Арбитр (СИ)

Глава 33

— Мне уже поздно, — хмыкнула Леся. — Сова где-то потеряла моё письмо.

— Я серьёзно.

— Это возможно?

— Нет, блин, я шутки шучу.

— Не злись, просто... — она замялась, — такие резкие изменения в моей жизни за последние месяцы. Ещё на прошлой неделе я знала, что для меня всё кончено. Смотрела в стену и мечтала только о следующей дозе, лишь бы перестать вспоминать и ощущать всё, что со мной... — её голос дрогнул. — Потом ты вернулся. А с тобой та часть моего прошлого, которая казалась исчезнувшей навсегда.

Я не выдержал, пересел из кресла на диван и прижал её к себе. Сестра притихла, став маленькой и хрупкой, как котёнок.

— Мне до сих пор ещё кажется, что всё происходящее нереально. Просто плод галлюцинаций девочки, прикованной за ногу к кровати. Если и так, я не хочу просыпаться.

То с какой искренностью и прямотой говорила она заставило меня пожалеть, что я не могу вновь перебить всех, кто был к этому причастен.

— Ты побудешь ещё со мной? Не уйдёшь сразу? — спросила она, не поднимая головы. — Когда ты рядом, не так боязно.

— Я здесь, Леська. Тебе страшно, потому что ты чувствуешь себя беззащитной. Страх не властен над тем, кто держит в руках крепкий клинок и умеет им пользоваться. Так говорил один из моих учителей. Магия может стать твоим клинком. С ней больше ни один урод не сможет тебе навредить.

— Хорошо. Я готова. Что нужно делать?

— Закрой глаза и сфокусируйся на своих ощущениях.

Собрав ману вокруг себя в тонкий щуп, я коснулся тонкого тела сестры. То, что объединяет её душу, жизненную энергию и разум. В самой его сердцевине находилось энергетическое ядро. Обычно инертное у ординарного человека оно пребывает в состоянии покоя. Не накапливает ману, разлитую повсюду, но и не тратит.

Зная правильную последовательность шагов, можно научиться влиять на собственное ядро после многочисленных усилий. Шажок за шажком тренироваться накапливать и тратить крохи маны. Это долгий и тернистый путь, поэтому без наставника вероятность пройти его настолько же астрономически мала, как стать нейрохирургом по роликам из тиктока.

Можно идти сложным путём. Или же, послать в ядро сфокусированный магический импульс, пробуждая его. Как подать искру на инжектор, чтобы завести двигатель.

Коснувшись сосредоточия в её тонком теле, я начал переливать ману из себя — в неё. Причём ману концентрированную, высшего качества. Такой в Ниаттисе не имелось. Слишком много пользователей — магический фон оставался разряженным. На Земле с этим полный порядок. Это позволяет восполнять ману быстрее и эффективнее развивать собственные энергоканалы, идущие от ядра, повышая силу заклинаний.

Леся вздрогнула и шумно выдохнула. Её глаза под веками забегали, а на лице выступила испарина.

— Терпи, — не прекращая, сказал я.

Девушка сцепила зубы и сжала кулаки с еле слышным мычанием. Годами дремавшее ядро пробуждалось. Оно начинало раскручиваться, жадно поглощая щедро вливаемую ману.

Весь её корпус сейчас испускал лёгкое свечение.

А внутри, от ядра, как молодые побеги, в тонком теле прорастали энергоканалы. Пока ещё совсем тонкие и хрупкие, однако даже в таком виде они уже позволяли использовать заклинания. Только что я скосил ей пару лет усиленной подготовки. Учитывая же Земные условия, её развитие пойдёт очень быстро, если не пренебрегать ежедневными тренировками.

Сестра откинулась на спину дивана с оханьем и провела ладонью по лицу.

— Будто пломбу без наркоза ставили, — буркнула она.

— Держи, — я протянул ей стакан воды.

Леся тут же осушила его и пошла на кухню за добавкой.

— И что, я теперь эта, волшебница? Колдунья?

— Пользуясь терминологией Ниаттиса, всего лишь Подмастерье мага. До Мага, а тем более Магистра тебе пока далеко.

— Ну вот, — расстроилась она.

— На то, что у тебя заняло пять неприятных минут, у меня ушло почти два года. Хотя у меня и особой предрасположенности к магии не было, но всё же. В том мире не имелось столько концентрированной маны, чтобы бездумно вливать её в человека, форсируя его развитие.

— Ладно-ладно, — замахала Леська руками, — я поняла, что мне очень повезло, любимый брат, — она состроила умильную рожицу. — Что дальше?

— Тебе придётся запомнить активационные слова четырёх заклинаний. Записывать на диктофон — слишком опасно. Сама видела прослушку. Запомнить и повторить максимально точно. Верное произношение — ключ к успеху. Сделаешь ошибку, заклинание либо не сработает, либо выйдет слабым подобием себя настоящего. Или того хуже, вместо одного эффекта, выдаст другой. Эльфийская грамматика вместе с фонетикой — та ещё головная боль.

— Ты прям профессор какой-то, — улыбнулась она. — Так и вижу тебя с указкой перед доской. Кстати, а зачем мне четыре заклинания?

— Одно защитное — Барьер. Его ты будешь активировать каждый раз перед сном. Продлится сутки. Защитит от случайной пули и всякого такого. Исцеление — тут, думаю, всё очевидно. Если, не дай Бог, пострадаешь, сможешь вылечить себя или кого-нибудь ещё. И два атакующих. Вспышка — в зависимости от количества вложенной энергии может, как ослепить, так и сжечь окружающих врагов. Если тебя зажмут в угол, бей Вспышкой, не раздумывая. Последнее — Ледяная игла. Заклинание не требует много маны, а у тебя в начале будут проблемы с её поглощением. Собственный резерв, как лужица. Придётся постепенно наращивать его. Так вот, эффективность у Ледяной иглы весьма неплохая. Танк не пробьёт, но любой бронежилет — запросто. К тому же никаких визуальных и звуковых спецэффектов. Бесшумное смертоносное заклинание. Очень его любили наёмные убийцы в Ниаттисе.

Моя лекция оставила сестру порядком ошеломлённой.

— Кроме того, для собственного развития тебе придётся ежедневно совершать следующий комплекс занятий...

— Не филонь, Стальнова.

— Как только я... — Леся попыталась восстановить сорванное дыхание, — научусь этой твоей Игле, в первую очередь воткну её... тебе в зад. Мучитель!

— Раз можешь жаловаться, можешь магичить. Вперёд.

Я оставил сестру с наказом продолжать практиковаться вне поля зрения охраны. Предлогом будут занятия йогой. Включит ролик погромче и вперёд. Хоть какое-то прикрытие.

А сам отправился на вечернее мероприятие. Шофёр отвёз меня к какому-то мрачному правительственному зданию. На парковке уже стоял в ожидании один из охранников Никифора. Быстро проводил к полковнику, который выглядел напряжённо.

— Если что-то пойдёт не так, ты не представляешь, какой скандал поднимется, — произнёс он, увидев меня.

— Скандал будет нашей наименьшей проблемой, если вашу хренову бациллу выпустят в людном месте.

Фадеев тяжело вздохнул.

— Младший офицерский состав уже прибыл. Девять человек. С ними можно побеседовать тет-а-тет. Пойдём.

— А остальные?

— Старшие и высшие офицеры приглашены через полтора часа под предлогом брифинга о прошедшей операции.

— Их же планировали наедине допросить?

Никифор поджал губы.

— Начальство не хочет резких манёвров.

— Шевченко струсил, понятно.

— Нет, — качнул головой собеседник. — Станислав Владиславович обсуждал с главнокомандующим этот вопрос. Было предложено менее «инвазивное» воздействие.

— И как вы собираетесь при куче людей опрашивать ваших генералов?

— Я беру это на себя.

— Ладно. Давай вначале с этими товарищами закроем вопрос.

Мы дошли до помещения, которое до боли напоминало то, где меня содержали под арестом. Правда, здесь обстановка была не настолько угрожающая. Нечто среднее между комнатой для переговоров и камерой.

Я остался в смежном помещении наблюдать сквозь двустороннее зеркало, как Нификор по очереди беседует с вызванными офицерами. Всем им он задавал вопрос про Януса. По несколько раз в различных формулировках. Добавил он и от себя вопросы. Не слышали ли они о какой-либо утечке данных? Что им известно об атаке на Болшево-1? И так далее, и так далее.

Моё чутьё Арбитра молчало всю дорогу, лишь единожды подало сигнал, когда Фадеев спросил одного бравого молодчика про взятки. Тот уверенно отверг саму возможность подобного. Я подал условный сигнал, и вскоре капитана раскололи. Увы, никак не замешан в интересующем нас деле. Всего лишь берёт на лапу от одного частного банка, чтобы крышевать их перед коллегами.

— И то улов, — вздохнул Никифор, когда мы с этим закончили.

— Пескарик, а нам нужна щука.

Полковник отрывисто кивнул.

— Со списком участников успел ознакомиться?

— Да. Сколько до начала?

— Двенадцать минут. Пойдём, займёшь место заранее, чтоб не так примелькался.

Очередной долгий переход по зданию с головоломной планировкой, и вскоре мы вошли в лекционную аудиторию. Или нечто похожее на неё, если бы деньги вообще не были вопросом, судя по ремонту и обстановке. Трибуна с громадными дисплеями, несколько уходящих вверх рядов столов, портреты президента и министра военных дел на стене.

— Сиди здесь, — Никифор махнул рукой в угол комнаты, по правую руку от трибуны.

Там примостился небольшой стол с ноутбуком, на который почти не падал свет, позволяя тени скрывать моё лицо.

— По легенде ты ассистент-стенографист. Не привлекай к себе внимания. И да, если попытаешься приблизиться к офицерам... — он скривился, будто проглотил горькую пилюлю. — В общем, не надо.

Понятно, штурмовой отряд на готовности, снайперы держат палец на крючке, а под моим стулом триста грамм пластида. Да и стул вовсе не стул, а замаскированный надёжный особист Капитан Громыхайло. А вдруг сумасшедший Стальнов начнёт резать командование прямо посреди бела дня?

Через несколько минут показался генерал-майор Шевченко. Старик вполне успешно отыгрывал полную безмятежность. Следом начали прибывать посетители.

Первым зашёл командир Сил Специальных Операций — генерал-майор Арнаутов. Весь какой-то квадратный мужик с оплывшим лицом.

— А, Станислав, день добрый. Чего не на Знаменке собрались? — бросил он, завидев Шевченко.

— Палыч, дак без официоза сегодня. Никифор вон хочет отчёт предоставить об операции прошедшей. Межведомственное сотрудничество понадобится.

— Операции, — хмыкнул Арнаутов, — это про скальпель. А ваш молодец там, как отбойный молоток поработал.

Шевченко развёл руками.

Следом пожаловал Начальник Генштаба Василевский и его первый заместитель Демидов. Два возрастных, но крепких офицера. Один генерал армии, второй — генерал-полковник. Они поручкались с Шевченко и сели вместе за дальний стол, о чём-то тихо переговариваясь.

Почти синхронно в помещение ступили Руководитель Главного Управления Генштаба Захарченко и его Первый заместитель Церковский. Парочка прямиком со страниц рассказа Чехова «Толстый и тонкий». Это ведомство я до сего дня знал исключительно под названием ГРУ.

Через несколько минут добрался тот, кто вызывал у меня особый интерес — Командир Национального Центра Управления Обороной — генерал-полковник Филимонов. Красномордый и обильно потеющий товарищ. Мой интерес был продиктован тем, что его ведомство отвечало за управление, координацию и контроль полётов авиации Вооружённых Сил. Он, как никто знал, всё про эвакуационный рейс, что чуть не сбили.

Не хватало ещё пятерых, если верить списку, что мне дали. Наконец, показались и они. Начальник Главного Оперативного Управления Генштаба — генерал-лейтенант Свиридов. Болезненного вида мужчина, будто до сих пор не оправившийся от онкологии. Директор Службы Внешней Разведки — Акопян — смуглый живчик и его Первый заместитель — Гончаров — седовласый поджарый мужчина с водянистыми, какими-то бесцветными глазами.

Последним вступил Директор Федеральной Службы Безопасности — генерал армии Прокофьев — начальник Шевченко.

Свет в комнате слегка приглушили, а на дисплее показались кадры со спутника. Слово взял Никифор.

— Ну что, господа, приступим?