Абсолютное правило

ГЛАВА ВТОРАЯ

Краевское всем своим видом напоминало село, вырванное из какого-то футуристического романа, в котором мир настоящего и прошлого переплетался чудным образом, сливаясь в единое целое.

Хатка Сома стояла около центра села, и вокруг тянулись такие же небольшие домики, с покосившимися крышами и заросшими хмелем и виноградом заборами. Дороги никакой не было и в помине. Так, ухабы, ямы, булыжники.

Однако вдалеке виднелись крыши многоэтажек и даже одно высокое стеклянное здание, наподобие американских небоскребов.

— Это и есть Цитадель, — пояснил Сом, когда я спросил у него, что это, — она — центр Краевского. В нем сидят главы нашего села и Колька. Еще в нем что-то похожее на кабинет министров и комнаты для совещания и принятия решений. На верхних этажах разрабатывают планы по действию игроков Зари на ближайшее время, проводят анализ игры, выискивают потенциальных игроков для следующего набора, ну и тому подобное. В самом селе живут игроки, в основном занимающиеся разработками, или те, которые хотят отдохнуть от игры. Разрядиться, так сказать. Сейчас народу почти вдвое больше наехало. Из всех ближайших городов. Такой наплыв тоже частенько происходит. Так что скоро привыкнешь.

У Сома был ярко-красный "Мерседес-600", правда, на бездорожье он гнал не больше восьмидесяти километров в час. Стоило ему прибавить скорость, как нас начинало трясти и качать, как при шторме на легкой пар ной яхте. Помимо нас, в салоне находились Вася и Вероника, у которых были свои дела в Цитадели.

Ехали молча. Вероника заговорила, только когда начался асфальт и мы въехали в более обжитую и современную часть села. Пошли двухэтажные дома из кирпича, а не из самана и, следом, пятиэтажки с обшарпанными стенами и утыканные со всех сторон антеннами, как ежи.

— Село, конечно, не ахти, но оно мне нравится, — Вероника смотрела по сторонам, словно кого-то выискивала, — даже больше чем Новоозерск. Он еще новый город! почти ничего не повидал на своем веку, а Краевское ужа многое пережило. Его фашисты пытались оборудовать под концлагерь, только мы не позволили. Это единственный случай был, когда мы вмешались в частную жизни обыкновенных людей. Собрались небольшой толпой и уничтожили всех немцев в радиусе нескольких километр ров вокруг села. Больше они сюда не совались.

— Весело было, — добавил Сом, — как они перетрухнули, когда мы начали опрокидывать на их головы осколки их же собственных снарядов. "Шмайль! Шмайль! Хэнды хох!" — И он весело стукнул по баранке руками. Черт их поймет, что говорят, а все равно ясно, что ничего хорошего.

Я лениво смотрел на проносящиеся мимо перекрестки. В полдень народу было мало, лишь некоторые прогуливались по тротуару или сидели на лавочках, отдыхая. Я бы тоже сейчас так сидел, если бы ничего не случилось! А так приходится ехать неизвестно к кому — магу не магу, предсказателю не предсказателю, — чтобы задать ему важные вопросы, и, особенно, один — что мне делать дальше. Хотя я и так понимал, что самый разумный сейчас выход — это уехать обратно в Новоозерск и жить, как жил раньше. Правда, я не был уверен, что после этого смогу когда-нибудь не заглядывать в темные переулки в надежде, что никакого Сумеречного или Исправителя там нет. Но что же еще мне делать? Стать их игроком? Партизаном? Так я и безо всякого дара и денег могу им стать. Мне бы только научиться отличать сумеречных от простых людей… а почему, собственно, сумеречных? Разве игроки Зари чем-то отличаются от них? Они что, добрее, что ли? Ни капли, черт возьми. Они играют по тем же самым правилам, и лишь случайно я спас их игрока, а не игрока сумеречных.

Так что можно убивать всех без разбора. Конечно, тогда Исправители точно примутся за мою особу. Да и не только они. Скольких я успею уничтожить, прежде чем игроки уничтожат меня? С десяток, думаю. А может, и больше, если бомбу раздобыть. У меня же есть связи.

Мы проехали детский сад, в котором несколько ребятишек весело скатывались с железной горки. Я непроизвольно вздрогнул. О чем думаю, господи? Об убийстве! Для начала о жизни надо подумать, а не о том, как ее истреблять.

— Что такого говорили вчера на конференции? — вдруг спросил Сом. — Что-то я все забываю поинтересоваться. Говорят, сегодня вечером всех, кто есть в городе, будут собирать. Какое-то важное сообщение в Цитадели зачитывать будут.

— Точно, — ответила Вероника. — Колька сказал, что из Москвы прислали новый пакет правил для игроков Зари. Еще некоторые правила отменили, заменив их более новыми и полными. Сегодня будут зачитывать. Должны прийти все до единого, поскольку правила должны получить все и выучить их наизусть. Тебя, Сом, это тоже касается, не вздумай увиливать, а то мне рассказывали, как ты в прошлый раз исчез из города на неделю, никому ничего не сообщив.

— У меня свои дела были, — проворчал Сом, — а сейчас я пока свободен.

— Встретимся вечером у тебя. Виталика брать будем?

Вася отрицательно покачал головой. Я и сам понимал, даже если бы и захотел пойти, меня бы просто не пустили. Но я не хочу. Это не моя жизнь.

"Мерс" вырулил на широкую улицу с двухсторонним движением, но машин по-прежнему было мало. Цитадель игроков заметно приблизилась, заслоняя небо и играя отражением солнечных лучей на своих стеклянных боках. Интересно, как им удалось построить (даже не в городе — в селе) такое сооружение? Ведь сколько денег на это ушло! Нет бы, построить пару заводиков, принять статус городка. Но, может, просто не хотят привлекать внимания высоких начальников, которые не являются игроками? Все логично. Из маленького, неприметного села гораздо легче управлять людьми, чем из большого города, где и так проблем выше крыши.

Машина выехала на ровную площадку перед небоскребом и остановилась между двух "Жигулей" разных моделей. Всего машин, стоящих около Цитадели, было пять или шесть, людей и того меньше. Внутри здания в коридоре сквозь стекло можно было разглядеть снующих туда-сюда работников.

Мы вышли. Вася нацепил на нос черные очки и стал похож на шпиона, который пытается замаскироваться. Меня это развеселило:

— Ты как франт, — сказал я ему. — Для чего так наряжаться?

— Мне нравится, — коротко бросил Вася. Вероника с Сомом пошли к широким дверям Цитадели. Мы последовали за ними.

Просторный коридор внутри был устлан мягким ковром зеленого цвета. Вдоль стен стояли горшки с какими-то цветами и кресла, вероятно, для ожидающих. Таковых не наблюдалось.

Сквозь затемненные стекла в холл проникал приятный, чуть сероватый свет. В стороне коридор сужался и тянулся несколько метров до широкой лестницы, которая в конце раздваивалась и вела вниз и вверх. Рядом с коридором расположились два лифта с двойными дверями. Довольно красиво было, словно это здание не в селе находилось, а в центре какого-нибудь крупного города, вроде Москвы или Питера.

Левую часть коридора занимала стеклянная перегородка, за которой нас встретила милая улыбающаяся девушка.

— Чем могу быть полезна?

— У нас встреча на шестом этаже. Договоренная, — сказала Вероника — Следуем мы двое, — она показала на Василия, — и еще двое пойдут к Коле. Он их тоже ждет.

Девушка согласно кивнула и весьма заинтересованно посмотрела в мою сторону.

— Человек? — одними губами спросила она у Вероники.

— Человек, — ответил я, улыбнувшись. — Давненько не общались с настоящими людьми?

— Вы чересчур странны для обычного человека, — ответила девушка, — но в любом случае желаю вам удачи в разговоре с Колей. Если хотите, потом можем даже встретиться!

Ого! Да она меня кадрит! Да еще на глазах у всех. Я бросил взгляд в сторону Вероники. Нет уж, девушка, извини, но у меня насчет любви другие планы…

— Постараюсь освободиться быстрее. — Я улыбнулся и пошел вслед за Сомом. Вероника с Васей направились к лестнице, о чем-то оживленно разговаривая. Видно было, что Вероника вдруг начала сильно волноваться. Только волнение у нее было не такое, как перед входом в метро, к сумеречным, а какое-то немного другое. Веселое, что ли? Мы с Сомом подошли к дверцам лифта. Сом нажал кнопку вызова и выудил из кармана пачку "LD".)

— Будешь?

Давненько я не курил. Два дня почти. Взял протянутую сигарету и прикурил.

— А куда это они? — Кивок в сторону удаляющихся по коридору Васи и Вероники.

— Максим приехал, — ответил Сом, — тот самый, которого ты не слишком дружелюбно огрел дубинкой в подземке. Здорово же ему досталось. Едва выбрался.

— Его поймали?

— Скажем так: почти. Насколько я знаю, он потерял два пальца на левой руке и, кажется, немного обгорел.

Я присвистнул.

— Вот, вот, — кивнул Сом, — в следующий раз думай, прежде чем кого-нибудь ударять.

— В тот момент мне была всего лишь нужна его сумка, — ответил я, — его никто не просил сопротивляться грабежу.

— А ты бы не сопротивлялся?

— Я бы смог дать отпор!

— И он бы смог, если бы за ними не гнались сумеречные. Он, кстати, продырявил твоего друга, а до тебя ней добрался только потому, что считал, что ты сможешь ему помочь. Он же ведь помощи у тебя просил, верно?

— Точно. Но я бы не стал обращаться за помощью к незнакомым людям в два часа ночи в подземке.

— У нас, заметь, другие понятия о людском благородстве. То, что происходит в обществе сейчас, неприемлем мо для нас. Мы сложены по старым принципам, где человек человеку не волк, а товарищ!

— А зря. Может, поэтому вы и смогли набрать в начале нашего века так мало игроков.

Отличная сигарета. Что-то у них тут все отличное. И село тихое, и пиво, и сигареты. Наверное, стоит остаться тут еще на несколько дней. Если только не нагрянут Исправители.

Дверцы лифта разошлись, и я обнаружил небольшое помещение с ковром на полу и удобными пластиковыми ручками на стенах, чтобы держаться. С потолка ярко светили две лампы дневного света. Из одного угла смотрел глазок видеокамеры.

— С охраной у вас тут, видно, отлично налажено, — заметил я, входя в лифт.

— А ты думал. Не в игрушки играем, — Сом хмыкнул, — хотя черт его знает во что… — Двери лифта закрылись, и он медленно и плавно пополз вверх.

— Виталик, слушай меня. Я без понятия, сколько вы проговорите с Колькой, но наверняка никак не меньше часа. Чтобы не стоять там и не ждать, я спущусь вниз и подожду в машине. — Сом на секунду замолчал, а потом добавил: — Как спустишься — разбудишь. А то мне еще вечером на конференцию топать.

— Непременно, — сказал я.

Мы вышли из лифта и попали в еще один неширокий коридор с креслами вдоль стен. Пол здесь был выложен скользким и начищенным до блеска кафелем, что живо напомнило мне метро. А еще городскую больницу, в которую я отвез Генку. Только здесь было тихо, а там нет. Наши шаги отдавались гулким эхом. Мы молча прошли почти в самый конец коридора пока, наконец Сом остановился около одной из дверей. Внешне она ничем не отличалась от остальных. Деревянная, покрытая бесцветным лаком, с круглой металлической ручкой и табличкой, на которой было выгравировано: "Вход только по предварительной договоренности".

— Какие мы строгие, — прошептал я, потому что в такой тишине говорить иначе просто нельзя было.

— А ты думал, — вновь повторил Сом. — В этом кабинете даже я нечасто бываю, хотя имею на это права побольше других.

— Чем же ты занимаешься? — удивился я.

— Как-нибудь в другой раз расскажу. — Сом постучал и, немного приоткрыв дверь, просунул в щель голову.

— Колек, тут к тебе кое-то пришел. Ждал?

— Ждал, — донеслось из-за двери, — пускай проходит. Хочу посмотреть на человека!

Сом посторонился и, когда я проходил мимо него, сказал:

— Разбудишь, если что. Я — в машине.

За столом сидел обычный человек. Чуть полноватый, с широким лбом и залысинами. Седые виски, нос картошкой, губы толстые. Одет в летнюю рубашку с короткими рукавами, которая была расстегнута, обнажая безволосую, вспотевшую, несмотря на работающий вентилятор, грудь, Возле человека на столе стояла бутылка с водой, и больше на столе ничего не было.

— Присаживайся, — Коля кивнул на стул и молча разглядывал меня, пока я садился.

— Ты, значит, и будешь Виталик, — не вопрос, а утверждение.

— Точно так, а ты — Коля?

— Пожалуй, что я. — Коля усмехнулся. — Наслышан тебе. Почти как партизан действуешь. Мочишь сумеречных направо и налево. От Исправителей убежал. Beронику спас… Пиво будешь?

— Тарас приготовил? Коля кивнул.

— Тогда буду.

Он выудил из-под стола бутылку пива, откупорил и, сделав глоток, протянул мне.

— Перейдем сразу к делу… Что ты от меня хочешь Я пожал плечами:

— Честно сказать, я только об этом и думаю уже дня. Что я от тебя хочу? Там, в Новоозерске, я думал, ты сможешь устроить мне встречу с Создателями, и я как-нибудь уговорю их оставить меня в покое. Ну, знаешь, хотел пообещать, что никому ничего не скажу и все такое в этом же духе. Теперь-то я знаю, что это невозможно.

— Ты хочешь включиться в игру? — неожиданно спросил Коля, принимая у меня бутылку.

— Почему вы все думаете, что я только этого и хочу? — удивился я. — Все без исключения. Евгений Валерьевич уговаривал меня отказаться от этой затеи, потом Сом и Вероника. А может, я не хочу становиться игроком? С чего вы все думаете, что мне это нужно?

— У нас жизнь лучше, — ответил Коля таким тоном, словно это было одно-единственное абсолютное и доказанное правило.

— И смерть, — добавил я, — куда как лучше. Вы же после смерти попадаете на небеса к своему собственному Создателю? Верно? И он, судя по всему, делает вашу вечную жизнь райской?

— Отлично сказано. И это чистейшая правда. Не стану отрицать, что в основном только из-за этого и пошел в игру. И многим советую следовать моему примеру. Но у тебя ничего не получится, — бутылка снова перекочевала в мои руки, и я сделал глоток, — срок набора игроков истек несколько лет назад. До следующего срока тебе не дожить, а взять тебя сейчас, значит, нарушить правила Игры и обрушить на себя гнев Создателей. А мы тут не хотим, чтобы в Краевском появлялись Исправители.

— И что же ты можешь предложить?

— А чего ты ждешь от меня? Вот в чем вопрос.

Я задумался. А ведь и правда ничего особенного не жду. Просто, казалось, хотел получить совет. Но какой? Как мне жить дальше? Что делать в ближайшие сутки? А может, когда все-таки за мной явятся Исправители?

— Я хочу узнать пока только одно. Что происходит вокруг? Почему Исправители не приходят за мной? Почему сумеречные не обращают на меня никакого внимания, когда я вместе с игроками Зари захожу в метро, бы убивать их же самих? Почему Вася считает, что я не человек, а кто-то другой, третья сила? Сможешь ответить на такие вопросы?

Я заметил, что Колька вспотел. На залысинах проступили крупные капли пота.

Что это он? Волнуется?

— Нелегкие у тебя вопросики! — тяжело выдохнул Колька — Прямо скажу, что ответить на них мне, скорее; всего, не удастся. Вернее, получишь ты не совсем точные ответы. Что происходит вокруг? Да ничего не происходит. Мы — играем, вот, собственно, и все. Единственное правило — это не мешать людям. Пойми, Виталик, что это только для тебя все вокруг кажется странным и непонятным. Для нас это обыденно. Даже немного скучно, я бы сказал. Вот так жить несколько сот лет, воевать по правилам, общаться с приближенными Создателей. признаться, мне все это порядком надоело. Уже давно забылась цель этой Игры. Для чего и почему — эти два вопроса никого уже не интересуют. Все просто играют для потехи Создателей.

— Ну, а что со мной? Для вас-то я необычен.

— Ты — другое дело — Коля достал из нагрудного кармана рубашки платок и вытер с залысин пот. — Я не знаю, кто ты такой, но склонен думать так же, как и большинство.

— И что же оно думает?

— Что ты — Третья Сила. Знаешь, я пришел в Игру с уже заранее определенной должностью — стать жрецом и поэтому никакого другого дара мне, в принципе, нужно не было. Я не могу отличать сумеречных от игроков Зари, не могу плеваться огнем или гипнотизировать взглядом. Но я могу видеть в людях то, чего они не замечают в себе. Видеть их скрытые потенциальные возможности. К примеру, ты знаешь, что Вероника не только может запоминать и переносить в своем мозгу важную информацию? Она еще и прекрасный лекарь. Дар, данный ей не Создателями, а от рождения самой природой. Она не знает об этом, потому что кое-кто просил не говорить ей, но это знаю я. Я определил, кем она должна была быть, если бы так и осталась обычной женщиной. Хочешь, я могу точно сказать и тебе, кто ты есть на самом деле?

— Я и так знаю… человек, — хмыкнул я растерянно. В самом деле, что во мне может быть необычного?

— Ты не человек, — покачал головой Коля, — люди не выживают в схватке с сумеречными. Смотри… — Он протянул мне свою руку, ладонью вверх, широко растопырив пальцы.

Одного пальца у Коли не было, но я бы этого не заметил, если бы он мне не показал. Потому что кто-то очень искусно вырезал у него часть ладони вместе с косточкой недостающего пальца и сшил оставшиеся половинки вместе. Ладонь до самого запястья пересекал длинный ровный шрам. Словно и не было пальца. Словно так и должно быть.

— Исправителей было двое, и они были безоружными. А у меня был ТТ и еще два складных ножа с выбрасывающимися лезвиями. Думаешь, оружие помогло? Ни капли. Меня спасли подоспевшие на помощь друзья, вырвав из лап Исправителя. Они-то его и убили.

— Ты сказал — Исправителя? — удивился я. — Постой, значит, ты нарушил правила, а потом не стал нести за это наказание?

— Я оговорился, — поспешил поправиться Коля, — сумеречные. Конечно же, меня порезали сумеречные, и если бы не помощь, то не сидеть бы мне сейчас на этом месте.

Он положил руку на стол, все так же ладонью вверх, и сказал:

— Если ты хочешь узнать, кто ты есть на самом деле, то возьми мою руку и сожми ее. Только крепко, чтобы я почувствовал фаланги твоих пальцев сквозь кожу. Тогда я смогу взять из тебя энергию…

Стоит или нет? Черт побери, да я уже и так столько всего совершил не раздумывая, что же еще терять? И я взял его потную ладонь и сжал ее. Сжал с такой силой, что кончики пальцев его побелели.

Но он не выдернул руку. Напряженно улыбнулся и подмигнул. Я увидел, как мелко задрожала его нижняя губа, с которой на поверхность стола сорвалась капля пота.

— Терпи! — прошептал он. Зачем?!

Я понял!!

Ощущение, словно тебя одновременно сдавило со всех сторон, не самое приятное на свете.

Мне вдруг показалось, что голова моя начинает трещать, словно переспелый арбуз, и череп покрывается мелкой сетью трещин! Кости захрустели, рассыпаясь в крошку! Глаза вылезли из орбит. Мир передо мной колыхнулся и как-то неуловимо исказился, превращаясь в одно большое, расплывчатое, разноцветное пятно! Я почувствовал, как что-то выходит из меня, нехотя вытекает из сухожилий, вен и артерий и перетекает по моей руке в руку Коли. Словно сок из меня выжимают!

Еще я извивался на стуле, пытаясь скорчиться, стать маленьким и незаметным, но ничего не получилось! Я не смог, и в один момент вдруг упал обессиленный на пол, всхлипывая, поджимая ноющую руку под себя, прижимая колени к самому подбородку и чувствуя, как по всему телу пробегают холодные мурашки.

Пелена перед глазами спала, и я увидел склонившегося над собой Колю.

Что-то в нем было не так… Что?

Капля пота свисала с его подбородка, готовая вот-вот сорваться. Широкие ноздри, из которых торчали жесткие черные волосики, желтые зубы, выпирающие из-под оттопыренной верхней губы. И глаза… Глаза без зрачков, затуманенные мутной, серой дымкой.

Я вскрикнул, пытаясь отползти прочь от Исправителя (или сумеречного), но он резко схватил меня за левую руку и без усилия подтянул к себе.

— Я видел, кто ты есть! — прошипел мне на ухо Кодя, и я неожиданно понял, что глаза у него вновь обычные. Только почему-то не верилось, что такими они были всего секунду назад.

— Виталик, я теперь знаю о тебе очень много, и я понял, почему ты не такой, как все!

Боль в руке затихать не хотела, но я все же оперся ею об пол и сел. Коля разжал пальцы, и я, высвободив здоровую руку, начал массировать болевшую.

— Виталик, ты должен быть с нами. — Коля вдруг стал похож на сумасшедшего изобретателя из фильмов ужасов. Рубашка у него задралась до самого подбородка, челюсть дрожала, глаза (уже не мутные, но все равно подернутые какой-то прозрачной дымкой) почти вылезли из орбит и, не мигая, смотрели на меня. — Виталик! Это твое призвание — помочь нам победить! Одолеть! Закончить наконец эту никчемную игру и навсегда остаться бессмертными!

О чем он шипит?

Я поднялся с пола, едва доковыляв на ставших вдруг ватными ногах до опрокинутого мною стула. Поднял его и сел, тяжело оперевшись о стол.

— Что ты сказал? — Внезапно навалилась усталость, словно я только что совершил пятикилометровый марш-бросок.

Коля торопливо вскочил и, присев на корточки около меня, взволнованно зашептал:

— Виталик! Ты — сила! Я не понял какая, но настолько мощная, что с тобой мы втрое сильнее соперника! Ты должен стать игроком! Обязан! Даже… черт с ним, с ритуалом перевода! Ты просто встанешь на нашу сторону! От лица людей, от всего человечества. Можно даже договориться, чтобы ты не соблюдал правила. Да они и не нужны тебе!

Я видел его мокрый от пота лоб, его возбужденный взгляд и чувствовал, как в голове медленно, но уверенно распутываются какие-то ниточки. Догадки. Что-то начинало складываться в неразрешимой некогда головоломке. Что-то, связанное с сумеречными и Исправителями и с моими размышлениями насчет всего, что творится вокруг.

— А может, ты все знаешь, Виталик? Может, ты все это специально делаешь, чтобы мы не догадывались? — продолжал возбужденно шипеть мне в ухо Коля. — Скажи мне. Я-то теперь знаю! Никто не знает, а я никому и не расскажу, если ты только поделишься со мной своей тайной. Зачем ты пришел? Скажи?

— Я все никак не могу понять, о чем ты говоришь, — пробормотал я.

— То есть? — вероятно, до него не дошло, что я только что сказал.

— Я говорю, что совершенно не имею представления, чего ты от меня хочешь, — повторил я. — Что ты во мне увидел?

— Силу! — произнес Коля, взволнованно облизывая губы. — Силу, которая поможет нам не только разгромить всех, но и добить наконец Исправителей!

— Что ты сказал?!!

— Что? — неправдоподобно удивился Коля.

— Только что… насчет Исправителей!

Все вдруг стало ясно как день! Куски головоломки, опрокинувшись в пропасть моего мозга, достигли дна и сложились в одну целую картину. Логическая цепочка завершилась результатом. Все веревочки распутались.

Я понял. Всю правду. Нужен был только толчок. И он дал мне его одной только случайной оговоркой.

— А глаза у тебя все же без зрачков, сумеречный, — произнес я, вскочил и отпрыгнул к двери. Откуда только силы взялись?

Выражение глаз Коли вдруг резко изменилось. Растерялся? Не похоже, скорее вдруг понял, что ляпнул лишнее, но решил не сдаваться.

— Что ты говоришь такое? Какой сумеречный, какие глаза? Я говорю, с тобой мы сумеем добить противника!

— Что-то ты перестал говорить уверенно, — заметил я, отступая все ближе к двери. — Никак нервишки зашалили?

— Да что… — Коля тяжело вздохнул, — выпуская воздух сквозь толстые губы. — Виталик, пойми, это побочный эффект после моего вмешательства в твой разум. Тебе всякая чушь в голову лезет. Не воспринимай ее всерьез. Присядь и выслушай внимательно, что я хочу тебе предложить.

— Не надо мне твоего бессмертия, — ответил я, — будь ты хоть самим Создателем!

— Да не Создатель я! — в сердцах воскликнул Коля. Я стоял около двери и мог в любой момент выйти.

А он, судя по всему, не хотел меня отпускать так скоро.

— Не Создатель я, — повторил он. — Я такой же, как Вероника и Вася. Только сижу все время в этом кабинете и никуда не показываюсь.

— Ты не похож на них.

— Почему?

— Не знаю. Не похож, и все. Что-то в тебе не от игроков Зари.

Коля усмехнулся:

— Давно ли ты с нами общаешься и многих ли видел, чтобы вот так судить?

— Достаточно, думаю, — я посмотрел на его взволнованное лицо. — Ну-ка расскажи, что ты увидел во мне?

— Я не обязан, — заметил Коля, — но тебе расскажу. Ты ведь можешь стать нашим, если захочешь.

Я кивнул. Вот именно, если захочу!

— В тебе присутствует какая-то скрытая сила. Такая древняя, что я даже не смог ее инициировать. Вероятно, она зародилась еще до появления Игры, и Создатели решили использовать ее много позже.

— Для чего она мне?

— Если ты сам не знаешь, то откуда знать мне? — пожал плечами Коля.

— Продолжай. — Я уже твердо решил, что сделаю сейчас.

— Если правильно научиться пользоваться твоей силой, то она сможет смести с дороги всех соперников и мы наконец выиграем!

— А что ты говорил насчет полного уничтожения Исправителей?

— Я? — Коля тяжело сглотнул. Он помнил, что проговорился, но старался сделать так, чтобы все выглядело как обычная оговорка. — Я не знаю. Слово просто само вырвалось. Думаю все время о сумеречных и Исправителях, вот и попутал…

— Хорошо, а зачем тогда надо было убивать Варю?.. Коля поперхнулся слюной и вытаращил глаза. Рот его

приоткрылся, но вновь закрылся, звонко клацнули зубы.

— Не понимаю… о чем ты…

— Все ты понимаешь! Небось, сам и руководил отсюда моей поимкой! Вернее, хотел выманить через меня Веронику или Васю? Да?

— Что ты несешь? Да как… я… зачем мне это вообще было нужно? Я мог и так найти их в любое время!

— Но ты не знал, где живет Вася! Вероника говорила, что он совсем недавно переехал, и никто не знал, кроме нее, где он живет.

— Я мог в любой момент послать ему факс! — Коля искривился в усмешке. Одно очко он все же отыграл.

— Ты так и сделал, если мне не изменяет память. Ну, а если ты хотел просто через меня найти его и убить? Чтобы не тратить время и средства на сбор конференции.

— Зачем мне нужен был бы ты?

— Я не знаю. Может, ты уже тогда подозревал, что во мне кроется какая-то сила. Например, в тот момент, когда я неожиданно спас Веронику из ваших рук.

— Из чьих? Я не сумеречный! И не имею никакого к ним отношения!

— Но у тебя глаза без зрачков! — заметил я. — И у оборотней тоже были такие глаза. И у того существа в подземке…

— Чушь, — Коля опустил глаза и напрягся. Внешне это не проявилось никак, но я-то, имеющий многолетний опыт в уличных драках и подлых ударов, понял, что он хочет сделать.

Я бросился к нему, лишь краем глаза успев заметить, как блеснул в его руке пистолет. От удара моих ног со стола полетел вентилятор, издавая предсмертное дребезжание.

В следующую секунду стул опрокинулся, и мы упали на пол. Он — на спину, хрипя и булькая, а я сверху, придавливая его коленями и сжимая его руки своими руками. Пистолет поехал по полу.

— Не стоило меня в это втягивать, — прошептал я, сдавливая коленом его шею. Лицо Коли налилось краской. Он забулькал еще сильнее, открывая и закрывая рот, ворочая толстым языком.

— Не надо, — вырвалось у него. Наверное, израсходовал все остатки воздуха в легких.

— Нет, не пугайся, я не буду тебя убивать. Мне это ни к чему. За тобой придут игроки. Не знаю, что они с тобой сделают, но, черт возьми, я подробно расспрошу об этом!

Я огляделся в поисках подходящего предмета. Пистолет отъехал далеко. Зато вентилятор лежал совсем рядом, под ногой. Я поднял его и со всей силы опустил его на голову Коли. Дзен-нь!

Бедная махина! Одна ее лопасть со звоном отлетела. Другая чуть задела пухлую щеку Коли, распарывая кожу.

Сумеречный дернулся и обмяк подо мной. Глаза его передернула мутная дымка, и они закрылись.

Вот так. Я приподнялся и, порывшись в карманах его брюк, выудил связку ключей. Какой-то обязательно будет от этого кабинета. Посидит здесь, пока за ним не приедут…

Я посмотрел на бессознательное тело. А ведь хороший мужик вначале был. Что с ним сделало знание о моей силе? Мог бы тихо, без шума и пыли перевербовать меня на свою сторону, и все… А так — лежи теперь на полу с распоротой щекой. Никто тебе не поможет.

Я развернулся и бросился бегом из кабинета!

Надо скорее все рассказать Сому, Веронике и Васе!

Приятный сюрприз, ничего не скажешь!