгоды; любой исход мне кажется более благоприятным, чем жизнь наивного рогоносца.

Но с этим всем я буду разбираться потом.