Алёша Попович

Глава 8

Вид родного ГОВД неожиданно вызвал приятную ностальгию, словно Попович вернулся из командировки. Пройдя мимо своего кабинета, откуда раздавались голоса участковых, на территории которых был рынок, Алексей задумался и решительно вошёл.

— Привет, парни.

— Здоров, здоров.

— Как дела?

— Нормально, терпимо.

— У меня тут мысль мелькнула.

— Неужели ещё есть информация?

— Пил вчера с одним знакомым в левой забегаловке. Ну, как пил, так, слегка пригубил. Как обычно, в общем.

— Да не тяни, говори.

— Рядом в сиську пьяные мужики болтали о том, что якобы несколько воришек ещё и контрабандой занимаются. Точнее, они всё время «рыжьё» упоминали, которое уйдёт за бугор. Я вот думаю, не наши, точнее, не ваши ли это подопечные?

— Мужиков этих видел?

— Нет, спиной к ним сидел.

— Золотишко? — участковые переглянулись, — Мы обыскали квартиры, больше ничего не нашли.

— Могли дом снимать, — Алексей принял вид глубоко задумавшегося интеллектуала, — или даже в заброшенном жилище, на самом краю города, устроить тайный склад.

— Любые преступники могли так сделать, даже те, кто самогон варит, — хмыкнул один из участковых, — что ж теперь, все дома проверять?

— Почему бы и нет? — возразил второй, — Пройдёмся, посмотрим, всё равно профилактика получится. Ты с нами?

— Да, — подтвердил младший лейтенант, — Давайте ещё кого-нибудь позовём. Для солидности.

— Алексеича, — тут же ответил первый участковый, — это его территория.

Алексеич идти не хотел, но, когда рыночные участковые пригрозили сдать его с потрохами начальству за безразличие к профилактике, нехотя согласился.

— Только, чур, я главный, — проворчал Алексеич, — напишу в рапорте, что рейд проводил по притонам.

— Да пиши, что хочешь, нас только не забудь добавить.

Два часа поисков по окраинам Горелово ничего не дали. Ноги гудели, в головах шумело, из-под фуражек виднелись капли пота.

— Даже алкаши попрятались, — тихо бубнил злой Алексеич, — что я буду докладывать начальнику ГОВД? Что мы тут дурью маялись?

Двое других участковых, с надеждой поглядывали на Алексея и, всё-таки засовывая нос в каждую щель, молчали. После того, как накрыли банду с рынка, они гораздо больше верили младшему лейтенанту, он слов на ветер не бросал. Да и показатели были нужны, как воздух.

— Погодите-ка, — Алексей остановился и покрутил головой, — почему в этом ряду проход есть, а напротив, между домами, нет?

Он подошёл к забору и схватился за его. На удивление, кусок забора легко поднялся и отошёл в сторону.

— Он просто проход закрывает, — догадался Алексеич, — и что это нам даёт?

— А вот что, — первый рыночный участковый указал на дверь подвала в стене дома.

Маленькую, неприметную, но металлическую и закрытую на ключ.

— Тут кто-нибудь есть? — крикнул Попович, сначала дёрнув за ручку дверь, а затем постучав в окно.

Несколько минут они провели в тишине.

— Без санкции залазить нельзя, — проворчал Алексеич, — люлей получим.

— Это если ничего не найдём, — возразил второй рыночный участковый, — получим, ну-ка, Попович, подсади меня.

Поднявшись с помощью Алексея наверх, к окну, участковый толкнул раму, и она открылась внутрь, мужчина спрыгнул в комнату.

— Дом пустой, — через несколько минут крикнул он, — в паршивом состоянии, судя по всему, временно брошенный. Или навсегда.

— Постарайся найти дверь в подвал, — подсказал ему Попович.

— Нету ни фига, — голова участкового показалась в проёме.

— Надо найти, — Алексей вскарабкался наверх и помог первому рыночному участковому, — Алексеич, стой на стрёме.

— Куда ж мне деваться, — проворчал Алексеич и достал папиросу.

Некоторое время сотрудники милиции ходили по пустым помещениям и щупали всё подряд, внимательно разглядывая и простукивая.

— Давайте пол проверять, — предложил Попович.

Почти сразу они наткнулись на проход вниз. Сдвинув тяжёлые половицы в сторону, они обнаружили деревянную лестницу, теряющуюся в темноте.

— Выключателя не вижу.

— Фонарика нет?

— Только спички.

В неровном свете пламени милиционеры попали в подвал и первый участковый присвистнул. На столах были разложены иконы в рамках, серебряная утварь, золотые украшения.

— Мужики, выходим, — скомандовал участковый, — ну его на фиг.

Поднявшись наверх, они втроём подошли к окну и объяснили ситуацию Алексеичу.

— Так мне куда звонить? — растерялся пожилой сотрудник.

— Конечно в отдел, пусть отправляют дежурную группу вместе с экспертами. И сами в КГБ звонят. Мы тут постоим. И да, там света нет, пусть фонарики захватят.

Попович уже слышал о таких ситуациях. Чтобы их потом не обвинили в воровстве, им придётся стоять всем вместе и следить друг за другом. Зато в дальнейшем вопросов не возникнет. С них возьмут подробные объяснения и на этом приключения с контрабандой закончатся.

— Как-то ты уверенно нас сюда привёл, — усмехнулся первый рыночный участковый, глядя на младшего лейтенанта.

— Мы сами сюда пришли, — возразил второй, — Алексей лишь сообразил быстрее нас.

— Про забор я бы точно не подумал, — покачал головой первый.

— Если бы мы просто передали информацию комитетчикам, они бы перевернули все пустые дома, — хмыкнул второй, — найти контрабанду — дело времени.

— Как будем объяснять? Что комитетчикам скажем? Что Алексей услышал пьяные разговоры?

— Не пойдёт, выглядит так себе, нет нашей работы, — второй посмотрел на Поповича, — что думаешь?

— Скажем, что втроём расспрашивали задержанных на рынке несколько дней поодиночке, — задумался Алексей, — вы в первый день, я во второй, потом снова вы, потом я. В какой-то момент сопоставили показания и предположили, что они ещё где-то прячут награбленное.

— Хорошо, — кивнул второй участковый, — давайте обговорим детали.

Через двадцать минут раздались нудные сирены и возле дома резко затормозило несколько машин с мигалками. Опытный эксперт за пару минут вскрыл отмычками дверь в подвал, туда вошло не менее десяти человек, парочка с автоматами, следом подтянулся начальник ГОВД вместе с тремя комитетчиками.

Тут же из подвала к участковым поднялся мужчина в сером костюме, махнул корочкой перед носом и начал опрашивать, записывая на бумагу. При этом его цепкий взгляд прошёлся по фигурам милиционеров.

— Если что, мы можем карманы вывернуть, — буднично заметил первый участковый.

— Не стоит с этим шутить, — хмыкнул комитетчик.

— Да мы и не шутим, — точно также хмыкнул второй участковый, — нам лишние разговоры не нужны. Мы искали ворованное, кто ж знал про иконы?

Через полчаса дежурная машина отвезла довольных участковых в отдел. Начальник ГОВД пообещал выписать им премию, что случалось очень редко.

— Везучий ты, Лёха, — вздохнул первый рыночный участковый, — толкай ещё идеи, если что.

Наступило время обеда и Попович решил дойти до столовой. Между первым Ростовом, его родным, и вторым, с князями, различия существовали приличные. Но и совпадения происходили нешуточные. Даже то, что проход между домами с контрабандой прикрывали забором. Сами дома оказались брошенными, а всё незаконное и награбленное прятали в подвале. Да, можно было заикнуться, что всё это должно было уйти морским путём, но тогда уж совсем Алексею пришла бы труба. Никто бы не поверил, что он где-то это услышал. А вызывать подозрения — последнее дело. Ещё подумают, что Попович тесно связан с криминалом. Типа, его обделили, и он от злости сдал подельников.

Ну их всех на фиг.

Только такие совпадения напрягали. Они говорили о том, что и в другом мире Алёнушку должны похитить. И как ему уберечь её? Надо завтра же приступать к занятиям с ней.

Мысли о девушке подняли Алексею настроение. Он предвкушающе облизнулся, опять вспомнив кислые ягоды.

Съев только второе и компот, Попович прошёлся до ближайшего универмага. Зайти что ли, в кожгалантерею? Уж очень хороша княжеская кожаная папка коричневого цвета с тёмно-фиолетовым узором по краям. С коваными крутыми заклёпками. Просто слюнками изойти!

Участковый поднялся на второй этаж. Как и ожидалось, продавец, скучающая женщина в голубой блузке, только развела руками. Ничего нет.

— А где ваш старший товаровед?

Неожиданно лицо женщины подёрнулось грустью, на глазах появились слёзы.

— Вчера вечером повесился.

— Оставив записку, — машинально добавил Алексей, — «Я проворовался. Придётся умереть».

— Откуда вы знаете? — удивилась продавщица, — Ах, да, вы же из милиции.

— А кто у него в подчинении? — напрягся Попович.

— Анатолий, молоденький парень, месяц только работает.

— Где он? Позовите.

— Не получится, отгул взял, дела у него какие-то семейные.

— Где он живёт? — под ложечкой участкового сильно засосало. Неужели ещё один труп появится?

— Спросите у директора универмага, — слегка пожала голубыми плечами продавщица, — кажется, он у себя.

Влетев в кабинет без стука, Алексей извинился и попросил срочно дать ему адрес Анатолия:

— Вопрос жизни и смерти.

Через минуту он уже набирал 02.

— Дежурный, это Попович. По моим сведениям, готовится убийство.

— Опять ты? Что на этот раз?

— Некогда объяснять. Я нахожусь в универмаге, срочно отправляй наряд по адресу: улица Садовая, дом семь, квартира пятнадцать. Если там все живы, всё равно пусть ждут меня, я прямо сейчас направляюсь туда.

— Хорошо, — проворчал дежурный, — опергруппа, на выезд!

— Что случилось? — брови директора метались по лбу. Услышав о готовящемся убийстве, он задёргался, руки сжимающую ручку, двигались по странной параболе.

— Скажите, это очень серьёзный вопрос, у вас на работе есть девушка, которая спит со всеми?

— И какая тут связь с убийством? — возмутился директор, — Ещё бы я сплетни не собирал!

— Есть предположение, что из-за неё ваш старший товаровед не сам повесился, ему помогли.

Директор насупился, но вызвал секретаршу.

— Мариночка, вот тут товарищ, — директор покосился на Алексея, — не я, интересуется, кто из сотрудниц спит со всеми мужчинами. Это не я, гхм, гхм, спрашиваю!

— Так Зойка и гуляет, — фыркнула Марина, — дочь главного бухгалтера, Клавдии Семёновны.

— Где сейчас эта Клавдия Семёновна?! — резко стукнул по столу кулаком Попович.

— Спокойно, спокойно, — нервно отреагировал директор, — отгул взяла.

— Кто её супруг?

— Наш водитель.

— А он где?

— Так тоже отгул взял.

— Он здоровый мужчина?

— Да.

— И очень наглый, — добавила Мариночка.

— Автомобиль у вас сейчас есть?

— Да, — кивнул директор.

— Поехали! Быстрее!

У подъезда пятиэтажки уже стояла машина из дежурной части ГОВД, и водитель кивнул Поповичу:

— Они там.

Алексей с директором поднялись в квартиру, где его нетерпеливо поджидал Михаил, опер из уголовного розыска. Схватив участкового, опер утащил его в дальнюю комнату и сердито зашипел:

— Что за приколы? Все живы и ругаются на нас. Если ты ошибся, то бери всю вину на себя.

— Возьму, не дёргайся. Лучше скажи, вчера был труп, повесившийся старший товаровед из универмага?

— Да.

— Группа выезжала?

— Да. Ничего криминального.

— Девяносто девять процентов за то, что его повесили.

— Да ладно!

— Кто здесь сейчас?

— Хозяин квартиры, молодой парень, Анатолий, главбухша универа, Клавдия Семёновна и её муж, Тимофей.

— Зачем они приехали?

— Мы ещё не спрашивали.

— Бери этого Тимофея в другую комнату и крути по полной. Они вчера старшего товароведа повесили, а сегодня пришли кокнуть Анатолия. Их дочь, Зоя, спит со всеми и, если я не ошибаюсь, родители несколько дней назад застукали Зою с женатым мужиком. Дочка тут же брякнула, что она беременна. Родители психанули, заставили её переспать с Анатолием и начали на него давить, чтобы он на ней женился. Старший товаровед подсказал Анатолию, что Зойка спит со всеми и парень отказался жениться. Вроде как ребёнок не от него. Тогда родители убили товароведа, подделав под самоубийство. А потом Анатолий сам стал их шантажировать, заявив, что знает, кто грохнул его начальника и они решили сегодня убрать пацана, как опасного свидетеля.

По мере рассказа участкового челюсть опера падала всё ниже и ниже. Затем захлопнулась и Михаил пробормотал:

— Тогда этот пацан должен всё объяснить. Это в его интересах, — опер покосился на Поповича, — ты не ошибся?

— Не знаю. Мне настучали, я владею только такой информацией.

— Хорошо, — кивнул Михаил, — берусь за мужа. А ты за паренька, авось он не дурак.

Упоминание Авося воодушевило Алексея и уже через полчаса он предъявил Клавдии Семёновне показания Анатолия. Отпираться было бесполезно. Единственное, что жутко расстроенная главбухша попыталась перевести стрелки на мужа. Мол, она и не знала, что он убил товароведа. Но в показаниях чётко было написано, что к Анатолию родители Зои претензии предъявляли вдвоём и мамаша не могла не знать, что делал её муж.

Который, кстати, услышав, что в уголовном розыске про их проделки всё знают, со всей дури заехал Михаилу кулаком в лоб и смело выпрыгнул с третьего этажа в окно. Сильно порезался о разбитое стекло и сломал ногу. На «Скорой помощи» вместе с ним поехал и Михаил, лечить огромную шишку на лбу. И, конечно же, сторожить убийцу.

На дежурной машине Попович вернулся в ГОВД, где трясущуюся от страха Клавдию Семёновну закрыли в камере, а опера уголовного розыска стали подробно опрашивать Анатолия.

Возле кабинета Алексея дожидалась Елена.

— Неожиданно, — устало улыбнулся младший лейтенант, — ты впервые сама ищешь меня. Что случилось?

— Хотела спросить, — девушка замялась, — больше ничего не снилось?

— Ну почему же, снилось, — участковый задумался, — я её спросил, угрожал ли ей кто-нибудь? Она ответила: Нет.

— Кто ответила? — не сообразила Елена.

— Алёнушка.

— Так и знала, что ты врёшь! — заорала девушка, но тут же понизила голос, — Где-то услышал про мою сестру и теперь бессовестно пользуешься этим! Лапшу мне на уши вешаешь!

— Не ори, — Алексей тоже неожиданно разозлился, — ты мне сказала, что угрожали твоему отцу, а не сестре. Вот я её и спросил. И она ответила. В чём проблема?

Елена растерялась и замолчала.

— Твоей сестре угрожали? — повторил вопрос Алексей.

— Не знаю, мне об этом ничего не известно. Но как ты мог её во сне о чём-то спрашивать?

— Вот так и смог. Приснилась, я и спросил. Если завтра приснится, ещё что-нибудь спрошу. Только что толку, если она уже ответила, что никто ей не угрожал и не преследовал.

— Не понимаю, — глаза Елены с подозрением смотрели на парня, — сны по заказу не приходят. Как это «если завтра приснится»?

— Потому что пока снится каждую ночь. Точнее, две ночи подряд.

— Ещё что-нибудь расскажи.

— Что ты хочешь услышать? Тебя больше не видел. С твоим батей вообще не встречался. Зато с отцом Алёнушки постоянно общаемся.

— И как его зовут? — напряглась Елена.

— Василий Тёмный.

Девушка вскрикнула и прижала руки к губам. Затем кивнула головой.

— Так и есть, — прошептала она.

— Псевдоним на службе дали?

— Да, только это секретно.

— Если секретно, откуда знаешь?

— Когда мы с сестрой были маленькими, отцы, скорее всего, что-то при нас обсуждали. Потом я как-то вспомнила этого «Тёмного», дядю случайно назвала, вот они мне разнос и устроили. Где услышала, как услышала, при каких обстоятельствах? А я что, маленькая была, ничего не знаю, отвалите. Рекомендовали забыть намертво. Если бы ты сейчас не сказал, мне в голову и не пришло бы.

— Во сне дядя не прячет прозвище, наоборот, гордится им.

— Ладно, — тяжело вздохнула девушка, — узнаешь ещё что-то важное, обязательно расскажи.

— Хорошо.

Елена ушла, участковый лишь проводил её взглядом. Считал ли он происходящее в княжеском Ростове сном? Категорически нет. Сон — это сон, в нём вообще ничего не соображаешь, он как марево, как призрачный морок, приходит неожиданно и так же уходит. Ты в нём никто, случайный гость.

А события в княжестве легко укладывались в логику действий. Он шёл туда, куда хотел, делал то, что хотел, без всякой подсказки извне. Его выводы были абсолютно логичны и обоснованы. Какой же это сон?

Да и Алёнушку пора приобщать к более контактным упражнениям.