Ада

Глава 34. Ада

— И что он тут делал? — ну мне действительно интересно.

— Приходил поговорить насчет развода. Он неплохой мужик, любит, конечно, все держать под контролем. И дочь свою очень любит. Когда я ему пытался донести, что Камиллу необходимо лечить, он отказывался, не верил. Сегодня я уже не выбирал выражения, когда объяснял, что происходит с его дочерью. Кажется, он, наконец-то, понял всю серьезность ситуации. Ну? Так и как ты тут очутилась? А? — лицом упирается в мои коленки. Мои руки сразу начинают перебирать его волосы.

— Ну ножками пришла. Потом медсестра проводила. Я еще днем с Павлом Александровичем договорилась, что приду к тебе ночевать. Он был не против. Наоборот, сказал, что я в тебя силы вдохну, — продолжаю массировать кожу головы, Адам уже чуть ли не мурчит. — Ну так как? Чувствуешь прилив сил?

— Ага. Чувствую. Прилив, — поднимает свое лицо и играет бровями.

Хлопаю его по плечу. Тоже мне, соблазнитель.

— Ада, у меня к тебе просьба.

— Все, что угодно.

— Побреешь мне голову? Завтра утром операция, не хочу, чтобы это делала какая-то посторонняя медсестра. А сам все никак не решаюсь…

— А вы пижон, сударь. Не решается он побрить свои вихры. Конечно, я это сделаю. Давай.

Я вижу, что он не особо в восторге от предстоящей своей новой прически, но это необходимость.

Брею его. И оставляю челку. Тоненькую такую, в три волосинки. Начинаю смеяться до слез. Адаму то не видно, что там у него на голове. Но после того, как я рассмеялась, он идет к зеркалу.

— Ада, блин! Это еще что такое? — притворно возмущается.

— Челочка, — хлопаю глазками в ответ.

— Не боишься, что ты завтра проснешься с такой же челочкой?

— Нее, я ее в фиолетовый бахну.

Возвращается обратно и я сбриваю этот ужас с его головы.

— Мне нравилось, когда ты была Сливкой. Надо тебе придумать что-то новенькое. Абрикосина?

— Не надо ничего придумывать. Иди давай в душ, смывай волосы, а то колоться будут.

Адаму нельзя кушать и это плохо. Потому что я бы с удовольствием выпила кофейку, но в знак солидарности, терплю.

Хочу спать. Кофе бы помог.

Мы ложимся спать, сдвинув две кровати рядом. Палата двухместная, но соседа у Адама нет. Обнимаемся и какое-то время шепотом разговариваем. Адам, в основном. Как он гордится мной. Как он жалеет, что тогда послушал меня. Хотел, как лучше, получилось, как всегда.

А потом я, кажется, вырубаюсь, расслабленная его поглаживаниями и убаюканная его голосом.

— Спи, маленькая. Я люблю тебя! — слышу сквозь сон.

— Люблю, — не уверена, что сказала это вслух.

Снятся мне, конечно, всякие ужасы.

То Адам не просыпается после наркоза. То просыпается, но меня не узнает. Всех помнит, а меня — нет.

Утром, хотя за окнами тьма непроглядная, приходит медсестра и я просыпаюсь.

Адам сидит у окна, смотрит на улицу.

Медсестра измеряет температуру и давление Адаму, дает какие-то указания. Я не слушаю. Я смотрю на своего мужчину. Он не спал.

Бедненький мой. Переживает.

— Знаешь, если ты сейчас поплачешь, я не перестану считать тебя сильным Викингом, — будто невзначай говорю, проходя мимо него в ванную.

— Не дождешься! — кричит мне вслед.

Чищу зубы, умываюсь. В зеркале ловлю свой дикий взгляд. Он не будет плакать, а я, кажется, уже готова пролить первую слезу. Я не переживаю, что что-то пойдет не так, уверена, что все будет хорошо. Но когда твоего родного человека будут оперировать — это волнительно.

— Иди ко мне, — зовет меня Адам, как только я выхожу из ванны. Подхожу и он усаживает меня к себе на колени, лицом к лицу. — Какие у вас еще договоренности с дядей Пашей?

— Ну скоро я поеду домой, надо погулять с Айком. Он, кажется, скоро уже не пустит меня домой. Потом у меня кое-какие дела. Но когда ты очнешься, я буду рядом. Твой дядя Паша разрешил мне быть с тобой даже в реанимации, — шепчу ему на ушко, — Будешь там лежать голый и беспомощный.

— А тебе только того и надо, да? Чтобы я голый был, — целует меня куда-то в висок.

— Угу. Знаешь, я как давно голого мужчину не видела, — хихикаю.

— Ада-Ада, ну где твоя скромность?

Показываю ему язык и, услышав за дверью звуки, слезаю с колен Адама.

Заходит Павел Александрович, обнимает Адама, говорит, чтобы не переживал даже. Мне говорить подъезжать к часу, там уже скорее всего наш спящий принц очнется.

Обещаю Адаму, что не опоздаю ни на минуту и тоже убегаю.

У меня появилась идейка одна. Волосы. Я решила перекрасить свои волосы.

Ну не могу я быть Абрикосиной, если я — Слива.

Поэтому, приехав домой, я завтракаю. Думала, что кусок в горло не полезет, но нет, проглотила омлет, выпила кофе и съела маковый рулктик, который оставляла для себя.

Гуляю с Айком почти час. Эта гордая собака отказывается от зимней одежды. Да, у него есть комбинезон. Но когда я пыталась одеть Айка в это чудо инженерии, мой пес был готов покусать меня. Он готов мерзнуть, но не позволит себя закутать.

Завожу Айка домой и сама в магазин хозяйственных товаров, что рядом с домом мчусь. Фиолетовый тоник приветливо машет мне с полки. Беру два, на всякий случай — волосы то отросли.

Созваниваемся с Лукой. Он тоже беспокоится за брата. Говорит, что мысленно он там, но ответственность за Марка держит его дома. Подбадриваем друг другая, но, кажется, от этого только хуже для обоих. Голос у Луки подрагивает.

А после разговора я берусь за свои волосы. Будь такое решение принято заранее, я бы, конечно, записалась в салон. Но вышло, как вышло, да и я не пальцем деланная, надеюсь, что справлюсь.

Хорошо, что взяла два тюбика. Сзади очень неудобно наносить краску. Поэтому использую в два раза больше, боясь оставить проплешины.

Пока хожу с краской и пакетом, чтобы ничего не запачкать, на голове, звонит мама. По видеосвязи. Значит, скорее всего, это Ева.

Принимаю вызов.

— Привет, солнышко! — здороваюсь с сестричкой.

— Привет! Ой, а что это у тебя на голове?

— А это я решила волосы покрасить.

— В фиолетовый? — с надеждой спрашивает Ева.

— Ага, — подтверждаю.

— Ураааа! Мама! Мама! Ада красит волосы в фиолетовый! Помнишь, что ты мне обещала? Урааа! — вопит на эмоциях Ева.

— И что тебе мама обещала?

Тут в экране появляется лицо матери.

— Привет, Адушка. Я ей обещала, что разрешу покрасить прядь волос только если ты снова покрасишь свои волосы. Но, по правде говоря, я не думала, что ты снова решишься на такой эксперимент и была спокойна, — улыбается мама и трепет волосики Евы.

— У тебя же осталась краска, да? — судя по лицу Евы, она уже представила себя с цветными волосюшками.

— На прядь хватит, — не могу не улыбаться глядя на нее такую. — Когда приедешь в гости, покрасим тебе.

— А когда можно? А сегодня можно?

— Нет, малышка, сегодня не получится. Я скоро уеду по делам. Честно говоря, пока не знаю, когда мы сможем заняться твоей прической. Но надеюсь, ближайшую неделю.

— Ада, у тебя все в порядке? — спрашивает мама.

— Да. Просто Адам в больнице, сегодня у него операция. И я хочу быть с ним по максимуму, — улыбаюсь матери.

— Как ты?

— Переживаю немножко. Но о плохом не думаю. Вот, решила волосы перекрасить. Адаму нравились мои фиолетовые волосы.

— Думаю, ему просто нравишься ты. А цвет волос — это все пустое, — подмигивает мне..

Мою волосы, сушу феном.

Обалдеть.

Я слива лиловая, спелая, садовая…