999999999 маны - Том 5

Глава 15

Император сидел неподвижно, глядя прямо перед собой; не зная, что к чему, его можно было бы принять за восковую статую или за… труп?

Или это и есть труп?

Нет, нет; Мадлен Дюбуа гнала от себя подобные мысли. В конце концов, ей ли — столько раз вырывавшейся из лап смерти — сомневаться в нём? Люций вернулся в мир живых, а как, почему и какую цену он заплатил за это — неважно. Даже думать об этом — уже предательство; нужно сосредоточиться на делах.

—…и выехали в сторону границы, по дороге, ведущей на северное побережье Альянса, к Остзейскому морю, — заключил Фрэнк Абнер, один из полудесятка заместителей главы УБИ. — Это последнее место, где нам удалось отследить Герберта Шраута и тех, кто ехал с ним.

— Стоит ли расценивать всё это как предательство? — склонил голову ещё один из царедворцев. — Мы не знаем, с какой целью Герберт сделал то, что сделал, но он не поставил в известность никого из нас, он не отчитался Императору, и, возможно, он нелоялен его власти?

Мадлен согласно кивнула.

— Шрауты — давно уже позорное пятно на полотне имперской аристократии, — отрезала она. — Я знала Герберта Шраута ещё давно, во времена войны, я знаю, как много он сделал для Империи тогда. Но сейчас всё иначе. Сам старик играет в свою игру; его сын с супругой притащили в Империю чёртового Марка Ротта, а его внучка подкинула им эту идею…

— Нет ничего плохого в том, что Марк Ротт попал в Империю, — провозгласил Император. Теперь он смотрел прямо на неё, и Мадлен машинально вздрогнула — от этого холодного, неживого взгляда становилось не по себе. — Плохо другое — то, что мы не знаем, где он сейчас.

— Мой Император, — попытался возразить Абнер, — но если именно Ротт виновен в том, что произошло со столицей…

Он осёкся и сел на место; теперь взор Императора был устремлён на него.

— Возможно, Герберт Шраут нас предал, — выждав паузу, заговорил Император, обводя взглядом всех сидящих за этим столом — четырнадцать человек из числа самых доверенных лиц главы Империи. — Возможно. Но никто не назовёт меня неблагодарным. Я помню былые заслуги Герберта, и знаю, что он ещё может послужить мне в будущем.

Дело ведь… в этом? В будущем, а не в прошлом? Люцию просто не хочется выбрасывать такой хороший инструмент, признавать, что он сломался.

Мадлен поморгала. Откуда эти мысли? Она не должна думать так, не должна обвинять его.

— И уж совсем глупость — считать, что в каком-то заговоре виновны две напыщенные пустышки, умирающий мальчик и девушка, почти отрёкшаяся от семьи, — заключил Люций. — Если вы докажете обратное — приходите ко мне в любое время суток, приносите доказательства, и я буду действовать. До тех пор — мы говорим только о Герберте Шрауте и только то, что точно знаем о нём.

Повисла пауза, достаточно тяжёлая, чтобы все поёжились от ощущения мороза по коже.

— Да, должен признать — во всём этом есть немалая доля моей вины, — признал Зигмар Стросс, глава пограничной службы Империи. Кажется, он заговорил только для того, чтобы сменить тему, готовый даже взять удар на себя, только бы не затягивать эту паузу. — Почти не подлежит сомнению, что Герберт Шраут и его спутники — кем бы они ни были — покинули границы Империи, а значит, мои люди их пропустили…

— Ваши люди, Зигмар, пропускают кого угодно, — поморщился Абнер; он тоже был рад найти нового виновника и тем самым отвести от себя беду. — Граница Империи — настоящее решето, и те же агенты КОБР пользуются этим.

— Разве? — Стросс сообразил, что перегнул палку, и волком поглядел на своего оппонента. — А у меня есть прямые указания от твоего босса, Фрэнк — пропускать агентов КОБР через границу, чтобы было легче следить за ними.

— И как, следите? — двое мужчин смотрели друг другу прямо в глаза. — Мы вешаем «хвост» на каждого республиканца, о котором вы сообщаете, но как насчёт тех, кто действительно обводят вас вокруг пальцев? Поддельные документы, воздушная граница?

— С чего ты вообще взял, что… — завёлся было Стросс, но такой же спокойный и тяжеловесный голос Императора оборвал его.

— Тихо, — припечатал Люций, глядя на спорщиков. — Неважно, проникли агенты Республики в Империю с вашего благословения или без него. Это порочная практика, которую давно было пора прекратить. Впускать врагов к себе в дом, чтобы следить за ними — слабость и трусость.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — попытался возразить побледневший Абнер, кляня себя за то, что вообще открыл рот на эту тему, — но это приносит большую пользу, мы узнали уйму полезной информации за счёт…

— Полезной? — Император нахмурился. — Полезной для кого или для чего? Для мирного сосуществования с Республикой — может быть, но это остаётся в прошлом. Если не нападём мы — нападёт Республика.

— Ваше Величество, нет никаких причин считать, что Республика готовит нападение, — возразил ещё один из УБИшников. — Такая информация мимо нас бы уж точно не прошла…

Император не стал отвечать ему — лишь посмотрел, испепеляюще, уничижительно. Затем он вновь обвёл всех присутствующих взглядом — и поднялся с места.

— Первое, — отчеканил он. — Отправить группу агентов вслед за Гербертом Шраутом. Выяснить, что он затевает; если пошёл против меня — если даже возникло такое подозрение — привезти сюда живым, жизнь его спутников значения не имеет.

Он сделал паузу.

— Второе, — он поглядел прямо на Мадлен, и та с готовностью выпрямилась. — Найти Марка Ротта. К нему относится то же самое, что и к Шрауту. Самого живым, спутников — неважно. И третье. В ближайшие двадцать четыре часа ликвидировать всех известных агентов КОБР.

— Всего за сутки? — Абнер помотал головой. — Ваше Величество, за сутки такую операцию тихо не провернуть. Пойдут слухи, и люди…

— Люди? — Император вновь уставился на него, нахмурив брови. — Вы не поняли, Абнер. Вы давно выглядывали наружу?

— Наружу? — Абнер поморгал. — Ваше Величество, вы о…

— Я о скверне, разлитой по столице, — подтвердил Император всё так же беспристрастно. — Люди напуганы переменами. Пригород обезлюдел, сотни людей попросту сгорели заживо или сошли с ума. В городе паника, беспорядки, многие уезжают. Болеют и умирают дети, старики.

Остановившись, он наклонился над столом, будто придвигаясь ближе к собравшимся.

— Людям нужна надежда. То, что воодушевит их, вдохнёт дух патриотизма. Поэтому… Не нужно проводить операцию тихо. Не нужно ничего скрывать от своего народа. Сделайте всё показательно — люди должны знать и видеть, как их враги умирают.

Он не улыбнулся ни краем рта, но отчего-то его тон в этот миг показался всем торжествующим.

— Задачи ясны? — у самых дверей он остановился и вновь обернулся на всех.

— Да, — кивнула Мадлен, — вот только…

— Что ещё? — он мигом перевёл взгляд на старуху.

— Что насчёт Родиона Долгова? — она пожала плечами. — Он и его приспешники тоже ещё где-то в столице, их цели нам неизвестны, а возможности…

— А, это, — Император презрительно поморщился. — Не забивайте себе голову тем, о чём вам не нужно думать. Делайте то, что я сказал, а Родионом Долговым…

Он шагнул за дверь, и окончание фразы донеслось до всех собравшихся уже из коридора.

—…я займусь сам.

Всё это было… странно. Настолько, что чёрное солнце и багровые небеса за окном казались лишь маленькой деталью на фоне всех странностей последних дней.

Казалось бы, отец умер только позавчера, и это должно было быть главным, что заботит Марианну. Смерть родного человека, и неважно, кем он был. Но почему-то — то ли на фоне всех треволнений, то ли ещё почему — боль по убитому отцу ушла на задний план, дав место… обиде и возмущению.

Они не высказывались вслух, и снующие вокруг неё слуги с виноватым видом притворялись, будто не понимают её состояния. Разумеется, всё они понимали. Те, кто прислуживал ей много лет, многие знали её ещё с детства. Они просто не могли не видеть, как тяжело ей это даётся.

Заперта в четырёх стенах. Окружена всем, кроме… свободы. Низведена до уровня содержанки с непонятным статусом. Это она-то! Дочь полноправного Императора, наследница целой страны!

То ли Люций боялся, что она захочет пойти против него, то ли — что в условиях беспорядков и осквернения она сама может пострадать, но — да. Со вчерашнего дня, с самой казни «Марка Ротта», она стала пленницей собственного дворца.

К ней относились с почтением, тут же кидаясь выполнять каждый ей приказ — едва ли не резвее, чем до того. Будто подчёркивали, что она всё ещё принцесса. Но… выйти ей не удавалось.

Так что она сидела в своих покоях одна. Лука и Давид? Мертвы. Лев? Пропал без вести, судя по услышанным Марианной слухам — после той странной ночи, когда появился Люций, и некоего крушения вертолёта.

Остальные из её «друзей» (читай — подхалимов) тоже не появлялись. Может, уехали из города, может, были заняты во всей этой суматохе. А может — сами или по наущению родителей, таких же придворных лизоблюдов — решили, что нет смысла общаться с бывшей наследницей престола, потерявшей фактическую власть.

Делать было решительно нечего. Марианна пыталась было убить время в Интернете, но связь безбожно тормозила. Проблемы из-за скверны? Не исключено, но… скорее всего, дело в другом, и связь барахлит из-за того, что её «пасут» и здесь. Не дают написать чего-нибудь запретного, вынести за пределы дворца какой-то секрет.

Вот же идиоты. Неужели они и правда думают, что дочь Императора не смогла за свою жизнь запомнить, что ей при её статусе можно писать в Интернете, а что нет?

Застонав, Марианна закатила глаза и нажала на кнопку вызова слуг. Дверь поспешно распахнулась, и в комнату вбежал личный камердинер.

— У меня барахлит Интернет, — мстительно уставившись на него, сообщила Марианна. — Вызови мастера.

Если это их рук дело — пускай побегают. Марианна откинулась в кресле и прикрыла глаза.

Всё было слишком странно.

—…так, значит, Интернет барахлит?

Голос раздался в комнате так резко и так неожиданно, что Марианна дёрнулась — и едва не свалилась с кресла.

— Кто вы такой? — она уставилась на стоящего у окна незнакомого парня в одежде обслуживающего персонала. — Как вы вошли?

— Пришёл починить Интернет, — вальяжно улыбнулся тот. — Проблема досадная, но её, по крайней мере, ещё можно исправить.

— Что? — Марианна встала. — Вы… не морочь мне голову. Говори, кто ты такой, или я зову охрану.

— А стоит ли? — парень улыбнулся; затем его лицо смялось, точно было из пластилина…

Марианна узнала его сразу. Тот старик, в которого превратился «Марк Ротт» после неудавшейся казни. Она была там, видела схватку Люция с ним.

— Родион Долгов, к вашим услугам, — старик церемонно наклонил голову. — Так что, ваше императорское высочество? Будем чинить Интернет… или же перейдём к более насущным проблемам и тому, как можно их решить?

Марианна дважды моргнула.

— Ты, — прошипела она, делая шаг вперёд. — Это ведь ты убил отца на самом деле.

— А может, это был настоящий Марк Ротт? — ухмыльнулся Родион.

— Нет, — Марианна покачала головой. — Ты убил его. Зачем ты сделал это?

— Политические причины, принцесса, — Родион больше не стал отпираться. — Ты должна меня понять. Жертвовать фигурами, от пешки до короля, ради своих целей — то, чему тебя учили с детства.

— Я не…

— Да? — Родион наклонил голову. — А кто отправил своих приятелей, Луку и Давида — на верную смерть? Ну правда, не думала же ты, что они справятся с тем, кто миновал охрану дворца и убил твоего отца одним ударом.

Марианна застыла на месте. С такой позиции она… ещё этого не рассматривала.

Так. Ладно. Кем бы он ни был, зачем бы он ни совершил то, что уже сделано — мёртвых не воскресить. А вот…

— Так и зачем ты явился? — она поглядела на Родиона, скрестив руки на груди. — Ведь не ради починки Интернета.

— Как я и сказал, — подтвердил старик, — есть проблемы понасущнее. Скажем… Люций. Если честно, я надеялся, что он будет послушным мальчиком, но он откровенно слетел с катушек. А Императорская Печать в его руках — слишком опасный козырь.

— Нужен смертник? — поморщилась Марианна, усаживаясь обратно в кресло. — Да, я могу её коснуться, во мне течёт его кровь. Но на этом всё. Люций носит Печать при себе, и даже если я сумею обойти охрану — разве он её мне отдаст?

Родион издал короткий смешок.

— А ведь ты видела всё своими глазами, — заметил он. — Как мы с ним сражались. И как он позорно проиграл.

— Это твой план переворота? — Марианна была полна скептицизма. — Пойти и вырубить Люция силой, во дворце, полном охраны? А после отдать Печать дочери человека, которого ты убил?

— Является ли для меня угрозой Люций? — хмыкнул Родион. — Да, а потому Печать опасна, пока он ей владеет. Вы же, ваше принцессье высочество, для меня не опасны. Можешь оставить печать себе, если захочешь.

— Даже так, — кивнула Марианна. — Я уже сказала про дворец и охрану. Что ты ответишь на это… Родион Долгов?

— О, — старик присел в кресло напротив, — а я забыл сказать, да? Всё случится не во дворце. А что до охраны или, допустим, армии… она будет слишком занята, чтобы отвлекаться на нас.

Он вновь улыбнулся.

— Как и сам Император будет слишком занят. Поверь.

Фрэнк Абнер добрался до своего кабинета бледным, вспотевшим. Ватные ноги буквально подгибались.

Чёрт. Как же всё невовремя. Этот разлив скверны… У них же было всё готово. А теперь армия Республики замерла, не зная, что ей делать.

Он знал. Он отлично знал. Старый Император был вполне терпим для того, чтобы Республика могла мирно сосуществовать с ним. Но этот, новый… он показал себя во всей красе. Отдать приказ о показательном истреблении всех республиканцев мог лишь полный тиран.

Нет уж. Не для того он, агент КОБР, тридцать лет жил в Империи, не для того поднялся по служебной лестнице от новичка до заместителя главы УБИ, чтобы так просто взять и всё запороть.

Он подаст сигнал. Вполне возможно, это будет последнее, что он сделает — в свете последних дней, вряд ли у него получится связаться со своими и сохранить легенду. Но он подаст сигнал.

Наступление на Империю начнётся. Сегодня же.