Анубис

Глава 8

Анубису понравился Исаак. Ребёнок был умным и заставил Тахиру улыбнуться. Они вместе смотрели на кошачью мумию, Исаак задавал Аарону вопросы. Ему было не больше восьми лет, и он не по годам развит. С ним тоже было что-то не так; мальчик выглядел так, как будто ему было плохо. Это беспокоило Анубиса почти так же, как и Рану.

Улыбка женщины была приветливой, но в её глазах было что-то расчётливое. Они не были такими тёплыми, как у Тахиры. Она была прекрасна, как ложь, и он почти мог видеть напряжение, которое молодая женщина вызывала, по плечам Тахиры.

Анубис знал, что ещё слишком рано судить, не зная её. К сожалению, Анубис умел судить лучше всего, и он знал, что Рана Эскандер что-то скрывает. Если бы у него был Ка, он смог бы увидеть всю форму её души и каждую тайну, которую она когда-либо скрывала.

Аарон оставил их рассматривать артефакты, пока руководил последней работой. Анубису нравилось находиться среди объектов прошлого, вещей, которые казались ему знакомыми. В отличие от всего остального мира, в котором он проснулся.

— Почему мумии приятно пахнут? — с любопытством спросил Исхак.

— В процессе мумификации использовали ароматические масла и смолы, — объяснил Анубис. — Раньше кошек приносили в жертву Баст.

— У неё была кошачья голова, — сказал Исаак.

— Верно.

Он пожал плечами.

— Мне всегда больше нравился Анубис, потому что он был собакой. Кошки — не плохие, но собаки — замечательные.

Анубис ухмыльнулся.

— Ты мудрый и благородный ребёнок.

— Я мало что могу делать, кроме чтения, поэтому знаю много всего.

— Не мог бы ты сказать мне, почему тебе кажется, что ты ничего не можешь делать, кроме как читать? — мягко спросил Анубис.

Исаак кивнул.

— Моё сердце разбито.

— Моё тоже, — признался Анубис.

— Действительно? — лицо мальчика утратило некоторую печаль.

Анубис постучал себя по груди и кивнул.

— Мне чего-то не хватает. Всё время кажется, что всё не так. Я не знаю, как это исправить.

— Я тоже. Доктор, возможно, сможет тебе помочь, хотя не думаю, что он мне очень помогает. — Исаак отвернулся. — Мама идёт. Не говори ей, что я тебе сказал. Ей не нравится, что меня всё время тошнит.

Это правда?

Анубис почувствовал вспышку раздражения, но скрыл её. Рана была сестрой Тахиры, и он не стал бы рисковать чем-либо расстраивать Тахиру.

— Вот и ты. Полагаю, нам лучше идти. У тёти Тахиры много работы. Спасибо, что балуешь его, Анубис, — ласково произнесла Рана.

— Он сказал, что я мудрый и благородный ребёнок, — сказал Исаак Тахире.

— Иди сюда, о, благородный. — Она обняла его и целовала его лицо до тех пор, пока мальчик не начал извиваться, хихикая и пытаясь вырваться.

Анубис улыбнулся, лёгкая привязанность пронзила древнюю рану. В детстве его никто так не любил, и он не мог сдержать укол ревности, который ощущал.

— Приводи его в любое время, Рана. Он просто великолепен, — промолвил ей Анубис.

Рана рассмеялась.

— Это сейчас ты так говоришь, но, когда он пристанет к тебе со своим семисотым вопросом, ты можешь чувствовать себя по-другому.

Брови Анубиса сошлись вместе.

— С чего бы мне это чувствовать?

Улыбка Раны померкла, но она быстро взяла себя в руки.

— Было приятно увидеть вас обоих. Удачи с дождём.

— Приходи ко мне поскорее, маленький человечек, — сказала Тахира Исааку и наконец отпустила его. Анубис стоял рядом с Тахирой, наблюдая, как мать и сын возвращаются к машине.

— Спасибо, что ты так хорошо к нему относишься, — произнесла Тахира, не глядя на него.

— Он восхитительный. Он вообще не приставал ко мне, несмотря на то, что говорит твоя сестра, — заверил её Анубис.

Тахира устало вздохнула, выразив ему то, что она думает о своей сестре.

— Рана не понимает никого из нас. Он умный ребёнок, но больше похож на меня, чем на неё. Иногда она странно завидует этому, но большую часть времени она расстраивается, потому что не может дать ему ответы, которые Исаак хочет.

— Неужели у него и правда проблемы с сердцем? Он сказал мне, что оно у него разбито.

Тахира кивнула.

— У него порок сердца. Я удивлена, что он что-то сказал. Обычно Исаак скрывает это от незнакомцев.

— Может быть, он узнал родственную душу. Я сказал ему, что моё сердце тоже разбито. Мы поняли друг друга, — произнёс Анубис, решительно кивнув.

Тахира одарила его улыбкой, которая поразила то, что осталось от его сердца.

— Это было любезно с твоей стороны.

— Правда, что я твой любимый бог? — спросил он. Её глаза сузились.

— Так я тебе и сказала, — высокомерно ответила Тахира и направилась обратно под дождь. Анубис тихо рассмеялся и последовал за ней по грязной тропе к гробнице Вахти, где люди пытались починить металлическую дверь.

— Позвольте мне помочь, — сказал Анубис, осторожно отодвигая одного из старших землекопов с дороги.

— Её нужно надеть в эти петли, — проинструктировала Тахира. — Будь осторожен со своей спиной.

— Не волнуйтесь, доктор Эскандер. Я силён, как бог. — Анубис подмигнул ей и помог поставить дверь на место.

Когда он это сделал, Тахира включила фонарик и отпустила рабочих.

— Мне нужно проверить, чтобы вода не попала внутрь. Мы уже обсуждали, как попытаться укрепить потолок, последнее, что нам нужно, это чтобы он рухнул.

Анубис последовал за ней внутрь, замедляя шаг в гробнице. Вахти был полон решимости попасть на Тростниковое поле. Рисунки на стенах гробницы вновь привели его в ярость.

— Кажется, всё в порядке, — сказала Тахира, освещая вокруг фонарём и кладя руку на стену, где были найдены статуи.

— Здесь я могу чувствовать отголоски моей Ка, — прокомментировал Анубис, присоединяясь к ней. От неё пахло дождём, жасмином и женщиной. Шакал внутри него дёрнулся, желая слизать капли воды с её горла.

Веди себя хорошо. Нам нужно, чтобы она нам доверяла.

— Как ты думаешь, возможно ли, что статуэтки были приманкой? Чтобы спрятать настоящую среди всех подделок? — спросила она.

— Возможно, хотя я считаю, что Вахти пытался сделать мне подношение, чтобы умилостивить меня, потому что знал, что в любом случае умрёт.

— Но ведь Осирис наверняка раскрыл бы такие уловки, чтобы обойти приговор? — сказала Тахира, глядя на то место, где Вахти изобразил себя одним из судей.

Анубис старался не засмеяться.

— Я в этом очень сомневаюсь. Если бы Осирис обращал на что-нибудь внимание, Дуат не был бы в таком состоянии.

— Значит, ты не ладишь со своим отцом? — осторожно спросила Тахира.

— Он не мой отец, — ответил Анубис, стараясь не допустить рычания в голосе. — Он привязан к Дуату, как и остальные мертвецы. Он мог бы остановить его распад, но не сделал этого. Если бы он каким-нибудь образом был тем, кем его представляют человеческие истории, то ревенанты и призраки не бродил бы по улицам.

Рука Тахиры прижалась к горлу.

— Таких сущностей было больше?

— Вот так я провожу ночи. Изгоняю призраков… и спасаю девиц, попавших в беду, — сказал Анубис с дразнящей ухмылкой.

— Я не была девицей. Уверена, что могла бы с ними справится, — утверждала ученая.

Анубис положил руки на бёдра.

— Тебя больше беспокоит то, что тебя пришлось спасать, чем то, что я бог.

— Я похожа на человека, которого кто-то когда-либо пытался спасти? Я спасатель. Ответственная. Ты видел Рану. Всё, что я когда-либо делала, это… — Тахира оборвала себя, поняв, что она много чего сказала.

— Ах, теперь это имеет смысл.

— О чём это ты? — потребовала женщина.

— Она избалована, потому что ты всегда была у неё. Разве у твоей сестры нет мужа, который бы о ней заботился?

Тахира рассмеялась более звучным смехом.

— Нет. Мужчин много, но мужа нет. Ты помнишь Валида Саида с торжества?

— Гиену-человека, который так пылко обнюхивал тебя? — Анубис вспомнил, как хотел увести Тахиру от его слишком голодных глаз.

— Его самого. Он владеет сетью клубов по всему Египту и является боссом Раны. Ходят слухи, что у него есть криминальная деятельность. Одна из них занимается торговлей реликвиями и артефактами. Это одна из причин, по которой я благодарна, что ты вмешался как инвестор, прежде чем он это сделал. У нас уже слишком много вещей пропало с этого объекта. Можешь ли ты представить, если бы он имел доступ сюда, когда бы ни захотел? Это достаточно плохо, потому что украденные отсюда предметы, вероятно, уже оказались в его руках? — объяснила Тахира, её запах менялся по мере того, как усиливалось её беспокойство. Ему придётся как можно скорее присмотреться к Валиду.

— А по какой ещё причине ты благодарна за то, что я инвестор? — спросил Анубис, пытаясь вернуть более расслабленную Тахиру.

— Тому, что ты не полный идиот, — ответила она, прежде чем снова выйти из гробницы под дождь.