Аконит

Глава 13

Скарлетт

В тишине комнаты реальность начинает медленно оседать в моем сознании. Тот факт, что я сплю со своим сталкером, который по совместительству является убийцей-линчевателем, не упрощает ситуацию. И я до сих пор не разобралась должным образом со своим теперь уже бывшим женихом. В какой-то момент мне придется обратиться в полицию по поводу Тео. С моральной точки зрения не честно позволять Джордану обо всем позаботиться, хотя я не сомневаюсь, что он мог бы. Однако сейчас всему этому придется подождать.

Джордан возвращается в комнату с двумя коричневыми бумажными пакетами и ногой закрывает за собой дверь. Я почти забыла чувство влюбленности. Когда все, что делает человек ново и увлекательно, даже такие простые вещи, как закрытие двери.

— Я знаю, что ты заслуживаешь не такого ужина, но я обещаю исправиться, — говорит он, кладя пакеты на письменный стол. — Я просто не думал, что ты захочешь пойти куда-нибудь сегодня вечером.

— Ты прав, — признаюсь я, наблюдая, как он раскладывает содержимое пакетов.

Джордан протягивает мне коробку из пенопласта, и по запаху я уже могу сказать, что блюдо из моего любимого места, где можно взять еду на вынос. Острая лапша с салатом из огурцов, приготовленная единственным корейским рестораном в городе — «Dispatch». Я смотрю на него и чувствую, как мои брови хмурятся в замешательстве.

— Откуда ты знаешь… — начинаю я, но он меня перебивает.

— Я знаю о тебе все.

— О, верно, — играя с вилкой, приклеенной сверху, говорю я. — Ты жуткий сталкер.

Выражение лица Джордана выглядит угрожающее, но только внешне. Его взгляд падает на мою грудь, где халат начал распахиваться.

— Следи за своим языком, дорогая. Я был бы рад напомнить, что еще я знаю о тебе.

Я сглатываю, возвращая внимание к лапше передо мной. Мы не сможем поужинать сегодня вечером, если я продолжу и дальше его подстрекать. Он приносит еще одну коробку и садится рядом со мной на кровать. Тишина между нами кажется странной, но в то же время утешительной.

— Ты говорил, что наверстываешь упущенное время…

— Все верно, я это и имел в виду, — перебивает он, а суровое выражение лица делает его еще более привлекательным. — Я планировал позаботиться обо всем, добиться справедливости для моей сестры, прежде чем сделать шаг. Просто я не мог больше оставаться в стороне. Именно поэтому я нанял вас с Харпер, решив, что на данный момент будет достаточно просто увидеть тебя лично.

— Помогло? — шепотом спрашиваю я.

— Нет. Я захотел сделать тебя своей как можно скорее.

Я думаю над его ответом, наматывая на вилку еще одну порцию лапши. Конечно, преследовать кого-то по своей сути неправильно. Вероятно, это говорит только о том, насколько я запуталась в своих отношениях с Тео, и о том, что на самом деле я нахожу это отчасти милым. Никто никогда особо не интересовался мной как личностью. Я нравилась Тео, потому что была послушной, хорошим дополнением к его ложному образу семьянина. Джордан держался почти десять лет, наблюдая за мной издалека, потому что не хотел, чтобы я была втянута в эту катастрофу. У меня внутри все переворачивается при мысли, каким образом он узнал о моей помолвке с Тео.

— Я не знала. Я думала, ты забыл обо мне, как только высадил той ночью, когда мы были подростками, — отвечаю я искренне.

— Совсем наоборот, дорогая, — в его глазах мелькает грусть, когда он говорит об этом.

— Ты собираешься его убить?

Внезапность моего вопроса, кажется, сбивает его с толку. Он смотрит на меня, выражение его лица становится более жестким, чем секундой ранее.

— Ты по-прежнему будешь со мной, если я скажу да?

— Я бы тоже хотела справедливости для своей семьи, — я сглатываю, глядя на темно-серое легкое одеяло.

— Теперь речь идет не только о Пенелопе, но и о расплате за то, что он с тобой сделал, — отвечает Джордан и ставит еду на тумбочку, а затем поворачивается, чтобы посмотреть на меня. — Если бы Санни не появился…

— Прекрати! — я даже не хочу думать, что могло бы быть. — Он успел и теперь я здесь.

— Теперь мы здесь, — поправляет он, нежно касаясь рукой моих волос.

Следующие пару часов мы проводим, обсуждая, каково ему было в школе-интернате, и делясь университетскими историями.

Оказывается, Джордан всегда был интровертом, предпочитая общаться только с одним или двумя людьми, помимо своих профессоров.

— После похищения и убийства моей сестры стало еще хуже, — говорит он и рисует пальцем узоры на моей спине, пока я лежу у него на груди. — Я закрылся для всего мира. Был зол и потерян. Она единственная, кто понимал, каково это, когда умерли наши родители.

— Мне очень жаль, — я прижимаю руку к его груди, прямо над сердцем. — Тебе через многое пришлось пройти.

— Людям приходится и похуже, — отвергая мое сочувствие, продолжает он. — Я все исправлю, даже если мне придется умереть.

Мы погружаемся в приятную тишину. Медленные движения его груди и ритмичный стук сердца успокаивают меня. Моя последняя мысль, перед тем как я погружаюсь в сон, — о горле Тео, сдавленном ладонями Джордана.

Когда мои глаза приоткрываются, первым делом я вижу руку Джордана, обхватывающую мое бедро. О, нет, я уснула, а хуже всего то, что я уснула в его постели. После всего, что мы делали и обсуждали, это кажется слишком интимным. Изначально я пришла сюда с намерением получить ответы и решить, следует ли мне бежать в полицейский участок при первой же возможности или продолжать защищать его. Не то чтобы ему нужна была моя защита или что-то в этом роде. Вместо этого я стала первым блюдом на ужине. Меня пронзает дрожь при воспоминании о пламени камина, отражающегося в глазах Джордана, когда он был между моими ногами. Мои бедра непроизвольно сжимаются несмотря на то, что я пытаюсь сохранить спокойствие, и это движение будит Джордана.

Я приподнимаюсь, внезапно чувствуя себя некомфортно.

— Прости, что заснула здесь.

Джордан тянет меня обратно, прежде чем я успеваю сбежать, обхватив меня рукой за талию.

— Не извиняйся.

Я киваю, игнорируя возбуждение внутри меня, вызванное глубокой хрипотцой его голоса после пробуждения. Несправедливо, как мощно этот человек влияет на меня просто своим присутствием. Я вижу его боковым зрением, — он без рубашки и опирается на локоть. Простыня прикрывает нижнюю половину его талии, но не скрывает его растущее возбуждение. Я пытаюсь убедить себя, что выше этого. Утренний секс будет слишком интимным. По крайней мере, я говорю себе так, чтобы намеренно не тереться об него.

Влюбиться в убийцу после того, как узнала, что Тео торговец людьми… будто я делаю один неверный шаг за другим. Однако в отношении Джордана он не кажется неправильным. Они даже отдаленно не похожи: преступления Тео поистине развратны по сравнению с местью Джордана, мотивированной потерей. Я моргаю, оставляя глаза закрытыми на секунду. Действительно ли я сейчас оправдываю убийство?

— Ты можете оставаться здесь, когда захочешь, — говорит Джордан, изучающе глядя на меня.

— Спасибо, — бормочу я, потирая лицо руками. — Я просто не знаю, что делать прямо сейчас.

— Мне нужно уладить кое-какие дела сегодня утром, — отвечает он, кладя большой палец на мою нижнюю губу. — Ты можешь остаться. Я был бы не против застать тебя в своей постели, когда вернусь.

От меня не ускользнуло, что он не уточняет, какие у него поручения, и часть меня боится спрашивать. Если Джордан и чувствует мое беспокойство, то никак не реагирует. Вместо этого он на удивление целомудренно целует меня, прежде чем встать с кровати. Я встаю следом, держа в руках халат, и мой взгляд блуждает по великолепному телу Джордана. Он выглядит как грех, — в невероятной форме, а живот плоский и твердый. Я стараюсь не глазеть, но эта битва заранее проиграна.

— Хочешь второй раунд? — наблюдая за мной, ухмыляется он.

Я расчесываю пальцами спутанные волосы, придавая им более презентабельный вид, пока не нахожу расческу. Я бы приняла предложение, но мое достоинство уже пострадало из-за того, что я практически бросалась на него с той ночи, когда Санни спас меня.

— В твоих мечтах, — шучу я, возвращаясь в ванную за своим сарафаном.

Он следует за мной, натягивая пару черных классических брюк. У моих глаз есть собственный разум, направленный прямо туда, где его руки продевают ремень через каждую петлю. Он колеблется секунду, глядя на меня.

— Я вижу, что на нем все еще остались следы твоих зубов.

— Джордан! — я попытаюсь его ударить, но он уворачивается.

— Не надо смущаться, дорогая, — говорит Джордан и хватает меня за запястье, притягивая к себе, а затем прижимает мои губы к своим. — Меня не волнует, узнают ли все в этом городе, что я тебя трахал.

Все в городе.

Моя грудь резко опустела. Тепло, которое там было, превратилось в леденящий страх.

— В конце концов, мне придется поговорить с родителями. Свадьба должна была состояться завтра.

Дата была перенесена на неделю позже после убийства Майкла. Если бы Джордан не убил его, я бы уже была замужем за Тео. У меня кровь стынет в жилах от этой мысли.

— Делай все, что считаешь нужным, — Джордан снова целует меня, и я чувствую, что ему требуется вся его выдержка, чтобы отстраниться. — Я на расстоянии одного звонка или сообщения.

Я благодарю его и, изо всех сил стараясь не оглядываться назад, выхожу из спальни, оставляя его собираться. Не встретив никого на своем пути, мне становится интересно, живет ли он здесь один. Фотография в рамке на стене останавливает меня. На ней изображены двое подростков, закинувших руки друг другу на плечи. У девушки на фото длинные волосы цвета оникса и темно-карие глаза. У меня сводит живот, когда я осознаю, что это Пенелопа и Джордан, когда были моложе. Джордан улыбается от уха до уха, его глаза сверкают. Интересно, когда он в последний раз по-настоящему улыбался? Печаль, которую я испытываю из-за этой мысли недолговечна, когда я поворачиваю за угол к входной двери.

— Харпер? — выкрикиваю я, спеша к ней. — Что ты здесь делаешь?

Ее лицо румяное и почти светится, когда она открывает рот, чтобы ответить, но ее опережает другой знакомый голос.

— Мы забрали твою машину, — Санни бросает мне ключи, и я складываю ладони, чтобы поймать их.

Я поднимаю бровь, глядя на Харпер.

— Мы?

Она отводит взгляд в сторону.

— Ага. Санни отключил камеры, чтобы я смогла проникнуть внутрь и забрать твои ключи. Еще я прихватила кое-что из твоей одежды.

— Вам не обязательно было этого делать, ребята. Спасибо, — отвечаю я и обнимаю Харпер, сжимая ее как можно крепче. — Итак, вы двое…?

— Нет! — отвечают они в унисон с таким энтузиазмом, который говорит об обратном.

— Конечно, конечно, — говорю я, закатывая глаза. — В любом случае, мне нужно съездить к родителям.

Харпер отводит взгляд от Санни.

— Тебе нужна помощь?

— Думаю, со мной все будет в порядке, — отвечаю я, направляясь к двери. Там я надеваю туфли и оглядываюсь через плечо. — Наслаждайтесь. Ведь вы не трахаетесь или что-то в этом роде.

— Скарлетт! — визжит Харпер, когда я, смеясь, выбегаю за дверь и спускаюсь по ступенькам.

Даже в трудные времена я могу рассчитывать на то, что Харпер рассмешит меня. Помощь Санни также не останется неоцененной. Я обязательно спрошу Джордана, какой подарок в знак благодарности я могла бы ему подарить. У него не было никаких причин спасать меня той ночью. Хотя я полагаю, что его мотивация забрать мою машину и одежду была основана на том, чтобы увидеть Харпер. Кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем они признаются, что испытывают симпатию друг к другу. Харпер упряма, а Санни похож на застенчивого золотистого ретривера, счастливого принять все, что она ему даст.

Спускаясь с горы, я обдумываю, что скажу родителям. Опустив детали о Джордане, объясню лишь то, что необходимо, чтобы пролить свет, почему свадьба отменена, а отношения закончились. Мне не стыдно за него, но я уже знаю, что мои мать и отец подумают, что я импульсивна или просто трусиха. Это нечто большее. Мысль о том, чтобы поговорить с родителями о жестоком обращении, вызывает у меня мурашки по коже. Ненавижу, когда меня считают слабой. Большую часть времени они говорили мне, что я должна перестать быть такой чувствительной. Я знаю, что на этот раз этого не произойдет, но страх все еще заставляет меня всю дорогу напрягать руки на руле.

— Я думаю, что все это слишком сильно повлияло на тебя, — говорит моя мама и смотрит так, как будто никогда раньше не видела. — Свадьба, смерть Майкла, твой спор с Тео.

— Это был не спор, мам, — отвечаю я и встаю из-за стола. — Вы пропустили ту часть, где я сказала, что он напал на меня, изменял мне и буквально замешан в торговле людьми?

Мой отец снимает очки и зажмуривает глаза, как он всегда делает, когда расстроен.

— Прости нас, дорогая, но в это немного трудно поверить.

— Это просто громкое заявление, не подкрепленное никакими доказательствами, Скарлетт, — вмешивается моя мать, вечное эхо моего отца.

Кончики моих пальцев впиваются в деревянную поверхность обеденного стола.

— Я не вру. Зачем мне лгать об этом?

— Мы не говорим, что ты лжешь, — настаивает отец. — Ты можешь остаться здесь, если тебе нужно время, но тебе не обязательно клеветать на Тео, если ты хочешь оставить его. Мы поддержим вас в любом случае.

— Оклеветать его? Ты шутишь, что ли? — мой голос становится выше, и я хлопаю руками по столу. — Отлично. Я разберусь с этим сама!

— Дорогая! — отец зовет меня вслед, но не пытается пойти за мной.

Я не ухожу сразу, а останавливаюсь у бельевого шкафа, чтобы схватить платье с вешалки. Джордан написал мне, чтобы я взяла его с собой. Я бы солгала, если бы сказала, что это не заставило меня немного заволноваться, когда я задалась вопросом, какую морально сомнительную вещь он планирует. Чем больше я узнаю о нем, тем меньше он кажется кровожадным убийцей и больше похожим на человека, неспособного отомстить за неправомерную смерть своей сестры. Это неправильно по стандартам общества, но Джордан нацелен только на тех, кто слишком рано уничтожил жизни других.

— Скарлетт, — говорит мама предупреждающим тоном, провожая меня до входной двери. — Не поступай необдуманно.

Отсутствие ответа злит ее еще больше. Она суетится, следуя за мной, и говорит быстрее, чем я успеваю понять. Однако ее последний комментарий задевает нервы.

— Знаешь, ты не можешь просто убежать от своих проблем.

Я ничего не отвечаю и, даже не оглядываясь назад, бросаю платье назад и прыгаю на водительское сиденье. В зеркале заднего вида я наблюдаю, как мать стоит на лужайке и смотрит, как я уезжаю. Я ожидала некоторого сопротивления, но полное недоверие? Это обидно. Очевидно, ничего не изменилось с тех пор, как я была моложе, когда мои родители говорили мне:

«Такова жизнь», — каждый раз, когда я приходила домой и жаловалась на издевательства со стороны Элайджи и его друзей-идиотов.

Слёзы текут сами по себе, падая мне на колени. Я провожу тыльной стороной ладони по глазам, останавливаясь, чтобы взять себя в руки. Если бы не Харпер, а теперь и Джордан, я бы осталась в полном одиночестве. Я потеряла большинство своих университетских друзей, когда Тео изолировал меня. Изначально я считала, что он просто хочет проводить больше времени вместе. Я беру себя в руки, вытирая последнюю слезу краем рукава. Ни один мужчина никогда больше не будет так сильно контролировать мои эмоции.