Аайя

Глава 5. Гравитралы

Гравитралы официально именовались октопусом Попова, по имени его изобретателя, но коренные аайцы называли их «попусом» и любили на эту тему отпускать сальные шуточки и анекдоты. Установки для траления были расположены по периметру Северного торца Аайи и при одновременном действии создавали вокруг выбранного астероида гравитационный пузырь. Специальные датчики, которыми астероид до этого засеивали автоматические разведчики, подсвечивали его границы, и со стороны рубки каменный осколок выглядел завернутым в голубоватый кокон. Сами тралы, имеющие специфическую розовую подсветку, действительно напоминали осьминога, ухватившего свою добычу. Пока астероид гасил скорость относительно Аайи, он казался жертвой, бьющейся в щупальцах, но с каждой минутой сопротивление его слабело, и в конце концов он повисал в захватах неподвижно и мертво.

Ханс запустил холозапись на паде, стараясь хотя бы частично ухватить масштаб открывшейся панорамы. Операторы тралов только усмехались, глядя на его перемещения вдоль стекла — никакой технике, кроме глаза человека, была не под силу такая задача. Гейл молча стоял в стороне и наблюдал за открывшимся видом почти безучастно, а потом и вовсе сел на диван в стороне от обзорного стекла. Вид у него был подавленный, и Дерек немного смягчился. Он подошел к дивану, сел рядом с Гейлом и потер переносицу, подыскивая слова.

— Послушай, — сказал он примирительно. — Мне казалось, ты уже достаточно взрослый, чтобы понять некоторые вещи и убедиться, что они останутся неизменными, несмотря на все твои демарши. Почему ты постоянно вынуждаешь меня общаться с тобой как с ребенком? Что тебя не устраивает прямо сейчас?

— Отсутствие Пола Брэддока, — сказал Гейл.

Дерек вспыхнул.

— Это и есть твой ответ? — сказал он. — Тебе настолько важно настоять на своем? Любой ценой? Знаешь, я думал, ты в училище повзрослеешь, а ты как был, так и остался маленьким бестолковым упрямцем. Не удивляйся тогда, что с тобой обращаются как с ребенком или как с животным. И те, и другие в силу особенностей развития понимают только силу.

— Ты никогда и не стеснялся ее применять, — презрительно ответил Гейл. — Единственная форма убеждения, которая тебе доступна.

— А хамство — твоя выдающаяся сторона, — Дерек встал. — Ты способен вывести из себя даже ангела вроде собственной матери, что говорить о простых смертных? Но тебя даже ее слезы никогда не останавливали. Как я должен относиться к человеку, который ведет себя таким образом? Как бы ты вел себя на моем месте?

Гейл промолчал, сосредоточенно глядя на свои кроссовки.

— Я старался быть тебе хорошим отцом, — сказал Дерек. — Ты не дал мне ни одного шанса. Почему? Я настолько тебе неприятен? Или тебя злит, что твоя мать не посоветовалась с тобой? По-твоему, она не способна сама сделать выбор?

Гейл продолжал молчать.

— Всему когда-нибудь приходит конец, — Дерек сунул руки в карманы. — Мы не смогли стать друзьями, давай сейчас попробуем быть хотя бы просто родственниками. Сделай над собой усилие и прекрати требовать от меня выполнения всех своих капризов. Возможно, взаимное уважение чужого мнения создаст условия для хороших отношений в будущем. Жизнь штука длинная, но время идет быстро. Договорились?

Гейл поднял на него глаза, и в этот момент в кармане у Дерека пискнуло. Он вытащил свой телефон и уставился на экран — статистика показывала двести семнадцать безуспешных вызовов Полу Брэддоку, последний из которых завершился секунду назад. Лицо Дерека окаменело.

— Это ты сделал?

Гейл кивнул, отпираться смысла не имело. Рот Дерека дернулся, и он с размаху влепил пасынку пощечину.

Резкий сигнал разорвал тишину в рубке — гравитралы зафиксировали астероид в нужном положении. Вернувшийся Гуфран быстрым шагом направился к Дереку.

— Ну, все, — довольно сказал он. — Стоп-машина. Полчаса на проверку стабильности, и запускаем лифт.

— Я вызову погрузчик с оборудованием на нижнюю палубу, — сказал ему Дерек. — Присмотри тут…

Он не договорил, тяжело развернулся и ушел. Гуфран с сомнением посмотрел ему вслед, потом на Гейла, но не стал уточнять, что произошло между ними. Вместо этого он отошел к Хансу и начал объяснять ему, как работает лифт-транспортер.

— Это достаточно безопасно? — спросил Ханс, выслушав его лекцию. — Ну, я имею в виду, что ведь следом за оборудованием туда спустятся люди, а запасы воздуха в скафандрах ограничены. Вы следите за временем и поднимаете их назад, когда запас подходит к концу?

— Не совсем так, — ответил Гуфран. — Все работы производятся в автоматическом режиме, люди там находятся только в качестве наладчиков и контролеров. Для того чтобы не дергать их, на поверхности разворачиваются купольные конструкции, в которых поддерживается естественная среда обитания для людей, и смены занимают по три-четыре дня. Сейчас посмотришь сам.

— Вы сказали, что лифтом отправят только часть техники, — неожиданно спросил Гейл, подошедший к ним со спины. — Купола разворачиваются только при наличии персонала, а Дерек здесь один, остальные будут только завтра. Кто их будет разворачивать сегодня?

— Я разве сказал «сегодня»? — удивился Гуфран. — Конечно, завтра. А что за спешка?

— Завтра нас уже здесь не будет, — тоскливо ответил Ханс. — Жаль, хотелось бы посмотреть.

— Сегодня тоже будет много интересного, — пообещал Гуфран, отходя от них.

Ханс подождал, пока он скроется из виду, и вопросительно посмотрел на Гейла.

— Чего ты сегодня ко всем цепляешься? — спросил он. — Настроение дерьмовое?

— Есть немного, — честно ответил Гейл.

— Нехорошо срываться на людях, — покачал головой Ханс. — Нужно подождать, когда само пройдет. Просто терпи и жди.

— Богатый опыт срывов?

— Случается иногда. Сейчас пореже, с тех пор как декодер вшили, а раньше… как вдруг накроет такой волной тошного отвращения ко всему миру, что просто хоть умри. Все бессмысленно, все отвратительно.

— Серьезно, — протянул Эндрюс, закуривая. — К психиатру обращаться пробовал?

— Психи в нашей роте не задерживаются.

— За исключением Лаудера.

— Преподавательский состав не в счет, — усмехнулся Креббер.

Гейл выпустил струйку дыма себе под ноги и протянул сигарету Хансу, но тот только сморщил нос. Они еще некоторое время стояли у обзорного стекла, наблюдая, как периодически наполняются свечением и гаснут гравитралы — пульсирующие щупальца осьминога крепко держали свою молчаливую жертву.

— Читал как-то давно одну философскую книженцию... — прервал паузу Ханс. — Якобы такими накатами мизантропии проявляется понимание конечности бытия на биологическом уровне. Какое-то страшное предназначение или ужасная смерть, или еще какие подобные страсти. Будто бы тело это осознает, а мозг не распознает сигнал, потому что не приучен думать о смерти, и идет рассинхрон. Вроде предчувствия, — он посмотрел на яблоко в своей руке и жестом предложил его Гейлу, но тот покачал головой. — Чепуха, одним словом.

— Мне не нравится этот Гуфран, — неожиданно сказал Эндрюс. — Он лжет. Держись от него подальше.