Анжелика

Бабушка уже спала.

Мы на цыпочках прошли в комнату и стали раздеваться.

— А расскажи, — спросила Анжелика, — что ты чувствовал, когда ввел член в попу Вики?

Я рассмеялся от официозности формулировки. Член, кстати, вновь стал помаленьку подниматься.

— Этого не объяснить, — сказал я, стягивая псевдоджинсы.

На Анжелике были настоящие джинсы, она сидела, обнаженная до пояса, пальчики ее ножек были прекрасны. Не менее прекрасна была и ее грудка с крошечными сосками. Они были такие маленькие! Но держались строго горизонтально, в отличие от сисек так называемых опытных женщин.

— Понимаешь, Анжелика… — Я задумался. Как это описать? Как описать девочке, что такое подростковый член, и что он чувствует, погружаясь в лоно (или не в лоно, а в альтернативную дырочку случайной знакомой на пляже?) — Это такая штука… Ну, поебаться — значит поебаться.

Мы пользовались этой матерной терминологией за неименим другой. Невинные дети. Слово «сношение» мы не употребляли, поскольку оно вызывало ассоциации с каким-то министерством. Другие медицинские понятия грозили разрушить нашу доверительную атмосферу, установившуюся между нами.

Сколько раз я мысленно сношал Анжелику!.. О, эти сладострастные мечты! Она заменяла мне в фантазиях все — я чувствовал себя султаном в собственном гареме, и был попросту счастлив.

Анжелика спустила штанишки, затем совсем сняла их и осталась в одной лишь нижней части купальника — лифчик сняла еще на пляже. Хотя зачем он был ей нужен?

— Отвернись.

Я отвернулся.

— Можешь поворачиваться.

Ого! Мной командуют!

Эх, знал бы я тогда, чем кончаются такие реплики…

Девочка сняла глухо-черные портки старорежимного купальника и натянула на не очень-то широкие, голые детские бедрышки практически прозрачные узкие трусики. Я, конечно, отвернулся честно, но не совсем, поэтому смутно видел Анжу.

Девочка в одних лишь откровенно просвечивающих трусцах сидела на металлической кровати. Как мне хотелось поцеловать эти изящные сосочки, поласкать языком миниатюрный пупок, спутисться, поцеловать небольшие и притом изящные коленки, погладить голые ноженьки и жадно присосаться, всхлипывая от удовольствия, к босым пальчикам ее ног.

У меня снова стоял.

— Нет, ну все-таки расскажи, — настаивала Анжелика.

Меня опять разобрал смех.

— Ну как тебе объяснить? Да даже пытаться не буду!

— Тогда… — сказала Анжелика…

Я понял сюжет на манер анекдотического ковбоя. Вот такое завершение истории! Хотя еще далеко не совсем.

Начал водить своей голою залупою по нежным детским сисечкам ребенка, затем по лицу подружки. Она схватила пенис и начала в нем купаться! Да, она купалась в нем, моя штуковина была для нее попросту морским прибоем. Анжелика нежно водила по лицу пенисом, изредка его поцеловывая. Я вновь был готов кончить.

Не говоря ни слова, я сдернул с Анжелики подобие трусов, положил на спину и вошел. Этот вход был куда более проблематичен, нежели внитие полового органа в попку Вики. Анжелика пискнула, но я зажал ее рот ладонью. Целочка лопнула без труда.

Я поебал девочку. Мне было по кайфу с ней совокупиться. Крови практически не было.

На этом вроде бы и все…

На железной односпальной кровати было тесновато, но в принципе приятно.

Анжа, девчоночка, положив голову на мое плечо, уснула. А мне не спалось.

Вышел на крыльцо. Обломок луны еле-еле светил между довольно-таки густо растущих сосен.

Пойду-ка я тоже спать.

Было тихо и сине.