Алый легион

5. Кольцо Врога

— Стой на страже, пока я не найду кого-нибудь, кто станет моим шпионом, — приказал Маетан, протискиваясь между двумя глыбами изъеденного ветром песчаника.

— Мне не очень-то нравится, когда меня призывают для исполнения столь малозначительного поручения, — недовольно заметил Умбра.

В тусклом свете двух лун Ахаса его черное тело почти не отличалось от естественных теней, протянувшихся по песку.

— Пока я не отомщу за нанесенное мне Рикусом и его тирянами бесчестие, нет и не может быть малозначительных поручений! — рявкнул Маетан. — Делай, что тебе говорят или… или Тьме больше не нужен мой обсидиан?

Умбра вздохнул.

— Твой камень имеет свою цену, — ответил он, — но ты просишь за него слишком дорого.

Черный великан с сомнением поглядел на смутно видимые луны.

— Тени нужен свет. Только он дает ей форму и осязаемость. Мне больно и трудно служить тебе в подобных условиях.

— Если я не доставлю этих рабов королю Хаману, — отозвался Маетан, — мой род будет опозорен. Ты думаешь, меня заботит твоя боль?

— Полагаю, не больше, чем меня — твоя честь, — прошипел Умбра, сливаясь с другими тенями на склоне.

Маетан посмотрел на раскинувшийся внизу лагерь тирян. Небольшими группами, по десять-двенадцать человек, лежат солдаты какого-то благородного владыки. Рядом с ними, улегшись по традиции кругами, так, чтобы рука одного воина касалась руки другого, спали гномы из Кледа.

Еще дальше закутались в свои черные рясы темплары. Вождь и его приближенные в центре, нижние чины — по краям. Маетан не понимал, зачем они тут. В Тире нет больше короля-колдуна, а значит, и некому посылать темпларам свою колдовскую силу. Раз так, то пользы от них в бою, не больше, чем от обычного торговца.

— Да какая разница, — пожал плечами адепт. — Наступит время, и они умрут, как и все остальные.

С этими словами он поднял с земли горсть песка. Медленно-медленно он начал пересыпать его из одной руки в другую. Одновременно с помощью Пути он вызвал из глубины своего существа мистическую силу, с помощью которой одушевил падающие на ладонь песчинки.

Когда все было закончено, перед ним стояла маленькая, с мизинец величиной женщина. Она потянулась, расправила прозрачные крылышки и покачала длинными, усеянными острыми шипами хвостом.

— Лети, моя прелесть, — прошептал Маетан, указывая на лагерь тирян, — лети и подсмотри их сны. Найди мне того, кто готов предать своих друзей. Того, кому хочется богатства большего, нежели он может постичь. Того, кто боится своего хозяина.

Гомункулус улыбнулась, обнажив пару острых, как кинжалы, клыков и, взмахнув крыльями, взмыла в воздух.

— А когда найдешь, — добавил Маетан, — вернись ко мне, и он станет работать на нас.

На скале, высоко над головой Рикуса, было высечено изображение кес'трекела. Зазубренный язык пернатого хищника кольцами свисал из кривого клюва. Лапы с широко расставленными когтями были готовы в любой миг схватить добычу. Широко распахнутые крылья ловили ветер, а расположенные на локтях крыльев маленькие трехпалые ручки сжимали: левая — острую косу, а правая — свернутый кольцами кнут.

— Как они ухитрились там его вырезать? — поразился Рикус.

— И главное, зачем? — спросила Ниива. — Кес'трекелы не часто удостаиваются внимания художников. В конце-концов, они обычные трупоеды.

— Может, кес'трекелы и трупоеды, — покачал головой Каилум, — но они хитры, как эльфы, злобны, как хафлинги, а размером бывают со взрослого великана. Мне кажется, это, — он показал на скалу, — предостережение.

Они стояли в голом, узком ущелье, где с обеих сторон поднимались к нему отвесные стены изумрудно-желтого кварцита. Каньон был так узок и глубок, что с его дна гладиаторы почти не видели неба. И только одуряющий зной да пунцовые отблески на скалах свидетельствовали о том, что солнце уже поднялось над горизонтом.

Над изображением кес'трекела кто-то вырубил в твердом кварците большую пещеру. Внутри находились домики, построенные из глиняных кирпичей. Снизу Рикус не видел всего поселения — только высокую, в несколько этажей, стену из обожженной глины с множеством квадратных окошек. Окруженная стеной площадка немного нависала над каньоном, и в самом центре располагалось небольшое круглое отверстие.

— Мне кажется, — Рикус, показал на спрятанное в пещере поселение, — что наши воины там.

— Больше им деваться некуда, — согласилась Ниива, оглядывая прекрасно просматривающее в обе стороны ущелье. — Ты полагаешь, местные жители затащили к себе наверх и К'крика, и тех разведчиков, что ты послал вслед за ним?

— Скорее всего, так оно и было, — кивнул мул.

Накануне вечером легион тирян разбил лагерь у входа в узкое ущелье. Помня, что три'крины никогда не спят, Рикус отправил К'крика разведать дальнейший путь. К утру тот не вернулся, и мул послал на поиски пятерых гладиаторов. Когда не вернулись и они, Рикус пошел в каньон сам. На всякий случай он прихватил с собой Нииву и Каилума. К его удивлению, с ними попросился и Стиан.

Они прошли уже две мили вдоль ущелья, и кроме этого скального поселка не встретили ровным счетом ничего подозрительного.

— И как мы туда доберемся? — поинтересовался Каилум.

— А зачем нам туда добираться? — ворчливо спросил Стиан, исподлобья глядя на Рикуса. — Мало того, что ты пренебрег советом гномов и пошел через эти горы, теперь ты собираешься еще и рисковать нашими жизнями из-за три'крина и нескольких гладиаторов…

— Они-то рисковали своими жизнями, — хмуро ответил Рикус. — Рисковали, между прочим, ради нас. А что до гор… это наш единственный шанс добраться до оазиса раньше Маетана.

К'крик видел Маетана. Адепт вместе с большой группой солдат двигался в обход каменистых пустошей в сторону единственного в этих местах оазиса. Рикус решил пойти напрямик.

Но прежде, чем его легион сможет продолжить движение, следовало выяснить, что случилось с разведчиками.

Рикус опустил ладонь на рукоять своего меча. И тут же со всех сторон на него обрушились десятки оглушительных звуков. Ревел в ущелье легкий утренний ветерок. Словно гром, стучали сердца его спутников. Где-то, будто ножом по стелу, пронзительно скрипели кузнечики. Громко шумели оставшиеся у входа в ущелье воины.

Рикусу даже плохо стало. С каким удовольствием он бы отступил меч, предоставив всем этим звукам раствориться в тишине. Но мул крепко сжимал рукоять. Среди обрушившейся на него какофонии он пытался различить звуки, доносившиеся из пещеры наверху. Вот он разобрал голоса, сосредоточился на них и тихонько спросил:

— Кто вы такие? Что вы сделали с моими разведчиками?

Никто, разумеется, ему не ответил, но все остальные звуки сразу отошли на задний план.

Уже через несколько секунд Рикус знал, что сверху на него глядит больше десятка мужчин и женщин. А главным среди них, похоже, был некто по имени Врог. Доносившееся из пещеры щелканье очень напоминало звук, издаваемый жвалами рассерженного три'крина.

Убрав руку с меча, Рикус поднял голову к пещере.

— Врог! — закричал он. — Верни моих разведчиков, и мы уйдем с миром!

В ответ — тишина.

— Кто этот Врог? — спросила Ниива.

— Просто имя, — пожал плечами мул. — Я думал…

Громкий, полный смертельного ужаса крик, не дал ему договорить. Из отверстия в навесе выпал человек. Отчаянно размахивая руками, он полетел вниз. Инстинктивно схватившийся за меч Рикус услышал, как хохочут обитатели пещеры.

Человек падал, словно камень, и вдруг, в нескольких метрах от земли остановился, словно повиснув на канате. Но как ни вглядывались тиряне, веревки они не видели. Человек прост висел в воздухе. Без всякой поддержки.

— Лабан! — воскликнул Рикус, узнав одного из своих гладиаторов.

— Ты в порядке? — спросила Ниива.

— Чуть не помер со страху, — признался воин.

Тут Лабан снова начал опускаться, но теперь гораздо медленнее. Обычно румяное лицо эльфа-полукровки приобрело цвет соли. Налитые кровью глаза чуть не выскакивали из орбит. В остальном тирянин выглядел на удивление хорошо для человека, только что пролетевшего несколько сотен футов.

— Меня прислал Врог, — сказал Лабан, когда ноги его коснулись земли.

— Он приглашает вас в свое гнездо. Встаньте под дверью, — гладиатор показал на отверстие в навесе, — и он поднимет вас к себе.

— Что это за люди? — спросил Рикус, готовясь к подъему.

— Они зовут себя Кес'трекелами, — ответил Лабан. — Это племя беглых рабов.

— Хорошо, — кивнул мул. — Тогда мы легко договоримся.

— Ну, это еще неизвестно, — предостерег его гладиатор. И показав на меч Рикуса добавил — Врог сказал оружие оставить здесь.

Мул нахмурился. Но потом отстегнул Кару Ркарда и протянул ее Нииве.

— Ты знаешь, как им пользоваться? — многозначительно спросил он. Женщина с подозрением поглядела на волшебный клинок и неохотно кивнула.

— Я слышала, что говорил Лианиус.

Ниива коснулась рукояти меча и тут же, закатив глаза, рухнула на колени.

— Тихо! — закричала она.

Рикус тем временем начал подниматься в воздух.

— Прислушивайся к моему голосу, — еле слышно забормотал мул. — Тогда ты услышишь все, что я буду говорить там, наверху.

В ответ Ниива выронила меч и, охнув, зажала уши.

Рикус плавно плыл кверху, и одновременно продолжал нашептывать Нииве указания, как следует обращаться с волшебным мечом.

Ниива снова взялась за рукоять Кары, и на сей раз уже не выпускала ее из рук.

— Вот так-то лучше, — сказала мул. — Теперь, если ты уже немного контролируешь силу меча, сделай шаг к Лабану.

Не отрывая взора от возносящегося гладиатора, девушка сделала, как тот просил.

Рикус облегченно вздохнул и посмотрел на само гнездо. Оно было значительно выше над землей, чем ему поначалу казалось. Его спутники выглядели не больше мизинца, а подъем все продолжался. Обзор из гнезда открывался просто потрясающий. Даже не выставляя караулов, племя Кес'трекелов наверняка замечало пришельцев еще за много миль. Просто выглядывая из окон своих домов.

Но, что более важно, теперь мул видел оба конца ущелья. У одного среди оранжевых и коричневых камней черной кляксой стоял легион тирян. Другой после ровного, прямого, как стрела, ущелья, выходил к желтым барханам пустыни. Именно тот прямой путь, который искал Рикус.

Но вот мул достиг гнезда. Глаза Рикуса, привыкшие к яркому солнечному свету, не сразу привыкли к полумраку.

— Мы с тобой знакомы? — спросил чей-то гортанный голос.

Подняв глаза, Рикус увидел перед собой громадную человекоподобную фигуру, Врог был головы на две выше гладиатора, значительно тяжелее и с более развитой мускулатурой. Одну руку гигант держал вытянутой над головой мула. Блеск золота на указательном пальце наводил на мысль о волшебном кольце, способном поднять или опустить груз.

— Меня зовут Рикус, — объявил мул.

Стоящие вокруг отверстия воины зашептались. Видимо, кое-кто из беглых рабов знал это имя.

Врог пристально поглядел на своих подданных. Снова наступила тишина.

— Мне, наверно, следовало бы выразить тебе свое уважение и восхищение, — сухо сказал Врог. И после небольшой паузы добавил. — Но я подобных чувств не питаю.

К мулу тем временем вернулась его привычная зоркость, и он понял, что предводитель Кес'трекелов — ласк представитель одной из новых рас, время от времени зарождающихся в пустыне. Толстая, грубая кожа оранжевая с серыми пятнами, делала ласков почти невидимыми на каменистых пустошах, покрывавших большую часть Ахаса. На руках Врога было всего по четыре пальца. И на каждом — по острому длинному когтю. Большие оранжевые глаза располагались прямо над плоским, почти квадратным лицом с прорезью рта, из которого торчали крепкие, позолоченные клыки. В былые времена Рикус с удовольствием сразился бы с ласком на арене.

Но сейчас Рикус не стремился померяться силой с Врогом. Он хотел завоевать его дружбу.

Мул шагнул на деревянный пол гнезда. В комнате теперь гладиатор ясно это видел находилось по меньшей мере три десятка беглых рабов разных рас. Страшные шрамы — наверняка наследство обсидиановых рудников Урика — украшали руки и ноги многих кес'трекелов.

Оглядевшись, Рикус насчитал добрый десяток лучников, склонившихся над отверстия в полу. Стрелы наложены на тетиву, луки наизготовку — воины готовы в любой момент открыть огонь по ждущим внизу тирянам.

В одном углу лежал замотанный в красную усеянную шипами сеть К'крик. Кое-где сеть была порвана — три'крин явно не сдался без боя. Глядя на разрывы, Рикус только диву давался мощи челюстей своего разведчика. С такими сетями гладиатор не раз сталкивался на Арене. Их получали из колючих щупалец одного кактуса, который с их помощью ловил проходивших мимо животных и пил их кровь. Такую сеть не то что порвать, разрубить было очень не просто.

Хотя К'крик и лежал связанный, рядом с ним стояли четыре воина с копьями в руках. Чуть дальше мул увидел своих гладиаторов, тоже связанных и с кляпами во рту. Не считая мелких царапин и синяков, они, похоже, не пострадали.

— Ты не причинил вреда моим воинам, — сказал Рикус, закончив осмотр комнаты. — Значит, нам нет нужды враждовать. Воспользовавшись своим колдовством. Спусти нас на землю, и мы уйдем с миром.

Врог приподнял верхнюю губу — то ли злобный оскал, то ли улыбка.

— И не подумаю, — ответил он. — Ты и твои воины можете присоединится к нам. А если нет — выбирайтесь сами. — И он многозначительно поглядел вниз, в дыру. — Выбирайте.

Мул прищурился.

— Стоит ли с нами сражаться? — спросил он. — Мы из свободного города Тира. И хотим всего-навсего пройти через ваше ущелье, чтобы поймать Маетана из Урика.

— А зачем? — поинтересовался старый гном с ужасными багровыми шрамами на руках.

— Чтобы убить, — ответил Рикус. — Владыка Лубар повел на Тир армию урикитов. За это он заплатит свое жизнью.

Стоявшие вокруг Рикуса кес'трекелы одобрительно зашумели. О самых больших в Урике рудниках и каменоломнях рода Лубар ходила недобрая слава. Мул не сомневался, что многие беглые рабы знали о них не понаслышке.

— Пусть себе идут, — проворчал старый гном. — Мы все слышали о восстании в Тире. Кес'трекелам нечего опасаться их легиона.

Кое-кто из беглых рабов поддержал гнома, но их было меньшинство.

— Если уж речь зашла о Маетане из Рода Лубар, — сказала Врог, пристально глядя на мула, — то не тебе, Рикус из Тира, суждено его убить. Ты послал в наш каньон разведчика — молодец, правильно сделал. В результате твой легион не попал в засаду. Направлять на поиски пропавшего три'крина еще пятерых воинов — уже не так мудро. Но заявится сюда самому — это просто-напросто глупо… даже для мула.

— Нам дорога жизнь каждого из наших воинов! — горячо возразил Рикус. И не зря! Мы уже разгромили легион урикитов, вчетверо превосходивший нас по численности.

Мул не упомянул о том, с какой легкостью его легион расправился с маленьким племенем беглых рабов. Угроза и так была достаточно прозрачной.

— Кес'трекелы не так глупы, как твои урикиты, — рассердился Врог. — Если ты и впрямь как ты нас уверяешь, ценишь жизнь своих воинов, то присоединяйся к нам. У тебя нет другого выхода. Иначе мы уничтожим твой легион, как ты якобы уничтожил армию Урика.

Понимая, что напав на Врога, он тем самым обречет на смерть своих разведчиков, Рикус не сдвинулся с места. Хотя и очень хотелось. Да и вообще… в данном случае сражение — не самый лучший выход. Пусть ему удастся, вместе со своими людьми, вырвать из гнезда. Что потом? — Легион пройдет по ущелью, Рикус в этом не сомневался, но потери будут велики. Следовало искать другой путь.

— Если дело дойдет до битвы, и вы, и мы потеряем много воинов, — сказал мул и, решив рискнуть, добавил. — А почему бы вам не присоединится к моему легиону?

— И зачем, спрашивается, нам рисковать своими жизнями ради Тира? — высокомерно спросил Врог.

— Тир теперь Свободный город, — ответил мул, оглядывая столпившихся вокруг рабов. — Если бы будете сражаться с нами, вы получите землю и защиту от работорговцев.

— Земля нам не нужна, — быстро ответил Врог. — Никто из нас не работал на ферме. А что до работорговцев… Здесь они угрожают нам меньше, чем в хваленом Тире. В конце-концов, Урикиты до сих пор не обнаружили нашего гнезда, а где расположен ваш город им известно преотлично.

— Тебе нечего нам предложить, — сказал рыжеволосый юноша.

Вокруг глаз у него были вытатуированы звездочки.

— Железо, — подал голос К'крик. Воины, охранявшие три'крина, застучали по его панцирю копьями, но тот не обратил на это никакого внимания. — Племена беглых рабов любят железо.

— К'крик прав, — улыбнулся Рикус. — Тир может заплатить вам железом.

Даже Врог не мог отказаться от такого предложения.

— Сколько? — спросил он.

— Фунт в неделю за каждую сотню воинов, присоединившихся к легиону!

— Я с вами! — заявил юноша с татуировками.

— И я тоже, — кивнула женщина-мул. Она ухмыльнулась, обнажив в улыбке заточенные, как кинжалы, зубы. — Мне бы очень пригодилось стальное лезвие для топора.

Еще несколько бывших рабов выразили готовность присоединиться к тирянам.

— Мы принимаем твое предложение, — наконец сказал Врог. — Если ты докажешь свою готовность платить.

— Я даю вам слово, — сказал Рикус.

— Из слова топора не сделаешь, — проворчала женщина-мул.

— Если кто-то из вас сомневается в крепости моего слова… — начал горячиться Рикус.

— Покажи нам железо, — объявил Врог, — и тогда все тебе сразу поверят.

— Легионы не носят с собой по пустыне необработанное железо, — отрезал мул.

— А ваше оружие?

— Я не могу обещать вам оружие моих воинов, — покачал головой гладиатор. — Кроме того, у нас не так много стальных клинков.

Беглые рабы огорченно вздохнули. Теперь уже никто не стремился присоединиться к тирянам. Врог осклабился и указал на отверстие в полу.

— Тогда возвращаемся к моему предложению. Или оставайся, или прыгай. Или сражайся, про себя добавил Рикус. Все три варианта казались мулу одинаково неприемлемыми. Даже ему будет трудно справиться с таким количеством противников.

Понимая, что терять ему нечего, Рикус сунул руку за пояс.

— Если король Тира сам пообещает вам заплатить железом, — спросил он, — вы присоединитесь к моему легиону?

— Как мы об этом узнаем? — удивился Врог. — Он что, здесь, вместе с вами?

— Нет, он в Тире. Но вы согласитесь?

Врог отрицательно замотал головой, но тут шагнул вперед юноша с татуировками.

— Рабы караванщиков рассказывали, что король Тира воистину друг порабощенных. Он освободил всех рабов им позволяет им бесплатно пить из колодцев. Если такой человек пообещает, я ему поверю. И пойду сражаться вместе с легионом.

Кес'трекелы одобрительно зашумели. Увидев такую реакцию своих соплеменников на предложение Рикуса, Врог тоже кивнул головой.

— Ладно…

Мул вытащил отнятый у Стиана кристалл оливина.

— С помощью этого камня, — объяснил он, — ты услышишь и увидишь короля Тихиана.

— Я не так глуп, чтобы доверять колдунам, — нахмурился ласк. — Ты, неверное, хочешь меня обмануть.

— Я не колдун, — резко ответил Рикус показав на кольцо Врога, добавил, — у тебя есть кольцо. А у меня — камень.

На это ласк не нашел, что возразить и, вытянув перед собой руку с оливином, мул стал пристально глядеть на зеленый кристалл. Мгновение спустя в его глубине появилось лицо Тихиана. На голове короля красовалась золотая диадема, некогда принадлежавшая Калаку, взгляд был устремлен куда-то вниз, на того, кто, видимо, лежал у его ног. На лице короля застыла гримаса неудовольствия.

— Могучий король! — не колеблясь, позвал его Рикус.

Тихиан поднял взор и ошарашенно уставился на мула.

— Рикус?! — словно не веря своим глазам, прошипел он. — Ты жив?!

— Да, конечно, — отозвался мул.

— А где Агис и остальные?

— Вы что, ничего не знаете? — удивился Рикус. По его расчетам аристократ должен был добраться до Тира еще несколько дней назад. — После того, как мы разгромили армию урикитов, мы с Ниивой повели легион в погоню за их командиром, а Садира с Агисом отправились назад, в Тир…

Только тут мулу пришло в голову, что его друзья, возможно, решили сохранить свое возвращение в тайне.

— Если они уже в городе, — с недобрым блеском в глазах спросил король, — то почему не пришли ко мне? Я бы устроил им торжественную встречу!.. Ну ладно, что тебе от меня надо?

Мул быстро объяснил сделку, которую он пытался заключить с кес'трекелами. Он не рассчитывал, что Тихиан горит желанием помочь. Но король должен понять, что только после смерти Маетана Тир, а значит, и он сам будет в безопасности.

— Я бы с удовольствием пошел тебе навстречу, — протянул Тихиан, гладя пальцем своей орлиный нос, — но где я достану столько железа? — Колдовство кристалла было таково, что только державший его мог видеть и слышать короля. — Железо Тира уже обещано разным торговцам, и у меня нет средств выкупить его обратно. Ты же сам знаешь, что Совет Советников постоянно отвергает все мои указы, призванные наполнить королевскую казну.

Про себя Рикус проклинал пустившегося на откровенный шантаж короля. Однако отвечал мул по-прежнему уважительно и учтиво — ведь его слова слышали беглые рабы.

— Могучий король! Мне кажется, эту проблему мы решим после.

Тихиан улыбнулся.

— Значит, ты поддержишь указ о предоставлении мне единоличного права распоряжаться доходами города?

— Но таких сумм нам не потребуется! — возмутился Рикус.

— Единолично распоряжаться доходом, — ухмыляясь, покачал головой Тихиан. — Боюсь, я вынужден на этом настаивать.

Мул выругался. Скрепя сердцем он прибегнул к излюбленной тактике Тихиана: Лжи.

— Я согласен.

Прищурившись, король оценивающе поглядел на своего главнокомандующего.

— Очень хорошо. Передай кристалл Врогу.

— Воспользуйтесь колдовством или Путем — ну, как в тот раз перед битвой, — предложил Рикус.

Мулу не хотелось доверять врагу драгоценный кристалл.

— Это, к сожалению, невозможно, — немного сконфузившись, признался король. — Тех, кто мне тогда помогал, теперь здесь нет. Если хочешь, чтобы я поговорил с Врогом, дай ему оливин.

Делать нечего, Рикус с неохотно передал ласку волшебный камень и объяснил, как им пользоваться.

— Король? — удивленно и тревожно воскликнул Врог, вглядываясь в глубину зеленого кристалла.

Тишина. Видимо, Тихиан что-то говорил предводителю беглых рабов. Потом Врог нахмурился, бросил на Рикуса настороженный взгляд, и наконец опустил руку с камнем.

— Твой король говорит, что вы не тиряне, — громко объявил Врог. — Он даже готов мне заплатить, если вы никогда не придете в Тир.

Поняв, что выбора у него не осталось, Рикус вполголоса сказал:

— Ниива, прячьтесь. На вас нацелен десять стрел.

— С кем это ты разговариваешь? — удивленно воскликнул Врог.

Но прежде, чем мул ответил, один из стрелков закричал:

— Они переместились!

— Стреляйте! — приказал ласк. И не услышав звона спускаемой тетивы, повторил: — Стреляйте!

— Им не в кого целиться, — спокойно сказал Рикус. — Ниива, пошли Лабана за легионом! Готовьтесь к бою!

— Заткнись! — заорал Врог, устремляясь к мулу.

Один за другим затренькали луки, и Рикус, заглянув в отверстие в полу, увидел маленькую фигурку гладиатора, бегущую к выходу из ущелья. К нему устремились черные линии стрел. Но тут из-за камня, поднялся Каилум. Он взметнул к небу руку, и в следующий миг между гнездом кес'трекелов и землей возникла огненная стена. Стрелы исчезли без следа. Лучники растерянно опустили оружие.

— Вы убьете его? — не отрывая взгляда от мула, прорычал Врог.

— Нет, — за лучников ответил Рикус. — Пришло время решать тебе, Врог.

— Я тебя убью!

— Это будет глупо… даже для ласка, — не отступая ни на шаг сказал мул. — Скоро сюда придет больше двух тысяч воинов!

— Но ты их уже не увидишь, — рявкнул Врог и взмахнул огромной когтистой лапой.

Рикус поднырнул под нее, одновременно шагнув навстречу противнику. Проскальзывал Врогу за спину, мул с силой ударил ласка под коленку. Ноги подкосились, и Врог рухнул на пол.

Прежде, чем Врог успел придти в себя, Рикус уже подскочил к стражникам, охранявшим три'крина. Ударом ноги под ребра он отшвырнул одного копьеносца прямо в объятия другому. Оставшиеся двое стражей бросились в атаку: один на Рикуса, второй на К'крика.

Увернувшись от выпада, мул схватил копье за древко и точным ударом локтя в челюсть припечатал противника к стене. Второму воину повезло еще меньше. Его копье бессильно отскочило от твердого панциря три'крина, а тот, прокатившись по полу, вцепился своему тюремщику в ногу. Ядовитая слюна смешалась с кровью и человек упал, сотрясаемый предсмертной судорогой.

Кес'трекелы хватались за оружие. Круто повернувшись, Рикус острием копья перерезал веревки, связывающие одного из тирян.

— Ласк! Сзади! — услышал он крик три'крина.

Оставив копье освобожденному им гладиатору, мул повернулся навстречу Врогу.

Вытянув перед собой руки и обнажив клыки, ласк прыгнул на Рикуса. В последний момент тот пригнулся, ускользнув от острых когтей, а затем, распрямившись, с размаху ударил плечами в грудь промахнувшегося ласка. Сделав кувырок, Врог с грохотом грохнулся на спину.

Взбешенный необходимостью сражаться с такими же, как и он сам, рабами, Рикус со всей силы ударил своего противника ногой по голове.

— Это глупо! — орал он, нанося удар за ударом.

Череп обычного человека давно бы раскололся, но ласк только мотнул головой и попытался когтями поддеть ногу мула. Когда Рикус отпрыгнул в сторону, он снова поднялся.

— Этот мул мой! — прорычал он кес'трекелам, пытавшимся зайти Рикусу за спину.

Мул не мешал Врогу вставать. Ему вовсе не хотелось попасть в объятья пятнистого гиганта. В этом бое на его стороне были ловкость, быстрота движений и опыт, а не сила мышц.

Гладиатор покосился на К'крика. Шесть рабов, окружив три'крина, рубили его панцирь костяными топорами и короткими мечами с обсидиановыми лезвиями. И все же К'крик бился с ними почти на равных. Он катался по полу, стремясь укусить врагов ядовитыми жвалами. Одна рука у него уже была свободна — видно, кто-то из кес'трекелов ненароком разбурил и так уже порванную сеть. Рядом с копьем в руках сражался один из тирян-разведчиков. Он ловко удерживал на расстоянии нескольких кес'трекелов, давая своим друзьям шанс освободиться из плена. Видя, что Врог снова готов к бою, Мул встал точно перед отверстием в полу.

— Я переломаю тебе кости одну за другой, — прорычал мул. Не злость заставила его произнести эти слова. Врог был силен, но неопасен. Рикус хотел распалить его, чтобы легче поймать в ловушку. — Когда я с тобой покончу, мой легион сожжет это гнездо дотла. Твое племя будет проклинать тебя за то, что ты встал у нас на пути.

— Это вряд ли… — заворчал ласк.

Как мул и надеялся. Врог бросился в атаку. Но, сделав несколько шагов, остановился. Он понял замысел мула.

— Твоя хитрость не сработала, — сказал он.

Рикус нахмурился, вроде бы раздосадованный, но на самом деле все шло так, как ему и хотелось. Приемы опытных гладиаторов никогда не были такими простыми, как казались на первый взгляд. Много раз мул видел, как противник останавливался так же, как это сделал Врог, и в итоге попадался на один из множества маневров, придуманных именно для такой ситуации.

Пронзительно закричав, Рикус прыгнул вперед. С довольной ухмылкой Врог вытянул свои, более длинные, чему мула, руки. Пальцы ласка мертвой хваткой вцепились ему в плечи. Схватив противника за бицепсы (дальше гладиатор, дотянуться не мог) Рикус нажал словно собираясь опрокинуть ласка на спину. В следующий миг, почувствовав, как Врог толкает его обратно, мул уже сам тащил ласка на себя, одновременно падая спиной на пол. Упершись ногами в живот своему противнику, он перекинул потерпевшего равновесие гиганта через себя.

Но в последний момент ласк понял, что все вышло так, как рассчитал мул и, падая, что есть силы оттолкнулся от пола. Сделав кувырок, он приземлился на ноги в шаге от зияющей в полу дыры.

— Ну, и кто кому теперь переломает кости?! — торжествующе вскричал он, видя, что еще один прием Рикуса не сработал.

Вместо ответа, Рикус, прыжком поднявшись на ноги, с лету ударил его ногами в живот. Неожиданный пинок заставил ласка пошатнуться. Отчаянно размахивая руками, он с душераздирающим криком полетел вниз.

Рикус огляделся, ожидая новой атаки кес'трекелов. К его удивлению, никто не собирался на него нападать. Несколько не участвовавших в схватке воинов настороженно следили за мулом, но даже не сделали попытки приблизиться.

Зато остальным тирянам приходилось несладко. Трое из четырех гладиаторов лежали мертвыми среди десятка сраженных ими кес'трекелов. Последний оставшийся в живых тирянин, обливаясь кровью, отбивался от трех противников сразу.

К'крику тоже здорово досталось. Хотя от и сумел высвободить все четыре руки и даже умудрился встать, крепкая сеть все еще опутывала его ноги. Глубокие разрезы покрывали панцирь три'крина. Из некоторых даже сочилась темно-желтая кровь — несколько ударов достигли тела. Вокруг лежало втрое больше мертвых кес'трекелов, чем около четырех гладиаторов. Среди них — и юноша с татуировками вокруг глаз.

Рикус повидал всякое, и кровопролитием его было не удивить. Но теперь ему стало не по себе. Со времени революции в Тире ему не приходилось поднимать оружие На своих братьев, рабов.

— Стойте! — закричал мул. — Рабы не должны убивать рабов!

Сражение и не думало стихать. Видя это, мул подхватил с поля окровавленный короткий меч.

— Стойте или я буду рубить руки!

— Раньше ты умрешь, — услышал он у себя за спиной гортанный голос Врога.

Круто повернувшись, Рикус увидел поднимающегося сквозь отверстие в полу ласка. С кривых клыков Врога капал слюна, на морде застыло кровожадное выражение.

— У меня тоже есть свои приемчики! — вздернул верхнюю губу ласк.

Краем глаза мул заметил блеск золота — кольцо все так же сверкало на толстом пальце Врога. Судя по всему, с его помощью тот и спасся от неминуемой смерти.

Этот дурак виноват в этом, никому не нужном, кровопролитии! Чувствуя, как в нем закипает ярость, Рикус ударил Врога ногой в живот. Тот парировал удар рукой, чуть не сломав мулу кость. Было очень больно, но Рикус улыбался. Теперь кольцо находилось в пределах досягаемости. Резкий удар мечом, и лишившийся трех пальцев Врог, воя от боли, камнем полетел вниз. А один палец с золотым кольцом на нем остался одиноко плавать в воздухе перед мулом.

И тут Рикус понял, что это кольцо жизненно необходимо кес'трекелам. Нет, конечно, они могут поднимать в свое гнездо грузы и друг друга с помощью веревок и блоков. Но в этой пещере нет ни того, ни другого. А раз так, они наверняка привыкли всецело полагаться на колдовство кольца.

Схватив окровавленный палец Врога, Рикус высоко поднял его над головой.

— Стойте! — заорал он. — Или я оставлю вас здесь! И выбирайтесь как хотите!

Рикус не собирался бросать здесь К'крика, но другого способа остановить кровопролитие не знал.

Кес'трекелы, не принимавшие участи в бое, удивленно посмотрели в его сторону. А увидев, что он держит в руках, кинулись разнимать сражающихся.

В живых к этому времени оставался только три'крин.

— У тебя кольцо, — сказал с ног до головы забрызганный кровью старый гном. — Что дальше?

— Я и мои воины покинем ваше гнездо, — ответил Рикус. — А потом наш легион пройдет по ущелью.

Сняв кольцо с окровавленного обрубка, он надел его себе на палец. Как ни странно, кольцо тут сжалось до удобного Рикусу размера.

— Что будем делать? — спросил кто-то. — Убьем его или пойдем за ним? До Рикуса даже не сразу дошел смысл вопроса. Но потом он сообразил, что, убив Врога, он заполучил нечто большее, нежели кольцо. Многие племена выбирали себе вождей именно путем поединка.

— Если я теперь ваш новый предводитель, — сказал Рикус, — то присоединяйтесь к моему легиону.

Наступила гробовая тишина. Мул понял, что допустил ошибку.

— Ты победил Врога в поединке, — покачал головой старый гном. — Поэтому мы позволим твоему легиону беспрепятственно пройти по нашему ущелью. Но ты должен поклясться, что сохранишь в тайне местонахождение нашего гнезда.

— Но я же завоевал…

— Ты ничего не завоевал, — резко сказал гном, оглядывая залитую кровью комнату. — Чтобы управлять племенем, нужны не только приемчики гладиаторов. Ты хороший воин, но больше я о тебе ничего сказать не могу. Итак, ты принимаешь наши условия перемирия?