Актуальные проблемы постановления оправдательного приговора в российском уголовном судопроизводстве

§ 1. Стабильность оправдательного приговора и пределы его пересмотра

Одна из особенностей оправдательного приговора заключается в том, что он начинает исполняться непосредственно после его вынесения, когда отменяется избранная подсудимому мера пресечения. Это обусловлено последовательным осуществлением конституционного принципа презумпции невиновности. Однако немедленное исполнение приговора нельзя оценивать как вступление его в законную силу, поскольку приговор вступает в законную силу по истечении установленного законом срока для его обжалования в апелляционном или кассационном порядке[418].

Необходимый авторитет и эффективность правосудия во многом определяются степенью стабильности приговоров, так как приговор, лишенный устойчивости, не достигает своей цели. В уголовно-процессуальной науке и судебной практике советского периода проблема стабильности приговоров рассматривалась преимущественно как проблема усиления борьбы с преступностью и ее решение сводилось к недопущению необоснованного снижения наказания и неосновательной отмены приговоров вышестоящими судебными инстанциями по мотивам мягкости назначенного наказания, а также к ограничению возможности пересмотра вступивших в законную силу приговоров[419].

В настоящее время особую актуальность приобретает проблема стабильности оправдательных приговоров. В основе ее решения лежат такие вопросы как обеспечение законности и обоснованности выносимых судами оправдательных приговоров, установление пределов пересмотра оправдательных приговоров и недопущение практики их необоснованной отмены судами кассационной и надзорной инстанций. Правильное решение указанных вопросов имеет значение для всех участников уголовного судопроизводства, в том числе для судей, принимающих решение об оправдании. Однако требованию стабильности оправдательных приговоров нельзя придавать абсолютный характер, поскольку это в конечном итоге может исказить смысл правосудия и нарушить интересы участников уголовного судопроизводства[420].

Об актуальности названной проблемы красноречиво свидетельствуют статистические данные, согласно которым на протяжении длительного времени остается высоким процент оправданных, в отношении которых оправдательные приговоры отменены.

В 1994 г. этот показатель по районным судам РФ составил 25,9 %, в 1995 г. — 27,9 %[421]; в 1996 г. — 29,4 %; в 1997 г. — 33,1 %[422]; в 1998 г. — 42,9 %[423]; в 2005 г. — 35,9 %; в 2006 г. — 38,0 %[424]; в 2007 г. — 37,0 %[425]. Для сравнения: процент осужденных, в отношении которых были отменены обвинительные приговоры, составил в 1996 г. — 2,2 %; в 1997 г. — 2,5 %[426]; в 1998 г. — 2,65 %[427]; в 2005 г. — 2,26 %; в 2006 г. — 2,36 %[428]; в 2007 г. — 2,07 %[429] (см. приложение. Рис. 9).

Аналогичная тенденция существует по делам, рассмотренным мировыми судьями, где количество обжалованных оправдательных приговоров в апелляционную инстанцию составило в 2004 г. — 35,0 %; в 2006 г. — 43,8 %; в 2007 г. — 46,0 %, в 2008 г. — 49 %, а обвинительных соответственно: 8,0 %; 8,4 %; 9,0 % и 9,0 %.

При этом удельный вес отмененных оправдательных приговоров с вынесением обвинительных приговоров к числу лиц, в отношении которых приговоры были обжалованы, составил в 2004 г. — 18,0 %; в 2006 г. — 20,1 %; в 2007 г. — 17,0 %, в 2008 г. — 16 %, а по обвинительным приговорам соответственно 19,0 %; 15,0 %, 15,0 % и 14,0 %[430] (см. приложение. Рис. 8).

Примерно 30 % обвинительных приговоров в апелляционном порядке отменяется с прекращением дела в связи с примирением.

Удельный вес измененных оправдательных и обвинительных приговоров в апелляционном порядке имеет обратное соотношение. В 2004 г. данный показатель по оправдательным приговорам составил 6,0 %; в 2006 г. — 0,5 %, в 2007 и 2008 гг. — по 7 %, а по обвинительным — соответственно 28,0 %, 27,6 %, 28 % и 28 %[431].

На высоком уровне остаются показатели отмены оправдательных приговоров по делам, рассматриваемым Верховным Судом РФ в кассационном порядке: в 2000 г. отменены оправдательные приговоры в отношении 35,4 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 5,9 %[432]); в 2002 г. — 23,1 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 5,9 %)[433]; в 2003 г. — 31,1 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 4,45 %)[434]; в 2004 г. — 45,8 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 3,9 %)[435]; в 2005 г. — 46,6 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 6,0 %)[436]; в 2008 г. — 26,85 % (показатель отмены обвинительных приговоров — 5,22 %)[437] от всех оправданных, в отношении которых приговор был обжалован (см. приложение. Рис. 10).

По делам, рассмотренным судом с участием присяжных заседателей, показатель отмены приговоров от числа оправданных (осужденных), в отношении которых приговоры были обжалованы, составил в 1996 г. по оправдательным приговорам 30,7 %, по обвинительным — 20,6 %; в 1997 г. по оправдательным — 48,6 %[438], в 2000 г. по оправдательным — 54,9 %[439]; в 2001 г. по оправдательным — 43,0 %, по обвинительным — 6,7 %; в 2002 г. соответственно 32,4 % и 5,9 %[440]; в 2005 г. по оправдательным — 48,65 %[441]; в 2007 г. по оправдательным — 23,0 % и по обвинительным — 4,9 %[442]; в 2008 г. по оправдательным — 29,91 и по обвинительным — 9,11 %[443] (см. приложение. Рис. 11).

Сведения о том, какие решения принимаются судом после отмены оправдательных и обвинительных приговоров, статистикой не фиксируются, но по приводимым в литературе данным после отмены оправдательных приговоров в 80 % случаев выносятся обвинительные приговоры, а после отмены обвинительных приговоров и повторного рассмотрения дела в суде в 90 % случаев снова выносятся обвинительные приговоры[444].

В УПК РФ содержатся нормы, устанавливающие пределы пересмотра оправдательного приговора, т. е. специальные ограничения для отмены и изменения оправдательного приговора, направленные на защиту интересов оправданного и недопустимость ухудшения его положения. В процессуальной литературе отсутствует понятие пределов пересмотра оправдательного приговора и, как правило, во всех случаях при анализе установленных законом ограничений отмены (изменения) оправдательного приговора употребляется понятие основания отмены (изменения). Такое положение представляется неправильным, поскольку основания отмены (изменения) судебного решения в апелляционном и кассационном порядке исчерпывающим образом перечислены в ст. 369, 379 УПК РФ, они носят общий характер и касаются любого вида судебного решения, не отражая специфику оправдательного приговора. Некоторые авторы употребляют термин "процессуальные гарантии оправдательного приговора", под которым понимается комплекс процессуальных прав оправданного, обеспечивающих оставление в силе законного оправдательного приговора, а также возможность обжалования судебного решения при несогласии с основаниями оправдания[445]. Полагаем, что указанное понятие нечетко отражает специфику норм УПК РФ, ограничивающих возможность отмены оправдательного приговора.

Пределы пересмотра оправдательного приговора можно классифицировать по субъекту и предмету обжалования; по основаниям отмены и по срокам обжалования оправдательного приговора.

Что касается пределов пересмотра оправдательного приговора по субъекту и предмету обжалования, то здесь необходимо обратиться к анализу ст. 370 УПК РФ, согласно которой оправдательный приговор может быть отменен судом апелляционной инстанции с вынесением обвинительного приговора не иначе как по представлению прокурора; по жалобе потерпевшего, частного обвинителя или их представителей на необоснованность оправдания подсудимого. Оправдательный приговор может быть изменен в части мотивов оправдания по жалобе оправданного. Часть 1 ст. 385 УПК РФ устанавливает правило о допустимости отмены оправдательного приговора судом кассационной инстанции не иначе как по представлению прокурора; по жалобе потерпевшего или его представителя; по жалобе оправданного при его несогласии с основаниями оправдания. Часть 2 ст. 385 УПК РФ также говорит о том, что оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего или его представителя.

Как видим, пределы отмены оправдательного приговора в апелляционной и кассационной инстанции сформулированы в законе по-разному. Если апелляционные основания отмены предусматривают подачу жалобы или представления лишь на необоснованность оправдания, то для кассационных оснований такое условие не предусмотрено. Полагаем, что подобные ограничения не могут быть признаны законными, поскольку они противоречат ст. 360, 369 УПК РФ, согласно которым суд, рассматривающий уголовное дело в апелляционном порядке, проверяет не только обоснованность, но и законность приговора. Представляется целесообразным унифицировать ст. 370 и ч. 1 ст. 385 УПК РФ, указав, что оправдательный приговор может быть отменен (изменен) по представлению прокурора, по жалобе потерпевшего, частного обвинителя или их представителей, гражданского истца и ответчика в части гражданского иска, на необоснованность и незаконность оправдания подсудимого.

Существует проблема и другого порядка. Например, если неверные мотивы оправдания будут установлены в апелляционном порядке, то суд в соответствии с ч. 2 ст. 370 УПК РФ вправе изменить приговор лишь в случае, если на это указывает в своей жалобе оправданный[446]. Положения ч. 2 ст. 369 УПК РФ, в соответствии с которыми приговор суда первой инстанции может быть изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо по жалобе потерпевшего, частного обвинителя или их представителей, касаются лишь ухудшения положения осужденного, а не оправданного. Если же жалоба от оправданного не поступила, но имеется жалоба потерпевшего, частного обвинителя либо представление прокурора, не согласного с мотивами оправдания, то суд апелляционной инстанции не может ни изменить оправдательный приговор, ни отменить его с вынесением нового оправдательного приговора. У суда апелляционной инстанции в соответствии с УПК РФ отсутствуют и полномочия возвратить дело на новое судебное рассмотрение, тем более что вопрос о конституционности ч. 3 ст. 367 УПК РФ уже был предметом рассмотрения Конституционным Судом РФ и решен положительно[447]. Это приводит к ситуации, когда суд апелляционной инстанции при отсутствии жалобы оправданного вынужден не обращать никакого внимания на неверные мотивы оправдания.

Полагаем, что ссылка в ч. 2 ст. 370 УПК РФ лишь на неверные мотивы оправдания является неточной. В ч. 2 ст. 385 УПК РФ указано на то, что оправдательный приговор может быть отменен судом кассационной инстанции по жалобе оправданного, не согласного с основаниями оправдания. Представляется, что мотивы и основания оправдания — это различные понятия. Мотивы оправдания — это обоснование доказательствами правильности вывода суда об оправдании подсудимого. Несогласие с мотивами оправдания может быть обусловлено включением в оправдательный приговор формулировок, ставящих под сомнение невиновность оправданного, либо невключением в приговор тех обстоятельств, которые, по мнению оправданного, имеют значение для его реабилитации (например, когда при вынесении оправдательного приговора в связи с отсутствием состава преступления суд указывает на малозначительность деяния, а не на необходимость самообороны). Несогласие с основаниями оправдания всегда вызвано неправильным указанием в приговоре одного из оснований оправдания, перечисленных в ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

В литературе высказано мнение, что изменение приговора в отсутствие жалобы оправданного не должно ухудшать положение последнего в части возможности удовлетворения гражданского иска[448]. Однако с данной точкой зрения трудно согласиться, поскольку она связана с нарушением прав и интересов потерпевших. Например, в случае, когда лицо ошибочно оправдано в связи с отсутствием события преступления, а не в связи с отсутствием состава преступления, и приговор в этой части будет сохранен, то потерпевший будет лишен возможности удовлетворения гражданского иска.

Исходя из содержания ч. 2 ст. 370 и ч. 1 ст. 385 УПК РФ, возникает вопрос о том, вправе ли защитник и законный представитель оправданного принести жалобу на оправдательный приговор при несогласии с мотивами и основаниями оправдания, поскольку в указанных нормах они не упоминаются. Существует точка зрения, что без поручения оправданного защитник этого сделать не вправе, поскольку в законе речь идет только об одном субъекте обжалования[449]. Полагаем, что и защитник, и законный представитель все же наделены таким правом, которое вытекает из положений ч. 4 ст. 354 УПК РФ, закрепляющей право обжалования судебного решения за осужденным, оправданным, их защитником и законным представителем, государственным обвинителем или вышестоящим прокурором.

В связи с этим в ст. 370 и 387 УПК РФ необходимо закрепить полномочия суда апелляционной и кассационной инстанции по изменению оправдательного приговора в части оснований и мотивов оправдания при наличии представления прокурора, жалобы потерпевшего, частного обвинителя и их представителей, гражданского истца, гражданского ответчика и их представителей, оправданного, его защитника, законного представителя при их несогласии с основаниями и мотивами оправдания.

Остается спорным вопрос о том, вправе ли суд апелляционной, кассационной инстанции в отсутствие жалобы на мотивы и основания оправдания по собственной инициативе изменить оправдательный приговор? Несмотря на то что законодатель формально отказался от ревизионного порядка пересмотра судебных решений в апелляционном и кассационном порядке, он указал в ч. 2 ст. 360 УПК РФ, что если при рассмотрении уголовного дела будут установлены обстоятельства, которые касаются интересов других лиц, осужденных или оправданных по этому же уголовному делу и в отношении которых жалоба или представление не были поданы, то уголовное дело должно быть проверено и в отношении этих лиц, при этом не может быть допущено ухудшение их положения[450]. Приведенная норма не содержит указаний о том, почему в одних случаях суд ограничен пределами жалобы, а в других — лишь требованием о недопустимости ухудшения положения лиц, в отношении которых проверяется уголовное дело. Таким образом, формулировка ч. 2 ст. 360 УПК РФ фактически частично сохраняет ревизионное начало апелляционной и кассационной инстанции[451].

В судебной практике встречаются случаи, связанные с неправильным применением закона, устанавливающего пределы пересмотра оправдательного приговора по субъекту обжалования. Это характерно для ситуаций, когда судом кассационной инстанции оправдательный приговор отменяется полностью, а в жалобе (представлении) оправдание оспаривается в части (т. е. по одному из эпизодов)[452], либо когда полностью отменяется приговор, в соответствии с которым осужденный оправдан в части предъявленного обвинения при условии, что в связи с частичным оправданием жалобы и представления принесены не были[453].

В соответствии с ч. 2 ст. 379 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные п. 2–4 ч. 1 ст. 379 УПК РФ. В качестве основания отмены или изменения приговора в кассационном порядке исключается такое основание, как несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции[454]. Поскольку оспаривать вердикт коллегии присяжных заседателей недопустимо (ч. 4 ст. 347 УПК РФ), попытки государственных обвинителей обосновать в кассационных представлениях несогласие с приговором ссылками на иное понимание доказательств вины подсудимых, исследованных в судебном заседании, расцениваются в судебной практике как непрофессиональные[455]. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ ограничение круга оснований отмены оправдательного приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, обусловлено тем, что присяжные заседатели решают только вопросы, касающиеся доказанности или недоказанности виновности подсудимого в совершении преступления, и что они, не будучи профессиональными судьями и основываясь при оценке доказательств и принятии решения преимущественно на своем жизненном опыте и сформировавшихся в обществе представлениях о справедливости, не обязаны это решение мотивировать[456]. Кроме того, закрепление различных оснований, пределов и порядка пересмотра судебных решений в зависимости от того, было ли такое решение постановлено судом с участием присяжных заседателей или иным составом суда, обусловлено особенностями правовой природы суда с участием присяжных заседателей и механизма принятия ими процессуальных решений, наличие таких различий само по себе не нарушает чьих-либо прав и не ограничивает возможности по защите интересов участников процесса[457].

В отличие от ст. 465 УПК РСФСР, допускавшей возможность отмены оправдательного приговора, вынесенного судом с участием присяжных заседателей, при наличии любых существенных нарушениях УПК РФ, за исключением тех, которые связаны с нарушением прав подсудимого, ч. 2 ст. 385 УПК РФ устанавливает пределы пересмотра оправдательного приговора по основаниям отмены оправдательного приговора. К ним отнесены только такие нарушения УПК РФ, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств; повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

Статья 405 УПК РФ до признания ее не соответствующей Конституции РФ устанавливала запрет на пересмотр в порядке надзора оправдательного приговора. Указанной нормой по сравнению с УПК РСФСР была изменена сущность надзорного производства. Однако Постановлением Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П[458] ст. 405 УПК РФ была признана неконституционной в той мере, в какой она в системе действующего уголовно-процессуального регулирования пересмотра

вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда, не допуская поворот к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора по жалобе потерпевшего (его представителя) или по представлению прокурора, не позволяет тем самым устранить допущенные в предшествующем разбирательстве существенные (фундаментальные) нарушения, повлиявшие на исход дела. Кроме того, ч. 2 резолютивной части указанного выше Постановления Конституционного Суда РФ было установлено, что до внесения соответствующих изменений и дополнений в УПК РФ пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела, допускается лишь в течение года по вступлении их в законную силу. Таким образом, указанное постановление установило пределы пересмотра оправдательного приговора в порядке надзора не только по субъекту, мотивам и основаниям обжалования, но и по срокам пересмотра оправдательного приговора.

С учетом положений Конституции РФ и международно-правовых актов произвольное изменение правового режима для лица, в отношении которого вынесен окончательный приговор, невозможно — поворот к худшему для осужденного (оправданного) при пересмотре вступившего в законную силу приговора по общему правилу недопустим. Вместе с тем Конституционный Суд РФ в обоснование принятого решения сослался на п. 2 ст. 4 Протокола № 7 (в редакции Протокола № 11) Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., согласно которой право не привлекаться повторно к суду или повторному наказанию не препятствует повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах или если в ходе предыдущего разбирательства было допущено имеющее фундаментальный, принципиальный характер существенное нарушение, повлиявшее на исход дела. Еще в период действия УПК РСФСР, допускавшего возможность пересмотра оправдательных приговоров в порядке надзора, даже в практике Верховного Суда РФ встречалось толкование вышеуказанной нормы Конвенции как запрет пересмотра оправдательного приговора в порядке надзора[459]. Однако до принятия Конституционным Судом РФ указанного Постановления Европейский Суд по правам человека подтвердил, что сама по себе возможность повторного рассмотрения уголовного дела не противоречит положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.[460].

Ключевым мотивом принятого решения стал вывод Конституционного Суда РФ о том, что ст. 405 УПК РФ ставит в неравные процессуальные условия сторону защиты и сторону обвинения и лишает их равных процессуальных возможностей, включая возможность обжалования принятого решения. Таким образом, позиция Конституционного Суда РФ была вызвана необходимостью защиты прав потерпевших.

Противники этого решения (в числе которых и некоторые судьи, представители законодательной власти) полагают, что оно означает откат судебной системы к сталинско-хрущевским временам, поскольку восстановление пересмотра оправдательных приговоров не защитит потерпевших, а будет служить интересам недобросовестных следователей, прокуроров и судей и затянет уголовные процессы на годы[461]. Безусловно, в такой ситуации оправдательные приговоры будут обжаловаться прокуратурой повсеместно, независимо от обоснованности правовой позиции обвинения. Это может, в свою очередь, привести к необоснованной отмене оправдательных приговоров с направлением уголовных дел на новое рассмотрение. Кроме того, отмечается, что изменение надзорной практики ослабит ответственность апелляционной и кассационной инстанций за принимаемые ими решения[462]. Также высказано мнение, что в УПК РФ уже существуют никем не оспариваемые элементы процессуального неравенства, обеспечивающие дополнительную защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых, которым в отличие от потерпевших предоставлено право на бесплатную юридическую помощь, право отказаться от дачи показаний и пр., а потому ст. 405 УПК РФ не противоречит Конституции РФ[463]. Наконец, высказаны замечания со ссылкой на ч. 4 ст. 7 и ст. 297 УПК РФ, согласно которым постановления судьи должны быть не только законными, но и обоснованными, поэтому ошибочно ограничивать круг надзорных оснований пересмотра оправдательных приговоров.

Можно предлагать множество различных вариантов решения указанной проблемы, но почва для научных дискуссий, несомненно, останется, поскольку достаточно сложно уравновесить две взаимоконкурирующие задачи уголовного судопроизводства — с одной стороны, защиту прав потерпевших, а с другой — защиту прав личности от незаконного осуждения. Основная проблема, возникшая с принятием указанного Постановления (не решенная даже после внесения Федеральным законом от 14 марта 2009 г. № 39-ФЗ[464] в ст. 405 УПК РФ соответствующих изменений), заключается в отсутствии определенности по вопросу о том, какие конкретно нарушения УПК РФ следует считать фундаментальными в качестве основания для отмены оправдательных приговоров в порядке надзора.

Применительно к возобновлению производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств пределы пересмотра оправдательного приговора по сроку установлены в ст. 414 УПК РФ, в которой указано, что пересмотр оправдательного приговора допускается лишь в течение сроков давности привлечения к уголовной ответственности, установленных ст. 78 УК РФ, и не позднее одного года со дня открытия вновь открывшихся обстоятельств. Что касается пределов пересмотра оправдательного приговора по основаниям отмены оправдательного приговора, то подобные возможности в настоящее время существенно расширены, о чем будет сказано далее при характеристике оснований пересмотра оправдательного приговора, вступившего в законную силу.

Пределы пересмотра оправдательных приговоров в УПК РФ включают пределы прав суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, связанных с пересмотром оправдательных приговоров. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 367 УПК РФ суд апелляционной инстанции вправе осуществить пересмотр оправдательного приговора путем его отмены и вынесения обвинительного приговора либо путем изменения оправдательного приговора. Пересмотр оправдательного приговора судом кассационной инстанции по смыслу ч. 1 ст. 378 УПК РФ возможен в форме отмены приговора и направления уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой или апелляционной инстанции со стадии предварительного слушания или судебного разбирательства или действий суда после вынесения вердикта присяжных заседателей, либо в форме изменения приговора. Согласно ст. 408 УПК РФ суд надзорной инстанции также вправе осуществить пересмотр оправдательного приговора либо путем его отмены, либо путем изменения приговора. Вместе с тем в ст. 369, 379, 409 УПК РФ установлены общие основания отмены и изменения приговора в апелляционном, кассационном и надзорном порядке и не указано, в каких именно случаях возможна отмена оправдательного приговора, а в каких достаточно лишь его изменения. Приведенные нормы сформулированы таким образом, что создают представление о допустимости полной отмены оправдательного приговора (равно как и изменения приговора) при наличии любого из перечисленных в них оснований. В то же время в ч. 2 ст. 370 УПК РФ указан случай, когда оправдательный приговор подлежит изменению судом апелляционной инстанции — в части мотивов оправдания. Аналогичная норма отсутствует в кассационном и надзорном производстве, что приводит к ошибочному выводу о невозможности изменения оправдательного приговора и необходимости его отмены при наличии указанных оснований судом кассационной и надзорной инстанции. В ст. 387 УПК РФ определены условия, при которых приговор может быть изменен в кассационном порядке, которые относятся лишь к обвинительному приговору, поскольку связаны с применением закона о менее тяжком преступлении, снижении наказания, изменении назначенного судом вида исправительного учреждения. Указанная норма также создает ошибочное представление о том, что в кассационном порядке оправдательный приговор не может быть изменен. Данное обстоятельство имеет немаловажное значение, поскольку полная отмена оправдательного приговора в большей степени отражается на его стабильности, чем его частичная отмена или изменение.

Поэтому необходимо определить в ст. 378, 408 УПК РФ, что решение об отмене оправдательного приговора полностью или в части с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство может иметь место, если нарушения, допущенные судом первой инстанции, не могут быть устранены судом кассационной (надзорной) инстанции. В ст. 367, 378, 408 УПК РФ следует указать, что решение об изменении оправдательного приговора может быть принято при условии, что обстоятельства уголовного дела установлены на основании имеющихся доказательств[465].

По данному пути идет и судебная практика.

Так, по одному из уголовных дел неправильное разрешение гражданского иска повлекло частичную отмену оправдательного приговора[466]. По другому делу — несоблюдение требований п. 1 ч. 1 ст. 306 УПК РФ — неуказание в резолютивной части приговора на признание подсудимого невиновным и оснований оправдания, если они были изложены в описательно-мотивировочной части приговора, явилось основанием изменения оправдательного приговора. Также изменение оправдательного приговора имело место в связи с выходом суда за рамки предъявленного обвинения при оправдании по п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ подсудимых, которым было предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 30, п. "г" ч. 2 ст. 161 УК РФ[467], а также в связи с неправильным указанием основания оправдания[468].

Встречаются ситуации, когда суд первой инстанции выносит оправдательный приговор по одному из предъявленных обвинений, а другое обвинение оставляет без внимания, либо при вынесении оправдательного приговора допускает существенные нарушения УПК РФ, не влияющие на обоснованность приговора, либо вместо оправдательного приговора выносит постановление о прекращении уголовного дела.

Поэтому в ч. 3 ст. 367 УПК РФ необходимо закрепить право суда апелляционной инстанции при наличии оснований отменить оправдательный приговор и вынести новый оправдательный приговор, а также право отменить постановление и вынести приговор[469].

В УПК РФ не ограничены полномочия суда первой инстанции при повторном рассмотрении уголовного дела в случае отмены оправдательного приговора, поскольку при новом рассмотрении дела могут быть установлены новые обстоятельства, в том числе свидетельствующие о виновности подсудимого. Поэтому неприемлемо предложение о том, что вынесение обвинительного приговора при новом рассмотрении дела следует допускать лишь в случае, когда оправдательный приговор был отменен ввиду необоснованности оправдания[470].

§ 2. Основания отмены (изменения) оправдательного приговора, не вступившего в законную силу

В процессуальной литературе справедливо отмечалось, что "выделение и конкретизация оснований отмены и изменения приговора… являются гарантиями от субъективизма при негативной оценке уголовно-процессуальной деятельности"[471]. Подробная регламентация в УПК РФ оснований отмены и изменения приговора является одним из факторов, обеспечивающих стабильность оправдательного приговора. Стабильность оправдательных приговоров определяется и тем, насколько грамотно и обоснованно применяются основания отмены оправдательных приговоров. Однако нередки случаи, когда при отмене оправдательного приговора вышестоящие суды в нарушение ст. 367, 388 УПК РФ либо вообще не указывают конкретных оснований отмены, либо основания отмены приговоров указывают в противоречии с их значением[472], либо дается формальная ссылка на те или иные основания отмены, предусмотренные УПК РФ, на допущенные судом нарушения закона, а конкретные основания отмены оправдательного приговора не приводятся[473]. На необходимость указания в судебных актах конкретных оснований отмены оправдательного приговора непосредственно обращено внимание в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 27 июля 1990 г. № 6 "О соблюдении судами законодательства и руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР при постановлении оправдательных приговоров"[474].

Согласно ч. 6 ст. 388 и ч. 6 ст. 410 УПК РФ указания суда кассационной и надзорной инстанции обязательны при повторном рассмотрении уголовного дела судом нижестоящей инстанции при условии, что такие указания непосредственно не связаны с вопросами, подлежащими разрешению в приговоре суда. Поэтому их невыполнение при новом рассмотрении дела может рассматриваться в качестве самостоятельного основания, влекущего отмену судебного решения. Исключение из этого правила составляют случаи, когда вышестоящий суд кассационной или надзорной инстанции при принятии решения выходит за пределы прав, установленных законом (например, предрешает вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, предрешает выводы, которые могут быть сделаны нижестоящим судом, либо иным образом нарушает требования УПК РФ)[475]. Вместе с тем в случаях, когда нижестоящий суд не согласен с мнением вышестоящего суда, высказанным при отмене первоначального судебного решения, и эти указания являются, по мнению суда, препятствием для постановления законного, обоснованного и справедливого судебного решения, нижестоящий суд вправе, подчиняясь Конституции РФ и федеральному закону (ч. 1 ст. 120 Конституции РФ), принять решение в пределах собственной компетенции[476]. Однако судья, постановивший оправдательный приговор, в случае отмены приговора и вынесения в его адрес частного определения не вправе оспаривать частное определение, поскольку в нем не затрагиваются права и интересы судьи как гражданина, а дается оценка суда как участника уголовного процесса[477].

К числу оснований отмены и изменения приговора в апелляционном и кассационном порядке ст. 369 и 379 УПК РФ относят: несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом (первой или апелляционной инстанции); нарушение уголовно-процессуального закона; неправильное применение уголовного закона; несправедливость приговора[478].

Очевидно, что такое основание отмены приговора, как несправедливость приговора, не может быть применимо к оправдательному приговору, вынесение которого не связано с назначением подсудимому какого-либо наказания[479]. Что же касается других оснований отмены (изменения) приговора, то они могут быть применены и к оправдательному приговору с учетом ранее рассмотренных ограничений применительно к приговору, постановленному на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей (ч. 2 ст. 385 УПК РФ).

В судебной практике отмена (изменение) оправдательного приговора нередко производится одновременно по нескольким основаниям[480], в связи с чем актуальным остается вопрос разграничения этих оснований. В некоторых случаях "несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела" необоснованно смешивается с таким основанием, как "нарушение уголовно-процессуального закона", поскольку несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела является нарушением ст. 297, 305, 306 УПК РФ, содержащих требования к описательно-мотивировочной и резолютивной части оправдательного приговора, а также ст. 73, 75, 87–90 УПК РФ, регламентирующих правила оценки доказательств по уголовному делу[481]. Следствием ошибок, допущенных в установлении фактических обстоятельств дела, может быть "неправильное применение уголовного закона", однако, как правильно отмечал В.А. Познанский, применение указанного основания не может быть обусловлено наличием в деле других оснований к отмене приговора[482].

Несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела как основание отмены приговора сопряжено со сложностями оценки доказательств.

Доля отмененных (измененных) по указанному основанию оправдательных и обвинительных приговоров является значительной и составила в 2004 г. 34,0 %; в 2005 г. — 32,0 %; в 2006 г. — 30,3 %[483]. Ситуации, при которых выводы суда, изложенные в оправдательном приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, перечислены в ст. 380 УПК РФ, и для них характерны следующие особенности.

Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Здесь речь идет о случаях, когда суд исследовал доказательства, имеющиеся по делу, но дал им неправильную оценку, либо когда вообще не оценивал их, в результате чего выводы, сделанные в приговоре о невиновности подсудимого, оказались неподтвержденными доказательствами и в то же время виновность подсудимого подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств[484]. Если к постановлению оправдательного приговора привела недоказанная виновность подсудимого, суд должен указать, какие именно сомнения возникли у него в оценке доказательств, как они влияют на выводы суда, а не просто сослаться на сомнения в доказательствах[485].

Суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Выводы суда, изложенные в оправдательном приговоре, признаются не соответствующими фактическим обстоятельствам уголовного дела, если при рассмотрении его в первой инстанции не были полно и достоверно установлены обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ.

Так, по делу М., обвинявшегося в том, что он не вернулся в часть из краткосрочного отпуска и остался проживать у своих родственников неустановление мотивов уклонения от военной службы повлекло отмену оправдательного приговора. Показания М. о том, что причиной самовольного оставления части было его тяжелое семейное положение, не были проверены, хотя вызывали сомнения в силу противоречивости, поскольку на предварительном следствии М. пояснял, что оставил часть из-за нежелания служить. Не выяснены источники существования М. в период длительного нахождения вне части, какую конкретно помощь он оказывал престарелым родственникам и на какие средства их содержал, чем конкретно занимался в период уклонения от службы и какие меры предпринимал для прохождения военной службы[486].

При наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в оправдательном приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Во многих случаях проблема оценки доказательств при постановлении и проверке оправдательного приговора обусловлена наличием одновременно доказательств, подтверждающих и опровергающих обвинение, и их противоречивостью. Однако в оправдательном приговоре нередко суд безмотивно отдает предпочтение одним доказательствам (опровергающим обвинение) и отвергает другие (подтверждающие обвинение), в том числе со ссылкой на противоречивость доказательств, без выяснения причин имеющихся противоречий.

Так, Б. был оправдан по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР на основе лишь одних показаний потерпевшей, отрицавшей факт изнасилования. Однако суд не дал оценку причинам изменений потерпевшей показаний, которые были связаны с тем, что она вступила в брак с Т. — лицом, принимавшим участие в ее изнасиловании, под угрозой распространения в отношении нее порочащих сведений. Кроме того, суд не дал оценку показаниям отца потерпевшей о том, что родственники Т. постоянно приходили к ним в дом и склоняли их к тому, чтобы они выдали дочь замуж за любого из насильников; заключению судебно-медицинского эксперта, согласно которому целостность девственной плевы у потерпевшей нарушена и давность нарушения ее соответствует сроку, когда было совершено преступление; у потерпевшей имеются 4 кровоподтека на левой руке, которые могли образоваться от захвата пальцами рук человека, и кровоподтек в области правого тазобедренного сустава. В приговоре суд сослался на противоречивые объяснения судебно-медицинского эксперта о том, что кровоподтеки у потерпевшей могли возникнуть в процессе избиения ее отцом, который в суд не вызывался и не допрашивался, а противоречивые объяснения эксперта не получили надлежащей оценки. Кроме того, из 20 указанных в обвинительном заключении свидетелей допрошены только трое. Показания большинства из них в судебном заседании не оглашались и не принимались меры к обеспечению их явки, не дана должная оценка заключению судебно-медицинских экспертов в отношении Б. о наличии у него телесного повреждения в виде царапины, по исследованию вещественных доказательств и обнаружению на юбке потерпевшей пятна крови с примесью спермы, происхождение которой от Б. не исключается.

При таких данных оправдательный приговор суда в отношении Б. кассационной инстанцией был отменен, а дело направлено на новое рассмотрение[487].

Наряду с этим в оправдательном приговоре иногда искажаются показания потерпевших, свидетелей по сравнению с тем, как они прозвучали в судебном заседании и были отражены в протоколе[488] либо содержание доказательств обвинения не приводится, не дается анализ их совокупности[489]. При рассмотрении уголовных дел по экономическим преступлениям суды необоснованно выносят оправдательные приговоры, отвергая показания свидетелей обвинения о приеме-передаче товарно-материальных ценностей лицом, впоследствии совершившим их хищение, со ссылкой на отсутствие документальных доказательств[490].

Выводы суда, изложенные в оправдательном приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса невиновности оправданного.

Отмена оправдательного приговора может быть связана с противоречиями, содержащимися в его описательно-мотивировочной части.

Так, отменяя оправдательный приговор по уголовному делу в отношении Т. по ч. 3 ст. 159 УК РФ, суд кассационной инстанции указал на противоречивость приговора: суд в приговоре признал "бесспорно" установленным фактом передачу потерпевшим Я. 2400 долларов США Т-ну, факт передачи Т-ным 2200 долларов США Т. и факт изъятия 2200 долларов США у Т. Однако фактически в противоречие с установленными обстоятельствами суд признал недопустимыми доказательствами акты личного досмотра, при котором сотрудниками УФСБ РФ были обнаружены и изъяты долларовые купюры у Т-на и у Т.[491].

Также это может быть связано с противоречиями между изложенным в резолютивной части приговора решением об оправдании подсудимого и описательно-мотивировочной частью приговора, в которой установлено, что подсудимый совершил преступление[492].

Так, был отменен оправдательный приговор в отношении Р. по ч. 1 ст. 159 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, в котором было указано, что, предъявив после командировки к оплате фиктивный счет о проживании в гостинице, Р. пытался частично возместить свои затраты, связанные с командировкой, умысла на хищение чужого имущества и корыстного мотива не имел. Р., имея право на получение за проживание 256 руб. 50 коп., получил по фиктивному счету 2896 руб. При этом суд указал, что действия Р. не представляют общественной опасности и в силу малозначительности не являются преступлением. Таким образом, вывод о малозначительности содеянного Р. не только противоречил первоначальному выводу, но и вызвал у суда кассационной инстанции обоснованные сомнения, поскольку действиями Р. причинен ущерб на сумму 2500 руб. при минимальной заработной плате на тот момент в размере 83 руб. 49 коп.[493].

Встречаются случаи, когда в описательно-мотивировочной и резолютивной частях оправдательного приговора речь идет одновременно о двух различных основаниях оправдания.

Так, оправдывая Ч. по ч. 1 ст. 116 УК РФ, суд указал, что Ч. следует оправдать по предъявленному обвинению, так как достоверно не установлено, что именно он причинил телесные повреждения Ж. Кроме того, суд указал, что не может признать достоверными показания Ж. о причинении ему телесных повреждений, поскольку Ж. не проходил медицинского освидетельствования. Таким образом, суд в оправдательном приговоре сделал взаимоисключающие выводы об отсутствии события преступления и о непричастности Ч. к совершению преступления[494].

Основаниями отмены или изменения приговора являются нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора (ч. 1 ст. 381 УПК РФ).

Доля отмененных (измененных) обвинительных и оправдательных приговоров по этим основаниям составила в 2004 г. 18 %, в 2005 г. — 21 %, в 2006 г. — 22 %[495].

Помимо общего указания на существенность нарушений УПК РФ, влекущих отмену оправдательного приговора, в ч. 2 ст. 381 УПК РФ перечислены безусловные нарушения УПК РФ, при наличии которых вопрос о том, повлияли ли они и в какой мере на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, не обсуждается и которые во всех случаях влекут отмену приговора. Главная проблема применения данного основания отмены приговора связана с отсутствием в законе полного перечня нарушений УПК РФ и достаточно сложным процессом определения существенности (несущественности) нарушений УПК РФ как для судей, выносящих приговор, так и для судей, проверяющих его законность и обоснованность[496].

Анализ кассационной практики свидетельствует о том, что наиболее распространенными нарушениями уголовно-процессуального закона, влекущими отмену оправдательного приговора, являются нарушения принципов и общих условий уголовного судопроизводства. Например, нарушение принципа непосредственности судебного разбирательства имеет место при неисследовании доказательств новым составом суда, при незаконном оглашении показаний, данных в ходе предварительного расследования, особенно при наличии в них противоречий[497]. Реализация права стороны обвинения на представление доказательств тесно связана с процессуальным принципом состязательности и равноправия сторон. В связи с этим причиной отмены оправдательных приговоров является непринятие судом необходимых мер к вызову и допросу всех свидетелей, перечисленных в обвинительном заключении, в том числе когда не был обеспечен контроль за исполнением постановлений о приводе указанных лиц, которые неправомерно уклонились от явки в суд[498], либо если суд не указал причин, по которым он перестал считать обязательной явку лиц, подвергнутых приводу[499]. На необходимость вызова и допроса потерпевших, свидетелей, на показаниях которых строится обвинение, обращено отдельное внимание в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 27 июля 1990 г. № 6 "О соблюдении судами законодательства и руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР при постановлении оправдательных приговоров". Согласно судебной практике основанием для отмены оправдательного приговора служит непредоставление потерпевшему возможности участвовать в судебном разбирательстве и выступать в прениях, например, в случае если от потерпевшей поступило ходатайство об отложении дела в связи с его болезнью[500].

С другой стороны, не могут рассматриваться в качестве оснований отмены оправдательного приговора нарушения УПК РФ, которые не повлияли или не могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Согласно судебной практике сам по себе факт неявки свидетелей обвинения и отсутствие их показаний в судебном заседании не расценивается в качестве процессуального нарушения, влекущего отмену оправдательного приговора, если эти показания не могли повлиять на исход дела[501]; отсутствие в оправдательном приговоре решения вопроса о направлении уголовного дела для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, также не относится к основаниям отмены приговора и устранимо путем вынесения дополнительного решения о выделении дела[502].

Нельзя признавать основанием отмены оправдательного приговора нарушения УПК РФ, ограничившие права подсудимого, поэтому в ст. 381 УПК РФ следует закрепить правило, что основания нарушения уголовно-процессуального закона, перечисленные в п. 3–7 ч. 2 ст. 381 УПК РФ, связанные с нарушением прав подсудимого, не могут являться основанием для отмены оправдательного приговора.

По этому пути идет и судебная практика, согласно которой, например, отсутствуют основания для отмены оправдательного приговора в случае неразъяснения в резолютивной части оправдательного приговора порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием (п. 5 ч. 1 ст. 306 УПК РФ)[503], непредставления подсудимому права на последнее слово[504]. Кроме того, обоснование оправдательного приговора доказательствами, признанными судом недопустимыми (п. 9 ч. 2 ст. 381 УПК РФ), нельзя во всех случаях рассматривать в качестве основания для отмены оправдательного приговора, поскольку недопустимые доказательства согласно ч. 1 ст. 75 УПК РФ не могут быть положены в основу обвинения, а не оправдания. С другой стороны, такие существенные нарушения УПК РФ, как неподписание судьей приговора и протокола судебного заседания, влекут безусловную отмену оправдательного приговора[505].

Определенную специфику имеют нарушения УПК РФ, влекущие отмену в кассационном порядке оправдательного приговора, вынесенного с участием присяжных заседателей. Согласно ч. 2 ст. 385 УПК РФ к ним относят только такие нарушения УПК РФ, которые ограничили право прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств; повлияли на содержание

поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них. Выявление подобных нарушений является весьма сложным, поскольку УПК РФ не содержит их конкретного перечня[506]. Как правило, основанием отмены оправдательного приговора в судебной практике является не одно нарушение УПК РФ, а их совокупность[507]. В любом случае, при проверке доводов кассационных жалоб и представлений о наличии оснований для отмены оправдательного приговора, предусмотренных ч. 2 ст. 385 УПК РФ, суд в обязательном порядке ссылается на данные о соблюдении процедуры судебного разбирательства, содержащиеся в протоколе судебного заседания.

Так, отказывая в удовлетворении кассационного представления прокурора на оправдательный приговор, Верховный Суд РФ указал, что согласно протоколам судебное разбирательство велось с точным соблюдением УПК РФ, допросы подсудимого, потерпевшего, свидетелей производились с исследованием фактических обстоятельств уголовного дела. В тех случаях, когда подсудимым и его адвокатом высказывались позиции по предъявленному обвинению не в пределах, которые предусматривает закон, председательствующим принимались меры, отводящие высказанные сторонами обстоятельства, как не относящиеся к предъявленному обвинению. Прокурор не был ограничен в представлении доказательств. Содержание вопросов присяжным заседателям сформулировано с точным соблюдением требований ст. 339 УПК РФ, напутственное слово председательствующего также отвечает нормам закона, и вердикт присяжных заседателей единодушно сформулирован о том, недоказанности, что С. не виновен в совершении этого деяния[508].

Ограничение прав прокурора, потерпевшего или его представителя на представление доказательств, влекущее отмену оправдательного приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, может быть связано с отклонением судьей обоснованных ходатайств прокурора, потерпевшего или его представителя об исследовании доказательств, с необоснованным оглашением показаний свидетеля, потерпевшего, явка которых в суд не была обеспечена[509], с необоснованным исключением допустимых доказательств[510].

Особую сложность представляет выявление нарушений норм УПК РФ, влияющих на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них[511]. Анализ судебной практики отмененных оправдательных приговоров свидетельствует о следующих наиболее распространенных случаях:

— не поставлен основной вопрос о доказанности совершения подсудимым деяния. Например, формулируется вопрос о том, доказано ли присутствие подсудимого во время причинения ранений, повлекших смерть потерпевшего, на месте происшествия и проч.[512];

— не поставлен вопрос о доказанности совершения подсудимым всех вмененных ему деяний[513];

— основной вопрос о доказанности совершения подсудимым деяния разделен на два вопроса. Например, вопрос о событии преступления разделен на вопрос о доказанности причинения потерпевшему огнестрельного ранения в результате выстрела в живот и о доказанности наступления смерти потерпевшего от этого выстрела, т. е. о причине смерти. Присяжные заседатели дали утвердительный ответ на первый вопрос и одновременно отрицательный ответ на второй, хотя по заключению судебно-медицинского эксперта смерть наступила именно от указанного ранения. При таких взаимоисключающих ответах председательствующий должен был принять меры к устранению противоречий вердикта, однако он этого не сделал и постановил незаконный оправдательный приговор[514]. Аналогичная ситуация может иметь место при разделении основного вопроса на два вопроса при идеальной совокупности преступления, когда присяжные признают недоказанным факт причинения телесных повреждений, повлекших смерть потерпевших, и недоказанным факт изъятия у погибших денежных средств и одновременно подтверждают доказанность того, что потерпевшие были лишены жизни с изъятием у них денежных средств[515].

— постановка вопроса, требующего юридической оценки при вынесении вердикта (о формах вины, способах совершения преступления и т. п.). Например, виновен ли подсудимый в умышленном лишении жизни потерпевшего, совершал ли подсудимый деяние на почве национальной розни, способом, опасным для жизни многих людей, в корыстных целях[516], доказано ли, что подсудимый (по ст. 298 УК РФ) в присутствии участников процесса заявил ходатайство об отводе судьи в связи с получением им взятки[517], и т. п.;

— формулирование вопросов таким образом, что по сравнению с формулой обвинения изменены время, место и другие обстоятельства совершения преступления[518].

Непринятие председательствующим предусмотренных УПК РФ мер по соблюдению процедуры судопроизводства, связанных с прекращением незаконного воздействия на присяжных заседателей, напоминанием им в напутственном слове о том, что незаконные действия и высказывания сторон (а также незаконные действия самого председательствующего) не должны приниматься во внимание при решении вопроса о виновности подсудимого, также влечет отмену оправдательного приговора[519]. Однако, когда подобного рода нарушения являются существенными и принимают массовый характер, судебная практика допускает возможность отмены оправдательного приговора независимо от того, принимались ли или нет меры по прекращению незаконного воздействия на присяжных заседателей[520]. Это связано с тем, что систематическое обсуждение в присутствии присяжных заседателей вопросов, находящихся за пределами их компетенции, свидетельствует о том, что присяжные заседатели не были ограждены от воздействия со стороны защиты, что в конечном итоге могло повлиять на содержание их ответов при вынесении вердикта[521]. И наоборот, отдельные попытки кого-либо из участников судебного разбирательства довести до присяжных заседателей сведения, не подлежащие исследованию в их присутствии, если они председательствующим судьей своевременно пресекались, а присяжным заседателям давались соответствующие разъяснения о том, что такую информацию они не должны принимать во внимание при вынесении своего вердикта, не расцениваются в качестве основания отмены оправдательного приговора[522].

Применительно к рассмотриваемой ситуации можно привести следующий пример из судебной практики.

Верховным Судом РФ было отклонено представление прокурора об отмене оправдательного приговора по следующим основаниям. Согласно протоколу судебного заседания председательствующий сделал заявление о том, что после объявленного перерыва был установлен факт воздействия на присяжных заседателей вне рамок судебного заседания, от некоторых из них поступили объяснения. После этого председательствующий огласил заявления десяти присяжных заседателей; у каждого из них выяснено, при каких обстоятельствах к ним обращались посторонние лица; на вопрос о том, повлияли ли эти обращения на их объективность, присяжные заседатели дали отрицательный ответ. Вслед за этим председательствующий предложил участникам процесса высказать свое мнение по поводу обращений посторонних лиц к присяжным заседателям, на что государственный обвинитель заявил, что факт воздействия на мнение и объективность некоторых присяжных заседателей установлен, но так как присяжные заседатели подтвердили, что они не утратили объективность, возможно продолжить рассмотрение данного дела в том же составе коллегии присяжных заседателей. После выяснения адвокатом некоторых обстоятельств обращения к трем присяжным заседателям он обратился с ходатайством о замене двух присяжных заседателей в связи с сомнением в их объективности, против чего возражал государственный обвинитель и ходатайство было отклонено судом.

Доводы кассационного представления на то, что председательствующий принял взаимоисключающие решения, т. е. не нашел оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей и в то же время направил в прокуратуру заявления присяжных заседателей об оказании на них морального воздействия, неубедительна, поскольку ответственность по ч. 1 ст. 294 УК РФ наступает за сам факт вмешательства в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия безотносительно от полученного вследствие такого вмешательства результата. О необоснованности доводов прокурора о незаконном составе коллегии присяжных заседателей свидетельствует и то, что в связи с обнаружившимися обстоятельствами в судебном заседании он не ставил вопрос о роспуске коллегии присяжных по мотивам тенденциозности, ссылка же на то, что о необъективности коллегии присяжных свидетельствует вынесение ими оправдательного, а не обвинительного вердикта в отношении обвиняемого является предположением, не основанным на материалах дела[523].

Под незаконным воздействием на присяжных заседателей судебная практика понимает ситуации, когда:

— в присутствии присяжных заседателей исследовались вопросы, не указанные в ч. 2 ст. 334 УПК РФ, которые могли повлиять на содержание вердикта (например, о допустимости доказательств, в том числе вызов и допрос свидетелей по указанным обстоятельствам, а также сама постановка вопроса о допустимости доказательств)[524];

— в присутствии присяжных заседателей исследовались данные о личности подсудимого в нарушение ч. 8 ст. 335 УПК РФ[525];

— в присутствии присяжных заседателей стороны ссылались на неисследованные судом доказательства, на доказательства признанные недопустимыми, или на применение незаконных методов ведения следствия[526];

— в присутствии присяжных заседателей был оглашен приговор в отношении другого соучастника, ранее осужденного другим судом в связи с выделением дела в отдельное производство[527];

— председательствующий при произнесения напутственного слова нарушил ч. 2 ст. 340 УПК РФ (например, высказал свое мнение о достоверности каких-либо доказательств, о доказанности обвинения[528], не напомнил присяжным о всех исследованных доказательствах, а только лишь о доказательствах защиты либо ограничился перечислением протоколов следственных действий и пр.)[529];

— в нарушение ст. 336 УПК РФ в прениях стороны ссылались на криминологическую ситуацию в стране, данные статистики, какие-либо примеры из судебной практики, мнение общественности по рассматриваемому делу или по аналогичным делам[530].

Несоблюдение председательствующим процедуры судопроизводства может быть также связано с невыполнением просьбы присяжных заседателей о возобновлении судебного следствия в порядке ст. 455 УПК РФ, если это могло существенно повлиять на исход дела (например, если это было необходимо для дополнительного исследования заключения судебно-медицинского эксперта о давности наступления смерти, которая противоречила показаниям подсудимого)[531], с незаконным роспуском коллегии присяжных заседателей[532].

Нарушение процедуры судопроизводства присяжными заседателями наиболее распространено на практике в случаях нарушения присяжным заседателем обязанностей, предусмотренных ч. 2 ст. 333 УПК РФ, а также порядка совещания и голосования (например, когда присяжный заседатель самостоятельно проводил расследование, во время перерыва беседовал с потерпевшим, в результате чего другие присяжные могли получить сведения помимо тех, которые исследовались в судебном заседании; выходил из совещательной комнаты и общался с посторонними лицами[533]; если решение принято присяжными до истечении трех часов путем голосования в нарушение ч. 1 ст. 343 УПК РФ[534]; если присяжные не дали ответ на один из вопросов и старшина единолично внес ответ на этот вопрос в зале суда[535]; присяжные заседатели положительно ответили на первый вопрос о доказанности деяния, но не ответили на остальные вопросы о доказанности совершения деяния подсудимым и его виновности[536]; присяжные заседатели дали противоречивые ответы на поставленные вопросы, а председательствующий не принял меры к устранению противоречий[537]; согласно вопросному листу присяжные заседатели отрицательно ответили на один из поставленных вопросов, однако за указанный ответ проголосовало меньшинство)[538]. В судебной практике признаются необоснованными доводы о нарушении присяжными ст. 343 УПК РФ при вынесении оправдательного вердикта, если они не подтверждены материалами дела, а основаны лишь на опросе присяжного заседателя после провозглашения вердикта с нарушением УПК РФ[539].

Самостоятельным основанием отмены оправдательного приговора является нарушение, при котором судья при наличии обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей делает необоснованный вывод о том, что деяние подсудимого не содержит признаков преступления.

Отмена оправдательного приговора может иметь место не только когда по делу установлены нарушения закона, непосредственно перечисленные в ч. 2 ст. 385 УПК РФ[540], но и когда нарушения связаны исключительно с формированием коллегии присяжных заседателей. Такие нарушения выражаются в сокрытии кандидатами в присяжные заседатели информации об обстоятельствах, исключающих участие лица в качестве присяжного заседателя в соответствии со ст. 3 Федерального закона от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации": недостижение возраста 25 лет, судимость, ограничение дееспособности и недееспособность, состояние на учете в нарко- и психоневрологическом диспансере, наличие психических или физических недостатков, невладение языком судопроизводства, нахождение под судом или следствием.

К нарушениям, влияющим на формирование коллегии присяжных заседателей, следует отнести неисполнение кандидатами в присяжные заседатели ч. 3 ст. 328 УПК РФ, обязывающей их правдиво отвечать на задаваемые им вопросы и предоставлять необходимую информацию о себе и об отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. Подобные нарушения препятствуют выяснению сторонами обстоятельств, исключающих участие присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела, не дают сторонам возможности воспользоваться правом на заявление отвода (ст. 328, 330 УПК РФ) и в конечном итоге могут повлиять на вынесение вердикта присяжными заседателями[541]. Это имеет место при сокрытии кандидатами в присяжные заседатели сведений об осуждении их близких родственников, о привлечении их и родственников в прошлом к административной либо уголовной ответственности[542], о работе судьей, прокурором, следователем, дознавателем, адвокатом, нотариусом или сотрудником органов внутренних дел, органов по контролю за оборотом наркотических средств или психотропных веществ, службы судебных приставов, таможенных органов, органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, а также о занятии частной детективной деятельностью на основе специального разрешения[543], о знакомстве с подсудимым, о наличии родственных связей с участниками процесса (например, свидетелями[544], переводчиком[545]). В некоторых случаях в судебной практике подобные нарушения приобретают массовый характер[546].

Наоборот, судебная практика не рассматривает в качестве нарушения ч. 3 ст. 328 УПК РФ, влекущего отмену оправдательного приговора, например, сокрытие кандидатом в присяжные заседатели информации о его проживании с государственным обвинителем в одном доме[547]; о его погашенной судимости либо судимости супруга, родственника[548]; о помещении кандидата в присяжные заседатели в прошлом в медвытрезвитель[549]; о работе кандидата в присяжные заседатели в прошлом водителем в органах внутренних дел[550]; о состоянии в браке с сотрудником милиции, что может быть истолковано в пользу обвинения, а не оправдания[551]. Незнание кандидатом в присяжные заседатели сведений о прошлой службе с родственником подсудимого, с которым он знаком не был[552]; о судимости близкого родственника либо осуждении родственника после формирования коллегии присяжных заседателей[553]. Все это также не является основаниями для отмены оправдательного приговора.

Если участники процесса не задавали кандидатам в присяжные заседатели соответствующих вопросов (например, о том, привлекались ли ранее кандидаты в присяжные заседатели либо их родственники к административной или уголовной ответственности), их неосведомленность об указанной информации не может в последующем влиять на законность приговора[554]. Если указанные обстоятельства были известны сторонам, не реализовавшим право отвода либо право немотивированного отвода, то они не могут служить основаниями для отмены решений[555]. Нарушение закона, влекущее отмену приговора, имеет место и при участии присяжных заседателей в рассмотрении дела по истечении срока своих полномочий.

В связи с распространенностью практики отмены оправдательных приговоров по указанным основаниям следует признать, что существующая процедура отбора кандидатов в присяжные нуждается в совершенствовании. Необходимо создать более эффективные механизмы установления подлинных данных о личности присяжных заседателей, не зависимых от правдивости самих кандидатов в присяжные заседатели.

В целях установления обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя, следует предусмотреть меры по сбору информации путем направления запросов и поручений в рамках Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности". Кроме того, необходимо ввести в УПК РФ примерный перечень обстоятельств, выработанных судебной практикой, препятствующих участию присяжных заседателей в рассмотрении уголовного дела и являющихся основанием для их мотивированного отвода.

В судебной практике в качестве нарушения формирования коллегии присяжных заседателей, влекущего отмену оправдательного приговора, не признается отсутствие в материалах дела сведений о надлежащем извещении кандидатов в присяжные заседатели, преобладание в коллегии присяжных одной национальности (при отсутствии достоверных данных об их какой-либо заинтересованности в исходе дела и если преступление, в совершении которого обвиняется подсудимый, не носит национального характера)[556].

Неправильное применение уголовного закона является самостоятельным основанием для отмены оправдательного приговора судом апелляционной и кассационной инстанции, поскольку применение уголовно-правовых норм имеет место не только при вынесении обвинительного, но и оправдательного приговора.

Доля отмененных (измененных) приговоров именно по этому основанию является самой высокой и составила в 2004 г. — 40,0 %; в 2005 г. — 38,0 %; в 2006 г. — 38,9 %[557].

В ст. 382 УПК РФ применительно к данному основанию рассматриваются следующие случаи: 1) нарушения требований Общей части УК РФ; 2) применения не той статьи или не тех пункта и (или) части статьи Особенной части УК РФ, которые подлежали применению; 3) назначение наказания более строгого, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ. В отношении отмены оправдательного приговора применение данного основания имеет особенности, обусловленные тем, что при оправдании наказание не назначается, а неправильное применение уголовного закона заключается, как правило, в неправильном толковании диспозиции нормы уголовного закона, по которому предъявлено обвинение, что приводит к ошибочному выводу об отсутствии в действиях подсудимого состава преступления.

Так, И. оправдана по ч. 1 ст. 201 УК РФ за отсутствием в ее действиях состава преступления. И. обвинялась в том, что, работая директором ЖСК "Новосел", выполняя управленческие функции, использовала свои полномочия вопреки законным интересам ЖСК в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, провела собрание членов филиала, учредила и зарегистрировала ЖСК "Новосел СК", не сообщила руководству ЖСК "Новосел" о выходе из филиала его членов, перезаключив на себя договор аренды занимаемого филиалом помещения, оплатила аренду за счет средств ЖСК "Новосел", приняла всех его бывших членов в созданный ЖСК, проводила всю работу, используя средства ЖСК "Новосел", чем причинила ему существенный вред в сумме 135960 руб. и выразившийся также во временном прекращении деятельности филиала по приему членов ЖСК из-за отсутствия помещения и персонала для осуществления такой деятельности. В приговоре суд указал, что И. вышла за рамки своих полномочий и действовала, не имея полномочий, а действия лица вне рамок полномочий, в отсутствие признака их злоупотреблением, не образуют состава преступления, предусмотренного ст. 201 УК РФ.

Отменяя оправдательный приговор, Судебная коллегия указала, что суд не принял во внимание, что диспозиция ст. 201 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за причинение существенного вреда коммерческой или иной организации путем использования лицом, выполняющим управленческие функции, своих полномочий вопреки законным интересам данной организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам. Данная норма предусматривает уголовную ответственность за действия, выходящие за рамки полномочий лица, так как осуществление лицом определенных нормативными рамками полномочий вопреки законным интересам какой-либо организации невозможно. Суд первой инстанции не проанализировал надлежащим образом диспозицию указанной нормы закона, предусматривающей уголовную ответственность за совершение лицом указанных действий не только в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц, но и в целях нанесения вреда другим лицам[558].

§ 3. Основания для отмены оправдательного приговора, вступившего в законную силу

Конституционный Суд РФ в Постановлении от 17 июля 2002 г. № 13-П[559] сформулировал правовую позицию, смысл которой заключается в том, что отождествление кассационных и надзорных оснований отмены судебных приговоров искажает правовую природу надзорного производства. Применительно к пересмотру оправдательных приговоров Конституционный Суд РФ указал, что с учетом критерия, установленного п. 2 ст. 4 Протокола № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, круг надзорных оснований пересмотра — в силу его исключительного характера — должен быть уже оснований, предусмотренных для обжалования судебных решений, не вступивших в законную силу. Таким образом, надзорное основание, предполагающее проверку оправдательного приговора с точки зрения его обоснованности, не отвечает не только назначению надзорного производства, но и не согласуется с современной доктриной уголовного процесса, в связи с чем оправдательный приговор в надзорной инстанции может проверяться исключительно с точки зрения его законности и может быть отменен лишь в случае нарушения уголовно-процессуального закона либо неправильного применения уголовного закона[560]. Данная позиция разделяется и практикой Верховного Суда РФ[561].

Эта позиция полностью согласуется с прецедентной практикой Европейского Суда по правам человека, которой подчеркивается важность одного из основополагающих аспектов верховенства права — принципа правовой определенности, требующего, чтобы вынесенное судами окончательное решение не могло быть оспорено. Однако требование правовой определенности не является абсолютным, поскольку оно позволяет государству возобновлять производство по делу в связи со вновь открывшимися обстоятельствами или в случае обнаружения существенной ошибки в ходе предыдущего судебного разбирательства. Другими словами, пересмотр дела после вступления приговора в законную силу может быть обусловлен лишь существованием серьезных юридических оснований, перевешивающих значимость принципа правовой определенности, и он не должен производиться лишь для того, чтобы возобновить слушания и дать новую оценку обстоятельств[562]. Проверка соблюдения национальным судом принципа правовой определенности в практике Европейского Суда по правам человека включает не только оценку оснований отмены приговора, но и оценку последствий возобновления производства по делу и последующих процедур для личной ситуации заявителя, а также следующие моменты: был ли пересмотр инициирован самим заявителем; соответствие рассматриваемой процедуры требованиям национального законодательства; наличие в национальной правовой системе и действие процессуальных гарантий, способных предотвращать злоупотребление рассматриваемой процедурой со стороны национальных властей; иные имеющие отношение к вопросу обстоятельства дела[563].

Согласно правовой позиции, определенной в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П[564], в качестве оснований для пересмотра оправдательного приговора в порядке надзора могут выступать лишь фундаментальные нарушения закона, повлиявшие на исход дела. Термин "фундаментальные нарушения закона" заимствован Конституционным Судом РФ из Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 2 ст. 4 Протокола № 7 (в редакции Протокола № 11). Исходя из положений, сформулированных в Конвенции и в решениях Конституционного Суда РФ, общие признаки, по которым нарушение, допущенное в предыдущем разбирательстве, может быть отнесено к существенному, влекущему отмену оправдательного приговора, можно изложить в следующем виде: нарушение должно являться безусловным основанием отмены приговора; неисправление этого нарушения искажало бы смысл правосудия и смысл приговора как акта правосудия; перечень этих нарушений должен быть более узким по сравнению с основаниями пересмотра судебных решений в суде апелляционной и кассационной инстанции; нарушение не просто могло повлиять, а повлияло на исход дела, т. е. на выводы суда о невиновности подсудимого либо на выводы о совершении им менее тяжкого преступления, чем было предъявлено, либо на выводы о назначении наказания.

Ряд первоначальных законопроектов о дополнении ст. 405 УПК РФ не содержал перечня оснований отмены оправдательного приговора в порядке надзора, а указывал лишь на сроки пересмотра оправдательного приговора. С принятием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 1 "О применении судами норм главы 48 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих производство в надзорной инстанции"[565], проблема оснований пересмотра оправдательного приговора в надзорном порядке также решена не была. В п. 16 вышеуказанного Постановления лишь подчеркивалось, что"…пересмотр судебного решения в порядке надзора в сторону ухудшения положения осужденного, оправданного или лица, дело в отношении которого прекращено, допускается лишь по жалобе потерпевшего (его законного представителя, представителя) и (или) представлению прокурора. лишь по тому правовому основанию, которое указано в жалобе или представлении, при условии, что это основание отвечает критериям фундаментального нарушения, сформулированного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. № 5-П и в сроки, указанные в Постановлении". После принятия Конституционным Судом РФ вышеуказанного постановления Верховный Суд РФ ориентировал суды на то, чтобы при отмене оправдательного приговора в порядке надзора нарушения УПК РФ, влекущие отмену приговора, не просто констатировались, но и подробно анализировались с точки зрения их соответствия критериям, указанным Конституционным Судом РФ[566]. Поэтому на практике до внесения изменений в ст. 405 УПК РФ при решении вопросов о пересмотре оправдательных приговоров суды надзорной инстанции существенно сужали круг оснований для их возможной отмены[567].

Согласно Федеральному закону от 14 марта 2009 г. № 39 в ст. 405 УПК РФ были внесены дополнения, согласно которым пересмотр в порядке надзора оправдательного приговора либо постановления или определения суда о прекращении уголовного дела допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены фундаментальные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на законность судебного акта. При этом к фундаментальным нарушениям отнесены нарушения уголовно-процессуального закона, которые повлекли за собой постановление приговора незаконным составом суда или вынесение незаконным составом коллегии присяжных заседателей, а равно лишили участников уголовного судопроизводства возможности осуществления прав, гарантированных УПК РФ, на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон либо ограничили эти права, если такие лишения или ограничения повлияли на законность приговора, постановления, определения.

В связи с принятием указанных дополнений УПК РФ необходимо сделать ряд уточнений. Во-первых, полагаем, что к фундаментальным нарушениям закона необходимо относить не только нарушение процессуального закона, но и неправильное применение правовых норм УК РФ или иных законов, применяемых в уголовном судопроизводстве (п. 3 ч. 1 ст. 379 УПК РФ), например, ошибка при применении статей УК РФ, регламентирующих такие обстоятельства, исключающие уголовную ответственность, как крайняя необходимость, необходимая оборона, добровольный отказ от совершения преступления. Во-вторых, в указанной новелле не уточнено, что нельзя рассматривать в качестве оснований отмены оправдательного приговора в порядке надзора нарушения прав подсудимого, т. е. в ст. 405 УПК РФ следовало указать на лишения и ограничения прав не всех участников уголовного судопроизводства, а лишь потерпевшего или его представителя либо государственного обвинителя.

Правовая регламентация оснований пересмотра оправдательного приговора в УПК РФ ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств основывается на положениях п. 2 ст. 4 Протокола № 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которым право не привлекаться повторно к суду или повторному наказанию не препятствует повторному рассмотрению дела в соответствии с законом и уголовно-процессуальными нормами соответствующего государства, если имеются сведения о новых или вновь открывшихся обстоятельствах. Кроме того, необходимо учитывать выводы, сформулированные Конституционным Судом РФ в Постановлении от 16 мая 2007 г. № 6-П[568], в котором отмечено, что в отличие от пересмотра судебных решений в порядке надзора возобновление производства по уголовному делу осуществляется в связи с выявлением таких обстоятельств, которые либо возникли уже после рассмотрения уголовного дела судом, либо существовали на момент рассмотрения уголовного дела, но не были известны суду. Такие обстоятельства, несмотря на то что они не обусловлены какими-либо упущениями со стороны суда либо органов и должностных лиц, осуществлявших предварительное расследование и поддержание обвинения в суде, тем не менее не позволяют в конечном счете оценивать вынесенные по уголовному делу решения как законные, обоснованные и справедливые[569]. Согласно п. 1 резолютивной части указанного Постановления были признаны не соответствующими Конституции РФ положения п. 2 ч. 2 и ч. 3 ст. 413 и ст. 418 УПК РФ во взаимосвязи со ст. 237 УПК РФ в той части, в которой они позволяют отказывать в возобновлении производства по уголовному делу и пересмотре принятых по нему решений ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств при возникновении новых фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии в действиях обвиняемого признаков более тяжкого преступления. Выводы, сформулированные в данном постановлении, затрагивают не только вопросы пересмотра обвинительных приговоров при наличии признаков более тяжкого преступления, но и определяют дополнительные возможности пересмотра оправдательных приговоров по вновь открывшимся обстоятельствам: во-первых, в описательно-мотивировочной части Постановления Конституционный Суд РФ отметил, что положения п. 2 ч. 2 ст. 413 УПК РФ, относящие к новым обстоятельствам лишь такие, которые устраняют преступность и наказуемость деяния, исключают возможность возобновления производства по уголовному делу, если оно может привести к осуждению, не позволяя заинтересованным лицам в полном объеме получить моральную и материальную компенсацию вреда, не соответствует предписаниям ст. 18, 45, 46 и 52 Конституции РФ[570]; во-вторых, как указал Конституционный Суд РФ, установление в ст. 413 УПК РФ исчерпывающего перечня оснований для пересмотра вступивших в законную силу актов (в том числе оправдательных приговоров) во многих случаях исключает исправление объективно необоснованных и незаконных судебных решений, не подлежащих пересмотру в других процедурах, и противоречит ст. 2, 17, 18, 45, 46 Конституции РФ, а также Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст. 3, 6 и п. 2 ст. 4 Протокола № 7), из которых вытекает необходимость пересмотра судебного решения, если обнаруживается какое-либо новое или вновь открывшееся обстоятельство, которое не может не повлиять на существо этого решения. Фактически указанным Постановлением перечень новых и вновь открывшихся обстоятельств в ст. 413 УПК РФ расширен "иными обстоятельствами", которые сами по себе или вместе с ранее установленными обстоятельствами доказывают виновность оправданного. При отмене состоявшихся судебных решений ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств Конституционный Суд РФ допустил возможность направления уголовного дела прокурору для производства нового предварительного расследования. Именно в подобной трактовке Генеральной прокуратурой РФ подготовлен и направлен соответствующий проект изменений в УПК РФ[571].

Полагаем, что изложенная позиция Конституционного Суда РФ неприемлема с точки зрения защиты конституционных прав и интересов оправданных и сужает сферу применения правила о запрете поворота к худшему. Чрезмерное расширение оснований пересмотра оправдательного приговора может привести к отступлению от принципов справедливого судебного разбирательства, о чем свидетельствует дореволюционная судебная практика, допускавшая возможность пересмотра уголовных дел по вновь открывшимся обстоятельствам в отношении оправданных лишь в случае, когда приговоры были постановлены вследствие преступных действий независимо от открытия новых доказательств виновности и сознания оправданного после вступления оправдательного приговора в законную силу[572].

§ 4. Оправдательный приговор и экономика уголовного судопроизводства

Постановление оправдательного приговора непосредственно связано с вопросами экономики уголовного судопроизводства, для которой характерно отсутствие реальных правовых технологий, направленных на восстановление затрат уголовно-судебного производства за счет причинителей уголовно-значимого вреда[573]. В связи с тем что судопроизводственная деятельность изначально убыточна, достаточно актуальной является проблема материальных затрат, которые несет государство в связи с вынесением оправдательных приговоров.

Под процессуальными издержками в ст. 131–132 УПК РФ понимаются обусловленные производством по уголовным делам денежные расходы органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, которые по итогам судебного разбирательства возлагаются на осужденного или принимаются на счет государства. Однако помимо этого существуют еще и затраты на: содержание должностных лиц органов уголовной юстиции; материально-техническое оснащение правоохранительных органов; содержание и эксплуатацию зданий и помещений; закупку и содержание в надлежащем порядке вооружения, специальных средств и т. п. Поскольку вынесение большей части оправдательных приговоров связано со следственными ошибками, "стоимость оправдательного приговора" в первую очередь включает все вышеперечисленные затраты, понесенные государством в ходе предварительного расследования. Можно ли относить затраты на судебное разбирательство, завершающееся вынесением оправдательного приговора, к числу издержек, неэффективно понесенных государством? На этот вопрос возможно ответить с учетом того, имели ли органы предварительного расследования объективную возможность прекращения уголовного дела или уголовного преследования в отношении невиновного в ходе досудебного производства на основе собранных доказательств, либо такие основания возникли лишь в суде, например, в связи с обнаружением в ходе судебного разбирательства новых доказательств. Таким образом, оправдание в ходе судебного разбирательства в соответствующих случаях может быть расценено как "запоздалое", а понесенные государством издержки на проведение судебного разбирательства — как неэффективные затраты.

Внешней стороной материальных затрат, понесенных государством в связи с оправданием подсудимого, являются затраты, направленные на реабилитацию невиновного. Согласно ст. 135 УПК РФ к ним относится возмещение реабилитированному: 1) заработной платы, пенсии, пособия, других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования; 2) конфискованного или обращенного в доход государства на основании приговора или решения суда его имущества; 3) штрафов и процессуальных издержек, взысканных с него во исполнение приговора суда; 4) сумм, выплаченных им за оказание юридической помощи; 5) иных расходов. Наиболее ощутимыми затратами государства, связанными с реабилитацией невиновного, является компенсация морального вреда (ст. 136 УПК РФ). Согласно сложившейся судебной практике компенсация морального вреда за незаконное задержание определяется в среднем суммой 5-25 тыс. руб., за предъявление незаконного обвинения государство расплачивается 5-70 тыс. руб., а ошибочный арест в зависимости от его длительности обходится казне в 10-450 тыс. руб. Жертвы судебной ошибки, осужденные к наказанию, не связанному с реальным лишением свободы, могут претендовать на выплату компенсации морального вреда в размере 10-100 тыс. руб. Если же суд вынес приговор с реальным лишением свободы, незаконно осужденный может получить выплату за причиненный моральный вред от 100 тыс. до 1 млн. руб.

Анализ действующего законодательства и правоприменительной практики свидетельствует о том, что политика государства направлена на снижение "стоимости оправдательного приговора" в ущерб правам и интересам граждан, незаконно привлеченных к уголовной ответственности. Такая политика проводится неофициально, в завуалированной форме. На досудебных стадиях уголовного судопроизводства в отношении невиновных уголовные дела нередко прекращаются по нереабилитирующим основаниям. Вынесенные же постановления о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям отменяются с возобновлением производства по делу в тех случаях, когда невиновный обращается с требованием о возмещении причиненного ущерба. Кроме того, на протяжении длительного времени сложилась незаконная практика замены оправдания другими процессуальными институтами, поощряемая судами вышестоящих инстанций путем уменьшения требований к обвинительному приговору, к его законности и обоснованности, снижения стандарта доказанности преступлений.

Снижение государством своих издержек в связи с вынесением оправдательных приговоров также прослеживается в противоречивости и пробельности законодательства, не обеспечивающего подлинной реабилитации граждан. Так, в настоящее время порядок возмещения вреда, причиненного гражданину в ходе уголовного судопроизводства, определяется гл. 18 УПК РФ "Реабилитация" (ст. 133–140), ст. 151, 1069, 1070, 1099–1101 ГК РФ[574] и Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. "О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей"[575], основные положения которого противоречат нормам Конституции РФ и гл. 18 УПК РФ.

Кроме того, часть ч. 4 ст. 135 УПК устанавливает, что для получения выплат гражданин должен обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда к тем должностным лицам, которые пытались его незаконно привлечь к уголовной ответственности. Что касается причиненного гражданину морального вреда, то ст. 136 УПК РФ в качестве необходимого условия получения компенсации предусматривает обращение в суд с соответствующим иском, т. е. вынуждает гражданина вступать в спор с государством, уже признавшим, что в результате незаконных действий и решений в ходе уголовного судопроизводства был причинен вред. Как отмечает С. Нарижний, "одно только описание всего механизма может оттолкнуть достаточно большую часть реабилитированных от многомесячных хождений по бюрократическим инстанциям"[576]. В этой связи разделяем точку зрения о том, что вопросы компенсации морального вреда, причиненного оправданным, должны разрешаться в порядке исполнения приговора[577]. Более того, в соответствии с положениями ст. 2 Конституции РФ производство всех выплат в счет возмещения вреда должно осуществляться по инициативе государства, а не граждан[578]. Ведь на обращение с требованием о реабилитации решается далеко не каждый, опасаясь вновь быть подвергнутым уголовному преследованию.

Действующее законодательство не содержит четких количественных критериев компенсации морального вреда, правоприменительная практика также ориентирована на то, чтобы эти издержки государства по возможности были минимальными. Обтекаемые фразы ст. 1101 ГК РФ о том, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также связан с требованиями разумности и справедливости, превращают институт компенсации морального вреда в пустую декларацию. Так, руководитель одного из региональных управлений федерального казначейства не без гордости отмечает, что "сотрудники правоохранительных органов, следствия и дознания, особенно в районах, редко отстаивают правомерность своих действий, могут даже не явиться на судебное разбирательство. Зачастую благодаря только участию представителей Министерства финансов РФ суммы исковых требований, предъявленных к взысканию, сводятся до минимума"[579]. В этой связи заслуживают внимания предложения об определении в законе количественных ориентиров денежной компенсации морального вреда, выплачиваемой реабилитированному.

Так, А. Эрделевский определяет размер компенсации презюмируемого морального вреда в случае привлечения невиновного к уголовной ответственности в

360 МРОТ, осуждения невиновного — в 288 МРОТ, незаконного задержания — 144 МРОТ, незаконного заключения под стражу (за один день) — 28,8 МРОТ, принуждения к даче показаний — 216 МРОТ (соединенное с применением насилия — 576 МРОТ), иное ущемление прав и свобод — 36 МРОТ[580].

По мнению В.В. Осина, в законе необходимо определить нижний и верхний предел денежной компенсации морального вреда за незаконное привлечение к уголовной ответственности — от 100 тыс. руб. до 1 млн. руб. в зависимости от тяжести предъявленного обвинения; за незаконное заключение под стражу — от 100 тыс. до 1 млн. руб. в зависимости от срока содержания под стражей; за незаконное осуждение — от 1 до 30 млн. руб. в зависимости от срока отбытого наказания[581].

Статья 135 УПК РФ предусматривает, что возмещение вреда, причиненного гражданину в результате уголовного преследования, осуществляется на основании решения судьи, а в случае, если уголовное дело или уголовное преследование прекращено на стадии предварительного расследования, такое решение принимает следователь или дознаватель. Однако указанная норма вступает в противоречие со ст. 239 Бюджетного кодекса РФ[582], согласно которой обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы РФ осуществляется только на основании судебного акта[583].

Во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. № 8-П[584] был принят Федеральный закон от 27 декабря 2005 г. № 197-ФЗ[585], которым в Бюджетный кодекс РФ внесены существенные изменения в исполнительном производстве, появилась отдельная глава о механизме исполнения судебных актов при обращении взыскания на бюджетные средства, а судебные приставы-исполнители были лишены возможности осуществлять действия по исполнению решений против государства. Целесообразность особого порядка исполнения судебных решений о взыскании с казны обосновывалась бюджетным дефицитом и необходимостью исключения нарушений процедуры исполнения бюджета. Однако интересы гражданина, незаконно подвергнутого уголовному преследованию, остались неучтенными, поскольку фактически был установлен добровольный порядок исполнения судебных актов по искам к Российской Федерации. В настоящее время отсутствует механизм ответственности за несвоевременное исполнение должностными лицами Минфина РФ решения суда[586]. Кроме того, согласно ст. 219, 255 Бюджетного кодекса РФ бюджеты по расходам исполняются в пределах фактического наличия денежных средств на счете бюджета. Это означает, что отсутствие денежных средств на лицевом счете Минфина РФ может являться причиной неисполнения судебных актов, поскольку закон не предусматривает возможности исполнения решения суда путем обращения взыскания на имущество должника, финансируемого за счет бюджетных средств.

Минимизация затрат бюджета, связанных с вынесением оправдательного приговора, вполне возможна без нанесения ущерба правам и свободам граждан, незаконно подвергнутых уголовной репрессии. К снижению "стоимости оправдательного приговора" могут привести меры по своевременному оправданию невиновных на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. Этому в настоящее время препятствует существование так называемой "палочной" системы оценки работы правоохранительных органов, т. е. в зависимости от количества направленных в суды дел, а также недостаточная регламентация порядка прекращения уголовного дела на стадии предварительного расследования.

Кроме того, в законодательстве необходимо разработать механизм применения государством регрессных требований к виновным должностным лицам прокуратуры, органов следствия, дознания, судьям. Федеральным законом от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации"[587] предусмотрена только дисциплинарная ответственность государственных гражданских служащих. В соответствии со ст. 242–243 Трудового кодекса РФ[588] материальная ответственность работника перед работодателем в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных федеральными законами. Поэтому отсутствие специального законодательства не позволяет говорить о реальности возмещения государству причиненного вреда незаконными действиями должностных лиц прокуратуры, органов следствия, дознания, судьям. Заслуживают внимания предложения по корректировке бюджетных средств, выделяемых государственному органу — причинителю ущерба.

В этой связи, однако, Д.Л. Комягин отмечает, что "негативные последствия для государственного органа не могут быть прямо пропорциональны выплачиваемой сумме, в противном случае Министерство внутренних дел или Генеральная прокуратура РФ не будут иметь равных просто в силу возложенных на них полномочий. Самым показательным будет не объем выплачиваемых сумм, а сравнение показателей от года к году"[589].

Таким образом, уголовная политика государства в сфере реабилитации невиновных нуждается в существенной корректировке с тем, чтобы "счет", предъявленный государству по каждому оправдательному приговору, был оплачен своевременно, в полном объеме, и в конечном счете не государством в лице законопослушных налогоплательщиков, а должностными лицами, незаконными действиями которых был причинен ущерб.

Определенную актуальность в контексте рассматриваемых проблем представляет исполнение оправдательного приговора, вынесенного по делу частного обвинения. До настоящего времени этот вопрос не получил должного разрешения в законодательстве. С учетом обязанности судьи принять заявление гражданина к своему производству и назначить судебное заседание независимо от наличия или отсутствия события или состава преступления ответственность за незаконное уголовное преследование по делам частного обвинения должен нести частный обвинитель, а не государство[590]. Взыскание в пользу реабилитированного расходов, понесенных им в связи с привлечением к участию в уголовном деле, со стороны обвинения является неблагоприятным последствием ее деятельности. При этом возложение на частного обвинителя обязанности возместить лицу, которое было им обвинено в совершении преступления и чья вина не была доказана в ходе судебного разбирательства, понесенные им вследствие этого расходы, не может расцениваться как признание частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос[591].

Поскольку в гл. 18 УПК РФ речь идет о возмещении государством вреда, причиненного гражданину органами дознания, дознавателем, следователем, прокурором и судом в результате незаконного уголовного преследования, и в ней не содержится запрета к реабилитации и возмещению вреда по делам частного обвинения, по мнению некоторых авторов, указанные нормы возможно применять по аналогии[592]. Однако эта точка зрения является спорной с учетом позиции Конституционного Суда РФ, согласно которой государство обязано содействовать реабилитированному лицу в защите его прав и законных интересов, затронутых необоснованным уголовным преследованием, которая в отсутствии специального правового регулирования в нормах УПК РФ применительно к делам частного обвинения может быть осуществлена путем принятия судом по заявлению лица решения о возмещении ему вреда в ином процессуальном порядке на основе норм гражданского права[593].

Что касается компенсации морального вреда, причиненного оправданному по делу частного обвинения, то необходимо учитывать следующее. Сложившаяся судебная практика не допускает применения в подобных случаях положений абз. 3 ст. 1100 ГК РФ о компенсация морального вреда независимо от вины причинителя вреда. Поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 45 Конституции РФ каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом, то при обращении с заявлением о возбуждении уголовного дела частного обвинения потерпевший тем самым реализует указанное конституционное право. Для удовлетворения иска о компенсации морального вреда, причиненного оправданному, недостаточна лишь ссылка на факт признания в приговоре за истцом права на реабилитацию. Взыскание компенсации морального вреда с потерпевшего возможно только при установлении того факта, что он действовал заведомо недобросовестно, в целях причинения вреда другому лицу, т. е. при наличии вины в незаконном привлечении к уголовной ответственности[594]. Представляется, что данное положение не обеспечивает подлинной реабилитации лиц, оправданных по делам частного обвинения. Не только государство, но и частный обвинитель должны нести всю полноту ответственности в связи с выдвижением и поддержанием необоснованного обвинения.