Академия Горгулий. Тайна ректора

Глава 35

Кронену и комиссии совета правления не оставалось ничего другого, кроме как признать Колта невиновным.

Ламберт первым покинул зал заседания, Колта конвой вывел следом, а Рамина осталась с драконами. Колт подозревал, что ей устроят разнос, и собирался дождаться ее появления. Ему тоже было что сказать.

Однако, когда с него сняли браслеты, он прежде всего нашел взглядом Ламберта. Тот стоял на другом конце холла, прислонившись к стене и чуть согнувшись. Похоже, выступление перед комиссией отняло у него те немногие силы, что были на момент пробуждения от зелья.

— Зачем ты пришел? — с укоризной поинтересовался Колт, приблизившись к нему. — Ты едва на ногах держишься, тебе еще нужно лежать.

Ламберт выпрямился, насколько позволяло его состояние, но от стены не оттолкнулся, словно боялся, что потеря этой точки опоры приведет к падению.

— Не мог допустить, чтобы вас осудили.

— Рамина озвучила оправдательный вывод.

— Откуда я мог знать, что она это сделает? — хмыкнул Ламберт. — Когда я общался с ней в последний раз, она вас обвинила.

— Ты прав. Я и сам не знал, что она так скажет. — Чуть помолчав, Колт поймал взгляд молодого дракона и тихо уточнил: — Но ты же понимаешь, как все было на самом деле?

Тот мрачно кивнул.

— Это ничего не меняет. Теперь я знаю, что отец чувствовал. И могу предположить, что он пытался со всем покончить, но у него не получилось. Не уверен, что получилось бы у меня, даже если бы Ника меня не остановила. Так что, даже если рука была ваша, решение все равно принадлежало отцу.

— Ты прав. И поверь, мне жаль, что все так вышло. Что он не попросил о помощи раньше. Не знаю, удалось бы мне найти этот рецепт тогда, но я хотя бы попытался…

— Он не любил просить помощи, — грустно улыбнулся Ламберт. — Что тут скажешь? Драконий лорд от макушки до кончика хвоста в оборотной форме.

Они оба тихо и коротко рассмеялись, вспоминая каждый о своем, но потом лицо Ламберта снова помрачнело.

— Мне его не хватает. И мучает то, что в последнюю нашу встречу мы поссорились, наговорили друг другу всякого, а помириться так и не успели.

— Он любил тебя, — заверил Колт. — И знал, что ты любишь его. Только это имеет значение.

— Может быть. Но я поэтому так разозлился, когда узнал правду. Я ведь даже не думал на вас, предположить не мог. И когда Блор сложила из букв ваше имя, что-то как будто… сломалось, понимаете? Думаю, именно тогда я дал Тьме захватить себя и поэтому не мог ей сопротивляться, как это делал отец. Я все видел, все слышал, все понимал, но… даже не пытался ничего сделать. Я действительно хотел вашей смерти в тот день, когда вызвал на поединок. Не Тьма, а я сам. Простите.

— Не стоит просить прощения за это, — отмахнулся Колт. — Твои чувства можно понять. Я хотел бы, чтобы ты никогда не узнал правды. Потому что жить с ней нам будет нелегко.

— Но я смогу, — пообещал Ламберт уверенно. — Ради Ники. Уж если смог сдержать Тьму ради нее, пусть и ненадолго, то смогу и это. Если вы все еще не против, чтобы я женился на ней. После всего.

Опасение и надежда в его тоне были так заметны, что Колт покачал головой от удивления. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что Ламберт станет просить у него благословения.

— В нашу последнюю встречу Патрик попросил меня присматривать за тобой. Ты, конечно, уже взрослый мальчик, но он все равно беспокоился. Никто из нас не предполагал, что тебя обвинят в его убийстве, и я надеюсь, ты понимаешь, почему я не мог тогда сказать правду, но я постарался сдержать данное твоему отцу обещание. Буду стараться и впредь. И не вижу более удобного способа присматривать за тобой, чем породниться. Конечно, если Ника не передумала. Но что-то мне подсказывает, что она не передумала.

— Я собираюсь спросить ее об этом прямо сейчас, — заявил Ламберт, все же отталкиваясь от стены. — Спасибо за все.

— Это тебе спасибо, — несколько растерянно возразил Колт.

— Я в том смысле, что… хотел бы я иметь такого друга, каким вы были для отца.

Колт улыбнулся.

— У тебя он есть.

Распахнувшиеся двери зала и вышедшие эфферы прервали их разговор. Ламберт торопливо кивнул, прощаясь, и ушел, а Колт дождался, когда разочарованные и, вероятно, всерьез разозленные драконы прошли и из дверей появилась Рамина. Она казалась все такой же спокойной, но это, скорее всего, была лишь маска, которую она привыкла носить на людях.

— И что это было? — поинтересовался Колт, недовольно скрещивая на груди руки. — Зачем ты это сделала?

— Что именно? Соврала им? — нарочито равнодушно уточнила она. — Увы, ты не оставил мне другого выбора. Ты ведь не думал, что я действительно отдам тебя им?

— Я определенно не думал, что ты станешь так рисковать ради меня. Ты же сама говорила…

— Неважно, что я говорила тогда, — довольно резко перебила Рамина. — Теперь все иначе. И дело не в том, что было между нами. Ты хочешь, чтобы горгульи вновь восстали против власти драконов? Что ж, может быть, это разумно и справедливо. Но чтобы это не превратилось в еще один бессмысленный бунт, горгульям потребуется лидер.

— Честно говоря, я надеялся, что отвоевал свое и это будет кто-то другой.

Она улыбнулась.

— Наивно с твоей стороны. Это твой путь, Энгард. Ты не умеешь иначе. А никто другой из вас все равно не сможет объединить оставшихся горгулий вокруг себя. И при этом гарантировать, что восстановление справедливости не превратится в массовую резню во имя мести. Ради этого я готова была пойти на некоторый риск, а он был не так уж велик. Я прекрасно понимаю, что доказать твою вину практически невозможно.

— Ламберт мог это сделать.

— Едва ли. Ему пришлось бы признать, что он провел ритуал запрещенной магии. И не один, а со своей невестой, у которой уже есть одно обвинение в хранении запрещенной книги, пусть и снятое. Как видишь, в итоге все вышло как нельзя лучше. Иначе получилось бы мое слово против его… И еще вопрос, кого комиссия предпочла бы послушать.

— Что ж… Все равно спасибо. Твой отец сильно разозлился?

На ее лице промелькнуло удивление, словно Рамина не ожидала, что он догадается о ее родственной связи с Кроненом.

— Он спрашивал про ключ к обороту, когда вы ушли. Я сказала, что нам не удалось его найти. Он заявил, что крайне во мне разочарован.

— Мне жаль…

Ее губ вновь коснулась лукавая улыбка.

— А мне нет.

Колт хотел на это что-то ответить, но их прервали. Стража эфферов ушла вместе с ними, поэтому в холле перед залом, который вскоре снова станет столовой, они с Раминой стояли одни, и звук приближающихся шагов услышали сразу, хотя тот был едва различим.

— Пришел попрощаться, — объявил Карл Кроу, подходя к ним. — Молодой дракон проснулся и полностью пришел в себя, значит, моя работа закончена.

— Куда вы теперь? — вежливо поинтересовался Колт.

— Вернусь домой, на Тумалон. Благодаря вам двоим, я помилован, так что свободен.

— Я здесь ни при чем, это все госпожа Блор и ее связи.

— Да я тоже сделала не так много, — возразила Рамина. — У меня сложилось впечатление, что власти Тумалона только и ждали повода, чтобы помиловать вас. Слишком уж быстро они отреагировали на запрос и согласились не просто прислать вас, а отпустить.

— Так или иначе, а я свободен благодаря вашему обращению, значит, в долгу перед вами, — заявил Кроу. — Поэтому, если буду нужен, просто дайте знать.

— Я думал, мы квиты, — заметил Колт удивленно. — Вы уже помогли нам с зельем.

Кроу уставился на него своими черными глазами, чем-то похожими на птичьи.

— Что бы вы обо мне ни думали, господин Колт, а это я не считаю услугой. Я бы отдал вам рецепт зелья и без освобождения. И сварил бы, если потребовалось. Угроза Содружеству не может быть предметом торга.

— Достойные слова, — улыбнулась Рамина.

Колт лишь кивнул и пожелал Кроу удачи. А когда он ушел, снова посмотрел на Рамину.

— Ну а ты?

— А мне пора возвращаться в свою драконью жизнь. Здесь я закончила.

Она повернулась и неторопливо пошла прочь. Достаточно неторопливо, чтобы Колт успел окликнуть ее:

— Значит, это все?

Остановившись, Рамина полуобернулась и с улыбкой посмотрела на него через плечо.

— А ты ждал чего-то еще?

Колт печально усмехнулся и признал:

— Наверное, нет.

— Прощай, Энгард. Была рада познакомиться лично.

Она успела сделать еще несколько шагов, прежде чем он решился:

— Останься!

Она замерла, но на этот раз не обернулась к нему. Уверенно преодолев возникшее между ними расстояние, Колт сжал ее плечи и уже гораздо тише повторил:

— Останься со мной.

— Думаешь, это хорошая идея?

— Думаю, ты мой директор, а учебный год еще не закончился. И домовые к тебе привыкли.

— Домовые? — Она рассмеялась. — Да уж, ты не романтик, Энгард Колт.

— Не романтик, — подтвердил он. — Всего лишь мечтатель.

Добраться до башни Колта и комнаты Ники оказалось для Ламберта той еще задачкой. Несколько раз ему приходилось останавливаться и отдыхать, держась за стену, а от подъема по лестнице и вовсе темнело в глазах. В какой-то момент он едва не смалодушничал и не повернул назад, решив, что грохнуться в обморок перед пока еще невестой будет не очень красиво, но потом все-таки заставил себя дойти. Он чувствовал, что должен поговорить с ней прямо сейчас, иначе сойдет с ума, дожидаясь момента, когда ему станет лучше. И говорить он хотел, стоя на ногах, а не лежа в постели. Нет ничего хуже, чем давить на жалость.

Все время пока шел, Ламберт искал слова. Он помнил, как Ника взяла его лицо в ладони, как пообещала, что все будет хорошо, и это давало ему надежду. Когда он узнал, что Колт жив, эта надежда окрепла, но опасения все равно оставались. Ника и раньше как будто сомневалась в решении выйти за него, а после всего, что произошло, ее сомнения могли усилиться. Для него с их последней встречи прошла лишь пара часов, а для нее — неделя. Кто знает, о чем она думала в эти дни?

Он постучал, но не стал входить, пока не услышал приглашение. Только тогда толкнул дверь и переступил порог.

Ника уже шла ему навстречу от окна, но вдруг как будто споткнулась и остановилась, в ее глазах мелькнул испуг. Ламберт понял, что она ожидала увидеть не его, и виновато улыбнулся.

— Привет…

Это подействовало как заклинание: Ника сбросила с себя ступор и стремительно приблизилась, отвечая ему широкой счастливой улыбкой.

— Ламберт! Ты уже очнулся!

Она повисла у него на шее, крепко обняв и едва не сбив с ног. Но она же его и удержала, а потом Ламберт позволил себе обхватить ее за талию, что дало ему еще одну точку опоры.

— Да, я проснулся пару часов назад…

— Я так рада! Видишь? У нас все получилось! — Чуть отстранившись, Ника с тревогой заглянула ему в глаза и уточнила: — Получилось ведь?

— Конечно, все в порядке. Я уже снова я. Спасибо тебе.

— Да это не мне, — отмахнулась она. — Это все папа. Ты не видел его? Драконы… в смысле, эфферы вроде убрались, а он все не возвращается. И кабинет заперт, я проверяла. Что там происходит, не знаешь?

— Там все хорошо, его оправдали. Он разговаривает с Блор.

— Вот как? — Ника многозначительно улыбнулась. — Интересно. Знаешь, мне кажется, между ними что-то происходит. Боюсь, дело кончится тем, что у меня все-таки появится мачеха. Но я надеюсь, что они не станут торопиться. Параллельные свадьбы — отвратительная идея. И даже если им приспичит, я скажу Колту, что мы были первые!

Ламберт удивленно моргнул, и улыбка Ники теперь стала довольной: ее явно порадовал произведенный эффект.

— Как думаешь, сколько времени понадобится, чтобы подготовить свадьбу, достойную драконьего лорда? За месяц успеем? Учитывая подготовку к экзаменам и их сдачу? Хочу выйти за тебя сразу после.

Ламберт тряхнул головой, пытаясь уложить в ней вываленную на него информацию. И соотнести ее с собственными тревогами и подготовкой к разговору.

— Ты определилась с датой? — удивленно уточнил он.

— Да, — подтвердила Ника, явно забавляясь его реакцией.

— С чего вдруг?

Она пожала плечами и заметно посерьезнела.

— Знаешь, почему я тянула? Боялась, что после свадьбы ты окончательно превратишься в драконьего лорда. Когда в тебе это появляется, ты становишься просто невыносим. Но неделю назад ради меня ты сумел сдержать Тьму, которая тебя почти поглотила. Драконьи замашки просто ничто по сравнению с этим, так что тебе будет несложно их контролировать.

— Так вот в чем было дело, — улыбнулся Ламберт. — А я, пока шел, все искал слова, чтобы убедить тебя не разрывать помолвку.

— И не собиралась, — заверила Ника. — И если ты не очень сильно в шоке от новостей, может, уже поцелуешь меня?

Его не пришлось просить дважды.

Мелиса была рада узнать, что комиссия совета оправдала Колта. И еще более приятной новостью для нее оказалось то, что Ламберт выступил в его защиту, а потом они все между собой обсудили и решили раз и навсегда. Определившаяся дата свадьбы стала в этом списке хороших новостей вишенкой на торте. Да и тот факт, что Рамина Блор решила пока остаться в Академии Горгулий в должности директора, выглядел многообещающе.

По всем этим поводам у них вечером планировался совместный праздничный ужин, поэтому, когда занятия закончились, она отправилась в Бордем.

На то чтобы вызволить Брента из заключения, потребовалось время, но ему хотя бы не пришлось ждать, когда Ламберт придет в себя и снимет выдвинутое обвинение. Блор сумела сделать так, чтобы все указания лорда Ардема за неделю до погружения в стазис были признаны недействительными из-за его одержимости. Но после освобождения она видела Бенсона лишь однажды, в присутствии других людей, и тогда малодушно поторопилась уйти. Еще несколько дней она делала вид, что слишком занята восстановлением учебного процесса в академии, но в глубине души ждала, что он придет сам.

Брент не пришел. То ли не нашел повода, то ли избегал ее, как и она его. Дальше так продолжаться не могло, и сегодня Мелиса решила, что им пора поговорить.

В управлении миллиты было довольно тихо и спокойно. Дежурный поприветствовал ее и без лишних церемоний пропустил, напомнив, в каком кабинете искать капитана.

Она постучала в нужную дверь и, не дожидаясь приглашения, вошла. Брент поднял на нее удивленный взгляд, и Мелиса ответила ему тем же. На нем не было формы миллита, и это показалось странным. Еще более странно выглядел почти пустой стол без единой лишней бумажки и сумка, в которую Брент складывал какие-то мелочи.

— Тебя что, уволили? — вместо приветствия возмутилась Мелиса, озаренная внезапной догадкой.

Он едва заметно улыбнулся и качнул головой.

— Почему сразу — уволили? Я сам ушел. Подал в отставку, как только меня освободили, но пришлось задержаться, пока мой рапорт утверждали, и заодно завершить кое-какие дела. Так что сегодня я здесь уже не служу, просто зашел забрать вещи.

Он продолжил свое занятие, пока Мелиса смотрела на него в молчаливом ступоре.

— Почему? — наконец выдавила она.

— Я уезжаю, Лиса. Возвращаюсь домой. Ты видела, в каком он состоянии. Надо бы заняться. И домом, и делами, а то так и наследство потерять недолго. Может, мне оно и ни к чему, но моим сестрам и их детям пригодится. Надо бы сберечь то, что осталось от отца.

Он замолчал, бестолково теребя сумку и не глядя на Мелису. Сборы, по всей видимости, были закончены, и теперь Брент просто не знал, чем еще себя занять. Если бы она пришла хоть на пять минут позже, скорее всего, уже не застала его. Эта мысль почему-то повергла ее в ужас.

— Хватит нам мучить друг друга, Лиса, — неожиданно заявил Брент. — Я был неправ, приехав сюда. Мне давно стоило понять и признать, что между нами все кончено. И начать что-то другое. Может, повезет и подвернется какая-нибудь девица с проблемами в семье, на которой я смогу жениться ради спасения ее души и тела от грязных посягательств менее достойных мужчин. — Он горько усмехнулся. — Стану для нее героем.

Эта перспектива ужаснула Мелису еще сильнее, хотя все годы, что Брент был здесь, она твердила ему примерно это: уезжай, оставь меня в покое, забудь, найди другую… И вот теперь, когда она в шаге от того, чтобы передумать, он наконец решил прислушаться к ее желаниям.

— Когда ты уезжаешь? — зачем-то спросила она. Просто не знала, что теперь сказать. Совсем растерялась.

— Завтра утром. А ты чего пришла? Случилось что-то? Официальных полномочий у меня больше нет, но, пока я здесь, могу попытаться помочь.

— Да нет, — Мелиса неловко улыбнулась. — Ничего не случилось. Просто… Энгарда оправдали, Ламберт снова в себе, Ника определилась с датой свадьбы, а я вдруг поняла, что так и не поблагодарила тебя толком за то, что ты помог нам.

— Рад за вас всех, — без особого чувства отозвался Брент. — И не за что. Я сделал то, что считал правильным. И сделал это не ради благодарности. Уезжаю я тоже не ради твоего одобрения, но, честно говоря, ожидал, что ты воспримешь эту новость с бо́льшим энтузиазмом.

Она хмыкнула и закрыла глаза, поскольку испугалась, что иначе сейчас расплачется. Впрочем, сомкнутые веки не очень-то ей помогли, и слеза все равно скатилась по щеке. Мелиса попыталась незаметно смахнуть ее, и вдруг обнаружила, что Брент вышел из-за стола и приблизился к ней. Он пытливо вглядывался в ее лицо и недоуменно хмурился.

— Я опять что-то делаю не так? Думал, ты будешь рада.

— Я тоже так думала, — почти шепотом призналась она, боясь, что иначе голос сорвется и подведет ее.

— Если мы оба ошибались в этом, может быть, ошибаемся и во всем остальном? Может быть, для нас еще не слишком поздно и еще не все потеряно, а? Давай уедем вместе? Просто чтобы убедиться?

Мелиса испуганно замерла и встретилась с ним взглядом, а Брент затаил дыхание, дожидаясь ее ответа. Когда в неловкой тишине прошла невыносимо долгая минута, он вдруг широко улыбнулся.

— Ты не сказала «нет».

И прежде чем она успела что-то возразить, он привлек ее к себе и настойчиво поцеловал.

И Мелиса опять не сказала «нет».