Махинации со статистикой

Вслед за фактами мы рассмотрим числа, так как разнообразные махинации со статистическими данными даже породили анекдот о том, что есть три типа лжи: ложь, наглая ложь и статистика. Именно поэтому мы выделяем в отдельный раздел варианты махинаций такого рода.

Некорректное суммирование

Хорошим примером такой махинации может быть известное «растроение Рабиновича». Один расстрелянный карателями человек одновременно был занесен в списки ликвидированных евреев, казненных коммунистов и выявленных пособников партизан. В результате при анализе гестаповского отчета о том, что было уничтожено сколько-то евреев, сколько-то коммунистов и сколько-то пособников партизан, цифры просто суммируются, и выпускается из внимания факт, что один и тот же человек мог быть включен во все три списка.

Некорректные экстраполяции

Наиболее явный пример – то, как были получены цифры в миллион + жертв голода в Северной Корее. Не имея возможности вести статистику таких жертв в каждом регионе, западные эксперты взяли % погибших от голода и последствий наводнений в одном из наиболее пострадавших от стихии районов, а затем распространили этот % на население всей страны.

Другой пример — пресловутые 2 миллиона изнасилованных немок в конце Великой отечественной. Дело примерно было так. Были взяты данные двух больниц (не родильных домов) и оттуда выбрана статистика женщин, которые сделали аборт после изнасилования. Затем был выбраны в целом произвольные модификаторы (20%) относительно того, какой % сделавших аборт составляет от общего числа изнасилованных. Таким образом, общее число изнасилованных было увеличено в 5 раз, после чего определено условное число изнасилованных «на районе». Затем уже эти данные по аналогии с северокорейскими жертвами голода распространили на всю страну.

Некорректный отбор данных

Точнее – неучет факторов, которые могли повлиять на появление таких статистических данных. К примеру, 88% проголосовавших за Саакашвили в «демократической» Грузии западные СМИ объясняли небывалым единением граждан вокруг своего лидера. Между тем, такой же % голосовавших за партию власти в некоторых регионах России они объясняли исключительно фальсификациями и небывалым использованием административного ресурса. Так же неверно было бы предполагать, что 99,98% проголосовавших за нерушимый блок коммунистов и беспартийных делали это только по идейным соображениям. То есть речь идет о том, что во всех приведенных случаях не стоит воспринимать приведенную статистику как целиком добровольное волеизъявление народа.

Второй пример опять же связан с немками. Гитлеровская Германия вплоть до конца войны жестко запрещала аборты. В конце войны исключение было сделано только для тех, кто забеременел в результате изнасилования представителями низшей расы. В такой ситуации большое число женщин, желающих сделать аборт, было вынуждено позиционировать себя как жертв такого насилия, часто называя насильниками «монголов», которые для немца все на одно лицо и потому опознать насильника в ходе возможного дознания нереально. Еще один момент, «инициировавший» рост таких «жертв»: уже после официального окончания войны одна из немецких клиник выступила с безусловно гуманистической инициативой, объявив, что женщинам, доказавшим, что они являются жертвами насилия, аборт будет сделан бесплатно. В результате к реальным жертвам насилия прибавилось достаточное число, кто просто сумел воспользоваться ситуацией и заявить о себе как о такой жертве.

Некорректная выборка

Нередко манипуляции со статистикой связаны с использованием некорректных критериев выборки. Наиболее простой вариант связан с числом участников и тем, кого опрашивали. Между тем, чтобы результаты опроса были валидными с точки зрения статистики, число его участников должно быть более 200, а их состав – относительно разнородным. Если опрос выполнен только среди студентов, членов относительно узкого Интернет-сообщества и т. п., то он будет отражать мнения именно в этой среде и выдавать его результаты за общественное мнение вообще некорректно.

Но я не раз наталкивался в Интернете на аргументацию категории «выборы сфальсифицированы, потому что ни я, ни кто-либо из моих пятидесяти знакомых не голосовал за партию А, а она получила наибольшее число голосов». Хотя это все та же статистическая ошибка, связанная с некорректной выборкой.

Пример более сложный, когда неверная выборка используется как основание для неверных выводов взяв подборку фамилий наиболее известных сексуальных маньяков, часть которых имеет или украинские фамилии, или является украинцами по национальности (Чикатило, Сливко, Ряховский..), ангажированный человек вполне может сделать вывод о генетической предрасположенности украинцев к изнасилованиям и убийствам на сексуальной почве.

Иной вариант. Некий сетевой деятель, желающий доказать выдающуюся роль евреев в Великой отечественной войне, опубликовал чрезвычайно подробный, с его точки зрения, список евреев-военачальников и евреев-героев Советского Союза. Даже если вынести за скобки тот факт, что значительная часть этих людей с точки зрения самоидентификации воспринимала себя не столько как евреев, сколько как граждан СССР, в список попали почти все военачальники, чья фамилия заканчивалась на «-ский», в том числе, например, поляк Рокоссовский. В дальнейшей дискуссии указанный патриот пытался защищать свою позицию тем, что «в условиях сталинского антисемитизма» все эти люди записывались русскими и поляками, в то время как на самом деле они были евреями. Но дальнейшее разбирательство показало, что, желая «нагнать» статистику, человек этот опирался не на официальные анкетные данные людей, а просто выбрал те фамилии, которые, с его точки зрения, могли быть еврейскими. Когда этому человеку показали фотографии некоторых из тех лиц, кого он считал евреями, он заявил: «Да, не каждый еврей имеет семитские черты».

Для меня такой человек ничем принципиально не отличается от тех оголтелых антисемитов, которые очень тщательно выбирают «еврейскозвучащие» фамилии во властных структурах, доказывая таким образом существование во власти жидовского заговора, направленного на уничтожение России и русского народа.

Некорректные приемы сравнения данных

Наиболее явный пример передергиваний в этой области — сравнительная характеристика потерь советской и немецкой армии во время Великой Отечественной войны, призванная доказать факт, «заваливания трупами». При этом, однако:

1. К собственно военным потерям добавляются потери среди гражданского населения Советского Союза.

2. У «немцев» считаются потери только немецких частей без учета их многочисленных союзников. Между тем под Сталинградом из пяти противостоящих нам армий немецких было только две, остальные – румыны и итальянцы.

3. При этом категория «пропавших без вести» учитывалась при определении советских потерь, но не считалась при определении потерь немецких.

4. Приводятся данные о потерях в нашем народном ополчении, но игнорируются данные о потерях в немецком фольксштурме на завершающем этапе войны. Впрочем, это может быть связано с тем, что в это время статистику потерь уже никто не вел.

5. Полицаи и пособники полицаев, бывшие граждане СССР, воевавшие на стороне немцев и уничтоженные Красной армией или партизанами, записаны в советские, а не немецкие, потери.

Похожий пример манипуляций со статистикой замечен при оценке численности армий сторон перед началом Корейской войны. У северян считают как собственно военнослужащих КНА, так и внутренние войска, и иные вооруженные формирования, включая милицию. У южан же учитывают только собственно армию, а полиция и многочисленные полувоенные формирования типа Молодежных корпусов остаются за скобками. В результате получилось, что северокорейская армия обладала почти двукратным превосходством. Однако если и на юге посчитать всех, а также принять к сведению, что непосредственно в войне принимали участие далеко не все, «зачисленные в северокорейскую армию», реальное численное превосходство северян становится гораздо меньшим.

Еще пример. Борцы с нелегальной эмиграцией с Кавказа и из Средней Азии очень любят ссылаться на статистику преступлений, совершенных приезжими из стран СНГ. Однако в эту статистику входят и преступления, совершенные выходцами из Украины, Белоруссии и Молдавии, и пока нет более подробного анализа, в котором бы приводились данные о статистике преступлений применительно к каждой диаспоре, использование этих данных корректно не полностью.

Нередко махинации со статистикой связаны с выбором критериев для сравнения. Особенно если приходится сравнивать стороны, имеющие ассиметричные параметры. К примеру, налицо две системы — СССР и Германия, которые по наблюдаемым технологическим параметрам далеко не равноценны: СССР превосходит Германию по людским ресурсам, производству основных стратегических материалов (стали, химикатов и т. п.), общему промышленному производству, военной промышленности, а также — численности Вооруженных Сил, их материальной обеспеченности.

Однако СССР однозначно проигрывает Германии по: уровню образования населения (а значит, и качеству солдат); качеству подготовки рабочих и количеству и качеству подготовки ИТР; уровню развития высоких технологий (точная механика, оптика, приборостроение, моторостроение, алюминиевая промышленность); уровню подготовки офицерского состава и боевому опыту войск. Еще один пример, некорректной статистики — это сравнение целого с частью. Наиболее часто такое встречается при спорах о Второй мировой, когда военно-стратегический потенциал всего СССР или всей Германии (в зависимости от точки зрения сравнивающих) противопоставляют только тем войскам противоположной стороны, которые были сосредоточены на границе и принимали непосредственное участие в начале войны.

А при сравнении военной техники сторон часто используется сравнение экспериментальных параметров с реальными. С одной стороны приводятся реальные ТТХ серийной техники, а с другой — заявленные ТТХ экспериментальной. На человека, не знающего, что 90% экспериментальной техники так и остается в экспериментах, а 90% оставшейся не дает заявленных ТТХ и близко, это производит впечатление.

Приписки и откаты

Суть этого приема общеизвестна, но хочется отметить, что приписки иногда осуществляются на нескольких уровнях, и статистические данные растут как снежный ком. При этом не всякий исследователь, ознакомившийся с подобными итоговыми данными, берется разобраться в том, как они были получены.

Обратным вариантом приписки является неучет «откатов» и других феноменов, связанных с коррупцией. В результате, скажем, если на реализацию какого-то проекта было выделено 2 млрд. руб., это совсем не означает, что именно эта сумма была на него потрачена, а следует учитывать уровень коррупции. В отдельных случаях вполне вероятно, что собственно на реализацию проекта будет потрачено всего лишь десятая часть выделенной на него суммы.

Подмена одних данных другими

Здесь, конечно, можно найти очень много примеров, но я остановлюсь на двух. Во-первых, это оценка количества политзаключенных в КНДР. Здесь с одной стороны, в политзэки записывают всех заключенных вообще, с другой – игнорируется интересная деталь. Многие авторы путают лагеря для преступников с лагерями для «враждебных элементов», куда переселяют «членов семей изменников родины (в случае ареста главы семьи по политическому обвинению, вся семья также подлежит немедленной высылке)», или высылают в административном порядке за неполитические проступки. Условия жизни там весьма суровы, но по уровню содержания не столько Гулаг в чистом виде, сколько лагерь для спецпереселенцев. Между тем, так как автор самых известных за пределами КНДР воспоминаний заключенного провел 10 лет именно в таком заведении, эти лагеря тоже записывают в «Гулаг».

Другой пример – статистика апологетов Холокоста, касающаяся того, сколько евреев было убито Гитлером. В целом ряде случаев речь шла не о собственно жертвах геноцида, а о тех евреях, которые умерли на оккупированной немцами территории за время гитлеровской оккупации. В результате жертвы Холокоста оказались даже в Дании, хотя точно известно, что все датские евреи были организованно переправлены в нейтральную Швецию.

На грани манипуляций числами и психологического воздействия на аудиторию можно отметить ложное выставление верхних и нижних границ, которое часто сопровождается игрой с умолчаниями. Наиболее явно это видно в цитатах типа: «Корпус потерял сотни человек личного состава» или «От химического оружия Саддама Хусейна погибло до 100 тысяч курдов». Теоретически «до ста тысяч» воспринимается обычно как 99,…, но на деле «до 100» означает только «менее 100». При этом с формальной точки зрения автор высказывания прав. Это же относится и к «сотням», хотя, условно говоря, 2 сотни и 9 сотен, вмещающиеся в такое определение, цифры очень разные. Но обычно в голове человека при словах «сотни погибших» возникает образ многих сотен, а не двух.

Загрузка...