Аккорды мракобесия. Книга первая

3

Володя воспрянул духом и почувствовал, что еще многое может, а потомки будут бесконечно благодарны ознакомиться с главным его трудом под названием «Материализм и эмпириокритицизм». Вот только надо закончить план, определить цели и задачи бессмертного труда. А это архи сложно. Даже сам Апфельбаум не разберется, а мог бы двадцать— тридцать глав настрогать. Тем более что империализм уже есть, уже дошит пролетариат, но…, он поднял палец кверху и громко стрельнул, – в недрах пролетариата зарождается критинизм, то бишь критицизм. Он раскидает империализм, как сытая курица подгнившие зерна.

Едва он написал заголовок, как почувствовал, что ему чего—то не хватает. Мягко положив ручку на стол, он так же мягко поднялся с кресла и стал маршировать по небольшому кабинету. И тут, в мозг молнией влетела счастливая мысль:

– Гершон, где ты, лапочка, прохвост всей иудеи. Я уже заглавие написал, а дальше что? кто будет продолжать? Ну—ка поворачивай оглобли в сторону исторического кабинета, исторического кресла, где только что сидел вождь мировой революции Ленин.

Гершон сидел за кафельной печкой и вытирал сопли, смешанные со слезами.

– Что случилось, брат мой?

– Изменил мне, падло. Да будет проклят род твой жидовский. Ты не достоин есть мацу, все кишки слипнутся у тебя. Изменил мне, верному рабу своему, да с кем, с проститутками.

– Свобода, Гершон, свобода. У нашего отца Мордыхая Маркса четверо внебрачных детей, вот и я стал подумывать о потомстве. Что толку от нашей случки? А никакого толку. Так что привыкай. Может с проститутками следует покончить, но ко мне приедет Инесса, Иннесочка из Парижа и она станет второй моей женой. А вдруг потомство. Гений не может так умереть, никого не оставив после себя.

– А я? Опять измена. Сколько раз ты мне изменял?

– Как только пролетариат возьмет власть в свои руки, надо дать им полную свободу. Пусть раздеваются, ходят по улицам Петрограда голые. Поскольку буржуазия подлежит полной ликвидации, нам нужно увеличить население.

Вот почему я себя так веду. Надо привыкнуть к свободной любви.

Лени, отбросив свой очередной исторический труд, и оставил Гершона в покое, присел к столу и начал карябать пером, фиксируя новые мысли:

– «Раскрепощение духа чувственности, энергии, направленной не на псевдо—семейные ценности, поможет выплеснуть этот сгусток на дело победы социализма, – доказывал он своим соратникам в обычной манере, поворачивая лысеющий котелок то в одну, то в другую сторону и сверля диким взглядом своих собеседников и последователей.

˗ «Несомненно, сексуальное угнетение – есть главное средство порабощения человека. Пока существует такое угнетение, не может быть и речи о настоящей свободе. Семья, как буржуазный институт, полностью себя изжила. Надо подробнее говорить об этом рабочим», – вещал вождь для своих соратников.

– Никакой семьи, долой семью, к черту семью. Только буржуазия способна так угнетать женщину.

– Семья —это кандалы. Долой кандалы! – высказал самую умную мысль, прибежавший Кацнельсон будущий Свердлов.

– «И не только семья. Все запреты, касающиеся сексуальности, должны быть сняты… Нам есть чему поучиться у суфражисток: даже запрет на однополую любовь должен быть снят», – заключил мудрую мысль Ленин.

Умные мысли, высказанные прихвостнями маленького зверинца, не могли быть воплощены в жизнь в ближайшее время. Еще не возникла революционная ситуация, еще не произошел государственный переворот в Петрограде. Ленин даже не готовился к нему: в его умной голове бродили разные мысли, которые он выдавал на гора, в том числе и такие: никакой мировой революции не будет и в России тоже, придется влачить жалкое существование эмигранта.

К сексуальной свободе, к которой так рвались шизофреники, мы еще вернемся.

В жизни Ленина произошла перемена, так называемый скачок: случилось знакомство с Инессой Арманд, матерью пятерых детей. Она чудом сохранила свою привлекательность, была умная, образованная и одевалась как парижанка, а Ленин все же ходил не на четырех ногах, и сердце у него было мужское, оно встрепенулось, да так, что в мозгу произошла революция. И все это на фоне того, что супруга Надя— тихая, внешне

Надежда Константиновна Крупская вскоре после замужества была переведена в служанки, как только появилась Инесса Арманд. Она мужественно терпела, смирилась с унизительным положением и …пережила Инессу на десяток лет: Ленин отправил любовницу на тот свет, как только она ему надоела.

А Крупская пережила не только Инессу, но и самого «бессмертного» Ильича.

Даже простой пролетарий мог бы потерять голову, не то, что вождь мировой революции.

Ее сближение, ее приближение к семье батона было тайной радостью для всех членов клана. Было принято тайное решение молчать и восторгаться.

Но, однажды, два месяца спустя, Инесса почувствовала что—то недоброе и вынуждена была обратиться за медицинской помощью. Врачи тщательно осмотрели больную и с ехидной улыбкой констатировали: у вас обнаружен сифилис, но он еще не в запущенной форме. Надо немедленно приступить к лечению.

Со слезами на глазах она вернулась домой и не застав законную супругу в кабинете Ильича, – спросила:

– Володя, где ты подцепил сифилис? До встречи с тобой я была здорова, а теперь у меня обнаружили эту страшную болезнь. Это что, все гении сифилитики? Надежда Константиновна проверялась у врачей?

– Мы с Наденькой давно не спим в одной кровати. Она состоит при мне как партийный товарищ, – расхохотался Ленин. Он наградил Инессу змеиной улыбкой, потом отыскал Надю за изучением «Капитала» Мордыхая (Маркса), произнес:

– Товарищ Надя, ни шагу отсюда, «Капитал» не оставлять открытым, его не покидать, ко мне не являться, у меня важный разговор с членами французской делегации… по распространению идей марксизма. Потрудись над изучением «Капитала» нашего отца Мордыхая—Маркса… на свежем воздухе. Ветра нет, дождя нет, скамейка в саду свободна, она тебя ждет.

Надя, опустив голову, покорно удалилась. Вождь расхохотался, затем обнял Инессу и с революционным пафосом начал разъяснять методы борьбы с сифилисом, которые приравнивались к методам борьбы с капитализмом.

– Мне наплевать на твой капитализм и даже на твой «мордыхайский» марксизм: ты заразил меня неизлечимой болезнью. В «Капитале» Мордыхая—Маркса ничего не сказано о сифилисе, и как с ним бороться, – заявила Инесса Арманд.

– Наденька, пардонюсь, Инессочка моя дорогая, как только произойдет мировая революция, мы возьмемся за сифилис. Мне один врач, я дал ему тысячу золотых рублей в качестве взятки, сказал, что чем чаще мы будем грешить в постели, тем сифилис будет отступать все дальше и дальше. И это верно. После встречи с тобой я чувствую себя гораздо лучше. Поэтому бросим возлагать надежду на буржуазных врачей, а будем чаще встречаться на ложе любви, жарче отдаваться друг другу и таким образом, возможно, еще задолго до начала мировой революции, вылечимся естественным путем.

Ленин говорил патетически и убедительно. Инессе ничего не оставалось, как согласиться с мнением возлюбленного, который горячо доказывал истинность своего взгляда на данную проблему, и она покорно, подражая Наде, произнесла:

– Пусть будет по—твоему, гений зла. Пойдем в твою спальню.

– В нашу спальню, спальню пролетариата, – поправил Ленин и расхохотался. – Как только мы победим этих гусских дураков, я издам декрет о свободной любви, пусть по нашим городам расхаживает молодежь в обнаженном виде: всяк будет держать свою партнершу за грудь, а она его за сучок и оба будут балдеть, – вот что даст этим дуракам наша революция, моя революция.

И он снова расхохотался, хотя Инесса еще не обнажилась.

Этот дикий хохот, названный соратниками и последователями Ленина гомерическим смехом, леденил душу Инессе, и потому она всегда была покорной и молчаливой со своим избранником.

Однажды оба соратника, зараженные пролетарской болезнью, отправились в горы, прихватив с собой Надю в качестве носильщика и поварихи. Она несла огромный самовар и увесистую сумку с продуктами.

Позже выдающиеся ученые советской страны будут исследовать каждую тропинку, где ступала нога вождя, его подруги Инессы Арманд и носильщика Надежды Константиновны. Будут написаны сотни диссертаций на эту тему, и «тупоголовые» доктора лженаук станут околпачивать молодежь, обучающуюся в вузах страны: это же сам Ленин, гений всего человечества, прогуливался по горам Швейцарии с любимой женой и партийным товарищем.

Советское правительство вышло с предложением финансировать установки памятников на каждой тропинке, где ступала нога дутого гения.

Вы понимаете, дорогие товарищи? швейцарские горы стали совсем другими и зелень там другая. Это марксистская зелень. Там особый запах, особый аромат, мне посчастливилось бывать в тех местах, когда я собирал материал для написания диссертации, заявлял тот или иной

будущий тупорылый профессор. Там даже листочки люцерны пахнут марксизмом.

А студентам положено было слушать, раскрыв рты, и даже аплодировать.

В том, что Октябрьский переворот удался не только заслуга Ленина, но и в первую очередь Германии, которая так щедро финансировала русских якобинцев, не предавая значения национальному составу наиболее ярых революционеров. По иронии судьбы именно наследники Ленина разгромили Германию и разделили ее на две части; если верить утверждению марксистов, то и победу над Гитлером одержала КПСС, а не русский народ. Просматривается и вина русской интеллигенции, которая, сама того не зная, задолго до Октябрьского переворота звала Русь к топору, устраивала террор по всей стране во имя одного: смены власти царей на… какую—нибудь демократическую власть. Именно интеллигенция пробуждала у нищих и обездоленных чувство равенства, свободы, братства и процветания. Интеллигенция как бы подготовила Россию к перевороту, а потом поплатилась за это жизнью.

Если брат Ленина Александр и еще несколько террористов были повешены царем, то гений русского народа Ленин, расстрелял и сгноил в концлагерях миллионы ни в чем неповинных людей. Как говорится: за что боролись, на то и напоролись. Русские меценаты тоже не отставали от интеллигенции, они спонсировали террористов, содержали ленинскую террористическую группировку и относились к революционерам, как к представителям высшего класса России. Они тоже поплатились жизнью за свое головотяпство. В этом плане Октябрьский переворот – прекрасный образец будущих переворотов ради захвата власти. И ленинская камарилья преследовала одну цель – захватить власть, сменить бетонные скамейки на роскошные кресла, в которых можно утонуть как в пене.