Абхазские сказки

Джамхух — сын оленя

ЫЛО это давным-давно. Жил в то время на свете старый охотник.

Однажды он со своими товарищами отправился на охоту. Долго ходили охотники по горным тропам, и досталась им богатая добыча: серны и джейраны. Пошли охотники в обратный путь, спустились на зеленую поляну. Видят — на краю поляны греется на солнце олениха с оленятами. Обрадовались охотники и осторожно стали к ней подбираться. Старый охотник крался впереди. Но что за диво! Среди оленят он увидел голого мальчика, который играл с ними, словно он был их собратом.

Очень удивились охотники, и захотелось им поближе поглядеть на мальчика.

Старый охотник запретил им стрелять, чтобы случайно не убить мальчика.

Завидя людей, олениха с оленятами стрелою помчались в лес. Побежал с ними и мальчик. Быстрые ноги были у него, но все же он отстал от оленей, и охотникам удалось его настичь.

Случилось так, что во время одного вражеского набега на село многие жители попали в плен. Попала вместе с другими в плен и одна беременная женщина. В дороге она родила сына, но безжалостные враги вырвали у нее из рук ребенка и бросили в лесу.

Недалеко от того места, где был брошен ребенок, паслась олениха с оленятами. Она подошла к мальчику и накормила его своим молоком. Затем часто приходила кормить его, пока он не стал ходить. Ребенок привык к оленятам и вместе с ними следовал за оленихой по лесу. Здесь его и застали охотники.

У старого охотника не было детей, поэтому он решил оставить мальчика у себя. Он одел, обул его, научил человеческой речи и назвал его Джамхухом — сыном оленя, потому что его вскормила олениха.

Джамхух рос не по дням, а по часам. Он был смел, красив и находчив. И пошла слава про Джамхуха — сына оленя по всем горам и ущельям.

Старый охотник полюбил Джамхуха, как родного сына.

Однажды охотник заболел. Чувствуя, что смерть уже стоит у порога, он подозвал его и сказал:

— Пришел мой последний час, Джамхух. Оставляю тебе все мое достояние. Возьми ключи от моих сундуков и подвалов, будь теперь хозяином дома. Только в одну комнату не входи: если ее откроешь, то не избежать тебе гибели, потому что там хранится изображение сияющей, как луна, красавицы, сестры семи братьев-адау, что живут на восточной стороне. Тот, кто посмотрит на нее, забудет все на свете, а кто пойдет искать, — найдет свою смерть. Были у меня три сына, все сложили из-за нее свои головы.

Сказал так старый охотник и умер.

И вот остался Джамхух хозяином в доме. Только ни на что смотреть он не хотел, ничто ему не было мило. Он думал лишь о той комнате, где хранилось изображение красавицы.

«Может быть, я и погибну, если взгляну на эту красавицу, — думал Джамхух, — да ведь если не увижу ее, тоже изведусь». Долго он колебался и, наконец, не выдержал: пошел и открыл заветную комнату. Когда Джамхух вошел в нее и увидел изображение сестры семи братьев-адау, он остолбенел — так его поразила ее красота — и сразу поклялся найти красавицу во что бы то ни стало.

Надел Джамхух нарядную черкеску, подвесил к поясу кинжал и отправился через леса и горы, через реки и долины прямо на восток, туда, где в замке семи братьев-адау жила красавица.

Много дней и ночей был уже в пути Джамхух. И вдруг он увидел на вспаханном поле человека, который с жадностью глотал комья земли и приговаривал:

— Я голоден. Ох, до чего есть хочется!

Джамхух с удивлением долго смотрел на Объедало. Наконец подошел и спросил:

— Что ты за человек? В первый раз встречаю такого обжору.

— Не понимаю, чему ты удивляешься, — сказал Объедало. — Я самый обыкновенный человек. Вот если бы ты встретил Джамхуха — сына оленя, было бы чему дивиться.

— Я Джамхух — сын оленя. — сказал юноша, — но и комка земли не мог бы проглотить, а ты съедаешь целые глыбы.

— Если ты в самом деле Джамхух, то я буду твоим товарищем и спутником.

Проглотив еще изрядный ком земли, он отправился вместе с Джамхухом в путь-дорогу.

Вскоре повстречали они другого человека. Он стоял у водопада и ловил ртом пенную струю, приговаривая: «Ох, как я хочу пить!»

— Ты боишься, что тебе воды не хватит, — удивился Джамхух. — В первый раз встречаю человека, готового выпить весь водопад.

— Я самый обыкновенный человек, и удивляться тут нечему, — ответил Опивало. — Вот если бы ты увидел Джамхуха — сына оленя, было бы чему дивиться.

— Джамхух — сын оленя — это я, но я не в состоянии выпить и полведра воды.

— Если ты в самом деле Джамхух, то я буду твоим верным товарищем, — сказал Опивало.

Пошли они втроем дальше и видят: пастух с мельничными жерновами на ногах пасет стадо зайцев на горном склоне. И чуть какой заяц бросится в сторону, пастух одним прыжком догоняет беглеца.

— Вот чудак! — воскликнул Джамхух. — Зачем ты нацепил на ноги такую тяжесть?

— Разве это тяжесть? — усмехнулся пастух. — Без этих жерновов я делаюсь слишком легким и минуты не устоял бы на месте, ноги сами унесли бы меня на край света. А на что годится пастух, если он бежит от своего стада? Ты не удивляйся, я самый обыкновенный Скороход. А вот, говорят, есть на свете Джамхух — сын оленя. Вот бы его увидеть, тогда было бы чему удивляться.

— Джамхух — сын оленя — это я, — сказал юноша, — но я не смог бы и шагу ступить, если бы прицепил к ногам такие жернова.

— Если в самом деле Джамхух, то я твой верный товарищ, — сказал Скороход.

И он присоединился к спутникам, прицепив к ногам еще по одному жернову, чтобы не слишком забегать вперед.

Шли они, шли и видят: стоит на дороге человек и смотрит на небо.

— Что ты там высматриваешь? — спросил его Джамхух.

— А разве ты не видел, как орел загнал на седьмое небо голубя? Я пустил стрелу в орла и жду, чтобы он упал на землю.

Удивился Джамхух. А стрелок говорит:

— Что в этом особенного? Я только Остроглаз. Тут удивляться нечему. Видно, ты ничего не знаешь про Джамхуха — сына оленя, если дивишься моей меткости.

— Джамхух — сын оленя — это я, — сказал юноша, — но я не могу похвалиться такой зоркостью.

— Если ты Джамхух, то я твой верный товарищ, — сказал Остроглаз и присоединился к путникам.

Пошли дальше через леса и горы, через долины и реки. Видят: лежит на дороге человек, приложив ухо к земле, и к чему-то прислушивается.

— Что ты тут делаешь? — спросил его Джамхух.

— Тише ты! — сказал человек и замахал руками. — Ты мешаешь мне слушать. Два муравья под землей ссорятся, а я слушаю, что они говорят, хочу узнать, из-за чего они поспорили.

— Что за удивительный человек! — воскликнул Джамхух. — Мы не слышим, о чем говорят люди в соседней комнате, а он слышит, о чем спорят муравьи под землей.

— Что тут особенного? — сказал незнакомец. — У меня всего-навсего хороший слух. А вот если кто достоин удивления, так это Джамхух — сын оленя.

— Джамхух — сын оленя — это я, но на такое дело не способен!

— Если ты в самом деле Джамхух, то я твой верный товарищ, — сказал Чуткоухий, не дослушав, чем кончится муравьиный спор, вскочил на ноги и присоединился к путникам.

Все шестеро пошли дальше.

Видят: на дереве сидят голуби и между ними какой-то человек. Он ловко и незаметно для голубей менял им перья: выдергивал у одного и прилаживал другому. Джамхух и его товарищи с удивлением смотрели на Ловкача. А тот им сказал:

— Если вы так удивляетесь моей ловкости, то как бы вы поразились, увидев Джамхуха — сына оленя!

— Джамхух — это я, — сказал юноша, — но с таким делом не справлюсь.

— Если ты в самом деле Джамхух, то я стану твоим верным товарищем.

Пошли дальше, а навстречу идет человек и на голове несет целый дом. Увидел он, что путники в изумлении остановились, и говорит им:

— Чего рты разинули? Вам бы показать Джамхуха — сына оленя, вы бы совсем окаменели.

— Я Джамхух — сын оленя, но не только целого дома, — курятника не унесу.

— Если ты в самом деле Джамхух, то я твой верный товарищ, — сказал Силач.

Пошли дальше, прямо на восток, туда, где в замке братьев-адау жила красавица.

Шли они очень долго. И вот, наконец, увидели этот замок. Джамхух и его товарищи подошли к воротам. Смотрят— на зубцах стен торчат человеческие черепа. А в замке, как раз в этот день, все братья-адау были в сборе. Была с ними и сестра.

— Увидел ее Джамхух и глаз не мог отвести — так была она прекрасна.

Старший адау вышел навстречу гостям и говорит:

— Пусть будет счастлив ваш приход, дорогие гости! Кто вы, откуда и куда путь держите?

Джамхух поклонился адау и сказал:

— Привет вам! Я Джамхух — сын оленя, а это мои товарищи, верные мои спутники. Пришел я сватать вашу сестру. Что скажете?

Усмехнулся адау.

— Мы не можем выдать нашу единственную сестру за первого встречного. Покажешь свою силу и ловкость, сестра будет твоей, а не покажешь, — твоя голова будет там, — сказал он, указывая на зубцы стен.

— Ладно, — согласился Джамхух. — Пусть будет по-вашему.

Тут старший великан и говорит:

— Вон во дворе лежит камень. Если расколешь его своим кинжалом, значит, будешь достоин нашей сестры.

Услышала красавица слова брата и жаль ей стало Джамхуха. «Если бы этот юноша имел волосок из моей косы и перед тем, как рубить камень, провел им по лезвию кинжала, он рассек бы этот камень!» — прошептала она, глядя в сторону.

Но ее слова все же уловил Чуткоухий. Он сейчас же передал их Ловкачу, а тот незаметно вытащил волосок из косы девушки и отдал Джамхуху. Юноша выхватил кинжал, провел волоском по лезвию и одним ударом рассек камень до земли.

Опечалились, растерялись адау, не знали, что и сказать. Наконец старший вымолвил:

— Вижу я, что ты и вправду молодец. Не знаю, что братья скажут.

Тогда один из адау спросил:

— А сможет ли Джамхух быть достойным нашим сотрапезником?

Братья зарезали быков и баранов и приготовили из них всякие кушанья. Джамхух и говорит адау:

— Я всегда сначала угощаю дорогих друзей, а потом уже берусь сам за еду.

Но едва сел за стол Объедало, как мигом съел все блюда, приговаривая: «Я только что вошел во вкус, а уже пусто».

Адау только руками развели:

— Вот диво! А покажи-ка теперь, как ты пьешь.

И выкатили бочку вина.

Но тут примостился к ней Опивало. Он одним духом осушил бочку, приговаривая: «Вино неплохое, а вот плохо то, что его маловато».

Задумались адау и решили: «С ним, должно быть, тягаться напрасно… Попробуем еще испытать его товарищей, авось, мы перехитрим их». И сказали Джамхуху:

— Выбери среди своих спутников кого-нибудь, и мы тоже своего человека выставим. Пусть они бегут к морю. Если твой товарищ вернется раньше, мы тебе отдаем сестру.

— Что ж, прекрасно, — согласился Джамхух и сказал Скороходу: — Покажи-ка им свою прыть, братец!

А братья-адау привели какую-то старуху ведьму. Старуха спрятала под передником горсть проса и курицу.

Увидев, с кем ему придется состязаться, Скороход ни мало не задумался. Он, конечно, раньше очутился у моря. Тут подоспела и старуха. Смекнув, что за ним не угнаться, она ему сказала:

— Они там о чем-то спорят, а нам чего загонять себя? — Давай, сынок, отдохнем!

— И правда, — согласился тот и прилег на берегу моря, не догадываясь о кознях старухи.

Ведьма стала гладить его по голове. Прошло немного времени и — Скороход заснул. Тогда она насыпала ему в волосы проса и выпустила курицу, а сама побежала стремглав обратно.

Джамхух с товарищами ждут, что вот-вот появится Скороход, но вместо него вдали показалась старуха. Тогда Чуткоухий приложил ухо к земле и сказал:

— Шагов Скорохода не слышу, он заснул и спит, я слышу его храп.

Остроглаз быстро схватил стрелу, прицелился, выстрелил и отбил краешек от жернова на ногах Скорохода.

— Айт! — вскричал тот и, разогнавшись, очутился на пороге дома адау, когда старуха была лишь у ворот.

Тогда адау решили предложить Джамхуху последнее испытание.

Во дворе замка стоял такой высокий столб, что если взглянуть на его верхушку, шапка с головы валится.

Братья-адау предложили Джамхуху взобраться на столб, держа на голове миску с кипятком, и спуститься, не пролив ни капли.

Поставив миску на голову, Джамхух полез на шест и добрался до его верхушки. Осмотревшись, он увидел, что волки терзают ту олениху, которая его вскормила. Не выдержал Джамхух, заплакал. Слезы покатились по щекам и упали на землю.

А адау решили, что Джамхух пролил воду из миски, и заранее обрадовались своей победе.

Когда Джамхух слез со столба, то объяснил адау, что это была не вода, а его слезы. Они ему не поверили, и Джамхух полез во второй раз с полной миской, долез до верхушки и спустился, не пролив ни капли.

Адау убедились, что они бессильны, и стали думать, как бы погубить витязя.

— Если мы не отравим Джамхуха и его товарищей, — говорили они друг другу, — придется отдать нашу сестру.

Адау снова приготовили много еды, а в блюда, поставленные перед Джамхухом и его друзьями, всыпали отраву. Но их сговор подслушал Чуткоухий и передал обо всем Ловкачу. Тот мигом переставил все кушанья. Те блюда, что стояли перед его спутниками, передвинул к адау, а блюда, стоявшие перед адау, поставил перед своими товарищами. Адау съели отравленную пищу, и настал им конец.

Джамхух хотел вывести красавицу из дворца и взять с собой, но тут подскочил Силач и сказал:

— Зачем брать одну девушку? Лучше взять ее вместе с замком!

Он поставил замок себе на голову, и все отправились восвояси. Дома сыграли пышную свадьбу. Все ели и пили вволю. Даже Объедало и Опивало наелись и напились вдоволь. И весь народ радовался удаче Джамхуха — сына оленя.

Вдова и ласточка

ИЛА-БЫЛА бедная вдова. У нее было много детей, да все малыши. С большим трудом она добывала им пропитание.

Однажды вдова сидела на пороге хижины и штопала детское платье. Из ласточкина гнезда выпал птенчик и упал у ее ног. При падении он сломал себе лапку. Вдова пожалела птенчика, скрепила сломанную ножку нитками и уложила его в гнездо.

Наступила осень, птицы улетели в теплые края, опустело и ласточкино гнездо.

Шло время. Вновь наступила весна. Вдова так же, как раньше, сидела на пороге своей хижины и что-то штопала. Вдруг прилетела ласточка. Она положила на колени вдовы тыквенное семя, ласково защебетала, вспорхнула и исчезла.

Догадалась вдова, что эта ласточка — тот самый птенчик, которого она спасла.

Посадила она семя на огороде и выросла из него большущая тыква. Когда она созрела, вдова разрезала тыкву и ахнула: из нее со звоном посыпались золотые и серебряные монеты, да сколько!

Счастливая вдова рассказала о ласточкином подарке соседке. А та, хитрая да злая, позавидовала вдове. Долго думала она и, наконец, придумала: нашла ласточкино гнездо, вынула оттуда птенца, сломала ему ножку и скрепила ее затем шелковыми нитками. Уложила птенца снова в гнездо и стала ждать себе награды.

И вышло так: когда наступила весна и птицы возвратились из теплых стран, к ней подлетела ласточка и уронила на подол семя тыквы.

Обрадовалась завистница, посадила семя на огороде, ждет не дождется, когда тыква вырастет.

Выросла тыква такая большущая, что руками ее не обхватишь. Женщина с трудом притащила ее в дом, заперлась и разрезала. Но она не нашла ни золотых, ни серебряных монет, как ожидала. Вместо них из тыквы выползли меднокрасные змеи, набросились на жадную и завистливую женщину и стали кусать ее.

Три брата и князь

ИЛИ-БЫЛИ три брата. Все их имущество состояло из трех ослов, и братья сильно нуждались.

И вот старший брат решил продать своего осла. А там будь, что будет! Взял он осла за повод и пошел с ним. Шел он, шел и пришел к усадьбе князя. Увидел князь человека с ослом и послал своих слуг спросить, что ему нужно.

— Хочу продать осла, — ответил старший брат.

Услыхав об этом, князь позвал к себе бедняка и сказал ему:

— Если можешь, расскажи три рассказа о том, чего я не видел, о том, чего я не слыхал, — получишь золота столько, сколько поднимет твой осел и ты сам, а если не сможешь, — отберу твоего осла.

Бедняк не мог ничего выдумать, и князь отобрал у него осла. Горько плача от обиды, старший брат вернулся домой.

Тут средний брат решил продать своего осла и отправился в путь. И он попал к тому же князю и, не сумев ответить на его вопросы, потерял осла. Заплакал он и вернулся домой с пустыми руками.

Младший брат Джир решил выручить братьев, взял своего осла и отправился его продавать. Юноша тоже попал к тому же самому князю, который ограбил его братьев. Усадил его князь, закрутил усы и сказал:

— Двух дураков я уже проучил, и вот пожаловал третий. Скажи, и ты хочешь продать своего осла?

— Да, — ответил младший брат. — И не хвастайся заранее, что ты всех умнее.

— Ладно, — сказал князь. — Расскажи три рассказа о том, чего я не видел, и о том, чего не слыхал. Если справишься с задачей, я дам тебе столько золота, сколько подымешь ты и твой осел, да еще в придачу подарю двух ослов, которых оставили такие же мудрецы, как ты. Если же не сможешь ответить на мои вопросы, лишишься своего осла.

Джир сразу догадался, что перед ним тот злодей, который отобрал ослов у его братьев.

— Ты воображаешь, что выдумал что-то новое, — сказал Джир князю. — Ничуть, это — народные загадки, и народ сам сумел на них ответить. Итак, слушай: как-то раз, весной, я погнал стадо в горы, но не особенно утруждал себя. Я не столько присматривал за скотом, сколько проводил время на охоте. Однажды я встал перед рассветом, взял охотничье ружье, запас пуль, пороха и пошел на охоту. Долго я карабкался по скалам, но дичь мне не попадалась. Я устал и решил отдохнуть. Сел, прислонившись к утесу, поставив ружье между колен. Незаметно я задремал. Проснулся от какого-то свиста. Оглянулся, посмотрел на небо и вижу: прямо на меня летит какое-то чудовище. Не успел я опомниться, как чудовище подлетело, схватило меня в охапку с ружьем и буркой и подняло, не дав и пикнуть.

Долго мы летели над горным хребтом, наконец, чудовище опустилось на высокую скалу. На ее вершине была небольшая поляна.

Чудовище сбросило меня на голый камень, а само, усевшись чуть поодаль на выступ скалы и взъерошив перья, уставилось на меня. Напуганный, я лежал не шевелясь. Но вот, скосив глаза, увидел, что там и сям валяются кости людей, которых чудовище, видно, сожрало до меня. «Ах я, несчастный! И мои кости прибавятся к этим», — подумал я. Но все же, взял себя в руки и стал смотреть в сторону чудовища, решив стрелять в него, когда оно отвернется.

Как раз в эту минуту чудовище встряхнулось и повернуло голову. Я прицелился из ружья ему в грудь и выстрелил. Пуля попала, куда я метил, чудовище, застонав, упало и околело.

Я поднялся и стал осматривать вершину скалы. Скаты были такие крутые, что по ним невозможно было спуститься. Что же случилось дальше?.. Не знаешь?.. Ладно.

Далеко внизу сверкала, отражая солнечные лучи, горная речка. Кругом — камни, утесы, полное безлюдье. Я стал думать, как выбраться отсюда. И вот решил: «Сниму с убитого чудовища шкуру, облачусь в нее и полечу вниз». Взяв нож, я вспорол его, снял шкуру и затем растянул на солнце, чтобы она просохла. Надев шкуру, я стал подпрыгивать, чтобы научиться владеть крыльями. Это не сразу мне далось. Освоившись с крыльями, я выпрямил их и бросился вниз. От страха душа моя чуть не вылетела из тела, но застряла в горле.

Я летел, напрягая все силы, чтобы удержать крылья как надо; наконец, опустился на землю. Сняв с себя шкуру чудовища, я поплелся домой. Поспел я как раз к тому времени, когда семья стала меня уже оплакивать. Все оделись в черное. Но когда я стал рассказывать о том, что я пережил, никто не хотел мне верить. Тогда я показал им перо чудовища, которое я захватил вместо палки. Тут уж оставалось только охать и удивляться…

Вот какое пережил я приключение. Всего этого ты и во сне не видал… Итак, я ответил тебе на первый вопрос.

— Да, я признаю это, — согласился князь.

— Теперь слушай дальше, — продолжал Джир. — У одного пчеловода была большая пасека, но никогда не случалось, чтобы хоть одна пчела у него погибала или терялась. Как-то раз одна из пчел улетела за взятком и не вернулась. Он подумал: «Что с ней случилось? Почему она не вернулась?» Оседлал коня и поехал на поиски? Ехал, ехал целую неделю и вдруг видит: какие-то люди пашут на его пчеле. С одной стороны дышла запрягли пчелу, пот с нее льет градом, а с другой стороны дышла — пять пар буйволов. Он выругал этих людей за такую жестокость и бессердечие, отпряг пчелу, достал орехового масла и смазал ей натертую дышлом шею.

Проходя на другой день мимо того места, он увидел ореховое дерево со множеством спелых орехов. Оказывается, когда он смазывал пчелу ореховым маслом, несколько капель упало на землю, и за ночь выросло это дерево. Он поднял комок земли и кинул его в верхушку дерева, чтобы сбить несколько орехов, но комок застрял на ветвях, и он так и не полакомился орехами.

— Если ты обо всем этом слышал, то продолжай дальше, — сказал князю младший брат.

Тот вынужден был сознаться, что он этого не может.

— А дальше произошло вот что, — сказал тогда Джир. — Пошел мелкий дождь и комок земли, брошенный пчеловодом, разбух в целое поле и пластом лег на вершину дерева. Пчеловод посеял там пшеницу. Когда она созрела, он взял серп и стал ее жать. Но в пшеницу забралась свинья. Он бросил в нее серпом, серп попал ей в заднюю ногу и застрял. Свинья стала бегать с серпом по полю — убежать ей было некуда — и жала хлеб, а пчеловод, поспевая за нею, вязал снопы. Так они и убрали все поле… Теперь, князь, скажи: приходилось ли тебе обо всем этом слышать?

— Нет, не слыхал, — ответил князь в бессильной досаде.

— Слушай дальше. Я сеял кукурузу у подошвы горы, и выросла такая кукуруза, что стебель мог выдержать тяжесть человека, если бы он влез на него. На стеблях были такие початки, что ими можно было оглушить медведя.

Но тут меня постигла беда. Какой-то кабан стал травить кукурузу. Тогда я развел у одного края поля костер, а у другого выбрал местечко для дозора.

Сижу смотрю, вдруг послышались шум и треск. Появился кабан. Срезав клыками стебель кукурузы, он начал есть початок. Я прицелился из дробовика и выстрелил. Побежал к месту потравы, смотрю — кабана нет. Тут я вспомнил, что, спеша на охоту, впопыхах свою кремневку зарядил фасолью. Вдруг смотрю — опять лезет кабан. Я прицелился в него и выстрелил. Но разве фасолью можно убить огромного кабана? Он убежал в лес.

На следующий год продолжалось то же самое, снова кабан приходил пожирать кукурузу. Как-то ночью я отправился стеречь кукурузное поле. И мне удалось, несмотря на темноту, все же застрелить кабана. Но тут я увидел нечто необычайное… Скажи, что это было?.. Не знаешь?.. Ладно. Кабан был, словно хмелем, обвит фасолью. Утром ко мне подошел сосед. Он покачал головой и сказал:

— Оказывается, кто-то пальнул в него из дробовика, заряженного фасолью.

И тогда я вспомнил, что сам стрелял в кабана фасолью. Собрали мы с соседом фасоль, которая выросла на теле кабана, взвесили, и оказалось ровно полпуда… Не будет ли это третьим рассказом, господин князь? — спросил Джир.

— Да, правда, это третий рассказ, ты выиграл, чтоб тебя молния сожгла! — воскликнул князь.

Князь, покраснев от злости и натуги, нагрузил золотом Джира и его осла, и юноша отправился домой. Но двум ослам, которые отъелись у князя, вовсе не улыбалось возвращаться на голодовку к своим прежним хозяевам. На стоянке они уговорили третьего осла поддержать их. Они легли на землю и отказались идти дальше. Как их не понукал Джир, ничего не получилось.

Младший брат призадумался: «Неужели ослы меня переупрямят, после того как я переупрямил самого князя». И он пустился на такую хитрость. Забежал за кусты и стал кричать:

— Кузнец, кузнец! Положи железный прут в горн, пусть полежит до завтра и хорошенько накалится, а там я его пущу в ход, надо подбодрить моих ослов.

Услышали это ослы, испугались и рассудили: «Стоит ли валяться еще целую ночь, дожидаясь, когда нас отхлещут раскаленным прутом? Уж лучше уступить. Будь, что будет…»

Они встали и пошли.

Вернулся Джир к братьям, привел им их ослов, да еще дал много золота. С того времени все они стали жить дружно, хорошо, не зная нужды и горя. А князь-самодур от досады помешался да вскоре и умер.

Хянчкут — сын Лагу

ЕКОГДА жил на свете мудрый крестьянин Лагу. У него было три сына: Маква, Мажв и Хянчкут. Маква и Мажв любили странствовать, а Хянчкут был пастухом — кроме как пасти коров, его больше ничему не учили.

Так жили они все вместе, но вот отец их заболел, и не было надежды, что он поправится. Перед смертью Лагу позвал своих сыновей и сказал им:

— Сыновья мои, я умираю. Но вы после моей смерти будьте дружны, не уроните чести своего отца. В первую же ночь после того, как похороните меня, ты, Маква, как самый старший, охраняй мою могилу, на вторую ночь ты, Мажв, покарауль ее, а на третью ночь ты, Хянчкут. Вы все трое обретете там свое счастье.

Сказал так Лагу и умер.

Сыновья назначили день для похорон, разослали горевестников-всадников к родным и знакомым, чтобы те пришли оплакать покойника, и с почетом похоронили отца.

В первую ночь должен был охранять могилу отца Маква, но видит Хянчкут, что старший брат не собирается идти к могиле.

— Разве ты позабыл, что наказал нам отец? — спросил его Хянчкут. — Неужели ты не пойдешь охранять его могилу?

А Маква ему в ответ:

— Ты, Хянчкут, только и умеешь пасти своих коров, — а кроме этого ничего не смыслишь. Умирая, отец был в жару и бредил, а я из-за этого должен мучиться целую ночь?

Маква сел на коня и уехал со двора. Хянчкут же, взяв аркан, пошел на могилу отца.

Около могилы с северной стороны рос большой дуб. Хянчкут повесил на этом дубу аркан, а сам спрятался поблизости.

В полночь к подножью дуба спустилась черная туча, из нее вышел араш вороной масти и, когда подходил к могиле, попал головой в аркан. Тянул, тянул араш, но тщетно. Когда же Хянчкут подошел к арашу, тот взмолился:

— Отпусти меня, а я обещаю тебе, что— когда бы ты ни позвал меня, — явлюсь немедленно и исполню всякое твое желание!

Хянчкут ничего не ответил арашу, подошел и молча отвязал его.

— Спасибо, Хянчкут! — сказал тогда араш. — Если будет у тебя в чем-нибудь нужда, приходи к этому дубу, крикни: «Вороной араш!», ударь три раза плетью по стволу дерева, — и я буду тут как тут.

Сказал так араш, взвился на дыбы и исчез.

Когда совсем развиднелось, Хянчкут пришел домой и, как всегда, погнал коров на пастбище.

На вторую ночь охранять могилу должен был средний брат Мажв, но он тоже не выполнил воли отца, сказав:

— Отец наш был в жару, уже плохо соображал, нес что-то непутевое… Мне надо идти по своим делам.

И ушел из дома.

Хянчкут опять пошел на могилу отца. На дубу он снова повесил аркан.

В полночь к подножию дуба спустилась огненная туча. Из тучи вышел араш золотисто-огненной масти и пошел к могиле, но на пути попал головой в аркан, от которого не смог освободиться. Когда же к нему подбежал Хянчкут, араш взмолился:

— Если ты хороший человек, отпусти меня на свободу. А я тебе, когда ни захочешь, — всегда буду верно служить. Случится с тобой какая-либо беда, приходи сюда к дубу, ударь три раза по нем плетью, крикни: «Золотистый араш!» — и я буду тут как тут.

Хянчкут поверил арашу, снял с него аркан, отпустил на волю, а сам вернулся домой.

На следующую ночь настала очередь Хянчкута. Он пошел охранять могилу отца, повесил на суку аркан и притаился.

Вот наступила полночь, но никто не появлялся. И только когда стало светать, белая туча спустилась к подножию дуба и из нее вышел серебристо-белый араш, который тоже запутался в аркане. Когда же к нему подошел Хянчкут, араш взмолился:

— Отпусти меня! Я буду твоим верным слугою. Если тебе что-нибудь будет нужно, приходи сюда, ударь по дубу три раза плетью, крикни: «Серебристый араш!» — и я тут же встану перед тобой, как вкопанный.

Хянчкут отпустил араша, вернулся домой и ни словом никому не обмолвился о том, что было.

Прошло немного времени, и по стране разнеслась весть, что царь отдаст свою дочь в жены тому искусному джигиту, который сумеет, разогнав коня, взвиться к вершине дворцовой башни, где на балконе будет сидеть царевна, и снять с ее руки алмазное кольцо.

На царском дворе собрались всадники, но напрасно каждый из них джигитовал — никто не сумел достичь даже середины башни, никто не смог даже взглянуть на царевну.

Хянчкут слышал молву о том, чего добиваются лучшие всадники на своих скакунах, но сделал вид, что ему ничего не известно, и спросил своих братьев:

— Куда это вы каждый день ездите и почему возвращаетесь домой, повесив головы?

А братья в ответ:

— Не твое дело, ты лучше смотри, чтобы волк не задрал твоих коров!

Хянчкут ничего не ответил, но на следующий день, когда братья сели на коней и уехали, взял плеть, пошел к дубу, трижды ударил плетью по стволу и крикнул: «Вороной араш!» Тут же перед ним, как из под земли, появился араш.

— Что тебе надо, чем могу тебе служить? — спросил чудесный конь.

— Царская дочка сидит на балконе дворцовой башни, царь обещал ее в жены джигиту, который сможет одним прыжком коня взлететь и снять с ее руки алмазное кольцо, — ответил Хянчкут.

— Это дело не трудное, — отвечал араш. — Полезай в мое левое ухо и выходи через правое!

Хянчкут так и сделал: полез в левое ухо араша, а когда вышел из правого, то оказался с ног до головы одетым в черное. На нем была щегольская черная черкеска и папаха из лучшей черной мерлушки. Никто бы не смог узнать прежнего Хянчкута, но всякий, увидев такого молодца, захотел бы стать его другом.

— Теперь садись на меня верхом! — сказал араш.

Хянчкут вскочил на него. Араш взвился в поднебесье и помчал Хянчкута.

Невдалеке от дворца он спустился, нагнал братьев Хянчкута, пронесся между ними, как ветер, задев их так сильно, что они чуть было не слетели с седел, и влетел в царский двор, где уже собрался народ. Все невольно залюбовались невиданным всадником.

Хянчкут стал джигитовать, носясь по двору. Затем он шепнул арашу:

— Теперь взвейся так, чтобы до балкона башни осталась только сажень, а затем умчись стремглав со двора.

Сказано-сделано: араш взвился так, что до царевны оставалась только сажень, и затем ускакал прочь. Хянчкут вернулся к дубу, влез в правое ухо своего араша, вылез через левое, опять оказался в пастушеской одежде и вернулся домой.

На другой день Маква и Мажв снова уехали. А Хянчкут взял плеть, пошел к дубу и вызвал золотисто-гнедого араша.

Так же, как накануне, влез Хянчкут в левое ухо коня, вышел через правое и оказался с ног до головы одетым под масть араша — на нем была алая черкеска, папаха из отливавшей огнистым блеском мерлушки и даже кинжал в ножнах из алого сафьяна.

Вскочил Хянчкут на араша и помчался по полю.

По дороге Хянчкут догнал своих братьев и, как огненная стрела, пролетел между ними. Братья шарахнулись в стороны от страха, а он очутился на царском дворе и стал джигитовать — три раза обскакал двор и всех поразил своим искусством. Тут араш спросил его:

— Что делать дальше?

По его приказу араш взвился так высоко, что царевна могла коснуться рукою всадника. Но едва она попыталась протянуть руку с кольцом, Хянчкут ринулся с арашем вниз и исчез, как молния.

На следующий день Маква и Мажв опять уехали искать счастья. Хянчкут, как обычно, выгнал свое стадо на пастбище, а когда солнце поднялось выше, — пошел к дубу и вызвал серебристо-белого араша.

Едва появился перед ним волшебный конь, Хянчкут прошел через уши араша, а когда вышел, то оказался с ног до головы одетым в белое. Горным снегом сверкала на нем папаха, а черкеска была белее сыра.

Вот он догнал своих братьев и снежным вихрем промчался между ними. Братья от удивления застыли на месте, а он уже был на царском дворе.

Недолго удивлял Хянчкут всех своей джигитовкой — наклонился к уху араша и велел взлететь до самых перил балкона. Увидела царевна всадника вплотную около себя, всплеснула от изумления руками, а Хянчкут мигом сорвал с ее пальца алмазное кольцо и был таков.

Народ долго еще шумел у дворца, поздравляя царя с таким отменным зятем.

Прошел месяц, а жених все не приезжал за царевной. Царь недоумевал, как ему быть. Потеряв терпение, он послал к дочери людей спросить:

— Что сказал жених о дне свадьбы?

Та ответила:

— Он мне ничего не сказал. Но если я его увижу, — сразу узнаю и спрошу. Собери всех джигитов!

Царь так и сделал. Джигитов поставили в ряд, и дочь дважды обошла всех, но ни в одном не признала своего жениха.

Тогда царь решил собрать весь народ до единого человека, какого бы звания он ни был и чем бы он ни занимался. Пришел и Хянчкут в своей старой порыжевшей бурке и стал позади всех.

Вот царская дочь стала ходить в толпе, разыскивая жениха. Так подошла она к Хянчкуту. Она заметила на его пальце, когда он поправлял бурку, свое алмазное кольцо, взяла его за руку и, подведя к отцу, сказала:

— Вот тот человек, который просватал меня, вот твой зять!

Не понравился жених царю, но что было делать. Каков бы ни был удалец, приходилось отдать ему свою дочь.

Скрепя сердце, царь велел сыграть свадьбу и поселил молодоженов в пустом кукурузнике.

С тех пор царь считал свою дочь как бы мертвой и перестал с ней видеться. Ее старшие сестры тоже были замужем, и царь признавал зятьями только их мужей.

Прошло немало времени, и вдруг царь заболел: его стала мучить тяжелая головная боль. Днем и ночью зятья ездили, искали лекарство, но не могли найти.

Тогда Хянчкут, спавший на земляном полу перед очагом, сказал:

— Я тоже поеду разыскивать лекарство! — и послал к царю человека с просьбой дать лошадь.

— Дайте ему какую-нибудь клячу, — с досадой сказал царь, — ведь из-за него я хвораю! Авось, он где-нибудь свернет себе шею.

Нашли самую худую клячу и оседлали ее потертым седлом. Сел Хянчкут в своей выцветшей бурке на клячу, и пошла она ковылять по двору, на потеху царским слугам.

Выехал Хянчкут на дорогу, завернул к соседу, оставил у него свою клячу, а сам пошел к дубу и вызвал вороного араша.

— Мой тесть тяжело страдает от головной боли, — сказал он. — Вот я тебя и вызвал.

— Не тревожься, Хянчкут, — ответил чудесный конь. — Этому горю легко помочь. В море плавает огромная рыба. Ее спина с плавником торчит над водой. В желудке этой рыбы — лекарство от головной боли. Я помчу тебе через море. И когда мы очутимся над рыбой, ударь меня по правому боку так, чтобы с меня слезла кожа длиною в плеть. Тогда я ударю рыбу копытами и она распадется на две части. Ты же выхватывай шашку, руби всех, кто выпрыгнет из рыбьего нутра, и подхватывай то, что упадет в воду.

Араш помчался через море, и когда Хянчкут увидел рыбью спину, то так хлестнул коня, что во всю длину плети у него слезла кожа. Араш обрушился на рыбу и ударом копыт разделил ее на две части. Вмиг из рыбьего желудка выскочила косуля. Хянчкут ударил ее по спине шашкой и разрубил пополам. Из живота косули выскочил заяц. Хянчкут рассек и его. Из желудка зайца выпал маленький ларчик. Хянчкут подхватил на лету этот ларчик и повернул коня к берегу.

Тогда вороной араш сказал ему:

— В этом ларце сидит воробей. Его мозг и есть лекарство от головной боли.

Хянчкут отрезал воробью голову, достал мозг, положил этот мозг себе в газырь и повернул домой. Проезжая через большой лес, он соскочил с араша, привязал его к дереву и сел отдохнуть. Вдруг видит: идут два царских зятя. Хянчкут спросил, где они были и что ищут.

— У нашего тестя тяжелая головная боль, — неохотно отвечали зятья. — Мы ищем лекарство, но вот уже прошло полтора месяца, как не можем его найти.

— А, вот как! — отозвался Хянчкут. — Ну, а если кто-нибудь достанет такое лекарство, чем вы его вознаградите?

— Отдадим все, что у нас есть!

— Хорошо, я вам дам нужное лекарство, но взамен вы оба отрежете указательные пальцы и дадите мне.

— С радостью! — откликнулись оба зятя, жаждавшие отличиться перед царем.

Они отрезали пальцы и отдали Хянчкуту. Тот вынул из газыря воробьиный мозг и передал его царским зятьям.

Вернувшись к царю, зятья смазали ему голову этим лекарством, и боль сразу прошла.

А Хянчкут пришел туда, где оставил свою клячу, и на ней въехал в царский двор.

Дали знать царю, что вернулся его младший зять. Но его приезд только раздосадовал царя.

Вскоре после этого у царя разболелась спина. Боль его так скрутила, что он не мог приподняться с постели. Зятья снова поехали разыскивать лекарство, но нигде не смогли достать.

Хянчкут опять послал к царю человека с просьбой дать ему коня.

Царь еще пуще рассердился.

— Чтоб ему сгореть! Я заболел из-за этого осла, а он опять пристает! Дайте ему какую-нибудь клячу, авось, на этот раз он где-нибудь застрянет…

Хянчкут оставил свою клячу где-то по дороге, сам вызвал гнедого араша и рассказал ему о своем желании вылечить царя.

— Не печалься, — ответил ему конь, — это не так трудно выполнить. За семью горами в ущелье лежит большой пятисотлетний медведь. Спинной мозг этого медведя как раз и есть лекарство для спины твоего тестя. Я прискачу с тобой туда, а когда мы попадем в ущелье, ты так ударь меня плетью, чтобы у меня во всю ее длину слезла кожа. Тогда все пройдет удачно. Я вспорю медведю спину, а ты забери мозг.

Вот араш влетел в ущелье. Хянчкут, не медля, хлестнул его, как первого араша, добыл мозг и повернул обратно.

На том же месте, где и раньше, Хянчкут встретил царских зятьев. Он стал их расспрашивать, куда они едут и по какому делу.

— У нашего тестя разболелась спина, мы должны достать ему лекарство и ради этого ничего не пожалеем, — ответили зятья.

— У меня есть такое лекарство! — сказал Хянчкут. — Но я не хочу за него ни денег, ни скота. Отрежьте свои мизинцы, дайте мне и — получите лекарство.

Они отрезали мизинцы и отдали Хянчкуту. Придя во дворец, смазали спину царю, и тот сразу выздоровел.

Едва люди заметили Хянчкута, возвращавшегося верхом на кляче, сейчас же побежали к царю и сказали, что Хянчкут вернулся целым и невредимым.

— Конечно, вернулся, куда ему деться! — проворчал царь.

Хянчкут пришел в свое жилище и сел у очага.

Жена Хянчкута знала, что царь не терпит мужа, но догадывалась, что ее мужу покровительствует волшебная сила.

Вскоре царь опять захворал: у него разболелся живот. Снова зятья вскочили на коней и уехали искать лекарство.

Узнав о болезни тестя, Хянчкут также решил добыть лекарство и снова попросил коня. На этот раз царь страшно разъярился.

— Надоел он мне до смерти! — закричал он. — Из-за него я страдаю. Не давайте ему коня, пусть едет, на чем хочет!

Тогда Хянчкут надел старую бурку и пошел пешком. Придя к дубу, он вызвал белого араша.

— Чем тебе услужить? — спросил волшебный конь.

У моего тестя разболелся живот, и я должен добыть ему лекарство.

— Это не так трудно, — сказал араш. — За девятью горами пасется олениха. Только ее молоком можно излечить царя. Когда миную девятую гору, ударь меня плетью так, чтобы во всю ее длину у меня слезла кожа. Я на скаку повалю олениху, а ты немедля выдои ее.

Хянчкут вскочил на араша, и они оба, сверкая, как жемчуг, помчались. Хянчкут успел вовремя выхватить из черкески газырь и наполнить его оленьим молоком.

На обратном пути Хянчкут встретил опечаленных неудачными поисками свояков.

На этот раз Хянчкут поставил другое условие.

— Спустите штаны! — сказал он.

Те, помявшись, скинули штаны.

— Араш, подойди к ним и лягни каждого копытом ниже спины. Поставь им тавро.

Когда араш это сделал, Хянчкут отдал им оленье молоко. Как только царь его выпил, он сразу выздоровел.

Когда царь узнал, что Хянчкут вернулся цел и невредим, он в отчаяньи застонал:

— Хорошего человека то и дело беда настигает, а плохого и черт обходит!

Царь перестал болеть. Но вот однажды он получил известие, что соседний король идет на него войной. Царь встретил врага во главе своего войска, но, несмотря на храбрость воинов, которые бились весь день, царь все же потерпел поражение и, когда стемнело, стал отступать.

Как только Хянчкут узнал об этом, он вызвал вороного араша. Подскакав к вражескому войску, он бросился на неприятеля и разогнал его. Во время битвы Хянчкута ранили стрелой в руку. Видя, что герой, спасший страну, ранен, царь подошел к нему и перевязал рану на руке. Хянчкут закрыл при этом лицо башлыком, и царь не узнал его.

На следующий день царь собрал подвластный ему народ и стал расспрашивать:

— Кто герой, который помог мне разбить врага?

— Не знаем! — ответил народ.

— Я его должен вознаградить. Мне неведомо, кто он. Я лишь успел платком перевязать ему рану на руке.

Тут все подняли руки, но ни у кого не оказалось царского платка.

Хянчкут в это время крепко спал.

Дочь царя, узнав про царский платок, воскликнула:

— Дай-ка я посмотрю на руки мужа, может быть, он и был спасителем страны и чести отца?

Подошла к спящему и увидела, что так и есть — его рука перевязана платком. Она тотчас же послала к отцу вестника.

Едва царь услышал о том, что на руке Хянчкута его платок, он немедля пошел в кукурузник и убедился, что его младший зять оказался героем.

Царю стало очень стыдно, он тут же велел перевести зятя и дочь во дворец. Хянчкут так крепко спал, что и не почувствовал, как его перенесли в новое жилище.

Наконец он проснулся и видит, что лежит в царских палатах, а сам царь сидит у изголовья тахты.

— Царь, кто меня перенес сюда? Что случилось? — удивился он.

— Я только сегодня понял, какой ты достойный человек. Тебя признали по платку.

— A-а, вот как! Тогда вели позвать сюда двух твоих зятьев. Царь послал за ними, и те вскоре явились.

Тут Хянчкут обратился к царю:

— Скажи, ты, кажется, тяжело хворал! Какая хворь тебя мучила?

— Голова болела, — ответил царь.

— А кто вылечил тебя?

— Зятья принесли мне лекарство, — ответил царь.

Тогда Хянчкут обратился к ним и спросил, как они достали лекарство.

— Ты нам дал его, — ответили они.

— А что я у вас взял в обмен?

— Указательные пальцы.

Хянчкут обратился к царю:

— Царь, кажется, ты вторично захворал?

— Да, я еще раз был болен, — признался он.

— Как добыли лекарство от этой болезни? — спросил Хянчкут царских зятьев.

— Это лекарство тоже ты нам дал.

— А чем вы со мной расплатились?

— Мы отдали мизинцы, — ответили они.

— Когда царь в третий раз заболел, где вы нашли лекарство?

— Опять ты нам дал.

— А что я у вас взял за это?

— Ничего не взял.

Тогда Хянчкут потребовал, чтобы они сняли штаны, и все увидели, что у них ниже спины были большие синяки, похожие на тавро.

Тут царь воскликнул:

— Я не оценил тебя, дорогой младший зять, по заслугам. Прости меня! Ты достойнее меня быть царем, отныне управляй государством.

Хянчкут попросил позвать своих братьев. Те пришли и стали перед ним, а он им сказал с укоризной:

— Вот теперь вы убедились, как я, которого вы считали глупцом, выполнил завещание отца. Вороной араш был твое счастье, Маква, гнедой араш был твое счастье, Мажв, а белый араш был моим счастьем. Но вы не исполнили последней воли отца, поэтому ваше счастье досталось мне. Теперь я, пастух, стану царем, а вы будете моими слугами.

Так Хянчкут, сын Лагу, стал царем и мудро управлял страной. Чтобы знать всю правду, он окружил себя не знатью, — приближенные его были лучшими людьми из народа.

Старик и птичка

ИЛИ когда-то старик и старуха. Детей у них не было, некому было им помочь. Земли — всего один клочок, да и тот дворяне отобрали. Ничего у них не осталось. Что делать? Чем кормиться?

Пацха[20] их стояла на самой опушке большого леса. Вот старик надумал очистить от леса небольшую площадку и засеять ее.

Когда пришла весна, наточил он цалду[21] и пошел корчевать лес. К полудню старуха принесла ему кукурузную лепешку. Пожевал старик лепешку, запил водой и снова принялся за работу. Целый день он трудился не разгибаясь, а выкорчевал столько, сколько нужно буйволу, чтобы лечь. Был уже поздний вечер, когда старик пришел домой. Бросил он в угол цалду, тяжело вздохнул и сел. В это время старуха готовила фасоль на ужин. Посмотрела она на старика и спросила:

— Много ли сегодня накорчевал?

— Куда там! Ляжет буйвол и прикроет всю, вот сколько расчистил, — ответил старик и, охая, лег на кушетку.

— Ты поешь сначала, а потом ложись, — сказала старуха и поставила перед ним миску горячей фасоли.

Поужинал старик и уснул с мыслями о завтрашней тяжелой работе.

На рассвете он встал, взял цалду и опять отправился корчевать.

Пришел он к месту работы, видит: ночью кто-то славно потрудился за него и выкорчевал как раз такую площадку, какую старику хотелось засеять в этом году.

Обрадовался старик, вернулся домой, говорит старухе:

— Сжалился над нами бог! Там уже вся площадка выкорчевана! Бери семена кукурузы — земля готова, будем сеять.

Старуха взяла семена, старик — свою мотыгу, и пошли они в поле.

Работали оба усердно, но тут полил дождь, земля стала вязкой, и посеять кукурузу не удалось. Вернулись они домой, разогрели остатки фасоли, поели и усталые легли спать, чтобы утром встать пораньше.

Вот пришли они на работу, видят: поле уже засеяно.

— Должно быть, это какой-нибудь добрый дух нам помогает, сжалившись над нашей старостью! — решили старик и старуха и радостные пошли домой.

Кукуруза уродилась на славу. Наливались и зрели початки, да такие, каких здесь никогда не видывали. Пришло время жатвы. Взяли старик со старухой серпы, плетеные корзины и пошли собирать урожай.

Пришли они в поле — что же это такое?.. Вот беда-то! Вот горе! Все поле, кроме небольшого места, на котором мог бы улечься буйвол, сжато и убрано!

Горько заплакали старик со старухой и пошли по полю искать того, кто похитил их добро.

Ходит старик понуря голову, слезы застилают ему глаза, ничего он не видит. Споткнулся, упал, а под рукой у него оказалось гнездо, а в гнезде притаившаяся птичка. Старик поймал птичку и побрел домой. По пути он ощупал птицу и убедился, что зоб ее туго набит кукурузой.

— А, так вот кто поедал нашу кукурузу! — сказал старик.

Пришел он в свою пацху, привязал птицу за ногу к столбу и стал точить нож.

«Погоди, — думает, — зарежу тебя за то, что ты такая прожорливая, зажарю и съем».

Стала птица рваться изо всех сил, а освободиться не может. И вдруг заговорила человечьим голосом:

— Зачем ты, старик, точишь нож?

— Затем, чтобы зарезать тебя. Ведь это ты и твоя родня сожрали мой урожай, и из-за вас нас ждет голод.

Стала птица упрашивать старика:

— Не убивай меня, я награжу тебя так, что ты будешь жить без нужды всю свою жизнь! Отпусти меня и иди за мной!

Подумал, подумал старик и решил:

«Что будет, то будет, все равно одной птицей не насытишься».

И отпустил птицу, а сам пошел за ней.

Долго летела птица, перепархивая с дерева на куст, с куста на дерево. Так они зашли в самую глушь. Тут птица опустилась на большой камень, встряхнулась и… превратилась в человека. Человек-птица сошел с камня и сказал старику:

— Добро пожаловать, старина! Иди за мной!

Отодвинул человек камень и показал старику спуск под землю. Пошли они оба вниз и оказались на широкой подземной дороге. По этой дороге дошли до большого дома. В этом доме жила семья человека-птицы. Вошли они туда, человек-птица познакомил старика со своей семьей и сказал:

— Я попал в руки этого старика, но он пощадил меня. За это я хочу оказать ему почести и наградить его!

В честь старика устроили пир, а на прощанье подарили ему маленькую, худую лошаденку, про которую можно было сказать: «кожа да кости». Глянул старик на эту лошаденку и только головой покачал. Ехать на ней он не решился и вел до самого дома за уздечку.

Долго старик со старухой старались откормить лошаденку, всячески ухаживали за ней, но она не поправлялась, и ездить на ней было невозможно.

Как-то раз старик пошел в лес за ягодами и встретил человека-птицу. Он повел старика опять в свое подземное жилье, щедро угостил его и на прощанье подарил старое ведро без дна. Не посмел старик отказаться. Принес он это ведро домой и бросил в угол — стоило ли возиться и чинить его?..

Думал, думал старик и никак не мог понять: принимает его новый знакомый очень хорошо, угощает на славу, а подарки делает самые негодные.

Спустя некоторое время, старик пошел накосить травы для лошаденки и опять встретил человека-птицу.

— Пойдем ко мне в гости! — сказал человек-птица. — Я угощу тебя и сделаю тебе еще один хороший подарок!

Старик не стал отказываться, пошел. Любопытно — какой подарок предложит ему человек-птица?

А тот снова угостил его — лучше не надо — и подарил кленовую дубину. На этот раз хозяин провожал гостя, а гость шел угрюмый, задумчивый. Спросил его хозяин, отчего он такой хмурый. Старик на это ответил ему с досадой:

— Послушай, ведь ты обещал наградить меня так, что я всю жизнь буду жить богато. А что же ты мне подарил? Какая мне польза от худой лошаденки, от дырявого ведра и от этой дубинки? Право, стоит поколотить ею тебя. И ты еще пристаешь ко мне с расспросами — отчего я не в духе!

— Я просто хотел испытать твое терпение, — сказал человек-птица. — Вижу, что человек ты терпеливый. А теперь я тебе открою секрет. Я не дарил тебе ни одной бесполезной вещи. Когда тебе понадобиться деньги, возьми лошадь за холку, подергай ее, и лошадь вместо навоза насыплет тебе золота. Когда захочешь есть, возьми ведро за дужку и скажи: «Приготовь обед», — и тотчас у тебя на столе появятся всевозможные кушанья и напитки. И дубинка тебе пригодится. Если тебя вздумает кто-нибудь обидеть, будь то хоть целое войско, ты только скажи: «Дубинка, дубинка, а ну, покажи свой нрав!» — и дубинка начнет бить твоих врагов, пока ты не крикнешь: «Дубинка, дубинка, перестань!»

Обрадовался старик, поблагодарил человека-птицу за такие чудесные подарки и что было сил побежал домой: ведь его старуха сидела голодная. Прибежал он домой, первым делом схватил ведро за дужку и закричал:

— Приготовь нам самый лучший обед!

Вмиг на столе появились разные кушанья и напитки. Старик стал угощать старуху и рассказывать ей о чудесных свойствах подарков.

Скоро старик со старухой разбогатели, построили себе хороший дом, а лошаденку поставили в надежной конюшне и заботились о ней словно о родном детище.

О богатстве старика узнал царь. Стало ему завидно, да и любопытство разбирало: с чего это вдруг бедный старик неожиданно разбогател? Послал царь к старику гонца с приказом, чтобы тот немедленно явился во дворец.

Но старик не пошел, а ответил гонцу:

— Скажи царю, что если я ему нужен, пусть сам придет ко мне.

Услышал царь такой дерзкий ответ и сильно разгневался на старика. Взял он с собой полсотни воинов и поехал к нему.

Старик встретил царя и его провожатых ласково, велел раскинуть ковры, усадил всех под развесистым ореховым деревом.

Потом он вошел в дом и велел чудесному ведру приготовить обед на полсотни людей. В тот же миг перед гостями появились всевозможные кушанья и напитки. Изумился царь, а после угощенья спросил старика:

— Скажи мне, откуда тебе свалилось такое богатство?

Не говоря ни слова, старик подвел к царю свою клячу и дернул за холку. Тут из-под хвоста лошади посыпалось столько золота, что царя засыпало чуть не по горло.

Потерял царь разум от жадности и заревел во все горло:

— Бейте старика, отнимайте у него эту лошадь!

Провожатые царя набросились на старика и мигом повалили его.

— Дубинка, дубинка, — крикнул старик, — покажи свой нрав!

Не успел он крикнуть, как дубинка выскочила, кинулась на неблагодарных гостей и давай бить всех без разбора, а больше всего самого царя, который все еще барахтался на куче золота.

Испугались царские слуги, испугался и сам царь, все бросились бежать. А дубинка не отстает — бьет без устали. Еле-еле унесли ноги коварные гости.

После этого царь не смел больше наведываться к старику, оставил его в покое. А старик со старухой дожили свой век счастливо и в довольстве.

Два брата

ОДНОГО царя было два сына. После смерти отца они долго жили вместе, а потом решили разделить наследство. Во всем сыновья поладили, но никак не могли поделить жернов и ковер. Завязался спор. Жернов и ковер обладали чудесными свойствами: если жернов вертеть вправо, то на столе появлялись всевозможные кушанья и напитки, если покрутить влево — сыпалось золото. А если встать на ковер и сказать: «Ковер, лети!» — он плавно поднимался и летел, куда тебе хочется.

Пока братья спорили, к ним подъехал всадник.

— О чем спорите? — спросил он.

— Спорим из-за жернова и ковра. Никак не можем их поделить, — ответили братья.

— Почему же это вам не удается? — заинтересовался проезжий.

— Вот почему: нам обоим нравится и жернов и ковер; если жернов вертеть вправо, то на столе появляются всевозможные кушанья и напитки, если покрутить влево — сыплется золото. А если встать на ковер и сказать: «Ковер, лети!» — он летит, куда ты захочешь.

— Я вас примирю, — сказал путник, — только отойдите в сторону, а я сяду между жерновом и ковром и поразмыслю.

— Согласны, — сказали братья и отошли в сторону.

Путник спешился, поднял жернов, положил его на ковер, сам устроился на нем, поджав ноги, и ласково сказал: «Лети, коврик!»

Ковер медленно отделился от земли и плавно понесся по воздуху.

Пролетая мимо братьев, незнакомец крикнул:

— Прощайте! Я беру себе ваш ковер и жернов, теперь вам не о чем будет спорить. Можете по очереди кататься на моей лошади — вот вам и будет утеха.

Атамскуагу

ИЛИ старик со старухой. У них была единственная дочь. Все они ютились в тесной пацхе.

Стариков утешала одна надежда, что когда дочь вырастет, то станет им подмогой.

Как-то раз старик взял своего осла и пошел в лес за дровами. Место, откуда он возил дрова, было далеко.

Старик нагрузил осла хворостом и собрался было домой, но вдруг услышал страшный грохот и чьи-то тяжелые шаги.

Старик от страха не знал, что делать, куда деться, и стоял, дрожа, рядом со своим ослом. В этот миг перед ним появился адау.

— Эй, старик! — закричал он. — Это ты берешь мои дрова? Тебя следовало бы наказать, но на этот раз я тебя милую. Если же еще раз явишься за дровами, приведи дочь, иначе не сносить тебе головы.

Старик поклонился ему в ноги и поплелся домой.

Дома он обо всем рассказал жене, и оба они горевали, не зная, как поступать дальше. Время было холодное, без дров не обойтись, как без них варить обед?..

Вот пришлось старику снова идти за дровами. Старуха с плачем стала снаряжать в дорогу свою дочь.

Старик привел ее на то место, где всегда брал дрова, но никого там не нашел. Он торопливо нагрузил своего осла и собирался уже погнать к дому, как вдруг, точно из-под земли, перед ним вырос великан.

— Что, старик, опять пришел?

— Да, пришел и дочь привел…

— Дрова ты можешь отвезти к себе в селение, но после этого немедленно возвращайся сюда. А отсюда по моим следам ты легко доберешься до моего дома. Только запомни: если ослушаешься меня, то не видать тебе никогда своей дочери! — крикнул адау, уводя с собой девушку.

Приехал старик домой, сложил дрова, сел на своего осла и снова поехал в лес.

Добравшись до места, где расстался с дочерью, он заметил следы и поехал по ним. Долго он ехал и, наконец, увидел хрустальный дом с золотой крышей. На балконе дома сидела его дочь. Узнав отца, она кинулась к нему навстречу и радостно закричала:

— Отец пришел!

Вышел встречать и адау. Он привязал осла и повел старика в дом. Два дня гостил старик у зятя. Когда же он собрался домой, тот дал ему взамен осла лошадь, а в хурджин[22], кроме съестного, поместил гусыню. Прощаясь, адау сказал:

— Когда приедешь домой, посади гусыню и скажи ей: «А ну-ка, гусыня, начинай нести, что полагается!» Когда она снесет сколько вам нужно, скажешь: «Теперь перестань!» И она перестанет нестись.

Старик вернулся домой и сказал старухе:

— Кажется, мы теперь будем жить сытнее. Эта гусыня станет нам подмогой.

Посадив гусыню посреди пацхи, он крикнул:

— А ну, гусыня, начинай нести, что полагается!

Гусыня начала нести то золото, то серебро. Старик молчал, пока гусыня не снесла две-три пригоршни золота и серебра. Тогда он решил, что уже достаточно, и приказал ей: «Теперь перестань!»

Став богачом, старик снес свою старую пацху, выстроил большой дом и обзавелся хозяйством.

Наступило лето. Раз старик обратился к жене:

— Давай, жена, поедем на целебные воды, искупаемся в горячем источнике, это нам пойдет на пользу.

Старуха согласилась. Они захватили с собой гусыню. Приехав на место, старик поручил смотреть за птицей хозяину дома, где они остановились, сказав при этом:

— Посади нашу гусыню к себе в птичник, присмотри за ней до нашего отъезда, но смотри, не говори ей: «А ну, гусыня, начинай нести, что полагается!»

Хозяин взял гусыню, отнес к себе, но из любопытства нарушил запрет старика. Смотрит: гусыня начала нести золото и серебро.

Хозяин не вернул старику эту гусыню, а заменил ее другой, похожей. Старик ничего не заметил, взял простую гусыню и уехал. Вернувшись домой, он посадил гусыню и сказал: «А ну, гусыня, начинай нести, что полагается!» Но гусыня только загоготала и ничего не снесла. Напрасно провозившись с гусыней, старик через несколько дней отправился к зятю и стал ему жаловаться:

— Должно быть, гусыня постарела — не несет больше ни золота, ни серебра.

Адау догадался, что гусыню подменили, но делать уже было нечего. Дал он тогда старику аршин и сказал:

— Смотри, старик, не давай его никому. Как придешь домой, скажи: «А ну, аршин, отмерь то, что всегда меришь!» Когда он отмерит сколько тебе нужно, скажешь: «Хватит!»— и он перестанет.

Пришел старик домой и сказал: «А ну, аршин, отмерь то, что всегда меришь!» Тут начал аршин быстро отмеривать большие куски шелка, сукна, бархата и других дорогих материй. Когда он намерил изрядно добра, старик сказал: «Хватит!» — аршин перестал мерить. Старик продал сукно, бархат, шелк и стал жить еще богаче.

Пришло лето, решил старик опять ехать с женой к тому же целебному источнику. Захватил он и чудесный аршин. Они остановились там же, где и в прошлый раз. Отдавая аршин хозяину на хранение, старик сказал:

— Спрячь до нашего отъезда этот аршин в сундук. Не оставляй его на столе. И смотри, не говори: «А ну. аршин, отмерь то, что всегда меришь!»

Хозяин сразу догадался, что этот аршин не простой. Принес он аршин к себе в комнату, положил на стол и сказал:

— А ну, аршин, отмерь то, что всегда меришь!

Пошел аршин мерить дорогие ткани и так завалил стол, что хозяин невольно крикнул: «Хватит!» — аршин перестал мерить. Хозяин присвоил и этот чудесный аршин, подменив его обычным.

Возвратившись домой, старик приказал аршину мерить, но тот лежал, как палка. Старик опять отправился к зятю и стал жаловаться:

— Аршин испортился!

Адау догадался, что аршин подменен, и дал старику деревянный молоток — атамскуагу.

— Когда придешь домой, — сказал он, — прикажи ему: «А ну, молоточек-атамскуагу, поработай вовсю! Делай то, что обычно делаешь!»

Старик взял молоток и пошел домой. «Наверно, этот молоточек не подведет меня и справится со своим делом лучше гусыни и аршина», — подумал он. Пришел домой и сказал:

— А ну, молоточек-атамскуагу, поработай вовсю. Делай то, что обычно делаешь!

Молоток подпрыгнул и давай бить старика. Он так усердно колотил его, что старик свалился. Но молоток продолжал наносить удары и по лежачему.

Тут старик в отчаянии завопил:

— Довольно! Хватит тебе! Довольно!

Только тогда молоток перестал колотить старика. Долго раздумывал старик над тем, за что зять так наказал его, но так ничего и не понял.

Снова наступило лето. Опять старик с женой отправился к горячему источнику. На всякий случай взяли они с собой молоток. Мошенник хозяин обрадовался, увидев прежних своих постояльцев и первым долгом спросил их, не дадут ли они ему что-нибудь на хранение. Тут у старика мелькнула мысль отомстить хозяину. Он передал ему молоток, сказав:

— Береги этот молоток как зеницу ока. Но не вздумай ему сказать: «А ну, молоточек-атамскуагу, поработай вовсю! Делай то, что обычно делаешь!»

Хозяин решил, что это, конечно, не простой молоточек, и его жадность разгорелась еще сильней. Он побежал домой, положил молоток на стол и стал приговаривать: «А ну, молоточек-атамскуагу, поработай вовсю!»

Атамскуагу подскочил, кинулся на хозяина и стал его колотить, набивая шишки. Как тот ни отбивался, как ни вертелся, всё было напрасно. Мошенник стал звать на помощь. Собрались люди, но никак не могли унять атамскуагу — он вырывался из рук и опять набрасывался на свою жертву. Весь в шишках и синяках, хозяин не утерпел и стал кричать, чтобы позвали старика, владельца молотка.

Едва старик пришел, как изнемогавший от боли обманщик стал упрашивать:

— Уйми молоток, я тебе верну и аршин и гусыню! Старик крикнул: «Довольно, хватит!»

И молоток сейчас же послушно отскочил в сторону. Наказанный плут немедля отдал старику гусыню и аршин. Старик со старухой, довольные, вернулись со своим добром домой и стали жить, не зная нужды и горя.

Хайт

ИЛ старик со старухою. У них был единственный сын. Когда он подрос, родители решили обучить его какому-нибудь ремеслу. Однажды старик взял сына и пошел с ним, куда глаза глядят.

Так они пришли на берег моря. Мальчик, устав от длинного пути, споткнулся и упал.

— Хайт![23] Какой ты бестолковый, нашел где падать — едва не свалился в море, — упрекнул его отец.

В этот миг море разверзлось, оттуда вышел человек сурового обличья и крикнул:

— Кто меня звал? Кто смел произнести мое имя?

— Тебя никто не звал и твоего имени никто даже не знает, — ответил старик.

— Как же ты не знаешь моего имени? Не ты ли сейчас сказал «Хайт»?

— Я сказал «хайт» от досады, что упал мой сын, а тебя я не звал, — ответил старик.

— Меня зовут Хайт, — сказал незнакомец. — А ты куда идешь, куда ведешь этого мальчика?

— Я веду сына к тому, кто бы его научил ремеслу, которым бы он смог жить, — ответил старик.

— Я знаю все науки, все ремесла, — сказал Хайт. — Оставь мне своего сына, а когда пройдет год, приходи на это место и крикни: «Хайт!» Тогда ты убедишься, что твой сын постиг все премудрости.

Сказав это, он взял мальчика за руку. Море расступилось, и оба исчезли в сомкнувшихся волнах.

Старик вернулся домой, рассказал обо всем старухе.

Стали они терпеливо ждать, пока кончится год.

Пришел срок, старик отправился опять на берег моря и тут крикнул:

— Хайт!

Море расступилось, Хайт вышел на берег. Старик сказал ему:

— Прошел год с тех пор, как мой сын у тебя. Если этого времени хватило, чтобы обучить мальчика, я возьму его домой.

— Хорошо, — сказал Хайт, — а пока что пойдем ко мне!

Он повел старика на дно моря. Там они попали в роскошный дворец, какой и во сне старику не снился, и ни в одной сказке не описан. Во дворе стояли в ряд двенадцать мальчиков, все сыты, мыты, в шелка разодеты. Они были так похожи друг на друга, что казались близнецами.

Старик даже не подумал, что один из мальчиков — его сын и, полюбовавшись ими, прошел дальше.

Но вот, ночью, когда старик лег спать, сын превратился в муху, залетел в открытое окно и сказал отцу:

— Завтра Хайт соберет всех нас, мальчиков, и скажет тебе: «Если узнаешь своего сына, — возьми его!» Но ты не сможешь узнать меня, так мы все похожи, из-за его колдовства. Знай же, что тот мальчик, кому на щеку сядет муха, буду я — твой сын…

И муха исчезла.

На другой день Хайт поставил всех двенадцать мальчиков в ряд и сказал старику:

— Если ты узнаешь, который из них твой сын, я его тебе верну, а если не узнаешь, — он будет моим! Всех этих мальчиков не узнали их отцы, и они остались у меня.

Бедный старик дрожал, боясь, что не узнает своего сына. Но тут он заметил, что на щеке одного мальчика сидела муха. Старик ободрился и смело сказал:

— Вот мой сын!

Хайт догадался, что мальчик какой-то хитростью дал о себе знать отцу, но не смог раскрыть этой хитрости. Хайт понял, что мальчик усвоил волшебную науку не меньше его самого, и ему ничего не оставалось другого, как вернуть сына отцу.

Старик и мальчик вышли из моря на берег и вместе пошли домой.

Бедность изводила стариков, но мальчик стал их утешать:

— Не горюйте, я не зря пробыл целый год у Хайта! Он научил меня всему, что знал сам, да я еще о многом догадался. Поэтому он зол и готов извести меня, но если вы будете делать так, как я вам скажу, то ничего он со мной не сделает, и мы будем жить спокойно, в достатке. Я превращусь в хорошую лошадь, а ты, отец, надень на меня недоуздок, поведи в город и продай; но не забудь снять недоуздок и принеси его домой. Если продашь меня вместе с недоуздком, мы навсегда потеряем друг друга — я не смогу вернуться к вам. А если возьмешь его с собой, у тебя останутся деньги, а я в ту же ночь, превратившись в человека, вернусь домой. Когда ты пойдешь в город, на полдороге тебя встретит рыжий человек в красной одежде, на гнедом коне. В руках у него будет красная плеть. Это Хайт. Он пристанет к тебе: «Продай мне свою лошадь, я дам тебе хорошую цену!» — но ты не отдавай, а то он меня погубит…

На другой день мальчик превратился в прекрасную гнедую лошадь, отец надел на нее недоуздок и повел в город.

По дороге его встретил рыжий всадник в красной одежде, на гнедом коне. В руках он держал красную плеть.

Всадник сказал старику:

— Добрый день, дад! Куда ведешь лошадь? Продай ее мне, я дам тебе столько, что тебе хватит на всю жизнь.

Но старик вспомнил слова сына и отказался продать лошадь.

В городе люди увидели прекрасную лошадь и стали предлагать за нее хорошую цену. Старик продал ее тому, кто дал больше всех, снял недоуздок и отправился восвояси.

Владелец лошади, держа ее за гриву, повел домой и поставил в конюшню. Ночью мальчик из лошади превратился в птицу и полетел к своим родителям.

Денег, что выручил отец за лошадь, хватило надолго, но когда они стали кончаться, мальчик сказал ему:

— Я превращусь в хорошую белую корову. Поведи меня в город и продай там, но, если не хочешь, чтобы мы навсегда потеряли друг друга, сними с моей шеи веревку и отнеси домой. По дороге в город ты, наверное, встретишь человека в белой одежде на буланой лошади. В руках у него будет белая плеть. Это Хайт. Но, смотри, ни за что не продавай меня ему, хотя бы он сулил тебе всякие сокровища.

На другой день мальчик превратился в хорошую белую корову, отец надел ей на шею веревку и повел в город. По дороге они встретили человека в белой одежде, на буланой лошади, с белой плетью в руках.

Всадник стал просить старика:

— Продай мне корову, за ценой я не постою!

Но старик не отдал коровы, а пошел в город и там продал ее и получил много денег. Веревку, что была на шее коровы, он снял и вернулся домой.

Ночью мальчик из коровы превратился в птицу и прилетел домой.

А денег, вырученных за корову, хватило надолго, но когда они стали подходить к концу, сын сказал:

— Я превращусь в буйвола, и ты продай меня, но не забудь снять с шеи поводок… По дороге ты, наверное, встретишь черного человека, в черной одежде, на вороном коне.

В руках он будет держать черную плеть. Это Хайт. Смотри, какую бы цену он ни давал, не продавай меня.

На другой день мальчик превратился в огромного буйвола. Отец повел его в город. По дороге они встретили черного человека в черной одежде, на черном коне. В руках у него была черная плеть.

Черный человек пристал к старику:

— Продай мне буйвола, я дам за него любую цену!

Старик отказывался, но когда Хайт посулил ему мешок золота, он уступил буйвола да ещё забыл снять поводок. Наездник подхватил ремень, дернул за него буйвола и вмиг исчез.

Хайт погнал буйвола к морю, привязал его на солнцепеке, а сам скрылся в пучине.

Буйвол мучился от зноя и жажды. Тут Хайт вернулся и стал издеваться над превращенным мальчиком.

— Ну как, хорошо тебе? Ты ведь больше меня знаешь, почему же не оборвешь поводка и не уйдешь?

Мальчик с трудом ответил:

— Дай мне напиться, а потом делай со мной что хочешь… Я должен быть наказан, потому что вздумал тягаться с тобой.

— То-то! — сказал Хайт и снял с него поводок. Но буйвол кинулся в море и превратился в рыбу. Хайт сейчас же стал бакланом и погнался за ней. Но мальчик, превратившись из рыбы в голубя, взвился ввысь. Хайт стал ястребом и погнался за ним. Голубь превратился в красное яблоко и упал на колени княжеской дочери, — она сидела на балконе и вышивала. Тогда Хайт превратился в нож и упал рядом с яблоком.

Княжна не знала, что делать. Сперва она хотела спрятать яблоко, потом заметила нож, решила: «Это какой-то добрый дух прислал мне яблоко и нож, наверное, для того, чтобы я разрезала его и съела». Но едва девушка собралась разрезать яблоко, как оно превратилось в пшено и рассыпалось у ее ног. А нож превратился в курицу и стал клевать пшено. Когда же осталось только одно зернышко, оно превратилось в иглу. Курица стала ниткой и вделась в ушко иглы. Тогда игла бросилась в огонь, и нитка сгорела. Так погиб Хайт.

Потом иголка выскочила из огня и стала прекрасным юношей. Это очень удивило княжескую дочь.

Юноша рассказал ей все, что с ним случилось. Княжна вскоре полюбила юношу и вышла за него замуж.

Родители девушки устроили свадьбу. Юноша остался у князя. Мать и отца он взял к себе, и они счастливо жили до самой смерти, — все у них было, только птичьего молока не хватало.

Санта Сааджа и Сафа Сааджа

ИЛ некогда царь, правитель приморского народа. Немалыми сокровищами владел он, но детей у него не было. И скот, который был у царя, тоже не давал приплода. Беременные женщины старались не попадаться царю на глаза, чтоб он их не сглазил.

Так прожил царь больше половины жизни и потерял надежду быть отцом, что его очень огорчало. Самые вкусные блюда не шли ему впрок, а от лучшего вина болела голова.

Однажды царь, пригорюнившись, сидел на балконе своего дворца. Вдруг видит — к крыльцу подъехал какой-то человек. Не успел царь оглянуться, как незнакомец уже стоял перед ним.

— Добрый день, что ты такой хмурый? — заговорил нежданный гость. — У тебя какое-нибудь горе, или мой приезд не по сердцу?

— Почему не по сердцу, — ответил царь. — Горя у меня нет никакого. Заботы, конечно, есть, да у кого их нет.

Но незнакомец продолжал расспрашивать, что огорчает царя.

— Хорошо, раз ты так настаиваешь, поделюсь с тобой моей бедой. Но ты все равно не сможешь мне помочь.

— Послушаем, посмотрим, подумаем. Кто знает — может быть и удастся помочь.

Тогда царь рассказал ему о своем горе, — что он бездетен, и даже скот его не дает приплода.

— А что, если я сделаю так, что у тебя появятся дети и твой скот будет давать приплод, — чем ты меня наградишь?

— Полцарства отдам! — ответил царь.

— Никакого царства я не хочу. Править им хорошо — хлопотливо, а плохо — пропащее дело. Вот мое условие: у тебя родятся три сына, и когда они вырастут, ты позови их к себе и спроси по очереди, кто из них захочет навестить меня. Тому, кто вызовется, ты дай разрешение. Вот и все.

Царь с радостью согласился на условия незнакомца. Тогда тот вынул из кармана яблоко и сказал:

— После того, как я уеду, сними кожицу с этого яблока, разрежешь его пополам, одну половину съешь сам, другой угости жену, а кожицу от яблока отдай скоту, который не давал приплода.

— Все это нетрудно сделать, — сказал царь. — Но как найти тебя, если действительно у меня будут сыновья?

— Я живу по ту сторону моря. На берегу будут следы моего коня, по ним твой сын доберется до меня, — ответил незнакомец, простился с царем и уехал.

Царь сделал все, как ему было сказано.

Прошло немного времени, и скот стал давать приплод. Прошел год, и царица родила мальчика. Через три года у царя уже было три сына.

Время шло, сыновья царя выросли. Вот однажды отец позвал их к себе, усадил и все рассказал: как у него не было детей, как заезжий гость осчастливил его и какое царь дал ему обещание. Затем он обратился к старшему сыну:

— Тебе, как старшему, следовало бы отправиться приветствовать и благодарить моего благодетеля.

Но тот отвечал:

— Зачем мне пускаться в такое путешествие, бог весть куда. Да и следы, о которых ты говоришь, наверно, смыло море.

— Если старший брат не решается пуститься в путь, так у меня и подавно нет охоты, — сказал средний сын.

Тогда отец обратился к младшему сыну:

— Ты — моя последняя надежа. Помоги мне сдержать слово.

— Отец! — ответил царю младший сын. — Ваша воля для меня — закон. Снарядите меня, чем нужно, и я выполню ваше поручение.

Приехал юноша к морю и заметил глубокие следы. Они были видны даже на камне. Долго он ехал по ним, но вот следы оборвались и исчезли, еле просвечивая в морской воде. Юноша погнал коня в море, но тот стал. Делать нечего, младший сын вернулся на берег, слез с коня, сел и задумался. Его мучило, что он не сумел выполнить отцовского поручения.

Пока он размышлял, как быть, с ним поравнялся какой-то человек верхом на муле, белом, как морская пена.

— Добрый день, — сказал ему проезжий и поехал дальше по морю, как по полю.

Погруженный в раздумье юноша не успел ответить на приветствие. Но увидев, что приезжий едет по морю, как посуху, он крикнул:

— Задержись, добрый человек, выслушай мою просьбу!

— Что тебе нужно? — отозвался тот.

— Я тоже хотел бы переехать через море, но мой конь для этого не годится. Если можно, перевези меня.

— Хорошо, — ответил всадник. — Ты хоть и молод, а смел. Я уважу твою просьбу.

Он посадил юношу позади себя, и они переехали море. После этого всадник свернул в сторону, а юноша снова, найдя нужные ему следы, пошел по ним. В пути он проголодался и, увидя в сторонке пацху, свернул к ней. Там жила одинокая старуха. Завидев юношу, она спросила:

— Нан, лучезарный, что тебя привело ко мне?

— Я пришел из-за моря, — ответил юноша, — и иду к человеку, который осчастливил моего отца.

— Сынок, не ходи туда! — воскликнула старуха. — Тот, к кому ты идешь, злой человек, он не пощадит тебя!

— Нет, матушка, — сказал юноша, — пусть живым я от него не вернусь, но раз взялся за что-нибудь, я не отступаю от своих решений.

Тогда старуха сварила мамалыгу и накормила его. Насытившись, юноша сказал:

— Ты уже знаешь, к кому я иду. Объясни, пожалуйста, как лучше мне пройти.

— Следы, по которым ты шел, скоро исчезнут, — сказала старуха. — Там начинается земля того, к кому ты идешь, а на своей земле он следов не оставляет. И вот там увидишь старую пацху. В ней у очага сидит древняя старуха.

Пророй за пацхой землю так, чтобы очутиться, когда вылезешь, перед старухой. Не давай ей опомнится, поцелуй ей грудь и скажи: «С этого дня я твой сын, ты моя молочная мать и должна мне во всем помогать». Она и даст тебе совет, как поступить дальше. Вот тебе в подарок заступ, он может оказаться нужнее меча.

— Благодарю тебя, — сказал юноша и пошел дальше.

Наконец, он увидел старую пацху. Подкравшись, он заглянул в щель. У очага сидела, что-то бормоча, сгорбленная древняя старуха.

Юноша поступил так, как ему велела советчица: сделал подкоп и успел приложиться к груди хозяйки. Но в этот миг старуха вздохнула и чуть не проглотила его.

— Да падет мое горе на твою голову! — вскричала она. — Какого куска ты меня лишил! Ну, что же поделаешь, не за всеми бегает удача. Теперь скажи, кто ты и что тебе надо?

Царский сын рассказал ей все: как у его отца не было детей, как благодаря какому-то человеку родились дети, и добавил, что он ищет дорогу к тому человеку.

Старуха ответила:

— Не надо бы тебе пускаться в путь, но раз пошел, не стоит возвращаться, словно жалкому трусу. Своей смелостью ты мне пришелся по душе. Я расскажу тебе, как выпутаться из сети, в которую можешь попасть. Человек, к которому ты идешь, злой колдун-аджиныш. Он заманивает к себе людей, и если они ему не угодят, он их пожирает. У него семь дочерей, но нет ни одного сына. Иди дальше, пока не дойдешь, до реки, спрячься в кустах на берегу. Туда прилетят в виде голубок шесть дочерей аджиныша. Они сбросят голубиные перья, начнут купаться, потом опять их наденут и улетят. Только берегись, не присматривайся к девушкам, а то у тебя зарябит в глазах и ты не доглядишь старшую. Она прилетит позже, в облике орлицы. Когда она превратится в девушку и войдет в воду, сумей похитить ее орлиный покров. Если тебе это удастся, девушка будет в твоих руках и поможет во всем. Но ты ей не отдавай до тех пор покрова, пока она не поклянется исполнить все, что ты ей прикажешь.

Выслушал юноша старуху, встал и продолжал свой путь. Придя к реке, он спрятался в камыше и стал ждать.

Вскоре прилетело шесть голубей. Они сбросили свои перья и превратились в прекрасных девушек. У царского сына разбежались глаза. Но, помня предупреждение старухи, он крепко зажмурился. Девушки выкупались и улетели.

Вскоре юноша услышал свист крыльев, и на берег опустилась орлица, да так близко, что задела крыльями верхушки камыша, где он притаился.

Девушка разделась и вошла в воду. В ту же минуту юноша, не мешкая, забрал ее орлиную оболочку. Выкупавшись, девушка вышла на берег. Не найдя своего покрова, она растерялась. Села, поджав ноги, и закрылась распущенными волосами. Некоторое время она сидела молча. Потом крикнула сначала гневно, а потом жалобно:

— Вор! Вор! Отдай мне мою одежду. Я наказана за свою неосмотрительность и готова искупить вину.

Не выходя из засады, юноша потребовал, чтобы она поклялась помочь ему в том, о чем он ее попросит. Когда она дала клятву, он вернул ей одежду и рассказал о своем обязательстве.

— Ты и вправду смелый и ловкий человек, — сказала девушка, — если сумел переехать море и заслужил доверие двух старух. Мне теперь не обидно, что я попала впросак. Вот что тебе надо сделать, слушай меня. Человек, которого ты хочешь видеть, — мой отец. Но у него крутой нрав и надо, чтобы ты сумел к нему примениться. К нашему жилищу ты подойди, когда стемнеет. Сначала потухнут свечи в окнах у отца и матери, затем в комнатах сестер. Последней будет гореть свеча в моей комнате. Ты постучи в окно, я тебя впущу и мы решим, как поступать дальше. А я пока кое-что разузнаю…

Девушка накинула орлиный покров и улетела.

Наступила ночь. Царский сын подошел к жилищу аджиныша и стал следить за освещенными окнами. Постепенно стали гаснуть свечи. Наконец осталось озаренным лишь одно окно. Едва юноша постучал в это окно, девушка впустила его и тихо сказала:

— Слушай и запоминай. Завтра утром ты придешь к нам, как гость. Отец спросит тебя, как поживают твои родители, что ты делал в дороге, а после беседы велит слугам зарезать быка и зажарить. Эту бычью тушу он предложит тебе съесть. Если ты вздумаешь отказываться, он скажет, что ты издеваешься над его гостеприимством, и может жестоко расправиться с тобой.

— Но ведь я не в состоянии съесть бычью тушу, — сказал юноша. — С грехом пополам, натужась, я, может быть, натощак съем пол-ляжки. Как же мне быть?

— Не бойся! — ответила девушка. — Вот тебе, платок. Когда увидишь, что есть тебе уже невмоготу, вытри губы этим платком и ты снова почувствуешь голод. А теперь ложись и спи спокойно. Когда начнет рассветать, я тебя выпущу. Ты где-нибудь поброди в сторонке, а затем иди как ни в чем не бывало к отцу.

Утром царский сын пришел к аджинышу. Они приветствовали друг друга. Хозяин расспросил его о пройденном пути, а затем позвал слуг и приказал:

— Приготовьте гостю завтрак, да выберите быка пожирнее! Он проголодался с дороги.

Аджиныш усадил юношу за стол и стал угощать. Юноша ел, пока не наелся, но когда провел платком по губам, опять почувствовал голод. Так он делал каждый раз, когда чувствовал, что есть больше не может. Он съел все, что было на столе.

— Что ж, отдохни с дороги, — сказал аджиныш и сам провел его в спальню.

«Ну и гость у меня завелся! — подумал аджиныш. — С таким надо держать ухо востро. Надо его извести другим способом».

И он пошел советоваться с женой. Та ему сказала:

— Двор у нас голый; пусть твой гость вырастит посреди двора такую чинару, чтобы вся наша семья могла отдыхать в ее тени. А если он этого не сумеет, значит нечего его бояться, тогда и расправься с ним.

Когда юноша проснулся, аджиныш сказал ему;

— Я тебя очень прошу об одной услуге. У меня голый двор, и мне очень хочется вырастить тенистую чинару, такую, чтобы вся моя семья могла в зной под ней укрыться. Ты, конечно, сможешь это для меня сделать.

Юноша подумал и сказал:

— Хорошо, мне надо будет поискать семена, этим я сегодня займусь, а завтра мы вырастим чинару.

Аджиныш оставил его в покое, и юноша ушел из его усадьбы, решив вечером снова встретиться со своей покровительницей. Может быть, она и на этот раз его выручит.

Ночью он опять с ней свиделся. Он рассказал о выдумке отца.

— Ну, как я теперь вывернусь? — сказал он и повесил голову.

— Не горюй, — отвечала она, — я тебя научу, как поступить. Возьми эту палку, завтра утром пойди и воткни ее в землю, посреди двора, а потом полей тремя кувшинами воды. В это время придет отец и скажет тебе: «Удачи в работе!», но ты не отвечай, пока не выльешь все три кувшина. Когда окончишь поливку, тогда и ответишь. Отец рассердится на такое запоздалое приветствие, но ты ему скажи: «Если бы я ответил до окончания работы, она бы мне не удалась». Тут дерево начнет расти и вершина его тебя накроет. Отец повернется и уйдет. А ты беги ко мне, я тебя спрячу за пологом, ночью же мы оба сбежим. Я боюсь, что отец придумает еще что-нибудь такое, с чем я не справлюсь, и он тебя погубит. Я полюбила тебя и хочу быть твоей женой. Ночью проберись в конюшню и выведи двух лошадей: белую и вороную.

Белую никто не обгонит днем, а вороную — ночью. А когда в паре, они не отстают друг от друга.

Перед тем, как пуститься в путь, девушка взяла в дорогу флягу с водой, мешочек орехов и связку кукурузных початков.

В ту ночь матери её снилось, что в доме случилось несчастье. Она проснулась, разбудила мужа и говорит ему:

— Я видела плохой сон. Должно быть, у нас в доме что-нибудь неладно. Встань и обойди все комнаты.

Аджиныш встал, обошел дом, видит — старшая дочь исчезла. Он вернулся в спальню и сообщил об этом жене.

— Айт, ты, старая кочерыжка! — закричала она на мужа. — Это ты нам на позор избаловал эту вертихвостку. Сейчас же поезжай в погоню, привези ее обратно. Уничтожь проходимца, с которым она сбежала, иначе я сживу тебя со света!

А молодые уже мчались во весь опор, но когда посмотрели назад, увидели, что аджиныш догоняет их на огненном коне.

— Ах, я сделала ошибку! — вскричала беглянка. — Забыла тебе сказать, чтобы ты спрятал уздечку огненного коня. Боюсь, что на нем отец нас нагонит. Но ничего, авось, у отца не на все хватит догадки.

Тут она обратила своего коня в часовню, а коня юноши — в ограду, сама превратилась в попа, а юношу обратила в дьякона. Они притворили плотно дверь и стали, изменив голоса, петь псалмы.

Аджиныш подъехал к ограде, слез с коня, но не посмел войти в часовню. Он постоял до тех пор, пока они не перестали петь, а затем спросил:

— Не проезжали мимо вас мужчина с женой на черной и белой лошадях?

— Как же, — ответил юноша, прикрыв рукою рот и гнусавя, — они проезжали, когда я еще разучивал азбуку.

— Эх, здорово обскакали они меня! — с досадой воскликнул аджиныш. — Гнаться за ними — мертвое дело.

Как только аджиныш уехал, девушка вернула прежний вид себе, юноше, коням, и они снова пустились в путь.

Меж тем, аджиныш возвратился домой с пустыми руками.

— Почему ты не волочишь за волосы дочь? Где она? — набросилась жена на растерянного аджиныша.

Он рассказал о своей неудаче.

— Ах, ты! — закричала она. — Тебя надо бить головой об стену, чтобы твои мозги шевелились. Ведь в часовне были они. Я сейчас сама поеду в погоню.

Едва отдышался огненный конь, она пустилась вслед за беглецами. Много ли, мало ли прошло времени, но жена аджиныша стала их настигать.

Оглянулась девушка и видит: мать догоняет их. Тогда девушка вылила за собой воду из фляги. И вот — разлилась бурная река, которую огненный конь с трудом переплыл. А тем временем беглецы умчались дальше.

Спустя некоторое время, мать опять стала их нагонять. Девушка кинула тогда початки кукурузы. И выросла вдруг такая густая, высокая кукуруза, что огненный конь едва через нее пробрался, но все же скоро стал снова догонять беглецов. Тогда девушка раскидала орехи. Тут поднялись такие высокие, скользкие горы, что уставший огненный конь не смог их осилить. У него пошел дым из ноздрей, он стал спотыкаться, и жена аджиныша свалилась с него. Видя, что ей уже не захватить дочь, она крикнула ей вдогонку:

— Будь проклята! Стань лягушкой, едва увидишь свой новый дом.

Долго еще ехали юноша и девушка, опечаленные проклятием матери. Среди рощи, когда они были уже близко от царского дворца, девушка подняла голову, увидела его высокую крышу и — превратилась в лягушку. Она едва успела сказать юноше:

— Жди меня три года, — и исчезла в траве.

Юноша один вернулся домой, и царь на радостях устроил пир. Чтобы братья ему не завидовали, младший подарил им обоих коней. Сам он очень горевал, тягостно ожидая, когда исполнится три года. С нетерпением считал он дни и при этом ошибся в счете на три дня. Когда наступил, по его расчетам, конец третьего года, а девушка все же не появилась, юноша пришел в отчаянье и позволил родителям обвенчать его как раз на третий день с избранницей, которую наметили они.

В этот же день дочь аджиныша, сбросив лягушечью кожу, собиралась встретиться со своим возлюбленным. Но едва она покинула рощу, как увидела издали свадебное шествие и юношу — жениха. Она решила, что он разлюбил ее и не дождался.

Девушка все же не могла заставить себя уйти из этих мест. Она опять надела свою лягушечью кожу и направилась к старухе, которая жила невдалеке от царского дворца.

— Что тебе здесь надо? — крикнула старуха, увидя лягушку, поддела ее веником и вынесла за дверь.

Лягушка вернулась. Старуха опять ее вынесла, но лягушка пришла снова и села у очага. Она квакнула, и из ее рта выскочил золотой. Обрадованная старуха подняла его.

— Да это никак золото? Сейчас узнаем! — сказала она и побежала в лавку.

Там она накупила всего, что хотела, и вернулась домой с полными руками. Теперь она стала ухаживать за лягушкой словно за родной внучкой.

Прошло немного времени, и старуха, которая раньше кормилась объедками от царской кухни, так поправилась, что все стали ей завидовать.

Соседи узнали, откуда ей привалило счастье, и скоро слух о чудесной лягушке дошел даже до царевича. Он сразу догадался, что это за лягушка. Клял себя за поспешность, но не знал, как теперь поправить дело.

Он перестал разговаривать с женой, избегал родных, уходил на целые дни в сад. Там он ложился под деревом и тщетно тосковал о своем потерянном счастье.

Узнав об этом от старухи, девушка-лягушка попросила ее достать ей двух дроздов и сказала им:

— Летите в царский сад, сядьте на дерево, под которым будет лежать царевич, и затейте между собой драку. Тот, кто окажется слабее, пусть скажет победителю: «Как Санта Сааджа не простила измену Сафа Сааджа, так и я не прощу тебе моего поражения!»

Дрозды прилетели на дерево, когда под ним лежал царевич, и стали клевать друг друга. Потерпевший поражение свалился на землю около царевича. Расправив крылья, он крикнул победителю: «Как Санта Сааджа не простила измену Сафа Сааджа, так и я не прощу тебе моего поражения!» и, прихрамывая, скрылся в кустах.

Когда царевич услыхал, что сказал дрозд, его охватило еще большее отчаянье, потому что Сантой Сааджа звали дочь аджиныша, а Сафой Сааджа — его.

Между тем, его жена тоже узнала, что у старухи живет бывшая невеста царевича, обращенная в лягушку, и потому так горюет ее муж. Она притворилась тяжело больной, слегла. Обеспокоенный царь стал ее спрашивать:

— Чем можно тебе помочь?

— Только одним, — ответила она. — У нашей соседки-старухи есть лягушка. Поймайте ее и бросьте в огонь, это она наслала на меня болезнь.

Царь приказал своим людям захватить лягушку. Ее бросили в огонь и сожгли, но одна косточка выскочила из огня и упала на пол. Когда подметали пол, эту косточку вместе с сором вымели за порог. Пошел дождь, косточку смыло водой в реку, и там она обратилась в золотую рыбку.

Старуха, у которой жила лягушка, очень огорчилась ее гибелью. Однажды она пошла на речку за водой. Тут к ней подплыла золотая рыбка и сказала: «Не печалься о твоей лягушке, я стала золотой рыбкой!»

Старуха не могла скрыть своей радости, и вскоре злая жена царевича узнала, что лягушка стала золотою рыбкой. Она опять притворилась тяжело больной и сказала озабоченному царю:

— Если не поймают золотую рыбку, которая завелась в реке, не принесут сюда и я ее не съем, то знайте, что я умру!

Царь послал рыбаков, те поймали рыбку и принесли во дворец. Но разве можно съесть рыбу так, чтобы ничего от нее не осталось? Один плавничок упал под стол, и когда вымели его во двор, там вдруг выросло большое красивое дерево.

Царская невестка сразу догадалась, что ей опять не удалось погубить свою соперницу. Она опять притворилась больной и потребовала, чтобы срубили и сожгли дерево, которое заслоняет ее окно.

Дерево срубили и сожгли, но в то время, как его рубили, одна щепка далеко отлетела. Как раз в то время мимо проходила старуха, увидела хорошую щепку, подобрала ее и принесла домой. Прошло немного времени, щепка обратилась в девушку.

Старуха ей очень обрадовалась, и девушка осталась жить у нее в доме. Она рассказала старухе обо всем, что случилось с юношей и с нею, а та, спустя несколько дней, сумела подстеречь царского сына, когда он был один, и рассказала ему о том, что его возлюбленная вернулась.

Обрадованный юноша пошел к отцу и открыл ему тайну, сказав в заключение:

— Я так тосковал об этой девушке, что ошибся в счете на три дня. Она не появилась, а я от отчаянья и досады согласился жениться на другой. Лягушка, которую сожгли по наущению моей жены, рыбка, которую она съела, дерево, которое срубили, — всем этим была моя возлюбленная, и все плохое было сделано моей женой, чтобы погубить мою возлюбленную.

— Так пусть же злая и бесчеловечная сноха уходит из нашего дома! — воскликнул разгневанный царь.

Жену царевича прогнали. После этого царь обвенчал сына с Санта Сааджа.

Претерпев столько испытаний, узнав столько горя, они зажили теперь дружно и счастливо.

Я рассказал обо всем этом соседям. Первый сказал мне:

— Живи до тех пор, пока все, о чем ты говорил, мы не увидим своими глазами.

Другой сказал:

— Живи до тех пор, пока мы не подпрыгнем до неба, не сорвем по звездочке и не сделаем из них ручек для своих ножей!

Третий добавил:

— Живи до тех пор, пока мы не пойдем к морю и не притащим оттуда полное сито воды.

Царь и его визирь

ОДНОГО царя был визирь, прославившийся своим необыкновенным умом. До глубокой старости был он правой рукой царя. Но вот, отягченный годами, он попросил освободить его от должности и отпустить домой. Царь согласился, но при условии, чтобы он нашел преемника, равного себе по достоинству. Визирь принял это условие, отбыл домой и велел своему старшему сыну идти к царю вместо отца. Прощаясь, отец дал сыну наставление: в опасности быть смелым героем, а умом не уступать отцу.

Благословил отец сына, посадил его на коня и отправил в путь. А сам сел на другого араша и пустился по кратчайшей дороге наперерез.

Он хотел проверить, способен ли сын в самом деле быть героем. Для этого он спрятался за большой пень и обвязал рот платком, чтобы изменить свой голос, и когда сын проезжал мимо, закричал:

— Стой! Дальше не поедешь! Отдавай оружие! — и дал несколько выстрелов в воздух.

Сын долго упрямился, не хотел отдавать оружия, но отец, не переставая грозить, стоял на своем.

Сын покорился. Тогда отец потребовал, чтобы в знак покорности он переложил свое оружие с левой стороны на правую и вернулся бы обратно домой. Тот подчинился и исполнил приказ. Отец же кратчайшим путем вернулся домой. Вскоре возвратился и сын.

Он никому не сказал, что с ним случилось, в чем причина возвращения, но скрыть неудачи не мог.

На другой день отец отправил к царю своего младшего сына. Так же, как и накануне, отец пустился наперерез младшему сыну и поступил с ним так же, как со старшим. Не устоял и младший сын — испугался угрозы и вернулся домой.

Смущенные, опечаленные братья не смогли скрыть своего горя друг от друга и от окружающих.

— Скажите правду, что с вами случилось по дороге? — стала допытываться сестра, но они ей ничего не ответили.

Тогда она стала просить отца позволить ей самой поехать для того, чтобы выяснить, что им встретилось в пути. Отец разрешил.

Она надела мужскую одежду и уехала. Отец с ней поступил так же, как с сыновьями: поскакал наперерез, спрятался за пень, а когда дочь подъехала, стал стрелять и потребовал сдать оружие. Но дочь не испугалась — она стала отстреливаться.

Тогда он благословил ее за геройство на дальнейший путь к царю.

Немного погодя она увидела запертые ворота, за которыми находился замок трех великанов. Девушка ударила плетью своего араша, и он распахнул ворота.

Великанов не было дома, они ушли на охоту. Девушку встретили сестры великанов, которые были поражены смелостью всадника. Вернулись великаны с охоты и увидели настежь открытые ворота.

— Кто дерзнул это сделать?! — закричали они.

Но, разглядев пришельца, смягчились и стали расспрашивать: кто он, откуда и куда идет. Гость отвечал уклончиво, и все же великанам он понравился. Посоветовавшись между собой, они решили сделать его своим зятем и тут же предложили гостью выбрать себе в жены одну из своих сестер. Гость согласился. В брачную ночь его отправили со старшей сестрой в амхара.

— Я еду к царю по особому делу, и пока я от него не вернусь, не могу быть с тобой близок, а поэтому мы должны с тобою лечь на разных кроватях, — сказал гость, оставшись наедине с невестой.

На другой день сестра рассказала, как с ней обошелся жених. Братья сильно опечалились, подумали, что старшая сестра не понравилась гостю, и предложили ему в жены среднюю. Но с ней гость поступил так же, как и со старшей. Наконец, братья предложили гостю младшую сестру, но и к младшей он не прикоснулся.

Между тем, младшая сестра великанов была вещей, но об этом никто не знал, не знали об этом и братья. И вот говорит она гостю:

— Я знаю, ты не мужчина, а женщина, но в будущем ты превратишься в мужчину. Когда будешь уходить, братья мои предложат тебе выбрать коня из нашего табуна. Выбирай самого плохого, он будет тебе всегда верным помощником.

Гость так и поступил. Выбрал самого плохого коня, оседлал и поехал.

Вдруг конь заговорил человеческим голосом:

— Держи покрепче поводья. Сожми ноги так, чтобы сошлись пятки, и гикни во всю мочь.

Девушка натянула поводья, стиснула коня ногами и гикнула. Конь взлетел под самое небо, перевернулся в воздухе брюхом вверх, но на землю опустился на все четыре ноги. Девушка удержалась на нем.

— Хотел тебя проверить, — сказал конь, — какой ты герой. Теперь отправимся дальше.

Остаток пути прошел спокойно, и они приехали к царю.

Царь принял нового визиря очень хорошо. Но, чтобы убедиться в его способностях, он велел ему выполнить поручение:

— За семью горами, на седьмой поляне, в одном из семи болот разыщи большого черного кабана, вынь у него сердце и печень и принеси мне, — сказал царь.

Девушка обратилась к коню и стала спрашивать у него совета.

— Попроси у царя крепкий, острый нож с черной ручкой, — сказал конь.

Царь дал девушке такой нож, и она отправилась в дорогу.

Много препятствий было на ее пути, но все-таки она добралась до цели. На седьмой поляне из болота вылез большой черный кабан, лег на суше и тут же заснул. Кабан спал три дня и три ночи. Девушка стала разрезать кабану брюхо. Еле-еле к третьему дню, когда кабан уже готов был проснуться, она добралась до печени и сердца и вынула их.

Едва успела она сесть на коня, как кабан проснулся и погнался за ней. Но скоро ослабев, он упал и издох.

Девушка явилась к царю и отдала ему кабанью печень и сердце.

— Хорошо, — сказал царь. — Теперь выполни другую задачу: за семью морями, за семью горами пасется белая олениха. Отправляйся туда, разыщи олениху и принеси три стакана оленьего молока.

Села девушка на коня, миновала семь морей и к вечеру добралась до седьмой горы. Перед ней встало неодолимое препятствие: горы то сходились, то расходились вершинами и так сталкивались, что искры сыпались кругом. Девушка упала духом и спросила коня, что делать.

— Не легко мне будет, — отвечал конь, — но, может быть, мы минуем благополучно это место. Не горюй, соберись с силами. Когда горы разойдутся, натяни поводья потуже, стисни меня коленями, ударь плетью, гикни и — авось, я сумею проскочить.

Сказано-сделано. Однако горы, сомкнувшись, удержали коня за хвост. Девушка же от толчка вылетела из седла через голову коня, но осталась невредимой. Встав на ноги, она увидела в долине какой-то город. Подойдя ближе, заметила, что люди в нем все из белого камня, застыли в разных положениях — одни сидят, другие стоят, третьи окаменели на ходу.

— Здравствуйте! — сказала девушка одному из них.

— Добро пожаловать! — ответил неподвижный человек.

— Отчего все стоят окаменелыми? — спросила девушка.

— Наша царица очень зла. Рассердилась она на мужа за то, что он уменьшил нам подати и облегчил нашу жизнь. «Зачем мне подданные лентяи, — сказала она. — Пусть лучше ничего не делают и станут как камни!» И заколдовала нас. Если ты пригрозишь ей оружием, то она расколдует нас. Но следи, чтобы она не заговорила больше трех раз. Если она успеет заговорить в четвертый раз, мы все погибнем. Поэтому руби ей голову, как только она успеет трижды заговорить, — предупредил девушку окаменевший человек.

Та пришла к царице и, пригрозив ей кинжалом, велела немедля оживить всех окаменевших людей. Царица испугалась и сказала:

— Пусть оживут все.

Потом, помедлив, добавила:

— Пусть все женщины превратятся в мужчин.

Заговорив в третий раз, она сказала:

— Пусть все мужчины превратятся в женщин.

Затем она хотела еще что-то добавить, но девушка выхватила кинжал и отсекла царице голову.

И вдруг все окаменелые люди в городе ожили. Женщины превратились в мужчин, а мужчины в женщин. Сама девушка-герой также превратилась в мужчину. Когда этот мужчина вышел из дворца, к нему подбежал конь, уже вырвавшийся на свободу. Только хвост его стал короче.

Они нашли олениху и добыли от нее три стакана молока, а затем вернулись к царю. Царь, убедившись в силе и находчивости посланца, признал в нем героя и щедро наградил.

— Иди домой и отдыхай, — сказал он ему, — пока я тебя не вызову.

По дороге герой заехал к великанам и женился на младшей сестре, а двух старших повез в невесты своим братьям. Дома отец и братья торжественно встретили его, и зажили они счастливо, обзаведясь каждый своей семьей.

Тачкум и адау

ИЛ старик со старухой. Старика звали Тачкум. Был он ленив и к тому же большой пустомеля. Однажды в осеннюю дождливую ночь старик вышел во двор. Взглянул он на хмурое небо и говорит:

— Ночь подходящая… Вот если побродить — сколько можно было бы у всяких воров отнять похищенного добра!

Услышав эти слова, старуха усмехнулась и решила: «Надоел он мне своей болтовней и выдумками. Отобью-ка я у него раз навсегда охоту хвастаться!»

Не долго думая, она вложила в дорожную сумку шило, кружок свежего сыру, насыпала немного муки, сунула старику сумку в руки, накинула на него старую свалявшуюся бурку, вывела на крыльцо, сказала:

— Надоели мне твое хвастовство и безделье! Иди, куда глаза глядят!

И захлопнула дверь.

Старик стал горько каяться, да было уже поздно. Он знал, что старуха его больше в дом не впустит, махнул рукой и пошел куда глаза глядят.

Шел он, шел, наконец, подошел к большой реке. Видит— на другом берегу стоит адау. Тот закричал:

— Эй, сморчок! Перенеси меня через реку!

— Ишь ты, верзила волосатый!.. Сам перенеси меня. Ни на что другое ты не годишься! — ответил старик, рассчитывая, что река сильно разлилась от дождей и адау до нега не доберется.

Тогда адау поднял с земли камень и сжал его так, что из него потекла вода.

— Вот так же я из тебя дух выпущу, наглец ты! — крикнул он.

Тачкум незаметно вынул из сумки кружок сыру, нагнулся, словно поднял камень, и выжал воду из сыра.

— Вот и я так же из тебя дух выпущу, если ты сейчас же не перенесешь меня через реку! — пригрозил старик.

Адау поднял другой камень и так сжал, что камень превратился в песок.

— Вот так же я и тебя превращу в пыль, ничтожный старик, если ты не перенесешь меня через реку! — снова крикнул адау.

Тачкум выхватил из своей сумки горсть муки, опять нагнулся, делая вид, что поднимает камень, сжал в руке муку и сквозь пальцы высыпал на землю.

— Эй ты, пока цел, переходи скорее реку и перенеси меня на ту сторону, а то я сотру тебя в порошок! — пригрозил Тачкум.

Испугался адау. С трудом перешел реку, посадил старика на плечи и понес его, борясь с течением. На середине реки адау удивленно сказал:

— Какой же ты легкий, старик!

— Это тебе кажется, потому что я держусь за небо, а то, пожалуй, тебе не по силам было бы выдержать мою тяжесть, — ответил Тачкум.

— Ну-ка, чуть-чуть отпусти небо, — сказал адау.

Старик вынул из сумки шило и вонзил его в спину адау.

— Ой, держись за небо! — заревел адау.

Тачкум вытащил шило из спины адау, и тот понес его дальше.

Перенес адау старика через реку и сказал ему:

— Иди в лес, гони на меня зверей, а я переловлю их, и мы приготовим себе завтрак.

Старику хоть и было боязно, но отказаться еще страшнее. Пошел в лес.

Там он поднял от страха такой крик, что звери кинулись кто куда. Адау наловил их, содрал шкуры и подвесил мясо к ветвям огромного дерева.

А тут и старик вернулся.

— Мало ты выгнал зверья, разве этого нам хватит? — спросил адау.

Тачкум опешил, когда увидел, сколько туш развесил великан. Однако он не растерялся.

— Уж больно трусливо это зверье — во все стороны опрометью бросилось. А то, конечно, пригнал бы больше.

Тогда адау сказал старику:

— Подожди теперь здесь, я пойду в лес подальше, еще подгоню, а ты с ними разделайся.

Адау ушел в лес, стал ломать деревья и топтать кустарник. Звери кинулись к опушке, где сидел Тачкум. Вот он видит, что прямо на него бежит огромный кабан. Старик едва успел схватиться за нижнюю ветку дерева и кое-как подтянул ноги. А кабан с разбега всадил клыки в дерево, да так в нем клыки и застряли.

Тут старик заметил в дупле маленькую птичку, взял ее и сел под деревом. Вернулся адау, стал спрашивать старика:

— Где же зверье, которое я выгнал из лесу?

— А вот все, что ты выгнал, — ответил Тачкум, указывая на кабана и птичку. — Больше я ничего не заметил. Кабана я ткнул мордой в ствол, вот он стоит, шкуру с него снимай сам, а птичка у меня в руках.

Адау рассердился:

— Ты поймал какую-то пичугу, на что она нам нужна?

Тачкум выпустил птичку на свободу и крикнул:

— Смотри адау, если ты ее не поймаешь, ты сам будешь превращен в такую же!

Адау испугался, погнался за птичкой, но не смог ее поймать. Тогда он в смущении взвалил на спину дичь и они отправились к нему домой. Тут великан занялся стряпней: отломал огромную ветку, сбил с нее сучья, ободрал кору и стал насаживать на нее дичь, как на вертел, а старика поспросил принести дров.

Долго бродил старик по лесу и не знал, что ему делать. Потом догадался — выкрутил несколько лоз дикого винограда, сплел их и стал перевязывать близко росшие деревья. Адау надоело ждать, пошел он в лес искать старика.

— Жду тебя не дождусь! — сказал он ему с досадой. — Чего ты тут возишься? — Разве ты не видишь? Связываю десяток деревьев, чтобы сразу перетащить, — ответил Тачкум.

— Буду я ждать, пока ты с этим справишься, — проворчал адау, вырвал с корнем большое дерево и поволок.

Дома адау развел костер и стал жарить мясо. А старик захотел обедать на дворе, у обрыва. Адау взял целого оленя, положил перед стариком, сказал:

— Кушай!

Тачкум съел несколько кусков мяса, а остальные незаметно стал сбрасывать под обрыв. Адау с жадностью пожирал мясо и не заметил хитрости старика.

Стемнело. Тачкум побоялся ночевать под одним кровом, с великаном и сказал, что всегда спит на свежем воздухе.

Адау никак не мог понять повадок старика. Он задумал так или иначе избавиться от него и решил, как только старик заснет, — ошпарить его кипятком. По косым взглядам адау старик догадался, что тот хочет с ним разделаться, и надо держать ухо востро.

Ночью Тачкум взял бревно, положил его на то место, где подготовил себе ночлег, накрыл буркой, а сам спрятался за дерево и стал ждать.

В полночь адау, думая, что старик спит, пришел с котлом кипятка и облил бревно, покрытое буркой. Он думал, что покончил со стариком, а утром Тачкум зашел к адау и сказал:

— Этой ночью мне что-то было жарко, я потел и видел плохие сны.

Удивился адау, но ничего не ответил, отложил расправу со стариком до следующей ночи. Теперь он задумал накалить заостренную железную палку, чтобы вонзить ее в спящего Тачкума.

А старик поступил так же, как в первую ночь. Дождавшись полуночи, адау вонзил раскаленное железо в бревно, прикрытое буркой, и думая, что на этот раз разделался со стариком, пошел спать.

Утром Тачкум зашел к великану, сделал вид, что его знобит, и стал жаловаться:

— Всю ночь меня кусала блоха, не давала спать.

«Что это за человек?! — подумал адау. — Кипяток он принимает за плохой сон, раскаленное железо — за укус блохи». И великан в отчаянии глубоко вздохнул. От этого вздоха старик взлетел вверх, ударился о балку, схватился за нее и повис. Еще больше удивился адау.

— Что ты там делаешь? Чего висишь?

— Сегодня я еще ничего не ел, умираю от голода, хочу проверить зубы, крепки ли они, а потом возьмусь за тебя.

— Ты шутишь… — сказал перепуганный адау. — Мы сейчас сядем закусывать.

С этими словами он помог старику стать на пол, принес мясо и стал потчевать невольного гостя. А у того и кусок не лезет в горло, от страха стучат зубы.

— Что с тобой? Почему ты ничего не ешь? — спросил его адау.

— Мне надоело мясо зверей, хочется поесть хоть немного мяса какого-нибудь адау, — ответил Тачкум.

Тут адау не выдержал — умчался от страха в лес.

А Тачкум захватил стадо адау и погнал его к себе домой. Но так как он был никуда не годным пастухом, стадо по дороге разбежалось. Вернулся старик к старухе с одной лишь овцой, и та в пути захромала, так что он вынужден был тащить ее на плечах.

После всех этих приключений Тачкум перестал лгать и хвастаться, а вот хорошо работать он так и не научился.

Добрые братья и благодарные звери

ИЛ когда-то охотник, по имени Каурбей. У него было два сына — Мазлоу и Жакур. Когда мальчики подросли, он стал брать их с собой на охоту, чтобы приучить к этому промыслу.

Раз Мазлоу и Жакур попросили отца разрешить им пойти на охоту без него. Отец согласился.

Идя по ущелью, братья заметили двух зайцев и хотели их застрелить. Но зайцы взмолились:

— Не убивайте нас, мы всю жизнь будем служить вам!

Братья пощадили их, и зайцы послушно побежали за охотниками. Немного погодя братья увидели двух лисиц и стали прицеливаться. Но лисицы тоже взмолились о пощаде, обещая всю жизнь служить им. Братья пожалели и их. Все они вместе двинулись дальше.

Братья увидели двух медведей, сидевших под буком. Охотники навели на них ружья, но медведи упросили оставить их в живых, поклявшись в том, что они станут их верными слугами.

Охотники и звери подошли к распутью — одна дорога шла направо, другая — налево. Здесь братья решили разойтись, но один из них всадил нож в граб, стоявший у распутья. Нож этот обладал волшебным свойством: в случае несчастья с кем-либо из братьев он ржавел с той стороны, где случалось несчастье. Таким образом, тот, кто раньше вернулся бы к этому месту, мог узнать о судьбе брата.

Взяв по зайцу, лисе и медведю, братья отправились по разным дорогам.

Жакур попал в пустынное место. На крыльце ветхого домишки, стоявшего под горой, он увидел дремавшую старуху, а неподалеку у сарайчика — кучу человеческих черепов. Он сразу догадался, что это жилище людоеда и, укрывшись за зверями, благополучно миновал опасное место.

Но дальше им попалась яма, наполовину заполненная белыми камнями. Около нее стояла старуха, опиравшаяся на клюку. Жакур, подойдя к ней, спросил кого она ждет.

— Тебя, — ответила она, коснулась клюкой Жакура и его спутников и превратила их в белые камни.

Мазлоу, идя своей дорогой, пришел в деревню, жители которой были одеты в траурную одежду. Среди них не видно было молодых — лишь пожилые да старики. Мазлоу спросил одного из встречных, какая беда их постигла. И вот что тот рассказал.

Около села стоит древняя башня. Не так давно в ней поселился дракон — агулшап. Никто не решается с ним сразиться: молодежь и мужчины ушли в дальний поход, а князь стар и немощен.

Агулшап грозит спалить все село и требует каждые три дня себе на прокорм девушку. Тогда жители кидают жребий, и несчастную отводят в башню. Сейчас жребий пал на единственную дочь князя, оттого-то и опечален народ.

Мазлоу, не долго думая, отправился к башне и вошел в нее. Агулшапа не было, и Мазлоу затаился в темном углу. Своим зверям он велел ждать его около башни и поспешить к нему, если он их кликнет.

Под вечер жители с плачем привели дочь князя. Появился и агулшап. Не успел он кинуться на девушку, как Мазлоу очутился между ними. Долго он боролся с чудовищем и одолел его.

— Ты спас мне жизнь, и теперь я принадлежу только тебе, — сказала Мазлоу дочь князя. — Идем к моему отцу, я ему объявлю, что ты мой спаситель.

— Я очень устал с дороги и хочу немного отдохнуть, — ответил ей Мазлоу. — Завтра утром я буду вашим гостем.

Тогда дочь князя сняла кольцо со своей руки и надела на палец Мазлоу, сказав:

— Хорошо я уйду одна, но мое кольцо останется на твоей руке, и я буду тебе сниться.

Весь разговор Мазлоу с дочерью князя подслушал княжеский конюх. Подождав, пока тот заснул, конюх прокрался в башню и отрубил спящему Мазлоу голову его же шашкой.

Торопясь нагнать ушедшую девушку, конюх забыл снять кольцо с пальца Мазлоу. Затем он заступил ей дорогу и, угрожая смертью, взял с нее слово, что она признает в нем победителя агулшапа. Запуганная девушка дала ему клятву, и он привел ее к старому князю, который на радостях обещал конюху, что завтра объявит его женихом дочери.

Между тем, заяц, лиса и медведь забеспокоились, не слыша зова Мазлоу. Они осторожно вошли в башню и увидели мертвого агулшапа и Мазлоу с отрубленной головой. Горько заплакали животные и стали обдумывать как бы его оживить.

— Я могу только приладить голову на место, — сказал медведь.

— А я смогу, лизнув языком, срастить голову с шеей, — сказала лиса.

— Если вы все это искусно сделаете, то я дуну в рот нашему другу и оживлю его, — сказал заяц.

Каждый из них ловко проделал то, за что взялся.

Мазлоу вскочил, как будто его внезапно разбудили. Заметив лежавшую рядом окровавленную шашку, он понял, что был кем-то убит. Рассказав четвероногим друзьям обо всей, что с ним случилось, Мазлоу отправился с ними к князю. Едва он вошел во двор, как дочь князя с радостным криком бросилась к нему навстречу и обняла. Она объявила отцу и сбежавшимся жителям, кто ее подлинный спаситель.

Злодея конюха привязали к хвосту необъезженного коня, и тот умчался с ним в поле, а Мазлоу обвенчали с дочерью князя. Щедро одарив зятя, князь отпустил его с женой, взяв с них слово, что они приедут гостить, захватив с собой Жакура.

Мазлоу возвратился к распутью, где он расстался с братом. По заржавленному с одного бока ножу он узнал, что с Жакуром случилось несчастье. Тогда он оставил жену со свадебными дружками в ближайшей деревне, а сам с зайцем, лисой и медведем отправился той дорогой, по которой ушел его брат.

Немного погодя он увидел домишко. На крыльце спала, прислонившись к двери, жена людоеда. Было жарко и она наполовину обнажила грудь. Мазлоу подкрался к ней и приложил губы к ее груди. Жена людоеда проснулась. Она посетовала, что Мазлоу перехитрил ее, но что было делать… Он теперь породнился с ней, она и ее муж уже не могли ему сделать дурного. Мазлоу упросил ее помочь отыскать брата. Жена людоеда подумала и сказала:

— Не так давно тут проходили заяц, лиса и медведь. Может быть, с ними был и твой брат. Я не особенно приглядывалась… Неподалеку отсюда, под горой, живет моя сестра. Надо сказать, что у нее плохой характер, она старая дева и не любит мужчин. Если кто-либо из них ей попадается, она их обращает в камни. Может быть, твой брат ей попался. Берегись ее клюки. Сестра обращает живые существа в камень, коснувшись их острым концом клюки. Но можно их расколдовать и вернуть к жизни, если тронуть другим концом клюки. Вот все, что я могу тебе сказать. А теперь уходи, пока не вернулся муж. Он ревнив и не особенно обрадуется нашему родству.

Мазлоу поблагодарил жену людоеда и отправился дальше со своими верными спутниками. По дороге они стали держать совет, как раздобыть у злой ведьмы клюку.

Почесав себя за ухом, медведь сказал:

— Я взберусь на гору, начну оттуда скатывать на ее домик камни да пни, и не дам ей покоя.

— А я буду всю ночь тявкать под ее окном и изведу ее, — сказала лиса, махнув хвостом.

— Когда вы доведете ее до изнеможения, я стащу у нее клюку. И пусть попробует она меня догнать, — сказал заяц.

Как решили, так и сделали. Мазлоу добыл клюку старухи. Он ударил по лежавшим в яме камням, оттуда вышла толпа людей и, наконец, Жакур со своими зверями. После этого Мазлоу поломал клюку и обломки ее бросил отчаявшейся ведьме, которая с воем убежала.

Братья зашли в деревню, где их ждала жена Мазлоу, а затем все вместе вернулись домой. Их отец и мать были в трауре. Они думали, что сыновья погибли.

На радостях был устроен большой пир, на который пригласили всех соседей. Расколдованные люди прислали братьям гору подарков. Медведь, изрядно выпив, кувыркался, лиса танцевала, а заяц прыгал от радости. Когда все было съедено и выпито, звери попрощались с хозяевами, пожелали им всякого счастья и ушли к себе в лес.

Кузнец Согум — красивая девушка

ИЛ кузнец, звали его Согум. Было ему лет пятьдесят, и жене столько же. Детей у них не было.

Согум славился как хороший мастер, и односельчане уважали его.

Как-то раз, ранним утром, он пошел в лес выжигать уголь — у него уголь кончился. Недалеко от того места протекал родник. Этот родник назывался «Холодным родником князя», потому что князь и все его соседи брали воду из этого родника.

Кончил Согум выжигать уголь и сильно устал. Ему захотелось напиться, вымыть лицо и руки. Он подошел к роднику князя, положил мешок с углем на землю, напился, обмыл лицо и вдруг превратился в девушку-красавицу.

— Что со мной случилось? — изумился кузнец, застыв на месте.

В это время к роднику подошел сын того князя, чье имя носил родник. Княжеский сын хотел напиться, но, заметив красивую девушку, тут же решил взять ее в жены. Так и сделал: привел в свой дом и устроил свадьбу.

Прошло много времени, жена княжича родила трех сыновей, и она их воспитала.

Как-то раз, утром, жена взяла кувшин и пошла к роднику набрать воды на то самое место, где она из кузнеца превратилась в девушку. Пришла, набрала полный кувшин воды и умылась. Но как только умылась — стала прекрасной кобылицей. Эту кобылицу увидел княжеский сын, тот, который женился на ней, когда она была девушкой.

— Хороша кобыла! — сказал он. — Пусть походит в моем табуне! — и пустил в свой табун.

Кобыла принесла трех хороших жеребят и выкормила их. После этого она опять пошла к роднику, где в свое время превратилась из женщины в кобылицу, и снова напилась родниковой воды. Как только выпила родниковой воды, — тотчас же стала хорошей собакой. Княжеский сын заметил и собаку.

— Какая хорошая собака! — сказал он и привел собаку к себе домой.

Собака ощенилась тремя щенками. Она их выкормила и однажды вместе с щенятами пошла к роднику, напилась воды и вдруг снова превратилась в кузнеца Согума, каким он был раньше. Щенки, увидев, что их мать превратилась в человека, испугались и побежали прочь. Согум подивился всему, что с ним приключилось, взял приготовленный уголь, — он лежал на том месте, где был оставлен, — и пошел домой.

В тот час, когда Согум уходил из дому, его жена вешала котел с водой, чтобы варить мамалыгу. Теперь мамалыга как раз поспела, и жена поджидала Согума, чтобы сесть обедать. Очень удивился Согум, что за такой долгий срок мамалыга не испортилась. А жена была в обиде на мужа:

— Чего ты там так долго пропадал? — проворчала она.

Согум ничего не ответил, он только сказал:

— Снимай мамалыгу, я есть хочу!

Жена сняла котел с мамалыгой, и они покушали.

Прошло три года. Как-то раз Согум прослышал, что один князь, у которого была прекрасная дочь, налил в большой котел молока, поставил его посреди двора и объявил:

— Я выдам свою дочь замуж за того человека, который сможет своим словом вскипятить это молоко!

Когда об этом услышали юноши, они собрались к князю и, с его разрешения, начали состязаться в рассказах о том и о сем, но сколько ни рассказывали, — молоко не закипало.

«Пойду-ка и я, попробую, — решил Согум. — Посмотрю, что будет. Закипит ли молоко, если расскажу все, что со мной случилось?» Собрался он в путь и пошел, расспрашивая встречных, как дойти до княжеского дворца. Дорогу пересекала река. Вброд через нее нельзя было переправиться, поэтому Согум стал поджидать, чтобы какой-нибудь верховой перевез его на другой берег. Видит, подъезжают к реке три всадника — трое юношей, которых он родил и вскормил, когда был женщиной, на трех лошадях, которых он родил и вскормил, когда был кобылицей, с тремя собаками, которых он родил и вскормил, когда сам превратился в собаку. Согум обрадовался — он думал, что сыновья помогут ему перебраться через реку, но те не узнали его. Согум приподнялся с земли и сказал:

— Добрый день!

Всадники ответили на его приветствие. Тогда Согум попросил их:

— Дадраа[24], переправьте меня через реку!

Но старший и средний сын ответили:

— Мы спешим, нам некогда с тобой возиться! — и проехали мимо.

Только младший сын пожалел старика и, подъехав к нему, посадил на коня позади себя. Так они переправились через реку. Тут младший догнал своих братьев, а Согум пошел следом и добрался до княжеского двора. Там все стали над ним смеяться:

— И зачем было этому старику плестись сюда? О чем он думает?

Вокруг котла с молоком стояло много народу. Каждый по очереди что-то говорил, рассказывал, но молоко не кипело. Согума долго не подпускали к котлу. Наконец, под вечер, ему дали слово, посмеиваясь:

— Послушаем, что станет болтать этот выживший из ума старик!

А Согум начал рассказ о всех своих превращениях и о том, что с ним случилось. Не успел он рассказать и половины всего, что пережил, как вдруг молоко в котле стало кипеть. Все удивились и подумали, что князь теперь откажется от своих слов, но тот, увидя, что молоко закипело, сказал:

— Я хозяин своего слова, и я сдержу его во что бы то ни стало. Как человек, плюнув, не поднимает своего плевка обратно, так и я не откажусь от своего слова! Я рад счастью своей дочери. Завтра будет свадьба, и я прошу вас всех остаться, чтобы сыграть свадьбу как следует.

После этого Согум попросил у князя разрешить ему сказать ответное слово. Князь разрешил. Тогда Согум, обратясь к народу, попросил выслушать себя и сказал:

— Князь — честный человек, он сдержал свое слово, но я, как видите, — старик. Поэтому я хочу, чтобы княжеская дочь была мне не женой, а снохой, если князь не будет против.

Согум подозвал к себе своих трех сыновей, указал на младшего и пожелал, чтобы князь выдал за него свою дочь. Князь согласился. Народу это очень понравилось. Вскоре князь устроил большой пир.

Так сыновья Согума узнали своего родителя. Они очень обрадовались и устроили пир в честь Согума. После этого старику жилось хорошо.

Хаджаджа — сын Хаджи Смела

ХАДЖИ СМЕЛА был единственный сын, по имени Хаджаджа.

Недалеко от его дома протекала река. Каждое утро он ходил туда мыть лицо и руки.

Однажды утром, когда Хаджи Смел умывался, кто-то схватил его за бороду.

Хаджи Смел закричал:

— Пусти! Если отпустишь невредимым, я дам тебе все, что захочешь!

— Отдай твоего сына, больше мне ничего не надо! — раздался чей-то голос.

— Нет. Все остальное, чего бы ты ни пожелал, я тебе отдам, но единственного сына не проси, — сказал Смел.

Однако рука продолжала его держать за бороду.

Видит Смел, что все просьбы напрасны, и говорит:

— Хорошо, я согласен, только подожди до завтра!

Не успел он это сказать, как почувствовал, что его борода свободна, никто ее не держит.

На другой день, утром, Хаджи Смел вместе с сыном пошел к реке и начал умываться. Вдруг его опять кто-то схватил за бороду и спросил, привел ли он сына?

Хаджи Смел ответил:

— Я очень богат — забери все, но умоляю тебя — оставь мне сына!

Однако тот, кто был в реке, не соглашался, и тогда Хаджи Смел сказал:

— Подожди немного, я приведу сына.

В это время Хаджаджа закричал:

— Я здесь! — и бросился к реке.

В тот же миг он исчез в воде.

Схватившись за голову, Хаджи Смел вернулся домой.

А мальчика-то, как оказалось, взял к себе на воспитание Аерг.

У него, кроме матери и сестры, никого не было. Аерги воспитывали ребенка очень хорошо, только о нем и заботились.

Прошло много времени. Хаджаджа вырос, стал юношей. Он был умным, быстрым парнем, ходил на охоту, приносил дичь.

Однажды Хаджаджа заметил, что на западе, перед восходом солнца, что-то светит. Это не давало ему покоя, и он спросил Аерга, своего воспитателя:

— Что такое светит на западе перед восходом солнца?

Аерг ответил:

— Это так светится единственная дочь лесного царя. Он живет за морем. Его дворец окружен неприступными горами и непроходимыми лесами. К нему можно проникнуть только через пещеру, вход которой стережет злой людоед-великан. Каждое утро дочь царя высовывает свой мизинец, и он сияет на весь мир.

— Что бы со мной ни случилось, но я пойду к ней и возьму ее в жены! — воскликнул Хаджаджа.

— Хай! Оттуда никто не возвращался живым. Нас было пятеро братьев, но все мои братья погибли из-за нее! — с тревогой сказал Аерг.

— Пусть я погибну, но я должен пойти туда! — настаивал юноша.

Мать и сестра Аерга оделись в глубокий траур, сели босые у очага и принялись горько плакать. Этим они хотели заставить Хаджаджу призадуматься, — были уверены, что живым его не увидят. Но Хаджаджу ничто не могло удержать.

Он взял с собой двух сверстников, которые крепко дружили с ним, одинаково хорошо владели веслами и парусами, знали весь берег своей страны. Они решили отправиться в путешествие по морю, в самую даль, туда, где заходит солнце. Сложили в надежную лодку припасы, взяли еще двух подручных и поплыли. Ветер был попутный. Так они плыли несколько дней. Вдруг ночью разразилась буря, которая чуть их не потопила. Утром волна их вынесла к берегу незнакомой земли.

Они благополучно причалили и очутились на лугу. Кругом рос высокий камыш, вперемешку с сочной зеленой травой, доходившей им до колен. От камышей пахло медом, а когда они надрезали стебель одного из них, оттуда стал вытекать густой золотистый мед. Они наелись им досыта. Затем Хаджаджа со сверстниками пошел дальше, оставив двух подручных стеречь лодку.

Миновав заросли камышей, они увидели черневший за лугом густой лес и заросшие кустарником утесы. На пути они заметили чьи-то огромные следы. Пошли по ним и наткнулись на стадо овец. Овцы были жирные, крупные. Они завидели путников, перепугались и кинулись вперед. Тут к ним навстречу вышел пастух. Это был великан-людоед. Хаджаджа и его спутники растерялись. Бежать было поздно — великан их погнал вместе со стадом в пещеру с железными воротами. Он пропустил скот, закрыл ворота и привалил к ним изнутри огромный камень. Затем великан развел огонь, вытащил из углубления в стене вертел, длиною с виноградный шест, и сунул в огонь, а сам развалился отдыхать.

Когда вертел раскалился докрасна, великан вытащил его из огня, схватил одного из сверстников Хаджаджы, проткнул его вертелом, не обращая никакого внимания на его вопли, приладил над огнем, зажарил и съел. Потом он снова взялся за вертел и проделал то же со вторым товарищем Хаджаджы.

Насытившись, он подложил под голову охапку сена, напился меда из бурдюка и, повернувшись на бок, захрапел.

Сына Хаджи Смела ждала участь его друзей. Долго ломал он голову, как избежать гибели, и тогда решил ослепить великана, а потом так или иначе выбраться из пещеры. Хаджаджа взял вертел, раскалил его докрасна и, примерившись, воткнул в глаз спящего великана. Не дав ему опомниться, он в тот же миг выжег ему и второй глаз. Затем Хаджаджа притаился до поры до времени среди овец. Чтобы ослепший великан его не поймал, он прицепился к барану, распластавшись под его брюхом, и выбрался из пещеры вместе со стадом.

Наступил полдень, когда Хаджаджа подошел к воротам того дворца, где жила светящаяся девушка. На всех кольях вокруг дворца были насажены человеческие головы, не хватало только одной головы. Ворота были на замке, никто не мог их открыть.

В это время все семь братьев девушки были на охоте. Их единственная сестра лежала на седьмом этаже дворца. Она никогда не видела солнца, ее нога никогда не ступала на траву.

Сын Хаджи Смела поднялся на седьмой этаж, открыл дверь, вошел и — остолбенел: девушка лежала на спине и спала. Она освещала собой все вокруг.

Юноша окликнул ее раз, другой, но не смог разбудить. Окликнул в третий раз, — девушка проснулась и вскрикнула:

— Кто осмелился войти ко мне?

Она вскочила, быстро оделась, бросилась на юношу, и они стали бороться. Много дней и ночей боролись они, наконец, девушка не выдержала и упала. Упав, она снова засияла. Увидя ее такой, юноша обомлел.

Девушка сказала:

— С кем я ни боролась — всех побеждала, никто в мире не смог свалить меня на землю! А я поклялась, что выйду замуж только за того, кто сможет меня одолеть. Мои братья сейчас на охоте, но если они придут, то убьют тебя. Куда же нам деться?

— Если так, давай убежим! — вскричал юноша.

Хаджаджа с невестой прибежал на морской берег к лодке. В двух словах он рассказал своим спутникам о гибели товарищей и о том, как ему досталась дочь лесного царя. Они поставили парус, отчалили. Но в это время показались братья невесты — ослепленный великан успел им все рассказать. Они стали бросать камни, но те не долетели до лодки, и Хаджадже удалось спастись. После долгого, трудного плавания Хаджаджа вернулся сначала к своему воспитателю, а затем — к отцу навсегда. И те и другие пировали и веселились долго…

Конечно, совершить подвиг труднее, чем о нем рассказать!

Сказка о купеческом сыне

НЕКОЕМ царстве жил богатый купец. И был у него сын. Сын подрос и решил по примеру отца, заняться торговлей. Но отец не захотел, чтобы единственный сын занимался этим делом. Поэтому он наделил сына большим богатством и отправил за море, чтобы он выбрал там себе какое-нибудь другое занятие. В чужой стране сын обзавелся хозяйством, которое вел прекрасно. Купеческого сына приглашали на все пиры, поминки, семейные празднества.

Однажды он встретил на улице похоронное шествие.

Вдруг он видит, что несколько человек схватили покойника, накинули ему петлю на шею и потащили по земле, а другие длинными хворостинами стегают его. В недоумении купеческий сын спросил, чем вызвано такое надругательство над мертвецом. Ему сказали: «Этот человек умер, не заплатив долги тем, которые теперь его волокут и бьют. И так поступать — их право».

Остановив похороны, купеческий сын расплатился с должниками, усовестил их и заставил кредиторов с почетом похоронить бывшего должника.

Спустя некоторое время царь этой страны справлял пир. Он пригласил на пир и купеческого сына.

На свадьбу сын купца поехал верхом. По дороге он встретил незнакомца, вооруженного топором, преградившего ему путь, со словами:

— Не пущу туда, куда ты собрался.

Купеческий сын считал постыдным для себя вернуться с полпути и стал просить незнакомца пропустить его.

— Не позорь меня, — говорил он, — не лишай случая побывать на царском пиру, и я за это осыплю тебя золотом и серебром.

Незнакомец был неумолим, но после долгих уговоров он уступил:

— Я пущу тебя, если ты мне дашь половину того, что там получишь.

Купеческий сын не надеялся что-либо получить на свадьбе. Однако он поклялся отдать незнакомцу половину того, что он получит на пиру.

Тогда незнакомец пропустил его.

На пиру юноша очень понравился дочери царя да и самому царю. После пира царь говорит ему:

— Я выдам за тебя дочь мою.

Царевна была прекрасна. Купеческий сын подумал, что счастье упало к его ногам, и с благодарностью ответил царю согласием.

На ночь молодых уложили в спальне. Вдруг купеческому сыну показалось, что незнакомец стоит неподвижно в углу горницы.

Новобрачный решил, что это ему привиделось и, обняв молодую жену, уснул. В полночь изо рта царевны выползла змея и вот-вот собиралась уже укусить лежавшего рядом с нею юношу. Но незнакомец, мигом оказавшийся возле спавших, бесшумным ударом топора отрубил змее голову. Через некоторое время изо рта царевны выползла другая змея, собиравшаяся ужалить мужа, но незнакомец отрубил и ей голову. Еще через некоторое время показалась третья змея, но увидев-незнакомца с топором, уползла обратно.

До самого утра стоял над новобрачными незнакомец и оберегал их сон. Утром придворные удивились, увидав новобрачного целым и невредимым. Оказалось, что он был не первым, за кого царь выдавал свою дочь, но мужья в первую же ночь умирали от укуса змеи.

На следующий день царь устроил пышный пир, благословил зятя и дочь и отправил их на родину купеческого сына.

Незнакомец следовал за ними. Когда они доехали до того места, где купеческий сын с ним встретился, незнакомец обратился к нему со словами:

— Теперь, если не хочешь нарушить клятву, ты должен отдать мне мою долю из того, что ты получил от царя.

— То, что я получил от царя, это — моя жена. Как же мы ее поделим? — спросил молодой человек.

Незнакомец упрямо стоял на своем. Наконец, юноша сказал ему:

— Ну, если ты так настаиваешь, бери половину, руби живого человека.

Незнакомец замахнулся топором на новобрачную, та в ужасе вскрикнула, изо рта у нее выскользнула змея и упала на землю. Незнакомец одним ударом отрубил ей голову. Потом достал из сумки головы ранее им убитых змей и сказал:

— Теперь бери свою жену и живи с ней счастливо.

— Ты мне спас жизнь! — воскликнул юноша. — Я хочу знать, кто же ты такой?

— Я тот мертвец, которого волокли на веревке и секли прутьями, за чьи долги ты заплатил, — ответил незнакомец и исчез.

Купеческий сын вместе с молодой женой вернулся к отцу.

Дома устроили пир. На пиру было что попить и что поесть.

Зажили хорошо — кому на радость, а кому на зависть.

Вот и выходит: сотворив добро, хоть в воду его бросай — не пропадет.

Орешек, Пестик, Шило и Лопатка

ИЛИ-БЫЛИ Орешек, Пестик, Шило и Лопатка. Решили они однажды устроить пир. Пестик, Шило и Лопатка сговорились послать Орешка, чтобы он пригнал быка. Как раз неподалеку от них жил злой и бездушный богач. Орешек покатился к нему и притаился у забора.

В полдень пахарь распряг быков, дал им сена. А богач тем временем улегся в тени под деревом и уснул.

Подкатился Орешек к быкам, но никак не мог решить, которого из двух выбрать, и крикнул своим друзьям:

— Какого привести вам, рогатого или комолого?

— Рогатого тащи! — закричали в ответ друзья Орешка.

Богач сквозь сон услышал голоса, проснулся и подумал:

«Кто это хочет украсть моего быка, да еще выбирает — какого?» И пошел проверить, целы ли его быки.

Орешек тотчас же вскочил быку в ухо.

Богач огляделся кругом, но никого не заметил.

— Кто же это кричал? — удивился он и ни с чем ушел.

Выкатился Орешек из бычьего уха и погнал его к своим друзьям.

Обрадовались друзья, свалили быка, зарезали и сняли шкуру. А затем послали Орешка за котлом.

Прикатился Орешек к тому месту, где стояли котлы богача, и снова крикнул друзьям:

— Большой котел принести или маленький?

Хозяин, услышав этот крик, удивился и побежал к тому месту, где стояли котлы. Орешек спрятался.

Не найдя никого, хозяин подивился, развел руками и ушел.

Орешек забрал самый большой котел и притащил его к товарищам.

Развели друзья костер, положили мясо в котел, подвесили его над костром, раздули огонь, и мясо быстро сварилось. Затем сняли с огня котел, достали мясо и съели. Наевшись до сыта, Орешек, Пестик, Шило и Лопатка весело болтали, как вдруг увидели приближающегося богача, который шел по следам быка.

— Эх, пропали мы теперь! Хозяин идет! — воскликнули друзья и повесили котел с наваром на крючок.

Орешек спрятался тут же, в золе, Пестик забрался на чердак, Шило воткнулось под сиденье скамьи, а Лопатка стала за дверью.

Богач по следу прямо пошел в их дом.

— Вот тут, наверно, и зарезали моего быка. Вот и котел мой висит! — сказал он и нагнулся над котлом.

Тут Орешек швырнул в него горсть горячей золы.

— Ух, обжегся! — вскричал хозяин и, в надежде найти шкуру со своего быка, хотел было подняться на чердак, но Пестик свалился с чердака прямо ему на голову.

— Ах, голова, голова моя разбилась! — ахнул богач и сел на скамью, но в тот же миг Шило вонзилось в него.

— Укололся! — закричал богач и вскочил.

Тогда настала очередь Лопатки. Она ударила его плашмя и выкинула во двор.

Вот какую шутку сыграли над скупым богачом Орешек, Пестик, Шило и Лопатка.

Недаром народ говорит: во всякой шутке есть зерно справедливости.

Случай с охотником

ИЛ-был в старину охотник. Однажды он застрелил косулю и притащил ее в свой шалаш. Там он повесил добычу на сук, содрал кожу, вынул печенку и стал ее жарить на вертеле. Вдруг сук, на котором висела туша косули, затрясся, туша упала на вертел, схватила печенку, подбежала к своей шкуре, лежавшей около дерева, завернулась в нее и убежала.

Охотник диву дался и стал кричать не своим голосом.

Тогда косуля остановилась и сказала ему:

— Ты подивился бы еще пуще, если бы узнал, что случилось с Ахи-Зоурымом.

Пастух задумался, затосковал и пошел искать Ахи-Зоурыма. Шел долго. Однажды видит он: человек гоняет по каменистому бесплодному полю запряженных в борону осла и ослицу. Поздоровался с незнакомцем и спросил, не знает ли он, где живет Ахи-Зоурым.

— Ступай прямо. За речкой стоит домик, там и живет Ахи-Зоурым, — ответил пахарь.

Пошел путник за речку, нашел домик, спрашивает:

— Здесь живет Ахи-Зоурым?

— Здесь, но его нет дома, — отвечают ему.

— А где же он?

— Отдыхает.

Охотник стал его ждать. Вечером приходит в дом тот самый человек, который боронил поле. Это и был Ахи-Зоурым.

Спрашивает Ахи-Зоурым путника, зачем он к нему пожаловал. Тот рассказал об истории с косулей. Ахи-Зоурым говорит ему:

— Ну, это пустяки. Вот послушай, что было со мной.

Жена моя завела любовника и, чтобы отвязаться от меня, они превратили меня в собаку. Поплелся я куда глаза глядят. Встретил пастуха со стадом, пристал к нему. Пастух принял меня было за волка и хотел убить, но, рассмотрев, увидел, что я собака, и оставил при стаде. Так стал я караулить стадо. Вечером пошел за пастухом к нему домой; вошел в дом и лег у очага. Мне бросили объедки, но я к ним не притронулся. Удивились люди, дали мне миску мамалыги, — я поел с удовольствием.

Ночью напали на стадо волки, задрали одного козленка и разогнали все стадо. Я пустился вслед за волками, догнал их, задушил четырех, уложил рядом, а стадо собрал и стал караулить. Утром пришли пастухи, увидели задавленных волков, обрадовались, и с тех пор стали мной дорожить.

У местного князя должна была разрешиться от бремени жена. Он очень волновался, потому что всякий раз их постигало одно и то же несчастье: как только жена родит, ребенок исчезает. Услыхал князь о необыкновенной собаке и стал давать за меня пастухам большие деньги. Но пастухи не хотели навсегда расстаться с такой надежной собакой и согласились уступить ее князю только на время. Отвели меня в дом князя, оставили на дворе. Ночью княгиня родила. Вижу — какая-то женщина выносит ребенка. Я бросился на нее. Она испугалась, отдала мне ребенка и умоляла не губить ее, обещая за то дать корешок, который возвратит мне человеческий образ, и кнут, которым можно превращать людей в животных, а животных в людей.

Я взял этот корешок, взял кнут, отпустил женщину и принял прежний человеческий вид. Утром князь узнал, что случилось, очень обрадовался спасению ребенка, подарил мне новое платье и предложил в награду деньги, но я отказался.

Немедля я вернулся домой, ударил кнутом жену, превратил ее в ослицу, а любовника — в осла, и теперь запрягаю их в борону и гоняю по каменистому полю. Это мой отдых и развлечение.

Так закончил свой рассказ Ахи-Зоурым.

Кыпа

ИЛ-был старый охотник. Однажды, возвращаясь домой, он увидел шакала, который стоял на берегу речки и что-то высматривал, следить за ним.

Вдруг шакал бросился к камышам и выскочил, держа в пасти младенца. Охотник метким выстрелом убил шакала, а малютку, завернув в башлык, принес домой.

Жена охотника очень обрадовалась ребенку, так как детей у нее не было. Она заботливо взялась за воспитание приемного сына. Мальчик вырос и стал смышленым, расторопным юношей. Звали его Кыпа.

Целые дни прилежно работал Кыпа, заботясь о стариках. Он во всем помогал им и старался все делать сам. Только один недостаток был у него. Он никогда не смеялся и даже не улыбался. Это очень огорчало мать и отца.

Как-то за ужином старики между собой повздорили. Слова жены так возмутили хозяина, что он швырнул мамалыгу в лицо хозяйки. Старуха успела увернуться, и мамалыга только задела ее плечо. Тут Кыпа захлопал в ладоши и так захохотал, что свалился на пол. Позабыв свою ссору, они, обрадовавшись такой перемене в характере сына, пристали к нему:

— Сынок, скажи, почему ты рассмеялся?

Но Кыпа отказался ответить на вопрос. Стариков разобрало любопытство. Каждый день допытывались они у сына о причине его смеха. Кыпа уступил их просьбам:

— Вы хотите знать, почему я хохотал? Да потому, что вы рассмешили меня, затеяв драку. Но знайте, что я мог жить у вас только до тех пор, пока не засмеюсь. Теперь я должен вернуться домой. Мои родители живут на дне речки, с берега которой утащил меня шакал. В тот день моя мать, взяв меня с собой, вышла на берег стирать белье. Кончив работу, она забыла обо мне и ушла. Тогда-то и схватил меня шакал. Но тут как раз подоспел ты, мой отец. Ты заботился обо мне и воспитал меня, однако, несмотря на все это, я должен теперь вернуться домой. Идем со мной, я покажу тебе, как живут мои родители.

Делать было нечего. Приготовили все необходимое и двинулись в путь. Вскоре путники подошли к берегу реки. Кыпа посадил своего воспитателя на спину и перенес на середину русла, где выступал из воды большой камень. Отсюда по уступам, спутники спустились на дно.

— Скоро мы придем к моим родным, — сказал Кыпа, — они очень обрадуются нам и в честь нашего прихода устроят пир. На прощанье они будут давать тебе в подарок скот и всякое добро. Но ты откажись от всего. Если же они станут упрашивать принять подарок, скажи им так: «Я ничего не хотел брать у вас, но если вы так настаиваете, то подарите мне складной нож».

Как только путники пришли к дому Кыпы и его родные узнали, что к ним вернулся сын, которого считали погибшим, да еще не один, а со спасителем, они так обрадовались, что сейчас же созвали друзей, знакомых и устроили большой пир.

После пира, поблагодарив хозяев, старик собрался уходить. Хозяева стали предлагать ему подарки и, несмотря на отказ, продолжали настаивать на своем. Тогда гость сказал:

— Я не хотел бы брать ничего, но раз вы так настаиваете, то подарите мне складной нож.

Очень не понравилась хозяевам эта просьба, но делать было нечего, — отдали гостю складной нож.

Провожая своего воспитателя в обратный путь, Кыпа взял нож, раскрыл и сказал:

— Взгляни в эту сторону!

И вдруг у дороги очутился накрытый стол, на котором красовались такие кушанья, какие только мог пожелать человек.

Изумленный старик не в силах был оторвать глаз от чудесного стола. Но когда Кыпа закрыл нож, стол в тот же миг исчез. Кыпа положил нож в карман воспитателя и сказал:

— Береги его. Владея им, ты всегда будешь сытым!

Они поднялись на большой камень, выступавший из воды посреди речки. Кыпа перенес воспитателя на берег. Долго целовались они на прощанье и разошлись. Кыпа вернулся к родителям, а старик поспешил к своей старухе.

Старик со старухой жили безбедно и, садясь за волшебный стол, всегда с благодарностью вспоминали своего воспитанника.

Женитьба трех братьев

ИЛИ на свете старик со старухой, и было у них три сына. Жили они не бедно. И вот решили сыновья жениться. Нарядно оделись, повесили через плечо кремневки, сели на коней и поехали искать невест.

Долго странствовали братья, но не нашли подходящих невест и повернули обратно. Недалеко от своего дома они остановились, чтобы посостязаться в стрельбе.

Они укрепили на вершине громадного дерева мишень и стали в нее стрелять. Первым выстрелил старший брат. Вдруг, всем им на удивление, из дерева вышла девушка и стала рядом со старшим братом. Выстрелил средний — вышла другая девушка и стала рядом с ним. Младший выстрелил в надежде, что и у него будет красавица-невеста, но, к удивлению братьев, вместо девушки, из ствола дерева выпрыгнула лягушка и села рядом с младшим братом.

Посмеялись братья над младшим — неудачником и поехали домой, взяв с собой своих невест. Опечаленный младший брат последовал за ними. А лягушка прыгнула на спину его лошади и уселась за седлом. Он сбросил ее на землю, но она снова прыгнула на прежнее место. Видя, что ему не отвязаться от нее, он оставил лягушку в покое.

Заехав во двор, братья слезли с коней и со своими невестами вошли в дом, а младший остался с лягушкой на дворе.

Старшие сыновья рассказали родителям о неудаче младшего брата. Родители не приняли сына, велели ему покинуть дом и жить, где ему угодно.

Ушел младший сын от родных и решил построить себе небольшую плетенку-пацху. Подошел к лесной опушке, снял черкеску и стал рубить прутья. А лягушка прохлаждалась, сидя на черкеске. Нарубив порядочно прутьев, он пошел к соседям покурить.

Вернувшись, он, к своему удивлению, увидел, что все нужное для постройки пацхи, уже готово. Долго ломал он себе голову, но никак не мог догадаться, кто оказал ему такую услугу.

Когда настала ночь, он пошел ночевать к соседям. Прискакала за ним и лягушка. Хозяева накормили гостя и уложили спать. Лягушка села у очага. Долго не мог заснуть младший брат — все думал о лягушке, которая позорила его перед людьми.

Утром, выбрав место для пацхи, он вбил в землю колья и стал их оплетать. В полдень снова пошел покурить к соседям.

Вернулся и увидел, что пацха уже выстроена. Обрадовался младший брат, но задумался над тем — кто же ему помогает.

В новой пацхе младший брат поселился вместе с лягушкой. Когда он с утра уходил на охоту, в пацхе оставалась лягушка. Вечером он всегда находил чисто убранную пацху и вкусно приготовленную дичь, принесенную им накануне. Наконец он стал подозревать, что все это делает лягушка, и невольно воскликнул:

— Эх, если бы я знал, что это за существо!

Вдруг лягушка сбросила кожу — и предстала перед ним писаная красавица.

— Зачем ты высказал такое желание? Через три дня я должна была сбросить кожу, — ответила она, немного огорченная.

Но младший брат, схватив ее кожу, тут же бросил в костер и сжег.

Жена младшего брата была красивее жен старших братьев, и они стали ему завидовать. Вскоре они решили погубить его и завладеть его женой. Один из них поехал к владетельному князю и сказал:

— Мой младший брат хвастает, что он из твоего заповедного леса может привести живого кабана на княжеский двор.

Князь вызвал к себе младшего брата и велел ему доставить живого кабана.

— Приведешь — осыплю золотом, — сказал он. — Не приведешь — за хвастовство посажу тебя самого в хлев.

Возвратился младший брат домой, сел опечаленный у очага и задумался. Видя, что муж чем-то расстроен, жена стала добиваться, чтобы он рассказал, что с ним случилось. Тот поделился своим горем.

— Не печалься, этому легко помочь! — утешила она его. — Иди к лесному озеру, стань на берегу и постучи этими орехами. На стук прибежит кабан. Один орех отдай ему, а остальными приманивай его, пока не дойдешь до княжеского двора. Кабан последует за тобой. Ты приведешь его к князю и запрешь его туда, куда он укажет.

Муж так и поступил: отправился к озеру, приманил кабана и привел к дому князя, а тот одарил его золотом.

Теперь младший брат стал богаче старших. Это возбудило в них еще большую зависть. Они пошли вдвоем к князю и рассказали ему, что в горах водится огромный олень, а брат хвастает, что он может его поймать.

Князь снова вызвал младшего брата и приказал ему доставить оленя.

— Смотри! Не угодишь — худо тебе будет. А справишься — ждет тебя награда.

Возвратился младший брат домой и огорченный сел у очага.

Жена стала его расспрашивать, о чем он горюет. Он рассказал ей об олене, которого должен доставить владетелю. И снова жена ободрила его и сказала, что этому горю легко помочь. Она объяснила мужу, как найти ущелье, где бродит этот олень, и советовала поступить так: взять мешок с початками кукурузы, разбросать их по ущелью, а последний початок положить у большого камня, за которым спрятаться. Когда олень наклонит голову, чтобы подобрать кукурузу, он должен прыгнуть ему на голову, сесть между рогами, и животное во всем ему покорится.

Муж поступил так, как ему наказала жена, и погнал оленя ко дворцу. Когда он стал подъезжать к воротам, олень пронзительно закричал. Князь вместе с женой вышел на балкон и стал прислушиваться. Олень, перепрыгнув через изгородь, подбежал к балкону. Младший брат соскочил с оленя и привязал его к столбу.

Князь одарил его землею и лучшим скотом.

Его удача еще больше озлобила старших братьев. Спустя некоторое время они опять пришли к князю и доложили: брат хвастает, что он все может, — захочет, так даже мост перекинет через море.

Князь вызвал к себе младшего брата и сказал:

— Если ты и вправду обладаешь таким могуществом, я сделаю тебя соправителем, а если это только хвастовство, я прикажу тебя утопить в море.

Братья, радуясь своей выдумке, возвратились домой, уверенные, что на этот раз их младший брат не сумеет выполнить требованье владетеля и погибнет, а они получат после него наследство.

Младший брат возвратился домой и в тяжелом раздумье сел у очага. Жена спросила его, о чем он горюет. Муж рассказал о приказе князя.

— Вот видишь, — обратилась она к нему с укором, — говорила я тебе, что не надо было сжигать кожу лягушки.

Теща младшего брата была колдуньей и в свое время научила волшебству младшую дочь. Однажды она рассердилась на нее за непочтительность и наказала тем, что на тринадцать дней дочь должна была принять обличье лягушки. До срока не хватало трех дней, когда младший брат сжег эту кожу.

Чтобы выручить мужа из затруднительного положения, жена велела ему отправиться к тому дереву, откуда она вышла, и постучать в него. Дерево раскроется, и он увидит тещу, которой и расскажет о своем горе.

Младший брат так и сделал. Увидев колдунью, он рассказал ей, кто он такой и зачем пришел.

Теща-колдунья дала ему три кольца и велела пойти к морю. Там он должен бросить первое кольцо подальше в волны, и мост раскинется до середины моря. Потом он должен пойти по мосту и, дойдя до конца, бросить второе кольцо — оно подопрет мост столбом. Потом должен бросить третье кольцо как можно дальше, и мост перекинется через все море.

Он так и сделал.

Сверкающий всеми цветами радуги, мост перекинулся через море.

Младший брат пошел к князю и предложил ему с балкона взглянуть на море. Некоторое время пораженный князь молчал, а потом сказал:

— Ты достоин быть властителем страны, а не я!

Но младший брат на это ответил:

— Владей ею сам, но не требуй от своих подданных того, чего не можешь совершить сам.

Тем дело и кончилось — униженные, братья пришли к младшему с повинной головой.

О том, чья молодость была плохой, да старость хорошей

ИЛ когда-то богатый крестьянин. Были у него жена и сын, по имени Талбей. Отдали сына в школу. Когда мальчик кое-чему научился, отец и мать сказали:

— Сынок! Довольно с нас того, чему ты научился. Теперь оставайся дома. У нас есть все, что душе угодно, — до самой смерти будешь сыт. Ты гложешь совсем не работать.

— Хорошо, — согласился мальчик. — Ваше слово — закон. Я останусь дома.

Талбей стал взрослым и женился на красивой девушке. У них родились дети.

Однажды Талбей взял ружье и пошел на охоту. Смотрит — на ветке сидит птица с ярким радужным оперением, такую он никогда не видел. «Вот диковинка, надо мне ее раздобыть», — подумал Талбей и схватил ружье. Но птица вдруг заговорила человечьим голосом:

— Не стреляй! Лучше выслушай, что я тебе скажу. Талбей от удивления опустил руки. А птица продолжала:

— До следующей нашей встречи подумай и ответь мне: хочешь ли ты, чтобы твоя старость была счастливой, или хочешь счастливой молодости?

Задав этот вопрос, птица вспорхнула и исчезла.

Талбей пришел домой в глубоком раздумье и рассказал обо всем жене. Целый вечер они сидели и думали, что ответить птице, наконец жена сказала:

— По-моему, лучше пусть молодость будет трудной, лишь бы старость была счастливой.

— Ладно, я с тобой согласен! — сказал Талбей.

На Другой день он пошел в лес. Долго он бродил, пока не прилетела радужная птица.

— Ну что, какой ты мне дашь ответ? — спросила она Талбея.

Талбей ответил, что он предпочитает счастливую старость.

— Хорошо, — сказала птица, — будь по-твоему, — взмахнула крыльями и исчезла, как мелькнувший солнечный луч.

Когда Талбей вернулся, жена его спросила:

— Ну как? Договорился с птицей?

— Да, она пообещала исполнить мою просьбу.

Вскоре одно несчастье за другим обрушились на Талбея: умерли отец и мать, скот погиб от болезни «самарлык», а затем молния сожгла дом. Супруги едва спаслись и успели вытащить детей — все имущество сгорело.

Талбей не знал, что ему делать, где преклонить голову. Ничего другого не оставалось, как искать работу, чтобы прокормить себя и семью. Взял он жену, детей и поплелся куда глаза глядят.

Ходил он, спрашивал о работе, но все было напрасно. И вот однажды он встретил каких-то молодых людей.

Они стали присматриваться к красивой жене Талбея, вдруг схватили ее и увели с собой.

Убитый горем, Талбей двинулся дальше с детьми. Дошел он до реки, разыскал брод, одного ребенка оставил под деревом, а второго перенес на другой берег. Затем он вернулся и взял оставленного ребенка. Но когда дошел до середины реки, на ребенка, которого он успел перенести раньше, накинулся волк, схватил его и унес.

— Горе мне! — воскликнул Талбей и бросился вдогонку за хищником, но тут у него из рук выскользнул второй ребенок, и быстрое течение реки тотчас же его унесло.

Потемнело в глазах у Талбея, с трудом выйдя на берег, он ничком упал на землю.

Едва очнувшись, он в отчаянии схватил камень и стал бить себя по голове, чтобы покончить с жизнью. В это время к реке подъехал всадник. Он соскочил с коня, подбежал к Талбею, отнял камень, обмыл окровавленную голову и лицо Талбея и участливо спросил:

— Что с тобой? Что случилось?

Придя в себя, Тал бей рассказал ему обо всех неудачах и о только что испытанном горе.

— Да, плохи твои дела! — согласился всадник, — Но все-таки не надо из-за этого разбивать себе голову. Это недостойно мужчины. Нельзя падать духом. Судьба еще может повернуться к тебе лицом.

Ободрив Талбея, он вскочил на коня и ускакал. Талбей с усилием встал и пошел по дороге. Вскоре он пришел в город, где нанялся к купцу убирать лавку. Талбей был грамотен, но скрыл это от хозяина, а тот ни о чем не спросил.

Как-то раз приказчик, работавший в лавке у купца, ошибся в счете. Талбей заметил просчет, сказал об этом хозяину. Купец проверил, убедился, что приказчик ошибся, прогнал нерадивого продавца, а на его место поставил Талбея.

Прошло некоторое время. Купец стал проверять доход своих лавок, которых у него было немало. Оказалось, что все лавки были в убытке, только лавка, где торговал Талбей, дала большую прибыль.

— Он хорошо торгует! — сказал купец и повысил Талбея в должности.

Пришел срок купцу снова проверять свои лавки, и опять у Талбея была большая прибыль.

Догадался купец, что Талбей грамотен и вместе с тем честен. Почувствовав к нему доверие, купец сделал его управляющим над всеми своими лавками.

У этого купца не было детей; привыкнув к Талбею, он усыновил его. Талбей сделался владельцем половины всего имущества купца, но это его не утешало, — пережитое горе было сильнее.

Как раз в это время умер царь той страны. Перед смертью он созвал друзей, военачальников и высших чиновников, чтобы сообщить им свою последнюю волю.

— После моей смерти, — сказал царь, — соберите весь народ и выпустите трех моих ручных голубей. Они выберут того, кто сможет царствовать после меня. Один из голубей опустится ему на голову, другие — на плечи.

Когда царь умер, его друзья оповестили народ о том, чтобы все пришли на дворцовую площадь для избрания нового царя. В назначенное время народ собрался. Но Талбей не пришел.

— Хватит там и без меня людей! — сказал он.

Вот весь народ собрался на площади, и друзья умершего царя выпустили из царской голубятни трех птиц. Голуби стали кружиться над толпой, летали долго, но никого не выбрали и вернулись в голубятню.

Тогда друзья умершего царя решили:

— Пусть снова соберутся люди, но на этот раз все до единого, чтобы дома не остался ни один человек, способный поднять палку и ударить собаку!

Купец, который был на сборище, решил, что в следующий раз он возьмет с собою и приемного сына.

Когда настал назначенный день, он сказал Талбею:

— На этот раз ты пойдешь со мной. Увидишь, как будут исполнять волю покойного царя.

Тал бей стал возражать:

— Кое-как я стал лавочником, — о чем мне еще думать?

Купец настоял на своем, и Талбей пошел с ним на площадь. Опять выпустили голубей. Они покружились над толпой, и вдруг один из них сел на голову Талбея, а два других— на плечи. Толпа подняла Талбея на руки. Его возвели в царское достоинство, он стал править страной мудро и заботливо.

В том же городе жила женщина, которая постоянно плакала и грустила. Однажды ее родственники пошли к царю, просили его помочь их горю и как-нибудь облегчить скорбь женщины.

— Приведите ее ко мне, — сказал Талбей.

Родственники ей сообщили, что царь зовет ее. Но она не пошла.

Родственники женщины вернулись к царю и сообщили, что она не хочет идти. Царь послал за ней трех воинов и велел, чтобы они привели ее. Женщина отказалась явиться к царю. Воины решили забрать ее насильно, но за нее заступились соседи:

— Эта женщина перенесла много горя. Она очень несчастна, оттого и горюет. Не троньте ее, а то сердце ее не выдержит!

Тогда старший воин попросил:

— Пусть она расскажет нам о своих бедах, а мы передадим ее жалобы царю. Ему виднее, как ей помочь и стоит ли она этого.

После ее рассказа два воина, на глазах которых выступили слезы, бросились ней и стали ее обнимать. В это время вернулся муж этой женщины. Он увидел, что его жену обнимают и целуют какие-то молодые воины. Возмущенный их поступком, но опасаясь столкновения с вооруженными людьми, он поспешил к царю с жалобой. Тот послал свою стражу, приказав привести женщину и провинившихся воинов.

Когда все явились, царь сказал женщине:

— Говорили, что ты все время горюешь, а оказывается ты вздумала обниматься с молодыми людьми?

— Я горевала, потому что несчастье шло до сегодняшнего дня по моим пятам, — ответила женщина. — А юноши обнимали меня, узнав, что я их родная мать.

Тут Талбей узнал в изнеможенной женщине свою жену, велел отвести ее во дворец, а юношей попросил рассказать, как сложилась их жизнь.

— Мы еще были малышами, — сказал старший брат, — когда сгорел наш дом, и мы оба вместе с отцом и матерью шли куда-то по дороге. Вдруг на нас напали какие-то люди, похитили мать, обидели отца. Оскорбленные, несчастные, мы дошли до реки. Отец, найдя брод, перенес меня на другой берег, но когда он пошел за младшим братом и дошел до середины реки, подбежал волк, схватил меня и стал убегать. Увидев это, отец бросился спасать меня, но споткнулся и выронил из рук моего брата, и того унесла река. Волка же, на мое счастье, увидел пастух. Метким выстрелом он убил волка и спас мою жизнь. Пастух взял меня к себе и воспитал. Когда я вырос, меня приняли в царское войско, и я лопал в один отряд с братом.

Младшего брата течение реки вынесло к стаду гусей, которое принадлежало мельнику. Брат успел ухватиться за одного из гусей, а остальные забили крыльями и подняли гогот. Прибежал мельник, спас брата и оставил в своей семье. Потом, как я уже говорил, произошла наша встреча. Мы сдружились, а когда рассказали друг другу о том, что нам пришлось испытать, то узнали, что мы братья.

Взволнованный и растроганный, Талбей тут же рассказал народу обо всем, что сам испытал, и закончил так;

— Если бы мои родные не полагались на свое богатство, а приучили меня к труду, то я не подвергся бы столь тяжелым испытаниям, не причинил бы такого горя жене и сыновьям.

Брат и сестра

ИЛИ брат и сестра. Брата звали Джаным, а сестру — Куара. О Джаныме шла громкая слава. Он был настоящий герой, прямодушный, щедрый и отважный. А сестра его, Куара, ничем не выделялась, была незаметной рядом с таким витязем, как Джаным.

Джаным не был женат, Куара тоже не нашла жениха. В один прекрасный день Джаным решил: «Довольно мне быть холостым. Надо жениться на дочери какого-нибудь порядочного человека! А потом и сестру выдам замуж».

Собрался Джаным и поехал искать себе невесту. Долго он ездил, долго искал подходящую девушку в дальних краях, но не нашел такой, которая бы ему пришлась по душе.

«Что же, видно, не судьба мне быть женатым!» — печально решил Джаным и повернул домой.

На обратном пути он услыхал, что у шести братьев-адау есть красавица сестра, замечательная хозяйка и мастерица на все руки. Братья с ней живут не зная никаких домашних забот. Вряд ли захотели бы отпустить ее великаны, тем более— выдать замуж за простого смертного. Все же Джаным решил посвататься, хоть и понимал, что тягаться с адау не шутка.

«Что бы со мной ни случилось, я ведь мужчина, — подумал он. — Что решил, то и сделаю. Пошлю к ним свата для переговоров, пусть попробует по-хорошему уладить дело. А если миром дело не пойдет, я буду бороться с великанами, и — будь что будет!..»

Он заехал к одному из соседей адау — своему другу Айлуа, сыну Айса. Хозяин усадил гостя, и Джаным все ему рассказал.

— Выбери время, когда братья будут на охоте, и переговори с девушкой. Если она согласится, — это уже половина успеха. А если будет отказываться, — сватай ее у братьев, — попросил Джаным своего друга.

Айлуа, сын Айса, вскочил на коня и поехал к братьям адау. Приезжает, смотрит — девушка дома одна. Он рассказал ей, зачем приехал. Но девушка не стала его слушать:

— Обратись к братьям! Если будут согласны, я выйду замуж за Джаныма.

Когда братья вернулись домой, Айлуа сообщил им, что приехал сватать их сестру за Джаныма. Братья призадумались. Старший заявил, что он убьет Джаныма за дерзость, если тот ему попадется. Но другие, подавив свою злобу, решили:

— Пусть сначала Джаным покажет, на что он способен, а там видно будет.

Свату они ответили так:

— У нас единственная сестра. Мы не можем ее выдать замуж за первого встречного. Нельзя же выдавать сестру только потому, что у жениха хорошая лошадь с седлом и за то, что он красив или умеет хорошо танцевать и петь. Мы хотим выдать ее только за такого человека, который бы смог выстроить дом из рыбьих костей с семью комнатами. Если Джаным сможет это выполнить, пусть сватает сестру, и мы не побрезгуем им, кто бы он ни был.

Айлуа вернулся домой и все рассказал Джаныму, не прибавив лишнего слова. Джаным понял, что выстроить дом из рыбьих костей — не под силу никому. Долго он думал, но ничего не придумав, опечаленный поехал домой.

Вернулся Джаным хмурый, неразговорчивый, сел у очага и опять глубоко задумался.

Куара сразу заметила, что брат не в духе, и стала добиваться, чтобы он рассказал, что с ним случилось. Но Джаным упорно молчал.

— Все равно, это такое дело, с которым никто не справится! Пусть же я состарюсь в одиноких думах о ней! — сказал он.

— Я не успокоюсь до тех пор, пока ты мне не расскажешь всего, — настаивала сестра.

Джаным вынужден был все ей открыть.

Тогда Куара воскликнула:

— Джаным, пусть умру я за тебя, но, клянусь, из-за такого дела не стоит отчаиваться! Все тебе удастся! Запряги быков и поезжай на берег моря. Собери побольше красных камешков, нагрузи ими арбу доверху и поезжай туда, где дом адау. Рядом с ним живут ацаны[25]. А напротив того урочища, где обитают ацаны, тянется высохшее речное русло. Высыпь в него камешки, которые ты привезешь.

Потом она протянула Джаныму горсть проса и сказала:

— Его дала мне мать. Я не собиралась касаться его, но хочу помочь твоему горю. Возьми это просо и рассыпь его у ворот ацанов, только раздели семена на семь частей. Красные камешки вытащат из песка кости рыб, а ацаны хорошие плотники. Правда, они не понимают человеческого языка, но просо это — знак, который надоумит их, как строить. Если сегодня к вечеру ты рассыплешь это просо, то завтра утром увидишь рыбий дом, какой хотят адау.

Джаным удивился. Он никак не думал, что у его незаметной скромницы-сестры хранятся такие волшебные веши и она может оказаться столь ценной помощницей Он сделал все так, как его научила Куара: набрал камешков и бросил их в старое речное русло, просо разделил на семь частей и рассыпал у ворот ацанов. Ночь Джаным провел в лесу. На следующее утро смотрит: стоит дом из рыбьих костей, и в нем семь балконов, по числу комнат.

Джаным смело отправился к братьям-великанам и, поздоровавшись с ними, сказал:

— Вот взгляните на дом, о котором вы говорили, он красуется перед вами. Что вы мне теперь скажете?

— Что мы можем сказать? — ответили братья. — Все же тебе многого не хватает. Но мы отдадим сестру, если ты пойдешь в тот лес, который растет на востоке, откуда поднимается солнце. В том лесу живет олень. Каждый волосок на его шкуре поет свою песню. Вот если ты снимешь с него шкуру и принесешь нам, мы выдадим за тебя сестру.

Джаным никогда не слыхал о таком олене. Долго он думал, как раздобыть его, но не смог ничего придумать, и вернулся домой ни с чем, опечаленный еще больше, чем после первой неудачи.

Заметив это, Куара спросила:

— Что случилось? Неужели дом из рыбьих костей не понравился?

— Нет, дом из рыбьих костей хорош, но братья-адау задали мне другую задачу, с которой ни один человек не справится.

И он рассказал сестре, что придумали адау, чтобы не выполнить своего обещания.

Куара улыбнулась и сказала:

— Ничего, и с этим ты справишься. Только мне придется пожертвовать тем, что оставила мне мать в приданое. Жениха у меня пока нет, а как я могу не помочь любимому брату.

Куара достала из тайничка золотую иглу и серебряные ножницы.

— Заверни их и спрячь за пазуху. Заткни за пояс топор и отправляйся в тот лес, что на востоке. Там увидишь большой дуб. Этому дубу триста лет. Вершина его уже высохла, но зато внизу, на стволе, на высоте человеческого роста есть несколько веток с густыми листьями. Постучи обухом топора по стволу, а потом начинай рубить ветви. Олень услышит стук и прибежит. Кроме листьев этого дуба, он ничего не ест. Ты спрячься за ствол, и как только он подойдет к дереву, метни ему в лоб иглу. Она вонзится до кости, и он будет стоять как вкопанный. Потом ты приложи эти ножницы к его нижней губе, и кожа сама слезет с оленя.

Джаным поблагодарил сестру, бережно спрятал иглу, ножницы, взял топор и отправился в лес. Там он разыскал дуб и, крепко постучав по стволу, стал рубить ветку. Вдруг издали донеслись какие-то странные, неодинаковые, но приятные звуки. Они все Приближались и приближались. Но вот прибежал олень и остановился под деревом. Каждый волосок на шкуре этого оленя пел свою песню. Джаным, спрятавшись за ствол, изловчился и метнул иголку в лоб оленя. Тот так и застыл на месте. Тогда Джаным очутился рядом с оленем, приложил ножницы к его нижней губе, и шкура оленя в тот же миг сползла, упала на землю. Олень остался голым, с одними рогами.

— Хороший обмен ты сделал, — сказал он Джаныму. — Оставил мне одну иголку вместо всей шкуры с поющими волосинками! Теперь, если на мне не вырастет новая шерсть, я заберусь в какую-нибудь пещеру и буду доживать там свой век.

И, выбив из рук Джаныма серебряные ножницы, олень умчался. Сколько ни искал Джаным, так и не нашел их. Оленью шкуру Джаным повесил на топор, положил его на плечо и пошел к братьям-адау. Всю дорогу шкура распевала разные песни.

Поздоровавшись с великанами, Джаным сказал:

— Я принес то, что вы требовали. Как вы теперь мне ответите?

— Делать нечего, — отвечали братья-адау. — Придется справить свадьбу!

Они назначили день свадьбы, но сестра адау, сидя в доме из рыбьих костей на оленьей шкуре, каждый волосок которой пел свою песню, позвала братьев и сказала им:

— Айт, братья! Вы оказались простаками. Единственную свою сестру, которую вы ни за кого не выдавали замуж, теперь продаете за этот дом и шкуру. Ваша сестра стоит большего.

Братья воскликнули:

— Мы его сожжем в нашем железном доме!

Но случилось так, что накануне отъезда брата, Куара увидела во сне, что Джаныма хотят запереть и сжечь в железном доме. Сестра вскочила и стала будить брата:

— Брат мой, Джаным, в опасный путь ты собираешься! Когда ты придешь к адау, они тебя убьют. Утром сбегай к ручью Химата, разыщи липу, что растет на крутом берегу, и спроси лису, которая живет в ее дупле, как тебе поступить. Лисица тебе, наверное, поможет, — она во вражде с адау.

Не теряя времени, Джаным поспешил к ручью Химата, отыскал лису. Он сел рядом с ней. и рассказал обо всем.

— От этих братьев-адау житья нет зверям, — сказала лиса. — Они и меня не раз травили. Теперь я с ними сведу счеты. Вот тебе свежий болотный корень адардзы, он всегда влажный. А если ты его придавишь с двух концов, из него выйдет столько воды, что она зальет любой пожар. Спрячь корень под платье и не теряй даром времени, поезжай к адау. Только возьми с собой надежных товарищей — столько, сколько братьев у невесты. Когда вы приедете, тебя запрут в железный дом и раскалят его, но корень спасет тебя.

Джаным так и сделал: собрал шесть товарищей ровесников и поехал. По дороге к ним присоединилась лисица.

Приезжают к адау, а там уже стоят накрытые столы. Но братья-адау говорят Джаныму:

— Пока не сели за стол, пойди к невесте, поговори с ней, — она там, в железном доме, — а после свадьбы вы перейдете в дом из рыбьих костей, мы вам его уступаем.

Но едва Джаным вошел в железный дом, они заперли дверь и развели под домом огонь. Чем больше бушевал огонь, тем крепче сжимал Джаным болотный корень, и его влага охлаждала раскаленные стены.

А лисица еще до этого предупредила товарищей Джаныма:

— Когда братья-адау решат, что с Джанымом уже покончено, они возьмутся за вас. Но вы держите наготове то, что я вам дам. Ты возьми мой коготь с передней лапы, — сказала она одному из товарищей Джаныма и подала ему свой коготь. — Когда к тебе подойдет адау с протянутой рукой, чтобы поздороваться, ты, подавая руку, держи этот коготь меж пальцев и вонзи ему в ладонь. И он не сможет владеть оружием. А ты, — сказала лиса другому товарищу Джаныма, — возьми мой зуб, — и она отдала ему свой зуб. — Когда адау приблизится к тебе, брось в него этим зубом — он ему вопьется в пупок.

— Когда к тебе подойдет третий из братьев-адау, — обратилась лиса к третьему товарищу Джаныма, — скажи, что хочешь подарить ему это кольцо. Едва он его наденет, у него отымется рука.

Четвертому лисица отдала коготь со своей задней лапы:

— Когда подойдет к тебе адау, брось ему под ноги этот коготь. Едва адау на него наступит, он пройдет через все его тело и выйдет из черепа.

Пятому товарищу она дала гребень.

— Когда адау приблизится к тебе, ты гребнем захвати его бороду, и он лишится всякой силы.

Последнему же лиса подала точильный брус и сказала:

— Возьми этот точильный брус. Если адау захочет тебя проглотить и разинет рот, ты быстро положи этот брус ему на язык. Тогда язык адау окаменеет.

Товарищи Джаныма поступили, как их научила лиса, и перебили всех злых великанов. Потом они поспешили вызволить Джаныма из железного дома.

А сестра адау, убедившись, что осталась бобылкой, сразу забыла свою заносчивость и была счастлива, что Джаным взял ее в жены.

Я был на свадебном пиру у Джаныма. А на обратном кути завернул на сельский сход. Там меня спросили, какие я слышал новости. Я рассказал о Джаныме, всем это очень понравилось, а Мамсыр Допуа вынул из кармана серебряную табакерку и дал ее мне, сказав:

— За такую выдумку тебе следовало бы поднести лучший подарок, но пока довольствуйся этим.

Обрадовался я подарку и положил его в карман.

Ум и Удача

ДНАЖДЫ Ум и Удача завели спор: кто из них сильней?

Ум говорит:

— Я!

А Удача отвечает:

— Нет, я!

Спорили они, спорили и, наконец, решили на деле испробовать свою силу. Для этого они выбрали человека, по имени Мард-ипа.

— Предоставь его мне, а сам только смотри со стороны— увидишь воочию, что я могу все для него сделать, — сказала Удача.

— Посмотрим, — ответил Ум. — Пусть будет по-твоему.

И Ум покинул Мард-ипа, осталась при нем только Удача.

Он сразу поглупел, не мог двух путных слов связать: вскоре потерял весь свой достаток и дошел до того, что ни за какое дело не мог взяться. С трудом ему удалось устроиться пастухом, так как все считали его человеком никчемным.

Но вот Удача начала свое дело: достала из-под земли в лесу крупный алмаз и навела на него Мард-ипа. Алмаз освещал весь лес. Пастух решил отнести его на стоянку, чтобы там стало светло. Принес, бросил на землю, и на стоянке ночью стало так же светло, как днем.

Тогда Мард-ипа обошел алмаз со всех сторон, осмотрел его, но не смог понять, для чего еще пригодился бы ему этот камень. Не зная, что с ним делать, он отнес его в большой темный хлев, куда на ночь загонял скот. И стало по ночам в хлеву светло.

А у царя той страны был слуга, отменный храбрец. За какую-то провинность царь сильно разгневался на него. Слуга понял, что его ждет жестокое наказание, убежал из дворца и стал абреком.

Наткнулся абрек на стоянку Мард-ипа и говорит ему:

— Я убежал от погони. Возьми меня к себе в помощники.

— Хорошо, — ответил тот. — Ты меня избавишь от скуки, да и скот будет легче пасти.

Прошло два-три дня. Заглянул абрек в хлев, увидел там драгоценный камень и спрашивает:

— Что это такое?

— Так, камень какой-то, — говорит ему пастух. — Я его недавно нашел. Вижу: он весь светится, ну, я его и принес; хлев чистить при свете лучше, чем в темноте.

Абрек сразу смекнул, что это за камень, и говорит Мард-ипа:

— Знаешь что… Я сделаю так, что этот камень будет тебя кормить всю жизнь, и ты станешь богачом. Идем, куда тебя поведу. Только камень возьмем с собой.

Пастух согласился. Абрек повел его в свою страну, но самого абрека, как беглеца, тотчас же поймали, привели к царю. Пастух тем временем убежал к себе домой. Разгневанный царь вскричал, увидя слугу:

— Ты думал, что от меня так легко скрыться? Знаешь ли, что тебя ожидает теперь?

Абрек ответил:

— Я не знаю, что ожидает меня, но тебя ожидает большая радость. Я нашел в одном месте большую ценность и решил про себя: «Пойду к царю, покажу ему, и он меня помилует». Это огромный алмаз. Я думаю, что только его не хватает твоей казне!

— Сколько же в нем каратов? — спросил царь, сразу смягчившись.

— Какие там караты! Он весит с пуд! — ответил абрек.

Изумленный царь спросил:

— А как же мне его получить?

— Если избавишь меня от наказания, я скажу, как тебе получить его.

— Избавлю! — сказал царь и приказал освободить абрека от оков. Потом снова спрашивает:

— Как же мы отберем тот алмаз у его владельца?

— Надо породниться с этим человеком, — ответил абрек, — иначе он ни за какие деньги не отдаст его.

А у царя была красавица-дочь.

— Если ему предложить жениться на моей дочери, согласится ли он? — спросил царь.

— Заставлю жениться! — ответил абрек.

Они условились, что когда абрек приведет владельца алмаза, царь усадит напротив него свою дочь.

Подумав, абрек добавил:

— Этот человек из чужой страны. Там носят другую одежду. Если он придет в своей одежде, боюсь, не понравится твоей дочери. Дай мне хорошее платье, я одену этого человека по-нашему и тогда уже приведу к тебе.

Царь дал ему одежду. Придя к пастуху, абрек снял с него старые лохмотья, нарядил в новое платье, и, взяв с собой алмаз, они отправились к царю.

Едва они вошли в царский дворец, весь двор осветился.

Царь созвал народ, устроил пир и выдал свою дочь замуж за Мард-ипа. Но ведь тот был лишен разума, ни в чем толком не мог разобраться. Поэтому перед тем, как ему идти к невесте, абрек научил его, как надо себя вести.

Марда-ипа привели к высокой башне у отвесной скалы, в покои царской дочери. Он лег спать, но в полночь стал ворочаться с боку на бок.

— Что с тобой? — спросила жена. — Ты никак не можешь успокоиться.

Мард-ипа ответил:

— Когда я пас стадо в лесу, то спал прямо на земле, подстелив под себя бурку, и мне было прохладно. А здесь донимает жара, тонешь в перине. Нет, не могу я здесь спать!

Он слез с постели и стал у окна.

Царская дочь рассердилась.

— Ты бредишь, или сон рассказываешь? Опомнись! — сказала она ему.

А Мард-ипа вместо того, чтобы сесть да поговорить с красавицей, схватился за подоконник, решив выпрыгнуть из окна…

Тут Удача, видя, что ничем не сможет помочь, закричала в страхе:

— Ум, Ум! Где ты? Беги спасать этого безумца!

— Хорошо, раз ты оказалась бессильной, я возьмусь за него, — сказал Ум.

И Ум вернулся к Мард-ипа. Он сразу пришел в себя, отошел от окна и, улыбаясь, посмотрел на красавицу.

— В эту ночь должны были встретиться две звезды. Я выглянул в окно, чтобы посмотреть на них. Я видел, как эти звезды соединились. Милая, будем и мы такими же друзьями, — сказал он.

И дарованная ему Удачей подруга жизни радостно улыбнулась.

Так в этом споре победил Ум.

Недаром говорится: удача слепа, а ум — зрячий.

Глаза удачи — это ум.

Человек и змея

ЫЛА весна. Крестьяне очищали поля от кукурузных стеблей и сжигали их. Повсюду подымались столбы дыма и краснели язычки огня.

Крестьянин, ехавший мимо поля, обратил внимание на невысокое дерево, под которым медленно горела подожженная трава. С верхушки дерева доносилось громкое шипенье— туда забралась задыхавшаяся от дыма змея. Всадник подумал: «На моих глазах гибнет живое существо, могу ли я пройти равнодушно мимо? Нет, нельзя!» Поднявшись на стремена, он коснулся змеи плеткой.

Змея переползла на ее черенок, соскользнула по рукоятке, очутилась на груди всадника и мгновенно обвилась вокруг его шеи.

— Что ты делаешь? — воскликнул испуганный всадник.

— То, что полагается моей породе. Да и ваша порода не святая. Я хочу тебя ужалить. До того хочется, что прямо челюсти сводит! — прошипела змея своему благодетелю.

— Хороша благодарность! — вскричал он. — А ты, змея, считаешься еще мудрой!

— Я должна тебя ужалить и не могу от этого удержаться.

— Хорошо, пусть я буду твоей жертвой, — ответил всадник, — но все же для моего утешения разреши спросить первого встречного — благороден ли твой поступок?

Змея поболтала хвостом, чуть-чуть расслабила звенья и согласилась, решив, что того, кто ей будет перечить, она тоже успеет ужалить и получит двойное удовольствие.

По дороге им повстречался бык.

Бык терпеливо выслушал жалобу всадника, проглотил жвачку и промычал:

— Когда я был еще теленком, то по целым дням не видел своей матери. С утра ее угоняли на пастбище, а меня хозяин запирал в хлев. Вечером, когда возвращалась мать и я пытался утолить голод ее молоком, хозяин оттаскивал меня, колотил и не разрешал приблизиться к матери. Когда я вырос, на меня надели ярмо и я должен был выполнять самые тяжелые работы. А что за это получал? Побои и гнилую солому… От человека не жди добра. Он испокон веку хитер, зол и готов угнетать всякую тварь.

— Ну, слышишь — моя правда! — прошипела змея.

— Позволь спросить еще хоть одного встречного, — взмолился всадник.

Змея согласилась. Попалось им по дороге большое тутовое дерево. Всадник решил обратиться к нему со своей жалобой.

Дерево покачало вершиной, вздохнуло так, что зашелестели листья, и повело такую речь:

— В моей тени отдыхают проезжие. Но одни из них обрывают листья, чтобы кормить своих лошадей и шелковичных червей. Другие ломают ветки для всяких своих надобностей. Они сбивают мои сладкие плоды, а мне живется вовсе не сладко. На человека положиться нельзя, он всегда подведет и обидит.

— Ну, чья правда? — снова прошипела змея. — Довольно мне с тобой возиться — сейчас ты узнаешь вкус моего яда.

Всадник умолил змею подождать еще немного.

В это время выскочила на дорогу куница и остановилась, оглядываясь по сторонам.

Всадник рассказал ей о своем горе.

— Хорошо, я готова стать судьей, — сказала куница. — Но вы так тесно сплелись, что я не могу даже как следует разглядеть вас. Ты, змея, слезь с человека и немного отползи; я стану между вами и тогда рассужу.

Когда змея соскользнула с человека и чуть отползла, куница подскочила к ней, впилась в затылок и отгрызла змее голову.

— Вот тебе за то, что ты норовишь залезать в дупло и губишь беззащитных детенышей, — приговаривала куница, поедая змею. — Ну, а с тебя, — добавила она, обратившись к всаднику, — хватит досады, что ты не поживишься моей пушистой шкуркой. Ружья ты с собой не захватил, а без него у человека руки коротки.

Старик и Смерть

ДИН старик часто клялся именем Смерти. Узнала она об этом и однажды встретилась с ним, приняв образ человека и притворившись попутчиком. Вскоре старик в беседе, как всегда, поклялся ее именем.

— Почему ты ее так почитаешь? Чем она тебе услужила? — спросил попутчик.

Старик ответил:

— Никому не удавалось победить Смерть. Никому не избежать ее. Все мы в ее власти. Вот за это я уважаю Смерть и клянусь ее именем.

— Смерть — это я! — сказал попутчик. — Теперь я верю, что ты искренне почитаешь меня. За это я хочу наделить тебя волшебной силой. Из всех смертных ты один будешь воочию видеть меня. Объяви себя лекарем и навещай больных. Если увидишь меня у ног больного, то смело говори, что вылечишь его. Этот больной не умрет. Если меня увидишь у изголовья, то знай, что дни больного сочтены, не берись его лечить.

Старик объявил себя лекарем и стал лечить больных. Когда он брался лечить, то больной непременно выздоравливал. Пошла слава про лекаря. За ним приезжали из самых дальних сел.

Однажды старик сам заболел и слег в постель. Вдруг он увидел у своего изголовья Смерть. Что было ему делать? Как избавиться от опасной гостьи? Решил он потягаться с ней хитростью и улегся так, что Смерть оказалась у его ног. Он обрадовался, но смерть опять встала у изголовья. Он опять лег, повернув ноги к Смерти.

— Чего ты вертишься? — сказала Смерть. — Раз я пришла за тобой — значит, тебе конец.

— Милая Смерть, — взмолился старик. — Подожди немного, я не успел купить поминальной свечи. Достану ее, и тогда можешь забрать меня.

— Пусть будет по-твоему, — согласилась Смерть.

— Поклянись, что ты не заберешь меня, пока я не достану свечу, — попросил старик.

Смерть поклялась, что не тронет его, пока он не достанет свечи. Тогда старик радостно крикнул:

— Клянусь, я никогда не куплю свечу!

Поняла Смерть, что допустила оплошность, но поздно. Нарушить клятву она не посмела, так и ушла ни с чем.

А старик снова стал жить-поживать, и смерти с тех пор не боится.