Адвокат Империи 3

Глава 7

— Да с этим и за вечность не управиться!

— Будешь и дальше продолжать так орать, точно ничего не сделаешь, — спокойно произнёс я, не переставая работать.

Сидящая напротив меня Анастасия лишь фыркнула в ответ.

— Только вот твоего мнения забыла спросить.

— Да как скажешь, ваше вашество, — хмыкнул я в ответ, убирая в сторону папку, с которой закончил, и берясь за следующую. — Если не нравится, то пожалуйста. Где дверь, ты знаешь. Можешь уйти в любой момент.

Выражение на её лице стало ещё злее. Особенно после того как я улыбнулся. Уж не знаю почему, но, похоже, угроза Игнатова возымела эффект. Видимо, у этой принцессы и правда проблемы с отцом. Ну или что-то в этом роде.

В любом случае, плевать. Главное, сейчас поскорее разобраться с работой, которую нам поручили, чтобы вернуться к более важным делам.

Быстро проверил телефон в надежде, что могло прийти сообщение от Марины, которое я пропустил. Сегодняшнее выступление в суде, плюс встреча с Громовым давали мне определённые и весьма хорошие надежды, но полагаться только на них было бы глупо. А потому я собирался продолжать.

И раз уж руки у меня сейчас оказались связаны этим тупым заданием, придётся положиться на Скворцову и то, что ей удастся решить за сегодня хотя бы часть проблем. Слава богу ещё, что нам сейчас никаких бесплатных дел не подкидывали…

Груда папок, которую Розен вытаскивал из коробок, покачнулась и съехала прямо на мою часть стола, смешав все документы, над которыми я собирался работать.

— Да ты издеваешься.

— Я случайно, — хмыкнул он.

— Ну да. Конечно.

— Конечно, — пожал он плечами.

Вздохнув, принялся разбирать устроенный бардак. Впрочем, в долгу я не остался, просто спихнув ненужные мне бумаги в сторону Розена. А закономерную предъяву ответил в том же духе: я случайно.

— Придурок.

— Сам придурок.

— Ой, вы прямо как дети малые, — рассмеялась Рита, глядя на нас со своего места за другим столом. — Ссоритесь за то, что сломали друг другу куличики в песочнице.

— Ага. Зато мы хотя бы приносим пользу фирме, в отличие от некоторых, — отозвался я.

— А не бегаем за кофе для начальства по первой же просьбе, — даже не пытаясь скрыть отвращение в голосе, добавил Розен.

Он посмотрел на меня. Я на него. Ну, пусть он и придурок, но хоть в чём-то у нас мнение должно было совпасть, разве нет?

— А я бы не отказалась выпить, — со свойственной ей наглостью произнесла Лазарева.

В отличие от нас, она, похоже, предпочла вообще уже забить на работу и просто сидела сейчас в телефоне. Подняла взгляд и посмотрела на меня.

— Может, сбегаешь?

— Может, губки себе закатаешь? — предложил я в ответ. — Хочешь кофе? Сходи и возьми себе сама. Здесь тебе не…

— Госпожа Лазарева, а хотите я вам за кофе схожу?

Чего?

Я удивлённо уставился на Риту. Та же в ответ показала мне язык и продолжила чуть ли не ластиться к сестре Романа.

— Хотите латте или капучино?

— Господи, ну хоть у кого-то здесь хорошие манеры, — закатила глаза Лазарева. — Латте, будь добра.

— Сейчас принесу, — раскланялась рыжая и тут же метнулась на выход.

А я смотрел ей вслед с полным охреневанием в глазах.

— Это что сейчас было?

— Это, Рахманов, называется услужливость и уважение, — тут же вздёрнула нос Анастасия. — У этой девушки есть хотя бы чувство приличия, в отличие от тебя.

Не, ну тут да. Крыть нечем, однозначно.

— Ага, примерно как у змеи подколодной.

— Опять твоё хамство.

— Скорее уж, констатация факта, — поправил я её, переворачивая очередной документ.

Телефон у меня в кармане завибрировал, отвлекая от дурной болтовни. Быстро глянув на экран, я встал и пошёл в дальний конец зала.

— Ну, что у тебя? — спросил с надеждой, скрывшись от остальных за одним из стеллажей.

— Ты там надолго застрял, да? — спросил Марина.

Мне достаточно было сделать шаг назад и выглянуть из-за стеллажа, чтобы увидеть заставленные коробками с документами столы и чтобы познать простую истину.

— Да, Марин. Похоже, что надолго. Сегодня меня в отделе точно можешь не ждать.

— Ясно. Вас в седьмой архив отправили, да?

— А ты откуда знаешь?

— Игнатов это со всеми стажерами проворачивает, — вздохнула она в трубку. — Скидывает на них бумаги за квартал или два, а затем проверяет, кто филонил. Прости, я должна была сказать тебе…

— Я так понимаю, ты и сама этого хлебнула, да?

— Не без этого. Это одна из его идиотских проверок.

— Это в каком смысле? Проверки? Типа если не справимся, то что он сделает? Уволит?

— Нет, но возьмёт на карандаш. На очень-очень острый карандаш. Помню, один из парней просто свалил домой пораньше в тот раз, когда меня других стажёров послали туда разгребать эти проклятые бумажки. Так он потом полгода скидывал на него всю самую рутинную работу, пока парнишка не загнулся от нагрузки. Уволить не уволит, но сделает всё, чтобы, как он любит говорить, вы пожалели о своей лени. Сильно пожалели.

Потрясающе просто. Злобный диктатор с манией величия.

— Ладно, плевать на него. Нашла что-нибудь?

— Я смогла побеседовать с двумя из того списка, — сказала Марина по телефону. — Ещё двое, до которых дозвонилась, просто отказались со мной говорить. В общем, всё примерно так, как ты и говорил. Стрельцов попросту начинал выдавливать их из юриспруденции после того, как громил в суде.

В целом я что-то подобное и предполагал. Эта мысль у меня появилась после того, как Марина ещё до начала суда рассказала мне, что сразу четыре государственных защитника отказались представлять Яну в суде. Ещё тогда мне показалось это странным. Да и высказанная ими причина, якобы отсутствие у них квалификации для эффективного выполнения своей работы, звучала настолько дерьмово и тухло, что за версту враньем воняло.

А значит, имелась другая, куда более веская для отказа заниматься этим делом. И, как правило, самый простой ответ оказывается самым верным.

Причиной этой был Стрельцов. Очевидно, наказывать тех, кого он считал виновными, ему было мало. Потому что затем он брался уже и за тех, кто рисковал их защищать.

По словам Марины, двое молодых адвокатов, с которыми она смогла переговорить по телефону, сообщили, что после своей встречи с этим поборником «справедливости» начали сталкиваться с определёнными и довольно серьезными проблемами. Стрельцов организовывал проверки их практики, последовательно и педантично собирая мелкие нарушения. Всё, начиная от банального опоздания на заседание и неправильно оформленных документов и заканчивая финансовыми проверками их деятельности, давления со стороны надзорных органов. Даже имелись намёки на то, что в их случае рассмотрение поданных заявлений и ходатайств затягивались буквально до самого последнего момента, вгоняя защитников в лютейший цейтнот.

По отдельности всё это было не так уж и страшно. По крайней мере, для адвоката опытного. Но вот вкупе давало абсолютно противоположный эффект, лишая возможности нормально работать. В конечном итоге это вылилось в то, что, узнав, кто именно будет выступать обвинителем на процессе Яны, государственные адвокаты просто отказывались от этой работы, чтобы не рисковать своей практикой и возможными проблемами с его стороны.

Вдвойне паршиво было то, что несмотря на то что эти двое подавали жалобы, в происходящем ни разу не нашли чего-то предосудительного. Как бы ни действовал Стрельцов, делал он это достаточно грамотно и умело.

— Они согласятся дать показания? — переварив всё услышанное, спросил я Марину.

— Эти двое да, — ответила Скворцова, но что-то в её голосе заставило меня насторожиться.

— Судя по твоему голосу, есть «но». Я правильно понимаю?

— Да. Есть. Они согласны дать письменные показания, но анонимно.

— Да твою же… Марина!

— Да не кричи ты на меня! Я правда стараюсь…

— Старайся лучше! Нам нужны имена! Бумаги без стоящих за ними реальных людей нам сейчас будут бесполезны.

— Я постараюсь, Саша. Правда. Только не надо на меня орать…

— Ладно. — Я вздохнул и успокоился. — Ты права. Прости. Чёт нервы шалят, а тут ещё Игнатов с этим своими идиотизмом.

— Я понимаю. Постараюсь сделать так, чтобы они согласились. И до остальных дозвонюсь…

— Если не дозвонишься, то завтра поедем к ним лично. Всё. Я пойду.

Прервав разговор, пару секунд постоял, раздумывая над услышанным, и пошёл назад.

— О, вы посмотрите, кто решил почтить нас своим присутствием, — издевательски произнесла Анастасия, заметив, что я вернулся после разговора. — Хотя чего ещё ждать от бездельника, даже не имеющего образования. Как тебя вообще сюда взяли? Пообещал моему брату тапочки подносить по утрам?

У-у-у, как обидно… нет. На самом деле мне плевать. Розен тихо усмехнулся. Молчаливый паренёк в очках, что сидел за дальним столом, даже ухом не повёл.

А вот Рита отреагировала именно так, как я и подумал. Она рассмеялась, словно услышала лучшую шутку на планете.

Ну не. Пусть мне и пофиг… но мне не пофиг. Оставлять такое без ответа я не собирался.

— Ну учитывая, что тебя сюда взяли только по просьбе твоего отца, очевидно, что мне не потребовалась золотая ложка в заднице, чтобы получить работу.

— Повторяешься, Рахманов, — фыркнул она, скрестив руки на груди. — Что? Других хамских шуток у тебя не нашлось? Или что? Весь запал потратил на это дурацкое дело?

— Какое ещё дело? — тут же оживился Розен.

— А это тебя вообще волновать не должно, — отрезал я, садясь обратно на стул.

— Слышь, Рахманов, ты не наглей…

— А то что? — спросил я его. — Опять побежишь жаловаться этому идиоту Гуташину?

Розен уже хотел было что-то ответить, но мои слова сбили его с мысли, а взгляд метнулся в сторону Риты.

— Ой, мальчики, давайте вы своими обидами потом займетесь, — выдала рыжая и тихо рассмеялась. — А то смотреть смешно, как вы тут собачитесь…

— А ты вообще рот закрой, а то желудок простудишь, — посоветовал ей.

— Как это по-простолюдински, — закатила глаза Анастасия. — Хамишь всем подряд.

— Не всем подряд, — поправил я её. — В основном в последнее время стараюсь исключительно для тебя.

— Так я и говорю…

— Лучше помолчи, — перебил её. — А то в сравнении с твоей логикой даже кривое зеркало покажется прямым.

Я откинулся на спинку кресла и посмотрел на неё.

— Видишь ли, Анастасия, проблема в том, что даже несмотря на весь твой пыл, пафос, аристократический титул и прочую мишуру ты ничего собой не представляешь.

Её глаза полыхнули гневом, но на лице по-прежнему сохранилось невозмутимое, с лёгкой ноткой надменности выражение.

— Смешно это слышать от необразованного дикаря, — вскинулась она, глядя на меня с превосходством, а затем резко ткнула пальцем в сидящего рядом со мной Розена. — Задай вопрос.

— Вопрос? — тупо переспросил Евгений.

— Да. Не важно какой. Уголовное, гражданское или корпоративное право. Без разницы.

— Серьёзно? — спросил я у неё. — Решила устроить викторину? Сейчас?

— А почему бы и нет? — довольно хмыкнула она, так и излучая превосходство. — Или что? Боишься подтвердить всем свою необразованность и тупость? Хотя чего это я. Конечно, боишься…

— Не люблю играть ради таких глупых ставок, — отозвался я, снова возвращаясь к лежащим на столе бумагам. — Что мне толку выигрывать, если выигрыш ничего не стоит. Тем более если твой проигрыш ничего не будет стоить тебе. Так что не думаю, что мне это будет интересно.

В ответ на это Анастасия рассмеялась.

— Ой, как же это ожидаемо. Хотя и немудрено. Всё, что у тебя есть, это твои наглость и гордость. Прямо как у бездомного щеночка. Огрызаешься, но такой безобидный.

Нет, это уже детский сад какой-то.

— Что?

— Что? — переспросила она.

— Я спрашиваю, что на кону?

— Да с чего я должна…

— Всё очень просто, Настя, — произнёс я, почти на физическом уровне ощутив, как её корёжило, когда я сокращал её имя. — Если человек не способен рискнуть и поставить что-то на свою победу, то грош цена этой победе. Что тогда толку стараться. Я не ввязываюсь в споры с нулевыми ставками. Они не достойны моего времени. Как и глупые игры с тобой.

— Так говоришь, словно уверен в своей победе, — издевательски усмехнулась она.

— А если не уверен, то и играть смысла нет, — отозвался я. — Так что? Так и будешь дальше заниматься детскими глупостями или, наконец, сыграешь по-взрослому?

Она смотрела на меня, как на… ну, в общем, на грязное пятно на новеньких туфлях. А вот внутри она буквально кипела. Злость. Отвращение. Желание смешать меня с грязью.[U1] В целом мне было чуть больше, чем плевать на её эмоции, но упустить возможность поставить эту дрянь на место просто не мог себе позволить.

— И? — спросила она после почти десяти секунд молчания. — Что, если ты выиграешь?

— Тогда ты целый месяц начиная с завтрашнего дня будешь работать в отделе так, как и должна. Засунешь свою аристократическую гордость себе поглубже, будешь делать всё, что тебе скажет Марина. И будешь обращаться с ней с уважением, как со своим начальником и руководителем.

Тут она удивилась.

— И всё? Это всё, что смог придумать твой крошечный и убогий мозг?

— А мне этого хватит, — не повёлся я на уловку. — Если твой мозг этого не понимает, то тогда его вообще разглядеть нельзя!

— Ах ты…

Ой с каким трудом она сдержалась. Но сдержалась. Я удивлен.

— А что, если выиграю я? — спросила она с вызовом. И почти спокойно.

— Сама решай, — прозвучал мой абсолютно искренний ответ.

— Хм-м-м… тогда, если я выиграю, то ты уволишь…— Она неожиданно замолчала, а затем явно передумала. — Нет! Это будет слишком просто! Знаю. Если я выиграю, то ты на месяц станешь моим рабом.

Сидящая рядом с ней Рита обрадованно захлопала в ладошки.

— Отличная идея, госпожа Лазарева!

Я не удержался и уставился на рыжую.

— Господи, ты ещё туфли ей оближи. У тебя что, совсем нет чувства собственного достоинства?

— Туфли мои, Рахманов, облизывать будешь ты, — злобно произнесла Лазарева, глядя на меня, на что я в ответ покачал головой.

— Прости, но эти твои фетиши как-то не по мне, — произнёс издевательским тоном, и надо же… Анастасию аж передернуло. Нервная она какая-то. — Ты смотри, нервные клетки не восстанавливаются.

— Заботливый какой! — Ух, вновь плеснуло эмоциями. — О себе лучше заботься. Если я проиграю, то, так уж и быть, стану лучшей сотрудницей на свете. — Она наклонилась ко мне, а в её глазах читалось ощущение зловещего триумфа. — Но если я выиграю, то будешь делать всё, что я тебе скажу. Буквально. Скажу сидеть — будешь сидеть. Скажу принести кофе — побежишь как миленький. И ни единого слова против. Ты меня понял? Или испугался, что…

— Согласен.

Кажется, такого она не ожидала. Уставилась на меня так, словно я только что её замуж позвал. Впрочем, в себя она пришла довольно быстро.

— Значит, по рукам. Все, кто здесь есть, — свидетели.

— Только потом не вздумай отказываться от своих слов, — предупредил я её. — Играем до первой ошибки?

— Идёт. Темы?

— Как ты и сказала, — пожал плечами. — Корпоративное, уголовное и гражданское право.

— Согласна. Чтобы ты знал, можешь уже выбирать себе ошейник, потому что я была на своём потоке лучшей.

— Как уже говорил, тебе я его покупать не буду. Я не такой извращенец как некоторые богатые девочки, — саркастически хмыкнул и посмотрел на Евгения. — Похоже, что ты у нас сегодня за ведущего. Так что тебе и задавать вопросы.

— Вопросы мы будем задавать друг другу сами, — тут же заявила Анастасия, чем меня немного удивила.

— Ты же Розена просила…

— А я передумала!

— Ладно, как скажешь. Дамы вперёд.

Ну что же. Это будет любопытная игра…