Алгоритм Удачи

Эпилог

Старый квартал Инсадон, с его лабиринтом узких улочек, заполненных туристами и местными жителями, витал в атмосфере вечного праздника. Мастерские ремесленников манило ароматами дерева и красок, уличные музыканты наполняли воздух мелодиями k-pop и традиционных корейских инструментов, а витрины антикварных лавок блестели отполированным деревом и лакированным металлом.

Среди этого пестрого многообразия затерялась небольшая сувенирная лавка, витрина которой была украшена вышитыми шелковыми картинами, изящными фарфоровыми вазами и нефритовыми статуэтками. В глубине лавки, скрытая от любопытных глаз тяжелым бархатным занавесом, происходила встреча, далекая от праздничной суеты и беззаботного шопинга.

Госпожа Ли, глава «Чёрного лотоса», воплощение стиля и власти в своем безупречном черном костюме, стояла у прилавка, ее пальцы, украшенные кольцами с изумрудами и рубинами, небрежно перебирали нефритовые статуэтки драконов, словно она выбирала сладости в кондитерской. Но ее лицо, обычно холодное и бесстрастное, как ледяная маска, сейчас выражало тревогу и нетерпение.

— Отец, ты уверен, что это было необходимо? — спросила она, не отрывая взгляда от статуэток. Её голос, обычно твердый и властный, словно звон стали, звучал тихо и неуверенно, словно она боялась услышать ответ.

— Да, дочь, — ответил господин Ли, пожилой мужчина с мудрым и проницательным взглядом, словно он видел насквозь людей и события. Его руки, покрытые морщинами, словно старинная карта, спокойно лежали на прилавке, его одежда — традиционный корейский ханбок — подчеркивала его достоинство и мудрость. — Это был единственный способ защитить наши интересы и обеспечить будущее нашей… хм… корпорации.

— Но это было слишком рискованно! — возразила госпожа Ли, поворачиваясь к отцу. В ее глазах, темных и глубоких, как ночное небо, плескалось беспокойство. — Мы могли потерять Ёна. Мы могли потерять все.

— Риск был оправдан, — спокойно ответил господин Ли, его голос был ровным и умиротворенным, словно он говорил о погоде, а не о судьбе их плана. — Ён успешно внедрился в OppaGo и теперь у нас есть доступ к их системе. Мы можем контролировать их действия и управлять ими изнутри. Он — наши глаза и уши в этой корпорации.

— Но Антон… — начала было госпожа Ли, ее брови слегка нахмурились, словно она вспомнила о чем-то неприятном.

— Антон — хороший человек, — перебил ее отец, его голос был мягким и успокаивающим. — Он добрый, честный, талантливый. Ён привязался к нему. И я верю, что он не навредит ему. Он будет хорошей компанией для Ёна.

— Но он может раскрыть наш план, — не унималась госпожа Ли, ее беспокойство нарастало. — Что, если он поймет, что Ён — не просто брелок?

— Ён слишком хитер для этого, — улыбнулся господин Ли, его морщины разгладились, словно он вспомнил о чем-то приятном. — Он не раскроет себя. Он будет продолжать играть свою роль милого и безобидного брелка. Антон ничего не заподозрит.

— Но он же не просто брелок, — напомнила госпожа Ли, ее голос был наполнен тревогой. — Он — наша самая совершенная разработка. Нейросеть, работающая на нанитах и биоинженерии. Миниатюрный суперкомпьютер с тысячами датчиков, способный собирать и анализировать информацию, взламывать системы, управлять электронными устройствами… Мы вложили в него все наши знания и ресурсы. И если он попадет в чужие руки…

— Он не попадет, — уверенно перебил ее господин Ли. — Ён — наше секретное оружие. Он — ключ к нашему будущему. И он в надежных руках. Антон не представляет угрозы. Он даже не догадывается о том, кто такой Ён на самом деле.

Госпожа Ли вздохнула, но ее лицо не прояснилось. Ее тревога была связана не только с Ёном и их планом. Было еще что-то, что тяготило ее сердце, что-то, что она не могла обсудить даже со своим отцом.

— А Юна? — спросила она, ее голос стал еще тише, почти шепотом. — Когда ты расскажешь ей правду?

Господин Ли отвел взгляд, его лицо омрачилось тенью печали.

— Я не знаю, дочь, — сказал он после непродолжительного молчания. — Время еще не пришло. Она не готова к этой правде.

— Но она имеет право знать! — возразила госпожа Ли, в ее глазах вспыхнули искорки гнева. — Она — моя дочь!

— Я знаю, дочь, знаю, — успокоил ее господин Ли. — Но сейчас не время. Поверь мне. Я все сделаю в нужный момент. А пока дай ей пожить спокойной жизнью.

Госпожа Ли кивнула, хотя и не была до конца убеждена в правоте отца. Она знала, что он всегда действовал в интересах семьи, но ее материнское сердце болело при мысли о том, что ее дочь живет в неведении о своем происхождении.

— Я надеюсь, ты прав, отец, — сказала она, ее голос был наполнен печалью. — Иначе…

Она не договорила, но ее взгляд говорил о том, что она боится последствий их тайны. Господин Ли обнял ее за плечи, пытаясь успокоить.

— Не волнуйся, дочь, — сказал он. — Все будет хорошо. Я обещаю.