Арена Видящих

Часть 15 Сбрасывание балласта

Из полной темноты Уна погрузилась в день, когда последний раз видела отца. Шестилетним ребенком он привез её в замок Герцога Амбера, опустился на одно колено и молча крепко обнял. Потом отстранился и долго смотрел в лицо ничего не понимающей дочери, словно знал, что это их последние минуты вместе.

Он был ещё довольно молод и хорош собой, но на висках проступила первая седина. Теплый, любящий, но почему-то полный сожаления взгляд — это всё, что женщина запомнила после расставания. Не его обносившиеся доспехи и старого, израненного во множестве стычек коня или густую сетку морщинок на внешних уголках глаз, шрамы на руках и шее, отрубленную мочку уха, отсутствие половины зубов и нескольких пальцев на левой руке.

Нет, он помнился ей здоровым, богатым, любящим и очень щедрым родителем. Она не знала, что главное поселение во владениях отца пришло в упадок. Не знала, насколько он беден, и почему не смог оставить дочь в своих владениях на восточной границе Герцогства. Почему предпочел спрятать её в замке господина, перед тем, как отправиться в составе его армии на юг.

Он так и не вернулся, и Уна осталась жить в чужом замке, до конца дней ставшим ей вторым домом. Странно, но женщина также увидела свою мать, которую не могла знать потому, что по словам Герцога, та умерла при родах. Будучи тогда слепым младенцем, Уна никак не могла узнать лицо своей матери, но сейчас она точно понимала, что эта улыбчивая и совсем юная девушка в форме служанки в объятьях отца — та самая женщина, подарившая ей жизнь, и она не умерла.

Откровением стало и то, что мама совсем не хозяйка в покинутом девочкой доме, нет, она не супруга и даже не постоянная любовница отца, а лишь одна из временной прислуги, обслуживающей гостей за столом во время пира в честь нового хозяина пограничного Восточного надела. Мать была жива, но во избежание мести законной супруги, носившей в этот момент под сердцем наследника, отец отослал задержавшуюся на несколько месяцев в доме девушку подальше от её глаз.

Ученица старушки-травницы, молчаливая девушка с осунувшимся лицом и печальными глазами, живущая в деревеньке у леса, куда отец часто брал Уну с собой, когда отправлялся на охоту — она и являлась её матерью. Уна вспомнила, как часто в первые несколько лет видела бесконечные ряды глиняных горшков и пучки высушенных трав в простом деревенском доме, где её оставлял отец.

Перед глазами в новых красках пронеслись давно забытые картины детства. Вот ей три года и она играет одна на деревянном полу в доме матери с несколькими новыми, простенькими, но старательно и с любовью изготовленными, набитыми шерстью тряпичными куклами. Тогда её не удивляло, почему в доме, где нет детей, её всегда ожидал десяток красивых кукол, и она могла играть всем, до чего дотянется.

Сейчас она видела себя и комнатку матери со стороны. Женщина, которую она даже толком не запомнила, смотрела на неё со спины с замиранием сердца, но не подходила близко, чтобы обнять и приласкать. Для дочери она чужая, а ведь для всех её мать мертва, и так должно остаться, чтобы у неё было право находиться при отце. Так должно быть, чтобы у незаконнорожденной девочки появился маленький шанс на светлое будущее, на место среди высокородных господ Королевства Элинар.

Если звезды сойдутся, она сможет стать супругой одного из сыновей вассалов Герцога Амбера или пойти еще дальше и попасть во владения короля, а возможно, войти хозяйкой в дом второго или третьего сына кого-то из Баронов, Графов или даже самого Герцога.

Уна жадно всматривалась в заплаканное лицо матери и чувствовала, как её глаза тоже наполняются слезами! Что? Она чувствует их, свои обжигающе холодные слезы. Заполнив бассейны глазниц, они скатывались по щекам, проникали в нос, заливаются в уши. Картинки детства опять растворились в темноте. Всё внимание сконцентрировалось на ощущениях растекающихся слез.

Получается, она не погибла во время падения в темноту и сейчас лежит где-то лицом вверх, но кроме обжигающих холодом слез больше нет ощущений тела. Она сама, как застывшая в долгую зимнюю метель, ледяная глыба, но постепенно тело начинало оживать, отогреваться и откликаться. Сердце забилось чаще, заставляя быстрее вздыматься грудь, и ускоряющийся стук сотрясал бесчувственное тело всепроникающей вибрацией.

Вскоре гробовую тишину прорвал шум пульсирующей в каждом сосуде крови. К внутреннему шуму тела добавились и внешние вибрации, но слабые и далекие. Уна словно находилась ночью на дне глубокого озера, под толщей темной воды, а кто-то яростно бил плашмя лодочным веслом по его поверхности. До неё доносились лишь смутные отголоски шлепков и крики шумящего на берегу озера незнакомца.

Женщина силилась вздохнуть полной грудью, но тело не слушалось. Оно оживало медленно и неспешно. От щек и носа к затылку и шее, а затем и ниже по телу, начали растекаться волны пронизывающих кожу тысяч легких покалываний. Онемение шаг за шагом отступало.

***

Гаальцы в самых страшных кошмарах не могли представить, что первыми пришедшие в себя боги, воспримут обслуживающих отсек гибернации роботов, как своих противников и начнут с ними ожесточенную борьбу на полное уничтожение. Сказывалась полная неосведомленность подопытных в вопросах продвинутых технологий. В их сознании не укладывалось, что пугающие «големы» могут быть безобидны, и сейчас служат им на благо.

Из-за выхода из строя ботов наблюдения и системы контроля над экспериментом «Башня» в целом, бессмертные не догадывались, чем занимаются их подопечные и могли оценивать их действия только по количеству выведенных из строя помощников и лавинообразно нарастающих сообщениях системы о критическом повреждении дорогостоящего оборудования.

Пришлось срочно блокировать отсек клонирования и гибернации и запускать программу аварийного ремонта. Как результат, уже через несколько минут пассажирская зона внешнего кольца станции получила более тридцати крупных пробоин, выпускающих в космос миллионы кубов необходимого для поддержания давления и жизнедеятельности клонов кислорода.

Блокировка в трёх отсеках лишь усилила деструктивные проявления дезориентированных «богов». Они пробивали себе новые пути, и нередко там, где эти пути, исходя из конструкции станции, не могли находиться в принципе. Количество критических повреждений обшивки росло и множилось с каждой минутой. Агрессивно настроенные гости начали представлять угрозу для целостности станции, продолжая распространяться по внешнему кольцу, приближаясь по переходам к центральной оси, где распологался центр управления, и нижним, техническим ярусам, где хранились запасы реакторного топлива. Подопытные не просто прогуливались, а крушили на ходу всех встречных роботов, ботов, дроидов и другое ценное оборудование.

Тотальная разгерметизация и связанный с ней взрывообразный сброс давления, привел к потере части капсул отсека гибернации в ближайших к пробоинам областях в открытый космос. Как минимум, несколько тысяч ценных экземпляров эксперимента и их клонов присоединились к космическому мусору, трагически покинув пределы станции. Собирать разлетевшиеся во всех направлениях капсулы фактически не имело смысла. К моменту поимки, их обитатели с двестипроцентной вероятностью будут мертвы от столкновения с вращающимися частями станции, необратимого входа в верхние слои атмосферы планеты или обморожения.

Для срочного аварийного ремонта пассажирского отсека система безопасностью станции подняла на ноги всех роботов-ремонтников из всех шестидесяти ремонтных отсеков, располагавшихся внутри и снаружи внешнего круга. Успешное устранение подопытными большей части высланных на помощь роботов ознаменовало начало конца проекта «Башня».

Для сохранения сердца станции, центральной оси, где были сосредоточены все важнейшие компоненты, нужно было избавиться от внешнего, критически поврежденного кольца, а это означало потерю доступа к тридцати семи порталам цепочки и уничтожения ценных результатов более пяти тысяч лет исследований. «Боги» — во всех смыслах уникальные боевые машины с огромными запасами духовной энергии, созданными ими самими ментальными и псевдо-энергетическими боевыми техниками и способностью извлекать энергию для своих атак прямо из окружающего пространства.

Конечно, в таком виде их нельзя было кинуть даже на немногочисленного врага, но, снабдив знаниями, опытом использования некоторых, доступных Гаальцам боевых и транспортных технологий, совместив их эгоизм, бесстрашие и жадность с правильной мотивацией, можно было отправить их в бой в самое сердце Тёмной Империи. Для борьбы с врагом, которого можно уничтожить только высококонцентрированной духовной энергией, они, по большому счету и создавались.

Конечно, проект еще был очень далёк от завершения. Механизм быстрого взращивания бойцов до эффективного боевого уровня предстояло еще отточить и отладить на всех этипах, но самые важные открытия на этом пути уже были сделаны.

Если бы не всего один досадный промах с выбивавшимся из всех таблиц статистики подопытным. Своими нелогичными и откровенно вредительскими действиями он поставил под угрозу не только сам проект «Башни», но и безопасноть станции «Видящий». Он подверг опасности наследие Звездной Империи, собранное в нано-углеродных трубках-архивах в центре станции. Потеря архива пугала бессмертных, куда больше, чем откат прогресса в исследованиях.

Саму станцию, миллионы ботов и центр управления новым проектом можно воссоздать заново, пусть на это и уйдут столетия, а вот лишиться знаний, как это сделать — непростительно.

Совет троих принял тяжелое, но единственно беспроигрышное решение. Им придется отделить и сбросить внешнее кольцо станции. Да, бессмысленно погибнут все подопытные, что не успели покинуть станцию через порталы колоний. А также те, кто успел, но недостаточно силен, чтобы избежать атак стражей порталов.

Однако, рисковать потерять всё, надеясь, что «боги» образумятся и прекратят уничтожение всего и вся, добравшись по переходам к оси станции, было просто наивно. На всякий случай, сохранившимся обслуживающим роботам определили новую задачу, сместив приоритет на эвакуацию еще не опустевших капсул на второй этаж «Башни». Охрана этого этажа была самой слабой.

***

Внешний шум становился все яростней. Сквозь шлепки весла и звуки вибрирующего металла начали доноситься звуки голосов, обрывки пока непонятных фраз и повторяющиеся с определенным интервалом всхлипывания звонких медных труб.

Постепенно звуки труб стали настолько невыносимо громкими, что резкой болью резанули по ушам. Захотелось вернуться назад в тишину или заткнуть уши руками, но они всё ещё не слушались. Уна едва могла шевельнуть кончиком пальца.

Что же произошло? Господин Алекс приказал всем приложить левую руку к твердой на ощупь кристальной стене, сплошным барьером преградившей проход в тоннеле через Стену Богов. Он и Ио надели великолепные, светящиеся, духовные крылья, которые господин также собирался зарядить от запретной печати. Он сказал какие-то непонятные слова, вспыхнул пронзительно яркий свет, а потом её просто вырубило. Свет в глазах померк, а тело, словно на время полностью исчезло. Потом пришли почти забытые воспоминания о детстве, отце, матери и первые ощущения от тела.

Уна пока ничего не видела, но чувствовала, что она не одна. Рядом кто-то был. Это он стучал по толще воды, а впоследствии устранил водяную преграду и дал резким звукам медных труб проникнуть в её уши. Сейчас он навис над ней, в лицо пахнул неприятный, густой, кислый запах металла. Кто это? Друг или враг? Этот кто-то грубо схватил её за плечи, начал трясти требуя, чтобы она откликнулась, подала признаки жизни. Но пока даже открыть глаза для Уны было непосильной задачей.

Потом было давление в животе и ощущение, что её несут, как куклу, перекинутой, через плечо, спускают с высоты вниз, удерживая за щиколотку, крутят, вертят, катят и волокут по полу, в одиночку и вдвоем, подхватив под подмышки. В конце концов, ощущения принудительного перемещения стали оформляться в чувство боли от полученных ссадин и царапин. Её ногам сильно досталось от трения об рифлёную поверхность пола. Голоса тоже постепенно стали оформляться из набора звуков в связную речь и, несмотря на незнакомый язык, Уна осознала, что отчетливо поняла смысл последней сказанной кем-то короткой фразы. Тяжело дышащий мужчина с низким, хриплым голосом, сказал:

— Всё, не могу больше. Неми, что это за место и кто это?

— Её зовут Уна, она мой друг, — ответила женщина, и её имя и голос показались мечнице очень знакомыми.

Неужели Ио, которую незнакомый мужчина знал, как Немезиду, пыталась вынести её из тоннеля? К сожалению, даже вернув чувствительность, тело отказывалось слушаться. Словно Уна разучилась или уже не могла им пользоваться, получив тяжелую травму головы или спины. Она слышала несколько пугающих историй. Якобы, неудачно упав с коня, можно перестать чувствовать ноги, но никогда не думала, что сама испытает что-то подобное.

— Ты успела завести друзей в Песочнице? Неми, ты ли это? — продолжал расспрашивать мужчина.

— Что вообще с тобой стряслось? Ты исключена из рейтинга Небожителей. Ты знаешь об этом? Мифаила аж перекосило, когда это случилось. Он был очень расстроен. Ау? Ты меня слушаешь? Откуда у тебя друзья среди новичков? Я думал, что ты ни с кем ниже сотого места в рейтинге без весомого повода не заговоришь.

— У меня теперь целая команда. Если господин Ян разрешит, можем и тебя принять Габриэль.

— Что? Пойти в команду к новичкам? Я, конечно, люблю помогать тем, кто попал в беду, но такое решение Мифаил вряд ли одобрит. У нас и так в лагере большой недобор. Лучше бросай своих новичков и возвращайся с нами назад.

— Я теперь тоже новичок, Габриэль, поэтому Мифаилу буду лишь обузой.

— Вот это да! Так получается, что ты начала с нуля? Поверить не могу! Как-так вышло-то?

— Угодила в Зеркало Судьбы.

— Ничего себе! Не повезло тебе, Неми. Худшего исхода и не придумаешь. Это тебя Люцифер туда отправил?

— Да, — не колеблясь ни секунды, соврала женщина.

— Вот оно что! А ты знаешь, что он погиб вскоре после этого. Видимо, его тоже в Зеркало Судьбы затянуло, но тебя Видящие пощадили, а его нет.

— Габи, скажи, Мифаил тоже здесь?

— Неа, он остался наверху, но зато здесь все остальные.

— А кто главный?

— Гавриил. У нас, кстати, пополнение. Воительница. Фреей зовут. Красивая. Даже очень и характер приятный. Если ты меня опять отошьешь, я, знаешь ли, и на неё переключиться могу.

— Делай, что хочешь, — с легкими нотками недовольства, буркнула Ио.

— Да, ладно, пошутил я. Ты моя единственная любовь. Лучше скажи, ты не знаешь, что здесь вообще происходит? Где мы? Почему здесь так много големов-стражей с пятого этажа?

— Не знаю, Габи, ничего не знаю.

— Гавриил послал меня поискать тебя по деревням у пика Меча Истины. Я облетел несколько деревушек. Последней посетил ту, где ферма мускуса была.

— У Храма Судьбы?

— Угу. Смотрю, а фермы больше нет и дверь храма выломана. Зашел посмотреть, что там внутри и меня вдруг начисто вырубило. Очнулся, а я, как и ты, в этом прозрачном яйце лежу. Ни одежды, ни снаряжения рядом, вообще ничего из того, что при мне было. Тут страж и появился. Открыл скорлупу. Я чудом успел сбежать. А как ты выбралась?

— …

— Чего молчишь?

— Спасибо, Габи, но если ты уже устал, иди дальше без меня.

— Почему это?

— Я хочу спасти своих новых товарищей.

— Ты с ума сошла? Видела, что происходит? Там не один, а десятки этих големов-стражей стеклянные яйца сторожат. Куда ты пойдешь? Они от тебя мокрого места не оставят.

— Я должна найти своего наставника. Он может быть недалеко от того места, где мы нашли Уну.

— Неми, ты чего?! Возвращаться назад — безумие! Тебя просто убьют.

— Я должна попытаться. От него зависит моё будущее.

— Извини, но я не стану тебе помогать. Это слишком опасно. Я даже не уверен, что мы сейчас в Песочнице. Посмотри на стены. Этот храм целиком сделан из необычного, синего металла. Разве там существовало что-то похожее?

— Нет. Я такого не встречала.

— Я о том же. Думаю, Видящим не понравилось, что мы всей толпой ринулись к новичкам и они нас на пятый или в неизвестный нам уголок девятого закинули. Как-то так.

— Возможно. Большое спасибо за помощь, Габи, но мне нужно вернуться назад. Присмотришь пока я не вернусь за Уной?

— Блин! — тяжело вздохнув, воскликнул мужчина, — ладно, я помогу, как он там выглядит-то этот твой наставник?

— Молодой, высокий, худощавый, лет двадцать пять-двадцать семь. Карие глаза, темно русые волосы.

— Ясно, поменяла меня на молоденького. Ладно, я пошел на разведку, а ты сиди тут и никуда не уходи.

— Спасибо, Габи.

Немного переведя дух, совершенно голый мужчина скрылся крадущейся походкой за рядом больших металлических контейнеров. Усадив обнаженную мечницу так, чтобы она опиралась спиной на стенку одного из них, Ио внимательно присмотрелась в тусклом свете к её лицу. Вроде это Уна и одновременно нет, лицо какое-то другое, более молодое, с чистой, белой кожей, без загара, шрама и свежих царапин.

Только вчера она сильно опалила левую бровь и висок, когда Виконта очередной раз неумело воспользовалась магией, а сейчас и бровь и волосы на виске находились на своем месте. Обычно магия лечения, особенно в Песочнице и в Землях Небожителей очень быстро закрывает любые, даже самые чудовищные раны, но волосы всё равно восстанавливаются значительно медленней. Надо отправиться на воскрешающий круг, чтобы мгновенно получить совершенно новое, как блестящая золотая монетка тело, а в остальных случаях на коже останутся рубцы и проплешины.

Больно бьющий по ушам звук аварийных сирен, доносившийся откуда-то из-под теряющегося в темноте свода этой странной пещеры не так напряг Ио, как момент, когда казавшаяся неживой Уна, резко открыла глаза и не терпящим возражения тоном воскликнула:

— Сейчас же верни меня назад в капсулу!