Арена Видящих

Часть 27 Сюрприз на миллион

Я вновь поднялся на второй этаж Башни алхимии, раздираемый тягостным чувством досады. Весь мой план поиска товарищей строился на быстром перемещении. Я не знал точно, где они появятся и хотел собрать информацию во всех Четырех Великих Империях на большом континенте, а если потребуется, отправиться на архипелаг, в Латор и даже на Восточный континент. Первые, кто должны были знать о систематическом проходе большого числа путешественников раз в десять лет, это служители Храма Тайных Врат, поэтому-то к ним я собирался отправиться в первую очередь.

Если бы сказали, что через них нет массового движения героев, искать надо было только на большом континенте. Самым последним ориентиром, если ничего не удалось бы выяснить, стал бы сам портал на горе. Я мог бы ждать у её подножья, хотя пройти через Запретные земли очень сложная задача и с ней им бы точно потребовалась помощь.

Из-за выходки Иштара, мои возможности резко сокращались. Если не сдохну от отравления, то всё, что мне останется, посетить Храм Тайных Врат. Если герои ходят через него, ждать появления у него, если нет, сразу возвращаться к горе, так как есть большой шанс разминуться.

Как же мне было плохо от срыва моего «гениального» плана. Ну почему мне попадаются такие нехорошие и подловатые личности? Говорят, подобное притягивается. Я, может быть и не подарок, но точно не пытаюсь обмануть каждого встречного ради личной выгоды или пытаюсь? Нет! Я так не поступаю, или действую уже в ответ на чужой обман или наезд. За что мне эти муки?

Оказавшись в лаборатории, я чуть не потерял дар речи во второй раз. Алхимиков нигде не было. Циньцинь должна была готовить ингредиенты для создания новой пилюли, а Мэнсюэ медитировала. Сейчас никого на месте не оказалось, и мой пакетик с вонючим фруктом со стола пропал. А-а-а! Меня что, опять обокрали?! Я чуть не расплакался от расстройства. Ну девчата, я же вам помог, освободил, фруктом поделился, а вы туда же.

Однако, тут я поторопился с выводами. Женщины вскоре вернулись к своим столам из-за небольшой ширмы в дальнем углу зала. Вернулись взмокшие, словно тягали тяжелые мешки.

— Вы чего? Почему ушли? — шмыгая носом, спросил я.

К этому моменту я уже снял шлем и тяжелые перчатки, почти снял кирасу, пытаясь освободиться от сковывающего грудь снаряжения. Мне не хватало воздуха. Становилось трудно дышать.

— Господин Жао, мы спрятали тела, — пояснила Циньцинь.

И правда, когда я поднимался по лестнице из-за расстройства, даже не обратил внимания, что труп на ступеньках и за стойкой исчез. Женщины и кровь подтерли. Только странно, как они так быстро успели, ведь я на пять, максимум шесть-семь минут вышел? Ну, может, и на десять. Когда корячишься в судорогах, трудно точно понять, сколько времени прошло. Может, я и зевнул ненадолго, пока глаза прикрывал, стоя на четвереньках.

Причем, я заметил, что Циньцинь также успела переодеться, а мрачное лицо Мэнсюэ словно помолодело на десять лет. Это на ней культивация так положительно сказалась? Надо и мне скорее пилюльку съесть. Совсем худо стало. Я начинал невольно смиряться с фактом, что могу умереть.

Смотрю, а Циньцинь мне уже готовую пилюльку сует. Как? Когда успела? Я решил поинтересоваться, сколько отсутствовал. Оказалось более получаса. Реально я зевнул, пока блевал. Да так зевнул, что сам не заметил. Ну, тогда понятно, почему у меня тело так ломило. Как я умудрился вздермнуть в такой тяжелой броне, хотя, я же на локтях и коленях на улице стоял, так вес на саму броню распределялся. Да уж, совсем я ослаб, но хоть жив остался. Я попытался глотнуть конфетку, а она не лезет. Давлюсь, а проглотить не могу. Слезы из глаз льются, ничего не получается. Так мне горько и обидно, не передать словами.

Мэнсюэ засуетилась, принялась готовить какой-то расслабляющий чаёк, помогла мне с напарницей пройти за ширму и прилечь на кушетку. С теплым, сладковатым цветочным чаем я смог глотнуть большой шарик, но чуть не задавился, когда он встал в пищеводе в сантиметре от корня языка. Женщина полезла рукой мне в рот и силой протолкнула пилюлю дальше по пищеводу. Заставила выпить весь напиток, настаивая, что это поможет быстрейшему растворению оболочки и ускорит полезный эффект. При этом мне нельзя было спать, прилагая все силы, для более успешной культивации, но кроме привычных действий, связанных с притягиванием энергии к центру груди, мне нужно было направлять её в район живота ниже пупа, где находился нижний даньтань и осмысленно воздействовать им на скопление вредоносной Инь.

Куда там. Я вырубился почти сразу, как только лег головой на пуфик и женщины исчезли за ширмой. Это был глубокий, мертвецкий сон, а проснулся я уже утром. Первое, что вызвало жуткий дискомфорт, это ужасный смрад. Такой же неприятный, сладковато-приторный трупный запах я слышал только в Латоре, в окрестностях разрушенного взрывами дроидов Мокшеле. Это был резкий запах человеческих трупов недельной давности.

Очнулся я в очень тёмном, прохладном, но довольно сухом месте. Это был подвал или полуподвал с крохотным отверстием у самого потолка. Вскоре я увидел источник запаха. Тела двух убитых мной культистов в чёрных халатах лежали совсем недалеко, под противоположной стенкой. Хотел было возмутиться, почему это меня без разрешения перенесли в это место и положили рядом с трупами, но вскоре обнаружил, что и сам я пахну не намного лучше. Я весь покрыт какой-то скользкой, липкой субстанцией.

В голову лезли самые нехорошие мысли. Я даже усел подумать о том, что стал нежитью-упырем. Футляра с жемчужинами и коробочки с семенами при мне, разумеется, не было. Ха-ха-ха! Я думал, что угон антиграва проблема, но оказывается, глубина той жопы, в которую можно залезть за какие-то несколько часов может быть куда глубже. Мысль: «Ну, хоть жив остался», в данной ситуации совсем не утешала. Все было плохо, куда хуже, чем я мог себе представить, отправляясь на второй этаж полный иллюзий и радужных надежд. Невезение меня чуть не доконало. Без него в любом мире жить мучительно.

Благо, из моего смердящего пристанища виднелся выход в виде двери в конце ступенек, но небольшая, деревянная дверь была заперта на замок снаружи. Я попытался выбить её плечом, но она не поддавалась.

Мерзкое место пробуждения, закрытая дверь, досада от потери ценных вещей и совершенно идиотского развития событий не позволяла мне увидеть в моем положении ничего хорошего, а оно было и гораздо больше, чем я мог себе представить. В подвале одной из сушилок на самом отшибе территории Башни алхимии я очутился потому, что не подавал никаких признаков жизни.

Меня бросили к другим мертвецам, а не сожгли, не отправили в Храм Бога Смерти, как это должно было произойти из-за того, что ситуация в городе была опасной и напряженной. Я чудом прожил неделю со смертельной порцией яда в теле и дотянул до того момента, когда удалось принять спасительную «Пилюлю духовного совершенства», хотя большинство людей умерло бы сразу, в первые минуты после приема плода «цветка». Более того, начни я культивировать по правилам, процесс очистки тела не сработал бы, как положено, и я всё равно бы умер, а так организм сделал всё сам, связав жирами и выделив яд через поры вместе с потом, что было возможно только при свободном рассеивании концентрированной Ци всей поверхностью тела.

Это как подтирать зад картиной за двадцать миллионов кредитов, но не знать об этом. Но если бы я вмешался в естественный выделительный процесс, всё могло закончиться летально. Я смог узнать, как мне повезло, уже через час после прихода в себя, ведь за телами пришли служители Храма Бога Смерти.

Ворочая от меня носом, ведь я вонял даже хуже начавших разлагаться трупов, они подсказали, где найти их заказчицу. Лю Мэнсюэ всё так же находилась в своей лаборатории, но уже без цепей и надзора. За прошедшие три дня ситуация в городе кардинально изменилась. Власть секты в результате восстания перешла к недовольным горожанам, а всё из-за Иштара.

Оказавшись среди трупов в подвале, я избежал еще одной верной смерти. Меня могли убить культисты, услышавшие стрекотание автомата, и направлявшиеся большим отрядом к Башне, но украденный Иштаром антиграв отвлек их внимание, а позже взорвался, попав в окружение заново собравшихся на бой врагов и получив мощную духовную атаку в район силовой установки.

Откуда мне было знать, что его силовую установку питают точно такие же топливные элементы, что и в дроидах «Видящих»? Всё это время я катался на пороховой бочке с подожженным фитилём. Каких именно размеров были эти батареи, можно было определить по гигантской воронке в районе бывшей городской ратуши и гарнизона казарм стражи, но точно не маленькими. Бедняга Иштар, как и я, не знал, что духовные атаки детонируют этот опасный продукт инопланетного прогресса, как тряска нитроглицерина. Даже за его нехороший поступок это слишком суровое наказание.

Короче, главные силы культистов и служившие им в городской страже отморозки были уничтожены этим взрывом, что и стало причиной массового городского восстания, обеспечившего мне спасение. Я бездействовал ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы город снова стал временно безопасным. Лю Мэнсюэ была втройне довольна. Я оставил ей сокровища, на которые можно было купить личную армию и три таких города, как Сайпан и её сын вернулся невредимым. Его держали в заложниках в другой части города, как и младшую сестру У Циньцинь.

Дорогие люди вернулись невредимыми, восторжествовала свобода, законным владельцам вернулся отобранный бандитами особняк, еще и несметные сокровища на голову свалились, а тут я вдруг из мертвых воскрес и пришел за своими вещами. Лицо Мэнсюэ перекосилось от этого факта, но, не рискнув гневить богов, пославших ей столько счастливых событий, она вернула мне всё снятое с моего тела, мой костюмчик и автомат, и даже Циньцинь убедила, что колечки Ву Ваньшеня и их содержимое надо бы вернуть.

Правда, Мэнсюэ уже использовала одну семечку и жемчужину, на радостях создав еще один плод, а также закончила с переработкой протухшей мякоти. Пока я валялся среди трупов, две мастерицы наваяли из пакетика с зловонным материалом ещё тридцать пилюль духовного совершенства, и успели принять по шесть из них, прорвавшись на пятую звезду золотого ранга. Столько же пилюль они скормили своим детям.

По честному, всё это они обязаны были вернуть мне, и как-то компенсировать то, что я три дня мочился в штаны среди трупов, но выслушав все подробности произошедшего за последнее время, я решил сделать клану Лю и её помощнице подарок. Ведь из всей семьи Лю осталась лишь Мэнсюэ и её сын. Старейшины Мэнли и Фуюй с детьми погибли на базе секты Зеленого дракона во время нападения Мо Шеня. Смерть главы Лю Ванмина и дяди Юшена я видел своими глазами. Их семью почти истребили и чудовищно ограбили. Я был в этом также косвенно виноват, притащив Мо Шеня в Сайпан, слепо следуя его инструкциям. Поэтому я позволил Мэнсюэ оставить себе уже созданные пилюли и полученный новый плод, вместе с семечками, но взамен потребовал сделать мне из всех оставшихся жемчужин максимальное количество пилюль в самые сжатые сроки.

Разумеется, моя щедрость имела под собой вполне корыстные цели. Я оставил алхимикам достаточно сокровищ, чтобы они больше никогда не бедствовали. Одни семена «цветка» чего стоят, а у Лю Мэнсюэ их теперь было целых восемь. Мне нужны были надежные алхимики, которые сделают для меня всю сложную и кропотливую работу прямо тут, в Сайпане. Такие, которые не попытаются меня убить, так как я ниже рангом. Такие, что не будут об этом трепаться никогда и никому.

Я понимал, что мне отдали вещи по большей части потому, что я близкий друг Клариссы и помог алхимикам получить свободу, но чтобы аппетиты Мэнсюэ и Циньцинь точно не изменились за время оказания услуг, я пообещал также щедро наградить их в конце. Чтобы закрепить у женщин веру, что они действительно многим мне обязаны, я сказал им, что это именно я убил главу секты демонического культа Ву Ваньшеня и пожертвовал любимым братом Иштаром, и легендарной, божественной, летающей повозкой, чтобы уничтожить армию врага и помочь восстанию случиться.

Уже через час, когда я отмылся, переоделся в чистое и немного поел, у меня в руках была первая партия из двух драгоценных пилюль, которые я мог потратить на полноценную культивацию. Этот сеанс таил в себе множество открытий, часть которых привела меня в шок и трепет. Взаимодействие со Стеной Богов не прошло для меня бесследно, часть её энергии и кое-чего еще отпечаталось на моём сосуде души на глубочайшем уровне.