Анамнез

Глава 8

Синьцзян-Уйгурский автономный район, 25 ноября 2019 года

В лобовое стекло машины настойчиво билась муха, она пыталась пробраться внутрь, долбила в одну точку, где виднелась выбоина от попавшего при быстрой езде камушка, но прозрачная преграда не пропускала насекомое внутрь. Лилинг смотрела за нервным полётом и старалась, чтобы в голову больше не пролезали никакие мысли, но они так же, как и эта букашка, настойчиво пытались пробиться через выставленную броню здравого смысла.

Увиденное в подземелье повергло в шок всех, и сейчас молодые люди сидели опустошённые, вокруг плескались разорванные в клочья эмоции, а на лицах бродила судорога страха, потому что вышедший из-под контроля вирус, который становится невидимой угрозой, носится со скоростью света и сметает всё на своём пути – это одно дело! Но совсем другое то, что создала буйная фантазия очередного безумного учёного, и именно это они сегодня увидели.

– Есть какие-то мысли? – наконец вымолвил Костя и оглядел смотрящих в одну точку Лилинг и Ши Дза.

– Я думаю, что вирус добрался сюда и открыл двери, – после некоторого молчания промолвил китаец, – образно говоря. – добавил мужчина.

Костя устало потёр лицо, царапнул по ладони щетиной и только сейчас вспомнил, что они уже несколько суток нормально ни ели, ни пили и толком не спали.

– Когда мы заходили на этот объект, я увидел комнату охраны. Она должна быть надёжна защищена и автономна. Нам просто необходима передышка, а потом начнём разбираться что к чему!

Лилинг повернула к нему голову и спросила:

– Ты предлагаешь отдыхать, когда из этой лаборатории со стопроцентной вероятностью сбежало то, что здесь создано?

– Лилинг, если оно убежало, то уже не догоним. – покачал головой Костя. – Ты вчера на стрессе слегла, я устал, брат твой еле держится. Для работы и дальнейшего планирования наших передвижений нужна светлая голова, так что предлагаю всё-таки поспать.

– Только машину нужно перегнать поближе к входу. – проговорил Ши Дза.

Внедорожник, хрустко сминая колёсами лесную подстилку, медленно двинулся в сторону лаборатории, тщательно укрытой в густом лесу от посторонних глаз. Костя поставил автомобиль почти впритык к двери, ведущей внутрь, вышел первый и, снова окунувшись в тёмный прямоугольник проёма, остановился на пороге, прислушиваясь к тишине. Но с той минуты, как они с Лилинг вышли из здания подгоняемые страхом, непониманием и осознанием чудовищности человеческого равнодушия во имя непонятной цели, ничего не изменилось. Костя развернулся и поманил Ши Дза и Лилинг, и пока они выходи́ли, подошёл к отсеку, который перекрывал сообщение с нижними цокольным и подвальными этажами, и плотно прикрыл большую бронированную дверь.

Лилинг посмотрела на него, покивала в знак благодарности, подхватила из машины рюкзак и, испуганно оглядываясь, прошла за ним. Костя ещё до этого через стекло осмотрел комнату охраны. Это было просторное помещение, здесь даже была маленькая кухня. По всей видимости, за одной из внутренних дверей находилась спальня, а также туалет и душевая. Охранник ни при каких обстоятельствах не должен был покидать свой пост. И пробраться внутрь было невозможно, потому что этот отсек был надёжно защищён пуленепробиваемым стеклом и забралом внешней и внутренней решётки. Но всё равно что-то произошло, потому что дверь в помещение была открыта и, судя по кровавым пятнам, оттуда кого-то вытащили наружу.

Костя зашёл внутрь, аккуратно заглянул в каждое помещение, посмотрел в окошко, располагающееся позади комнаты, и довольно покивал головой.

– С другой стороны расчищена маленькая площадка и есть несколько автомобилей. Нужно обязательно найти ключи и из нашей машины перенести все вещи внутрь!

– Зачем? – отозвалась Лилинг.

– Если в спешке придётся уходить, чтобы ничего не забыть! И потом не думать, как достать оставленную по собственной глупости сумку, где точно будет лежать что-то важное. – проговорил Костя. – О, здесь есть даже кофе! – он открыл один из кухонных шкафчиков, где ровными рядами стояли банки с чаем, специями и кофе. – Я точно литр выпью.

Ши Дза занялся перемещением багажа из машины в комнату охраны, Лилинг стряхнула с себя мерзкое болезненное оцепенение и принялась рассматривать съестные припасы, чтобы приготовить что-то горячее, а Костя, поискав ключи, вышел через заднюю дверь на огороженную территорию и прикинул, какую из машин взять взамен той, на которой они приехали. Ему конечно, не нравилось легкомыслие, с которым они здесь расхаживали, но дело двигалось к вечеру и болтаться по открытому пространству в густой горной темноте совсем не хотелось. Поэтому Косте хотелось максимально подготовиться сейчас, взять по возможности передышку на одну ночь, завтра осмотреть нижние этажи и потом убраться отсюда подальше.

– Хорошо, хоть электричество есть. Здесь, скорее всего, независимая энергосистема. – произнёс Ши Дза, когда Костя вернулся. – Лилинг уже состряпала кастрюлю супа и сейчас варит макароны. Мне кажется, я никогда ещё так не хотел макарон как сегодня.

– Давай закроем сюда дверь и входную тоже. – Костя поманил его за собой. – Я подготовил нам один из военных внедорожников, они там совсем новенькие стоят, колёса больше и есть оружие. Поэтому завтра уедем на нём.

Костя потянул за массивную ручку, но вдруг замер, потому что увидел в кустах прямо перед собой шевеление.

– Пожалуйста, – послышался слабый голос, – не стреляйте. Прошу вас.

Костя потянулся к кобуре, которую нашёл в комнате охраны и щёлкнул предохранителем. Он немного отступил внутрь, грубо дёрнув за руку пошедшего на голос Ши Дза и громко сказал:

– Встать во весь рост и выйти вперёд! Медленно и без рывков, при неповиновении стреляю!

– Нет, нет, не нужно. – Тонко проговорил мужчина, показывающийся из зарослей. – Я здесь работал, я техник. Меня привезли как электрика и я уже третий год здесь работаю. Пожалуйста.

Перед ними стоял человек, он чуть наклонялся вбок, дрожащие руки были вытянуты над головой, его рот неестественно кривился, и он плакал.

– Ты заражён? – спросил Костя, хотя внешних признаков он не видел.

– Наверное, нет. Можно я опущу руки, – дрожащим голосом произнёс человек, – мне очень тяжело так стоять.

– Хорошо! – Костя кивнул, но внимательно смотрел на нежданного гостя.

– Можно я зайду внутрь? Я очень замёрз. Я прятался в пещере и не знал, куда мне бежать. Они приходят с наступлением вечера, боятся дневного света, хотя, когда сильно голодны, могут выползти и так.

На этих словах Костя напрягся, сбил фокус взгляда с мужичка и просканировал ближайшее пространство, и это была его главная ошибка. Человек сильной пружиной развернулся в прыжке и в долю секунды оказался возле Кости. Между мужчинами завязалась ожесточённая драка. В воздухе мелькали кулаки, руки, ноги, слышалось рычание, но вдруг неожиданную вакханалию прервал вой сирены, и по периметру здания замелькали лампочки.

– В укрытие! – заорал мужичок и первым бросился в сторону комнаты охраны.

Костя замешкался, но, заметив движение в лесу, без раздумий кинулся вслед за человеком, Ши Дза ещё до этого убежал внутрь, чтобы найти оружие и помочь Косте, а Лилинг, увлечённая готовкой и минутой спокойствия, вообще ничего не слышала и была крайне удивлена, когда в помещение ввалились двое окровавленных мужчин, один из которых был её мужем, а второго она точно где-то видела.

– Что случилось?

– Двери! Двери! – возбуждённо проговорил незнакомец, кинулся к пульту и, нажав несколько кнопок, привёл в действие запорные механизмы. Уже через минуту люди были надёжно защищены от внешней среды.

– Ни с места! – целясь в него из пистолета, проговорил пошатывающийся и тяжело дышащий Костя.

– Пошёл ты!

– Ты дебил, что ли? Кто ты такой? – спросил Костя и прижал ладонь к саднящему болью боку.

– Я же сказал. Я техник! – мужчина плюхнулся на стул и посмотрел на Лилинг. – Дайте воды, пожалуйста!

– Не давай ему ничего и не приближайся! – зло сказал Костя.

– Ладно, всё нормально. – махнул рукой мужчина. – Меня зовут Марат. Я из Киргизии, я электрик.

– Мутный ты какой-то электрик. – сверля взглядом Марата, проговорил Костя.

– А ничего что вы на секретном объекте?! Кто знает кто вы? Я с того дня, как эти твари прорвали периметр, места себе не нахожу, а вы вольготно ввалились в мою вотчину, жрать здесь собрались, а, возможно, и жить ещё. Я несколько километров подвалов в обход полз к щиткам, чтобы дверь открыть к охранникам, возвращаюсь, а тут гости на всём готовом. – Возмущённо проговорил он и, пожав плечами, добавил. – Но от этой заразы лучше всем вместе отсиживаться внутри.

– Ты толком можешь сказать, что здесь происходит?

– А ты пестиком в живого человека прекрати тыкать! И давайте пожрём чего-нибудь! Больше сил нет. Здесь сейчас безопасно, а у меня сахар в крови падает.

Костя напряжённо вглядывался в лицо сидящего перед ним человека, слышал громкий дробный стук, раздававшийся за закрытой дверью.

– Мы здесь в надёжном укрытии?

– Да! – кивнул Марат, и в это время на дверь обрушился град ударов.

Алтайский край, 15 апреля 2020 года

По хрупкой наледи, блестевшей тающими гранями в утреннем солнце, тянулся долгий кровавый след – это ночью волки утащили в лес тело мужика, которое, оклемавшийся Волька с профессором, вытянули из дома и бросили рядом с ёлками. Кирилл со вчерашнего вечера лежал на топчане, отвернувшись в стену, Олька старалась собрать оставшуюся снедь на стол и даже не вспоминать о страшном моменте, а профессор с Волькой просто молчали. Один – преисполненный благодарности за спасение своей женщины, другой – переполненный ужасом от пережитого!

– Мальчики, – тихо произнесла Ольга, – идите, я тут по сусекам наскребла.

Мединский с истопником молча поднялись и пошли к столу, а Кирилл ещё немного полежал, потом тяжело перевалился на другой бок, глянул на свои руки, ещё даже не отмытые от крови, и произнёс:

– Это была первая ласточка. Отсюда нужно убираться.

– А куда? – отозвался Волька.

Кирилл молча встал, подтянул непослушную ногу и, глянув на Ольгу, сказал:

– Оль, можешь тёплой воды слить на руки?

Женщина заметалась по кухне, схватила ковшик с горячей плиты, обварила руку, с криком уронила его, потом на секунду замерла и вдруг бросилась в рыданиях Кириллу на шею. Оля размазывала слёзы, стояла, раскачиваясь вместе с мужчиной, тискала его в объятиях и только бормотала одно слово:

– Спасибо тебе за Вольку. Этот ирод его бы добил, спасибо тебе за Вольку.

– Оль. Ты меня в слезах утопишь. А ещё я стоять сильно долго не могу.

Оля отшатнулась, размазала по красным щекам слёзы, побежала набирать в ковшик снег, чтобы согреть воду, и здесь пришла очередь скромным мужским улыбкам и объятиям со стороны Вольки и профессора.

– Мужики, ну хорош меня тискать! – взмолился Кирилл. – Ну ей-богу!

Обстановка в доме немного разрядилась, стало даже свободнее дышать. Кирилл хлебнул горячего кипятка с крупинками чая и вздохнув проговорил:

– Ну, я думаю, никто не сомневается, что вокруг творится какая-то хрень. Поэтому единственное где мы сможем хоть как-то себя защитить – это колония.

– Ты чего! Там же этих странных полно́. – протянул истопник.

– А что ты предлагаешь? Нам здесь забор не построить по мановению волшебной палочки. – покачал головой Кирилл. – И гарантии нет, что если кто-то ещё забредёт, то мы отобьёмся. А там и оружие есть, и припасы, что немаловажно. Так что нужно двигаться в ту сторону.

– А много там таких? – Мединский кивнул в сторону двери, подразумевая вчерашнего гостя.

– До жопы! – зло проговорил истопник.

– Вы знаете, – профессор глубоко задумался и вздохнул, – а мне кажется, я могу найти выход из ситуации. Здесь недалеко есть точка РЭБ и погранзастава.

– Ну, про погранцов я понял, только до них пёху, ого-го! – сказал Волька. – А рэб это чего?

– Это войска радиоэлектронной безопасности. Здесь точно недалеко есть законсервированная часть. В деревне рассказывали, там мужчина один служил.

– Чего-то я про них не слышал. – пожал плечами Волька. – Хотя всех тоже не узнаешь.

– Только как мы их найдём-то? – Кирилл помотал головой. – У ёлок не спросишь.

– Если у вас есть бумажная карта, то я смогу показать. Он мне чертил даже дорогу в ту сторону.

– Зачем? – спросил Кирилл.

– Там есть деревенька, совсем близко, я надеялся найти интересных людей, кто рассказал бы что-то об их обычаях.

Кирилл вздохнул и, немного посидев молча, добавил.

– Ладно, всё равно нам нужно в колонию. Там оружие, бензин, тёплые вещи, а главное – еда. А там посмотрим. Выезжать нужно срочно, пока светло. С собой берём лопаты, лебёдку, ну и всё что нужно, обратно мы не вернёмся. Собираемся!

На самом деле Кириллу было жутко неуютно здесь, после произошедшего. Он прекрасно понимал, что его «покаянная голова» – это глупость, и если бы он не убил мужика, то пострадали бы все остальные, но заглушить скребущее мерзкое чувство вины не мог.

Погрузив в УАЗик всё необходимое, Волька запихал Ольгу на заднее сиденье, сунул ей в руки засуетившегося перед отъездом кота и, уступив рядом с ней место профессору, сел вперёд со словами:

– Всё! Ярослав Андреич, теперь я тебе полностью доверяю, можешь с моей рядом сидеть. Ты мужик надёжный.

Кирилл даже улыбнулся на его словах и оглядевшись тронулся в путь. С помощью лебёдки, цепляясь за ближайшие деревья, к ночи они добрались до того места, откуда можно было проехать в колонию. Направив машину по хорошо укатанной колее, Кирилл вдруг резко затормозил и быстро выключил фары.

– Ты чего? – испуганно сглотнул Волька.

– Дорога укатана!

– Это ж хорошо! – не сразу сообразил истопник.

– Не беси меня. Значит, ездит здесь кто-то! – зло плюнул словами Кирилл.

– Так может быть помощь?

– А может быть, такая же шайка-братья, как недавний гость! – тихо проговорил Мединский с заднего ряда.

В машине повисла тишина, за окнами уже сгустилась тёмная стылая ночь, холод начал потихоньку прокрадываться внутрь. Кирилл долго до боли в глазах вглядывался в ту сторону, где была колония, но там не было движения, нигде не горел свет, и не зажигались прожектора, которые реагировали на движение. Но судя по одиноко горящему фонарю на одной из смотровых вышек, электричество внутри периметра было.

– Ну что? – наконец вздохнул Кирилл. – Попробуем поближе посмотреть что там?

И на этих словах он замолчал, потому что за забором колонии цепью стали вспыхивать лампочки, а это значило, что в сторону ворот кто-то двигался. Кирилл быстро приоткрыл окно и постарался услышать, что там происходит. Шум двигателя, разговоры… Это могло обозначать только одно – там были люди, а вот помогут они им или пристрелят на месте, этого не мог знать никто. Было понятно, что УАЗ с дороги нужно убрать, причём немедленно. Кирилл быстро принял решение и, включив заднюю скорость, стал отползать в густой ельник. По следам, конечно, сразу будет понятно, что недавно здесь проехала машина, хотя в темноте могут и не заметить. Но после вчерашнего надеяться на авось совсем не хотелось.

– Какие у кого соображения, куда ехать? Волька, что здесь рядом есть? – Кирилл остановился, когда они достаточно углубились в лес, чтобы их не сразу заметили с дороги, но и не так далеко, чтобы потом было не выбраться.

– Да, что здесь может быть-то? – Волька почесал за ухом. – Ну, деревня не так далеко и всё. Но туда надо ехать через ту дорогу. – он кивнул в сторону укатанной полосы.

– Не вариант. – Кирилл покачал головой. – Думай, что ещё есть? Нам далеко всё равно не уехать. Топлива не так много, еды нет, да и дорожные условия крайне хреновые. – Мужчина вздохнул и покривился от боли в наливающейся свинцом ноге. – Да и мне отдохнуть нужно, конечность к чёрту отказывает.

– А железка? – несмело вклинилась в мужской разговор Ольга.

Женщина вообще, как заметил Кирилл, предпочитала молчать, особенно после того, как появился Мединский, хотя её суждения порой выручали их в сложных ситуациях. Но она давала свободу Вольке и боялась показаться на его фоне более смекалистой и умной. Наверное, даже не боялась, а просто берегла любимого, чтобы не ранить его чувства.

– Какая железка? – нахмурился Волька.

– Ну, старая. Которую до колонии должны были тащить, а потом забросили, что-то там не получилось.

Волька глубоко задумался, на пошедшем складками лбу отображалась активная работа мысли, и потом он изрёк:

– Есть такое дело, только не могу сообразить, как туда добраться. Там что хорошо, так как она была специально для приёма заключённых, там есть целый бокс с хорошим забором.

– А почему строительство остановилось? – поинтересовался Мединский.

– Это, Ярослав Андреевич, самый важный вопрос сейчас. – язвительно заметил Кирилл. – Самое важное, что там есть стены. Как туда можно проехать?

– А никак. – покачал головой истопник. – Только идти. Напрямки, километр. Ну или из само́й колонии, там дорога есть. Зэков гоняли на стройку и, чтобы не вокруг возить, прорубили трассу. Дорогой-то часто пользовались, иногда поезда даже на ту станцию приходили с довольствием. Потом почему-то перестали. Но ещё полгода назад чё-то подвозили.

В душе Кирилла сразу поселилась некая тоска, он прекрасно понимал, что оставаться на месте нельзя, идти на контакт с неизвестными очень опасно, а пешком они вряд ли дойдут, да ещё и ночью! Снег глубокий, рыхлый, да и от встречи с волками или каким-то другим зверем никто не застрахован. Тем более, что впереди неизвестность.

Кирилл вдруг на секунду провалился в воспоминания. Когда-то они с матерью так прятались от отца: стояли в кустах по колено в снегу, а тот бегал вокруг дома, размахивая топором, и маленький мальчик с женщиной боялись даже пошевелиться, пока едкий холод пробирался по ногам вверх, студил кровоток, а злой ветер мазал по лицу колючими ветвями шиповника, который богато рос у дома и между шипастыми рядами было удобно прятаться. Это было надёжное укрытие для них с матерью, вот только однажды мама Кирилла нашла там свою смерть.

Судя по звуку и загоревшимся сигнальным лампочкам ворота открылись, в расчищенный сугробами снег воткнулись огни фар и из-за забора выползла большая гружёная машина. С пассажирского сиденья неторопливо выпрыгнул мужчина, спокойно закрыл железные створки и, справив нужду прямо на месте, вскочил в кабину с криком:

– Поехали! Может, потемну ещё вторую ходку успеем сделать.

В ответ раздался приглушённый голос водителя, но дальше диалог было уже не разобрать. Машина тяжело развернулась, выехала на дорогу и пошла прямо по направлению к тому месту, где в ельнике прятался УАЗик.

– Всем пригнуться и даже не дышать. – сдавленно сказал Кирилл.

Сам он чуть высунулся из-за руля, чтобы иметь возможность рассмотреть проезжающих и быть готовым, если они всё-таки заметят их машину. Но удача на этот раз улыбнулась, и тентованный грузовичок с громко ржущими мужиками внутри промчался мимо, к счастью, они не заметили, что за обочину скатился след от автомобиля.

Когда вдали затих рокот двигателя, Кирилл быстро завёл машину и сделав резкий рывок удачно выскочил из проваливающейся под колёсами снежной ловушки. Он направил машину прямо к воротам колонии.

Алтайский край, 20 июня 2020 года

Солнце нещадно палило, Эмма сошла с трапа самолёта, вдохнула раскалённый воздух, раздражённо оглядела унылое здание аэропорта и потопала в сторону стоянки такси.

– Мне в Дивнопольское. – наклонилась к одному из приоткрытых окошек женщина.

– Далековато. – повернув голову и, уперев взгляд в свободный вырез декольте Эммы, сказал мужчина.

– Едем или что? – гаркнула женщина, зло запахивая пиджак и выпрямляясь в полный рост.

– Ну, не знаю. – протянул мужчина и усмехнувшись выпустил густую струю дыма в окошко.

– Не знаешь, тогда сиди, жопу дальше отсиживай! – Эмма дёрнула поставленную на асфальт сумку за ручку и пошла по стоянке к автомобилям, где также сидели водители.

– Куда вам девушка? – вдруг пронеслось сбоку. – Я услышал Дивнопольское.

Эмма повернула голову и увидела, что к ней обращается рослый мужчина, закрепляющий рыболовные снасти на внедорожнике.

– Да. А вы таксист? – покосилась на него девушка.

– Нет. В данный конкретный отрезок времени я рыбак и праздношатающийся отдыхающий. Я с вами одним рейсом из столицы прилетел. – приладив к багажнику на крыше длинный чехол, он продолжил. – Я дальше еду, но буду мимо проезжать и могу подбросить.

– А вы не маньяк? – без обиняков спросила Эмма.

Мужчина задумался, пожал плечами и проговорил:

– Слушайте, вроде как нет, – он помолчал, – но если сейчас не съем что-то приличное, то вполне могу сойти за опасный преступный элемент. Так что если не против остановиться пообедать, то могу подбросить.

– Надеюсь, только пообедать?! – проговорила Эмма. – Сразу предупреждаю, что допуслуги за то, что вы меня подвезёте, я не оказываю.

Мужчина покачал головой и открыл водительскую дверь.

– Да я бы и не согласился. Садитесь быстрее. Нужно перекусить и в путь, а то ночью кататься не особенно люблю.

Эмма вздохнула, огляделась в поисках лучшего варианта, но в железных корпусах машин под вяло работающими кондиционерами лениво раскинулись тела водителей и никто не спешил открывать ей двери или выражать хоть малейшее желание везти её к месту назначения.

– Спасибо. – сухо бросила Эмма водителю, когда села на пассажирское сиденье внедорожника.

Мужчина не стал вступать с ней в разговоры и лишь покивал в ответ, направив машину к выезду с парковки. Ловко встроив машину в городской, лениво двигающийся поток, водитель без помощи навигатора стал продвигаться в нужную сторону. Вскоре он припарковался возле отдельно стоя́щего двухэтажного здания, вывеска которого гласила, что здесь есть общепит.

– Мясо едите? – спросил мужчина, поворачиваясь к ней.

– Редко. Не очень люблю.

– Рыбу?

– Случается. – пожала плечами Эмма.

– Тогда заказываю я.

– За себя я заплачу сама. – вдруг проговорила девушка.

– Тогда садитесь за отдельный столик. – спокойно проговорил мужчина, вышел наружу и, захлопнув дверцу, обошёл автомобиль и проговорил в приоткрытое окно. – Я старомоден. – он вздохнул и улыбнулся. – Могу открыть вам дверь и пода́ть руку, если это не будет расценено как домогательство.

– Нет. Не будет. – Эмма устала злиться и сейчас позволила себе ненадолго расслабиться. В конце концов, перед завтрашним мероприятием у неё было время снова надеть маску стервы и накрутить себя.

Еда, приглушённая музыка, неизбитый интерьер ресторана и неожиданно эрудированный и интересный собеседник вывели Эмму из цейтнота последних суетных дней, и она даже смогла оглянуться вокруг и заметить жизнь. Люди неспешно ковырялись в своих тарелках, рассматривали друг друга, общались и было в этом что-то ценное, потому что никто никуда не спешил. Здесь, в отличие от столичных скоростей, жизнь текла намного медленнее.

– Время вроде одно, планета тоже, а вот жизнь идёт здесь по-другому! – заметила Эмма.

– Согласен! Поэтому и приезжаю сюда отдохнуть и душой, и головой, и всеми остальными частями бренной плоти. – ухмыльнулся мужчина. – Я на минуту отлучусь и можем ехать. – Он сыто откинулся в кресле. – Или кофе выпьем перед доро́гой?

– Да! Кофе, да.

Когда мужчина отошёл, то Эмма рассеянно прошлась взглядом по залу и прислушалась к разговорам. Ей всегда было интересно подслушивать, о чём говорят люди. Так ты становился невольным участником реалити-шоу под названием настоящая жизнь.

– Я тебе говорю, он будто сбрендил. – жарко доказывал один собеседник другому. – Мы с Алексеичем поехали договариваться на спецобслуживание, чтобы точилы загонять. Там на много километров никого и всё бы было замазано. У него же за Армейским селом свой автоцех и ценник хороший и всё по чесноку. Там в селе два старпёра осталось, когда бы они того, то Олежек хотел всё довыкупить и большую разборку сделать. А мы ещё в ночи припёрлись. Ходим, фонариками светим, потому что хоть глаз коли, ни хрена не видно! – паренёк оскалился. – Я чуть не обосрался, когда фонариком наткнулся на бледнющее лицо деда. Мы по улице пёхали, а он за забором стоял и качался. Я аж закричал! Правда, от Алексеича леща получил! – он остановился и тише добавил. – Он сказал потом, что в воспитательных целях, но я думаю тоже забздел от неожиданности и с локтя меня приложил.

– Ну и чё дальше? – вяло отозвался спутник, мелкими глотками цедя из запотевшего бокала светлое пиво.

– Чё, чё! Допёхали наконец до мастерской, там хоть лампочка горела одна. Покликали, нет никого. Покликали – фиг, а потом вдруг топот. Так это Олежек на нас бежал, с топором, сука! Мы бегом обратно, а им то ли спирт палёный попался, то ли чё-то ещё. Короче, убрались мы. Решили через несколько дней смотаться, когда протрезвеют все.

– А ты чего сам-то красный как рак? – безучастно спросил сидящий напротив.

– Да не знаю. Труси́т всего с утра. Но дела, братка, дела! Хлебай быстрее и побежали рысью.

Эмма отвлеклась от эпизода чужой жизни на подошедшего провожатого.

– Сейчас принесут кофе и я осмелился заказать вам десерт. Здесь шикарные торты повара делают. Ассортимента нет, зато всегда свежие и разные. Так сказать, под настроение. Не знаю как вы, а я обожаю сладкое.

– Не откажусь, но и не фанатка. – Эмма пожала плечами и вдохнула кофейный аромат, доползший сюда от стойки, где на белоснежное дно чашки ложились первые полосы чёрного как смоль напитка.

Дорога до Дивнопольска была весёлой, и Эмма почти не заметила, как пролетели четыре часа пути. Она даже себе призналась, что ей несколько жаль расставаться с новым знакомым, а потом вдруг поняла, что даже не спросила, как его зовут. Но было уже поздно, она стояла на так называемой центральной улице посёлка городского типа, а внедорожник уже сворачивал за угол в клубах дорожной пыли. Женщина вздохнула, поправила рюкзак на плече и пошла устраиваться в местную гостиницу с обнадёживающим названием «Дом для отдыха». Завтра было много работы и Эмма мечтала выспаться, потому что не спала уже почти сутки.

Утром она еле продрала глаза, потому что всю ночь сражалась с толпой насекомых, которые ползали, летали и разве что не плавали в номере и то лишь благодаря тому, что вода в кране только гудела, но не показывалась, видимо боясь объявления над раковиной, которое гласило: Вода сломана! Колодец у ресторана «Славная пища». Эмма, кое-как умывшись бутилированной водой, поплелась в место с громким названием ресторан, где на летний период столики были вынесены на деревянный настил, укрытый продранным тентом. Она присела за пластиковый грязноватый стол и, вытащив из рюкзака салфетку, протёрла его от пыли.

– Намекаете, что грязно у нас? – рядом материализовалась официантка и стала с усердием тереть поверхность.

– Меню принесите, пожалуйста. И кофе сразу. – Не желая вступать в прения, проговорила Эмма. Ей нужно было сохранить весь ядовитый пыл и злость от проведённой в душной комнате кошмарной ночи.

– Растворимый или сварить? – не двигаясь с места, спросила девушка в смешном белоснежном кокошнике, которых Эмма уже сто лет не видела на официантах.

– Сварить. – сказала Эмма с тяжёлым вздохом.

– Это дороже будет. – проговорила стоя́щая изваянием девушка.

– Прекрасно. Несите.

Официантка неторопливо отплыла в сторону имитации барной стойки и со скучающим видом передала заказ неторопливому бармену.

– Ты чё, вторую смену колбасишь? – спросил у неё паренёк.

– Лялька заболела. Ну или забухала. – равнодушно отозвалась девушка. – Ну, может, и взаправду заболела. Вчера звонила, говорит, трясёт её и как будто изнутри жжёт.

– Точно забухала! – раздражённо нажал несколько раз на кнопку допотопной кофемашины паренёк. – Чё, в субботу поехали к Ваське на хату? Там хоть сарайка свободная, пошпилимся нормально, пока твой в отъезде.

– Поехали. – со скучающим видом отозвалась официантка. – А может, ко мне? А то эта-то не первая кого цепануло. А у Васьки опять шалавы со всей округи будут, ещё заболею, а у меня мала́я возвращается через три дня.

– Ну, давай к тебе. – пожал плечами паренёк и поставил на поднос чашку с дурнопахнущей чёрной жижей.

Спустя полчаса в желудок Эммы поверх отвратительного пойла, который здесь считали за заварной кофе, камнем упал завтрак, и она, чувствуя жёсткую тяжесть и изжогу, поплелась обратно в номер.

– Нужно пережить ещё несколько часов и первым рейсом в Москву. – как мантру проговаривала она одну-единственную фразу, пока ждала начала мероприятия, проводимого здесь сегодня.

Задремав на диване, женщина открыла глаза и поняла, что до назначенного часа остаётся десять минут. Она кубарем свалилась с тянущего ароматом плесени ложа и, напялив поверх футболки ставший мятным пиджак, полетела на главную площадь к зданию администрации.

Продираясь сквозь толпу зевак, Эмма спешно доставала свои бейдж, пыталась открыть на телефоне приложение с диктофоном, потому что необходимый гаджет у неё стащили из сумки почти сразу по прибытии в эту глухомань и ещё пыталась не сойти с ума от отсутствия нормального кофе. Но все эти лишения, как и наполненная клопами гостиница, были не зря, потому что, скорее всего, ей удастся поставить громкую точку в журналистском расследовании, затянувшимся на целых два года!

В Дивнопольское она приехала, потому что здесь сегодня должен был выступать депутат Галашин. Сценарий таких встреч с населением был один, оратор произносит пылкую речь о необходимости строительства в девственных лесах очередного объекта аграрной промышленности, вдохновляет народ рассказами о лучшей жизни, а потом стирает с лица земли звенящую тишину в лесах, ленту реки, вьющуюся за пригорком и заодно подрывает всю экологию края. Но так как речь идёт о строительстве длинного ряда парников, то это, на первый взгляд, никогда не звучит угрожающе. Теплицы были у каждого во дворе и о том, что удобрениями можно просто выжечь почву, на которой за несколько дней, благодаря современным технологиям выращивания, будут зреть овощи и фрукты, люди просто не догадывались.

У Эммы были неопровержимые доказательства того, что Галашин управляемая марионетка. Её коллеги в столице спешно готовили материал, а Эмма должна была здесь на месте задать неудобные вопросы, которые затем на каналах вещания и в социальных сетях будут подкреплены кадрами собранного материала. И сейчас, когда удобный момент уже почти приблизился, и Эмма уже включала камеру, к Галашину подошёл один из его охранников, прервал его пылкое выступление и, что-то сказав ему на ухо, быстро и без объяснений увёл мужчину со сцены в машину.

Эмма даже растерялась от неожиданности. Галашин никогда не останавливался во время своих речей, он был искусным актёром и мог часами лить еле́й с трибуны, и эту его способность щедро оплачивали люди, которым было необходимо такое честное, всегда чисто выбритое лицо славянского типа. А сейчас он просто взял и ушёл! А это значит, что вся подготовительная работа, проводимая среди населения, пошла насмарку, потому что для согласования покупки нужного участка земли и окрестных частных наделов, нужно было собрать множество подписей. Для этого с Галашиным приехал целый штат нотариусов и разносортных помощников, скалившихся улыбками и раздающих подарки.

– Куда он? – грубо спросила Эмма девицу, подошедшую к ней с пакетиком сувениров в пакетике с надписью «Забота о родном крае».

– Я не знаю! Но видимо, сейчас Иван Петрович принимает судьбоносное решение! – выпятила вперёд белоснежный ряд зубов барышня. – Позвольте подарить вам…

– Ой, да заткнись ты! – оборвала её Эмма и стала наблюдать за тем как спешно удаляется на машине депутат с охраной, побросав свою команду.

Вдруг Эмма почувствовала на своём плече чью-то руку, женщина развернулась и упёрлась взглядом в мужчину, стоящего рядом.

– Вы то как здесь? Что рыба не ловится?

– Поехали! – кратко скомандовал он.

– В смысле? – Эмма крайне удивилась такому обращению.

– Поехали со мной. Я специально за тобой заехал. Машина недалеко.

– Мило, конечно, но я как-то не намерена.

Тогда мужчина просто схватил её за руку вытащил из толпы возмущённо переговаривающихся людей и чуть ли не бегом потянул за собой, не давая вынуть руку из железной хватки своей ладони.

– Да вы обалдели, что ли?

– Сядь в машину. Всё расскажу, дальше сама решишь, что тебе делать! – Не останавливаясь проговорил он.

Эмма почувствовала в голосе этого малознакомого человека истинное беспокойство. Она в людях ошибалась редко и ещё тогда, когда они ехали в Дивнопольское, он показался женщине каким-то правильным и рассудительным. Таким, каких сейчас, несущийся на сверхзвуковых скоростях, мир делал редко.

Сев в душное нутро машины Эмма повернулась к нему, и мужчина проговорил:

– В столице неизвестный вирус!

– Отличная новость. – ехидно заметила Эмма. – Фармацевты заработают.

– Нет. Люди в считаные часы теряют рассудок. В Москве паника и эвакуация.

До Эммы медленно доходили его слова! Что же такое должно́ было случиться, чтобы огромный, расползшийся на многие километры организм города парализовала тревога. Эмма была журналистом и прекрасно знала, что никакие катаклизмы не имели права надолго выбить почву из-под ног у работающей машины. Остановишься, умрёшь! Так жили многие мегаполисы. А паника и эвакуация – это что-то из сценария начинающего писаки, который таким идиотским способом пытается привлечь внимание читателя.

– Вы уверены?

– Нет! Это я тебя так экстравагантно приглашаю на свидание. – мужчина распахнул дверцу машины. – Садись!

– А люди? – вдруг спросила Эмма.

– Если я сейчас крикну, что в столице эвакуация, я никому не помогу. Сейчас я могу спасти нас двоих, потому что знаю, куда идти. И я хочу и настаиваю, чтобы ты пошла со мной.

Москва, 20 июня 2020 года

Полуденное марево уже давно очистилось от шлейфа пыли, оборвался клацающий по воздуху звук автоматной очереди, наступила тишина, а Кристина всё ещё слышала страшную мелодию, отбиваемую падающими на асфальт гильзами. Замерев она не могла оторвать взгляда от смертельного танца, кружившего на асфальте людей, и тех, кто ещё не подхватил странный вирус и тех, кто уже перешёл в другую реальность. Она видела, как Толоконников, израсходовав все патроны, машет в воздухе неизвестно откуда взявшимся топором, рубит летящих на него безумцев. Видела, как содрогается в конвульсиях тело мужчины, бежавшего вперёд своей семьи, но принявшего смерть от острия арматуры, на которое он налетел. Его окровавленный рот что-то шептал, и Крис показалось, что она чётко осознала его последнюю просьбу: «Спаси их!». Вдруг Кристина словно очнулась, слетела ватная пелена, и она поняла, что её кто-то трясёт за плечо.

– Что ты сидишь? Вставай! Вставай! – её неловко хватал подмышки Петя Готов и пытался поставить на ноги. – Побежали к машине. Нужно убираться отсюда.

Кристина зло глянула на него, стряхнула неприятно шарящие по её телу руки и оборвала его бессвязный монолог.

– Да замолчи ты! Где девочки?

– Туда убежали, в сторону тоннеля. – Петя снова схватил её за руку и потянул за собой. – Пойдём, пойдём.

Кристина увидела, что Толоконникова плотным кольцом окружают окровавленные и обезумевшие тела, тянут в сторону полковника руки, и вскоре он совсем исчез из вида. В этот момент в сердце девушке словно вонзили штырь, она приклеила к своему рту ладонь, чтобы не закричать и стояла не двигаясь несколько секунд, потом взгляд упал на стоя́щую на коленях и закрывающую своим телом ребёнка женщину. Кристина оттолкнула Готова, подбежала к ним, тряхнула отчаявшуюся родительницу за плечи и крикнула:

– Уходим! Нельзя сидеть! Просто нельзя!

Видимо, отчаянный крик Кристины дал немного сил, женщина подняла на неё глаза, тяжело впечатала руку в асфальт и стала вставать. Крис подхватила ребёнка и, ещё раз бросив взгляд на кишащее ужасом кровавой расправы пространство, кинулась бежать в тоннель. Вскоре тёмная прохлада бетонного коридора приняла их, укрывая от чужих глаз, впереди замаячила машина, в которой сидели перепуганные девчонки, и люди поспешили туда.

– А где Кирилл? – Спросила Крис, когда они оказались уже внутри автомобиля, и Готов, севший за руль, завёл мотор.

– Не знаю. Он мне сказал, беги и спасай женщин. Я и побежал. – отрывисто произнёс Петя и рванул с места к виднеющемуся впереди светлому пятну другого выхода.

Кристина огляделась и вдруг поняла, что буквально за секунды возле неё появились новые, совершенно чужие лица, сейчас объединённые общей бедой. А главное, что она навсегда потеряла мужчину, в которого умудрилась влюбиться. Она даже не знала, что так бывает, что можно встретить человека, пропитаться им, отдать ему свою душу и сердце, а потом в секунду потерять его и остаться в одиночестве навсегда. Девушка глядела в одну точку, смотрела, как мимо проносится обочина дороги, на которой изредка встречались бредущие, растерзанные болезнью тела, ищущие свою жертву.

– Странно, почему одни ходят, а другие лежат? – вдруг раздался голос в тишине салона, до этого нарушаемый только урчанием мотора.

– А куда мы едем? – вдруг очнулась Кристина.

– Ко мне в деревню. А чего ещё делать? – Петя немного снизил скорость, пытаясь разглядеть, есть ли проезд в заторе машин, стоящих впереди.

– Разворачивайся! – вдруг жёстко сказала Кристина.

– Зачем? – Готов нахмурился и остановил автомобиль, потому что из-за баррикады автомобилей стали появлятся тела заболевших.

– Вот поэтому! – выдохнула Кристина, постучав по лобовому стеклу указательным пальцем. – И потому что мы проехали мимо колонны военных авто, где есть необходимая нам карта. И там, кстати, машины надёжнее, чем это ведро с болтами!

– Ну, надо было сразу говорить, а не тупить в окно! – огрызнулся Петя. – Где я здесь развернусь-то? – он печально глянул на разделительную полосу и развёл руками. – Да и в обратку там на съезде тоже скопление машин.

Кристина молча взглянула на него и вздохнув произнесла:

– Если ты сейчас развернёшься прямо здесь, и даже если ты поедешь против движения, я думаю, что никто тебя не осудит. – спокойно сказала девушка.

Готов внимательно посмотрел в сторону Кристины, поглядел на притихший задний ряд и вдруг произнёс:

– Я, видимо, ещё живу в каком-то реальном мире. Точнее, ещё несколько часов назад он был для меня реальным, сейчас я вообще перестал что-либо понимать.

– Я думаю, не ты один. Но если мы не двинемся с места, то настоящая реальность придёт сюда. – сказала Кристина, напряжённо вглядываясь в скопление «долбиков», которые выползали из-за автомобилей и смотрели на неподвижно стоя́щую машину. – Они пока не поняли, что мы здесь. Бегают они быстро, так что предлагаю собраться и быстро убираться отсюда.

– А колонна на какой дороге стоит? – спросил Готов.

– Возле аэропорта.

Безмолвный автомобиль ожил, двигатель застучал, заработала вся система жизнеобеспечения и охваченные огнём болезни существа, ещё недавно бывшие людьми, бросились его догонять. Поля и Вика молча смотрели в окно расширенными от ужаса глазами, женщина, вырванная с поля битвы перед туннелем, наклонила голову, закрывая ребёнка и еле шевеля губами молилась, а Кристина просто смотрела вперёд, она не хотела лишнего страха, она уговаривала себя, что всё будет хорошо.

Удачно проскочив весь отрезок пути в обратном направлении, Готов остановился на повороте, где можно было свернуть к колонне. Он огляделся и, кивнув вперёд, проговорил:

– Кажется, здесь можно проехать, но там есть узкий участок и всё время машин до жопы. Прям бесит, когда на работу едешь. А можно через лес мотануть, я там тропинку знаю, по ней обычно пробирался. Но опять же, что там, никому не известно.

– Давай ближе подъедем да посмотрим. – пожала плечами Кристина и глянула по сторонам. – Скоро вечер.

– Ну да. Нужно какое-то более надёжное укрытие, чем машина. – покивал Готов.

Ветер гнал с востока непогоду, небо было заштриховано синими пятнами дождевых туч, и день клонился к закату. На заднем сиденье тихо хныкала Поля, Вика успокаивала подругу, гладила по голове, но видно было, что сама еле держится.

– Как вас зовут? – спросила Крис у незнакомки.

– Меня Лида, а это моя дочка, Лада.

– Лида и Лада! – вздохнула Кристина и задумалась. – Я не знаю, что делать. Просто там карта, на ней указано безопасное место, где можно укрыться. Там люди, военные и вообще те, кто знает, как поступать в подобной ситуации.

– Чтобы знать, как поступать, нужно это всё прожить. Всё остальное – теория, на которую тратятся деньги налогоплательщиков. – вдруг зло сказал Петя. – А вас я узнал! Вы же жена этого, – он пощёлкал пальцами, – ну того, который часто с экранов говорит о том, как надо жить. Вы же актриса.

– Это сейчас так важно? – Кристина посмотрела на него.

– Да! Вот почему ты знаешь, куда ехать, а простые люди не знают? А? – маленькие глазки Готова сузились, лицо слегка побледнело, а кончики ушей стали красными.

– Я, по-моему, с вами в одной машине!

– А вот это мы как раз сейчас и исправим! – вдруг выкрикнул он, выскочил из машины и бросился к двери Кристины.

Девушка быстро среагировала, вдавила кнопку на двери вниз, перескочила за руль, заблокировала и этот подступ и, вжав педаль газа в пол, рванула в сторону. Она увидела промелькнувшее, растерянное лицо Готова, остановившегося в попытке бежать за ними и лишь разочарованно глядевшего им вслед. Кристина остановилась, дала мужчине возможность подойти поближе и, приоткрыв на несколько сантиметров окно, сказала:

– Ну что, народный мститель, будем дальше на мне отдуваться за дела моего уже бывшего супруга или искать выход из ситуации вместе?

Готов чиркнул по лицу Кристины злым взглядом, дёрнул за ручку и, поджав губы, задумался:

– Ладно, прости. И правда, не время и не место! Давай я за руль сяду. Чего-то меня переклинило!

– Нет, за рулём теперь я! – покачала головой Кристина.

Петя помялся несколько секунд, поморщился и булькнул в ответ:

– Ладно! Рули.

Кристина открыла двери, Готов плюхнулся на переднее сиденье, обернулся на задний ряд и произнёс:

– Учитесь девочки, как нужно гнуть простой народ! Видите, как она в бараний рог меня скрутила!

После этих слов Крис словно провалилась в тошнотворное тёмное забытье, мучившее кошмарами, криками и никак не дававшее вырваться на поверхность.