Абсолютное правило

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Мне все теперь ясно. Сумеречные собираются начать крупномасштабную бойню по уничтожению не таких, как они. Это бы произошло в любом случае, просто появление Виталика немного повлияло на само развитие событий. А именно, на то, что мы все же оказались предупреждены и избежали смерти. Пока. Серебристый "Мерседес" Васи выглядел как-то неестественно посреди пустых и темных улиц, на фоне черных окон без стекол и вырванных из петель дверей домов. Все-таки взрыв задел все село.

Мы мчались по пустынному шоссе к окраине села. Как объяснил Вася, сейчас самый лучший вариант — это скрыться где-нибудь в небольшом городке, в котором, по возможности, будет мало игроков Зари, да и людей, желательно, чтобы тоже было немного. За них сумеречные примутся в последнюю очередь. А сначала, скорее всего, повинуясь древнему как мир инстинкту завоевания, они кинутся на большие города.

Странно, но мы проехали уже больше половины села, а еще не встретили ни одной другой машины или хотя бы людей. Словно все сумеречные собрались в центре Краевского, оставив его окраины на произвол судьбы. Затишье, как перед бурей. Оно мне не нравилось. Я же вор и иногда хорошо чувствую, откуда и когда может прийти опасность.

Наверное, сейчас вообще расслабляться нельзя.

Все окна в машине были плотно закрыты. В салон не проникало ни капли свежего воздуха, но было прохладно. Евгений Валерьевич полулежал между мной и Вероникой на заднем сиденье.

Сом сидел впереди.

— Мне кажется, кое-кто из верхушки сумеречных уже догадался, что это я взорвал Цитадель. Хренов жрец наверняка рассказал им о каждом из нас и о наших способностях. Вполне вероятно, что у сумеречных есть подробные досье на всех влиятельных игроков Зари и их о будут стремиться уничтожить в первую очередь.

— То есть мы, получается, в черном списке, — уточнил Сом. — Тогда непонятно, почему в универмаге Колька так клялся, что не сделает нам ничего плохого. Я, конечно, понимаю, что он мог просто лгать. Но все-таки он даже не предпринял никаких попыток взять нас в окружение. Просто стоял и уговаривал, чтобы мы сдались.

— Возможно, он боялся.

— Кого?

— Виталика, — Вася кивнул в мою сторону и протянул мне пачку белого "LD".

Я курил нечасто, но сейчас был настолько взвинчен, что не отказался. Правда, окно открыть было нельзя. Никаких ручек на дверце изнутри не наблюдалось.

— Дар Виталика еще не инициирован, но у жреца были все основания считать, что он может быть очень опасным. К тому же Виталик сам сказал, что Колька не знал, умеет ли он обращаться со своим даром или нет. Может быть, даже перед смертью он подумал, что все эти разрушения нанес именно Виталик, а не взорвавшаяся Цитадель.

Он протянул мне зажигалку, и я затянулся, ощущая проникающий в легкие дым. Сизое облачко выпустил через ноздри, и оно расплылось над нашими головами.

— Кстати обо мне, хотелось бы все-таки узнать, что во мне такого интересного?

— Если выберемся из села, то наверняка узнаем, — ответил Вася, — Я знаю один небольшой городок поблизости, там живут мои старые знакомые. Они смогут в тебе разобраться.

— Чувствую, что так просто из Краевского нам не выехать, — вздохнул Сом.

"Мерседес" вырулил на открытую площадь и поехал по дороге мимо частных домиков. Центр села остался позади, и отсюда уже не было видно горящих домов. Только столб дыма и пыли, поднимающийся в небо. Как после атомного взрыва.

— Из села идут три дороги. Думаю, за такое малое время сумеречные не успеют перекрыть их все.

— А если они перекрыли их заранее? — спросил Сом.

— Тогда будем выбираться другими способами. Минут через пять автомобиль стал притормаживать.

— Сейчас подъезжаем к железнодорожному переезду. Это дорога на Новоозерск, — сказал Вася, поворачиваясь к нам. — Если там никого не будет, то считайте, всем нам крупно повезло.

— Не утешай, — выдохнул Сом, вынимая пистолет и перезаряжая его. — Опять кого-нибудь убивать придется. Надоело, а что поделаешь?

Вася свернул на обочину и остановил машину. Мы вышли и вновь окунулись в прохладу ночи. Тихий ветерок освежал после душного салона. Сом, стоящий в майке, поежился. Я же еще в машине обулся в Васины кроссовки и, хоть они и были на два размера больше, чувствовал себя намного лучше, чем совсем без обуви. Вокруг было тихо. Село осталось позади, и вдоль дороги тянулась березовая роща. Луну закрывали тучи и дым, и поэтому единственным освещением нам служили редкие звездочки, пробивающиеся сквозь дымку.

— Что-то я не вижу никакого переезда, — прошептал я. Впереди, метрах в десяти-пятнадцати, дорога утонула в сплошной темноте, и разобрать что-либо было просто невозможно.

— И не увидишь. Он за поворотом.

Вася бесшумно продвинулся к багажнику, открыл его и извлек небольшой бинокль, светящийся зеленым изнутри. Прибор ночного видения? Неплохая у Васи экипировка!

— Это на всякий случай?

— Он лежит у меня всегда, — ответил Вася, надевая его, — на случай таких вот ситуаций.

— И что ты собираешься делать?

— Как будто не ясно, — удивился Вася, принимая из рук Сома пистолет, — Пойду разведаю, как обстоят дела на переезде. Дай-то бог, чтобы все было чисто, тихо и спокойно.

— Главное, чтобы чисто, — прошептал Сом. — Не люблю по грязи кувыркаться. От нее одежда пачкается!

Мы все разом хмыкнули — и я почувствовал, как напряжение немного уменьшилось. Почему-то мне вдруг стало ясно, что и сейчас с Васей ничего не случится. Почему? Понятия не имел, просто был уверен, и все. Он же все-таки опытный парень, знает, что делает…

Вася молча скрылся за деревьями. Короткий шорох раздвигаемых веток и — тишина. Словно и не было тут Васи.

Мы постояли с минуту и тоже сошли с дороги за деревья. Уселись в кружок на холодной траве. Евгений Валерьевич остался лежать в машине.

— У меня двоюродная сестра тоже игрок, — неожиданно сказала Вероника. — Она под Уфой живет, тоже вот в таком искусственном селе. Я почему-то только сейчас подумала, что ведь с ней тоже может что-нибудь случиться. Если сумеречные сначала нападут на центры игроков, то и она попадет… под удар, так сказать.

— Вполне возможно, — согласился Сом, — а что поделать? Ты же не можешь сейчас оказаться около нее и предупредить. Никто из нас не всесилен.

— Даже Создатели, — тихо добавила Вероника. Она села, сдвинув колени, положив на них руки и опустив подбородок. — Почему вдруг Создатели перестали смотреть на нас? Вот этого я никак не могу понять.

— Мы им надоели. Знаешь, любая игрушка когда-нибудь да надоедает. Может, они вновь вернулись к шахматам, а, может, создали какой-нибудь еще мир и теперь вершат судьбы живущих там существ.

— С них станется.

— Не надо на них злиться, Вероника. Ты должна прекрасно понимать, что в такой ситуации от нас ничего не зависит. Ты сама согласилась стать марионеткой, развлекать их. И они имеют полное право забыть нас… Они ведь наши хозяева.

Вероника промолчала, лишь тяжело вздохнула. Нелегко ей сейчас осознавать, что прежний мир рухнул. Теперь для нее, да и для всех остальных игроков привычный мир, стоящий за стеной правил, больше не существовал, и они оказались в другом мире — таком же реальном, как и наш.

Теперь их могли убить из-за угла. Теперь никто не обещал им жизнь за информацию — могли забрать и то и другое. Теперь, в конце концов, они превратились в обычные мишени, попасть в которые можно как и когда угодно. Это понимала не только Вероника, это понимали все мы.

— Вроде чисто, — Вася появился за нашими спинами совершенно бесшумно. Я успел заметить его согнутый три погибели силуэт только тогда, когда он присел около Вероники. — Не уверен, конечно, к смотровой будке я не приближался, но никакого движения не заметил Вполне вероятно, что сумеречные еще не добрались до этих мест.

— Или выжидают, — мрачно добавил Сом. — Машину оставляем здесь?

— Ни в коем случае, — замотал головой Вася. На нем все еще был надет прибор ночного видения. — Просто там нам не добраться. Я даже не уверен, что мы и с машиной то доберемся. Мне кажется, что с утра на Земле начнет^ся конец света.

— Ну, не так сразу, — начал Сом. — Они ведь тоже не дураки, понимают, наверное, чем грозит для них открытая война. Скорее всего, начнут с устроения, скажем так, несчастных случаев. "В результате неосторожного обращения с огнем здание сельсовета в центре села Краевского было охвачено огнем. К тому моменту, как подоспели пожарные, огонь добрался до помещений, в которых хранились взрывчатые вещества"… ну и так далее, в том же духе.

— Согласен с тобой. Скорее всего, так и будет, так что у нас есть еще несколько дней, чтобы предупредить и собрать всех игроков Зари.

— Ты хочешь противостоять сумеречным? — спросила Вероника таким тоном, словно не могла в это поверить.

— А ты предлагаешь просто подождать, пока они не уничтожат всю верхушку и возьмутся за нас?

— Нет, но я не думаю, что открытая война сумеречных и игроков Зари приведет к чему-нибудь хорошему! И еще неизвестно, на чью сторону могут встать люди!

— Но мы их не убиваем!

— Нам придется их убивать, если мы захотим выиграть, — твердо сказала Вероника, — да и предатели были

всегда!

— Жрец, — тихо добавил Сом. Судя по всему, он целиком и полностью стоял на стороне Вероники.

— А что же предлагаете вы?

— Перво-наперво, нужно связаться с главами игроков Зари. Те, которые в Москве, Вашингтоне и Париже, — произнесла Вероника. — Пускай они решают, что и как делать.

— А ты уверена, что они еще живы? — спросил Вася.

— А ты уверен, что те, к кому ты хочешь поехать, тоже еще живы? — парировала Вероника.

— Я-то уверен… потому что сумеречные о них не знают.

— То есть как?

— Все просто. Они — партизаны!

Вероника приподняла голову с коленей. Сом удивленно и тихо присвистнул.

— Партизаны? — словно не веря словам Васи, переспросила Вероника.

Вася кивнул, но видно это было только мне, сидящему к нему ближе всех.

— Я никому еще не рассказывал, и вы будете первыми, — сказал он. — То, что Исправителей нет, я знал уже около девяти месяцев. С того самого момента, как они перестали досаждать моим друзьям. Видите ли, хоть я и стал игроком, но в душе я все же остался тем, кем и хотел быть, — просто человеком. Не нужны мне эти правила. Я просто хочу истребить сумеречных на корню и зажить бессмертной и богатой жизнью до конца света.

— Сколько? — тихо спросил Сом.

— Три года. Я вышел на партизан совершенно случайно, когда оказался в окружении под Краснодаром. Тогда они вытащили меня из крупной передряги. В их отряде оказались и мои старые знакомые, из тех, которые были со мной, когда я сам играл не по правилам. Они хорошо знали меня и знали, что я никому не расскажу их существовании. Поэтому показали мне свой город, свою штаб-квартиру. Правда, Исправители довольно час"; то досаждали им, выслеживая и уничтожая, но в последние полтора года такие засады на них происходили все реже, а девять месяцев назад прекратились вовсе. Акоп, их предводитель, еще удивлялся, что они постоянно нарушают правила, а никто не приходит. Но до последнего момента я не улавливал связи между всем, что происходило, а затем все прояснилось, и это странное замечание? Акопа позволило мне еще раньше проанализировать и понять ситуацию в Краевском.

Вася замолчал, и мы все, пораженные, некоторое время не произносили ни слова. Потом наконец Вероника спросила:

— И ты предлагаешь нам отправиться к партизанам?

— А что еще делать? — переспросил Вася. — По крайней мере, они единственные, о ком сумеречные могут не знать.

— И они воюют на нашей стороне! — Сом встал. — Сейчас надо доверять здравому смыслу. Только с ними мы можем что-то противопоставить сумеречным и тому, что они хотят сделать.

— Я так и думал, что вы со мной, — Вася улыбнулся.

— Далеко ехать?

— Часа четыре, если никто не помешает.

— Тогда поехали.

Мы вышли к машине и вновь забрались в душный салон. Евгений Валерьевич все еще лежал на заднем сиденье, правда, сменив позу: поджал ноги под себя и подложил под щеки ладони.

— Он спит? — удивился я, садясь около. Вероника согласно кивнула:

— Обморок перешел в глубокий сон. Это хорошо, значит, пока с ним все в порядке. Посмотрим, как он себя будет чувствовать психически, когда проснется.

Мы вновь выехали с обочины на дорогу и медленно поехали в сторону железнодорожного переезда.

Все затаили дыхание.

Вот из-за поворота выплыла смотровая будка. В темноте самой железной дороги я не видел, но хорошо разглядел поднятый шлагбаум.

В наступившей в салоне автомобиля тишине только четко и равномерно сопел носом Евгений Валерьевич. Сом на переднем сиденье приподнял на уровень головы пистолет. Вася по-прежнему не снимал очков ночного видения и смотрел куда-то в сторону, ожидая, что в любую минуту из леса могут выскочить сумеречные. Оборотни, а может, еще кто. А могут и просто выпустить в нас пару снарядов из какого-нибудь нового сверхсекретного оружия, так что от нас не останется и воспоминаний, кроме мокрого пятна на асфальте. Вася-то, скорее всего, успеет раствориться в потоке информации, а вот мы… Да и Вася может не успеть, кто знает?

Уж очень медленно мы движемся. Смотровая будка приближалась, и вскоре я смог разглядеть два ее окна и железную лестницу, тянувшуюся метра на два вверх, к двери.

Окна целые.

И никакого движения вокруг. Машина мягко приподнялась — передние колеса выехали на рельсы, — затем опустилась. Еще чуть-чуть.

И в это время над нашими головами вдруг ярко вспыхнул свет!

Вася от неожиданности круто дернулся в сторону, и машина съехала с рельс, оказавшись прямо в центре железной дороги. Сом, ругнувшись, приоткрыл дверцу и полубоком вывалился наружу. Я замер. Вероника тоже. И ничего не происходило. Скрипнул опустившийся на место шлагбаум. И стало совсем тихо.

— Что это? — шепотом спросила Вероника.

— Свет включили, — ответил Вася. Я шумно выдохнул, осознав, что вновь пронесло

Майка под курткой уже прилипла к телу от пота. В салон вновь залез Сом.

— Снаружи никого нет, — сообщил он. — Вероятно, сумеречные просто восстановили систему освещения в селе.

— Для чего?

— Ты так хочешь узнать? — Вася вырулил автомобиль на дорогу.

Мы подпрыгнули в последний раз и на этот раз поехали со все нарастающей скоростью.

Спустя несколько минут лес расступился, и мы выехали на широкую трассу. Вокруг пошли поля, заросшие травой.

— Кажется, выбрались, — еще минут через десять сказал Сом. — Даже не верится.

— На этом еще ничего не закончилось, — ответил Вася. — Предлагаю не расслабляться.

— Аналогично. — Сом потянулся, громко хрустнув костяшками. — Черт возьми, а Тараса все же жалко! Такое пиво делал… Сколько сейчас времени?

— Без десяти три, — ответила Вероника, — уже почти утро.

— Вы отдохните немного, — сказал Вася, не отрываясь от дороги, — в Камск мы приедем никак не раньше обеда.

— Ты же говорил — четыре часа?

— Я не собираюсь гнать, как бешеный. Да и в городах придется пробираться осторожно. Еще неизвестно, что нас ждет впереди.

— Может, они уже захватили весь юг. Сегодня ночью.

— Вот именно. — Вася покрутил радио, и в салон ворвалась какая-то веселая мелодия, перебиваемая голосом диджея. — До центра, судя по всему, еще не добрались.

— Есть еще сигарета? — устало спросил я.

Вася протянул мне сигарету вместе с зажигалкой, и я вновь затянулся. Окно около меня чуть отошло вниз, открыв совсем небольшую щелку. Приятно потянуло ветерком. Вероятно, у него тут внутри все на автоматике. Тоже неплохо.

Я откинулся на сиденье, утонув макушкой в мягкой спинке, и закрыл глаза.

Мгновенно накатила какая-то усталость. Впрочем, не какая-то, а вполне реальная. Я ведь не в шашки играл последние несколько часов. Мысли уже невозможно было собрать — они беспорядочно летали где-то поблизости, вырывая из тумана обрывки образов, неясные очертания, чьи-то голоса… Я понял наконец, что устал не только физически, но и морально. За три с небольшим дня узнать столько о себе и об окружающем меня мире! Стать пусть и против воли, но все же убийцей! Видеть, как взрывается на твоих глазах здание, в котором сгорели заживо сотни человек… Да, наверное, обычные люди такое бы не пережили. А почему у меня получилось? Не имею ни малейшего представления. К тому же устал сильно, чтобы о чем-нибудь внятно поразмышлять.

— Разбуди часа через два, я поведу, — сказал Сом, но слова эти прозвучали глухо и почти неразборчиво. Словно из глубины пещеры.

Я сделал еще одну затяжку и отключился.