Приложения

Один из лучших писателей двадцатого века лауреат Нобелевской премии Иван Алексеевич Бунин нашел для адмирала Колчака едва ли не самые проникновенные слова:

ПЕРОМ ПИСАТЕЛЯ «…Думая о нем и о той беспросветной тьме, что заступила уже все пути наши, развернул Библию — делаю это теперь особенно часто — и взгляд упал на 79-й псалом:

„Боже, пришли язычники в наследие Твое, осквернили храм Твой, превратили Иерусалим в развалины, отдали труды рабов Твоих в пищу птицам небесным, тела святых Твоих — зверям земным… Боже, мы сделались посмешищем у соседей наших, поруганием и посрамлением у окружающих нас… Пусть скорее встретит нас милосердие Твое, ибо мы весьма измучены… Пусть придут перед лицо Твое вздохи узников, силою мышцы Твоей сохрани обреченных на смерть…“

…Ничего не могу прибавить к этим изумительным ветхозаветным строкам. В них все сказано. И потому — воистину „мы весьма изнурены“ и уже не хватает сил и желания говорить среди „окружающих нас“. Одни из них мечут жребий о ризах наших, другие витийствуют о „светлом будущем“, а ТАМ — ТАМ только „вздохи узников“, муки „обреченных на смерть“, защиты и спасения себе теперь уже ниоткуда не чающих.

Молча склоняю голову и перед Его могилою.

Настанет день, когда дети наши, мысленно созерцая позор и ужас наших дней, многое простят России за то, что все же не один Каин владычествовал во мраке этих дней, что и Авель был среди сынов ее.

Настанет время, когда золотыми письменами на вечную славу и память будет начертано Его имя в летописи Русской земли».

«Общее дело». Париж. 1921 год, 7 февраля.

Несколько стихотворений, посвященных памяти адмирала Колчака.

Сергей Бонгарт

Он защищал страну от смуты,

Как только мог.

Но дьявол карты перепутал.

Оставил Бог.

Смерть лихорадочно косила

Со всех сторон,

Тонула, как корабль, РОССИЯ,

А с нею — Он.

Его вели между вагонов,

Как черти в ад.

Разило водкой, самогоном —

От всех солдат.

Худой чекист, лицо нахмуря,

Отдал приказ…

А Он курил, — как люди курят, —

В последний раз…

Шел снег. Медлительно и косо,

Синела мгла…

Уже кончалась папироса

И пальцы жгла…

— Повязку? — Нет, со смертью в жмурки

Играет трус.

Он видел силуэт тужурки,

Скулу и ус.

И портсигар отдал солдату:

«Берите, что ж,

Не думаю, чтоб мне когда-то

Еще пришлось…»

Ночная тьма уже редела,

Чернел перрон,

И как всегда после расстрела,

Не счесть ворон.

Они, взметнувшись, к далям рвутся,

Летят, летят…

И виснут тучи над Иркутском,

И люди спят.

* * *

Андрей Росов

ЗВЕЗДА

Порошу, превращая в грязь,

Толпа безликая мешала —

Вели, безбожно матерясь,

Красноармейцы Адмирала,

А он — спокоен,

как всегда,

И тихо с тонких губ

срывался

Мотив любимого романса:

«Гори, гори моя звезда…»

— Огонь! —

И приняла вода

Обезображенное тело,

И адмиральская звезда,

Как свет

в глазницах потемнела…

Красноармеец наклонился,

Пытаясь зачерпнуть воды:

В ней красный силуэт

звезды

С его фуражки отразился

За эти долгие года,

Казалось, навсегда затмила

Пятиконечная звезда

Кровавым блеском все светила.

И все ж настанет день, когда

Над бездной пошлости вселенской

Затмится красная звезда

Звездою чистой Вифлеемской!

Загрузка...