Акт 1 - Испытательный

Глава 7

Итак, вот оно, наконец-то какое-то нормальное движение. Утром я, как и просил Ридли, опять сбежал, правда, это было весьма тяжело по сравнению с прошлым разом…

— Стой! Стоять, кому сказал!

— Оставь меня в покое! Эй, так нечестно!

— Янко, держи его!

— Тьфу на тебя! Сам не можешь — не завидуй!

— А я завидую!

— Тогда делай это подальше от меня! Убери руки!

— Ничего-ничего, сейчас и ты не сможешь. Никуда не пойдешь, ясно!

— Вот же вы вредные, ребята!

— Мы-то!? Я возмущен!

— На обиженных воду возят, да отпустите уже!

Эрик и Янко твердо решили меня никуда не пускать, так что пришлось немного с ними побороться, а знаете, как это тяжело делать, когда абсолютно ничего нельзя сломать, потому что все вокруг чужое? Потому это были самые аккуратные бои, что я знаю. В конце концов, мне удалось вырваться, предприняв сложный маневр — я магией открыл дверь и сделал вид, что собираюсь сбежать через нее, рванул к ней, а когда Янко захлопнул ее своим заклинанием, я максимально быстро открыл окно и, обратившись в змею, совершил прыжок. Змея — еще одна форма, которую я знаю, но еще ни разу я не использовал ее таким образом. Выпав, а точнее — выбросившись из окна, я тут же превратился в птицу и, как меня и просили, подлетел к входу в бар, где меня уже ждал Ридли.

— Чего так долго? — искренне удивился он, ковыряя во рту зубочисткой размером с карандаш.

— Хм, даже не знаю! — ответил я. — Догадайся с трех раз.

— Ладно, не суть важно, — зевнул учитель. — Итак, мой друг пернатый иногда, тебе нужно кое-что сделать, и сделать побыстрее. Сам я не успеваю до прихода клиента.

— Почему же?

— Ты молчи и слушай, — прикрикнули на меня. — Я вчера, пока ты летал к мосту и делал всякие глупости, заходил в «Золотой Полумесяц», чтобы расспросить о клиенте. Мне сказали, что тот не станет останавливаться надолго. Он едет в карете, как только закупит дополнительных припасов и корма для лошадей, то сразу же желает отправляться. Он прибудет прямо к бару, где мы присоединимся к нему и уже все вместе пойдем к порталу, поэтому делай все быстро и возвращайся сюда…

Ридли ненадолго задумался, что-то высчитывая, и добавил:

— Нет. Лети-ка сразу к порталу. Он на «Параллельной площади», найдешь, его хорошо видно, такая большая арка. Так, все понятно?

— Так точно! — гаркнул я.

— Великолепно, а теперь слушай. Вот некоторые письма, на каждом адрес. Не церемонься, отдал — ушел, полетел дальше. Ясно?

— Да ясно-ясно! — заверил я его. — Давай уже, а то не успею. И еще, ты, это, ребятам все объясни, а то они же меня побьют, им и так обидно уже, что они сидят, а я где-то летаю в самоволку.

Ридли усмехнулся:

— Лети уже, чудик! Я тебя защищу, можешь не бояться!

— Ой, защитит он, как же! — пошутил я напоследок, отчего схлопотал маленький водяной шарик прямо в лоб.

Ридли вручил мне котомку с письмами, их было три и каждое довольно увесистое для меня в форме птицы, было такое ощущение, что вложили мне не три письма, а три книги. Пришлось стать птичкой побольше, орлом или грифом, не помню уже, взять в лапы сумку и лететь, надрываясь всем своим существом.

Доставить письма оказалось не так сложно, относительно, хотя постоянно искать нужные улицы и площади было несколько проблематично. На Базаре административный порядок имел большой вес, но из-за множества отвлекающих факторов мне было не просто заметить нужный номер, который просто терялся в глазах от всех тех красок, которыми изобилует все окружающее пространство. А бывало даже так, что номер или название на домах вообще что-нибудь закрывало, например прислонившийся к стене великан, развивающиеся флажки или лавка очередного торговца, совершенно не думающего о летающих почтальонах.

Я пытался выполнить поручение учителя как можно быстрее, оттого нисколько не задерживался после передачи письма. Все, чем я интересовался, так это именем у получателя и, как только он подтверждал, кем является, я всучивал прямо в его руки письмо и бежал дальше. Я даже толком не запомнил, как кто из них выглядел, у меня просто не хватало на это времени, как я думал…

Прибыв на так называемую «Параллельную площадь», я очень удивился отсутствию учителя и моих товарищей. Их просто не было, хотя я не раз проверял этот факт с высоты, это было странно и первая мысль, посетившая мою голову, предполагала, что меня попросту забыли. Однако из-за крайне малой вероятности подобного исхода, я отбросил такие догадки и стал размышлять, что делать — лететь искать эту компанию или же ждать их здесь. С одной стороны, они просто могли слегка задержаться, а с другой — все вообще могло измениться и я буду до ночи ждать их тут. Я решил некоторое время покружить над площадью и порталом, высматривая их, все равно так веселее ждать.

Портал был устройством крупногабаритным, у меня на него возникла ассоциация с космическим кораблем приготавливающегося к взлету. Перед ним стояла очередь из самого разношерстного народу. Кто-то нес за плечами рюкзаки, кто-то шел налегке, кто-то вел повозку, кто-то карету, кто-то ехал верхом, группами и поодиночке. Перед порталом стоял шлагбаум, поднимающийся и опускающийся, когда подходила очередь того или иного человека. Рядом со шлагбаумом стояла навороченная будка, где сидел толстенький усатый старичок, больше всего походивший на мохнатую обезьяну, то и дело он переключал рычаги, нажимал на кнопки и объявлял в громкоговоритель то или иное измерение. Перед шлагбаумом стоял еще один человек, что-то записывающий в книгу и принимающий плату за проход. Еще была охрана, довольно много охраны, что странно, так как нигде прежде на Базаре, кроме как перед воротами, охраны с оружием, как таковой, почти не встречалось, тем более в таком количестве. Чего так боялась администрация Базара, мне было непонятно, но и не особо интересно.

Ждать было скучно, уже целый час я кружил над площадью то в одну сторону, то в другую, а так никого и не дождался. В конце концов, мое терпение лопнуло, и я решил попробовать их найти, выбрать направление было несложно, так как к порталу почему-то вела всего одна дорога. Летя вдоль улицы, я всматривался в толпу, но наших заметил только через какое-то время. Я не пожалел, что решил сам отправиться их искать, так как шоу, что устроил Ридли, было весьма занимательным.

Дело в том, что клиентом, как ни иронично, оказался именно тот господин, с которым наш учитель повздорил еще у моста. Тот, высунувшись из окна кареты чуть ли не по пояс, что-то кричал, Ридли кричал в ответ, а перед этими двоими стоял старичок-кучер в широкополой шляпе и простой одежде, держащий в руках какие-то мешки и узелки, постоянно смотрящий то на хозяина, то на Ридли.

Присев на конек дома, что напротив лавки, возле которой они орали друг на друга, я некоторое время наблюдал сверху на этот цирк. Насколько я понял, господин хотел взять припасы, но в карете не хватало места, тогда он решил, что их понесем мы, Ридли, естественно, отказывался, очень громко и яростно. И все. Вот и вся причина их спора, правда, как и в любой истерике, речь в процессе зашла уже и о других вещах, таких как наглые дворяне и никчемные наемники, потом дело дошло до оскорблений и дошло бы и до драки, если бы не появился я.

Нет, я не мастер в успокаивании, они бы и внимания на меня не обратили, если бы в тот момент, когда я превратился в себя и направился к ним, на меня чуть не наехал какой-то несущийся вдоль дороги всадник. Я успел, благодаря рефлексам, захватить его вместе с конем магией, благо, учитель во время нашего обучения выработал у меня буквально паранойю к любым быстрым предметам, несущимся в мою сторону. Этого не могло не произойти, ибо когда об тебя ежеминутно с хрустом ломаются шишки, по не воле предпримешь все попытки, дабы противостоять их напору.

Конь и всадник на нем замерли, а я смотрел на них снизу вверх, так как еще и споткнулся, упал на землю и заметил опасность только в последний момент. На меня уставились практически все, кто это видел, что естественно было неловко. Я тихонько поднялся, отпустил всадника и, стараясь держаться естественно, подошел к Эрику и Янко. Ридли и его оппонент смотрели на меня, учитель смотрел с выражением облегчения и похвалы, аристократ же вообще не совсем понял, что случилось.

— Тьфу! Ладно, Мэрлоу, отдай все это обратно!

— Слушаюсь, милорд, — ответил кучер и принялся возвращать купленные вещи.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Ридли. — Михаил, познакомься, это наш клиент — мистер Синдейн. С ним едут мистер Ши и племянник мистера Синдейна — Криол.

— Хватит представлений! — крикнул Синдейн. — Отправляемся! Из-за вас мы и так уже потеряли много времени! Мэрлоу, правь к порталу!

— Да, милорд, — смиренно отвечал кучер.

Карета направилась по улице вверх. Наша команда следовала позади. Я с Эриком и Янко в шутку поругались, оттого, что я нарушаю правила, посмеялись. Мне рассказали, как они проснулись, оделись, позавтракали, попрощались с мистером Норто и вышли из бара.

— Ты бы видел лицо Ридли, когда он увидел этого пижона! — хохотал Эрик. — Я думал, что взорвусь от смеха!

— Эрик, пижон, это немного другое.

— Да какая разница? Главное то, что я видел лица их обоих! У Синда было такое же лицо, если не хуже, когда он узнал, что сопровождать его, поручено именно нам.

Я дал Эрику подзатыльник.

— Ты бы потише со своими сокращениями, не дай Бог, тебя услышит Синдейн.

— Малыш дело говорит, — согласился Ридли. — Ведите себя немного сдержаннее.

— Слушай, а что мы делать-то будем сейчас? — спросил я.

— Погодите, вот пройдем через портал, тогда все и объясню.

Мы шли, Янко думал о чем-то, Ридли ворчал, мы с Эриком посмеивались, рассказывали друг другу анекдоты, так и дошли до портала, где встали в очередь. У меня вдруг стало пусто в желудке и запрыгало сердце, как всегда бывало во время каких-то волнительных событий или же тех, которых я боялся. Смесь страха и волнения — именно это я ощущал сейчас, но я не люблю относиться к чему бы то ни было всерьез, так что решил просто улыбнуться, а почему бы и нет? По-моему, все эти волнения — глупость, значит, следует просто улыбнуться и посмеяться.

— Ты чего? Все в порядке? — спросил Эрик.

— Да нормально все, просто кое-что вспомнилось, — отвечал я, переставая хихикать, но оставив улыбку на лице в натянутом состоянии. Настроение было приподнятое, я ждал чего-то, возможно, нового этапа в жизни или просто чего-то важного, что следует запомнить.

Оказавшись перед порталом, я ощутил прохладу, как будто кто-то приоткрыл дверь зимой, тянуло каким-то свежим воздухом, словно ударил первый мороз. Сразу вспомнилась поздняя осень в деревне, мысли унеслись куда-то далеко, к воспоминаниям, пытаясь воссоздать картинку того, что я видел несколько лет назад. Я настолько крепко задумался, что практически не придал значения тому, как называлось измерение, куда мы должны были вот-вот переместиться.

— Ау! Очнись, Сократ, и виждь и внемли! — стал щелкать пальцами у меня перед носом Эрик. — Чего опять уснул, мыслитель?

— Прекрати, я уже здесь, — отмахнулся я от него.

— Не спать, товарищи. Пора, — обернулся к нам Ридли. — Просто идите прямо за мной, не останавливаясь, и все. Вот увидите, ничего сложнее того, что вы делали раньше. Пойдем.

Мы несколько неуверенно последовали за учителем, в то время как карета Синдейна уже практически вся скрылась за пеленой портала. Я глубоко вздохнул, Эрик глубоко выдохнул, Янко поправил очки. Вот все ближе и ближе, и мы внутри. Вокруг переливающиеся разными цветами стены, прохладно, пола под ногами будто бы и вовсе нет, а ты идешь по твердому воздуху, чуть-чуть проваливаясь, как в свежевыпавший снег. Мы заворожено и с любопытством оглядывались кругом, Эрик попытался коснуться рукой стен, но их не оказалось. Однако все закончилось быстро, в какой-то момент окружающее нас сюрреалистичное пространство просто исчезло, растворилось в воздухе, и мир вокруг приобрел привычные очертания, формы и цвета.

Мы перенеслись на дорогу, проходящую через поля пшеницы, еще не созревшей, зеленой, колыхающуюся на ветру под лучами полуденного солнца. Пели птицы, свистел ветер, кругом — нетронутое цивилизацией пространство, легко и свободно по сравнению с кучностью, давкой и общей заставленностью каждого свободного сантиметра Базара.

— Приехали, наша остановка — неведомая глушь? — спросил Эрик. — Мы вообще где?

— Подожди, сейчас узнаем, — заверил его Ридли. — Мистер Синдейн, а не изволите ли вы показать нам карты, или же мы собираемся идти вслепую? Не думаю, что это хорошая идея.

Из кареты донеслись сдавленные ругательства. К нам вышел молодой парень со светлыми волосами, тот самый, что поручил мне письмо. Мы сделали вид, что вовсе не знаем и никогда не видели друг друга. Криол, а именно так звали парня, сконфуженный грубостью своего дяди, как можно вежливее поздоровался. В руках он держал карты, с ним Ридли стали обсуждать маршрут. Криол был скромен и даже несколько нерешителен, так что Ридли относился к нему благосклонно.

Я слабо уделял внимания вопросам нашего пути, так как считал своей задачей исключительно помощь в охране этого экипажа. Однако некоторые пункты все-таки долетели до моих ушей, и даже несколько прокралось в мозг. Нам предстояло пройти это поле, после чего мы подойдем к лесу, через него нам предстоит пройти к мосту через реку, дальше идет развилка, а вот дальше я уже не слушал, так как Ридли и Криол пытались договориться, по какой дороге идти. Кажется, каждая дорога там имела свой недостаток и эти двое хотели понять, по какой идти безопасней. Обсуждение прервал Синдейн, явно имевший хороший слух:

— Эй вы! Хватит тратить наше время на всякие глупости! Вы еще успеете наговориться по этому поводу, а сейчас я предпочту двигаться как можно быстрее! Мэрлоу, двигай в сторону леса!

Криол оставил Ридли карты, а сам быстрее подбежал к карете и запрыгнул в нее, пока та еще стояла на месте. Наш учитель вздохнул и сказал:

— Кажется, нам придется идти быстро и долго, запаситесь терпением. Пока мы на открытой местности, можем все идти позади, так что, если у вас есть какие-то вопросы, можете задавать их сегодня, завтра для этого не будет времени. В лесу нам придется разделиться, кто-то будет шагать впереди, кто-то сзади, а кто-то… Михаил.

— Что я? Точнее кто?

— Хех, ты у нас, как самый универсальный, будешь разведывать впереди, чтобы снизить риск быть застигнутыми врасплох. Криол говорит, что в здешних лесах не все спокойно в последнее время, дикие звери и разбойники… все такое.

— Хм, понятно. Ну что, может, поговорим?

— Теперь да, у кого есть какие вопросы?

— У меня вопрос общего характера! — поднял руку Эрик.

Мы пошли, однако время занимали расспросы нашего учителя:

— Что у тебя? — спросил он.

— Где мы вообще? Куда идем? Как бы хотелось знать такие мелочи.

— Понятно. Итак, мы в измерении Реневан. Наша задача, сопроводить… мм… этого господина в столицу здешнего государства — Хом-Ивар.

— А что здесь происходит?

— Хм? В каком смысле малыш? — спросил Ридли.

— Ты сказал, что здесь неспокойно в последнее время, как это понимать?

— А! Понял. Ну, если вкратце, то страна переживает серьезный упадок после затяжной войны, оттого возникло множество групп сопротивления, бандитских группировок, можно даже сказать — террористов, беглые солдаты, военнопленные, мародеры и тому подобное мракобесие шатается всюду, причиняя беспокойства. Вроде бы король снаряжал отряды для их отлова, но дела у них явно не клеятся.

— Так себе спектакль, — заметил Эрик.

— Точно, — поддержал его Ридли. — Но нам опасаться нечего. Против магии они ничего не смогут сделать, тут это искусство непопулярно, мягко говоря.

— То есть, у нас есть шансы?

— Что за глупый вопрос. Тут лучше спросить, есть ли у НИХ шансы против нас и ответ определенно не радужный. Я потому и взял это задание, так как оно не является сложным для нашей команды. Еще вопросы?

— О! У меня! — сказал я. — Объясни, как работают все эти порталы и переносы в другие измерения. Почему мы не можем оказаться сразу на нужном месте и если приземляемся в случайную точку, то почему нас не выбрасывает где-нибудь в море или на скале?

— О! А вот это хороший вопрос! — сказал Ридли и немного задумался. — Слушайте, сейчас попробую изложить. Если рассматривать нашу вселенную целиком, то все миры, иначе все измерения, оказываются связаны между собой нитями энергии. Представьте шар, обмотанный нитками, так схематично будет выглядеть любой мир с точки зрения магии, а те места, в которых нитки пересекаются — сгустки магии, так называемые «узлы». А теперь немного в сторону: когда я или любой другой маг переносит себя в другой мир, что он делает? Представьте себе линию координат, а затем много-много параллельных ей. Вот, когда я переношу нас в другое измерение, я переношу нас с одной оси, на другую, расстояние между ними короткое, и я могу перенести нас даже на третью, даже на пятую и шестую оси, но этой мой предел. Я не могу перенестись в любой мир сразу, так как некоторые могут быть достаточно далеко, поэтому приходится делать это с «пересадками». Так, понятно?

— Понятно.

— Не совсем, но более менее, — ответил Эрик.

Янко кивнул.

— Так, вернемся к нашему шару… Почему же я не могу перенести нас, скажем, сразу к нужному городу, когда перехожу в соседнее измерение? Вот почему: перенос из одного мира в другой берет много магии, очень сложен и не надежен сам по себе. Однако если настроиться на один из магических узлов, то перенос пройдет гладко, чем больше нужно перенести, тем более крупный узел нужно искать. Эти самые узлы разбросаны по миру в самых разных местах, потому приходиться всего лишь выбирать ближайший узел к нужному месту. В большинстве случаев вы сможете найти в книгах и картах Базара все нужные вам координаты всех узлов многих измерений, но есть те, про которые такой информации нет, а в такие измерения приходиться совершать «слепой прыжок», и уже на месте изучать расположение всех узлов, это сложно, если вдаваться в подробности, поэтому я пока вам рассказываю основы. Все понятно, ребят?

— Мда, это тебе не математика, тут явно думать надо, — сказал Эрик.

Ридли рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Ничего, привыкните. Это же все приходит с опытом, думаете, я быстро все узнал, ха, я, можно сказать, усваивал это все еще медленнее вас.

— Почему? Ты же с детства знал о магии и всем таком, ты должен был уже все знать тогда, как бы, ты же сам рассказывал нам об этом.

— Ох, малыш, моя жизнь складывалась иначе. Просто вы оказались с таким как я, волею судьбы, а вот я тогда, в молодости, и не думал путешествовать в другие измерения, я в основном бывал с отцом на Луи Базаре, когда мая мама отправляла нас за покупками и подарками родне. Меня больше интересовало другое…

— И что же? — спросил Эрик. — Как-то трудно поверить, что ты спокойно усидишь хотя бы месяц, чтобы не рвануть куда-нибудь.

— Это правда, сейчас я такой, у меня бизнес, связи, друзья, все разбросано крупой по другим мирам, а вот когда-то я был… знаете, таким активистом…

— Кем-кем? Только не выражаться! — возмутился Эрик.

Меня пробрало от смеха.

— Эрик, тебе бы книжки читать, право слова, или лучше сразу словари, чтобы надежнее. Жаль, что знания нельзя через книги вбивать, ох я бы повеселился.

— Активисты, Эрик, — стал объяснять Ридли, — Это люди, желающие сделать мир, страну, обстановку в ней лучше. Я был одним из них. У меня было хорошее образование, я выступал с речами перед толпами молодых людей, таких же, как и я. Мы ходили на митинги, что-то пытались доказывать, делать наше измерение, которое, кстати, было единым, а не разделенным на государства, лучше во всех аспектах.

— Ну и чего? Хорошая же цель, я бы тоже что-нибудь активизировал, — сказал Эрик.

— Ага, деятельность спецслужб, — добавил я, все еще хихикая.

— Ну, это долгая история. У нас действительно получалось многое улучшить, потом род моей деятельности сменился, но об этом как-нибудь в другой раз. Суть в том, что я узнал о путешествиях по измерениям гораздо позже вас, магией всерьез стал заниматься тоже не сразу, а лишь спустя долгие годы. Так что, можете считать, что вам сказочно повезло! Немногие в вашем возрасте могут делать то, что делаете вы сейчас, чем раньше человек начинает познавать магическое искусство, тем сильнее он становится и быстрее обучается. Ну, скажите, вы же не сожалеете, что мы встретились?

— Еще спрашиваешь! Я ни на чтобы не променял все эти возможности! — заверил я учителя. — Моя жизнь сейчас интересна, необычна, чего же еще желать.

— Согласен, — поддержал Эрик меня. — Даешь… м… короче — Все круто! Бомбически прямо!

Янко сказал: «Я рад, что сейчас здесь, с вами, друзья. Я счастлив».

Ридли был очень доволен. Пользуясь случаем, и тем, что никто не мешал, он стал рассказывать нам истории из своей молодости, многие из них были просто невероятно интересными или невероятно смешными. Мы громко хохотали, ничуть не смущаясь ехавшим впереди Синдейном, который, на удивление, на нас не обращал никакого внимания. Остаток дня мы провели именно так: шли, разговаривали, смеялись, каждый что-то вспоминал, было приятно и весело вот так идти рядом с друзьями, и это действительно я могу назвать счастьем.

Несмотря на протесты Синдейна, Ридли решил разбить лагерь сразу же, как только мы дошли до первых деревьев начинающегося леса.

— До наступления темноты еще два часа! — кричал Синдейн. — Мы можем пройти еще очень много, какой еще лагерь вы, лентяи, собрались разбивать!

— Нам нужно отдохнуть, мистер Синдейн, — громко и грубо отвечал наш учитель. — Надвигается ночь, идти по лесу, когда заходит солнце — глупо. Двигаться по такой тревожной местности нам предстоит только днем, при свете. А если вы не согласны с моей тактикой, можете смело езжать, вас никто не держит!

С проклятиями на все, что только мог вспомнить, Синдейн убрался обратно в экипаж. Криол решил спать на улице, устроившись на лежанке под кроной раскидистого дуба. Я не ожидал, что он окажется таким неприхотливым, хотя, судя по всему, и он, и его дядя были людьми состоятельными. Некий Ши так и не показывался наружу, скорее всего, им мог быть тот самый карлик, которого я заметил еще при первой встрече.

Что касается нас, то мы легли прямо на землю, и я уверен, что вы уже забыли про наши зачарованные плащи. Ридли приучил нас спать прямо так, завернувшись в них, что было весьма удобно, так как они были большого размера, не мокли, в них было тепло и уютно. Но спать мы легли не сразу, перед этим, наш учитель решил провести небольшой инструктаж на счет завтрашнего и последующих дней. Он зажег магический огонь, для которого не нужен был даже хворост, мы уселись вокруг этого костра поодаль от кареты и стали слушать:

— А теперь внимательно, это очень важно, — начал Ридли. — У вас есть навыки рукопашного боя, вы владеете оружием и магией. В сражении один на один против среднего бойца, такого, как обычный человек с дубиной, мечом или даже арбалетом вы одержите победу. Не спешите улыбаться, так как защищать экипаж, возможно, придется от превосходящего числа противников. Здесь необходимо трезво оценивать собственные силы и помнить, что прежде всего вы должны защитить того кто вас нанял. Сейчас, пока вы еще не имеете такого опыта, основным вашим заклинанием должен быть…

Ридли оставил предложение незаконченным, ожидая догадок с нашей стороны. Первым высказался Янко: «Защитный барьер».

— Верно. Молодец, ты правильно все понял. При нападении вы должны занять оборонную позицию вокруг кареты и оградить ее магическим куполом, сами же быть внутри него, поддерживать защиту, пока я буду проводить контратаку. Это основная ваша задача, но вместе с тем вы должны действовать по ситуации и возможно, вам придется отражать нападение собственными силами. Важно помнить, что четкого плана здесь быть не может, вы должны импровизировать, опираясь на собственные соображения, координировать совместные действия и так далее. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— У тебя как всегда, четкий план — лучший способ получить случайный результат, — подытожил я.

Мы посмеялись. Нам было понятно, ну, по крайней мере, мы так считали, да и в принципе, ничего нового практически не услышали. Когда наше собрание собиралось сворачиваться, к костру вдруг подошел Криол:

— Прошу прощения, мистер Корсе, — обратился он к нашему учителю. — Я слышал, как вы обсуждали свою тактику. Просто хотел уведомить, что я — неплохой боец, и вы можете рассчитывать на мою посильную помощь.

— Хм, интересно, молодой человек, — поглаживая бороду, смерил его оценивающим взглядом Ридли. — Скажите, а каким оружием вы владеете?

— Мое оружие — это шпага и два пистолета, мистер Корсе.

— А не могли бы продемонстрировать нам свое умение? — спросил наш учитель. — Я не сомневаюсь в ваших способностях, однако неплохо было бы узнать вас получше.

— Разумеется, подождите минуту. Мэрлоу, достань шпагу и пистолеты!

— Слушаюсь, милорд.

Только устроившийся на лежаке кучер поднялся, подошел к карете, открыл закрепленный на ней саквояж и достал то, что его просили. Шпага была в дорогих, красивых ножнах, но эта дороговизна не превышала необходимую норму, если можно так сказать. Пистолеты хранились в чехле, что был обит изнутри бархатом, сами они оказались однозарядными, кремниевыми, пули и пороховница в виде рога лежали тут же.

— Думаю, что хотел бы увидеть сначала, насколько вы метки, — сказал Ридли и достал из своей котомки яблоко. — Я подержу его так, а вы — стреляйте.

Ридли держал яблоко магией метрах в десяти от Криола. Тот зарядил один из пистолетов и, прицеливаясь пару секунд, выстрелил. Наш учитель вернул яблоко обратно к себе, пуля прошла сквозь плод, расколов его. Ридли посмотрел, а потом закинул яблоко в рот и съел, если не просто проглотил.

— Великолепно, а теперь предлагаю маленькую дуэль, — сказал он. — Эрик, не даром же ты булаву носишь, попробуй-ка применить ее против шпаги, посмотрим, что из этого получиться.

— Извините, мистер Корсе, — неуверенно возразил Криол. — Разве это не опасно, боюсь, что мы пораним друг друга, если станем сражаться.

— Да не боись, товарищ, сейчас все будет! — уверенно усмехнулся Эрик, взяв в руки свое оружие. — Мы сейчас немного сжульничаем, так ведь, Ридли?

Учитель кивнул, поднялся и направил на них свой посох (и да, я только сейчас по-настоящему осознал, что теперь Ридли взял его с собой в этот поход. Мда, с моей наблюдательностью только и угадывать, в какой руке арбуз).

Эрика и Криола полностью покрыла красная светящаяся тусклым светом пленка — улучшенный защитный барьер Ридли. А что вы думали, как мы тренировались с оружием? Именно так все и было: чтобы мы друг друга еще на ранних годах обучения не поубивали, наш учитель всегда окружал нас таким полем, прежде чем начать тренировку. К слову, из нас троих такой обтягивающий барьер мог делать только Янко, да и то, только на одного человека или небольшой предмет, уж больно тяжело предавать такой магии сложные формы.

Криол вынул шпагу из ножен, между ним и Эриком завязался поединок. Я не силен в определениях различных приемов, но по мастерству и тот и другой были примерено равны. Уходить от ударов и наносить ответные могли оба одинаково хорошо. Но Эрик в настоящем бою, скорее всего, победил бы с вероятностью в 80 %, а все потому, что он, хоть и не сильно, но владел магией, а Криол нет. Ридли наблюдал и постоянно давал Эрику советы, чем, разумеется, больше мешал, чем помогал. Минут через десять бой был остановлен, наш учитель увидел достаточно, чтобы вынести свой вердикт:

— Все! Хватит, — сказал он, хлопая в ладоши. — Неплохо, очень неплохо, молодой человек.

Криол вложил шпагу обратно, вместе с пистолетами передал ее кучеру. Тот взял хозяйское добро и понес его к саквояжу.

— Однако, если вы хотите оказывать нам помощь, то не стоит убирать оружие далеко, — добавил Ридли.

— О, конечно. Мэрлоу, зарядите пистолеты и держите у себя, шпагу я буду носить с собой.

— Да, милорд, — сказал кучер, явно предчувствуя, что придется отложить сон еще не несколько минут.

Мы решили, что не стоит выпускать Криола в открытый бой, как-никак, нам, вообще-то, нужно было защищать его, вместе с Синдейном и Ши. Но в случае чего, он мог прийти нам на помощь, как своеобразный элемент неожиданности.

И вот теперь, после выяснения всей подноготной, мы решили пойти и лечь спать, все так и сделали, ну, как вы понимаете, кроме меня. Нетерпение, томительное ожидание адреналина играло в крови и разумеется, я просто не мог закрыть глаза сейчас, тело так и рвалось в самое пекло, к приключениям. Снова дождавшись общего засыпания, я превратился в кота и, тихо ступая по земле, осторожно обходя все шуршащее и трескающееся, убежал в сторону леса.

Должен сказать, что способность менять тело, приобретая его способности и силы — очень занимательная штука. Я мог получить удовольствие от полета, от быстрого бега в теле ловкого животного, лазить по любым деревьям, делать практически все, что только захочется моему сердцу.

Набегавшись, я все-таки решил пойти обратно в лагерь и поспать, но прежде захотелось еще раз забраться повыше. Найдя для этого самое высокое из ближайших деревьев, я, легко прыгая с ветки на ветку, цепляясь за ствол когтями, забрался на верхушку дерева, уселся на более толстую ветку и стал любоваться луной, звездами, лесом, который дышал, что-то шепча, двигался вместе с ветром. Тишина и спокойствие — вот что ценю я наравне с интересной жизнью. Невозможно, по-моему, достичь счастья лишь в чем-то одном, как например, в бурной городской жизни или же уединенной деревенской. Нужно совмещать разные, порой полностью противоположные вещи и понятия, недаром же в мире устроено так, что есть стольковсего разного с наилучшими чертами в каждом.

В какой-то момент я почувствовал что-то новое, такое сильное умиротворение, какого еще не было. Все казалось таким правильным. Я заметил кого-то рядом с собой. Тем кем-то оказался человек, измазанный с ног до головы углем и белой краской, его тело украшали привязанные перья, лоскуты ткани с нацарапанными письменами. Белоснежно-седые волосы его гривой колыхались за спиной, на лице — деревянная маска с нейтральным выражением. Из головы вырастали два оленьих рога.

Я смотрел на него, внезапно просто появившегося, но даже не подумал сделать хоть что-то, а так и остался сидеть рядом с ним на одной ветке, ни о чем не задумываясь. Мою голову стали заполнять звуки его утробного, дребезжащего, словно натянутые струны контрабаса, голоса. Он пел что-то очень похожее на молитвы. Я прикрыл глаза, погружаясь в эти волшебные звуки, сердце успокоилось, ушли в одно мгновение все тревоги, возбужденность, я будто бы стал един с чем-то большим и властным, но добрым и заботливым, и это чувство, никогда ранее не испытываемое пересилило все остальные. Такой покой…

Подняли меня, чуть ли не пинками; дело в том, что голос Синдейна, особенного утром был сопоставим с ударом обухом по голове. Первой моей мыслью и желанием было запустить в источник шума чем-нибудь тяжелым, как я бы сделал это с будильником, но что тот, что другой от этого бы совершенно не замолкли, а в моем случае, Синдейн станет орать еще громче, можно было прямо выпустить будильник модели, названной в его честь. Пожалуй, я когда-нибудь предложу кому-нибудь из торговцев Базара такую идею, даже денег не возьму, пусть все насладятся, также, как и я. Стоп… А что я здесь делаю?

Резко поднявшись, я увидел карету, Синдейна, Ридли, присоединившегося к работе будильником, Эрика, что грустно смотрел на мягкую, удобную, теплую, родную землю, Янко, что поднялся и освежал лицо утренней росой. Криол тоже уже встал и теперь направлялся обратно к карете.

Каким образом я вернулся из леса? Хотя, быть может, что все это мне приснилось, я часто путал сон с настоящими событиями и мог спросить, проснувшись, например, у Эрика, где моя удочка, которую он у меня брал, и только потом понять, что удочки у меня вообще не было и что рыбалку я не люблю. Но сон был странным, хотя и любопытным, приятным я бы сказал, однако на смену ему пришла суровая, забавная и куда не менее странная реальность.

— Всем… ммм…

Я хотел поздороваться со всеми, но вовремя понял, что добрым это утро можно было назвать, только если я хотел еще больше испортить настроение людям, поэтому как-то промолчал.

— Все! Хватит пререканий! Поднимай своих щенков, и мы отправляемся! — кричал Синдейн. — Мэрлоу, отправляемся!

— Да, милорд, — уже как-то угрюмо отвечал кучер, потягиваясь и хрустя всеми своими старческими костями.

Ридли покраснел, прямо как наш чайник, когда я пытался разогреть в нем воду с помощью огненного заклинания, случайно расплавив беднягу и чуть не устроив пожар. Но наш учитель смог совладать с собой и, обернувшись к нам, успел стереть со своего лица большую часть неприятных эмоций, а именно после этого его лицо выглядело так, словно у него только что безнаказанно пошарились в карманах и плюнули напоследок. Мы, заметив это, даже без приказа мигом построились перед ним.

— Так, ребята, — потирая виски начал Ридли. — Значит так, Янко — идешь позади экипажа, контролируешь хвост и левый борт, Эрик — идешь по правую сторону от Экипажа, следишь за лесом. Я иду впереди, Михайло, ты знаешь, за разведку.

Мы кивнули, инструктаж был прост и ясен, поэтому не следовало задерживаться. Не знаю, что было дальше возле кареты, так как в ту же минуту превратился в кота и убежал в сторону леса, куда-то вперед. Скажу сразу, я не придумал ничего умнее и эффективнее, чем просто носиться туда-сюда по лесу впереди и по сторонам дороги, временами останавливаясь и прислушиваясь, вглядываясь в окружающее пространство. И да, в конце концов, мне надоело бегать, хотя я и не устал, а просто решил взглянуть на все это свысока, так сказать.

Мой обзор вовсе не увеличился, в том смысле, что я вообще практически перестал видеть то, что происходит внизу — густые кроны деревьев скрывали и дорогу, и лес, поэтому я решил, спустя некоторое время, вернуться на землю грешную. И это я сделал очень вовремя, так как мое крыло полоснула наконечником стрела. Я имел неосторожность стать орлом в этот раз, что, возможно, привлекло какого-то охотника, да и летел я слишком низко. От понимания того, что меня чуть не проткнули, сердце сжалось, камнем я упал вниз, приземлился и превратился обратно. Замер, слушал, тишина. То, что рядом есть кто-то с оружием, меня насторожило и обязывало выяснить точное количество людей и их намерения.

Я стал снова котом, но в этот раз опять попытался изменить свой окрас, сделав его зеленоватым, под цвет прочей зелени и деревьев. Некоторое время я аккуратно двигался в том направлении, откуда, как мне казалось, прилетела стрела. Затем, остановившись, я стал ждать, пока что-нибудь произойдет.

Ожидание нарушил треск сучьев, громкие голоса, те, кто направлялся ко мне, вряд ли были охотниками, никто на охоте не двигался бы так шумно. Я подождал еще немного, но голоса и шум становились тише, пришлось пробежать в сторону, куда они удалялись. Мой расчет оказался верен, я наткнулся на группу людей в самой разной одежде, но не лохмотьях. На ком-то были элементы военной формы, как мне казалось, шапки меховые или же просто легкие шляпы, штаны, то рваные, то более хорошие, жилетки и рубахи, башмаки и сапоги. Их было шестеро человек. Один нес в руках ружье, на поясе его была закреплена шпага, двое других ограничились двумя ножами и двумя пистолетами, что крепились на поясе. Еще один, особенно крупный и рослый держал в руках дубину с воткнутыми в нее гвоздями и острыми железками. Двое шедших следом держали лук и арбалет. Вся эта компания двигалась шумно, что-то крича и смеясь. Да такую ораву и за сто метров слышно будет.

Доверия, естественно, эта группа не вызывала, но я пока ничего не предпринимал, а просто смотрел, товарищи эти двигались медленно, по направлению к дороге, но от экипажа они были, по моим расчетам, еще далеко. Когда они остановились, присев отдохнуть на небольшой полянке, я подкрался к ним поближе и навострил уши…

— Дьяк Родрик, — саркастично начал солдат (парень в военной форме). — Подумать только, какая отвратительная оказалась погода сегодня! Вашу стрелу нагло сдул ветер, не находи те ли вы это несправедливым, ведь он, по сути, украл вашу собственность не подарив нам птички к обеду!

— Вольконт, вы ба заткнули свой галантный рот! — гаркнул на него один из тех двоих, у которых были ножи с пистолетами. Они были словно два брата, только один был рыжим, а второй брюнетом. На них была похожая легкая одежда — короткие штаны и рубаха с жилеткой, на ногах старые башмаки, взгляды жестокие, подозрительные, глаза то и дело стреляют взглядом по сторонам, будто ожидая нападения. Я для себя назвал их «рыжий» и «черный».

— Да, сами-то вы не тратили своих пуль! — поддержал друга рыжий. — Хватит уже этих ваших тупых шуточек.

— Не ссорьтесь, братья, — сказал человек с луком из-под опущенного капюшона. — Прав брат Вольконт, не желает господь Бог наградить нас пищей сегодня, вот и рука моя неверна, ушла птица из-под стрелы.

— Жрать хочу, — пробасил великан с дубинкой, играя мускулами и постукивая своим инструментом по земле.

— Спокойно, Джим, — веселым голосом заверил его солдат — блондин с длинными волосами и полубезумным взглядом, — Скоро вернется Кашка и расскажет, где есть добыча. Вы со мной согласны, мистер Шон?

Обращаясь к человеку, что держал арбалет, Вольконт получил лишь суровый равнодушный взгляд. Шон, как его назвал солдат, был невысоким человеком, волосы и густая борода его были грязны и за долгое время свалялись в комки, придавая ему еще больший грозный, дикий вид. Именно он носил меховую шапку, несмотря на теплую погоду, а также был сам по себе закутан, словно на улице была поздняя осень. Некоторое время я не мог понять, что же смущало меня в нем больше всего, но затем я понял, что хотя две его руки, на которых к тому же было всего по четыре пальца, сжимали арбалет, две его же руки лежали на коленях. Это было очень любопытно, так как получалось, что этот человек вряд ли здешний, а скорее из другого измерения, чего лично я не ожидал.

— Эй, Вольконт, а какой же у тебя план? — спросил рыжий.

— Жрать хочу, — снова известил присутствующих великан.

— Давай, служивый! — поддержал друга черный. — Хватит тянуть кота за хвост!

— Значит, так, уважаемые господа оборванцы, — начал Вольконт, потирая руки. — Идея такая: Я притворюсь раненным солдатом, на которого напали разбойники. Отвлеку внимание, а вы, уважаемые, неожиданно нападете на них, только главное дождаться, пока они дойдут до нашего лучшего места.

— Кто Они? — спросил черный.

Солдат поморщился, изобразив на лице призрение, но с собой справился и отвечал, как я понимаю, гораздо мягче, чем хотел:

— Они, дорогой мой, это те, кого заметит Кашка. Кто угодно, может — аристократы, может — дворяне, если повезет. Надо только подождать.

— Тьфу, Вольконт! — плюнул рыжий. — Ты обещал нам золотые россыпи, но мы уже два месяца грабим по мелочи, так еще и не можем потратить награбленное!

— Не собираешься ли ты сбежать с нашим добром одной ночью? — поддержал черный. — Может, вспороть тебя прямо здесь?

Черный выхватил нож и стал угрожающе им играть, подбрасывая и ловя за кончик лезвия, ловко, словно жонглер. Рыжий его товарищ сложил руки на груди и осуждающе уставился на солдата.

— Да Брат Вольконт, — сказал Родрик. — Обещали вы нам житье иное, отчего же слова ваши на лживые похожи стали? Бойтесь гнева Божьего, ибо нет прощения тем, кто слово свое не держит, да друзей обманывает.

Этот Родрик вызывал у меня чувство отвращения своим лицемерием и показушной святостью и образованностью. Он был бандитом, таким же, как и остальные, но хотел и дальше казаться священником. Я уверен, что его выгнали из храма, где он точно раньше жил, или, возможно, он подался в леса по своей воле. В любом случае, подобное поведение просто отвратительно, а он, по-моему, вообще не имел права говорить о Боге, когда абсолютно явно не собирался соблюдать и единой его заповеди.

Тем временем, солдат продолжал:

— Друзья! Не думайте обо мне плохо, мое сердце не выдержит этого!

Кривляние Вольконта было особенно противно рыжему и черному, я бы сказал, что оно действительно было раздражающим, горделивым, оттого что солдат считал себя в разы умнее и лучше остальных, хотя, возможно не без оснований.

— Послушайте, — продолжал он. — Со своих собственных сбережений я приобрел для нас кое-что куда более ценное, чем все ваше золото. Мы должны ждать, в скором времени все наши заботы кончатся, кое-что случиться, или, точнее, кое-кто.

— И кто же такой случиться, прилизанная твоя душа? — насмешливо спросил рыжий.

— Не знаю точно, но уверен, что это произойдет.

Рыжий и черный разразились хохотом.

— Смотрите-ка, похоже, нашего Вольконта наконец-то развели!

— Как ребенка, дружище!

Вольконт лишь улыбнулся, никак не отреагировав на оскорбления в свой адрес. Думаю, что хоть он и был мерзавцем и бандитом, но лидерские качества его не раз спасали эту шайку от распада и, возможно, от взаимного истребления.

Пока я думал, совершенно забыв о слежке за окружающим, мимо меня, по веткам на полянку прыгнул человечек. Он был неопрятным и также зарос бородой и волосами, как и Шон, глазки у него были совсем маленькие, красные. Низкий, сгорбившийся, с длинными до земли непропорционально мускулистыми руками и тонкими ногами без обуви с расставленными во все стороны пальцами. Он напоминал обезьяну, своими жестами и рваной, визгливой речью походил на очень дикого и невежественного зверя, однако неожиданно я заметил, что Шон, до того сидевший хмурый и напряженный, значительно расслабился, взгляд стал добрее, арбалет опустился.

— Братцы! — закричал Кашка. — Ви-и-и-идел! Ви-и-и-идел я на дороге людей! Ой, много людей! Каре-е-е-ета с лошадьми-и-и-и!

Кашка встал на руки и стал плясать по полянке.

— Наконец-то! — сказал солдат, — Хорошая работа, а теперь, господа бандиты, давай-то разыграем наш спектакль. Поспешим, чтобы все приготовить.

Под предводительством солдата группа из ворчавших и ругающихся на весь мир рыжего и черного, постоянно голодного великана, что уведомлял об этом каждые пять минут, словно и других слов не знал, псевдосвященника, четырехрукого молчаливого иномирца и веселого карлика направилась куда-то вверх по дороге.

Я решил не следовать за ними, зная, что карета Синдейна двигается быстро, наоборот, поспешил к нашим. Через лес к дороге и молнией по ней, таким образом, я скоро столкнулся с ними.

— О, малыш? — сказал Ридли, когда я превратился в себя. — Вот это ты несся, право слова, будто за тобой собаки гнались! Что-то случилось? Рассказывай.

— Ну, допустим, случилось…

Я пересказал все, что видел и слышал, ожидая, что наш учитель удивиться хотя бы наличию в команде бандитов представителя иного измерения, но его ничего не заинтересовало. Он приказал Мэрлоу остановиться.

— Какого черта вы приказываете моему слуге! — возмутился Синдейн.

— Если хотите, я могу приказывать остановиться вам, так как это все равно придется сделать, — огрызнулся Ридли. — У нас на пути засада, поэтому мне нужно разработать план действий. Лучше сидите там у себя и не мешайте процессу!

Синдейн с ругательствами сел обратно в карету. Криол же наоборот, присоединился к нашим стратегическим размышлениям. Нужно было решать, что предпринять, коль уж мы знаем количество и примерные возможности наших противников. Первым делом мы проверили тот факт, можем ли избежать сражения, так как всегда лучше поступить именно так при возможности, которой мы, к сожалению, оказались лишены с учетом рельефа и древесных насаждений.

— В таком случае, — говорил наш учитель. — Хорошо бы убрать самого трудного противника — того крепыша с дубиной. Сделать это можно изящно и тихо. Ты, малыш, должен будешь подкрасться к нему и наложить чары сна, которым я вас учил. Помнишь?

— Как же не помнить, — с болью вспоминал я. — Ужасно, просто ужасно.

— А в чем дело? — поинтересовался Криол.

— Первым испытывали на мне, а просыпаться после этого заклинания — нечто ужасное, я бы уточнил, да слова такие… забыл.

Криол понимающе кивнул.

— Итак, вот на нем и отыграешься, — продолжал Ридли. — Мы потянем время, а ты должен действовать быстро. Так. В остальном план такой: Я, Эрик и Янко поддерживают магический купол, пока Михаил обезвреживает крепыша. Если бы атакой руководил я, то первым делом бы приказал дать залп из всех доступных средств. То есть, скорее всего, нас ждет три пули, две-три стрелы и максимум два арбалетных болта. Если бы барьер поддерживали вы, то отразить все это может и не смогли, но со мной эта задача легко осуществима. Так… Я считаю, что двигаться куда-либо во время этой атаки бессмысленно, они могли как-то перекрыть дорогу, раз так уверены в себе. Похожий случай был, попадал я в такие засады. Они надеяться, что мы будем убегать, наткнемся на препятствие, перевернемся и тогда все. Следующий наш шаг будет таким: Как только пройдет первая их атака, Михаил должен вернуться к карете и поддерживать барьер вместо меня. Дальше я справлюсь сам, но вы должны, как я и говорил, действовать по ситуации. Всем понятно?

— А что могу сделать я? — спросил Криол.

— Заряди пистолеты и можешь поупражняться в стрельбе, — пожал плечами Ридли.

Еще мы хотели оставить Синдейна и Ши где-то позади, чтобы те точно не попали под пули или стрелы, но Синдейн в очень грубой и доходчивой форме объяснил, что никуда от своего экипажа не отойдет. Я беспокоился за кучера, потому Ридли приказал тому залезть под карету, как только начнется бой. Я превратился в кота и снова побежал впереди, дабы успеть выполнить возложенную на меня задачу.

Я пробирался через лес, вскоре наткнувшись на каменные развалины какого-то большого и мощного прежде здания. По обеим сторонам дороги возвышались замечательнейшие укрытия для бандитов. В теории, в них до си пор можно было эффективно держать оборону. Став тише воды и ниже травы, я стал искать разбойников. Лучник и рыжий сидели справа от дороги, черный и Шон притаились по правую сторону, Кашка, скорее всего, сидел где-то на дереве, отчего заметить я его не мог. Вольконт тоже скрылся, скорее всего, где-то впереди. А вот великана я заметил почти сразу. Тот сидел, постукивая дубинкой по камням от скуки за большим куском стены, его явно все еще беспокоили мысли о еде.

Я задумался. Использовать магию в каком-либо теле я не мог, для этого мне приходилось превращаться в самого себя, но как тогда остаться незамеченным? Сделать это быстро и просто уйти? Но кто-то все равно может заметить. Что же делать? Думай…. Думай… Думай… Эх, надо было взять какое-нибудь яблоко что ли, можно было бы тогда подманить его, но такая возможность отпадает ввиду отсутствия необходимого. Ладно, была, не была!

Я превратился в себя и, выскочив из-за угла, захватил его дубину магией, вырвал из рук и отбросил так далеко, как смог. Я недооценил Джима, несмотря на внушительный размер, он бросился на меня с неплохой скоростью. Но я успел захватить его магией и ударить о землю, что было непросто из-за его веса. Пока он был на земле, я подскочил к голове и настолько быстро, насколько мог, стал наводить на него чары сна, затуманивающие сознание и вводящие тело в аналогичное состояние. Операция прошла успешно, но за это время я так вспотел, будто после борьбы с Эриком, не слабо испугавшись при этом. Не теряя времени, я превратился обратно в кота и поспешил к краю дороги, к месту уже подходили наши.

Вольконт вышел из-за поворота и остановился между развалинами. Он несколько преобразился, одежда была измазана и изорвана, лицо и волосы также грязны, лоб был перевязан бинтом, предварительно смоченный кровью. Солдат прихрамывал, опираясь на ружье, определенно точно заряженное.

— Постойте, добрые путники! — закричал он.

Карета остановились, Эрик и Янко приготовились. Кучер спустился и встал около экипажа. Ридли вышел немного вперед и заговорил:

— Кто вы? Вы похожи на солдата.

Вольконт медленно приближался, изображая радость.

— Милостивый сударь, я солдат! Мои товарищи дезертировали, подались к вольной жизни, а меня избили, но я спасся и вот иду уже несколько дней, без еды, ища помощи. Не окажете ли помощи бедняге?

— Конечно, — ответил Ридли. — Подходи, я поделюсь!

Сделав шаг вперед, он резко выставил посох, на конце которого заиграли искры. Мгновение, и огненный снаряд, треща словно фейерверк, понесся к Вольконту. Тот с легкостью уклонился от опасности, так как вовсе не был хромым.

— Защита! — скомандовал Ридли, и экипаж покрыл красный с синими переливами барьер.

Не растерявшись, бандиты тотчас показали себя. Как и было предсказано, три пули, стрела и арбалетный болт врезались в него, отскочили и срикошетили. После этого защита на мгновение исчезла, Ридли выскочил наружу, а я, наоборот, занял его место. Мы втроем тут же восстановили купол, в который прилетели еще несколько стрел и арбалетный болт.

Рыжий и черный решил атаковать, выхватив из-за пояса свои кинжалы, они кровожадно бросились на нашего учителя. Ридли ответил в их сторону нескольким огненными шарами и порывами сильного ветра, тем самым отбросив разбойников и заставив их отступить. После этого он принялся поливать их дождем из огня, водяных и воздушных смерчей. Когда рыжий поскользнулся и упал на землю, наш учитель подхватил его магией и с силой отшвырнул в дерево. Несмотря на свою магическую силу, Ридли прекрасно владел палашом, коим и отбивался, когда противникам удавалось сократить дистанцию. Пули не могли причинить ему вред и легко отражались магическим барьером.

Неожиданно в нашу защиту полетел небольшой светящийся шарик. Коснувшись купола, он словно всосал его в себя, не оставив от барьера абсолютно ничего. В последний момент я успел заметить странного дикаря Кашку в кроне дерева. Криол стал стрелять из окна кареты, но не смог попасть в ловкача. В то же время стрелы полетели в нас, вынудив создавать более мелкие барьеры вокруг себя. Эрик, заметив лучника Родрика, стал выпускать в его стороны огненные шары, чтобы выкурить из леса. Это сработало и в то время, как Ридли боролся с рыжим и черным, Эрик вступил в схватку с псевдосвященником, который помимо лука, оказывается, мог орудовать коротким мечом.

— Малыш, солдат! — прокричал Ридли.

Рефлекторно я окружил себя барьером. Очередная пуля отрикашетила в землю, Вольконт, обойдя нашего учителя, зашел ко мне со стороны леса. Выхватив из ножен шпагу, он атаковал, я отбивался от него кинжалом, ударил магией, отбросил.

Янко же столкнулся с четырехруким Шоном в ближнем бою. Кругом доносились грохот от магии Ридли, гул, крики, ругань бандитов, лязг железа, пахло порохом, дымом, пылью.

Описывая свои ощущения от битвы могу сказать, что это совершенно иное состояние сознания, полностью отличное от привычного, когда ты находишься в спокойствии. Внутри просыпается азарт, словно зажигается огонек первобытного зверя и ты уже полностью переключаешься на сражение, движения тела, удары, увороты приносят наслаждение. Я бы мог поспорить, что даже мое лицо изменилось в тот момент.

Я уклонялся и наносил удар за ударом, использовал магию, чтобы усилить их, пытался отбросить Вольконта, поджечь, но тот обращался с оружием умело и под магические атаки не попадал. Я уже не мог следить за тем, что происходит вокруг, так как всецело сосредоточился на собственном поединке. Мы кружились в своеобразном танце несколько минут, пока на помощь мне неожиданно не пришел Криол. Вольконт заметил, как блеснула его шпага, увернулся, и в тот момент я смог ударить солдата в грудь, усиленный магией. Мой противник отлетел на два метра в сторону.

— Какого черта!? — заорал он, изменившись в лице. — Проклятье! Вы знали!

— Михаил, помогите вашим друзьям, я справлюсь! — закричал Криол, вступая в схватку с солдатом.

Я поспешил к Янко, которому приходилось нелегко. Шон размахивал огромной секирой, в то время как нижняя пара его рук заряжала арбалет меньших размеров. Предприняв атаку, Шон отскакивал и разряжал арбалет. Двигался иномирец быстро и профессионально, не делая лишних движений, словно машина. Я напал внезапно, выпустив в него несколько стальных игл, но лишь одна попала в цель, оборвав тетиву его арбалета. Шон остановился, заняв оборонительную позицию, мы же с Янко принялись забрасывать его огненными шарами и нашими иглами, так как более эффективных заклинаний у нас сейчас не было.

Шон отбивал наши снаряды и мастерски уворачивался, медленно наступая.

— Янко, захват! — крикнул я.

Вместе мы смогли поймать нашего противника магией, подняв над землей, мы хотели бросить его оземь, но перед нами мгновенно объявился Кашка. Громко вопя и улюлюкая, он метнул в нас пару шариков. Янко успел поставить барьер и остался на месте, а вот я не успел, отчего меня отбросило ударной волной и обожгло пламенем. Поднимаясь, я увидел, как Янко собирает мощный огненный шар, целясь в подрывника. Тот бы успел снова скрыться, если бы я не захватил его заклинанием.

Однако Кашке не суждено было получить этот снаряд, который, возможно, убил бы его. Шон встал перед ним и попытался отразить атаку своим топором, но не успел. Огненный шар магии ударил его с огромной силой, нанеся опаснейшие ожоги. Шон был повержен и не мог больше сражаться. Кашка, с ужасом в маленьких глазках и громким воплем подскочил к нему, обхватил своими огромными руками и, надрываясь, стал оттаскивать его, пытаясь сбежать. Янко стал собирать еще один шар для контрольного удара, но тут я остановил его.

— Нет времени! — крикнул я, держа друга за руку. — Лучше поможем остальным. Нет смысла их добивать, они уже побеждены.

Янко послушался, но на его лице читалось явное неодобрение. Я знаю, что он хотел до конца добить противника, потому и остановил, но больше оттого поступил я так, что, к своему стыду признаюсь, мне стало жаль их. Возможно, я слишком мягкосердечен, раз позволил уйти разбойникам, но нападать на них в такой ситуации казалось к тому же бесчестно, когда они не могли сопротивляться. Несмотря на все, я считаю, что поступил правильно.

К тому времени, как мы расправились с арбалетчиком, Эрик и священник все фехтовали между собой. Последний должен был побеждать, держа в руках более длинное колюще-режущее оружие, но он явно не был достаточно умелым в этом искусстве, тогда как Эрик своей булавой управлял замечательно. Когда же на помощь пришел Янко, противник стал отступать.

Вольконт уже был ранен в руку, из нее текла кровь, но солдат не сдавался и яростно набрасывался на Криола снова и снова, он сумел повалить его на землю и замахнуться для удара. Я подоспел на выручку, закрыв Криола барьером. Шпага Вольконта, обрушившись на защиту, переломилась.

— Сдавайтесь! — крикнул я. — Вы проиграли!

Бывший солдат выхватил нож и, отступив на шаг, приготовился метнуть его. С такого расстояния я бы не успел увернуться, а создать защиту для себя не смог бы, так как руки уже были заняты заклинанием. Я предчувствовал неминуемое.

— Да чтоб вас…

Вольконт не успел договорить, его возглас прервался, споткнулся о грохот выстрела. Его рубаха окрасилась красным, на лице замерла гримаса гнева и ярости, страха и сожаления, солдат упал на землю и испустил дух, даже не успев сказать последних слов. Нож выпал из рук солдата. Криол очень неожиданно выхватил пистолет и разрядил его практически в упор. Видеть смерть другого человека мне еще не приходилось таким образом, это было странное, неприятное чувство, от которого становиться пусто внутри и подкашиваются ноги, но я взял себя в руки и устоял, но попытался не смотреть на убитого.

— Вольконта грохнули! — закричал рыжий.

— Шон спекся! — вторил черный.

— Дьяк! Уходим отсюда! Это того не стоит!

— Согласен с вами, братья!

Родрик попытался убежать в лес, в чью сторону уже уходили его сотоварищи, но его настигло три стальных иглы, пущенные Янко, хотя Эрик, видя отступление врага, не пытался его преследовать. Иглы вошли в тело практически полностью. Дьяк упал на колени, обратил свой взор к небу, но затрясся, поперхнулся собственной кровью, не сумев вымолвить ни слова, и повалился на землю. Бой завершился нашей победой.

Не считая ушибов и порезов, никто из нас не пострадал. После того, как сражение закончилось, я осмотрелся. Деревья вокруг были опалены и почернели, как после небольшого пожара. Вся дорога была изрыта и размочена. Карета слегка подпортилась от огня, костюм Криола был замаран и в некоторых местах порван. Синдейн, все это время сидевший в карете, практически не обратил на произошедший хаос никакого внимания и только сухо, без крика, приказал Мэрлоу двигать экипаж дальше. Что удивительно, лошади во время боя вели себя спокойно, как и Синдейн, казалось, совершенно не опасаясь за свою жизнь. Я даже усомнился, живые ли они на самом деле, настоящие или же здесь есть какая-то подоплека.

Прежде чем, отправиться дальше, Ридли настоял на том, чтобы похоронить Вольконта и Родрика, как подобает. Синдейн с презрением покосился на трупы, но спорить, на удивление, не стал, возможно, правила уважения к умершим пересилили его природную вредность.

— Хорошо, только побыстрее, — сказал он.

Ридли с помощью магии отделил от земли небольшие прямоугольники по росту погибших. Затем переместил их тела в образовавшиеся ямы и закопал, вместо крестов воткнул у изголовья их оружие — меч и сломанную шпагу с ружьем.

План разбойников провалился, как минимум двое были повержены, мы хорошо сражались и могли собой гордиться, но эйфория от битвы ушла и в душу закралась некоторая скорбь, все-таки убийство, пусть и таких негодяев, тяжелым камнем повисла на сердце.

Распрощавшись с развалинами, мы пошли дальше, желая поскорее убраться из этого участка леса. По пути я шел рядом с Ридли, Янко и Эрик позади кареты. Я спросил:

— Ридли…

— Хм, что малыш?

— Насчет того, что сейчас произошло…я не понимаю, почему мне так тяжело, ведь я не совершил ничего плохого, даже не я убил их, почему же так?

— Хм, — задумался учитель. Он некоторое время смотрел в небо, будто вспоминая ответ. — Видишь ли, все мы разные, у каждого свое представление о справедливости и душа у всех нас тоже разная. Нам плохо, когда наши действия противоречат нашим убеждениям и моральным устоям. Но подобная вещь, как смерть кого-то от наших рук, всегда откладывает определенный отпечаток. Уверен, твои друзья тоже сейчас в некотором смятении.

— Но почему меня одолевают сомнения?

— Эх, пойми, малыш, — продолжал Ридли. — Этот мир весь такой. Зачастую приходиться делать то, чего не хочется. Защищать себя или кого-то от плохих людей все равно придется и тут главное — не думать об этом так сильно и много.

— Как это?

— А вот так. Мы ведь не хотели всего этого, мы просто защищались, нет нашей вины в том, что случилось с ними, они сами выбрали этот путь, и просто получили то, что получили. Не волнуйся, малыш.

Ридли положил свою руку мне на плечо.

— Я понимаю, но попробуй не думать об этом.

— Хорошо… попробую…

Я понял, что учитель прав, но для себя решил, что не хочу впредь снова испытывать подобное чувство. Если понадобиться, я несомненно стану защищаться, но сделаю все, что в моих силах, чтобы не убивать. Правильно это или нет, но это был мой выбор.

— Но можно тогда сказать, что Янко…

— Хм, послушай, — прервал меня Ридли. — Я не поощряю такое поведение, но не имею права осуждать его в этом случае. Янко применил оружие, чтобы остановить преступника, он мог дать ему уйти, но решил поступить именно так, как поступил. Тот человек снова мог навредить кому-либо, можно сказать, что убив его, Янко, возможно, спас чью-то жизнь в будущем. Понимаешь, что я имею ввиду?

— Да… наверное…

— Видишь ли, я считаю, что пощадить преступника или же покарать — дело лично каждого в подобных случаях. Если бы этот вопрос мы поставили перед стражем, который обязан защищать народ из-за присяги, то он действовал бы иначе, чем, например, святой, которому задали бы тот же вопрос. Янко ни тот, ни другой, у него нет обязанностей воина или же принципов религиозного человека. Его выбор зависит лишь от него самого. Даже я в различных ситуациях могу позволить уйти врагу или же… сам понимаешь.

— Да, я понимаю.

— Но главное, ты не должен теперь относиться к своему другу иначе. Он все еще твой товарищ и сделает все, чтобы тебя защитить.

— Да я и не собирался…

— Ладно, не волнуйся. Все будет нормально, ты и сам все поймешь, когда будет необходимо, вот увидишь.

Мы шли около двух часов и решили устроить привал, пообедав, мы шли до вечера, пока солнце не скрылось за горизонтом. Дежурили по очереди, но мне, как наиболее набегавшемуся, разрешили просто спать, что я сделал, от усталости сразу провалившись в собственное сознание.