Авиация и время 2013 06

Авиация в Одесских маневрах 1927 года

Сергей Ковалев

В 1923 г в Советском Союзе началась грандиозная военная реформа. Она была призвана решить почти невыполнимую задачу — при радикальном сокращении численности вооруженных сил и, соответственно, расходов на их содержание, необходимо было создать армию, не уступавшую армиям вероятного противника. При этом воздушный флот приходилось создавать практически заново, что требовало обильных денежных вливаний. В поисках источников финансирования государство обратилось с призывом к голодному советскому народу, и результат не заставил себя долго ждать, что сегодня может многим показаться невероятным. Всего через несколько лет на народные рубли были закуплены за границей и построены на отечественных заводах сотни новых самолетов. Сотни пилотов, летнабов и механиков ежегодно пополняли вновь формируемые эскадрильи. Для оценки боеспособности реформируемых вооруженных сил, начиная с 1925 г., стали проводить широкомасштабные маневры.

В 1927 г. сложилась очень непростая международная обстановка. Гневные дипломатические ноты премьер-министра Великобритании Чемберлена, не менее оскорбительные «наши ответы», налет на полпредство СССР в Пекине, разрыв торговых и дипломатических отношений СССР с Великобританией, убийство в Варшаве советского полпреда П.Л. Войкова. Любое из этих событий могло бы послужить поводом к началу вооруженного конфликта. В связи с создавшейся ситуацией боевую подготовку войск активизировали. Весь летний период был занят малыми и большими учениями, наиболее крупные из которых прошли одновременно в начале сентября на Северном Кавказе, в районах Одессы и Ленинграда.

На фоне многочисленной череды этих военных «игрищ» Одесские маневры стоят особняком. Впервые в них принимали участие не только части Красной Армии и флота, но и «широкие массы» гражданского населения, организованного в целые батальоны и полки. Ход маневров подробно освещался в печати и по радио. И самое интересное, что была населению предоставлена возможность непосредственно наблюдать за действиями сторон. Для этого были специально срежиссированы эпизоды маневров, названные ходами, выбраны места их проведения, подготовлены площадки для зрителей.

Накануне начала маневров, 20 сентября, в Одессу на эскадренном миноносце прибыл наркомвоенмор и председатель Реввоенсовета СССР К.Е. Ворошилов. В тот же день в город прилетели на самолете член Реввоенсовета, начальник политуправления А.С. Бубнов (возможно, главный режиссер «шоу») и командующий войсками Северо-Кавказского военного округа И.П. Уборевич. На маневры также прибыли член Реввоенсовета, инспектор кавалерии РККА С.М. Буденный, заместитель наркомвоенмора М.Н. Тухачевский, начальник Военно-морских сил Р.А. Муклевич и многие другие не менее известные лица. Руководство Военно-воздушны^ сил на маневрах было представлено начальником штаба ВВС РККА С.А. Межениновым и начальником тактического управления ВВС РККА В.В. Хрипиным.

Суммарная численность авиационных сил, участвующих в маневрах, превысила 200 самолетов. Сосредоточение эскадрилий на полевых аэродромах выявило первые недостатки. Так, С.А. Меженинов отмечал, что «некоторые (авиационные части. — Авт.) летели в район маневров 9 часов, имея технический ресурс на 30 часов. На один перелет мы затратили одну треть ресурса». Девятичасовой перелет, по самым скромным оценкам, свидетельствует о переброске сил и средств на расстояние более 1000 км. В этом радиусе от Одессы были расположены практически все основные аэродромы базирования авиабригад Украинского (Киев, Харьков и др.), Белорусского (Смоленск, Витебск, Брянск и др.) и Северо-Кавказского (Ростов-на-Дону, Новочеркасск) военных округов.

К 20 сентября завершилось сосредоточение «синих» в районе Одессы и «красных» в районе Вознесенска. Авиация «красных» была представлена одной бригадой, включающей три легкобомбардировочные и три истребительные эскадрильи. Размещались эти внушительные силы на пяти аэродромах. Основной ударной силой «красной» авиации являлись эскадрильи, вооруженные самолетами Р-1. К 1927 г. эти машины составляли более трех четвертей от общей численности авиапарка ВВС РККА. Достаточно весомой оказалась и доля голландских разведчиков Fokker С.IV. Наиболее массовым самолетом-истребителем был Fokker D.XI.

Основу воздушных сил «синих», базировавшихся на двух аэродромах в районе Одессы, составляли эскадрильи ВВС Черноморского флота. Хотя они значительно уступали «красным» в численности, зато располагали не только истребителями и легкими бомбардировщиками, но и тяжелыми бомбардировщиками и гидросамолетами. На конец 1926 г. в составе ВВС Черноморского флота числилось 56 самолетов: SIAI S.16–25 экземпляров, DornierWal — 2 экз., Fokker D.VII и Ansaldo Balilla — по 11 экз., И-2 — 4 экз., Ю-20, Ю-21, ЮГ-1 — по 1 экз. В июне 1927 г. 60-я эскадрилья ВВС Черноморского флота получила еще три поплавковых ЮГ-1. Кроме того, авиация «синих» была усилена и значительным количеством вездесущих Р-1.

Первая фаза маневров предусматривала высадку «красного» десанта в районе Одессы. Для этого в Николаеве десантируемые войска погрузили на транспорты, которые в ночь на 20 сентября перешли в Очаков. Авиация начала работать еще до официального начала маневров. Так, «красная» сторона решила послать истребители в Очаков для усиления ПВО. Отряд был подчинен командиру группы береговых батарей, потому что другого подходящего командования на месте не оказалось. Тот же С.А. Меженинов заметил: «Отряд прибыл в обстановку, где он не мог организованно приступить к работе, так как не получал четких заданий и не знал зон зенитного обстрела. Командование Отряда, будучи инициативным, организовало оборону самостоятельно, без связи с тем, что делалось в Очакове».

Такая «организация» имела вполне предсказуемые последствия. Самолеты-разведчики «синих» 20 сентября нащупали стоянку транспортов и флота прикрытия в районе Очакова. Разведка была произведена с высот более 2000 м, через разрывы в облаках, что обеспечило скрытность, и состоявшийся в 8 ч 15 мин налет торпедоносцев стал полной неожиданностью для «красных». Их истребители поднялись со своего аэродрома в момент появления торпедоносцев и смогли произвести лишь запоздалую атаку, когда самолеты условного противника уже выполнили задание.

В 21 ч десантные суда с потушенными огнями вышли в море. В 3 ч утра 21 сентября показались огни одесского порта. Дул резкий ветер силой до 8 баллов. Неожиданно в темноте со штабного судна был дан сигнал тревоги — появился «неприятельский» самолет. Он сбросил три бомбы, однако было признано, что вреда судам они не причинили — спасла темнота. «Красные» не обстреливали самолет, чтобы не демаскировать себя.

Вторую атаку «синяя» авиация провела в 7 ч 30 мин, в момент высадки десанта в гавани Одессы. Тяжелые бомбардировщики под прикрытием отряда истребителей «бомбили» суда десанта с высоты 1500–2000 м. Прибывшие истребители «красных» атаковали сначала эскорт, а затем и «тяжелые бомбовозы». Последние поспешили оставить зону столкновения. Истребители завязали борьбу между собой над гаванью, на высоте 1000–1500 м. Бой разделился на индивидуальные поединки, причем истребители «синих» пытались уйти, но «красные» их настигли и вынудили продолжить схватку.

Внезапно со стороны открытого моря на малой высоте подошли торпедоносцы «синих», которые произвели «торпедирование» кораблей прикрытия. Истребители «красных», дежурившие на малых высотах, не сразу заметили эти гидросамолеты, а корабельная артиллерия открыла огонь только при их повторном заходе.

Совершенно неожиданной для «красных» стала и первая атака легких бомбардировщиков, последовавшая в 8 ч 15 мин. Они также зашли со стороны моря, выполнив со средних высот залповое бомбометание по транспортам. Ко второму заходу войска «красных» приготовились, в то же время построение нападавших расстроилось в результате неудачного крутого разворота против ветра. К тому же отставшие самолеты были атакованы истребителями «красных».

В 8 ч 45 мин высаживавшиеся на берег пехоту и артиллерию атаковали «синие» штурмовики, действовавшие на очень малой высоте. И снова первый заход «красные» прозевали. При последующих атаках вся система ПВО была приведена в действие, а истребители «красных» последовательно атаковали отбившиеся от группы самолеты «синих».

Во время проведения десантной операции бомбардировочная авиация «красных» совместно с корабельной артиллерией «наносила удары» по береговым батареям «синих». Чтобы обеспечить продолжительное воздействие на «противника», была проведена серия последовательных ударов силами нескольких отрядов.

Грандиозное шоу, развернувшееся «на земле, в небесах и на море», наблюдала вся Одесса. Вот как описывает свои впечатления очевидец: «В городе — бессонная ночь. С 12 часов вечера непрерывные колонны горожан движутся к Жеваховой горе. Резкий студенящий ветер на горе переходит в ледяной ночной ветер. Толпы, однако, растут, заполняя и соседние холмы.

С 4 часов утра трамваи, переполненные подобно московским, подвозят тысячи стремящихся увидеть открытые маневры… Первые этапы в розыгрыше боя на взморье вызывают у многотысячных граждан впечатление исключительной новизны. Видно понимание боевой согласованности аэропланов, мощных бомбовозов… Маневры на воде, белые дымки, падающие с бомбовозов, передвижение пехоты синих…

Участниками Одесских маневров стали приобретенные в Голландии самолеты Фоккер С.IV и D.XI

Первоначальная диспозиция войск и общий замысел маневров

С горы видим, как красные истребители отбивают воздушную атаку бомбовозов.

Флот нападающих идет к берегу, защищаемый в воздухе своими истребителями, и входит в гавань, перестроив план десанта из-за сильного ветра. Перевес на стороне десанта… Толпы неохотно покидают гору…».

22 сентября части Сивашской дивизии «красных» заняли и укрепили оборонительную полосу на перешейках между Черным морем и Куяльницким лиманом, а также между Куяльницким и Хаджибеевским лиманами. «Синие» в течение ночи готовились атаковать десант и начали перебрасывать свои части на западную сторону Куяльницкого лимана.

С рассветом разведывательные партии «синих» вошли в соприкосновение с обороняющимися частями «красных». Южнее села Протопоповка, у хутора Корсунцы в 7 ч завязался бой. В дело вступила артиллерия кораблей, стоявших на рейде в Одесском заливе. Авиация обеих сторон в тот день ограничилась ведением разведки и корректировкой артиллерийского огня. Этой операцией закончился первый ход Одесских маневров.

23 сентября войска перегруппировывались для второго хода. В районе станции Березовка выгружалась стрелковая дивизия «красных», а в районе станции Раздельная — кавалерийская дивизия «синих». Сосредоточение большого количества воинских эшелонов, процесс разгрузки, наконец, движение выгрузившихся войск представляли заманчивую цель для воздушно-химического нападения. Стремясь предотвратить его, командование «синих» приняло энергичные меры. Были установлены зенитные орудия и пулеметы. Отряды Осоавиахима выполнили необходимые предупредительные мероприятия на случай газовой атаки. Высадка прошла вполне благополучно.

В то же время, «красные» готовили высадку Первомайской территориальной дивизии у станции Березовка. Здесь также были приняты все необходимые оборонительные меры, включая установку и тщательную маскировку зениток. Незадолго до высадки патрули Осоавиахима заметили многочисленную группу бомбардировщиков «синих». Истребители «красных», дежурившие на полевых аэродромах, оперативно поднялись и завязали бой. Во время боя самолеты «синих» сбросили ракету, означавшую, что Березовка подвергнута химической бомбардировке. Отряды Осоавиахима приступили к оказанию помощи пострадавшим, раздаче противогазов и укрытию населения в химубежищах. Бомбардировку «синих» признали успешной — разгрузка эшелонов была задержана, а затем из предосторожности произведена не в Березовке, а на станции Косовка.

24 сентября, на рассвете благополучно высадившиеся в районе Косовки части «красных» начали наступление двумя колоннами на Одессу. Одновременно с юга двигались тремя колоннами защищвшие Одессу части Перекопской дивизии «синих». В 5 ч утра авиационная разведка обеих сторон выявила расположение отдельных частей, участвовавших во втором ходе маневров.

Около 8 ч головной отряд «красных» у деревни Мариново был атакован многочисленной группой бомбардировщиков «синих». Не ограничиваясь сбросом бомб, часть самолетов снизилась до 50 м, «обстреляв» пехоту и конницу из пулеметов. Движение «красных» было задержано.

Через час «красная» авиация ответила нападением на конницу «синих» в районе Большого Буялыка. Для удара были выделены три бомбардировочные эскадрильи, которые последовательно, отрядами, в течение длительного времени наносили удары и держали противника в постоянном напряжении. Атаки производились мелкими бомбами с малой высоты, при этом было выполнено около десяти заходов, что в условиях реального боя привело бы к неоправданным потерям авиации. Однако в целом «красным» удалось задержать развертывание войск и, самое главное, артиллерии.

Вслед за бомбардировщиками колонну «синих» на марше атаковали истребители. При подходе к цели их боевой порядок рассыпался на отдельные звенья, каждое из которых выбирало себе определенную цель. Таким образом, атака велась по широкой площади, что еще больше задержало развертывание.

Между 13 и 14 часами завязался упорный бой на левом фланге «синих», который они сумели выиграть. В 15 ч был дан отбой. Второй ход маневров закончился. Было признано, что атакованные с воздуха части понесли значительные потери. В свою очередь авиация условно лишилась от наземного огня 10 % самолетов.

В тот день на стороне «синих*» было замечено участие легкомоторной авиации, что до сих пор остается малоизвестным фактом. Так, авиетка Раф-1 «прекрасно справилась с порученной ей задачей обслуживания связи главного руководства. Авиетка опускалась в непосредственной близости штаба на совершенно необорудованном поле».

Кроме этой машины, продемонстрировать свои возможности в ходе маневров должны были одноместные легкие самолеты «Дзержинский» и «Буревестник» С-4, а также двухместные АИР-1 и Раф-2 «С.С. Каменев». К началу маневров почти все они прибыли в Одессу, кроме Раф-2, застрявшего в Киеве из-за перегрева двигателя. «Буревестник» хотя и прилетел в Одессу еще 18 сентября, вероятно, активного участия в маневрах не принимал. В целом маломощные одноместные авиетки в условиях осенней погоды с сильными ветрами (до 20 м/с) не смогли составить конкуренцию АИР-1, который безотказно нес службу при штабе. Ежедневно он использовался для связи с передовыми частями, а однажды доставил запчасти и инструмент для ремонта потерпевшей аварию авиетки «Дзержинский». Такая работа требовала посадок на небольшие неподготовленные площадки. Самолет работал безупречно, не имея ни одной поломки и вынужденной посадки, что доказало его пригодность к самой интенсивной эксплуатации. За время маневров АИР-1 совершил 39 полетов общей продолжительностью 17 ч 55 мин. Успех АИР-1 — «лучшей из советских авиеток» — был отмечен грамотой, подписанной заместителями наркома по военным и морским делам.

Самолет Ю-21 во время имитации газовой атаки

26 сентября, в воскресенье, в 14 ч 45 мин в Одессе неожиданно раздались тревожные гудки заводов и сирены Воронцовского маяка. Предупрежденное население знало, что гудки означают сигнал к воздушно-химическому «нападению» на Одессу. Над фабричной частью города, Пересыпью, показалось несколько «красных» самолетов-разведчиков, за которыми летело несколько бомбардировщиков в боевом порядке. Их прикрывало несколько истребителей.

Защищавшие Одессу «синие» смогли поднять лишь несколько истребителей, которые немедленно атаковали эскадрильи «красных». Завязалря упорный бой. Среди боя по воздуху вдруг поползли белые газовые сигналы — условные обозначения бомб. В короткое время «красные» успели условно сбросить 50 пудов взрывчатых газовых веществ, а также ряд фугасных бомб. Были «подожжены» крупнейшая мельница Укрхлеба, электростанция, водопроводная станция, здания Церабкопа, окрсуда, а также «повреждены» железнодорожные и трамвайные пути.

Поднятая тревога немедленно привела в полную боевую готовность силы военно-химической обороны Одессы. Три трамвайных вагона и ремонтная бригада железнодорожников сразу же выехали для исправления путей; пожарные команды были разбросаны по районам пожаров, на улицах появились указатели химубежищ и санитарные отряды. Команды Красного Креста и Осоавиахима быстро развернули пункты помощи отравленным, на носилках переносили и отвозили в каретах условно убитых и раненых.

В 5 ч утра «красные» и «синие» части заняли исходное положение для действий третьего этапа маневров. На рассвете «синие» перешли в энергичное наступление на левом фланге в направлении севернее Мариново, где были сосредоточены главные силы «противника». Благодаря превосходству в силах, удачной поддержке артиллерии и авиации им удалось продвинуться вперед.

Хотя «синяя» авиация уступала в численности «красной», она в утренние часы беспрепятственно действовала над полем боя. Причиной стали утренние туманы, которые долго держались в районе дислокации «красных», в то время как аэродромы «синих» оказались готовы к выпуску и приему самолетов.

Около 8 ч на левом фланге «синих» перешла в атаку кавдивизия, которая в 9 часов заняла хутор Ламзаки. Артиллерийский огонь «красных» нанес коннице «некоторые потери». В ответ ударная авиация «синих» бомбила с высоты 1200 м сосредоточение артиллерии «противника». Кроме того, штурмовики парализовали подвоз боеприпасов. Удар признали удачным.

Комдив «красных» отдал приказ об отступлении. Отход пехотных частей прикрывала авиация, действия которой были оценены командованием как «блестящие». К тому времени аэродромы «красных» освободились от тумана, а авиация «синих» уже пошла на посадку. Теперь над полем боя господствовали «красные». Приоритетными целями для их истребителей стали разведчики «синих», которые могли поставить под угрозу результаты всей войсковой операции.

«Красные» бросили свою авиацию против кавалерии условного противника. Бомбардировщики шли в сопровождении истребителей, которым довелось отражать атаку истребителей «синих». Вверху завязался отчаянный бой, и бомбардировщики смогли свободно атаковать конницу. Как и в ходе десантной операции, истребители дрались между собой, а бомбардировщики выполнили свою задачу и ушли на аэродром. Будь у «синих» больше сил, они бы могли нанести удар по бомбардировщикам, оставшимся без истребительного прикрытия.

В 11 ч 30 мин был дан отбой, а затем состоялся разбор третьего хода маневров.

В ночь на 27 сентября состоялся второй авиахимический налет на Одессу. Вскоре после полуночи штаб воздушно-химической обороны получил донесение с наблюдательного пункта на станции Буялык о появлении «неприятельского» самолета. Была объявлена тревога, повсеместно выключено освещение, и город погрузился во мрак. Сигнальные гудки заводов, паровозов и пароходов оповестили население об опасности. Лучи прожекторов начали нащупывать невидимого «неприятеля». Вскоре зенитная артиллерия открыла огонь по обнаруженному самолету. Однако он смог сбросить несколько зажигательных и газовых «бомб». Команды Осоавиахима немедленно оцепили «зараженные» районы, приступили к дегазации местности и оказанию помощи «пострадавшим». В час ночи этот самолет скрылся, а через час над Одессой появился другой, который также сбросил несколько «бомб», упавших на товарную станцию.

Утром 27 сентября начался последний, четвертый, ход маневров, ставший одним из наиболее интересных. Было разыграно наступление на укрепленные позиции. Еще ночью Перекопская дивизия «синих» заняла позицию вдоль линии железной дороги Березовка-Одесса. С востока их должны были атаковать «красные» в составе тердивизии, подкрепленные частями Сивашской, а затем и кавдивизией.

«Взрыв»» условной газовой бомбы в Одессе (слева). Команда осоавиахимовцев «спасает раненых»

Еще в утреннем тумане вылетели на разведку эскадрильи обеих сторон. «Синие» не смогли обнаружить «красную»» кавалерию, хотя знали район ее примерного расположения. Не удачно отработали и «красные» авиаторы. Они провели фотографирование оборонительных линий «синих», но снимки оказались почти «чистыми», т. к. новые окопы совершенно не распознавались из-за отсутствия контрастных теней в утреннее время. Следующее фотографирование было выполнено в 13 ч и доставлено в штаб командования только в 16 ч. Артиллерия рассчитывала, что авиация определит положение оборонительных сооружений, однако в первом случае разведка не дала нужных данных, а во втором они поступили слишком поздно.

В ночь на 28 сентября авиация обеих сторон производила ночную разведку, используя осветительные ракеты на парашютах. В 5 ч 30 мин «красные» начали энергичную артиллерийскую подготовку. Картина огневого «боя»» привлекла массу крестьян из соседних деревень. Здесь и там непрерывно поджигались специальные взрывпакеты, создавшие полную иллюзию разрыва орудийных снарядов.

В воздухе появились самолеты «синих», по которым «красные» открыли интенсивный пулеметный «огонь». Бомбардировщики намеревались атаковать батареи «противника», тем более, что ночью на артиллерийские позиции подтянули значительное количество снарядов, и они лежали штабелями возле каждого орудия. Для воздушного прикрытия «красные»» выделили истребители, однако истребители «синих»» сумели связать их боем. Бомбардировщики воспользовались моментом и провели атаку батарей, которую признали весьма успешной. Сами они подверглись атаке истребителей лишь после сброса бомб.

Несмотря на бомбардировку, «красные» смогли закончить артиллерийскую подготовку, а затем провели энергичную атаку, захватили станцию Сербку и продвинулись вглубь расположения «синих»». Одновременно «красная»» кавдивизия прорвалась на правом фланге обороны «синих». На этом, около 10 ч, показательные маневры РККА в районе Одессы завершились.

В 16 ч в районе Сербки состоялся парад войск, принимавших участие в учениях. Над выстроившимися в степи частями пролетели многочисленные группы самолетов. Принимал парад К.Е. Ворошилов.

Следующим утром авиаторы продемонстрировали бомбардировку железнодорожной станции, которую специально соорудила в степи рота инженерных войск. Помимо того, было установлено несколько десятков мишеней, изображавших роту в походе. За показательным разгромом наблюдали Ворошилов, Буденный, Тухачевский, Муклевич и др. члены Реввоенсовета.

Около 9 ч 30 мин на горизонте появился первый отряд бомбардировщиков, который начал атаку станции. С высоты 1000–1200 м они сбросили несколько крупнокалиберных бомб. Через полчаса подошел второй отряд самолетов, который сбросил несколько десятков бомб на железнодорожные пути и станционные сооружения. Наконец, к 11 ч появились истребители, обстрелявшие «роту в походе».

Несмотря на неблагоприятные метеоусловия, экипажи хорошо справились со своей задачей — в цель попало 70 % сброшенных бомб. По окончании бомбардировки Ворошилов осмотрел испещренные воронками станцию и прилегающую к ней местность.

Через несколько часов над Одессой состоялся парад воздушного флота, участвовавшего в маневрах. Над городом прошли десятки групп самолетов, численностью от 5 до 17 машин. Чтобы поглазеть на эффектное зрелище, на улицы высыпали десятки тысяч человек.

Командование военно-химической обороны Одессы решило использовать парад для новой проверки готовности населения к газовой атаке. К 13 часам все эскадрильи сконцентрировались над центральной частью города — площадью Красной армии. Была дана тревога, а затем началась атака. С бомбовозов сбросили «бомбы», от которых «загорелось» несколько крупных зданий, были «повреждены» трамвайные пути. Немедленно после сигнала тревоги на площадь прибыла конная и пешая милиция в противогазах и химические отряды. Пожарные команды через пять минут были на месте условных возгораний. Химические отряды Осоавиахима и кареты скорой помощи ежеминутно отвозили «раненых и убитых».

Так закончились Одесские маневры. Оценка результатов действий авиационной группировки была дана в Приказе РВС СССР № 540 от 7 октября 1927 г. В нем говорилось:

«В течение всего времени маневров авиация с полным успехом выполняла все задачи, ставившиеся ей как высшим командованием, так и войсками, несмотря на то, что работа авиации происходила в тяжелых условиях: сильный порывистый ветер достигал у земли 18–20 метров в секунду, в утренние часы самолеты подымались и шли к цели в тумане, воздушные течения в приморском районе затрудняли полеты в группе.

В области оперативного управления авиацией необходимо отметить следующие положительные факты:

а) крупные массы авиации были сосредоточены точно к назначенному сроку; переброски авиачастей по воздуху на большие расстояния выполнены во всех отношениях хорошо;

б) управление мощными авиасилами над ограниченным пространством проводилось организованно и в полном соответствии со складывающейся обстановкой;

в) авиачасти своевременно и точно выполняли полученные задания;

г) между общевойсковым и воздушным командованием было надлежащее взаимное понимание».

Полученный в ходе маневров опыт был обобщен и проанализирован командованием ВВС РККА, причем результаты этих исследований опубликовала открытая пресса. Например, журнал «Вестник воздушного флота» в № 11 за 1927 г. поместил статью В.В. Хрипина, в которой дана критическая оценка действия воздушных сил и указаны основные недостатки, выявленные в ходе маневров. Так, одним из основных недостатков в действиях авиации в ходе нанесения ударов по наземным целям он назвал несвоевременность прибытия сил «по вызову» и отсутствие учета быстро менявшейся оперативной обстановки при планировании боевых действий.

«… Авиачасти появлялись в районе назначенных им действий иногда с запозданием и проводимые атаки несколько обесценивались, ввиду того, что теряли во внезапности и не приходились в наиболее выгодные для нападения с воздуха моменты по условиям земной обстановки, — писал Хрипин.

Динамичность обстановки требовала от авиации особой точности в работе, чего нельзя было достичь при прерывающейся проволочной связи, бездействующем радиотелефоне и при мало удовлетворительном несении дежурства авиационными работниками на концах прямого провода.

Милиционер на посту в противогазе во время воздушной тревоги

Построенные на советских авиазаводах разведчик Р-1 и бомбардировщик ЮГ-1

… использование разведывательных данных, добываемых соседом, разведка в своих собственных интересах, наблюдение за целью наводящего самолета с дежурством части в воздухе, в районе ожидания и, наконец, подача команд ожидающей в воздухе части знаками с земли.

Эти последние способы авиация применяла мало. В некоторых случаях командир вел свою часть к полю боя без предварительного изучения обстановки и искал цели в течение значительного времени (10 и более минут), обнаруживая свое присутствие».

В целом положительно оценивая тактические приемы, используемые авиацией, В.В. Хрипин при этом с иронией отмечал оторванность большинства экипажей от реальности боевых условий. «Атаки выполнялись по преимуществу обычно звеньями, действовавшими поочередно, причем каждое звено атаковало по 6-10 и больше раз, что выходило за нормы, допускаемые запасом огневых средств.

Обычно одна авиаэскадрилья поражала войска в известном районе в течение 12–15 минут и затем переносила свои усилия на другой объект, в другой район.

Эффект действий в некоторых случаях был, несомненно, очень высоким (главные силы «синих» с артиллерией при встречном наступлении были фактически расстроены и на 2 часа задержались с развертыванием, артиллерия при перемене позиций на обеих сторонах подверглась упорной, согласованной атаке и т. д.).

Экипажи проявили большую настойчивость и смелость в атаках, но некоторые из них действовали так, как будто на самолетах имеется неисчерпаемый запас огня и самолеты неуязвимы с земли».

В.В. Хрипин также сетовал на чрезмерное внимание к нанесению ударов по наземным целям и при этом недостаточное воздействие по воздушному «противнику». «Увлекаясь атаками с воздуха, экипажи забывали о воздухе. Много раз наблюдались картины„когда самолеты обеих сторон одновременно вели атаки своих земных противников с большим упорством и не обращали никакого внимания друг на друга…

Ошибка эта была допущена обеими сторонами, а поэтому разведывательная авиация могла свободно летать и выполнять свою работу. Но если бы один из противников действовал иначе, то он с полной гарантией в успехе лишил бы войска этой рабочей авиации, Результат этого совершенно ясен».

Подводя итог, В.В. Хрипин при общей положительной оценке действий авиации выделил следующие тактические недочеты:

«1. Подход к полю боя авиаэскадрилий в полном составе, что их демаскировало и влекло за собой лишние потери от земного огня, так как при атаках звеньями значительная часть сил, ожидая своей очереди, кружилась тут же, близ атакуемых войск и на виду у соседних войсковых частей.

2. Атаки со снижением до недопустимых пределов; когда велись атаки по войскам в оврагах, то самолеты скрывались за скатами оврагов, а стрелки, разбросанные по гребню, получали возможность вести огонь в горизонтальной плоскости.

3. Выход из атак с подъемом и разворотом в сфере действительного ружейного огня.

4. Не всегда отчетливое проведение атак бомбами: не было видно эшелонированности в ударах и планомерной последовательности в атаках пулеметным огнем и бомбами; нельзя было установить, какими атаками начиналось нападение (у штурмовиков и легко-бомбардировщи ков).

5. Излишняя длительность в нападении на одну цель в данном пункте.

6. Слабо организованный сбор авиачасти по окончании атак: очевидно, командиры не определяли точно пункта и порядка сбора».

Увы, тактические ошибки, оцененные В.В. Хрипиным как незначительные недочеты, в реальных условиях свели бы результаты воздушных ударов к нулю. Ведь в бою с опытным противником для подавляющего числа самолетов первый вылет стал бы и последним.

Интересные выводы сделал В.В. Хрипин и из анализа действий штурмовой авиации. «… Поле боя при современной тактике земных войск не позволяет авиации успешно выполнять задачи по оказанию непосредственной поддержки пехоте при ее атаках или при отражении атак противника…

В Одесских маневрах не обошлось без самолетов, построенных в Италии: Ансальдо «Балилла» и Савойя S.16

… чрезвычайно большая опасность поражения самолетов от земного огня, которая может иметь место при наличии у земных войск надлежащей подготовленности и стойкости в бою, говорит за то, что объем задач по штурмовым действиям должен быть ограничен…

Штурмовая авиация, а в случае необходимости и все прочие виды боевой авиации …, могут быть с большой пользой применяемы для атак с воздуха по войсковым тылам (обозам), по войскам, не развернувшимся для боя, по артиллерии на позициях, по частным резервам в составе не менее батальона, по артиллерии при переходе на новые позиции, против конных масс при всякой боевой обстановке.

Все эти цели при отступлении противника становятся более уязвимыми и здесь авиация может развивать свои действия с наибольшим эффектом моральным и материальным, стремясь достичь не только расстройства, деморализации противника, но и уничтожения его.

При наступлении противника штурмовые действия направляются первоначально на объекты дальние (в рамках данного сражения) и затем, в зависимости от развития боев, переносятся ближе к дерущимся войскам, достигая наибольшего напряжения над полем боя при критической обстановке для своих войск».

Работы В.В. Хрипина и других советских авиационных стратегов свидетельствуют, что уже в конце 1920-х — начале 1930-х гг. были заложены фундаментальные основы тактики ВВС. Способы и методы ведения боевых действий всех родов боевой авиации, разработанные в СССР, успешно применялись и в ходе Второй мировой войны. К сожалению, в предвоенные годы большинство теоретических выкладок не удалось внедрить на практике. В итоге недостатки боевой подготовки, выявленные еще в ходе Одесских маневров, фактически остались неизлечимыми недугами советской авиации, с которыми она вступила в Великую Отечественную войну. Война же лечила застарелые болячки не скальпелем, а мечом.