Агнесса среди волков

1.

В приемной нам пришлось остановиться – из кресла перед столом Милы поднялся высокий темноволосый молодой человек и сделал шаг нам навстречу. Юрий нахмурился:

– Я же сказал, Аркадий, что ничего не выйдет. Извини, мне сейчас некогда.

Аркадий замялся и неуверенным тоном проговорил:

– Я думал, что стоит еще раз обговорить этот вопрос…

– Нет, не стоит… – Юрий был категоричен, почти груб, что на него не похоже. Впрочем, он никогда не питал слишком нежных чувств к моим поклонникам, а именно к этой категории мужского населения страны относился Аркадий Шипелов.

Он быстро пришел в себя после неприлично резкого ответа и, улыбнувшись, произнес:

– Ну, тогда я поговорю с твоей сестрой и на более приятные темы, если ты не возражаешь, – и с этими словами он взял меня за обе руки.

Юра, конечно, возражал, но вслух этого произнести не посмел. Он прекрасно знал мой бунтарский нрав и понимал, что если он сейчас утащит меня с собой, то я не устрою никакой сцены – это не в моем духе – а просто завтра не появлюсь. Я ему действительно была очень нужна, и он вынужден был оставить меня буквально в руках у потенциального неприятеля.

Аркадия, как мне кажется, я знаю всю свою жизнь. Я его называю "мой вечный жених", потому что на протяжении последних пятнадцати лет он делал мне предложение раз двадцать. Он предлагал мне руку и сердце за неделю до моей свадьбы с Марком и на следующий день после развода; он терпеливо пережидал мои очередные увлечения; он регулярно, по крайней мере раз в полгода, просил меня выйти за него замуж, так что это у него превратилось просто в привычку. И, надо сказать, бывали времена, когда я от отчаяния и одиночества чуть было не соглашалась, но потом трезвый разум брал верх. Я отдаю себе отчет в том, что даже для брака по расчету необходим не просто расчет, но и кое-какие чувства, а их и не было. То есть я всегда относилась к Аркадию с нежностью: он в любую минуту был под рукой, при этом умудряясь не слишком мне надоедать. Полупрезрительное отношение к нему моего брата и его друзей меня не слишком трогало. Хуже было другое: я не испытывала к нему абсолютно никакого влечения, не чувствовала в нем мужчину, его холодные влажные поцелуи меня не волновали, хотя и не отталкивали. Но разве может идти речь о супружестве без секса?

Кстати, другие женщины очень даже видели в нем мужчину. У него хороший рост, правильные – на мой взгляд, слишком правильные – черты лица. Портит его малоподвижная мимика. Впрочем, некоторым такие лица, похожие на лица античных статуй, нравятся. Он даже два раза был женат, правда, совсем недолго, с девочкой Тамарой они даже не успели расписаться – расстались перед самым походом в ЗАГС. Но никакие жены и никакие романы не мешали ему ухаживать за мной и ждать того момента, когда он все-таки добьется своего.

На фоне блестящих "звездных" мальчиков из компании моего брата, окончивших, как и он, Физтех, Аркадий выглядел неудачником – выпускник всего лишь Станкина, простой инженер на 120 рэ, "перекладывающий на своем столе бумажки". Но и он два года назад организовал свою фирму, и, как ни странно, дела у него пошли. Правда, в отличие от Юрия и его друзей он занялся не компьютерным бизнесом, а торговлей сникерсами и прочей дребеденью. Но факт остается фактом: теперь он стал преуспевающим бизнесменом и мог предложить мне не просто совместное проживание под единым кровом с совместным же добыванием пищи и других необходимых для жизни вещей, а уютное гнездышко, куда он будет таскать в клювике все, чего я не пожелаю, а я могу при этом позволить себе нежиться в тепле и праздности. Временами эта перспектива казалась мне очень даже заманчивой…

– Привет! Ты сегодня великолепна! Никогда не думал, что тебе так идет зеленое!

Чего у Аркадия не отнять – это умения видеть не только саму женщину, но и ее обрамление. Девять из десяти мужчин никогда не смогут сказать, в чем сегодня из дома вышла жена. Мой брат сумел заметить, что я неплохо выгляжу, но оказался не в состоянии определить, почему. Аркадий же сразу оценил мое последнее приобретение, и я почувствовала, как в моей груди пробуждаются теплые чувства. Я улыбнулась ему, и эта улыбка была действительно искренней:

– Ты умеешь делать комплименты – в них всегда есть частичка правды, поэтому им хочется верить. А что ты здесь, собственно говоря, делаешь? Вот уж не знала, что у тебя есть общие дела с "Компиком"!

– Никаких общих дел, как видишь, нет. И вообще никаких дел сейчас нет – просто я сегодня не завтракал и умираю с голоду, а голодный мужчина не может думать о делах. Но еще больше, чем есть, я хочу пообщаться с тобой. Поэтому мне хотелось бы совместить приятное с полезным и пригласить тебя на обед.

Я вздохнула, вспомнила о неоконченном переводе для издательства "Греза", о том, что дома мне нечем будет кормить Петю, если он соизволит сегодня явиться – и согласилась.

Он повернулся к Миле, нервно вертевшей в руке только что подаренную им же шоколадку, очень сердечно с ней распрощался, взял меня под руку, и под ее пристальным взглядом мы направились к лестнице.