Арбитр (СИ)

Эпилог

Сейчас, спустя шесть лет, я понимаю, что поступил тогда верно.

Однако на протяжении почти двух лет, наполненных военными конфликтами, беспорядками, смутами и хаосом, жалел о принятом решении не раз и не два. Жаждал вернуться в прошлое и поступить иначе. Не удалять опухоль наживую, а кропотливо и аккуратно купировать симптомы и лишь потом… Потом, которое могло больше не наступить для нашего мира. Слишком близком мы подошли к границе в том зале, заполненном главными людьми планеты.

Искупление ударило по ним и по всем нам, но это было ничто по сравнению с возможной одновременной гибелью всех этих лиц на чужой территории. И ведь это почти произошло благодаря усилиям Директора ЦРУ Мэттью Колмана и Вице-президента Кевина Донахью.

Лишь благодаря помощи Никифора удалось разобраться с этой проблемой до того, как она переросла в смертельную угрозу. Я вылетел в США на следующий день первым же рейсом, пользуясь мировой суматохой. Ну а дальше… Дальше я сделал то, чему меня учили. Снизил количество зла в мире.

В мире, который резко сошёл с ума. Признания важнейших лидеров в целом списке прегрешений, начиная от дачи взяток, а также семейных изменах и заканчивая подготовкой военных переворотов вкупе с зоофилией серьёзно пошатнули веру людей в своих правителей.

Большинство стран закуклилось внутри себя, пытаясь решить давно назревавшую проблему отсутствия доверия к государственным институтам, помноженную на социальное и финансовое неравенство, нехватку продовольствия, топлива и медикаментов.

Это не был апокалипсис с горящими нефтяными вышками, вставшими на много километров пробками и падающими повсюду бомбами. Скорее, постепенно нарастающее угасание цивилизации, раздираемой нерешёнными кризисами.

Культы судного дня, фанатики всех мастей, террористы и преступники, слетевшие с катушек генералы, сидящие на ядерной кнопке. Всё это грозило захлестнуть планету, оставив от неё только догорающие угли.

Я носился от одного костра к другому, пытаясь потушить их все. На помощь пришли департамент Никифора, ребята Кречета, потом Леся, ставшая настоящим магом. Её дар со временем перегнал даже мой. К нам присоединились многие — учёные, медики, спасатели, военные, учителя и технологи. Здесь я повстречал и её.

Меж тем логистика всё время дорожала и усложнялась. Всё труднее становилось реагировать вовремя, не давая проблеме стать катастрофой. Через год я смог восстановить пространственную магию Идакалиса. Порталы перебрасывали нас и необходимые припасы туда, где в них больше всего нуждались.

Там, где правды не удавалось добиться простым людям, появлялся я. Потом я и Олеся. Потом наши ученики. Нас всех пытались убить, естественно. Вместе и поодиночке. Мы теряли друзей, но всё равно шли вперёд.

И спустя два долгих года, наполненных сумраком, вновь поднялось солнце.

Постепенно, населённый пункт за населённым пунктом мы смогли связать всю планету в одно прочное полотно. Восстановить торговлю, обмен знаниями и технологиями.

Правительственные институты и выборные должности сильно ужали в правах — обычные люди перестали надеяться, что где-то там наверху в своих башнях из слоновой кости некие лидеры решат все их проблемы. Приходилось, засучив рукава, решать эти проблемы самостоятельно. А в жизни народных избранников появилось больше контроля, прозрачности и индивидуальной ответственности за результат.

А также сидящее внутри опасение, что однажды к ним может прийти Арбитр.

Портал захлопнулся за моей спиной, и вместо засушливой пустыни, где находились люди, нуждающиеся в экстренном Исцелении, я ощутил прохладный ветер на лице, услышал шум в кронах многовековых деревьев, жужжанье пчёл на пасеке и стук далёкого дятла, почувствовал аромат полевых цветов и скошенной пшеницы.

Этот дом, мой дом, прятался вдали от всех, там, где я мог снова быть Матвеем, а не Арбитром. В его аккуратных линиях и основательности прослеживался упорный труд, а в резных наличниках и свежих цветах, украшавших территорию вокруг — её рука.

Я услышал приглушённый смех и суматошный бег одного маленького озорного человечка. В раскрытой двери мелькнула белозубая улыбка и зелёные, как самые чистые изумруды, глаза. Пахло блинами, теплом и родным очагом.

Больше двух лет моя рука не держала меча, потому что не было нужды.

Вместо того, чтобы уменьшать зло, теперь я увеличивал добро.

Я был на своём месте.

И я был счастлив.

Конец.