Аптекарь 2

Глава 17

Чекисты не знали, что в это время фигурант снова появился в Москве. Как в песне поется: «И носило меня, как осенний листок. Я менял города, я менял имена…» Саблин приехал совершенно официально и согласно брони, как член союза писателей Кабардино-Балкарии, заселился в гостиницу «Останкино». Над входом которой красовался горделивый транспарант: «Товарищи! Единой волей и железной дисциплиной мы строим коммунизм!».

После размещения в гостинице парень три дня штурмовал столичные издательства. Но дело продвигалось туго. Хотя щедро расточались коньяк с икрой и прочие деликатесы. И все «решалы» и «маэстро» получили необходимые телефонные звонки. От компетентных людей с рекомендациями принять материал к публикации. Как говорится: «Это нога у того, у кого надо нога»…

Но в издательствах была своя кухня, своя очередь. Все ссылались на какие-то фонды и планы. Слово «логика» если и было тут известно, то в расчет не принималось.

Раскудахтались, горлохваты, как бабы. Лили потоки славоблудия. Будущие жертвы подагры и холестерина. Кто-то обещал взять рукопись в план на следующий год, кто-то на 4-й квартал текущего. Аванс в приличной сумме никто сразу не обещал выплатить. А Иван на эту поездку изрядно потратился и долг его перед Крокодилом пока не уменьшился ни на рубль.

Немного помогало удержаться в бюджетных рамках то обстоятельство, что Ваня пока давно и удачно отговаривал родителей от покупки цветного телевизора. А это была мечта каждой себя уважающей советской семьи. Есть старенький черно-белый телек и хорошо. Все равно все лучшее парень уже видел в прошлой жизни, да еще и сотни раз, тем более в цвете и в хорошем качестве.

А эти дорогие монструозные громады цветных телевизоров — просто глупый перевод денег. Чем позже их купишь, тем лучше вариант тебе достанется. Пока же взрывающиеся кинескопы цветных «зомбоящиков» и последующие пожары каждый год уносят жизни пяти тысяч человек по стране. Кроме того, семейство Саблиных не покупало себе для украшения интерьера дорогие книги в твердых обложках и хрусталь. Ваня утверждал, что это мещанство.

Но что же делать в Москве? Неудача следовала за неудачей. Везде от ворот — поворот. Отговорки, отговорочки… Короче, окопались, выползни московские. Жируют, сволочи! Барыши делят. А другим хода не дают.

У Саблина складывалось такое впечатление, что он бьется лбом об стены. Крепостные. Входа нет. Парень как правило после второй фразы оправданий уже терял всякий интерес к беседе. Ибо он предлагал проверенный временем фееричный бестселлер, который бы на Западе оторвали с руками, а тут его кормили нудными «завтраками». Совсем нюх потеряли! Этим бы чудо-деятелям не в столичных издательствах рулить, а согласно своему интеллекту работать младшими операторами ведра и лопаты по сбору дерьма на канализационной станции в Мытищах.

Кроме того, для советского гражданина, в отличие от негра, всегда не было мест в приличных ресторациях, а от попыток питаться в рабочих столовых и от «бочкового кофе» за три дня Иван за малым не получил заворот кишок. Такой вот лютый расизм по-советски.

Наконец, потеряв всякий энтузиазм, и проклиная советскую бюрократию, костеря всех главных редакторов на все лады Ваня, чувствуя себя совсем тупым, сдался. Детский сад какой-то! Время вышло и Саблин сдал для публикации свой халтурный роман «Новгородского цикла» в молодежный журнал «Юность». Единственное условие — аванс сразу. Обещали выплатить полторы тысячи рублей. Как только будут подписаны все договора и бухгалтерия проведет бумаги. И опять возникали проблемы, потому что Иван оставался несовершеннолетним. Но Саблин обещал забрать договора с собой, подписать их у родителей и передать с проводником. Созвонится, когда нужно будет встретить и забрать.

Пулей Иван вернулся домой. Все подписал, позвонил и выслал. Теперь оставалось только ждать. А в это время Зубилин два раза в неделю подавал из Лазаревской отчаянный сигнал «Спасите наши души». В ожидании будущих доходов, Ваня погнал обоих родителей снова брать заем в кассе взаимопомощи. Там им обещали выделить в совокупности 250 рублей. Параллельно опять готовился изрядный запасец медикаментов и красителя. Слово Иван привык держать. Пацан сказал, пацан сделал.

Как только на сберкнижку поступили «кровно заработанные» деньги от издательства, Саблин сразу заказал переводной аккредитив на Сочи. Затем схватил маму в охапку и поехал спасать Зубилина. Благо железная дорога снова пошла навстречу. Параллельно гориллоподобный Крокодил приватно поехал на мотоцикле с необходимой суммой, для покрытия разницы. Для предъявления.

В Лазаревкой они посетили нотариуса и оформили продажу 2/3 дома на Ивана Саблина. За 7700 рублей. 1/3 оставалась у Зубилина. В общем, получилось все криво, косо и некрасиво. Так как выстраивалась прямая связь между Зубилиным и Ваней, как собственников одного дома. 2550 рублей Иван снял с сберегательной книжке официально. Все налоги и комсомольские взносы с аванса решил заплатить позже. 5150 рублей взял у Крокодила как «займы у друзей». Проведя через сберкассу эти деньги, Саблин опять отдал их хозяину. А заодно и вернул ему долг в две тысячи.

Теперь вроде бы все концы срослись. Или запутались. У Зубилина оставалась всего треть дома и он мог спокойно возвращаться домой. Участковому же, с роскошными буденновскими усами, бывший спецназовец сказал, что требовалось отдавать долги, поэтому ему пришлось срочно пойти на продажу дома. Чтобы банально вылезти из долговой кабалы. Пропишется же в купленный дом теперь Иван Саблин, как новый собственник. Крокодил же получил обратно все свои деньги и сразу после этого отбыл обратно. Зубилин уехал с ним. Мама с Иваном еще две недели оформляли бумаги. Саблин себе даже «Комсомольскую правду» на новый адрес подписал. А то туалетной бумаги нет, а советские газеты — являются предметом первой необходимости в туалете.

Времени на бюрократию ушло немало. Хорошо, хоть Инна Васильевна взяла на работе это время в счет отпуска. Как мать советского гения она имела некоторые льготы. И это время она проводила с пользой, как и Иван, так как курортный сезон был в самом разгаре.

В общем и целом, как-то эта авантюра удалась. Все шероховатости сделки смоет волной советского бардака, девятым валом «перестройки». Зато бумажные деньги, нажитые неправедным трудом, не обесценятся. А после приватизации квартиры, родители смогут жить здесь. На курорте. А потом тут можно будет забабахать частную гостиницу. Сказка!

Все же долги будут отданы с обещанной публикации «Дочери Монтесумы-2». Колеса бюрократической машины крутятся медленно, но неумолимо. На осень публикацию в Москве обещали поставить в план. Надо же иногда печатать и нормальные книги, чтобы в нагрузку к ним покупателю удалось наконец-таки всучить брошюру «В помощь сельскому пионервожатому». Кроме того, и северокавказские республики обещают к зиме допечатать дополнительно еще 50 тысяч экземпляров этой книги. Так что официальные источники больших доходов имеются.

В начале июля, взяв на работе несколько отгулов за свой счет, на новеньком автомобиле, делать ревизию покупки, прибыл батя. Осмотрев новый дом Тимофей Ильич дал сыну подзатыльник и сказал:

— Не понимаю, в кого ты таким авантюристом вырос? Шесть с половиной тысяч всем должен, да еще в доме по хорошему на две тысячи ремонта делать нужно. А он стоит такой спокойный и в ус не дует!

— Бать! — ответил потирающий затылок Ваня. — Ты не волнуйся! Все учтено могучим ураганам. К новому году я получу за свои книги гонорара 12 тысяч чистыми. А что в долги влезли, так это же без процентов. А сейчас, сам видишь, как деньги обесцениваются. Уже на них не все купишь. То же сливочное масло распределяют по талонам. И это только начало. Потомственные пролетарии, стоящие у власти, уже сейчас хотят жить как при коммунизме. А такое возможно только за счет других. К тому же, мне все равно свое жилье скоро потребуется. Не идти же мне для этого на завод и там горбатиться двадцать лет? Надо суетиться, пока прет. Может все резко перестать. А так, у вас машина есть, всегда милости в просим в гости. Отдыхайте сколько хотите. И обеих бабусь привозите, буду только рад.

После того, как отгулы у бати закончились, вся семья собралась домой. На собственном автомобиле. И Иван с ними. Кроме него никто препараты и краситель делать не будет. Так что, попросив соседей дней десять приглядеть за домом, семья помахала им ручкой и уехала.

По пути один раз их Москвич закипел, но все же они относительно удачно проделали обратный путь за шесть с половиной часов. По асфальту, по грунтовкам, проселкам и прочей пересеченной местности. А по бокам — ковыль, перекати-поле, колхозные поля, редкие огородики. «Русское поле, русское поле! Хоть я давно человек городской, запах полыни, вешние ливни, вдруг обожгут меня тайной тоской…» И только странные плакаты «Шофер! Бойся мест, откуда появляются дети!» немного поднимали настроение и радовали проезжающих водителей.

Машина исправно глотала километр за километром и прибыла в пункт назначения…

Разложив вещи дома, перекусив и немного отдохнув, Ваня, под предлогом занятия спортом, ближе к вечеру отправился на променад в свой гараж.

— …Пошел, пошел! Иждивенец! Писатель доморощенный! Сопля зеленая! Ни те здрасте, ни те до свидания… — прокомментировали его действия старые кошелки на дворовой лавочке.

Ваня пробежался немного, изображая школьника на выгуле, затем покружил, сбрасывая возможных топтунов. Чтобы «кабы чего не вышло». Парень даже залез на дерево, оттуда на один из гаражей, перешел на другую сторону и спрыгнул вниз, оставляя возможным наблюдателям серьезное препятствие. Разыграл «Эстонский гамбит» для слабоумных. Вот такой вот типичный подрыв социалистической идеологии, где от коллектива секретов не предусмотрено.

К половине седьмого Иван прибыл на место дислокации. И был неприятно поражен. Елки-палки! Дверца его гаража была прикрыта, но навесной замок был вскрыт и накинут на одну проушину. При этом с расстояния двух метров не было заметно, что этот гараж открыт. У Саблина непроизвольно екнуло внутри. Заходи кто хочет — бери что хочешь! А там у Вани тщательно оборудованная лаборатория «чокнутого профессора». Плод тяжелых трудов! И туда вложены приличные суммы.

Страшно представить, что там могли наделать грубые взломщики. Вандалы невоспитанные. Как напакостить. Особенно в поисках ценностей! Уму непостижимо! Правда, в ожидании такого исхода, Саблин имел внутри пару простеньких ловушек для незваных гостей. Посмотрим, как они сработали!

Ваня открыл одну половинку ворот и увидел, что тонкая леска, натянутая на уровне колена, не тронута. Видно грабители все же увидели ее и спокойно перешагнули. Печально! Так как планом предусматривалось, что сорвав леску, сверху, по оси, одним концом вниз, словно дужка мышеловки, под воздействием силы тяжести упадет железная решетка. Сила удара нижнего конца будет невелика, но там наплетено немало колючей проволоки, чтобы разодрать взломщикам лицо. Учитывая, что концы колючек сильно смазаны трупным ядом, да еще и волшебным образом модифицированным, то этого с избытком должно хватить для фатального исхода. Но эта снаряженная ловушка не сработала. Линия Смерти подвела.

Иван сам аккуратно перешагнул леску, вошел внутрь, зажег свет, наверху провернул держатели-блокираторы, намертво фиксирующие колючую решетку. Теперь можно было снять леску, намотать ее на карандаш и сложить в углу. В гараже царил сильный запах глицеринового мыла и протирочного спирта, поддерживающих стерильность. Осмотрев небольшой беспорядок, оставленный шарившими грабителями, Саблин первым делом заметил, что парочка деревянных щитов, закрывающих смотровую яму, открыта. За неимением машины, Иван смотровой ямой почти не пользовался. Но ранее, там, внизу, было устроена парочка тайников. С ценностями. Видимо, грабители решили проверить эту возможность в первую очередь.

Так-так-так. Саблин взял переноску и, включив свет, опустил лампу в яму. Есть! Приятная мизансцена. Лежат оба голубчика. «Лелик и Болек». «Пат и Паташон». «Пьеро и Арлекин». Попались! Отдыхают! Навечно. Погубила вас эта бескорыстная тяга к деньгам.

Перед поездкой Ваня устроил в яме очередную ловушку. У одного мужика, работающего на самосвале на карьере, купил пару мешков известковой крошки. Саныч, как мелкий несун, вывозил ее и продавал по понемногу всем желающим, чтобы посыпать дорожки в саду. Белая крошка эстетически намного красивей желтой или серой выходит.

Иван рассыпал крошку по дну смотровой ямы, а потом мочился сверху. А перед поездкой еще и пару бутылок с уксусом туда вылил. При взаимодействии известняка с мочевой и уксусной кислотой начал выделяться углекислый газ. Он без цвета, без запаха. В воздухе изначально присутствует. Все дело только в концентрации. И главное — углекислый газ тяжелее воздуха, поэтому весь собирается именно в смотровой яме. И там концентрируется. А против лома нет приема. Сколько народа у нас в разных люках погибло, жутко вспомнить.

Грабители полезли вниз, ничего подозрительного не почувствовали, но сразу стали задыхаться. Дополнительно на железной лестнице, ведущей вниз, несколько перекладин были снабжены, по типу колючей проволоки, маленькими колючками. Когда лезешь вниз, то под подошвой обуви их не почувствуешь. А вот когда попытаешься вылезти наверх, то непременно на них напорешься рукой. Особенно в спешке. А там все тот же модифицированный трупный яд. В общем, незваные гости- естествоиспытатели залезли и не вылезли. На что и был расчет.

Иван на удлинителе опустил вниз вентилятор, чтобы разогнать углекислый газ. Включил прибор, а сам вышел наружу. Закрыл ворота и накинул сломанный замок на дужки так, чтобы казалось, что гараж закрыт. После парень резво побежал в ближайший хозяйственный магазин. Пока тот не закрылся. А то хозяйственный работает только до восьми. Да и в глобальном масштабе, задержавшийся на работе советский гражданин может купить только водку. И то втридорога, у таксистов.

Успел. М-да. Выбор не богат. В СССР все дефицит. Хороший гаражный замок ни за что не купишь. Закавыка. В качестве временной меры, Саблин подобрал один из амбарных. Пока будет так. А завтра напряжем связи и прикупим что-нибудь посерьезней.

Вернувшись, парень широко открыл ворота, чтобы свежий воздух заполнял его гараж. Вентилятор продолжал мерно работать. Иван еще немного подождал, нашел железное ведро для мусора выкинул туда старый замок, новый приспособил. В соседних гаражах гулеванили взрослые мужики, но Ваня был им не интересен. Он же не пьет и в гаражных посиделках не участвует. Спортсмен. И даже денег у него, якобы как у школьника, лишних не водилось. Так что мужики обычно Ивана воспринимали как пустое место. И даже популярность, обрушившаяся на парня в последние месяцы, заведенный порядок не изменила. В здешнем обществе свои кумиры.

Спустя некоторое время Ваня спустился в яму. Для начала обработал колючки паяльной лампой. В качестве дезинфекции. Затем пассатижами снял их и выбросил в мусорное ведро, к замку. Это чтобы самому случайно не напороться. Само исцеление вещь, конечно, хорошая, но сильно напрягать эту функцию не стоит. Обыскал тела. Прикид у незнакомцев был маргинальный. И судя по запаху, трупы свежие. Лежат здесь, по такой жаре, не больше двух дней. То есть, скорее всего, грабители залезли в гараж вчера ночью, иначе бы тут такие вонизмы стояли — хоть святых выноси. В тоже время, фонарики у визитеров уже погасли, батарейки сдохли. И при этом «Отряд не заметил потери бойца».

Обыск тел ничего не дал. Документов не оказалось, денег на двоих — трояк и еще мелочь. Ключи, отмычки, фомки присутствовали. Но инструмент не сказать, что бы «вау». Обычный. И скудный в своем ассортименте. Все это «добро», при помощи тряпочки, последовало в то же мусорное ведро. Нам чужого не нужно! Особенно такого «паленного».

Ситуация оставалось непонятной. Это уголовники или любопытствующие чекисты? Но по большому счету, Саблина это не сильно интересовало. Грабитель есть грабитель. Ни понятий, ни принципов. Подохли они — только воздух чище стал. Что называется, «баба с возу…». Тот же пионер-герой Валя Котик разных фашистов и их пособников пачками косил и все были только «за».

Избавляться от тел было пока рано. Слишком много народа. Так что Иван, закрыв гараж, пока вынес в ведре мусор. Когда парень проходил мимо «Гаражного клуба истинных джентльменов» один из выпивших мужчин, с максимализмом супя брови, спросил:

— Малой! Что это у тебя так воняет?

Мужики — народ такой. Суровый! Особенно по праздникам…

Саблин степенно ответил:

— Да вот когда на море уезжал, то в закрытый гараж какой-то бродячий котенок забрался. И там сдох.

— Лады! Сам будь здоров, не кашляй! — провожали парня успокоенные ответом мужики.

Пока все разбрелись по домам, пришлось ждать до полуночи. Попутно занимаясь синтезом. Потом Иван переоделся в тряпье, взял пленку, обернул одно из тел, взвалил на плечо и стараясь держаться в тени, добрался до трубы ливневой канализации. Место захоронения ничем не хуже гробницы Наполеона в Доме Инвалидов в Париже.

Иван прекрасно знал эту ливневую трубу. Если, преодолевая омерзение, боязнь замкнутых пространств и страх темноты, вползти туда на карачках, рискуя надышаться метаном, то через некоторое время, метрах в двухстах от входа, на стенах будут располагаться колонии бесцветных мохообразных грибов с синеватыми или зеленоватыми оттенками. Эти два вида имеют не только мудреные латинские названия, но и простые типа «синька» или «синяя борода».

Это не названия одной субстанции, а два совершенно разных вида очень полезных растений, которые многие современные хиппари назвали бы «грибочками». То есть это были мощнейшие, содержащие «псилосин», галлюциногены. Знание прикладной химии очень помогало в СССР, где все было в дефиците. Часто приходилось обходиться «подручными материалами», бесплатно предоставляемыми щедрой матушкой-природой. Альтернативные источники не подводили. Из того же настоя «красавки» получался отличный скополомин — «сыворотка правды», он же сильнейший наркотик. А настой из этих грибочек делал пациента совсем послушным и контролируемым, подавляя инстинкты, которыми эволюция наделила практически все живые существа. Так что путь сюда был уже давно разведан.

Ваня принесенное тело запихал подальше и потом еще и подобранной рядом в входом доской протолкнул. Туда же потом проследовал и второй труп. Запах в трубе соответствующий, никто туда не полезет. А при дожде или при уличных мойках машин, тела еще дальше проплывут. А как рады будут все крысы в округе! Такие вот дела.