Я счастливый человек. У меня есть любимая работа, которая принесет мне хорошее положение в обществе. Вот совсем скоро. С любовью не повезло, но это проходит. Зато я занимаюсь делом своей жизни. И ни за что на свете не хочу его лишаться!
Не знала я тогда, что именно в тот момент тикали последние секунды моего счастья…
— На сегодняшнем практикуме мы будем создавать травяной маятник, пока ничего записывать не нужно, пусть ваши руки запомнят то, что нужно делать, — сказав это, я оглядела аудиторию. Первокурсники. Зеленые во всех отношениях. Форма нежно-салатового цвета — отличительный знак адептов первого курса.
Если бы они были растениями, то совсем тоненькими и слабенькими, первогодками. И не у каждого цвет пробивается.
Я закончила Академию Целительства три года назад, и далеко из нее не ушла, сразу взяли преподавателем на факультет травничества. И даже разрешили взять собственную фамилию, я стала Мередит Травница. Чтобы получить такую привилегию, надо сдавать специальный экзамен. Я справилась!
— Итак, для чего нам нужен травяной маятник? Да, Валькирия, отвечайте!
— С его помощью можно проводить простые гадания «да»-«нет», — надувшись от собственной значимости, сообщила Валькирия Красивых.
— Совершенно верно! — обрадовалась я.
— И зачем нам это? — насмешливо поинтересовался другой студент. — Мы ведь целители, а не гадалки!
— Напомню, Стефан, мы с вами — травники. И должны знать о растениях больше, чем все остальные. К тому же, маятник пригодится при быстрой диагностике несложных заболеваний.
Я старалась говорить не очень строгим тоном, хотя этот всезнайка меня уже начинал злить. На каждом практикуме выпендривался и вопросы задавал такие, будто он проверяющий, а не скромный юноша из «началки».
— Берем омелу, сверлим в ней дырочку с помощью ручной дрели. И не забываем произносить активирующее заклинание.
— Госпожа Травница! — прервал занятие голос секретаря. — Вас ждет к себе ректор.
— Прямо сейчас? Но у меня занятие! — растерялась я.
— Очевидно, дело не терпит отлагательств! — нравоучительно заметил секретарь. — Прошу на выход. А студенты справятся сами. Вы же дали им задание?
Я рассеянно кивнула. Что же такое могло стрястись? Но внутреннее чутье подсказывало, что дело плохо. К ректору меня еще ни разу не вызывали, даже когда я здесь училась. Почему не начали с декана?
В голове промелькнула шальная мысль, что это Базил сдержал свое слово. Мой бывший парень. Он обещал испортить мне жизнь, так чтобы я пожалела о своем появлении на свет. С тех пор прошла уже неделя, вот я и расслабилась слегка. И разбитое сердце чуточку ныть перестало. А Базил, возможно, придумал что-то ужасное обо мне… вот только что?
Зайдя в кабинет главы Академии, я увидела, что и декан уже там. Коленки мелко задрожали. Кажется, дело плохо.
— Мередит, — ректор Грифонус посмотрел на меня так, будто я болела чем-нибудь неизлечимым, — вы прекрасный сотрудник, к которому у нас нет претензий.
Сейчас будет «но». Это я даже заколкой на волосах чую.
— Но произошло нечто, делающее дальнейшее ваше пребывание в стенах Академии невозможным.
— Что я делаю не так? — сердце остановилось, а потом запустилось уже вскачь. Неужели правда мой бывший на кого-то надавил и теперь меня уволят?
— Вы всё делаете так, Мередит, — подала голос декан, — но вы же понимаете, что безупречная репутация наших преподавателей складывается из многих факторов. Имеет значение и ваша семья.
— Моя семья? — я всё еще не понимала, о чем говорит начальство.
— Ваш брат, Тиберий Белослед, попал в тюрьму, — ректор вздохнул так, словно это его родственник набедокурил.
— Обвинения, предъявленные ему, очень серьезны. Вчера Тиберий пытался подсыпать порошок безумия в питьё премьер-министра. Это преступление государственного масштаба.
Мне об этом было неизвестно. Так что шок, который я испытала, можно представить.
Тиберий Белослед — мой младший брат по отцу. Родители много лет назад расстались, мы ним и его новой семьей совсем не близки. И теперь этот стервец, практически чужой человек, портит мою карьеру.