Астерий #1-#2

Письмо госпожи Арэнт

Хотя уже стемнело, и сегодня госпожа Арэнт не нуждалась в его услугах, магистр Гархем Дерхлекс решил не откладывать визит к графине на утро. Причин имелось несколько и одна важнее другой. Во‑первых, для старого хитреца Гархема важно было знать, насколько Ольвия стала близка с этим мерзавцем Райсом и не остается ли он у нее случайно на ночь. Вот если бы остался, то это стало бы еще тем подарком судьбы! А во‑вторых, над Гархемом, нависла неожиданная и серьезная угроза. Очень возможно, что ее причиной был все тот же проклятый маг – Райсмар Ирринд. Иначе как объяснить, что эльфы из клана Хартун Тран приходили со столь дурацкими вопросами? Похоже, что Тенарион что‑то разнюхал и перестал верить, будто в смерти его дочери виноват Райсмар. Если так, то причины, сводить счеты в Райсом, у эльфов пропали. Это плохо. Очень плохо, потому как Райсмар совершенно не нужен в Вестейме живым.

Ненависть магистра к Райсу Ирринду имела вполне рациональную основу: он знал о симпатии графини к этому магу‑выскочке, и не без оснований опасался, что Ольвия в один мрачный день объявит, что больше не нуждается в услугах магистра Дерхлекса – его место займет этот неведомо откуда появившийся Райс Ирринд. Лишившись этой работы, магистр лишится невероятно щедрого источника дохода. Тогда он вряд ли сможет покупать зелье «Свежесть Велиссы» у алхимика и продлевать свою относительную молодость и жизни.

Конечно, можно поискать иные источники дохода, но вряд ли ему удастся найти столь щедрых клиентов, которые заинтересованы в его услугах постоянно. Вот так, ни много ни мало вопрос заключался в самой жизни магистра Дерхлекса. Ведь возраст Гархема перевалил за 140 лет, и смерть он отгонял только благодаря безумно дорогому зелью алхимика Ирдемса. А за свою жизнь Гархем Дерхлекс собирался побороться самым решительным образом.

Кроме того, ненависть к Райсмару у магистра была иррациональной. Он не мог объяснить ее, но точно знал, что этот человек представляет для него угрозу. Это Гархем понял с первых минут, как только странный человек с виду больной или раненый встретился им на дороге к Темной Балке и сел в карету графини.

Калитку магистру открыл дворецкий, нисколько не удивившись поздним визитом мага, ведь тот часто приходил и уходил по ночам, особенно в Двоелуния.

– Графиня у себя? – спросил Гархем, неторопливо направляясь по аллее ночного сада.

– Да, господин. Как обычно, в своих покоях. Пришла после вечерней прогулки, – ответил Шолан, глядя в сторону беседки, где сидело два охранника.

– Она одна или с ней этот… – магистр не страдал забывчивостью, но прежде, чем произнести имя Ирринда, он намеренно замаялся, потом небрежно сказал: – Райсмар?

– Нет, его не было сегодня, – отозвался дворецкий.

– Послушай, Шолан, хочу с тобой поговорить без свидетелей и, разумеется, без передачи нашего разговора кому бы то ни было, даже нашей многоуважаемой госпоже. Давай не будем пока заходить в дом, – шагов за десять до ступеней, ведущих в особняк, Гархем свернул к лавочке.

Дворецкому такой оборот разговора не понравился, но он вынужден был последовать за магистром, зная, что тот – человек опасный, и лучше не портить с ним отношения.

– Вот что, Шолан, я тебе скажу, – Дерхлекс сел на лавочку, глянул на свет в окнах второго этажа и продолжил: – Этот Райс, который захаживает к вам, опасный человек. Он маг и своими чарами околдовал графиню. Наша госпожа Арэнт может влипнуть в очень нехорошую историю. Скажу тебе по секрету, сам граф Малгар Арэнт приедет через несколько дней. Приедет несколько раньше, чем ждет его Ольвия и тогда может случиться невероятно большой скандал, – заметив недоверие и растерянность в глазах дворецкого, магистр продолжил. – Его сиятельство Малгар Арэнт поручил мне приглядывать за его супругой, и я стараюсь относиться к возложенной на меня миссии со все добросовестностью. Как ты понимаешь, именно мнение и решения графа Малгара имеют наибольшую силу в этом доме, а вовсе не Ольвии, и если ты не хочешь потерять работу или попасть в очень опасную немилость графа, то тебе нужно определиться на чьей ты стороне. Я знаю, как ты предан графине, но в данной ситуации твоя преданность может сослужить ей дурную службу, потому… – магистра дождался пока дворецкий поднимет к нему вопросительный взгляд и, пронзительно посмотрев в его глаза, сказал: – Ольвия околдована. Следи за ней и Райсмаром, когда он здесь. Следи, запоминай, что происходит между ними. Потом обо всем расскажешь мне, и если потребуется, то его сиятельству Малгару Арэнту. Все понятно? Особо замечу, от твоих усилий может зависеть твоя жизнь. Ты же знаешь, граф – человек очень непростой.

– Когда приедет его сиятельство? – сдавленно произнес Шолан. В его преклонные года только не хватало таких проблем, когда сами важные господа заставляют вступать его в очень опасное противостояние. Да еще эта угроза жизни… Такого никогда не случалось, за многие десятилетия службы в этом доме.

– Тебе об этом не надо знать, но это случится скоро. И ни слова Ольвии. Я сам с ней поговорю, так как это требуется, – по глазам дворецкого Дерхлекс понял, что тот на крючке. Конечно, гарантий, что он его послушает не было, но скорее всего старик исполнит его волю. Тем более, если подкрепить влияние на него небольшой суммой денег и еще более внятной угрозой, да так, чтобы она исходила от самого графа.

Магистр встал и направился к входу в дом. Он знал, что Ольвия ложится поздно, и сейчас было вполне подходящее время для разговора. Если беседу с ней повернуть достаточно хитро, то ее тоже можно будет посадить на крючок. Малгара она боится не так панически, как дворецкий, но побаивается, несмотря на то, что иногда проявляет боевой дух и вступает с мужем в споры. Пока Гархем не собирался сообщать Ольвии, что он знает о ее излишне теплом отношении к Райсмару. Вообще во всей этой истории магистр собирался остаться в тени, так, чтобы не портить отношения с Ольвией, не нажимать на нее без особой необходимости. А такой серьезный аргумент как когти оборотня, которые госпожа Арэнт купила у Ирринда, он приберег на особый случай, как могущественную карту Туран игры в берт‑хет. Конечно, же магистр догадался, чьи когти лежали на прилавке в лавке алхимика. Каков же будет гнев графа Малгара, если он узнает, что его жена приютила в своем доме убийцу самого барона Варгума Харса! Но об этом Дерхлекс будет молчать, и может не скажет никогда, если Ольвия поведет себя достаточно разумна.

Сейчас, направляясь к ее покоям, магистр собирался просто понять планы графини относительно него самого, еще раз предостеречь ее насчет Райсмара, при этом не вступая с ней в споры и многое недоговаривая. Дерхлекс был из тех людей, кто умеет выжидать и действовать основательно, наверняка.

* * *

В эту ночь я активировал сразу два шаблона из архива магических навыков прошлых жизней. Один был совсем легкий под названием «Усы Тигра» и давал мне подвижность, быстроту реакций и движений. Нельзя сказать, что он особо эффективен, но реакции физического тела ускорял на треть, в иных случаях даже раза в два. Обычно этот шаблон я активирую одним из первых, потому как он очень полезен в первые дни новой жизни и забирает мало ресурсов. За «Усами Тигра» я активировал «Дыхание Севера». Это уже более сложная магия, позволяющая пускать плотный поток холода с одной или двух рук. В первые секунды этот поток замедляет врага, останавливает его, покрывая тело ледяной коркой, при дальнейшем воздействии убивает. Убивает не всех, но большинство – тех, кто больше восприимчив к холоду.

Из‑за активации сразу двух шаблонов утром я чувствовал недомогание. Легкое, но все же неприятное: болела голова, немного ныли мышцы, ослабло зрение – физическое тело перестраивалось. Все это должно было пройти к обеду или раньше. И я не ожидал, что тело Райса отреагирует так капризно на два шаблона сразу: все‑таки «Усы Тигра» – штука достаточно простая. Но ладно, такие реакции сложно предугадать.

Встав с постели, я не стал напрягать себя тренировкой, лишь сделал легкую разминку, несколько минут повертел в руках посох – вернее говоря обычную парку, ставшую моим вчерашним трофеем. После недолгих упражнений я направился в водную комнату, привел себя в порядок и спустился на завтрак. За три гинара я получил ломтик ветчины, сыр и горячую лепешку. Чуть позже подавальщица поднесла травный чай, ароматный и особо вкусный с клубничным вареньем.

Первым в моих планах на утро стояло посещение дома клана Хартун Тран. Вчера вечером я заходил туда, но не застал ни Тенариона, ни его жены, и какой‑то хмурый эльф сказал мне прийти сегодня до полудня. Из его слов я понял, что Тенарион что‑то выяснил, и это «что‑то» в мою пользу – клан остроухих вроде перестал видеть во мне врага. В тот же вечер, вернее уже ночь, я остановился у Железного моста и долго смотрел в сторону дома госпожи Арэнт. Смотрел с сожалением, что между мной и Ольвией вышло такое глупое непонимание. Глядя то на противоположный берег Весты, то в воду, отражавшую серебряный серп Андры, я боролся с желанием пойти поговорить с графиней. И может быть пошел, если бы не было так поздно для визита. Я чувствовал, что Ольвия нуждается во мне, и в ее душе происходит что‑то сложное.

Допив чай, я поднял дорожный мешок, взял посох и направился к выходу. Спросил на всякий случай у девушки за стойкой распорядителя, не было ли для меня записок. Она, не отрываясь от своих дел, покачала головой.

Выйдя на улицу, я с минуту прислушивался к шуму, доносившемуся с площади Арно: лошадиное ржание, чьи‑то крики, ругань – в общем‑то дело обычное: кто‑то с кем‑то что‑то не поделил. Мне до этого не было дела. Перехватив удобнее посох, а направился вниз, в сторону храма Алеиды – его высокие, позолоченные купола виднелись над крышами соседних домов и оттуда доносился долгих звон гонга.

– Господин Ирринд! – услышал я окрик и быстрые шаги за спиной.

Повернулся и увидел запыхавшегося, взъерошенного Гурвиса.

– Прошу, подождите, – он подбежал ко мне. – Понимаете, у меня случилась неприятность… Как бы вам сказать…

– Скажи, как есть, – я ободряюще улыбнулся ему.

– В общем, я потерял письмо госпожи Арэнт. Она мне поручила отнести вам письмо и… – он поднял глаза к небу, словно рассчитывая на помощь богов, – … его больше нет.

– Подробнее, Гурвис, как это вышло? Что на словах передала графиня? – несмотря на явные трудности, которые переживал паренек, меня эта новость обрадовала. Обрадовала тем, что вчерашние чувства меня не обманули: я нужен графини, и она желает видеть меня. Иначе зачем бы она отправляла послание прямо с утра пораньше.

– Вышло так, я положил письмо в карман камзола этого, для выхода в город, – он подергал полу своей одежды. – Потом меня отвлек Шолан и сказал, что зовет Иветта отчитаться о вчерашних покупках. Я пошел к ней, пояснил ей все по списку купленного, потом вернулся, надел камзол и скорее к вам. Уже здесь обнаружил, что письма у меня нет. Не знаю, как это может быть, уважаемый господин Ирринд. Такого как бы быть не должно, но вот есть. Может я его выронил – все‑таки карман неглубокий и оно торчало. А может… – он с опаской глянул на меня, – может его украли.

– Кто его мог украсть, Гурвис? – версия с кражей письма мне показалась сомнительной, скорее всего мальчишка просто опасался вызвать очередное недовольство графини, и решил придумать несуществующих виноватых. Украсть могли кошелек на рынке или где‑то в толпе, но письмо из кармана – для такого нужны очень ловкие руки. Если, конечно, не предположить, что письмо стянули еще в доме Арэнт.

– Не знаю, господин. Может, Шолан. Хотя такого тоже не может быть. Зачем ему письмо нашей госпожи? – Гурвис пожал плечами и сделал несчастное лицо.

– Не знаешь, что было в письме? И вспомни хорошо, что говорила графиня, когда отправляла тебя ком мне, – я переложил палку, в левую руку и направился в сторону храма Алеиды.

– Не могу знать, что там. А ее сиятельство сказала лишь, чтобы я утром сходил к вам и передал письмо лично вам или оставил его у распорядителя, – ответил он, поспевая за мной.

– Сделаем так, Гурвис. Я приду к вам немного позже, примерно часов в 12. Раньше не могу – сейчас нужно по одному дельцу к эльфам.

– Госпожи в это время может не быть. Знаю, она собиралась к герцогине Альгер, – прервал меня паренек.

– Ладно, тогда я приду попозже. Скажи, что буду у нее ближе к вечеру. О том, что письмо не получил, я промолчу. За это не переживай. Но ты мой должник, Гурвис, – я усмехнулся и шутя погрозил ему пальцем. При этом подумал, что добрые отношения со слугами графини мне могут пригодиться.

Спускаясь через Масляный квартал, я вспомнил, что здесь недалеко находилась оружейная лавка. Она почти соседствовала с башней стражников. Поскольку лавка находилась почти по пути, и я позволил потратить себе лишние полчаса, свернул в переулок. Память Райса не подвела: в конце переулка над кронами акаций показалась островерхая башня караульной стражей. Не доходя до нее две сотни шагов, я остановился, оглядывая двухэтажный дом за зеленым газоном. Над приоткрытой дверью красовалась деревянная вывеска «Жизнь Воина», рядом с ней висел рыцарский шлем с красным плюмажем и открытым забралом. Отчего‑то он напомнил мне отрубленную голову.

Зал освещало несколько самосветных колб, поскольку света от маленьких зарешеченных окон не хватало. У простенка напротив входа стояло в ряд с десяток копий и алебард, напротив несколько щитов, которые здесь вряд ли были ходовым товаром. Двое мужчин деловито обсуждали полуторный меч арсийского образца с витой гардой и безупречно прямым клинком. То ли хозяин лавки, то ли продавец им что‑то живо подсказывал, похлопывая по прилавку ладонью. К мечам у меня интереса не было. В данный момент меня интересовали только алебарды с достаточно длинным, в меру толстым древком. Именно алебарды потому, что как правило на древко такому оружию идут самые прочные сорта древесины.

– Уважаемый, интересует что‑то? – раздался за моей спиной голос мужчины средних лет, который, судя по уверенности был хозяином лавки.

– Мне нужен посох. Эта штука… – я потряс палкой, отобранной вчера у медноруких, – меня не слишком устраивает – нужно бы на локоть‑полтора длиннее, прочнее и немного тяжелее. Вот смотрю, может есть подходящее древко на какой алебарде.

– Вы думаете купить алебарду ради древка и превратить ее в посох? – усмехнулся он.

– Нет, я думаю попросить вас, чтобы вы заказали у оружейников то, что хотелось бы мне получить. Если есть бумага, я могу нарисовать, что мне требуется и оставить задаток. Такое возможно? – тут же я засомневался в своей поспешности. Не назначит ли он из‑за нее слишком грабительскую цену, и спросил: – Сколько вы за мой каприз возьмете?

– Ну видите… Такое как бы нечасто заказывают. Если ломается древко, то идут не ко мне, а в мастерскую. Но у меня есть очень хорошие мастеровые, которые что угодно сделают, если внятно им объяснить. И достойно заплатить, – сказал он, набивая цену.

– Так сколько? – задал я немаловажный вопрос.

– Пятьдесят гинар задаток и сто потом, по готовности. Я сегодня иду к Туроису, может он сделает сразу, – хозяин лавки надел на лицо добрейшую улыбку. – Но это так, цена прикидочная. Может выйдет дешевле, – тут же поправился он, видя, как исчезает мое вдохновение.

– А может дороже. Грабеж, – рассмеялся я. – Если за двести можно купить кое‑какую алебарду, то за древко те же деньги как бы многовато. Не находите?

– Так это на заказ, из самой лучшей древесины, учитывая все ваши пожелания к посоху. Может резьбу какую захотите, может твердый наконечник или красивое навершие, разумеется, не из дорогих материалов. Сразу предупреждаю: я не могу сказать наперед, сколько возьмет Туроис – он славный мастер, не из дешевых. Я назвал лишь примерную сумму, зная его расценки, – пояснил хозяин лавки.

– Хорошо, надеюсь ваш Туроис окажется милостив в моему кошельку. Есть бумага, перо или карандаш? – я решил все‑таки исполнить свой каприз. Хотелось. Ведь с боевым посохом, исповедуя древние техники «Олиссин сано лауруд» я ходил очень давно, в тех первых перерождениях, когда арсенал моей боевой магии был скуден и посох служил тогда очень хорошим помощником. Вот захотелось вспомнить былое, воскресить полузабытые умения.

Хозяин, подвел меня к прилавку, дал листок бумаги, карандаш и перо с чернильницей. Мне хватило карандаша. Я сделал эскиз желаемого, указав размеры, пожелания по древесине, весу изделия. Крошечной пирамидкой обозначил стальной наконечник, разумеется, не как у копья, а просто как небольшой, стальной выступ, который иногда будет полезен. Отметил места хвата – их следовало обвить полосками мягкой кожи. И позволил себе маленькую шалость: написал на лемурийском: «Мастер Ирринд» и еще «Искусство быстрых линий» – пусть эти надписи, изящно вырезанные или выжженные с двух сторон выше места центрального хвата, украсят мой посох.

Заплатив 50 гинар, я вышел из оружейной лавки и направился к дому клана Хартун Тран. Когда впереди показался Железный мост, мне подумалось, не сходить ли сначала к госпоже Арэнт. Быть может в ее письме содержалось вовсе завуалированное желание видеть меня, как это умеют преподнести женщины, а нечто более важное, не терпящее отлагательства. Но я рассудил, что если Ольвия, со слов слуги‑мальчишки, собиралась после полудня к герцогине, то вряд ли ее вопрос ко мне был столь срочным – иначе бы ждала, никуда не отлучаясь.

Дойдя до набережной Весты, я свернул налево и скоро оказался перед домом эльфийского клана. Воин, стоявший на страже в фойе, узнал меня. Тут же призвал кого‑то из своих по имени.

Меня проводили прямиком к Тенариону.

Он сидел на том же месте, за столом на котором лежал древний фолиант и обложкой из какой‑то диковинкой кожи, рядом возвышалась статуэтка Мэрэилин из черного, с красными прожилками камня. Свеча все так же горела в подсвечнике среди свежих лилий, с поломанными стеблями.

Войдя, я сложил руки жестом Хеленорн, он принял мой знак и, чуть помолчав, сказал:

– Магистр Дерхлекс, говорит, что некий Райсмар Ирринд действительно был в Темной Балке, но улетел оттуда на драконе, что значительно сокращает время пути до Вестейма.

Глава 8

Сердитый голос магистра

Я обернулся на звук открывшейся двери – вошла Келейрин и еще какой‑то незнакомый мне эльф.

– А сам вы как думаете, мог ли тот вездесущий Райсмар везде успеть? – спросил я, зная, что здравомыслие не чуждо Тенариону.

– Учитывая то, что вы вылетели на Гирхзелле пятнадцатого числа – есть тому свидетели, а моя дочь была убита вечером четырнадцатого, то никак не могли. Я заметил, что полет на драконе значительно сокращает время пути лишь потому, что именно эти слова произнес магистр Дерхлекс. В сказанном им будто был намек, будто вы могли везде успеть, что показалось странными для моих людей. Ведь магистра никто не спрашивал на чем и когда вы отбыли из Темной Балки. Дерхлекс словно понимал, что именно мы хотим выяснить и сказал все так, чтобы на вас остались подозрения, – его взгляд скользнул по мне и остановился на пламени свечи.

– При этом он вас ни в чем не обвинял. Он делал вид, будто не понимает, причину наших вопросов, но дважды дал нам понять, что вы куда‑то спешили, поэтому воспользовались столь дорогим удовольствием как полет на драконе, – добавил эльф, вошедший вместе с женой Тенариона. – Еще он сказал, что вы выглядели, как оборванец, у которого нет денег даже на ночлег, у вдруг такой неожиданный поворот – полет на драконе!

– Вообще‑то я никуда не спешил. Полетел на драконе лишь потому, что не хотел расставаться с одной приятной мне дамой‑эльфийкой. Причину ее спешки я вам, разумеется, не открою – это личное. И отчасти, магистр прав: в тот момент мой кошелек был почти пуст, но я быстро заработал сумму достаточную для полета на драконе. Давайте подведем главный итог: ваши подозрения с меня сняты? – я перевел взгляд с незнакомого мне эльфа на Тенариона.

– Сняты. Но извинений мы приносить не будем – вы убили трех нанятых нами людей, – высказалась Келейрин, отодвинув стул, собираясь сесть, и пояснила: – Я понимаю, что вы лишь защищались и в том, что они напали нет вашей вины. Но их убийство можно расценивать как жертвенную кровь, которая пролилась от ваших рук. Перед богами вы получили удовлетворение.

– Перед темными богами, – уточнил я, зная некоторые хитросплетения эльфийских законов. – Но я не мелочен и согласен закрыть вопрос. Готов подтвердить, что не имею претензий к вам, при условии, что вы не имеете их ко мне, – сказав это, я отставил посох к стене и сплел пальцы двух рук жестом Милсэлис*.

(*Мистэлис – эльфийский знак‑жест, выражающий, что все противоречия сняты и восстановлено понимание, согласие, добрые отношения .)

Тенарион встал и первый из эльфов ответил мне тем же знаком, обозначая согласие и восстановление мира. За ним ответила Келейрин и стоявший рядом с ней эльф.

– Если располагаете временем, прошу задержаться ненадолго, – сказал Тенарион, жестом предлагая мне сесть. – У нас есть подозрение, что магистр Дерхлекс как‑то связан с теми людьми, которые посмели оболгать вас. Я желаю найти истину, чтобы покарать мерзавцев, убивших мою дочь. Несколько моих людей отправлены к святой роще Алти, чтобы узнать, не появляется ли там какая‑то банда, и может найти свидетелей произошедшего в тот скорбный вечер. Мы будем искать убийц и к тому причастных по всем возможным направлениям.

– Источник Алти – то место, где останавливаются многие держащие путь из Вестейма, – добавила Келейрин. – Я сама останавливалась там много раз, но не слышала, чтобы в тех местах бесчинствовала какая‑то банда. Хотя времена меняются – становится все больше злых людей.

– Пока единственная наша зацепка, это магистр Дерхлекс. Он явно что‑то знает. Возможно, знает тех лжецов, которые указали на вас и назвали ваше имя, – высказался эльф, присевший рядом с женой Тенариона и тут же, обращаясь ко мне, представился: – Мое имя – Данарел. По поручению уважаемого Тенариона вчера я ходил к магистру и расспрашивал кое‑каких других людей. У меня сложилось впечатление, что магистр Дерхлекс настроен к вам крайне недоброжелательно. И если так, то, возможно, именно он подослал тех людей, указавших на вас. Конечно, это мало приближает нас к разгадке трагедии, случившейся у источника Алти, и магистр вряд ли может иметь какое‑то отношение к случившемуся. Ведь он сам был в пути из Темной Балки, сидя в одной карете с уважаемой госпожой Арэнт. Кроме того, Дерхлекс достаточно известен в Вестейме, разговоры о нем хоть не слишком добрые, но все равно такого видного человека трудно заподозрить в столь мерзком преступлении. Скажите, господин Ирринд, у Дерхлекса есть причины ненавидеть вас?

– Особых причин нет, но ненависть у него ко мне имеется, – произнес я и кратко рассказал о моем знакомстве с Гархемом и споре, который он проиграл. Потом добавил: – Заметьте, ваши люди, посланные меня выследить, поджидали меня именно в то время и в том месте, через которое я должен был идти к дому графини Арэнт. Полагаю, вы тоже знали когда и куда будет идти тот самый Райсмар Ирринд? – я глянул на Тенариона, он нехотя кивнул, и я продолжил: – А ведь не так много людей знали, на какое время меня пригласила графиня. По сути, время и место точно знала сама Ольвия и Дерхлекс – охранник графини и алхимик, вряд ли слышали наш разговор. Теперь у меня почти не осталось сомнений, что именно магистр причастен к попытке покушения на меня и именно он ввел вас в заблуждение. Однако, мне бы и в голову не пришло, что Дерхлекс готов убить человека лишь за то, что с ним не заладились отношения и возник мелочный спор, – сказал я, размышляя о произошедшем.

По мере размышления над этим, мне на ум пришла еще одна мысль, которую я не стал озвучивать перед эльфами: у Гархема Дерхлекса мог быть иной мотив. Мотив, куда более серьезный, чем необоснованная ненависть ко мне. А именно: мое сближение с Ольвией! Магистр явно был против этого. Почему? Вряд ли между этим стариком и молодой красавицей Ольвией может быть нечто большее, чем отношения хозяйки и нанятого мага‑исполнителя. А вот то, что я, как маг, могу занять его место при графине – это да. Такую угрозу Дерхлекс мог распознать раньше меня и она – серьезный аргумент, чтобы меня убрать. Ведь, по всей видимости, дело касалось очень приличного заработка за весьма деликатные магические услуги. Теперь мне было понятно почти все. В этом городе самый опасным врагом для меня мог стать или уже был магистр Гархем Дерхлекс. И очень вероятно то, что он поспешит указать на меня графу Малгару Арэнту, когда тот вернется в город.

– Больше вы нам ничем не поможите, господин Ирринд? Может заметили что‑то необычное в день прилета в Вестейм? Может, возле вас появлялись какие‑то странные люди? – хмуро спросил Данарел.

– Нет, – я покачал головой после минуты размышлений. Моя встреча с парнями из Медной Руки была без сомнений случайной, да и не могли они иметь отношение к происходящему возле речного. – Вам нужно как‑то надавить на магистра. Допустим, сказать, что вы знаете, что это именно он подставил меня. Я же со своей стороны тоже не упущу возможности прижать его, может откроется еще какая‑то истина. Но что‑то подсказывает мне, что Дерхлекс не имеет даже косвенного отношения к гибели вашей дочери, – я с сожалением глянул на Келейрин. – Скорее всего, он просто использовал эту весть, появившуюся с его приездом в город, в своих неблаговидных целях. Услышал от кого‑то, у него созрел простенький план насчет меня. Затем он просто нанял случайных или знакомых людей, заплатил им, чтобы они под видом свидетелей пожаловали к вам и сказали то, что сказали.

– Возможно так и есть, – согласился Тенарион. – В любом случае мы будем искать и обязательно найдем убийц. Моя девочка будет отомщена – так требует мое сердце, и Судья Небесная – Наирлесс, – на минуту‑другую наступила тишина. Потом старший эльф спросил: – Вы, господин Ирринд чем занимаетесь, как зарабатываете на жизнь? Я понимаю, вы маг, и невзирая на столь молодой возраст, маг высокого мастерства.

– Да, я хороший маг. Как вы знаете, я прибыл в Вестейм недавно. Собираюсь зарабатывать как маг‑наемник, – я подумал, что Тенарион – явно не последнее лицо в клане Хартун Тран, не просто так спрашивает меня об этом. Учитывая то, чем промышляют «лисы пустыни», я бы мог им стать интересен, так же как и они мне. Поэтому я сказал так, не слишком нахваливая себя, но давая понять, что я непростой маг: – Меня, уважаемый господин Тенарион, интересуют только сложные миссии, за которые не берутся большинство других магов. Разумеется, при соответствующей оплате за непростую работу. Но пока я здесь человек новый, мог бы взяться и за работу попроще, чтобы заработать себе репутацию.

– Насколько сложные миссии, господин Ирринд? – переглянувшись с супругой, он улыбнулся.

– Не сочтите за излишнюю хвальбу, но практически любой. Я не бог, и многое мне не по силам, но я не боюсь сложностей. Они меня даже привлекают. В магическом мастерстве готов поспорить с любым магистром в Вестейме, – наверное эльфам мои слова показались слишком самонадеянными, тем более при моем слишком юном облике, но то, что случилось со стрелками, пытавшимися меня убить, должно было сказать о многом.

– А если это задание будет связано с гробницей, в которой живет демон? – голос Тенариона звучал сухо и серьезно.

– Мне это будет особо интересно. Гробница нубейская, в пустыне? – догадался я. Меня в самом деле такое дело могло бы увлечь, даже несмотря на неблизкий путь и скитания по горячим пескам. Но на такое предложение я бы согласился лишь в том случае, если эта миссия не требует отправки в ближайшие дни. Ведь я еще не освоился в Вестейме и пока еще не утратил намерения найти Ионэль и наладить отношения с госпожой Арэнт

– Да, в пустыне. Несколько севернее Гор‑Ха, – подтвердил старший эльф. – Мы будем иметь в виду вас, господин Ирринд. Как только прояснятся кое‑какие детали, известим вас.

Выйдя из дома клана, я хотел направиться к Дерхлексу и немедленно выяснить отношения с этим негодяем. Однако, постояв на берегу Весты, посмотрев на неторопливое течение воды, решил не спешить. Возможно, я загляну к нему сегодня. Благо, Данарел подсказал, как найти магистра: дом его не так далеко от особняка госпожи Арэнт. И там же находится его школа, где он обучает магии с десяток способных учеников. Но ладно, вопрос с магистром мог подождать. Сначала я решил пройтись по Речному району и окрестностям подыскать таверну менее дорогую, чем «Добрый Лирки». Мой каприз – заказанный посох, обещал вытряхнуть едва ли не половину кошелька, а на сегодняшний день работой я еще не обзавелся. Обращаться к Бурухе Хазбулу как‑то не хотелось. Он и так помог, неожиданно быстро разузнав, что означает Хартун Тран, и озадачивать аютанца очередной проблемой было бы излишним. У меня имелось желание, сходить к «Лунному Гонцу» и посмотреть доску объявлений: там вполне могло появиться объявление с предложением работы для мага, которая не по зубам другим. А следом, как только пришла мысль об этом кабаке, меня посетила и другая, забавная и лихая: не подождать ли в «Гонце» этого, как его… игрока‑отжималу Юрлака. Прошлая игра для меня вышла весьма прибыльной. Почему бы не сыграть еще раз, ведь теперь я знаю, как легко выиграть в «Гору». Нужно без всякого стеснения самому повернуть кости так, чтобы вышла нужная сумма, например, двенадцать. Если Юрлак что‑то возразит, то мой посох поможет втолковать мерзавцу особые правила игры со мной. Отобрать деньги у того, кто привык отбирать их у других – это в моем понимании не только прибыльный поступок, но и вполне благородный.

Еще немного поразмыслив, глядя на тихие воды Весты, я решил отложить визит в «Лунный Гонец» на завтра или сегодняшний вечер, если не задержусь у госпожи Арэнт. Сейчас было подходящее время и место, чтобы подыскать удобную таверну, в которую я переселюсь завтра. Найти ее я собирался здесь же, в Речном районе или между Средним Городом и Высокими Домами. Эта часть Вестейма мне нравилась гораздо больше, чем та, где мы остановились первый раз с Ионой.

Обогнув Аютанские бани и отойдя уже от дома клана Хартун Тран на почтительное расстояние, я подумал, что о хорошей таверне стоило спросить у того же Тенариона или более разговорчивого Данарела. Но ладно, не грех разузнать у прохожих. Как только на глаза мне попался приличного вида господин, одетый не слишком богато, но явно не нищенствующий, я спросил:

– Уважаемый, не подскажите, где здесь поблизости приличная таверна или постоялый двор? Так, чтобы не слишком дорого, но с хорошими условиями.

– Э‑э… Это вам в «Вечернюю Звезду» надо. К набережной спуститесь, – он махнул рукой в сторону Весты, откуда я как раз поднимался. – Заведение новое, цену пока не ломят. И место хорошее: вид на реку, рядом мост Арака, порт, рынок и привоз, – любезно пояснил он, думая, что я не знаю города. Затем уточнил, как проще найти указанную таверну.

Вернувшись к набережной, я прошел треть лиги от Аютанских бань, и вот справа от меня за зеленью кустарника элатрильских абрикос и ирисов появились краснокирпичные стены «Вечерней Звезды». Таверна оказалась немаленькой: три этажа и в ширину с приличным размахом. Вход стерегли две волчицы из темного туфа. Как известно, статуи у входа часто подчеркивают солидность заведения. Теперь оставалось уточнить, что в понимании прохожего, указавшего на эту таверну, «не слишком дорого».

Я поднялся по ступеням, вошел в зал с высокой стойкой распорядителя под огромным циферблатом эльфийских часов. Напротив, располагалось три дивана, два из которых были заняты постояльцами, живо обсуждавшими дорогу в Арсис. За стойкой застыла в ожидании рыжеватая девица лет двадцати.

– Красавица, есть свободные номера, да так, чтобы с водной комнатой? – полюбопытствовал я, успевший привыкнуть к столь полезному удобству, когда можно помыться, не выходя из номера.

– Нннет… – неуверенно ответила она, но улыбнулась. Видимо мое обращение пришлось ей по душе.

Хотя девица красавицей не была, но на личико я счел ее вполне приятной, и ее неуверенность в том что такого номера нет, решил развеять душевным разговором. Сказал ей полушепотом, опираясь на стойку и потянувшись к ней:

– Понимаешь, мне очень надо. Когда узнаешь зачем, то сразу обнаружишь, там у себя, – я постучал пальцем по стойке, намекая на книги с записью постояльцев, – что такой номер есть. Вот посмотри прямо сейчас…

– Сначала скажи, зачем, – она клюнула на мою игру.

– Сначала посмотри. Уверяю, причина тебе понравится, – я подмигнул ей.

Она порозовела, перелистнула страницу книги и сказала полушепотом:

– Только послезавтра освободится. Номер дорогой, – сообщила она.

– Дорогой, это сколько? – я улыбнулся, хотя понимал, что заигрывания с девушкой не могут сбавить цену – она установлена хозяином.

– Тридцать гинар. Все, говори зачем! – она кокетливо скруглила губки.

Тридцать… Я с трудом удержал улыбку на лице. В «Добром Лирки» я платил 35 – как бы не велика разница. Многовато тридцать. Все‑таки я рассчитывал найти что‑то ощутимо дешевле. Но, с другой стороны, здесь удобный район и 5 гинар экономия, равная стоимости скромного ужина. Если номер окажется не хуже, то можно взять и за тридцать.

– Говори, зачем⁈ – не унималась рыженькая любопытница.

– Чтобы тебя чаще видеть. Нравишься ты мне, – рассмеялся я.

– Шутник, – отозвалась она. По глазам рыженькой я понял, мой ответ ее не разочаровал.

Дальше, она еще охотнее отвечала на мои вопросы. Договорились мы до того, что я сначала сниму на день недорогую комнату за 12 гинар, чтобы переселиться сюда завтра, а через день освободится тот номер, что с водной комнатой, и я займу его. За него пришлось уплатить сразу на день вперед.

Сидя за обедом, здесь же, в трапезном зале «Вечерней Звезды», я думал, что из‑за моих вовсе не обязательных трат я снова близок к тому, чтобы оказаться с пустым кошельком, и визит в «Лунный Гонец» теперь напрашивался сам собой. Если бы не намерение посетить магистра Дерхлекса и не обязательный визит к госпоже Арэнт, я бы так и сделал. Но вместо решения денежного вопроса, я неторопливо доел жаркое по‑карлотски, встал и, выйдя из таверны, направился к мосту Арака.

Поиски магистра Дерхлекса я начал с его дома, который располагался между Южным рынком и правым берегом Весты – так указал эльф, подсказав как этот дом сразу найти. Дверь открыла женщина лет пятидесяти в переднике и сером чепчике – наверное служанка. Меня оглядела как‑то недобро, прикрыв один глаз, попросила назваться. С именем я ее обманывать не стал, но немного схитрил. Сказал:

– Я – Астерий. К магистру по вопросам истинной магии, – хотя мои слова прозвучали скорее, как «истины и магии».

– Магистр о вас не предупреждал, – сказала женщина. – Если вам что‑то нужно, могу передать на словах или вынесу бумагу, напишите сообщение.

– Нет, не надо. Позже зайду, – решил я, и направился к магической школе Гархема Дерхлекса.

Она располагалась от его дома меньше чем в полулиге, чуть выше по берегу Весты, там, где начиналась небольшая ореховая роща.

Услышав громкие голоса со стороны двора, я подумал, что Гархем может проводить занятия во дворе и направился туда вдоль высокой каменной стены, за которой явно что‑то происходило. Почти дойдя до ее конца, я услышал сердитый голос, явно принадлежавший магистру Дерхлексу.

Глава 9

Уроки мастерства

Дилижанс прибыл в Вестейм примерно к Часу Береса, что соответствовало 16 часам в арленсийском исчислении. Если учесть, что Яркус сегодня не завтракал – выехали из Речного рано – и обеденное время он провел в пути, то сейчас самым насущным желанием для Бороды было заглянуть в ближайшую харчевню. Как ни странно, эта неумолимая потребность стала даже сильнее желания побыстрее найти Иону. Вообще, в последний день Двоелуния и последовавшие за ним дни у Яркуса разыгрался нешуточный аппетит. Можно было бы назвать его волчьим, если бы эта метафора не была так слаба и не навевала нерадостные мысли. Когда на последней остановке в Речном Яркус вместе с другими пассажирами вышел из дилижанса, то стал свидетелем сцены, порядком встряхнувшей его и заставившей задуматься о происходящих в нем изменениях. Он увидел, как за углом таверны забивают двух селезней. Теплая тушка первого еще дергала перепончатыми лапами на грязной колоде, рядом лежала отрубленная голова с приоткрытым клювом, из шеи еще стекали густые капли крови. В этот миг Яркус даже зарычал. Он с трудом сдержав желание подбежать к колоде, схватить птицу и вонзить в нее зубы. Девушка, шедшая за ним, услышав это рычание отшатнулась. Какой‑то важный господин, всю дорогу от Темной Балки угрюмо смотревший в окно, теперь глянул на него с опаской, как на умалишенного.

Но все это было вчера. Сегодня желание насытить свою утробу не стало меньше, но в Яркусе наметились кое‑какие успокаивающе перемены: теперь его почти не одолевало то, невыносимое и, казалось бы, беспричинное беспокойство, мучившее прежние дни и исчезнувшее лишь вчера. Все происходило точно так, как сказала ему знахарка Арсикея. Еще Борода ясно запомнил ее последние слова перед уездом: «Очень скоро ты поймешь, быть оборотнем не так плохо. Для такого сильного мужчины как ты, это может быть даром богов. Прими его с благодарностью. Ничто не происходит просто так. Может когда‑то ты поймешь в чем твое предназначение». Все бы так, и может быть в самом деле оборотнем можно жить, если в ночи Двоелуния убегать подальше от города. Но Иона… Вот, что больше всего заботило его! Иона! Что скажет она⁈ Что будет теперь между ними? Примет ли она его, как возлюбленного брата⁈ Прежде, они иногда говорили на эту тему, понимая, что оба очень рискуют подхватить оборотничество, но никогда не обсуждали такое всерьез. И сам Яркус, и Ионэль, когда возникал такой разговор, просто начинали отшучиваться. Иона говорила: «Я вырежу твое сердце. Несомненно, оно будет самым дорогим сердцем в мире». Яркус не позволял таких слов, но говорил, что если такое случится с Ионой, то попросит ее расцарапать его, чтобы стать зверем как она.

И еще Иону ждало огромное разочарование: ее любимый лук, которым она неизменно пользовалась три года, был сломан. Сломан им же в приступе безумия, нашедшего на Яркуса в Двоелуние. Он знал, как Тетива Ночи трепетно относится к своему оружию, и конечно, случившееся станет для нее ударом. Да, можно купить новый, и Борода непременно сделает это, не пожалев никаких денег, но Иона будет очень расстроена. Обе половинки лука Яркус привез с собой, завернув их в отрез дорогой бархатной ткани. Вообще, в этот раз Яркус был весьма загружен: кроме своего большого дорожного мешка, ему пришлось нести много вещей Ионэль, ведь она улетела налегке, а у Тетивы Ночи всегда было много вещей, даже несмотря на то, что их значительную часть эльфийка оставляла в Вестейме.

Входя в Столичные ворота Яркус попал в толчею. Cлучилась она большей частью из‑за того, что несколько карлотов*, длиннобородых, с волчьими шкурами, наброшенными на плечи, проявили обычную наглость и влезли без очереди. Их огромные тюки, полные пушнины, на какое‑то время перегородили проход. Из‑за этого, почувствовав себя ущемленным, Яркус зарычал второй раз. Вышло это намного звучнее, чем первый. Если кто слышал, рык оборотня, то может представить тот жуткий звук, пробирающий до костей. При чем столь грозное рычание удалось Яркусу, в то время как он был в человеческом теле. Народ расступился перед ним, и даже несколько северян отошли в сторону, однако нашелся самый воинственный, который вцепился в его дорожный мешок и заорал:

– Чего лезешь, дурачок⁈ Вархалд здесь идет!

(*Карлоты – народ, живущий на севере, прославившийся диковатым и задиристым нравом).

Яркус повернулся к нему, окинул северянина презрительным взглядом. Ни слова не говоря, собрал в пятерню складки его одежды на груди, прихватив при этом бороду, и оторвал от земли. Поднял высоко, так что сам удивился, неожиданному порыву силы. Народ ахнул, многие попятились подальше, а кто‑то заорал:

– Стражу! Скорее стражу!

Яркус отбросил карлота шага на три, и ударом ноги разорвал один из тюков с товаром северян. Неожиданно ловко вышло: в стороны полетели шкуры северных лис, голубых белок‑летяг и ледяных волков, которые здесь особо ценились за красивый, сребристо‑голубой мех.

Карлоты все как один заорали благим матом и выхватили мечи. Это и было их главной глупостью. С первых дней в Вестейме Яркус усвоил одно из главных правил: никогда не обнажать оружие рядом с городскими воротами или при стражах. Кулаком в морду можно, драться можно, хотя за это тоже не похвалят, но выхватывать оружие перед воротами – на это строгое табу! Кто такое позволяет, с такими наглецами стража не церемонятся. Так вышло и в этот раз: почти сразу послышался топот воинов в кирасах. Яркус благоразумно отошел с прохода, карлотов быстро утихомирили ударами тупых концов копий, связали, не обращая внимания на протесты и попытки что‑то объяснить.

Задерживаться здесь было ни к чему, поэтому Борода наклонился, выдернул шкуру ледяного волка, заманчиво торчавшую из разорванного тюка, и пошел дальше. Изъятие добротной шкуры он не счел за воровство – просто отобрал как малую компенсацию за оскорбления в свой адрес. Шкура ему, конечно, была ни к чему, но может сгодиться для чего Ионе.

Войдя в город, Яркус сразу направился к таверне «Добрый Лирки». Вряд ли Иона остановилась там, но это место, многим памятное ему было по пути – разумно заглянуть, разузнать не отметилась ли там Тетива Ночи вместе с новым приятелем по имени Райс.

* * *

Двор магической школы окружал каменный забор. Забор основательный и высокий – этакая стена выше человеческого роста. Я прошел до ее конца, слыша сердитые выкрики Дерхлекса, обращенные к подопечным. Видимо магистр проводил занятия и не все складывалось как ему хотелось. В каменной кладке со стороны реки имелась кованая калитка, зашитая листами бронзы. Нетронутая ржавчина на ручке и петлях свидетельствовала, что этим ходом во двор пользовались редко. Я попытался открыть ее, но безуспешно – калитка оказалась запертой изнутри на надежный засов. Мне оставалось либо вернуться и попытаться зайти в школу со стороны улицы, имея большое сомнение, что меня пропустят, либо перебраться через каменную стену где‑нибудь здесь, и во всей прекрасной неожиданности предстать перед господином Дерхлексом и его учениками.

Окинув взглядом стену, я приметил несколько мест, где кладка оказалась менее ровной: некоторые камни выступали достаточно, чтобы за них можно было зацепиться. Я выбрал участок стены с поврежденной местами кладкой. Там более, чем в человеческий рост поднималась верхушка персикового дерева – за листовой меня могли не заметить сразу, и я бы имел возможность осмотреться. Сложности при штурме стены мог создать лишь мой дорожный мешок. Я спрятал его в кустах. Подставил посох к стене, цепляясь за неровные выступы кладки забрался наверх и, прячась за ветвями дерева, оглядел территорию магического заведения Гархема Дерхлеса.

Меня пока не видел никто: пятеро молодых людей в длинных синих робах стояли ко мне спиной, перед ними расхаживал Дерхлекс, сердито рассказывая о практике приятия магических потоков и удержании баланса. Наклонившись, я кое‑как дотянулся до своего посоха и уже с ним спрыгнул во двор магической школы. Хруст сухих веток под ногами тут же выдал меня, но я уже не пытался оставаться незаметным. Ученики мага разом повернулись ко мне. Первые мгновения они лишь недоумением смотрели, как неведомо откуда взявшийся незнакомец продирается через кусты.

– Что за шет? – негромко вопросил парнишка в робе, подхваченной шелковым кушаком.

– Через стену что ли перемахнул? Что ему надо⁈ – возмущенно произнес стоявший рядом с ним.

– О, сам Гархем Дерхлекс! – воскликнул я, не обращая внимания на недобрые возгласы учеников. – Как же интересно вертит нами жизнь! Где бы мы еще встретились⁈ Наверное, сам всезнающий Волгарт не мог предположить, что во дворе какой‑то захудалой магической школы окажемся мы оба разом!

– Райсмар, вас сюда никто не приглашал. Вообще, я удивлен, что вы до сих под живы: ни боги, ни сама жизнь долго не терпит таких наглецов! – пронзительно глядя на меня, магистр скрестил руки на груди. – Даю вам две минуты, чтобы убраться из моей школы!

– Всего две⁈ Вы беспощадны, Гархем! Время так скоротечно, а вы вдобавок пытаетесь ограничить им меня какими‑то минутами! – рассмеялся я, остановившись в пяти шагах от его учеников и активировав в левую руку «Щит Нархана».

– Позвольте, магистр, проучить этого гостя? Как я понимаю, этот человек вам неугоден! – вызвался парень, стоявший от меня вторым справа. Возрастом он выглядел лет на двадцать с небольшим, был чуть выше меня и, пожалуй, покрепче. Но разве физические данные имеют значение, если речь о стычке магов?

– Ты снова спешишь, снова горячишься, Каррид! Каждый день я указываю на то, что желание и страсть не должны бежать впереди ума, но ты будто не слышишь меня, – ответил Гархем, неотрывно наблюдавший за мной.

– Каррид, ты не слышишь магистра потому, что господин Дерхлекс не уделял должного внимания урокам покоя или вовсе не проводил их. Как же глупо это выглядит со стороны, когда учитель, не научивший учеников невозмутимости и душевному равновесию, требовать этого от своих подопечных. Это все равно, что требовать от ученика не делать ошибки в словах, не обучив их алфавиту, – опираясь на посох, я оглядел притихших учеников.

– Не лезь не в свое дело, Райсмар! Говори, зачем пришел, иначе тебе сейчас переломают кости без всякой магии и вышвырнут отсюда! – Гархем Дерхлекс занервничал – его зацепили мои слова.

– Ах, как это не гостеприимно! Я пришел по очевидной причине. Вспомни, зачем вчера приходили к тебе эльфы из Хартун Тран. Если ты слаб памятью или умом, подскажу: они хотели знать, через каких именно людей ты распространял ложь, будто в смерти дочери Тенариона повинен Райсмар Ирринд. Заметь, эльфы больше не клюнут на твою ложь. Они вытянут из тебя правду так или иначе. И чем больше ты будешь изворачиваться, тем злее будут эльфийские боги и Тенарион, – припугнул я его. – Еще заметь, остроухий, будучи обманут тобой, нанял кое‑кого, чтобы убить меня, ведь он может привлечь других наемников, чтобы наказать того, кто породил эту ложь. Тенарион имеет основания подозревать: тот, кто распространяет ложь, тот знает о гибели его дочери гораздо больше и может быть сам причастен к случившемуся.

– Ложь здесь распространяешь только ты, жалкий маг‑недоучка! У тебя нет никаких оснований обвинять меня! Нет никаких фактов! – улыбка Дерхлекса вышла на редкость злой.

Ученики мага, о чем‑то негромко зашептались. Я не слышал, о чем – разобрал лишь пару слов «эльфы», «убийство».

– Правда, что ли? – я же в ответ Дерхлексу рассмеялся беззлобно. – Ты в самом деле сильный маг? Как насчет стрел, которые летят неожиданно в спину или с разных сторон? Справишься? Я, как маг недоучка, справился и положил всех стрелков, охотившихся на меня благодаря твоим стараниям. Возможно, скоро испытание с эльфийскими стрелками придется пройти тебе. Но я пришел не только для того, чтобы предупредить своего врага о грозящей ему опасности, но и для того, чтобы кое‑что предложить.

Морщины на лице магистра стали глубже, а глаза будто потемнели. Он ждал моих слов. Я неторопливо, но громко продолжил:

– Ты, Гархем, хотел убить меня. Убить чужими руками, оболгав перед эльфийским кланом. Хотел убить из‑за денег, которые ты боишься потерять, если я займу твое место возле графини Арэнт. Убийство из‑за денег – это одна из самых мелких и грязных причин убийства. Так вот…

– Глупец! Жалкий недоучка! – оборвал он меня. – Мне незачем заботится о твоей смерти! Знаешь, почему? Когти!.. Когти оборотня на прилавке у алхимика. Мне‑то известно чьи именно когти были там! Достаточно сказать об этом господину Арэнту и в тот же день тебя не будет в живых.

Надо признать, сейчас он привел крепкий аргумент. Значит, когти оборотня, проданные мной, не укрылись от глаз Дерхлекса. А раз так, то у него имелись какие‑то особые причины не сообщать о когтях Малгару. Или о том, что те когти – не просто когти оборотня, а именно когти барона Харса, магистр узнал лишь недавно, уже после того, как подсунул ложь о моей причастности к убийству эльфийки.

– Каково, Райсмар⁈ Теперь доходит, что твоя жизнь очень зависит от меня⁈ – с насмешкой продолжил он. – Ты ничего не способен предложить мне. Это я могу тебе кое‑что предложить: никогда не приближайся к графине Арэнт, исчезни навсегда из Вестейма и я, может быть, тебя пощажу!

– Жизнью распоряжаешься не ты, Гархем, а боги или более высокая сила, о которой ты не имеешь даже понятия. А за кем из нас правда, за кем ложь, давай предложим определить это богам. У магов в некоторых землях есть вполне достойный способ разрешения разногласий – дуэль. Давай ты против меня в честном поединке прямо здесь, перед твоими учениками. Заодно выясним, кто из нас никчемный маг‑недоучка, а кому больше к лицу высокая степень магистра, – я рисковал, предлагая ему поединок, ведь я был еще очень далек от всей полноты своей магической силы, а истинная сила Дерхлекса мне была неизвестна. Однако осознание рисков, не помешало мне подковырнуть его: – Как слабой стороне, могу предоставить тебе выбор правил и ограничений. Можно биться до смерти или до признания поражения. Можно использовать защиту, можно не использовать. Выбирай!

– Райс, глупый мальчик, ты пытаешься уколоть меня, намекая на мою слабость? Я – магистр. А ты – много возомнивший о себе драчливый петух. Магистр может принять вызов только от равного себе, – с насмешкой произнес Дерхлекс.

– Позвольте, магистр, принять его вызов! Он задевает не только вас лично, но и всю нашу школу! – воскликнул тот же парень, стоявший среди других вторым справа. Кажется, имя его было Каррид.

– Позвольте, магистр, принять вызов всем пятерым сразу? – не без иронии спросил я. – Будет любопытно посмотреть, на что способны ваши ученики, и какая будет ваша физиономия через несколько минут.

Дерхлекс замялся, не ожидая такого решения от меня. Ведь было ясно: если ученики все впятером потерпят поражение, то это скажется крайне скверно на репутации школы и самого Дерхлекса. Я же, не давая ему времени на ответ, сказал школярам:

– Давайте, сучьи дети! Все разом покажите на что вы способны!

Я отбросил посох, готовясь распахнуть «Щит Нархана». Одновременно активируя «Усы Тигра» – высокая скорость реакций против пятерых мне могла потребоваться, если ученики Гархема достаточно быстры.

– Что можно использовать? – выкрикнул щуплый паренек с серебряной вышивкой на робе.

– Можно все! – объявил я. – Но всем вам будет очень больно за лжеца и негодяя – вашего учителя! Больно за то, что он побоялся принять мой вызов!

Первым, как и ожидалось, атаковал Каррид. Чуть согнув колени, он начал формировать между двумя ладонями сферу, вспыхивающую голубыми искрами. Делал он это недопустимо долго – более пяти секунд. В реальном бою его уже не стало бы в живых. Его сосед, как и Каррид пытался притянуть какую‑то низкотемпературную магию, но выходило у него это еще медленнее. Только темноволосый парнишка оказался быстрее других – с двух его рук сорвались зигзаги электрических разрядов.

– Обходите его! – крикнул Дерхлекс. И это могло бы стать для них действительно полезной тактикой.

«Щит Нархана» раскрылся громким хлопком, принимая устремившиеся ко мне молнии и вызывая изумление противников. Ясно, они не были знакомы с защитой такого вида. Скорее всего, с ней не был знаком и Гархем Дерхлекс. Краем глаза я успел заметить изумление на его лице. Тут же рядом с учеником крайним слева появился огненный волк. Еще один. Оба зверя жутко завыли и бросились ко мне, атакуя с левого бока. Я не стал поворачивать щит, зная, эти «волки» – лишь формы астральной энергии. Подобная астральная атака опасна лишь для тех, кто поверит в угрозу от ненастоящих зверей и поддастся страху. Первое астральное существо, разбрасывая клочья холодного пламени, будто вцепился мне в ногу, второй в высоком прыжке, наверное, целил слева в горло. Я не стал уклоняться – почувствовал лишь безобидное касания плотного астрала. Гораздо больше меня волновала атака Каррида и его приятеля. Они синхронно пустили две сияющих синими искрам сферы. Почти сразу ударил темноволосый, найдя силы еще на один электрический разряд.

– Обходите его! Окружайте! – размахивая руками, орал Дерхлекс. – Шевелитесь! Мгновения решают все! Нарлон, почувствуй злость! Злость – это начало Силы!

Тусклые молнии легко поглотил «Щит Нархана». Со сферами вышло чуть хуже: одновременно они разорвались справа и слева от меня. Щит прикрыл, но все равно ледяное облако долетело до меня. Пальцы левой руки скрючило от холода, тело пронзило ледяными иглами.

– Каррид, обходи справа! – орал Дерхлекс.

С этой минуты я решил, что больше не стоит оставаться в защите и проявлять неуместное милосердие. Холод, так холод. В левую руку я активировал «Дыхание Севера». «Острием Льда» атаковать не стал, не желая обрывать ничью жизнь. Правой рукой толкнул волну неакцентированной кинетики, сбивая с ног двоих, пытавшихся меня обойти. Парнишка, тот, что пытался третий раз накрыть меня электрической магией, откатился под ноги к магистру и фиолетово‑синие зигзаги разрядов, зацепили самого Дерхлекса. Магистр отшатнулся, выматерился, содрогаясь от электрических импульсов. Я же пустил «Дыхание Севера»: поток жуткого холода, похожий на дыхание ледяного дракона, вырвалась из центра ладони. Первый в него попал Каррид, следом его приятель, пытавшийся атаковать меня морозной сферой. Оба они застыли, покрытые слоем инея, с синими лицами и приоткрытыми ртами. Подхватив посох, я в два прыжка оказался между школяром, оставшимся без моего внимания, и магистром. Взмаха моего оружия хватило, чтобы снести парнишку, не слишком навредив ему. Резким тычком в живот я сложил пополам Дерхлекса, второй удар посоха оставил красную отметину на его лбу. Поскольку Гархем смел отдавать подсказки и пытался управлять ходом магического сражения, я счел его участником, а значит, по справедливости, имел право атаковать его.

– Не пытайтесь играть со мной в скверные игры, Дерхлекс! Это пока предупреждение! – сказал я, надавив концом посоха на его кадык. – И мой вам урок: вовсе не Злость – начало Силы, а Направленное Внимание и Покой. А вы, – я повернулся к ученикам, – выбрали не того наставника. Если он до сих пор не научил вас, что защита – это самое первое и важное в боевой магии, то такое обучение не стоит и гнутого медяка.

Глава 10

Тысяча причин сказать «нет»

Забрав припрятанный в кустах мешок, я направился в сторону Железного моста. Перед глазами все еще была изумленная физиономия Гархема Дерхлекса с пунцовой шишкой на лбу и косившим от обалдения левым газом. Скорее всего, магистр недоумевал вовсе не от эффективности моего магического щита, а от ловкости, быстроты моих движений. Большей частью от того, как я в один миг очутился перед ним и преподал ему урок. При чем урок не атакующей магией, а ударами обычной палки. Наверное, такой финал поединка стал особо обидным для высокомерного мэтра магических наук. При желании я мог бы убить Дерхлекса и всех его учеников – вряд ли бы Гархем успел бы выставить надежную защиту от моей безупречной кинетики. Однако его ученики ни в чем не виноваты передо мной, чтобы стать жертвами разборок, их не касающихся. Отправлять к предкам Дерхлекса я тоже не собирался. Во‑первых, его вина не доказана, хотя для меня во многом очевидна. А во‑вторых, убив его, я мог бы попасть под довольно суровые арленсийские законы. И мои объяснения, мол, эта оказия произошла в момент честного поединка и увещания, что Дерхлекс заслужил такую участь за свои злодеяния – все это лишь слова, имеющие не много веса. Хотя магистр Дерхлекс Гархем не аристократ, но человек он видный в Вестейме, и расправиться с ним на виду у многих без последствий не выйдет. И, в‑третьих, такую жестокость точно бы не одобрила бы госпожа Арэнт.

При этом я понимал, что мое противостояние с Гархемом отнюдь не закончено. Скорее всего, оно только начинается. Он будет мне мстить за то, что я опозорил его второй раз, теперь уже с удвоенным рвением. Вероятно, он снова попытается убить меня. Возможностей у него для этого более чем достаточно. Однако, я не просто Райсмар Ирринд – я еще и Астерий. Тот, на кого покушались гораздо более сотни раз, и лишь в редких случаях мои враги добивались успеха.

С этими мыслями, посещавшими меня не первый раз, я почувствовал, что кто‑то преследует меня. Дошел до угла – до него осталось с десяток шагов – свернул за него и там остановится. Ученик магистра Дерхлекса едва не налетел на меня. Вернее, на мой посох, который я выставил вперед.

– Надо осторожнее на поворотах, – рассмеялся я. – Куда так спешишь? Твоему наставнику потребовался врач, чтобы положить компресс на шишку на лбу? Вроде я не слишком усердствовал в назиданиях вашему учителю.

– Господин Райсмар!.. – паренек, часто дыша и подбирая слова замялся.

И я поправил его:

– Райсмар Ирринд. Хотя я вряд ли намного старше тебя. Можно и по‑простому: Райс.

– У меня к вам огромная просьба, господин Райсмар Ирринд! – он снова замолчал, переводя дух и убирая с глаз черные слипшиеся волосы. – Возьмите меня учеником! – наконец выпалил он.

– Учеником⁈ – я покачал головой, оглядывая его и спросил: – Как твое имя? И сколько тебе лет?

– Салгор, – его серые глаза с надеждой ожидали ответа. – И мне уже восемнадцать. Восемнадцать полных лет.

– Послушай, Салгор, ты совершенно не знаешь меня. Не знаешь, на что я способен и есть ли вообще во мне достаточная сила. Может я не маг, а шарлатан. Удачливый шарлатан, показывающий фокусы, похожие на магию. Кстати, именно так думал обо мне ваш магистр Дерхлекс, – говоря все это, я был озадачен его просьбой. Озадачен, потому что видел – мальчишка желает этого искренне, но я не имею возможности заниматься обучением. У меня нет на это времени, ни возможностей, ни капли желания. Но самое скверное в том, человек возле меня добавляет мне уязвимости. Она возрастет многократно, когда в город пожалует граф Арэнт.

– Я видел, на что вы способны. Меньше минуты мне хватило понять, что вы – большой маг. И я знаю, что ваша юная внешность обманчива. Не откажите, господин Ирринд! – он неотрывно смотрел на меня и решительно добавил. – Еще я знаю, что деньги для вас не главное, а у меня с ними как раз не очень хорошо. И еще…

– Ну, что еще? Вываливай. Добей уже меня своими неотразимыми причинами, – я перенес часть внимания на тонкий план, сканируя тонкие тела паренька. Мне стало любопытно, как он мог определить, что моя «юная внешность обманчива». Сделать такое вот так сразу с наскока не мог бы даже маг высокого уровня.

– Еще потому, что я распрощался с магистром Дерхлексом – больше к нему не вернусь. Кстати, Нарлон и Корпис тоже ушли от него. Вы бы слышали, как магистр орал сейчас на них, да в общем‑то и на вас. Он считает, что вы использовали посох вопреки правилам. Честный поединок запрещает использование вспомогательных магических предметов без предварительного согласия с другой стороной конфликта, – Салгор отвел взгляд в сторону и добавил: – Это не мои слова, господин Ирринд. Так сказал магистр.

– В общем‑то он прав. На, держи, – я сунул ему в руку свою палку. – Чувствуешь великую магическую силу этой штуки?

– Да, господин Райсмар Ирринд! Ее сила огромна, если ей приложить по чьей‑нибудь башке. Верно, на ней нанесен рунный заговор на смачные шишки и синяки! – рассмеялся он, потряхивая палкой и показывая, что с чувством юмора у него вполне неплохо.

– Верно. Вижу, ты не лишен некоторых талантов, – признал я. Этот парень мне нравился. Если вспомнить его атаки электрическими разрядами во дворе школы Дерхлекса, то они были самыми быстрыми и эффективными. Но опять же: мне не нужен ученик. Тем более сейчас. Сейчас мне он остро не нужен: у меня куча своих проблем и забот. – Хочешь еще кусочек истины? – прищурившись, спросил я. Его зрачки тут же расширились в ожидании и не без удовольствия произнес: – С палкой ты угадал. А вот с деньгами ошибаешься. С чего ты взял, будто для господина Ирринда деньги не важны? Вполне себе важны.

Салгор с непонятным изумлением смотрел на меня, потом сказал:

– Но как же так? Я же вижу, что вы – человек нежадный. И дело в том, что… В общем, у меня почти не осталось денег. Четыре дня назад я заплатил магистру до конца месяца семьсот гинар. У меня осталось меньше сотни просто на еду, – он чувствовал себя расстроенным, сбитым с толку. – Мне нечего предложить вам. Хотите, я буду вам просто слугой? А потом, как мне выплатят за работу в порту, я заплачу вам сколько смогу.

– Послушай, Салгор, – я положил руку ему на плечо и прикрыл глаза. Мое мимолетное исследование его тонких тел дало не много результатов, но я уже понимал, что у парня хорошая интуиция и великолепные энергетические каналы – с него в самом деле мог бы выйти очень хороший маг.

– Я слушаю, господин Райсмар Ирринд! – напомнил о себе недавний ученик Дерхлекса.

– Ага, молодец, слушай дальше: я не могу взять тебя учеником по тысяче причин. Вот тебе несколько самых важных и честных. Первая – рядом со мной ты будешь в смертельной опасности. Вторая – я на самом деле неважный наставник, я не люблю кого‑либо учить. Третья – у меня нет на это ни капли желания, честное слово. Четвертая – у меня нет ни то, что школы, но даже своей захудалой коморки в Вестейме. Шестая – со мной ты обретешь гораздо больше проблем, чем полезных знаний. Седьмая – у меня нет на тебя времени, – я видел, как с каждым моим словом на его лице проступает все больше разочарования и остановился в перечислении причин.

– То есть вы мне откажите? Оставите на краю дороги, как блохастого щенка? – проговорил он, со всем драматизмом разыгрывая обиду.

– У тебя что, блохи? – я забрал у него палку и видя, в глазах этого хитреца веселую искру и то, как он замотал головой, добавил. – Я отказываюсь брать тебя в ученики. Но…

– Что «но», господин Ирринд⁈ Говорите же! Добейте меня своей беспощадной истиной! – он сделал столь горестный взгляд, что любой, видя его, прослезился бы.

– Но, чтобы ты не расплакался, готов тебе кое‑что предложить, – продолжил я.

– Да, господин Ирринд! – он застыл во внимании.

– Ты можешь навещать меня, когда у тебя будет такое желание и потребность. Если я в этот момент буду свободен, то поделюсь с тобой своими знаниями и полезными навыками. Иначе говоря: я остаюсь свободным от тебя, а ты от меня. Но при этом ты сможешь извлечь от общения со мной доступную тебе пользу, – заключил я, разъяснив свое предложение. – Устроит?

– Да, господин Ирринд! Я был уверен, что вы не откажите! Может быть со временем вы пожелаете принять меня, как полноценного ученика, а пока хотя бы так, – он улыбнулся и это вышло даже как‑то нахально. Настолько, что мне понравилось. В нем было именно то ограниченное, но необходимое нахальство, которое позволяет добиваться целей, не делая человека слишком бесцеремонным.

– Тогда подходи завтра часам этак к восемнадцати к «Лунному Гонцу». Поскольку денег у тебя нет, то выиграешь их для меня в кости, – сказал я, опираясь на посох и представляя игру нашей маленькой команды против команды Юрлака.

– Но… господин Ирринд, я очень плохо играю в кости. Больше шансов, что я проиграю, чем выиграю что‑то для вас… – он поправил упавшие на глаза волосы и повернулся к проходившим мимо нас двум девушкам – они одарили нас насмешливыми взглядами и поспешили в сторону Железного моста.

– О шансах не волнуйся – это моя забота. Если за игровыми столами окажется некий известный мне господин, то без выигрыша мы не уйдем. Хотя просто так денежки не достаются – придется немного потрудиться нам двоим, – сказал я, все еще тихонько сканируя его энергетические тела. – Если по каким‑то причинам не сможешь подойти к «Лунному Гонцу», то ищи меня в «Вечерней Звезде» – это таверна возле Аютанских бань. На месте я не сижу, но если потребуюсь, найдешь.

– Я обязательно приду, господин! – с уверенностью выпалил Салгор.

– Отлично. Тогда тебе задание на этот вечер и ближайшие дни, – вытянув указательный палец, я дотронулся им выше переносицы бывшего ученика Дерхлекса. – Вижу у тебя не так плохо с выходом на тонкий план. Я сделал тебе маленький подарок. Называется он «Звезда Харши». Ищи ее в себе. Найдешь, как инородное тело, потому как в нем частица моей энергии. Она нужна лишь для того, ты обратил внимание именно на этот участок ментального тела. Перед сном перенести туда максимум внимания, это позволит тебе значительно расширить энергетические каналы. И вот еще важное задание… – я потратил еще минут пятнадцать и на простых примерах рассказал ему, как тренировать разделенное внимание.

После этого мы расстались. Салгор явно довольный, даже вдохновленный моими наставлениями, ушел в сторону Речного района, а я к дому госпожи Арэнт, забыв о магистре Дерхлексе и полный предвкушения встречи с красавицей‑графиней.

Калитку мне открыл дворецкий. Вид его был взволнованным, глаза беспокойны и растеряны, и в какой‑то миг я даже подумал, все ли хорошо с ним самим. Однако спрашивать его ни о чем не стал, лишь удостоверился, что госпожа дома и ждет меня. Шолан проводил меня в дом и попросил подождать внизу, сам же шустрой для старика походкой, исчез за дверью в хозяйственном крыле. Вскоре появился Гурвис, встреча с которым была памятна с утра. Он проводил меня на второй этаж и уже там, по пути к покоям графини напомнил о мучившем его вопросе:

– Вы же не предадите меня, господин Ирринд? Ее сиятельство, наверное, думает, что я передал вам письмо.

– За это не беспокойся, – заверил я. – Все будет, как мы договорились: насчет письма я промолчу. Если разговор повернется так, что госпожа начнет расспрашивать о чем‑то, касающимся ее послания, то я, прежде, чем сказать, что‑то о письме, попрошу ее не наказывать тебя. Думаю, она пойдет мне навстречу.

– Спасибо вам, господин Ирринд! – горячо произнес Гурвис. – Я ваш большой должник. За последние дни я провинился трижды и уже боюсь, как бы не прогнала меня наша госпожа.

Он постучал в высокую дверь с красивой резьбой по золотисто‑коричневой древесине карнасского дуба, приоткрыл створку, услышав ответ Ольвии, попустил меня в покои графини.

Я вошел, увидев Ольвию, сидевшую за книгой и листом исписанной бумаги.

– Светлого вам вечера, ваше сиятельство! – приветствовал я и хотел было добавить слова о благосклонности богов, чтобы приветствие соответствовало арленсийской традиции, но Ольвия прервала меня.

– Спасибо, что пришел, Райс. Неужели не мог прийти раньше? – она встала и подошла, заглядывая мне в глаза своими необычными, серовато‑синими в которых иногда словно распускались золотистые лепестки, и тогда их цвет менялся.

– Разве я был нужен срочно? Ты же уезжала к герцогине Альгер. Общение высоких господ бывает небыстрым, и я рассудил, что ты не вернешься раньше, чем к вечеру, – оправдался я, чувствуя нарастающее желание ее обнять.

– Я вернулась от Альгеров почти сразу. Сразу, Райс! Или ты так сделал специально. Не спешил меня видеть, чтобы показать обиду на меня? Я же извинилась. Признаю, повела себя очень глупо. Разве этого мало или тебе настолько все безразлично? Или… – она отступила на шаг и нахмурилась, – … эльфийка вернулась к тебе?

– Нет, я ее больше не видел. Ольвия, зачем все эти домыслы? Ты сама выдумываешь, чего не было. Кстати, почему спрашиваешь про эльфийку? Ревнуешь? – я тоже решил слегка нажать на нее неудобными вопросами.

– А для тебя это имеет значение? Ты ушел прошлый раз так, будто для тебя не имело значения, что думаю я и о чем переживаю. Даже не попытался поговорить со мной. Не попытался понять, почему я так рассердилась и что со мной происходит, – госпожа Арэнт обиженно поджала губы.

– Ольвия, дорогая моя, это не так. Давай оставим в стороне все эти упреки. Они вряд ли полезны и вряд ли от них будет больше понимания. Хорошо? – я взял обе ее ладони своими. Она не возражала, и тогда я продолжил: – Ты мне очень небезразлична. И все что происходит с тобой для меня очень важно. Я много думал о тебе вчера и сегодня. Знаешь, как обрадовался, когда увидел идущего ко мне твоего Гурвиса? Глядя на посыльного, я без всяких слов понял, что нужен тебе, – я обнял графиню и прижал к себе.

– Райс, не надо так, – засопротивлялялась она. – Я хочу продолжить обучение тому, что ты показывал прошлый раз, – Ольвия поспешила сменить тему разговора.

– И мы продолжим! Продолжим все начатое. Я это очень хочу, – держа графиню в объятиях, я наклонил голову, ища ее губы. Поцеловал в краешек губ, чувствуя прекрасный трепет ее тела, в котором сразу было и желание, и все женские страхи.

– Райс, пожалуйста, не надо. Ты очень меня сейчас мучаешь. Идем на ужин, – она освободилась от моих рук.

Мы спустились в столовую, где был накрыт стол. За окном сгустились сумерки, и мы как прошлый раз ужинали при свечах. Возможно, такова была традиция в доме Арэнт, но самосветные колбы здесь не горели за исключением нескольких тусклых возле посудного шкафа и подсобного столика. Нам прислуживала шустренькая девушка, которую прежде я не видел и рядом часто появлялся дворецкий. В какой‑то миг мне показалось, что Шолан прислушивается к нашему разговору.

Пока я терзал в тарелке ломоть поросенка, запеченного с инжиром, госпожа Арэнт негромко пересказывала все то, что случилось с ней вчера перед сном, когда она удерживала внимание в узле света, а потом рискнула снова коснуться точки Оннакэ.

– Меня начало трусить, как это обычно бывает, – полушепотом произнесла она, отрезая кусочек кровяной колбасы. – Как я почувствовала, что растут ногти, то сразу перенесла внимание на точку бога. Я едва смогла, остаться собой и меня охватил страх.

– Ольвия, ты просто великолепна. Удивлен, что ты с первого раза так хорошо управляешь вниманием – такое редко кому дано. Но если бы я только знал, что ты собираешься это делать без моего присмотра, то очень бы постарался отговорить тебя. Я же предупреждал, такие эксперименты на первых порах небезопасны. В переключении внимания между этими точками, есть много нюансов. Пока я не объясню все важные моменты, ты рискуешь попасть в воронку превращений, – сказал я так же тихо, чтобы нас не слышал дворецкий, снова прошедший мимо стола в сторону кухни.

– Да, я это понимаю. И помню, что ты говорил прошлый раз. Но ты вчера ушел, и я подумала, что уже не вернешься. А раз так, то мне ничего не остается, как самой разбираться в себе, – она отправила в рот кусочек колбасы.

– Всегда помни, что самое важное – это узел света, он же – точка бога. Если что‑то идет не так, ты должна перенести все возможное внимание в эту точку. Прочувствовать ее во всей полноте, стать ей! – с особой важностью сказал я. – Именно в этой точке скрыта привязка к нашей истинной природе. Для тех, кто хоть раз обращался в зверя, стать снова зверем довольно просто, если обратиться к точке Оннакэ, и часто такое превращение происходит спонтанно. Вернуться в человеческий облик бывает сложнее, но на начальном этапе это самая важная практика.

– Я хочу сегодня еще попробовать с тобой, – Ольвия отставила тарелку и принялась за десерт.

– Обязательно попробуем. Ты говорила, будто под домом есть подземелье, и ты в некоторые ночи убегала туда. Давай там, если это удобнее, – предложил я.

– Да, подземелье очень большое. Малгар говорит, будто оно соединяется с древними подземными ходами крепости Алкур. Я никогда не ходила туда, но знаю место, где за решеткой есть выход к реке. Можно прогуляться туда, если ты не побоишься меня, – она грустно улыбнулась и добавила. – Только нужно решить вопрос с одеждой. Взять что ли запасное платье…

– Удобнее просторный халат, – заметил я, заканчивая с последним кусочком запеченного мяса. – Тебе следует заказать специальную одежду для этих целей. Когда превратишься, я могу снять размеры, если захватишь мерную ленту.

– Райс, откуда у тебя такой опыт и такие знания? Как ты можешь знать все эти особенности? – госпожа Арэнт стукнула ложечкой о вазочку с миндальным кремом. – Магистру Дерхлексу больше ста лет, но, мне кажется, он не знает этого.

Я отшутился, не желая пока говорить ей слишком сложной для восприятия правды.

А через полчаса мы стояли в полутемном зале, за которым начинался подземный ход. Грубые каменные выступы, освещал факел в моей руке, а темнота и покачивающиеся тени манили нас тайнами и соблазнами предстоящей ночи.

Глава 11

Кровь мага на вкус

Мы прошли шагов пятьсот. Здесь узкий ход расширялся, превращаясь в подземный зал, правую часть которого ограничивала грубая каменная кладка, слева в свете моего факела виднелась полуразрушенная арка с изваяниями мрачных ликов по обе ее стороны. Там же были бронзовые держатели факелов, позеленевшие от времени и сырости. В узкой промоине между камней тихо журчал тоненький ручеек.

– Нам туда. Выход к реке там, – Ольвия кивнула в сторону темного прохода. – И надо было запереть нашу решетку. Малгар говорил, что ее нужно обязательно запирать, даже если выходишь ненадолго.

– Почему? Здесь бывают какие‑то гости? – я подошел ближе к арке, вглядываясь в темноту. Мне показалось, что оттуда доносятся какие‑то звуки, похожие на чье‑то бормотание.

– Да, этот проход соединяется с подземельем под крепость Алкур, – повторила она то, что я уже слышал. – А там скитаются всякие темные личности, и она хранит много тайн. Еще говорят, что это подземелье огромно и его проходы тянутся через весь старый город.

– Разве это может испугать Ольвию Арэнт? Какие‑то темные личности, тайны подземелья Алктур… – я сделал шаг к графине, переложил факел в левую руку, правой обнял ее, прижимая к себе.

– Ты хотел сказать, может ли это испугать волчицу. Или скорее жуткого оборотная, которым становлюсь я? Нет, меня эти тайны привлекают. Я с детства была любопытной девочкой. Можно сказать из‑за этого любопытства я стала добычей Малгара, – она прижала к груди свернутый халат, который взяла, чтобы потом переодеться.

– А меня привлекают такие таинственные женщины, как ты, – произнес я, заглядывая в ее глаза. В них мерцал огонь – огонь моего факела. Но мне показалось, что там таился еще иной отблеск, выдающий опасное существо, таившееся в ней. Я потянулся к ее губам, желая повторить те поцелуи, которые пока не случались достаточно долгими и страстными так, как мне того хотелось.

– Райс, не надо, – прошептала она. – Ты же знаешь, я принадлежу Малгару. Я потом не смогу смотреть ему в глаза.

– Ты же не любишь его. Почему бы тебе не порвать с ним? – от ее невыносимо соблазнительной близости, ко мне пришло возбуждение, столь крепкое и явное, что госпожа Арэнт вздрогнула и уперлась ладонью мне в грудь.

– Надеюсь, Райс, у тебя нет мыслей воспользоваться моим положением? – испуганно произнесла она.

– Только если ты сама того пожелаешь, – я все‑таки поцеловал ее.

– Идем. Идем к реке. Мне не нравится это место, – произнесла она, освободившись от моих объятий. И тут же замерла, повернувшись к арке. – Там кто‑то есть.

Я тоже слышал отдаленные звуки из темноты.

– Не хочешь посмотреть, что там, моя отважная волчица? – предложил я, при этом понимая, что мое предложение довольно опасно. При чем не столько для меня, сколько для графини. Этот ход, начинавшийся за аркой, судя по направлению, вел куда‑то к подземелью древней крепости.

Я и без Ольвии знал, что об этом месте ходило много жутковатых легенд. Там в прохладной тьме мог находиться кто угодно: от обычных бродяг до вампиров или даже оборотней. Хотя последние вряд ли: почти все они зависимы в превращениях от Двоелуния, а в человеческом облике они вряд ли будут скитаться здесь. Можно было встретить в подземелье и более опасных чудовищ демонической природы, призраков или каких‑то потусторонних сущностей.

– Дерхлекс на такое бы не решился, – усмехнулась госпожа Арэнт. – С тобой, Райсмар Ирринд, несравнимо приятнее и интереснее. Давай посмотрим.

– Но одно условие: найди сейчас узел света, как бы потрогай его направленным вниманием – это нужно для того, чтобы память о нем была всегда свежей и закрепилась в тебе, как одна из самых важных. Она должна стать сравнимой с памятью о глотке воздуха, в то время, когда я ты глубоко под водой, – сказал я, становясь серьезным и решив совместить ее обучение с прогулкой в неведомую часть подземного хода.

– Да, мой учитель, – Ольвия игриво улыбнулась, прикрыла глаза.

– Если не получится это сделать сразу, скажи мне – я укажу на эту точку ментально, – я перенес часть внимания на тонкий план, готовясь помочь ей.

– Нашла ее, – через несколько мгновений сказала Ольвия, хотя я ей почти не помогал.

Снова графиня порадовала меня своими ментальными способностями.

– Вы, ваше сиятельство, великолепны, – похвалил я, прислушиваясь к отдаленным звукам в темном проходе. – Теперь найдите область оборотня и в ней точку Оннакэ. Просто найдите, не погружаясь в нее.

Мышцы дрогнули на красивом лице госпожи Арэнт, словно она прикоснулась к чему‑то горячему. Она шумно втянула в себя воздух.

– Спокойнее, Ольвия! Спокойно и расслабленно просто наблюдай эту точку. Держи на ней внимание, но это внимание должно быть слабым, точно ты смотришь на нечто для тебя неважное, самое обыденное, например на чашку остывшего чая, – пояснял я, неотрывно наблюдая за ней.

– Вроде получается, – сказала графиня, расслабляясь.

– Отлично. Мы сейчас пойдем туда, а ты все это время держи во внимании область оборотня, как бы невзначай приглядывай за точкой в ней. И постарайся одновременно помнить об узле света. Знаю, поначалу удерживать внимание, тем более его делить, сложно, но это лишь дело тренировки. Потом будет даваться легко и станет для тебя естественным, – подняв факел выше, я направился к арке и сказал, бросив взгляд на свою спутницу: – Если вдруг мы столкнемся с какой‑то серьезной опасностью, будь готова войти в точку Оннакэ. Это надо будет сделать сразу по моей команде быстро, решительно, словно прыжок в воду. И если я скажу: «беги», то убегай не задумываясь. Обо мне не беспокойся.

– Нет, господин Райсмар Ирринд. Мы вместе сюда пришли и вместе уйдем. Или ты думаешь, что я настолько трусиха, что даже в шкуре оборотня брошусь в бегство? Мне доводилось даже драться с большими сторожевыми псами, охранявшими овец, – сказала Ольвия.

Для меня это откровение стало неожиданностью.

– Ты никогда не ходила сюда? – негромко спросил я, освещая факелом сужавшийся проход.

– Нет. Я не так часто спускалась сюда. Почти всегда с Дерхлексом в ночи Двоелуния, два раза с Малгаром, и мы ходили только в сторону реки. В проходы к холму не сворачивали. Более того, Малгар как‑то обмолвился, что у него там могут быть враги. Поэтому за выходом из нашего подвала он поставил такую крепкую стальную дверь и собирался наложить на нее заклятия. Дерхлекс должен был привести заклинателя, только не знаю, сделал он это или нет. Я в то время уезжала в свое родовое поместье, – сказала Ольвия, медленно идя за мной по узкому проходу.

Звуки, которые я слышал, когда мы стояли возле арки, стихли. Здесь явно был кто‑то, но, услышав наше приближение, ушел или затаился. Дальше по обе стороны подземного коридора располагались ниши, густо заросшие паутиной. Воздух здесь стал чище и слегка тянуло сквозняком. Свет факела который раз выхватывал кости, во множестве валявшиеся на полу. Кости, по всей видимости, человеческие.

Я смахнул паутину в одной из ниш и увидел там скелет. Вернее, его часть: прихваченную ржавой цепью, концы которой держались в скобах в нише.

– Не страшно? – спросил я госпожу Арэнт.

– Нет, отозвалась она. Но я кое‑что чувствую. Запах… – она втянула ноздрями воздух. – Запах крови. Его источник не так далеко впереди.

– Дорогая, тебе придется понести факел, – сказал я, понимая, что в случае неприятностей, мне важно иметь обе руки свободными.

Графиня взяла его, но прошептала:

– Там кто‑то есть. Я слышу разговор, но это кажется… – она сделала осторожный шаг вперед, – … не люди. Не знаю, кто. У меня такое ощущение.

Ольвия хотела сделать еще шаг, но я ее остановил:

– Первый иду я. Ты следуй за мной немного слева и держи факел в левой руке, так чтобы факел не был за моей спиной. Но сначала мне нужна минута тишины.

Я вышел на тонкий план, расширяя сферу восприятия как можно дальше. Почти сразу определил, что дальше, через десятка три шагов проход расширялся, а еще дальше располагался полукруглый зал, кажется, перегороженный решеткой – я чувствовал металл, много металла. И там кто‑то то был. Трое. Может быть кроме троих дальше находился еще кто‑то, но в сфере моего внимания оказалось только трое. Скорее всего они были вампиры. И, к счастью, вампиры не древние*.

(*Древние вампиры или изначальные – те, которые произошли непосредственно волей Калифы, давшей вечную жизнь некоторым своим жрецам и слугам. От обычных вампиров они отличаются, тем что их тело полностью холодное и, по сути, мертвое, в них не осталось ничего человеческого, обладают демонической силой. К счастью, таковых очень мало. Встречаются в руинах, разбросанных по нубейской пустыне).

Я знал, вампиры должны почувствовать, что Ольвия оборотень, и ее кровь их не заинтересует. К тому же, в случае конфликта, я должен справиться с тремя вампирами, поэтому решил идти дальше. Хотелось посмотреть, что там. Возможно, это знание будет полезно, если ко мне обратиться за помощью Талонэль – та эльфийка из поселения за городской стеной. И у меня имелось предчувствие, что она ко мне еще обратится.

– Райс, почему мы стоим, – прошептала Ольвия едва ли не на ухо мне. – Что‑то случилось.

– Нет. Все хорошо. Считай, что я тоже нюхаю. Вынюхиваю магическим чутьем. Там три вампира. Не боишься? – я обернулся, чтобы увидеть ее глаза.

– С тобой нет, – сказала она, слегка прижимаясь ко мне сзади и добавила. – Не знаю почему, но мне хорошо с тобой.

– Давай тогда поцелуемся? По‑настоящему. Как два страстных любовника, – я повернулся к ней, поймав ее свободную руку.

– Но Малгар… я не могу… – прошептала она, факел затрещал, стреляя искрами и ярче освещая ее лицо.

– К черту его. Здесь только ты и я. И даже вампиры не в счет, – я сжал ее талию, притянув к себе, потянулся к ее губам.

Госпожа Арэнт подалась мне навстречу. Ее мягкие губы сами нашли мои, поначалу робко, едва касаясь, потом смелее. Раскрылись, позволяя мне ласки, от которых нас двоих пробрал трепет. Наш поцелуй прервали голоса – они стали громче. Послышался чей‑то смех.

– Повернем назад? – неуверенно спросила Ольвия, отступив на шаг.

– Нет, идем, если ты не слишком боишься. Знакомства с вампирами мне будет полезным, – я направился вперед.

Голоса, обсуждавшие что‑то, зазвучали громче. Впереди показался мерцающий свет факелов. Еще через несколько шагов я активировал в левую руку «Щит Нархана», а правую вложил кинетику. Конечно, против вампиров была бы эффективнее огненная магия. Но пока так. Я надеялся, что наша встреча обойдется без взаимно неприятных последствий. Они должны почувствовать, что я маг. Надеюсь, в уме этих человекоподобных хищников возобладает здравый смысл: все‑таки оборотень и хороший маг с одной стороны, и три вампира с другой – перевес в силе, скорее, на нашей стороне. Тем более если учесть, что в их троице две женщины – это я почувствовал раньше, чем мы вышли в полукруглый зал с высоким сводом.

Я не ошибся: зал перегораживала стальная решетка, погнутая рядом с решетчатой дверью так, словно через нее ломился разъяренный наурийский слон. У стены слева располагался то ли алтарь, то ли каменный стол причудливой формы. Над ним горело два яркий факела, освещавших хмурый лик изваяния, бронзовую чашу на столе и лужицу багровой жидкости – скорее всего Ольвия почувствовала запах именно этой жидкости, разлитой на мраморной столешнице.

– Ужин сам к нам идет! Аманда, ты посмотри какой красавчик! – вампирша с пепельно‑серебристыми волосами проворно вскочила с лавки.

Ее подруга, невысокая брюнетка в черном платье с глубоким декольте тоже встала и произнесла:

– Да, он хорош. Сама Калифа послала его нам! Его хватит на нас двоих, правда же?

– Эй, Лургир, чего сидишь? Будешь довольствоваться ягнячьей кровью? Для тебя здесь тоже кое‑кто есть, – та, что со светлыми, почти белыми волосами, на миг повернулась к вампиру‑мужчине, мрачно наблюдавшему за мной красными глазами.

– Ты ослепла, Флэйрин? Это же графиня Арэнт. Она – оборотень. Я не пью ни собачью кровь, ни волчью. И поосторожнее с ней. У меня нет желания снова иметь дело с Малгаром, – отозвался тот, почти не проявляя к нам интереса.

Я почувствовал, как графиня занервничала. Она явно переключила слишком много внимания на точку Оннакэ. С одной стороны, Ольвия молодец: помнит мои наставления, не растерялась. С другой, ей нужно учиться лучше контролировать себя и управлять направлением внимания.

– Спокойно, дорогая. Это всего лишь вампиры, которые так шутят. Правда, кровавые госпожи? – я с улыбкой разглядывал ту, которую хмурый вампир называл Флэйрин. Она была очень красива, ее ясные синие глаза даже не портили болезненно‑красные белки вокруг радужной оболочки. За приоткрытыми губами угадывались острые клыки. Вид их не пугал – скорее привлекал, как может привлекать опасная тайна.

– Ты очень смелый мальчик раз пришел сюда сам, да еще в это время, – она тоже улыбнулась мне, намеренно демонстрируя свои белые зубки. – Как твое имя?

– Райсмар Ирринд. Для тебя, красотка, просто Райс, – любезно представился я.

– Он маг. Будь осторожна, Флэйрин, – негромко предостерегла ее подруга. И обратилась ко мне: – Зачем пришел? Сюда никто не приходит просто так. Выслеживаешь кого‑то?

– Много вопросов, детка. Я сюда пришел, потому что прогуливался мимо, – отозвался я.

– Брось ты, Аманда. Он просто здесь гуляет. И может быть даже искал меня. Правда, красавчик? – Флэйрин подошла так близко, что я мог бы коснуться ее, если бы вытянул руку.

Затрещал факел, который держала госпожа Арэнт, и я снова почувствовал, как растет ее волнение. Дыхание графини стало частым, немного хриплым.

– Даже подумать не мог, что это мрачное подземелье скрывает такую красоту, – сказал я, опасаясь, что мои слова не понравятся госпоже Арэнт, и кажется она уже жалела, что вместо прогулки к реке мы пришли сюда.

– Вот как? Мне приятно, что ты говоришь. Дашь немного своей крови? – Флэйрин прищурилась. – Я так давно не пила волшебную кровь мага. Даже забыла ее вкус, а твоя должна быть особо великолепна – я это чувствую.

– Нет! – хрипло произнесла Ольвия, факел дрогнул в ее руке.

– Не беспокойся, дорогая, – произнес я, глянув на нее. – Мне точно ничего не грозит.

Я медленно поднял руку, поднеся ко рту вампирши. Не сводя с меня глаз, она приоткрыла рот и потянулась к моей руке.

– Райс, пожалуйста, не надо! – Ольвия схватила меня за край камзола. – Разве не понимаешь, чем может кончиться? Ты можешь стать вампиром. Или она привяжет тебя к себе!

– Прошу, не волнуйся дорогая. Смотри на узел света, – ответил я ей. – Со мной ничего не случится.

Флэйрин лизнула мой палец:

– Нравится? – усмехнулась она. – Я многое могу. Такое, о чем ты даже не мечтал.

– Флэйрин, хватит! Не надо этих дурацких игр! Пусть убираются отсюда! – вампир, до сих пор неподвижно сидевший на лавке, встал. Его красные глаза сердито смотрели на меня.

– Не твое дело, Лургир. Сиди и пей свою ягнячью кровь, – не оборачиваясь отозвалась Флэйрин. Ее губы взяли мой указательный палец в рот, и я почувствовал прохладу ее рта, языка, затем нажим острых зубок.

Не знаю, прокусила она мою кожу или нет, но оставив палец, она схватила мою руку своей и в этот раз прижалась губами к запястью. Я почувствовал укус. В ее глазах, неотрывно смотревших на меня, сверкнули хищные искры. Вампирша с откровенным удовольствием сглотнула.

– Ты прекрасен, – выдохнула она, отрываясь от моей руки. Слизнула с губ кровь и глаза ее засветились. – Зачем он тебе, графиня? – она лукаво глянула на Ольвию. – Оставь его на ночь. Обещаю, верну утром живым и очень довольным. Идет?

– Нет! – хрипло произнесла Ольвия, и я понял, что она уже не контролирует себя.

– Ольвия, успокойся! Все хорошо! – я вырвал свою руку у вампирши.

– Не будь жадной, дурочка! – рассмеялась Флэйрин. – Тебе зачтется от нашей богини! Ты же поклоняешься Клифе? Я могу научить тебя чудодейственной молитве.

– Не прикасайся к нему! – прорычала госпожа Арэнт. Платье затрещало на ней. Ее затрясло от неожиданно быстрого превращения.

Краем глаза я увидел ее лапу с длинными, выпущенными когтями.

– Говорил вам! Нужно было гнать их! – Лургир вскочил с лавки и бросился к нам

Он одолел разделявших нас тридцать шагов в несколько быстрых вампирских прыжка.

Глава 12

Только три раны

Реакция у вампиров и скорость движений быстрее, чем у оборотней. Однако, оборотень почти всегда превосходит силой вампира, а когти и клыки звероподобного существа могут нанести вампиру очень серьезный урон с первого удара.

Я едва успел раскрыть щит. Лургир, налетев на него, смог извернуться и ранить в резком повороте Ольвию. Взмах ее лапы пришелся в пустоту. Все‑таки моя кинетика отбросила прыткого вампира шагов на десять‑пятнадцать. Я зацепил его лишь по касательной, одновременно сбил с ног Флэйрин, успев заметить изумление в ее глазах. Изумление то ли тем, что я посмел атаковать ее, то ли изумление самой магией – кинетикой, вряд ли знакомой ей.

– Прости, – бросил я ей, и схватил за лапу Ольвию, так что едва не вырвал клок шерсти. – Дамы, на этом остановимся! Все! Стоп! Прошу! – крикнул я, готовый снова ударить кинетикой любого из вампиров.

Аманда успела остановиться в последний миг.

– Вы посмели прийти сюда! Вас никто не звал! Здесь наша территория! – прорычал Лургир, согнув колени и опасно смещаясь в право. – За решеткой и здесь все наше!

– Тебе что‑то не нравится? Давай выясним: только ты и я. Зачем впутывать наших женщин? Я не хочу причинять им боль, – предложил я, желая избежать ненужных жертв и опасаясь за Ольвию. Ведь я не представлял, на что она способна.

– Убери щит, маг. И тогда бой будет честный. Ты и я, – Лургир остановился напротив, между мной и прогнутой частью решетки. – И утихомирь свою волчицу, если она дорога тебе. Иначе я перегрызу ей горло! И Малгар об этом не узнает – ему некому будет об этом сообщить!

– Ольвия, пожалуйста, не вмешивайся. Отойди подальше, – я повернулся к графине, отслеживая краем глаза каждое шевеление вампиров.

Она зарычала, наверное, пытаясь произнести что‑то, но все‑таки сделала пару шагов назад, срывая с себя остатки платья.

– Отойди дальше. Пожалуйста, Ольвия! Вспомни, все, что я говорил! Держись за узел света! За меня не беспокойся, – со всей убедительности в голосе сказал я.

– Как это интересно! Драка до смерти или до трех ранений? – с усмешкой спросила Флэйрин. – Райс, тебе не победить Лургира, – вампирша медленно и плавно подошла ко мне. – Он очень быстрый. Не надейся, магия здесь не поможет. Ты, милый мальчик, наверное, плохо знаешь, какими бывают вампиры. А я не хочу видеть тебя мертвым. Поверь, ты мне нравишься, – бросив насмешливый взгляд на Ольвию, она повернулась к Лургиру: – Никаких смертей! Предлагаю честный бой до трех ранений. Так будет лучше, Лургир, для всех. И ты развлечешься, и Райс кое‑что поймет, и графиню мы не обидим, – затем вампирша, тряхнув серебряными волосами, переведя взгляд на меня и, понизив голос, сказала: – Я залижу твои раны, Райс. И позволю графине унести отсюда тебя. Обещаю. Хотя, может быть, после всего этого ты пожелаешь остаться со мной.

– Пусть будет так, Флэй! – согласился вампир со своей подругой. – Постараюсь его не убить. Но щит ты должен убрать! – настоял он, глянув на меня красными глазами. – И если снова откроешь, пощады не будет.

– Отходи к решетке на двадцать шагов. Я уберу щит и начнем, – я активировал «Усы Тигра», жалея, что не сделал этого раньше. Вряд ли «Усы» дадут мне такую же скорость реакций, как у вампира, но я точно не окажусь мальчиком для битья. У меня есть свои приемы и свой небольшой, но серьезный арсенал. Если эта чертовка‑Флэйрин, считает, будто я не знаю, какими бывают вампиры, то она точно не знает, какими бывают хорошие маги.

– Рррссс! Ррассс! – раздался у меня за спиной голос Ольвии едва отличимый от рычания.

Я повернулся: ее глаза сейчас казались почти человеческими. Даже более того: глазами напуганной женщины. Они совсем не вязались с ее жутковатым обликом.

– Дорогая, все хорошо! Верь мне и ни о чем не беспокойся! – сказал я, не выпуская из внимания своего противника.

Аманда рассмеялась, то ли из‑за моих слов, то ли из‑за поведения графини.

Я убрал «Щит Нархана». Вернее заменил его на «Литум Карх», или в переводе с лемурийского «Острие Льда», зная, что последствия от этой магии для вампиров не такие жестокие, как от магии огня – ожоги у кровососов заживают несравнимо дольше, чем у людей и с большими мучениями.

Лургир начал внезапно: стоял вполоборота к Аманде, глядя на наш факел, выроненный Ольвией, и вдруг бросился ко мне. Потом резко изменил направление, ровно в тот момент, когда я ударил кинетикой. Я, разумеется, не попал. Если бы не «Усы Тигра», его когти разорвали бы мне плечо, но я успел уклониться и, падая наземь, провел «Наро панти чесс»*.

(*Наро панти чесс – в переводе с лемурийского «удар ногой в подбородок»).

Вышло недостаточно сильно, но крепкие вампирские зубы клацнули громко. Главное, Лургир не ожидал такого. Он думал встретиться в бою с неуклюжим, малоподвижным магом, который при всей атакующей мощи, не успевает направить свою силу в нужную точку. Обе вампирши взвизгнули от неожиданности. Мне показалось, что Флэйрин сделала это радостно. Еще бы: переиграть в реакции вампира дорогого стоит!

Падая, я откатился вправо и тут же вскочил на ноги. Прыткий вампир возник в двух шагах от меня, рядом с брошенным факелом. Но я уже был готов: удар жесткой кинетики на долю секунды опередил движение Лургира руки. Кровососа отбросило к решетке. Он устоял на ногах, но потерял равновесие. Немедля я снес его повторным кинетическим ударом.

– Не все так просто с магом. Да, Лургир⁈ – я позволил ему встать.

Вампирши замерли. За моей спиной раздалось сердитое ворчание Ольвии. Милая госпожа‑оборотень увидела и оценила мою силу. Теперь ей не нравилось, что я позволяю прийти противнику в чувства, ведь победа близка.

Лургир заорал дико, как разъяренное чудовище. Бросился ко мне, снова используя свою хитрость – изменил направление, и хотел было атаковать меня с левого бока. Теперь я был готов к такому. Намеренно выдержал паузу. Опасную паузу – он мог достать меня раньше. Даже достал – его когти дотянулись рукава моего камзола, зацепили его. Однако удар кинетики еще более жесткий пришелся ему в грудь. Воздух с хрипом вылетел из груди кровопийцы. Лургир клацнул зубами, дико глядя на меня красными, вытаращенными глазами.

Я отскочил назад и, приседая, пустил с левой руки «Литум Карх». Пальцы обожгло холодом, таким лютым, что их свело, скрючило. Из центра ладони сошло голубое свечение, тут же превратившееся в три ледяных конуса. Вампир, ошарашенный предыдущей атакой, увернуться не успел. Все три острых сосульки вонзились ему в живот. Лургир согнулся пополам и со звериным рычанием упал на четвереньки.

– Раны три! – огласил я, повернувшись Флэйрин. – Будем считать бой оконченным? Я не хочу его убивать и никому из вас не желаю зла. Тем более тебе, Флэй.

– Райс… Не ожидала… – синеглазая вампирша стояла в растерянности, улыбка играла на ее губах.

Аманда подскочила к Лургиру, повалившемуся на бок и корчившемуся на полу.

– Это очень больно, но сами знаете, гораздо лучше, чем огонь. Лед растает, и за несколько дней его раны полностью зарастут. Вообще, для вашего живучего племени это даже не раны, – сказал я, подходя к моему противнику, на всякий случай, не убирая с правой руки кинетику.

Ворча и царапая когтями пол, Ольвия пошла за мной.

– Все, Лургир? – переспросил я. – Бой окончен? Претензии имеешь?

– Пока все. Еще встретимся, – скрежеща зубами от боли и злости отозвался он.

– Как знаешь. Но я бы тебе не советовал со мной ссориться, – сказал я, не собираясь его переубеждать. Повернувшись к Ольвии, напомнил: – Узел света. Все внимание на него. Давай, дорогая, почувствуй его, ощути тепло и вернешься в себя.

– Нннет, – прорычала она. – Нннет, Рррасс.

– Ты удивил меня, красавчик. Приходи сюда еще, нам будет о чем поговорить. Я позабочусь, чтобы тебя никто не тронул, – Флэйрин подошла ко мне, и Ольвия недовольно засопела. Мне показалось, что у нее вздыбилась шерсть.

– Может быть как‑нибудь. Если мне позволит госпожа Арэнт, – я прищурился, глядя на вампиршу. В самом деле, она была очень красива.

– У госпожи Арэнт есть муж. Все мы знаем об этом чудовище, – подала голос Аманда. – Или эта хищница решила прибрать двоих? – она рассмеялась.

– Приятной ночи, дамы. Я на этом откланяюсь, – отвесив поклон, я решил, что нам лучше отсюда удалиться. Ольвии явно не нравилось это общество, и как бы не вышел очередной неприятный инцидент.

Я подобрал брошенный факел и направился к темному проходу. Графиня поспешила за мной.

– Возьми свою возлюбленную под ручку! – со смехом съязвила Флэйрин.

– И не целуйся с ней взасос! – расхохоталась Аманда. – За этим лучше приходи к нам!

Когда мы двинулись по коридору, Ольвия обогнала меня и прорычала:

– Рррайсс, ссххорррее! – чуть согнувшись, она помчалась вперед по проходу.

Я побежал за ней, не понимая, в чем дело. Несколько раз споткнувшись на костях, валявшихся на земле, я едва не выронил факел.

Госпожа Арэнт остановилась в том зале, куда сходилось несколько проходов: к подвалу ее дома, к реке и ходы в сторону крепости Алкур, которые начинались за аркой.

– Ольвия, узел света! Все внимание на него! – снова напомнил ей я, не понимая, что с ней происходит и от чего она себя так странно ведет.

Она тихонько зарычала, закрыв глаза, запрокинув голову. Превращение началось медленнее, чем происходит обычно. И прекратилось. Передо мной стояло существо лишь наполовину похожее на прежнюю госпожу Арэнт. Я понял, она намеренно не погружается в точку бога, но удерживает на ней относительное внимание.

– Райс, я выронила там халат. Мне нечего надеть, – сказала она рычащим голосом, едва напоминавший свой прежний. – Мне было тяжело там. Я едва вынесла возле этих… вампиров. А ты… – она не договорила, отвернулась. – Идем к реке. Мне нужен свежий воздух. Хочу видеть луну. Мне очень надо видеть луну и звезды. Идем, идем отсюда!

– Да, дорогая. Прости. Иной раз мне сложно понимать тебя. Идем, – держа перед собой факел, я двинулся дальше. Через десяток шагов обернулся и уточнил, кивнув на ход перед собой. – Нам же сюда?

– Пойду первой, – сказала она.

Опередила меня и, снова всецело превращаясь в зверя, двинулась вперед быстрыми, пружинистыми шагами хищницы.

Скоро мы добрались до железной дверцы. Кое‑как справившись с запором, я открыл ее, рождая скрип ржавых петель. Перед нами оказались густые заросли, за которыми в голубом свете Андры поблескивала река. Вырвавшись из подземелья, Ольвия рванулась вперед, прямо через заросли. Я никак не мог успеть за ней, и почти сразу ее потерял. Лишь слышал хруст веток где‑то справа, шелест кустов, затем всплеск воды.

– Ольвия! – позвал я, выходя на берег Весты.

Ответа не последовало. Только журчала вода между камней, шелестела листва в легком ветерке. В свете луны мелькнула летучая мышь. Бегать за моей волчицей – занятие бессмысленное. Я понадеялся, что она убежала лишь вдохновленная ночью, луной и свежим воздухом – всем тем, к чему стремилась, спешила через подземелье. Пройдя немного по берегу, я нашел удобное место и присел там ствол принесенного течением дерева. Расслабился, слушая журчание воды и глядя на многочисленные огни домов на противоположном берегу.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем я услышал шелест в кустах. Встал и пошел в сторону звуков. Госпожа оборотень явилась передо мной, выскочив из зарослей ивняка. Остановилась в двух шагах, едва не налетев на меня. Луна отражалась в ее глазах, и мне показалось, что Ольвия сейчас улыбается. Хотя такое сложно вообразить глядя на приоткрытую клыкастую пасть.

– Нагулялась? Не пора ли стать собой? – подошел к ней вплотную, коснулся ее всклокоченной шерсти, зная, что у графини все хорошо с осознанием себя. У нее прекрасная связь с узлом света, и оставаясь в облике зверя она сохраняет значительную часть человеческого сознания. С помощью тренировок, я собирался значительно расширить эту часть сознания в ней, когда она превращается в зверя. Это важно и полезно, позволяет не делать глупости, о которых потом можно пожалеть.

– Рррайссс! – произнесла она – мое имя ей удавалось выговаривать все лучше.

– Да, дорогая! Пожалуйста, перенести внимание в точку бога. Пора, – попросил я. – Потом, если пожелаешь, еще побегаешь оборотнем.

Графиня шумно выдохнула, закрыла глаза. Ее начало потихоньку трясти. Я знал, что превращение бывает очень болезненным, мышцы сводит, скручивает словно от электрических разрядов, иногда ломит кости. Я обнял ее, прижимая к себе и разделяя ее дрожь своим телом. Скоро я услышал человеческий стон и всхлип. Передо мной были влажные глаза привычной мне Ольвии, и теперь я прижимал к себе ее голое тело.

– С тобой все хорошо? – я подхватил ее на руки, унося с открытого места, чтобы нас не видели с противоположного берега.

– Не знаю. Не знаю, что со мной. Я очень испугалась за тебя, там возле вампиров. И за себя испугалась. Думала, они тебя заберут, – сказала она, все еще подрагивая. – Я хотела их всех убить. Особенно ту вампиршу с белыми волосами.

– Я же сказал: верь мне. Я – хороший маг, в этом, милейшая госпожа Арэнт должна была уже убедиться. И говорю я это не для того, чтобы лишний раз похвалиться, но для того, чтобы ты могла чувствовать себя увереннее рядом со мной, – я остановился и опустил ее в траву, целуя в губы.

Ольвия не сопротивлялась. Ответила мне с желанием, ее рука оплела мою шею. Голое тело прижалось к моему.

– Я боюсь того, что будет между нами дальше, – прошептала она, когда наши губы разъединились. – Ты погубишь меня, Райс. Точно погубишь.

– Все наоборот: я тебя спасу. Если только ты будешь достаточно смела и целиком доверишься мне, я вырву тебя из лап Малгара, – ответил я, заглядывая в ее глаза и чувствуя огромное влечение к этой женщине.

– Мне кажется, я почувствовала, что ты меня погубишь в тот самый первый день, когда ты сел в мою карету. Наверное, какая‑то неведомая часть меня уже тогда знала, что я обречена. И я даже не думала сопротивляться этому. Так же, как сейчас, Райс Ирринд, я – жена графа Малгара Арэнда лежу в твоих объятиях голая, без стыда и без сожаления. Я уже приняла свою участь. Погуби меня. Я сама хочу этого.

Я не знал, что ей ответить. Сказать, что все сказанное ей, есть лишь иллюзии, навеянные ее страхами, переплетающимися с ее желаниями? Так она не поймет меня, и прав ли буду я, говоря это. Но я ни на миг не кривил душой, говоря о том, что готов вырвать ее из лап Малгара, если только она сама пожелает этого. Из слов вампиров в подземелье, я понял, что граф Арэнт очень серьезный противник, однако Флэйрин считала, будто мне не одолеть ее приятеля Лургира, но я легко справился с ним.

Ольвия, не дожавшись от меня ответа, жарко поцеловала меня и привлекла к себе. Я же чуть отстранился, стянул с себя камзол и расстегнул сорочку, затем пряжку ремня, не сводя глаз с госпожи Арэнт, согласной, как она выразилась, на собственную погибель.

Я поцеловал ее грудь, помучил губами тверденький сосок, с наслаждением ощущая как каждое шевеление ее тела, все более подвластного моим ласкам. Когда моя ладонь прошлась по ее бедру и уперлась в промежность, графиня шумно выдохнула, поджимая ноги. Похоже, нас ждала сумасшедшая ночь. Мой указательный палец погладил ее щелочку, медленно тягуче, так, чтобы это волшебное ощущение проняло все ее существо, и когда палец проник во влажное лоно, госпожа Арэнт коротко вскрикнула. Не от неожиданности, а от желанного удовольствия.

Окончательно расправившись с одеждой, я навис над Ольвией. Она ждала, часто дыша, прикрыв глаза, лаская ладонями мои плечи. Мой воин, твердый, почти каменный, уперся в ее мокрую щелочку. Я шевельнулся, ища ее вход.

– Райс!.. – жалобно выдохнула госпожа Арэнт, и в следующий миг вскрикнула от моего проникновения.

Обхватив меня руками, она прижалась ко мне. Ее острые, твердые соски я ощутил своей грудью, и от этого приятного чувства тут же вошел глубже, под ее сладенький стон. Двинулся в ней поначалу плавно, наслаждаясь ее поцелуями, страстными вздрагиваниями ее трепетного тела. Нежная пещерка сжимала моего воина уже не так плотно, и я скользил в ней, вонзаясь все чаще, доставая до самых глубин под ее вскрики.

Ольвия снова произнесла мое имя. Вдруг изогнулась и задрожала, поднимаясь на вершину любовного блаженства. Ее стон превратился в рычание, ногти вонзились мне в спину. И я понял, что в госпоже Арэнт вот‑вот может взять верх ее скрытая природа – природа оборотня.

* Для тех кто подписан на Бусти завтра утром выложу арты Ольвии 18+

Глава 13

Область камелии

Мне знаком этот опасный эффект, когда в минуту любовного восторга в тебе неожиданно просыпается зверь. Знаком, потому что это случалось со мной несколько раз в той жизни, в которой я подхватил оборотничество. Когда это случилось со мной впервые, я едва не убил свою любовницу и почти до смерти напугал ее. Она не знала, что я – оборотень. Можете представить, что было с ней, когда я, кончая в нее, зарычал вовсе не по‑человечески и мое тело начало превращаться в тело зверя, покрываюсь черной всклокоченной шерстью. К счастью, обошлось без жертв. Я умел контролировать себя и мигом остановил превращение. А она долго тряслась от страха, даже после моих извинений и долгих объяснений.

Позже я разобрался в чем причина этого эффекта: в ментальном теле область плотских удовольствий находится очень близко от области оборотня и у многих эти образования соприкасаются и пересекаются. В общем‑то это вполне ожидаемо, ведь даже у обычных людей в миг любовного экстаза просыпается много от нашей животной природы. Для мага эта проблема решается очень просто – верным направлением внимания или отсечением внимания к ненужной в данный момент точки ментального пространства. Но с Ольвией мне пришлось прибегнуть к небольшой хитрости. Графиня сейчас стала для меня опасна: сама того, не понимая она могла пронзить мою спину когтями. Когти при превращении появляются в первую очередь, в то время как остальное тело еще вполне человеческой.

Я ущипнул ее за ягодицу. Ущипнул нешуточно – наверняка там останется синяк. Она вскрикнула, и ее превращение мигом прервалось.

– Прости, дорогая, – я поцеловал ее в губы. – Так нужно.

Она лежала подо мной, постепенно расслабляясь, обнимая меня и гладя мою спину.

– Тебе было хорошо? – спросил я, чуть приподнявшись.

– Очень, Райсмар Ирринд. Если бы только не… – она приоткрыла глаза. – Ты почувствовал, что со мной едва не произошло?

– Очень даже почувствовал. У меня, наверное, кровь на спине. У тебя острые коготки, – я вышел из нее, чувствуя, как нежную пещерку графини покидает густая влага. – Позже я научу, как избегать превращение в миг, когда тебе очень хорошо. При этом можно даже получить больше удовольствия.

– Райс, дорогой мой, ты для меня большая загадка. Мне кажется, ты не человек, – она шевельнулась, пытаясь выбраться из‑под меня. – Дай я посмотрю твою спину. И залижу раны, – шепнула она, наверное, подражая тому, что услышала от Флэйрин.

Я лег на бок рядом с ней. Госпожа Арэнт осмотрела мою спину, поглаживая ее кончиками тонких пальцев и сообщила:

– Виновата перед тобой. Есть царапины и немного крови. Но я исправлюсь. Хочу сейчас же это искупить.

Ольвия не шутила: я почувствовал приятнейшее прикосновение ее язычка, в то время как ее нежная ладошка ласкала мой живот.

– Скажи, как избежать превращения, когда ты со мной делаешь это? – спросила она, касаясь губами моей кожи выше лопатки.

– Иди ко мне, мой волшебный лекарь, – я лег на спину, привлек Ольвию, обнимая ее и готовясь открыть весьма приятную тайну. – Закрой глаза и расслабься, как ты это делала раньше. Я сейчас укажу на особое место в твоем ментальном теле, оно находится слева от области оборотня. Это место похоже на маленький цветок камелии, только прозрачный, с розовыми прожилками. Найди его сейчас своими ощущениями.

Я прикрыл глаза, перемещая внимание на тонкий план, помогая ей, собственной энергией подсвечивая это место в ее тонком теле.