Артек - за годом год... [Летопись Международного Детского Центра]

Здесь артековская слава начинала свой поход

С окончанием гражданской войны Крым становится важнейшим курортом страны. Одновременно с санаториями для взрослых в Евпатории, Ялте, Симеизе, Феодосии, Гурзуфе и в ряде других мест Крыма открывались оздоровительные учреждения для детей и подростков.

Летом 1923 года в стране создаются первые пионерские лагеря. Организаторы летнего отдыха детей руководствовались при этом лозунгом: «Юному пионеру здоровое лето!» Но не все еще знали и ясно себе представляли как дать пионеру здоровое лето, что все это означает на деле. Устроители некоторых лагерей, не имея опыта их организации, вынужденно копировали бойскаутские военнизированные лагеря со всеми их традиционными атрибутами.

Пионерии же нужны были оздоровительно-воспитательные детские учреждения принципиально иного характера. Необходимо было перейти к разумно и рационально устроенному пионерскому лагерю, где в комплексе решались бы вопросы оздоровления и воспитания детей и подростков.

Выдающуюся роль в разработке и научном обосновании принципов организации и деятельности пионерских лагерей сыграл заместитель Народного комиссара здравоохранения РСФСР, председатель ЦК Российского Общества Красного Креста Зиновий Петрович Соловьев.

Родился Зиновий Петрович 10 ноября 1876 года в городе Гродно, но детство его прошло в Симбирске, где он закончил полный курс обучения в гимназии. В 1897 году Зиновий Петрович поступил на медицинский факультет Казанского университета, из которого в 1899 году был исключен за революционную деятельность, арестован, осужден и выслан в административную ссылку. Только в 1904 году ему удается окончить университет и получить диплом врача. В качестве военврача он принимает участие в русско-японской войне, где ведет среди солдат пропагандистскую работу, разоблачая империалистический, грабительский характер войны.

В 1909 году Зиновий Петрович был снова арестован, осужден и отправлен на три года в ссылку.

11 июля 1918 года Декретом Совнаркома был создан Народный комиссариат здравоохранения. Зиновий Петрович Соловьев этим декретом был назначен заместителем народного комиссара. В 1919 году он становится во главе Российского Общества Красного Креста, а в 1920 году — начальником Главного Военносанитарного Управления Красной Армии. Все эти большие и ответственные обязанности Зиновий Петрович исполнял до последних дней своей жизни.

По инициативе 3. П. Соловьева при Российском Обществе Красного Креста в 1924 году была создана «Служба здоровья» юных пионеров.

Еще в самом начале развертывания этой «службы» Зиновий Петрович, обсуждая с членами Центрального бюро юных пионеров вопросы оздоровления детей, высказал желание выступить перед детьми на каком-нибудь массовом пионерском собрании.

Такой случай представился 5 ноября 1924 года. В этот день ЦБ юных пионеров совместно с Красным Крестом провели праздник московской пионерии. На этом празднике Зиновий Петрович объявил ребятам о «службе здоровья», о тех задачах, которые она призвана решать и об участии самих детей в деятельности этой «службы». Здесь же он впервые сообщил об идее открыть в Крыму Всесоюзную пионерскую здравницу.

Газета «Правда» от 30 ноября 1924 года опубликовала статью 3. П. Соловьева, в которой он писал: «Сегодня наш Красный Крест открывает новую страницу своей работы. На торжественном собрании с ВЛКСМ и юными пионерами он принимает на себя несение „Службы здоровья юных пионеров“. Задачей ее являлась, по его словам, активная, широко развитая и разносторонняя медицинская помощь пионерам.

Зиновий Петрович давно уже вынашивал мысль о создании в стране опытного оздоровительно-воспитательного учреждения, которое стало бы не только „кузницей здоровья“, но и „школой здоровья“ юных граждан страны. В сборнике „Лагерь в Артеке“, изд. ЦК РОКК 1926 года Зиновий Петрович писал:

„Мысль об организации пионерского лагеря-санатория в Артеке возникла у меня года два тому назад. Я как-то в тихий осенний вечер бродил по берегу моря около Аю-Дага. Золотились вершины гор, тихо шумели дубы и сосны, поступь шагов моих заглушалась плеском волны.

Давно не чувствовал я такой тишины, покоя и красоты.

Мысленно перенесся я на улицы московских окраин, увы, все еще, по старинке, носящих название „фабричных“, где пролетарская детвора проводит быстротечные летние дни в пыли, в зловонии заднего двора, среди городского шума и гама. Оздоровление пролетарских пионерских кадров — в этом смысл и назначение „Службы здоровья“. Красный Крест РСФСР вступил на этот путь, зная, что наша молодежь чутко откликнется на его инициативу. Работникам Красного Креста было ясно, что в сочетании Краснокрестного почина с самодеятельностью самой комсомольской и пионерской массы заключается главная гарантия успеха начатой работы“.

Летом 1924 года Центральный Комитет РКП/б/ и Совет Народных Комиссаров приняли решение о передаче в ведение ЦК РОКК урочища Артек под центральный санаторный пионерский лагерь. Осенью этого же года в Артеке развернулись подготовительные работы. Для размещения палаток выбрали небольшую, сравнительно ровную площадку у моря. С трех сторон площадки — маслиновая роща, небольшой парк, поросшие соснами, дубами и грабинником склоны, а с юга — безбрежная гладь моря. Артековская территория хорошо защищена от холодных ветров громадой Аю-Дага с востока и главными отрогами Крымских гор с севера и запада, что обуславливает своеобразный климат Артека. Весна здесь наступает рано, осень — поздно, зима теплая, часто совершенно бесснежная, больших суточных колебаний температуры воздуха здесь не наблюдается. Артековские парки отличаются многообразием видов деревьев и кустарников, парки постепенно переходят в лесопарки и лесные массивы на склонах Аю-Дага.

На площадке у моря были установлены два ряда брезентовых палаток. В первом ряду — четыре двенадцатиместных палатки с деревянными полами. Во втором ряду — четыре маленькие палатки, предназначенные для штаба лагеря, для обслуживающего персонала и лагерного изолятора. Перед большими палатками вдоль берега моря проходила прямая, широкая аллея. Здесь была установлена деревянная мачта для подъема флага и намечалось проводить лагерные пионерские линейки. К востоку от палаток была еще одна площадка, которая отводилась для занятий физкультурой и спортом, для проведения лагерных пионерских костров, праздников и сборов. В восточной части этой площадки в небольшом домике была оборудована кухня, а рядом с ней, у самого берега моря под тентом разместили столы и скамейки лагерной столовой. Здесь же, в бывшем потемкинском доме были размещены клуб-библиотека, врачебный кабинет и бельевая кладовая. Врачебный кабинет был оснащен необходимыми медицинскими приборами, инструментарием, медикаментами, были отпечатаны специальные санитарные листы и другая медицинская документация. В палатках двумя рядами стояли кровати, между ними — простые тумбочки, у каждой кровати — табурет, кроме того вешалки для верхней одежды, бак для питьевой воды и большой рабочий стол. Палатки освещались керосиновыми лампами и корабельными фонарями. У палаток снаружи были поставлены умывальники из оцинкованного железа. Каждый пионер по приезде в лагерь получал кусок мыла, полотенце и зубной порошок с щеткой. В клубе-библиотеке находился шкаф с книгами и наборами материалов и инструментов для кружковой работы. Для проведения игр на воздухе в лагере были мячи, городки и кегли.

Территория лагеря в ночное время освещалась керосиновыми лампами. Питьевой водой лагерь обеспечивался из колодцев. Вода качалась ручным насосом в баки, а оттуда по трубам подавалась к палаткам, в изолятор, в кухню и столовую. Продукты из Гурзуфа привозили пароконной повозкой, стирку белья производили в детском санатории „Ай-Даниль“ на западной окраине Гурзуфа. Незадолго до открытия лагеря окончательно определился постоянный штат его работников. Заведующим и главным врачом лагеря был по-совместительству назначен главный врач детского туберкулезного санатория „Ай-Даниль“ Федор Федорович Шишмарев, вожатым лагеря — представитель Центрального Бюро юных пионеров ЦК РКСМ Игорь Селянин, лечащим врачом — Е. Н. Згоржельская, медсестрой — В. С. Мамонт. Хозяйственные работы выполняли сотрудники лагеря из числа местных жителей. Отрядные вожатые должны были приезжать в лагерь в качестве сопровождающих групп пионеров, жить и работать в лагере всю смену, а по ее окончании уезжать вместе со своими ребятами. Постоянного штата пионерских вожатых в лагере не полагалось. Для проведения оздоровительной и воспитательной работы в лагерь приглашены были два студента-медика и два студента-педагога. Хранением, учетом и выдачей белья, инвентаря и продуктов питания ведала экономка. На кухне и в столовой работали семь человек, два человека постоянно обеспечивали лагерь питьевой водой, кололи дрова и наводили чистоту на территории. В ночное время на территории лагеря дежурил сторож.

В ЦК РКСМ и ЦК РОКК было решено открыть лагерь 16 июня 1925 года и провести в Артеке четырехмесячный сезон. За это время в лагере должны были побывать четыре группы по 70 пионеров из Москвы, Самарской губернии, Ивано-Вознесенска и Ленинграда и к каждой из этих групп добавлять по десять крымских пионеров. Отбор пионеров в Артек проводился по специально разработанным медицинским показаниям. Для направления в лагерь были показаны ребята с туберкулезной, неактивной или слабоактивной интоксикацией, с функциональными заболеваниями нервной системы, с переутомлением и нерезко выраженными формами малокровия. Абсолютно противопоказаны были различные заразные болезни. В правилах отбора был обусловлен и возраст пионеров — 11–15 лет, пионеров пятнадцатилетнего возраста в каждой группе не должно было быть более двадцати.

16 июня 1925 года в Артеке состоялось открытие Всесоюзного санаторного пионерского лагеря.

На следующий день к вечеру в лагерь прибыл пионерский отряд из Москвы в количестве 70 человек в сопровождении четырех пионерских вожатых. Об этом событии сообщили центральные и местные газеты страны.

Газета „Пионерская правда“ № 18 от 5 июля 1925 года писала: „Пионерский лагерь в Крыму: На южном берегу Крыма около Гурзуфа открыт лагерь-санаторий Общества Красного Креста РСФСР для пионеров; сейчас там живут 70 московских пионеров и 10 крымских. Пробудут они там месяц. Следующая партия будет набрана в Ленинграде, Ивано-Вознесенске и деревнях Самарской губернии. За лето через этот лагерь пройдет 320 человек“.

Газета „Красный Крым“ в № 155 от 11 июля 1925 года поместила статью „Пионерский санаторий“:

„Санаторий „Артек“ у самого подножия Аю-Дага, сооруженный по бивуачному из десяти походных палаток, является первым в Крыму санаторием-лагерем для пионеров. В течение курортного сезона он должен пропустить более 300 детей исключительно рабочих промышленных центров, в том числе и 40 детей рабочих Крыма.

Первую группу в количестве 80 человек составили москвичи…“

Отряд московских пионеров состоял из 47 мальчиков и 33 девочек, в их числе 6 мальчиков и 4 девочки — крымчане. Мальчикам и девочкам были отведены по две палатки.

Утром 18 июня состоялся первый пионерский сбор лагеря, где главный врач Шишмарев познакомил ребят с режимом дня, с задачами лагерной смены. Затем избрали вожатых звеньев, членов лагерной редколлегии и библиотечной комиссии, обсудили план работы на смену. Вечером, на совещании, вожатых ознакомили с планом работы и был окончательно откорректирован план на ближайшую неделю. Договорились проводить такие совещания еженедельно. План был утром вывешен на самом видном месте.

Воспитательно-оздоровительная работа строилась соответствии с режимом дня, который предусматривал прежде всего мероприятия оздоровительного характера. Одновременно был разработан специальный план-минимум по изучению истории, экономики и природы южного берега Крыма с обязательным сбором и отработкой различных экспонатов: гербариев растений и морских водорослей, коллекций минералов и горных пород, насекомых, рыб, крабов, морских коньков, моллюсков, медуз и т. д.

Был также план и общественно-воспитательной работы, под которым подразумевались пионерские дела под руководством пионерских вожатых.

Оздоровительная работа в лагере занимала ведущее место. Лечебные процедуры назначались каждому пионеру с учетом состояния его здоровья. Основными процедурами были воздушные и солнечные ванны, обтирание морской водой, „окунание“ и купание в море. Лагерный день начинался с утренней гигиенической гимнастики — „зарядки“, обязательной для всех артековцев. Первые десять дней лагерной смены отводились на полное медицинское обследование и акклиматизацию детей, после чего разрешалось ходить в одних трусиках. Ребята уезжали из лагеря окрепшими и загорелыми.

Немаловажное значение придавалось и санитарно-просветительной работе. Ребятам прививались навыки личной и общественной гигиены, проводились различные беседы, желающих обучали приемам оказания первой медицинской помощи при солнечных и тепловых ударах, травмах и отравлениях.

К концу лагерной смены средняя прибавка веса составила полтора килограмма, среднее увеличение гемоглобина в крови до 8 процентов и жизненной емкости легких до 300 кубических сантиметров. План общественно-воспитательной работы был за смену выполнен полностью.

Как показали итоги первой лагерной смены, чрезмерно нагружены организаторской работой были звеньевые. Некоторые из них даже убавили в весе. Было принято решение — вожатых звеньев переизбирать через две недели лагерной смены.

Еженедельно в лагере проводились вечера художественной самодеятельности, выпускались стенгазеты. Артековцы знакомились с историей Крыма, его природой и экономикой, совершали экскурсии в Никитский ботанический сад, в трудовую коммуну и совхоз, осуществляли так называемую „смычку“ — дружеские связи с пионерами и школьниками Гурзуфа и соседней деревни, с ребятами детской туберкулезной колонии РОККа „Ай-Даниль“ и с отдыхающими Дома отдыха ВЦИКа „Суук-Су“.

В один из дней лагерной смены ребята совершили первый поход на вершину Аю-Дага. Здесь, у старого дуплистого дуба, кому-то из ребят пришла мысль написать письма о своей жизни в лагере и оставить их в дуплах. Придут на вершину артековцы следующей смены, найдут, прочтут их и сами напишут незнакомым друзьям-артековцам. Задумано — сделано. Так старый дуб на вершине Аю-Дага сделался „почтальоном“ артековцев на долгие, долгие годы.

Итоги первой лагерной смены 1925 года показали, что организаторы лагеря стоят на правильном пути, результаты месячного пребывания ребят в лагере, эффективность воспитательно-оздоровительных мероприятий сравнительно высоки и с устранением некоторых, неизбежных в данных условиях недостатков, лагерь сможет решать большие и важные задачи в деле оздоровления и воспитания детей.

Зиновий Петрович Соловьев с пристальным вниманием следил за жизнью и делами Артека. В письме Ф. Ф. Шишмареву от 22 июня 1925 года он писал:

„… Я с громадным удовольствием прочел Ваше письмо об открытии артековского лагеря и мысленно перенесся туда. Мы с Вами начали большое и хорошее дело и давайте доводить его до конца…“

10 июля 1925 года Федор Федорович в подробном письме описывает 3. П. Соловьеву лагерные дела:

„… Работа в лагере все более и более налаживается и дружнеет в смысле более тесного объединения как ребят, так и постоянного и временного персонала. Намеченный план работы первой недели был проведен полностью в жизнь, но одновременно показал, что увлекаться сколько-нибудь большими занятиями отдыхающих детей не следует, а потому план работы последующих недель был сокращен наполовину.

Дети вообще столь чувствительны к нагрузке, что, например, вожатые звеньев меньше и медленнее прибавляют в весе, чем рядовые пионеры.

План работы по-прежнему обсуждается на еженедельных собраниях всего врачебного и педагогического персонала совместно с вожатыми и собрания эти бывают чрезмерно интересны, так как на них подробно выясняются и учитываются во-первых, проделанная работа, а во-вторых, все ошибки, допущенные в работе и т. д. Намеченный план работы после его принятия сообщается на собрании совета лагеря детям, которые нередко вносят свои поправки и, таким образом, принимают в составлении его непосредственное и инициативное участие.

Физическим здоровьем доволен: так, сегодня я подсчитал среднюю прибавку веса на человека за 2,5 недели, она равна 1 кг, что по моему опыту, для жаркого времени является прибавкой достаточной. Отдельные ребята, неудачно подобранные, прибавили мало, а потому в отношении отбора необходимо совсем не направлять в лагерь детей нервных, с субкомпенсированным туберкулезом, страдающих сердцем и с легко раздражимым кишечником. Лечебные и гигиено-профилактические процедуры проходят очень точно, дружно и нисколько не тяготят детей; настроение у ребят очень хорошее, приветливое и многие уже сожалеют о близком отъезде. Здесь уместно будет указать, что месячный срок все-таки очень мал, так как не привыкшие к новой обстановке и условиям новой жизни дети затрачивают большее время и больше сил, чем взрослые. Шестинедельный срок, как я и раньше писал в своей докладной записке, казался бы мне нормальным.

Сегодня приступили к настилке полов в палатках, что, на мой взгляд, значительно улучшит гигиеническую обстановку и придаст лагерю законченный вид; кроме того доделываем еще кое-какие мелочи и нехватки, которые выявились ходом практической работы. Ребята выстроили самостоятельно сцену, на которой выступят перед отъездом…“

В письме от 17 июля 1925 года 3. П. Соловьев пишет:

„Дорогой Федор Федорович, большое Вам спасибо за сообщение о наших пионерских делах. Я часто ловлю себя на мысли об этом интереснейшем предприятии, — настолько оно мне близко. Мечтаю по окончании сезона издать брошюру, посвященную Артеку. Когда буду в Крыму, то надо будет вместе с Вами обсудить ее план и содержание. Хотелось бы снабдить ее хорошими иллюстрациями. Присланные Вами фотографии очень хороши, но не отражают полностью жизни лагеря. Хорошо бы иметь небольшую коллекцию типов пионеров, если можно до и после пребывания в лагере; полагаюсь в этом отношении на Ваш вкус и выбор. Ваши замечания относительно отбора приняты к сведению и руководству…“

Для руководства отбором пионеров в Артек 3. П. Соловьевым был командирован в Самару, Ивано-Вознесенск и Ленинград врач Иванов. Самарский отряд прибыл в Артек 21 июля. Здесь самарцы встретились с артековцами-москвичами и тепло проводили их из лагеря домой. Пионеры приехали все в одинаковой форме. Почти неделю провели они вместе в Самаре и в пути следования до лагеря, и за это время сумели сдружиться и сплотиться в единый пионерский коллектив. В этом немалую роль сыграли самарские пионерские вожатые Дмитрий Гунин и Степан Елисеев.

Подавляющее большинство пионеров — крестьянские дети из отдаленных, глухих районов губернии. Деревенским ребятам трудно было приобщаться к лагерному распорядку дня. После первой ночи в палатках они все до единого поднялись с постелей с утренней зарей, т. е. „с первыми петухами“. Крестьянские ребята отличались какой-то взрослой серьезностью, сосредоточенностью, медлительностью. Все требования режима дня и лагерных правил внутреннего распорядка они воспринимали со всей ответственностью и работать с ними было легко и просто.

Программа воспитательной работы была аналогична программе предыдущей лагерной смены и в основном сводилась к познавательным экскурсиям и „смычкам“.

В эту смену артековцы впервые совершили экскурсию в крестьянский санаторий „Ливадия“. Побывали ребята и на Аю-Даге, где прочли письма московских пионеров, оставленные в дуплах „Заветного дуба“, написали свои, чем продолжили начатую москвичами одну из первых традиций Артека.

Быстро, незаметно прошли тридцать лагерных дней, с нескрываемой грустью покидали лагерь самарские пионеры.

Одни только сутки лагерь оставался без ребят. 21 августа прибыла новая группа пионеров из Ивано-Вознесенска. Врачебный осмотр показал, что местные врачи серьезно отнеслись к отбору ребят для направления в Артек, почти все ребята были обследованы и нуждались в отдыхе и оздоровлении. Пионеры этого отряда быстро привыкли к лагерному распорядку, аккуратно выполняли все предписания врача, ребята стали набираться сил, бодрости и здоровья. В эту смену в рационе питания появился и виноград. Средняя прибавка в весе составила в этой смене уже 2,4 кг, а были и такие ребята, которые прибавили в весе по 4–6 кг.

В период пребывания в лагере иваново-вознесенских пионеров в Артек приехал Зиновий Петрович Соловьев.

С открытием лагеря в Артеке Зиновий Петрович забыл о собственном отдыхе. Врачи настойчиво рекомендуют ему использовать отпуск для серьезного лечения на курорте, а он с женой Маргаритой Ивановной едут в Крым и свои отпускные дни проводят среди артековцев.

В первый свой приезд жили они в небольшой брезентовой палатке рядом с бывшим потемкинским домом, неподалеку от пионерских палаток.

В это же время рядом с лагерем, в Доме отдыха „Суук-Су“ отдыхала выдающаяся немецкая революционерка Клара Цеткин. Она часто приходила в гости к артековцам. Вместе с Зиновием Петровичем бывала в отрядах, участвовала в сборах и кострах, беседовала с сотрудниками лагеря.

В одной из своих статей, посвященных лагерю, она писала:

„Хотите ли вы видеть свободных, счастливых детей? Посетите летний лагерь, устроенный Красным Крестом в Артеке, недалеко от Суук-Су, на южном берегу Крыма. Я там была три раза и, если бы мне не надо было уезжать, я посетила бы его не знаю сколько раз еще“…

Однажды артековцы на рыбацких баркасах отправились на экскурсию в Ливадийский крестьянский санаторий. Вечером они должны были возвратиться, но тут внезапно разыгралась буря. Ветер валил деревья, сорвал палатки, большие волны с рокотом накатывались на берег. Оставшихся в лагере детей сотрудники перевели и перенесли в свои квартиры. Эвакуацией ребят из лагеря руководил Зиновий Петрович. Он брал на руки сразу двух малышей и под проливным дождем нёс их наверх, в поселок Первушино, на ходу отдавая распоряжения сотрудникам лагеря. Особенно волновала всех судьба ребят, которых буря захватила в море на обратном пути из Ливадии. На прибрежных холмах всю ночь жгли большие костры в надежде, что с баркасов их увидят и подойдут к берегу. Прошла тревожная, бурная ночь, а баркасов все не было. Лишь на рассвете ребята пешком пришли в лагерь. Шторм застал их в море у берегов Никитского ботанического сада. Не мешкая баркасы причалили к берегу и артековцы берегом направились в лагерь. Этот ночной переход надолго остался в памяти детей.

Утром лагерь представлял собой печальное зрелище: палатки сорваны, повсюду разбросаны мокрые одеяла, подушки, тумбочки, табуретки… Сотрудники и отдыхающие Дома отдыха „Суук-Су“ и Гурзуфской военно-курортной станции оказали помощь Артеку в ликвидации последствий урагана.

Этот случай окончательно убедил Зиновия Петровича в мысли о том, что от брезентовых палаток следует отказаться. Нужны легкие, удобные и надежные деревянные коттеджи. Эту идею воплотить в жизнь ему удалось не сразу. Лагерь был восстановлен в прежнем виде и продолжал функционировать.

Третью лагерную смену 1925 года закончили прощальным вечером художественной самодеятельности. В празднике приняли участие 3. П. Соловьев и Клара Цеткин.

21 сентября загорелые, окрепшие иваново-вознесенцы уехали Домой. Ребята привезли в свои школы гербарии, ящики с минералами и горными породами Крыма, коллекции насекомых, изготовленные своими руками.

Перерыва между сменами практически не получилось. На следующий день, 22 сентября, в лагерь прибыла группа пионеров Ленинграда. Ленинградцев было семьдесят. Большинство ленинградских ребят были слабыми, истощенными, с плохим аппетитом, повышенной нервозностью и быстрой утомляемостью. В этот же день приехали и десять крымчан.

Крым сразу же покорил северян-ленинградцев своей красотой.

Программа работы лагеря была построена с тем, чтобы использовать климатические возможности осеннего периода для оздоровления ребят. Общественно-воспитательная и образовательная работа были строго согласованы с работой оздоровительной. Определенные трудности в осуществлении воспитательных задач возникали часто из-за того, что при отборе детей в лагерь были допущены нарушения правил направления ребят в Артек. В группе, наряду с 11-12-летними ребятами было около двадцати комсомольцев в возрасте 15–17 лет. Для них пришлось отдельно планировать работу. В лагере установили постоянное дежурство пионеров. Дежурные проводили дневную уборку в палатках, разносили пищу больным, следили за общим порядком в лагере.

Ленинградские пионеры часто встречались с Кларой Цеткин, а во время экскурсионной поездки в Ливадию встречались с крестьянами и рабочими ленинградской губернии.

22 октября на заключительной лагерной линейке в последний раз в 1925 году на лагерной мачте в Артеке был спущен красный флаг. На следующий день ребята уехали в Симферополь, а там поездом домой, в родной Ленинград.

Тихо, непривычно тихо и пустынно стало в лагере. Сотрудники свертывали палатки, укладывали на зиму имущество, наводили чистоту и порядок на территории.

Федор Федорович Шишмарев созвал совещание руководителей, где подробно были обсуждены все вопросы жизни лагеря.

Отчет о работе Артека в 1925 году был направлен в ЦК РКСМ и ЦК РОКК. Работа лагеря была признана вполне удовлетворительной и целесообразной. Артек своими добрыми делами завоевал право на жизнь.

3. П. Соловьев (1876–1928)

Артек. Первые палатки. 1925 г.